ПОВСЕДНЕВНОСТЬ. Часть I: Хогвартс

Уже три месяца Лилиан Эванс наблюдала, как Северус ее игнорировал. Бросил ходить за ней как тень (что, безусловно, плюс), не вздыхал убито, не смотрел на нее глазами побитого щенка, не поджидал ее возле библиотеки или гриффиндорского общежития. Сев перестал общаться с Эйвери и Мальсибером (что Лили ставила себе в заслугу), зато нашел себе новую компанию – так называемых Сапиенсов. «Тоже мне, Сапиенсы! – подумала девушка с легким раздражением. – Играют такую ужасную музыку, что Флитвик просто содрогается, ставят дурацкие эксперименты с чарами и зельями, читают комиксы!» Комиксы в Хогвартс присылал отец Бербидж, директор и мадам Стебль как-то проверили их и неохотно признали, что эти книжонки не запрещены в школе. За Спайдерменом выстроилась целая очередь, и Бербидж пригрозила, что будет брать деньги за прочтение, если комикс порвут или испачкают. Самое ужасное было то, что Лилиан теперь не считалась одаренным зельеваром. Нет, ее отметки у Слагхорна по-прежнему были хороши (кое-какие мозги и усидчивость все -таки помогали), но… с тех пор, как она рассорилась с Северусом, ее не хвалили за свежий подход, за знания за пределами школьного учебника, за склонность к экспериментам. Она сама бросила допы у Слагхорна – чтобы не позориться еще больше. С эссе теперь тоже были проблемы – все-таки, чтобы написать хорошее сочинение, требовалось перелопатить большое количество литературы, чем раньше занимался Сев, который всегда знал, что и где искать. Просто ходячий тематический каталог. На то, чтобы получить «Выше ожидаемого» ей, приходилось работать в два раза больше. С другой стороны, теперь не надо было тратить свое время на подтягивание Сева по трансфе, но он отчего-то всё равно стал получать у Макгонагалл оценки куда выше, чем раньше, да и по зельям стал блистать, вызывая недоумение своего декана. - Мистер Снейп, - добродушно говорил он, поднимая брови, - вы делаете успехи! И отчего же вы раньше не давали воли своему таланту? Или, в конце концов многолетнее влияние мисс Эванс дало свои плоды? Снейп кривил губы в якобы улыбке и молчал. И везде была эта Бербидж! Она приносила Северусу травы для ингредиентов – из теплиц Стебль и Запретного леса. Они с Севом орали друг на друга (на Лили он, разумеется, так орать не смел), вели вместе проект у Флитвика, вместе таскались заниматься трансфигурацией и рунами к Сапиенсам – когда было тепло, под ивы на берег Чёрного озера, как похолодало, им выделили класс на третьем этаже Северной башни – на поток и разграбление, как выразился профессор Флитвик. Хорошо еще, что в этом году у Слизней почти не было совместных уроков с Хаффлпаффом. Лили переживала за эту новенькую – все-таки Снейп был совсем неподходящей компанией для магглорожденных. Ну, ладно. Эта пэдди была полукровкой, но жила-то с отцом-магглом! Бербидж она нашла в зимнем саду, недалеко от общежития Барсуков. Та сидела на скамейке под иранским авсангом, разложив рядом пергаменты, и изучала какую-то тоненькую брошюрку. - Привет, Чарити, - сказала Лилиан, подходя ближе. – Можно поговорить? Бербидж подняла на нее тёмно-голубые, слегка раскосые глаза и улыбнулась: - Привет, Эванс. Садись, - она сдвинула пергаменты, освобождая место для Лилиан. Лилиан села, скрестив ноги и посмотрела на Бербидж в упор. - Я о Севе хочу поговорить. - А что с ним не так? Лили пожала плечами. - Да все с ним не так… Но ты же понимаешь, что он… ну, ты помнишь ту историю, на Черном озере в прошлом году? Он тогда меня назвал… грязнокровкой. - Помню, - ответила Бербидж серьезно. – Как же такое забыть! Он, вроде бы, извинился? Лили пожала плечами. Извинился, и не раз. Ночь провел как-то возле входа в общежитие Гриффиндора, и если бы не Мэри, нарвался бы на очередные разборки с Мародёрами. Но она-то знала, что это только слова и ничего после этого не изменится. Нельзя делать исключение для одного и по-прежнему презирать всех остальных. - Нельзя дружить с человеком, который так относится к магглам! Это опасно, для тебя в первую очередь. Он ведь и тебя может обозвать… или, скорее, проклясть как-то – только потому, что твой отец маггл. И… Я уверена, что после школы он уйдет к Пожирателям. Он еще на первом курсе знал столько черных заклинаний, что старшекурсникам не снилось! Бербидж молча рассматривала ее лицо. - Если бы он их применял, Дамблдор вышвырнул его из Хогвартса, как нашкодившую шавку. И, кстати, профессор Симмс тоже знает тонну таких заклинаний. - Профессор Симмс преподает защиту, - возразила Лили. - Ммм… Мне всегда казалось, что Защита похожа на маггловскую микробиологию. Ты же понимаешь, о чем я? Лили смотрела на нее с некоторым сомнением. - Ты сама говоришь, как темный маг. Тебе самое место на Слизерине, Бербидж. - Слизерин! Ты правда так думаешь? Я выбрала тот факультет, на котором меня меньше всего будут доставать политикой. Я вообще анархо-реалист, детка. Лилиан недоуменно подняла брови, но Чарити не стала ничего пояснять, и Эванс со вздохом проговорила: - Ты так оправдываешь применение черных проклятий? Достойная пару Снейпу! - Я тебя поняла, Эванс. Даже отвечать на это не хочу. - Ты хоть что-то слышала о Волдеморте и его Пожирателях смерти? - Слышала, разумеется, как же нет. Террористы похуже ИРА. Уверена, что кое-какие теракты Пожирателей магглы списывают на ИРА. То-то Джон Мэллори удивляется… Лили рассеянно кивнула, а потом повнимательней пригляделась к Чарити. - Вот именно. Дружить с Севом – все равно, что дружить с боевиком ИРА. Чарити молчала, уставясь на носки своих туфель. - Эванс, - медленно произнесла она наконец. – Как у тебя вообще язык повернулся такое сказать. Мою мать и брата убили боевики ИРА. Тётю и дядю убили английские военные. Я прекрасно представляю, что такое терроризм – и магический, и маггловский. Я немного могу сделать, чтобы удержать человека от того, чтобы стать идейным убийцей, но попытаться я должна. Хотя я далека от мысли, что вытаскивать хоть кого-то из ямы, куда это кто-то сам себя загнал – мое призвание. - Я пыталась! Я ему объясняла, говорила, ругала его. Но все без толку. - Ох, я не понимаю чего ты добиваешься. Проклятья, террористы… Я от Северуса ничего подобного не видела. Пока меня только Поттер проклял. Жевать слизней, знаешь ли, тоже не здорово. - И ты об этом до сих пор помнишь! Это был несчастный случай, – возразила Лилиан. – Поттер надутый болван, это верно, но он не со зла! Во всяком случае, если вдруг придется, он будет сражаться на стороне добра. - Не сомневаюсь, - Бербидж коротко улыбнулась. Глаза ее сверкнули, будто она собиралась добавить что-то ехидное, но промолчала. - Знаешь, на что похож наш разговор? Лили изогнула брови. - На то, что ты делишь со мной парня. Лили гордо выпрямилась. - Я не собираюсь делить с тобой Сева! Глупости! - Разумеется, не собираешься, - ядовито заметила Бербидж, - зачем делить нищего полукровку, когда школа битком набита чистокровными, богатыми и популярными. Верно? - Да как ты… Мне все равно, какой крови волшебник! – Лилиан вскочила с места. – И уж тем более все плевать на популярность Поттера! И на статус его семьи! И на его деньги! - Наверное, - отозвалась Бербидж. – Но у вас в Англии такие вещи всегда имели значение, а у чистокровных свои преимущества. О Снейпе же его родственники-волшебники, если такие есть, и знать не знают. Вы не пара, однозначно. - Да мы никогда не были… - Лилиан порозовела. – Ну… Я замечала, что он несколько… Но я никогда не давала ему повод думать, что мы… - Ты оправдываешься? – Черри тоже поднялась со своего места. – Не стоит. Каждый сам решает, как ему жить. И… - она умолкла, отвела глаза. – Извини. Я была несдержанна. А с Севом мы просто друзья, как и ты… была. - Я тоже считала что у меня всё под контролем, - сказала Лилиан. – Пока он не показал мне, какой он на самом деле. Бербидж подняла светлые брови. - Ты знаешь, Северус до сих пор переживает из-за вашей ссоры. Лили нахмурилась. - И пусть переживает. Ему полезно. Ты же понимаешь, то, что он сделал… - она умолкла и покачала головой. – Вот ты бы простила, если бы он обозвал тебя… ну как-нибудь обозвал. Бродилкой болотной, например. Бербидж поджала губы. - У меня дома за такое сразу в… морду бьют. Так что твоему Снейпу я бы голову отгрызла. Но если бы после этого он пару месяцев извинялся… простила бы. - Ну а я – нет, – вскинула голову Лилиан. - И поссорились мы не из-за не из-за того происшествия. А из-за его увлечения черной магией. - Черная магия? Это серьезное обвинение. Но, знаешь ли, грань между светлой и темной магией очень тонка. - Ты о том, что и прихваткой для чайника можно убить? - Да… Или творогом – запихать в глотку, чтобы человек задохнулся. - Фу, Бербидж! - НУ что, теперь я - киллер? Лилиан снова присела рядом с хаффлпаффкой. - Он сам создает темные заклинания. Одна сектумсемпра чего стоит. - А ты откуда про нее знаешь? Лили порозовела. - Знаю, и всё. И никому не говорю, потому что… - Потому что твои приятели способны применить ее к кому-нибудь. - Это несправедливо! Поттер и Блэк неспособны на это! И они мне не приятели… А вы, Сапиенсы… - А мы ею тортик резали вчера, на Снейпов день рождения. Правда, хреново вышло. После Сектумсемпры торт есть невозможно. Кинг попросила Северуса изобрести что-нибудь специально для таких случаев, что-то вроде Сектумтортик или Дынясемпра, но он… Это этого бреда Лилиан просто отмахнулась. - Всё дело в намерении. В эмоциях, с которыми человек колдует. Чарити задумчиво смотрела на нее. - Ты думаешь, мы ненавидели тортик, и потому он... - она умолкла на секунду, заметив, как Лилиан хмурится, недовольная ее легкомыслием. – И ты думаешь, что Северус ненавидит? Так сильно, что готов действовать? Лили пожала плечами. - Иногда кажется, что да. Отца, магглов, гриффиндорцев, не знаю… Он ведь со своими приятелями постоянно применяет заклинания к другим ученикам. И прыщавое заклинание, и ухоглазное… - И Мародёры тоже. Слыхала? Они вчера снова Обри закляли, да так, что деревянные бородавки он до сих пор сводит у мадам Помфри. Подловили его, когда он один из теплиц шел. - Ах, Черри, не о них же речь! О Снейпе! Он читает эти ужасные книги, вроде «Порчи на кровь». Это только первый шаг. Любое ружье обязательно стреляет! Будь с ним осторожнее. А еще лучше прекрати с ним общаться. Для твоего же блага. - Я не могу запретить ему ходить к Сапиенсам. Лили молча рассматривала Чарити. - Вот увидишь, он сделает тебе так же больно, как и мне. - Эванс, понимаешь, мы с Северусом вроде как друзья. Как и Кинни, Элфинстоун, Кинг и даже Ли, так что ты зря о гриффиндорцах. А друзья не бросают друзей в трудной ситуации. Ты же знаешь, что у него отец умер? - Что?.. Когда? – Лили поднесла ладонь ко рту. Глаза ее стали огромными, как у домовика. - А вот Снейп уезжал на Хеллуин на пару дней. Мистер Снейп отки… - Бербидж не знала, говорил ли Снейп Лили, что его отец был в тюрьме. Своего отца он стыдился и не хотел, чтобы о нем еще больше говорили. – Ну, он утонул в Коук-ривер. - Тоби не был хорошим человеком. Сев, наверное, счастлив. - Не особенно. Та еще рвань, но ведь отец… - А как теперь миссис Снейп? Чарити пожала плечами. - Варит зелья на продажу. Насколько я знаю, захаживает в Армию Спасения в Манчестере, мне их соседка сказала. Северус об этом ничего не знает, не то бы уже разбушевался, как дракон, которому хвост дверью прищемили. Я к тому, что не могу сейчас выбрать подходящий момент и поссориться с Северусом. И никогда не смогу. Это было бы… некрасиво. Пожалуйста, даже не заговаривай об этом. Я тебя услышала и приняла к сведению. Чарити решительно отвернулась от Лили и снова взялась за свою брошюрку – "Несуществующие растения в культуре магглов" . Лили снова поднялась со скамьи. - Бербидж, смотри, не пожалей. Он и тебя перетянет на тёмную сторону. - А там печеньки… - пробормотала Чарити себе под нос. – Я буду начеку, Эванс. Спасибо, что предупредила. Лили сокрушённо покачала головой и, развернувшись, удалилась из зимнего сада. Оставшись одна, Бербидж снова отложила «Несуществующие растения». Конечно, Лилиан была права, и ей от этого было страшно. В чёрную магию погружаются постепенно, незаметно – не успел оглянуться, а ты уже расстреливаешь мирные демонстрации или подкладываешь бомбы в рейсовые автобусы. Как понять, что ты уже перешел черту? Только когда уже поздно будет? А ведь бывают не только черные заклятья. Бывают предательство, трусость, фанатизм и эгоизм, ложь и равнодушие. Кто-то творит злые вещи, будучи уверенным, что он делает это во имя добра, а кто-то закрывает на это глаза. Кто-то ради всеобщего блага отправляет невинных людей на гильотину или в печи Освенцима, кто-то бьет своего ребенка, а кто-то отказывает в помощи. Сиды всех холмов, как же сложно!