boyfriend

Я расставляю закуски по тарелкам и слышу громкий голос Дрейка, исходящий из коридора. Стрелка часов перевалила за восемь, а странное ощущение «неприятной ситуации» подступила к самому горлу. Не могу сказать, что мне не нравился его друг. При первой нашей встрече он произвёл хорошее впечатление, показав свой навык манер и потрясающую способность выкручиваться из любых ситуаций. В нём удивляла лишь то, что Фелиция согласилась с ним встречаться. Они словно две противоположности, которые не должны были встретиться в реальности. Она была мягкая и добрая, при этом оставаясь смелой и справедливой. А он… старался не заслужить звания идиота. — О, Мари! Как мы давно не виделись! — парень ярко улыбается, демонстрируя белоснежную улыбку, и захватает меня в свои крепкие объятия. Чувствую резкий запах табака и не заметно морщусь, хотя Адриан это подмечает. — Не знал, что ты тоже любишь футбол. — Она просто ждёт Эмили. Не переусердствуй, — Агрест недовольно цокает и забирает у него пакет с пивом. Я помню, как мой отец устраивал вечер футбола со своими друзьями. После похорон мамы он стал ярым фанатом любого вида спорта, который крутили по телевизору перед выходными. Наверное, так было легче привыкать к осознанию одиночества и статусу вдовца, пусть в детстве мне не сильно нравились его спортивные интересы. — Пойдём в зал. Ты с нами? — Я буду наверху. Если честно, я не сильно горела желанием сидеть возле двух здоровых парней, громко выкрикивающих дурацкие слоганы вперемешку с матами, если их команда проигрывала. Собиралась провести свой вечер за старенькой книгой из их библиотеки в ожидании Эмили. Или изучить дом полностью, что не удаётся мне на протяжении нескольких недель. Кроме кухни, гостиной и его спальне, едва ли что-либо видела. И то, комната Адриана оставалась закрытой днём. Мне нельзя было рыться в его вещах, смотреть на постеры и пытаться «найти улики», как он выразился после первой нашей ночи. Сейчас любопытство медленно снижалась к нулю. Ощущение гармонии между нами полностью стирала прежнюю осторожность, присущую мне с детства. Я получала ответы на свои вопросы непосредственно от него и могла разговаривать без чувства страха или очередного удара. Не знаю, что произошло. Возможно, воспоминания о маме, наш разговор в машине или поцелуй в клубе. Возможно, планеты, наконец, встали в нужные позиции, и огонь, полыхающий последние несколько недель, полностью потушен. — Нет, нет, нет! Ты что! Сегодня четверть полуфинала, и ты должна это увидеть, — Дрейк хватает меня за плечо своей потной ладонью и легонько трясёт, продолжая громко разговаривать. — Адриан, ты — её босс. Заставляй, как ты любишь это делать, — он подмигивает своему другу. — Особенно в постели. — Блять, иди нахуй, — недовольное цоканье и язвительный смешок после полностью показывает его решимость в этом вопросе. Меня не будут принуждать, но возможно это веселее, чем кажется? — Я соглашусь, если ты перестанешь так кричать, — комната наполняется моим смехом и довольным восклицаниям с нотками радости и победы. Мы проходим к телевизору в большой гостиной, и Дрейк сразу же падает на белоснежный диван, ведя себя так, словно хозяин положения. И этого особняка, в том числе. Игра началась громко. Адриан заставил меня сесть слева от себя, а сам расположился посередине, раскинув ноги по обе стороны. Его невозмутимые лицо в первый тайм казалось мне абсолютно непонятным. Я не понимала правил и едва ли знала, что происходит на экране, но восклицания Дрейка говорили сами за себя. Он комментировал каждое движение, постоянно ругал судью и каждый раз толкал своего друга в бок, не пытаясь сдерживать свои эмоции. В свою очередь, Агрест был неприступен. Парень лишь пил пиво и иногда смотрел на меня, словно проверяя, посмотрю ли я в ответ. Ощущение близости с ним не было больше неловким или не удобным, а наоборот, вызывало странное покалывание внизу живота и легкий жар. Поймала себя на мысли, что хотела бы остаться с ним наедине и вновь продолжить тот разговор в супермаркете, который был прерван моей внезапной усталостью. Со стороны казалось, что ему тоже этого хочется. — Ты хуже каменной глыбы, Агрест, — шатен недовольно фыркает и откидывается на спинку дивана, предусмотрительно забрав третью бутылку пива. — Твой недотрах дошёл до своего пика. Я как друг, переживаю. Вдруг у тебя сменились наклонности? — К тебе в трусы не полезу. Ты не в моем вкусе, — хихикаю, прикрывая ладонью свой рот и надеясь, что этого никто не услышит. В конце концов, у них свои шутки. — И как только Фелиция тебя терпит. — Ты многое теряешь. Он, — Смит зрительно указывает на область своего паха, и я отворачиваюсь от них, скрывая ужасающий стыд. Какой кошмар! — Умеет гораздо больше, чем кажется. — Прости, я актив, — блондин поднимается со своего места и снова смотрит на меня, мягко улыбаясь. Впервые вижу эту улыбку. Без ехидства, недовольства, сарказма или притворства. Искренняя улыбка, видя то, как меня смутил их странноватый юмор. — Принесу ещё пива. Ты справишься без меня? — Да, — я знала, что этот вопрос адресован мне. За последние сорок минут не произошло ничего, что могло сигнализировать опасность. Дрейк держал свои руки при себе, мое тело расслабилось, и вечер постепенно становился приятным. Жаль, что Фел пришлось уехать к своей больной подруге. Хотела поблагодарить подругу за её внезапное, но удачное вмешательство в мою личную жизнь. — Я о ней позабочусь, — он снова подмигивает ему и возвращает своё внимания на меня. Его язык развивался куда сильнее, хотя и при трезвом состоянии говорил без умолку. Три бутылки пива не сделают его неуправляемым, однако уберут остатки блоков. Хотя, не уверенна, что он их ставил самостоятельно. — Ну-с, рассказывай. — Что? — неловко улыбаюсь, не видя в его вопросе ничего подозрительного. Со стороны он выглядел смешным. Белая футболка заляпалась в красном соусе, волосы были растрепаны до ужаса, а на штанах осталось небольшое пятно от горячих начос. Как будто пятиклассник решил устроить свою первую вечеринку. Правда татуировка на левой руке и проколотый нос выдаёт в нем зрелого подростка. — Ты трахаешься с ним? — парень продолжает смотреть на меня, испепеляя взглядом. Моё лицо сразу же краснеет, и я отворачиваюсь в другую сторону. Так неловко! Чёрт, у нас не было секса, но веду себя так, словно он был несколько часов назад. — Ты трахаешься с ним! А я то думаю, почему он так расспрашивал меня о том хуевом музыканте. — Подожди, что ты сказал? — знаю, о ком он говорит и сразу же вспоминаю наш последний разговор с Эмили. Долго думала о нашем разговоре, но после списала всё на обыкновенное совпадение и больше не придавала этому значение. Но если Адриан спрашивал о Луке, то значит в этом что-то есть? Могли ли они быть знакомы? Это звучит как бред. — Ну, тот синеволосый наркоман с романтическими наклонностями. Адриан переживал, что ты с ним трахаешься, — Дрейк не видит в своих словах ничего плохого, продолжая делать жадные глотки пива, закусывая остатками чипсов в стеклянной миске. — Ты же с ним общаешься, да? А Лука никогда не дружит с девушками просто так. — Подожди, я не понимаю. Они знакомы? — пытаюсь уловить суть разговора, но не могу найти ни единого логического объяснения их дружбы. И почему он сказал, что мой старый знакомый не общается с девушками просто так? Мы ведь общались и от него не было ни единого намёка! — Знакомы? Ха-ха-ха, — комната снова наполняется звонким смехом, и его поведение становится ещё более развязным. В хорошем понимании этого слова. — Они были друзьями с младшей школы. Писали рядом, если ты понимаешь. Делились тайнами, порнухой и домашним заданием, — он продолжает пить, а я не могу ничего сказать. Абсолютно ничего. — А потом у Луки появилась странная наклонность ебать все, что движется, прикрывая все это приторным соусом из романтики. — Я не могу поверить, — мой мир ломается снова и снова, а голова кружится так, словно это я выпила три бутылки пива. Теперь его странная фраза в машине приобретает смысл: он переживает, что между нами может произойти нечто подобное. Переживает, что могу попасть под власть сладкой романтики и не распознать надвигающуюся опасность. И как можно быть настолько глупой? Но ведь Куффен не казался таким! Музыкант всегда был тактичен, скромен и немного неловким. Он не давал мне знаков своей симпатии и даже не оставался до закрытия бара, когда была возможность выпить с коллективом. Ни один раз за все шесть месяцев, что его группа там выступала. Разве так ведёт себя человек, помешанный на сексе с приправой из обманутых чувств? — А ты поверь. Адриан не обращал на это внимание, а потом Лука перешёл все границы, — его пальцы постукивают пальцами по стеклянной бутылке, а взгляд устремляется на потолок, словно пытается вспомнить все детали прошлого, которое с ним не происходило. — Он начал встречаться с его кузиной, кажется, её звали Джессика. Или Дженнифер. Хотя, похуй, какая разница? — его голос начинает раздражать, но я продолжаю внимательно слушать, стараясь не перебивать. — Он трахнул её, снял на видео и выложил на какой-то дешевый сайт, чтоб заработать на усилитель для гитары. — Боже мой. — О, да. Адриан узнал об этом, когда вся школа начала гудеть об этом видео. Ей ведь было только пятнадцать, — по моему телу бегут мурашки, а по спине идёт неприятный холодок. Я словно узнаю другого, абсолютного чёрного и нездорового человека, с которым общалась на протяжении некоторого времени. Мне дурно. — Бедняжка не смогла этого пережить и бросилась под поезд. А этому идиоту было похуй. — Господи, — закрываю лицо руками и пытаюсь собраться с силами, чтоб перестать думать об этой ситуации. Я хотела встать с этого дивана и пойти к нему. Хотела крепко его обнять и поблагодарить, рассказав о том, что сама пережила суицид своей матери и могу его понять. Хотела уткнуться ему в грудь и расплакаться, понимая, что могла попасть в эту глубокую яму, без возможности выбраться наружу. Без возможности на спасение. — Да. Он переехал в другой город сразу после этого, и Агрест не смог ничего сделать. — Что я не мог сделать? — слышу его голос позади себя и вздрагиваю, словно меня поймали на преступлении. Мне не хотелось показывать тему нашего разговора, как и не хотелось притворяться, что я ничего не знаю. — Ты чего? — Просто рассказываю твоей девушке о старшекласснике Адриане Агресте и его не выдавленных прыщах. — Моей девушке?