Тератома Сознания

Достойна доля того, кто правый Широкий выбор, благое благо Вершить заслоны, смотреть под ноги И оставаться стерильным гостем

— Егор Летов и Янка Дягилева. «В Каждом Доме»

      В тот день, седьмого сентября, я еще не знала, что братик исчезнет, но уже чувствовала, что что-то не так.       Этот день обещал быть очередным обычным днём в череде таких же очередных обычных дней — весёлым, слегка мутноватым и пасмурным. Вся наша школа потихоньку начинала суетиться к фестивалю культуры, что пройдёт третьего ноября — в наших краях это значило бесконечные переработки, вплоть до того что ученики будут ночевать в школе. Зато заметно сокращается рабочая неделя, в среду и в четверг отменяют уроки, чтобы ученики успели все подготовить.       На данный момент было лишь предчувствие чего-то грандиозного. Основная суета начинается в октябре.       Именно с такими мыслями утренняя сонливость прокралась в мою комнату. Клубочки света, влажные как собачий язык, резво запрыгнули ко мне в комнату сквозь окно, по-кошачьи тюкнув в веки.       Я даже не сразу поняла, что опаздываю. Обычно, я встаю где-то на полчасика раньше, но в этот раз что-то не свезло. Будильник был поставлен как обычно, но я его оставила на вибрации. Чего и следовало ожидать, я ведь такая недотёпа…       Всё шло не так, как обычно. Даже в привычном шуме дома были какие-то отличия, которые не услышат гости или воры.       Половицы скрипели очень странно, телевизионный звон внизу совсем заглох, было слышно лишь монотонное гудение. Всё это было так неестественно, будто улыбка придурка Таманавы, или того днокашника Хачимана — Хаямы, или как там его… короче, будто манекен вдруг начал двигаться с ловкостью человека.       Возникло ощущение, будто это кошмар, и я всё ещё сплю. Знаете, ощущение, когда твои движения заторможенные, зрение подпорчено на пару порядков, и изо рта не выходит ничего кроме сдавленного шёпота. Вокруг происходит форменная шизофрения, но тебя это настолько не удивляет, будто так и должно быть.       Вот-вот откуда-то выскочит монстр, и за самую секунду до его прыжка, я проснусь в холодном поту среди ночи. Я больше не смогу уснуть, и просижу с фонариком до утра, и завалю тест по японскому, к которому меня готовил братик. Мы убили кучу времени на эту хрень, хотя казалось бы, родной язык.       Но в один момент прояснилось.       Нежный солнечный неко отогнал от меня мысли, тихонько зашелестев в волосах, и под сердцем.       Вскочила, и посмотрела в зеркало.       Ужас.       Просто тихий ужас.       Хвала Ками, что у меня волосы даже короче чем у братика, и их не надо долго приводить в порядок. Я слыхала, что некоторые наши модницы могут по полчаса к ряду приводить свои лохмы в презентабельный вид. Заключённым Наннивы небось завидно, там дресскодик то промежности поджимает, а у нас всё почти как у западников, хоть это и должно считаться оскорблением.       Кстати, братику неплохо бы подстричься, я конечно, абсолютно точно, бесспорно невероятная девочка, и всегда буду принимать его таким, какой он есть, но не может же он всю жизнь за меня держаться! Это аморально!       Вдруг у него кончится гормональный сбой, и он в конце-концов захочет найти себе девушку? Какая простушка поведётся на такого фрика, кроме любительниц зашоренных нытиков?       Представила, как какая та левая дурында нарочно бьёт моего братика, что бы потом ухаживать за ним…       Моё лицо в зеркале исказилось испугом.       Нет, мне ещё одна чудила в роду не нужна! Нет, нет, и ещё раз нет, этому идиотику нужно заняться собой!       Потом…       Расчёска застыла в моих руках. Я снова это ощутила. Всё замерло так… непривычно. Обычно родители в это время уже на работе, а братик дрыхнет или смотрит телевизор.       Телевизор работал.       А братика там не было.       Ни звуков готовки бенто, которое он мне обещал готовить мне каждую среду, пускай он не особый кулинарный мастер, но еда, приготовленная с любовью… и по телевизору шло что-то не то, не братика. Обычно неловкие фразочки и пошленькие шутки из ромкомов, или взрывные звуки боевиков, всего этого не было… нет, не похоже на него.       К чёрту!       Я опаздываю! Какой дурак придумал вставать утром, Рицуко-сенсей?! Не надейтесь, что я вам когда нибудь это прощу!       Расчёска хрустнула.       Чёрт!       Надо было новую купить, а не донашивать эту древность!       По моим волосам струилась чистейшая, спутанная как наушники в кармане пакля.       Я выпрыгнула из своей комнаты, и судорожно заносилась по дому в поисках расчёски для этого несчастного комка переваренного рамена.       Часики всё тикали к половине девятого, и я всё больше и больше разгонялась, что бы хоть как-то успеть к началу занятий, иначе сенсей задаст мне трёпку по всей справедливости и несправедливости мира.       Я теперь даже стала немного понимать братика, когда он вечно жаловался на сенсея. Его философия «ууу как всё плохо» мне по прежнему непонятна, ну да и чёрт с ним, его тараканы. Я думаю, если его жизнь хоть капельку выровняется, он быстро переобуется в нормального человека, а не дурачка, рассуждающего о нормисах, будто быть социально-адаптированным это что то плохое.       Вот пусть берёт пример с меня! Я явно не модель, волосы у меня такое же болото как у него. — Чуть поправила их, наконец-то найдя в ванной огрызок гребня, называющийся расчёской братика. — Да и грудь у моих одноклассниц гораздо больше, но всё-таки я популярнее некоторых буду!       Вот взять например Саки Кавасаки, одну из возможных невесток братика! Ну не девушка — сказка ведь! Там где надо всё торчит, там где не надо всё гладко, взгляд тяжеловат, но зато довольно хозяйственная, да, хозяйственная, и хозяйственная к тому же, и к тому, и к тому, и к этому, и хозяйственная вдобавок, ну прям хозяйка вылитая, ни дать не взять самая хозяйственная, и ещё, у нее же есть Тайш… ш… шхозяйственность.       Короче, при всей этой красоте, которую даже подчёркивать не надо, она ведь подруг толком не имеет!       А я имею!       А она нет!       Ну и у кого теперь достоинство больше?! Ммм?!       Грациозно мотнув головой перед зеркалом, я чуть не шибанулась об шкафчик и почти поскользнулась на кафельном полу ванной.       Со стороны наверное забавно выглядело, как маленькая миленькая девочка в попытке выпендриться занимает горделивую позу, но в итоге стукается головой об ящик с зубными пастами и щётками, а затем, скользнув на полу в бледно-голубую клетку, делает сногсшибательный реверанс потной душевой кабине, после чего не менее сногсшибательно чуть ли не сшибается с ног.       Думаю, увидь мои манёвры наш учитель физкультуры, он бы просто похлопал мне!       После сих действий, я спустилась вниз.       Братик сидел в гостиной. Когда зашла в нее, меня моментально и без каких либо причин бросило в дрожь.       Это ощущение. Ощущение чего-то чужого.       Нет.       Это уже был… не братик.       Шторы были грубо задёрнуты, сам он сидел на диване словно на иголках, я чувствовала прерывистое дыхание, которое резко замерло, стоило мне зайти в комнату. По телевизору шло какое то странное аниме с кабельных каналов.       Главный герой выглядел как обычный подросток-затворник. Нечесаный, заросший, лицо покрытое ссадинами, он сидел в автомобиле рядом с какой-то женщиной. Глаза его блестели чёрным смехом. Он о чём-то рассуждал, а женщина всеми силами пыталась его в чём то убедить. В один момент, мне показалось, что он с ней заигрывает. — Тебе чего, Комачи? — раздражённо прохрустел Чужой.       Братик. Так. Не. Говорит.       В комнате напряжение зашкаливало настолько, что я физически чувствовала, как тишина бьёт меня током. В его голосе было… было ничего. — Братик, мы же договорились что ты мне теперь будешь готовить бенто! — немного отойдя от увиденного, и попытавшись разрядить атмосферу, спросила я. — Ах да, точно, бенто. — заторможенно проговорил он. — Извини, совсем забыл.       По спине пробежал холодок от его тона. Он говорил очень странно. Я не слышала в его голосе ненависти или еще чего-то вроде того. Я вообще в нем ничего не слышала.       В хороших семьях каждый может по звуку шагов опрелелить, кто пришел домой. По тому, как повернулся ключ. Этакий набор знаков, скажем, когда папа заходит, он тяжело стучит сапогами, мама идет мелко и быстро, а братик разувается по полчаса.       Тоже самое с голосом. Мой набор ключей не подходил к эмоциям этого чужого. — Я завтра тебе его сделаю, иди пока, а то опаздываешь. — сказал он в итоге, немного виновато. — Дурак, а тебе самому в школу не надо?! — выпалила я на эмоциях.       Он повернулся.       Глаза — нет, не мёртвые.       Живые.       Это глаза загнанного в угол зайца. Так смотрят люди, которые боятся быть пойманными с поличным. — Я сегодня дома. — проговорил он, тщательно подбирая буквы.       Мне стало по-настоящему страшно, и я была даже рада покинуть дом. Но странности меня покидать не хотели.       Это было во время обеденного перерыва, Тайши-кун передал что Кавасаки-сан хочет меня видеть. — Ты что-то хотела, Кавасаки-сан?       Крыша школы — прекрасное уединённое место. Прохлада под ногами, свежий ветерок, красивый вид.       Была бы у меня возможность, тусовалась бы тут каждую перемену, и подружек бы захватила, но дел у меня по горло и ещё чуть выше, и времени на то чтобы покайфовать у меня нет. Хотя… в любом случае, не хочется рушить уединение Саки-сан.       О том как попасть на крышу толком то не знает никто. Не так давно вход закрыли, не знаю почему. Доступ сюда имеет только Кавасаки, скорее всего братик, ну и я иногда могу заскочить. У меня ведь дел по горло. — Да. — сказала девушка у перил.       Кавасаки, как я знаю, постоянно где-то занята, из-за чего братик должен приглядывать за ее младшими. Я очень много на нее возлагаю надежд, лучшей невестки для братика и не сышешь. Она вроде как соответствует его вкусу, если я могу судить из фигурок любимых аниме-героинь братика, трудолюбивая, хозяйственная и… ладно, проехали. Она неплохо ладит с отаковскими штучками, и просто простая. Простая не то что глупая, а то что… искренняя, без лишнего выпендрёжа. Хотя тут две стороны, потому что порой действительно кажется, что она не совсем от мира всего, и такая серьёзная потому что за счёт своих тяжких внутресемейных подвигов мнит себя непризнанной героиней этого мира. Даже такая она очень хорошо подошла бы братику. Юки-хихи! — С Хачиманом ничего не случилось? — А почему ты спрашиваешь? — задала логичный вопрос я. Братик всегда исправно выполнял свои обязанности, не мог же он… — Ну он же в школу не пришёл, может он заболел, а мне просто стоит взять отгул? — протараторила она.       Он не пришёл… — Честно… сама не знаю, он сегодня какой то странный… — задумчиво проговорила я, потупив взгляд. — Вернее, он всегда странный, но сейчас как-то по другому… — Саки вопросительно посмотрела на меня. — Не понимаю, если честно… — склонила она голову набок. — Ну, он сегодня утром вел себя так, будто ограбил банк, а сейчас залег на дно… — проговорила неуверенно.       Саки-сан нахмурилась. — Не похоже на него. — удивлённо сказала она, покачав головой. — Но… я тоже такое подметила про себя. Моментами он как-то странно себя ведет. Знаешь, как марионетка.       Марионетка? — Начнет говорить, одернет себя, начнет говорить иначе… — Я о том же. — напряжение витало в воздухе.       Попробовал разрядить обстановку. — Совсем от рук отбился. — криво усмехнулась — Ладно, если что, я ему и за тебя трёпку устрою. — помахала, развернулась, и пошла к выходу, не обращая внимания на то, что мне говорила Саки.       Я закончила свой рассказ. — На этом всё? — спросил меня сидящий напротив мужчина. — Да. Единственное — вечером его состояние более менее выравнялось, и он пришёл в норму.       Вчера братик пропал. Меня вызвали на допрос. Мужчина лет двадцати пяти, в очках, довольно красивый, скорее всего новичок. — С чем вы связываете такие перемены?       Он говорил немного дёрганно, будто бы ещё не имел чётких схем, как вести допрос. Опыта нет. — Понятия не имею. Хачиман всегда был… — я остановилась на секунду, подбирая слова — человеком без вины. Он никогда нигде не встревал, делая все для собственного покоя… — выдохнула — Мог ли он натворить что-то под чьим-то влиянием? Плохие компании? — записывал что-то. — Нет, вовсе нет! — протараторила я — Я всех его друзей знаю, они наоборот, всегда стараются вытащить из него положительные стороны. — Он употреблял наркотики? — мои глаза расширились. — Сигареты, алкоголь? Может какие то медицинские препараты? — Нет! — громко сказала я. Тут же опомнилась, и добавила неуверенно. — Не знаю. Понятия не имею.       Он что-то перелистнул, и вопросительно посмотрел на меня. — Назовите мне его к-круг общения, по именам. — Ну… из близких… — замялась я. — Юкино Юкиношита и Юи Юигахама, его одноклубницы… — он записывал каждое имя. — Да и всё наверное. Он особо ни с кем не общался. Ах да, ещё, Кавасаки Саки, его одноклассница, он иногда присматривал за ее младшими братом и сестрой, пока она раб… — я одернула саму себя. — б-была занята в клубе. — неуверенно рассмеялась.       Он опустил глаза в бумаги, и что-то записал. — Понятно. Благодарю. — облегчённо выдохнул он, щёлкнув ручкой. — Можете идти…       Я встала, и оперевшись о стену, вышла из помещения. Мне хотели помочь выйти, но я отказалась. Не маленькая уже. Без братика я уже буду совсем не маленькая…