Истории о кочевниках

День 6: С каким местом ассоциируются у вашего персонажа самые светлые воспоминания? Florence + The Machine — 100 Years Из окна видно реку. Это удивительно, как долго человек может не замечать какие-то очевидные вещи, просто не обращать внимания. Она каждое собрание сидит на одном и том же месте — как долго? И всё это время не замечала. Можно привязать это к её серьёзности — к тому, что она привыкла слушать других и говорить по существу, а не глазеть по сторонам. Фокусируясь на чём-то важном, легко упустить всё остальное, а потом удивляться — «и как я не заметила?» А это «остальное» ещё может оказаться важнее всего, чем ты всё это время занималась — такое у неё уже было. Увлеклась и упустила, а обратно уже никак. Река от неё хотя бы никуда не денется. — В этом году, как вы знаете, юбилей...Поэтому цветочный фестиваль должен быть незабываемым. И я прошу тебя, Константин, посодействуй своей сестре... — Вы вообще слышите себя, отец? Пока Мия там занимается неизвестно чем за Стенами — вы предлагаете мне тратить время на цветы? Просто выпустите меня, и я даже не говорю о собственном подвиге, я верну её... — Ты знаешь правила, Константин. Твоя сестра — взрослая девочка, и она со всем справится. А твоя миссия... — В том, чтобы перебирать цветы? Чтобы я вслед за вами начал сходить с ума?! — Константин... Ей не хочется слушать их ругань, не хочется смотреть на искажённое гневом лицо брата, вообще не хочется смотреть на отца, который каждым своим решением делает только хуже; ей не хочется видеть лица средней сестры и братьев, которые давно устали за этим наблюдать. Поэтому она смотрит в окно. На реку. Она помнит, как это было. Ларисея прикрывает глаза, подставляя лицо тёплому солнцу; Константин считает, что ей не идёт загар, а она считает, что будет прекраснейшей даже с облезшим носом. А если не будет, то тоже не очень расстроится — честно говоря, ей уже поднадоели все эти поклонники. Однажды ей надо будет кого-нибудь выбрать, но до этого момента ещё достаточно времени — она успеет каждого в Столице отшить по несколько раз, прежде чем окажется вынуждена хоть на что-нибудь согласиться. — Ферик жаловался на тебя. Сказал, ты опозорила его перед толпой друзей. Она улыбается уголком губ, отклоняется назад и открывает глаза, чтобы посмотреть на брата. Не так давно Константин начал отращивать бороду — хочет походить на отца в молодости. Пока он разве что походит на идиота — она несколько дней назад сообщила ему об этом за завтраком, и он потом какое-то время на неё обижался. Не слишком долго, конечно — он не может обижаться на неё слишком долго. Как и она на него. — Ферик полчаса ходил за мной хвостом, пытаясь добиться какого-то комментария на тему его нового парфюма, — отзывается она. — Мне этот парфюм не понравился. Но он же не дал мне промолчать. — И ты, конечно, не могла соврать из вежливости, — хмыкает Константин, усаживаясь рядом с ней на траву; место на покрывале ещё есть, но оно для девочек, а мальчики пусть сидят так. — Ферик из хорошей семьи, ты могла бы относиться к нему...благосклонно? — А могла бы не относиться, — она пожимает плечами. — Лучше расскажи, как там у тебя с учёбой. Ты смог наконец отчитаться по третьему этапу Великого Столкновения? Какое-то время они проводят за болтовней — об учёбе и документах из архивов, о тренировках Константина и поклонниках Ларисеи, о магических практиках и дурацком цветочном фестивале, в организации которого ей снова придётся участвовать. Они оба, не сговариваясь, пришли пораньше — чем старше они становились, тем меньше у них становилось свободного времени, и каждому из них хотелось ухватить лишние полчаса в компании друг друга. Средние приходят сразу все вместе — Свеон приносит еду в корзинке, Алея вручает каждому по цветочному венку, собранному в соответствии с чертами характера и временем рождения, Мика первым делом демонстрирует новый приём, который он пытался разучить уже безумно долго и который наконец ему покорился — они все дружно аплодируют, а потом Константин вызывает его на импровизированный спарринг. Вскоре они вдвоём уже совершенно не по-королевски катаются по траве, пока Ларисея выбирает из корзинки всё самое вкусное и раздаёт остальным. К тому моменту, когда прибегает Мия, все уже более-менее успокоились, сидят кругом и обмениваются новостями под лёгкий перекус; у Константина в волосах застрял сухой листок, но они все решили, не сговариваясь, что будет смешнее, если не говорить ему об этом. Она как всегда опоздала, но ей как всегда всё прощается; Мика, заметив её, поднимается на ноги, и она с разбега влетает в его объятия; крепко обняв сестру, он приподнимает её и крутит в воздухе. Ларисея смотрит на это с улыбкой человека, который сам уже слишком вырос для подобных развлечений, но помнит, насколько это было ценно. — Вы не представляете, что сегодня было! — восклицает Мия, стоит Мике отпустить её. — Лара, помнишь того мальчика, который посылал нам цветы? Так вот, он сегодня заявился прямо ко мне на урок — сказал, что перепутал расписание, и попросился посидеть, пока я не закончу. О, можно мне эту булку? Так вот, ему разрешили, и я уже забыла про него, как вдруг... Они сидят на берегу реки что-то около двух часов. Ну, сначала сидят, потом Мия вместе со Свеоном начинает кидать в воду камушки, Мика принимается показывать Константину другие приёмы, а Алея рассказывает Ларисее о цветах в её венке. Потом это всё как-то скатывается в сплетни; Ларисея греется на солнце, лениво наблюдает за тем, как Мия вмешивается в магическую баталию мальчиков, и только заметно позже поднимается, отряхивает юбку и показывает им, как всё это делается — прекраснейшему бриллианту королевской короны не полагается участвовать в подобном ребячестве, но не просто же так она получала все эти высшие баллы. Солнце затягивает облаками, когда они собираются уходить — как будто погода решила оставить им всё самое лучшее. Может быть, так оно и было — за ними ведь наверняка наблюдали какие-нибудь Высшие, вполне могли сделать подарок. Ларисее нравится хорошая погода, но это не принципиально: она рада провести время с семьёй, и неважно, будет это на берегу реки или в просторной зале дворца. — Совет позвал меня на тайное совещание, — тихо сообщает ей Константин, когда они уже подходят к воротам. — Я ещё никому не говорил. Это по поводу наследования. — Это отличная новость, — отзывается Ларисея — и она улыбается, но это всё не совсем искренне. Как там было, благосклонность? Она никогда не скажет об этом вслух, но ей не хочется взрослеть — не хочется делить обязанности и обсуждать наследование престола. Ей хотелось бы задержаться здесь, на берегу реки, бросать в воду камни и разговаривать о ерунде — но это не может продолжаться вечно даже с их долголетием. И когда придёт время работать на благо государства, она подойдёт к этому со всей ответственностью. Может быть, ей даже понравится. — Давайте мы все успокоимся! Громкий голос Свеона вырывает её из задумчивости, но те, к кому он обращался, вовсе на него не реагируют — Константин разве что отмахивается от него, как от назойливой мухи. Когда её брат перестал уважать своих родных? Она отрывает взгляд от реки, к которой не выходила очень давно, и по очереди оглядывает всех собравшихся. Константин и отец повставали со своих мест и ругаются на повышенных тонах; Свеон пытается призвать их к спокойствию, но безуспешно. Алея смотрит прямо перед собой расфокусированным взглядом; она сейчас где-то не здесь, и ей, наверное, проще всего. Мика сидит, опустив голову, его руки сжаты в цепкий замок; Ларисее хочется ободряюще коснуться его ладони, но она слишком боится, что он отдёрнет руку. Место Мии пустует. Ларисея даже не заметила, как это произошло — как всё, что у них было, превратилось вот в это. Неужели она была настолько занята? Она тихо выдыхает и кладёт руки на стол; мысленно считает до трёх, собираясь с силами, и поднимается на ноги, отталкиваясь ладонями от стеклянной поверхности. Свеон переводит на неё обеспокоенный взгляд — но нет, она не будет ругаться. Ей сейчас очень хочется с кем-нибудь поругаться — но не со своей семьёй. Она просто уйдёт отсюда. Чтобы не смотреть на них, не смотреть в окно на реку и не думать о том, насколько раньше всё было хорошо. Они всё равно так не обсудят ничего важного — а цветочный фестиваль в любом случае будет великолепен. Потому что это её работа.