Моя последняя сигарета

POV Катя Сборы обычно не занимали у меня много времени, пару сменных вещей, несколько женских штучек, отцовский ПМ с запасным магазином и упаковкой патронов, парочка ножей для метания. Хотя в крайнем случае подойдет и скальпель. Тоже ведь холодное оружие, но в правильных руках оно превращается в инструмент ближнего боя. Дверь в коридоре хлопнула. — Пап, это ты? — Выкрикнула я, запихивая в рюкзак крем. Нет, ну а что? Кожу нужно увлажнять, иначе к сорока весь твой покров будет как у старухи. — Да, ягодка. Чувствую запах рыбы! Я вышла в коридор, забрала у отца портфель. — Хоть поешь нормально перед моим отъездом, а то я знаю, что будешь одни бутерброды точить и кофе пить. — Моя родная дочь меня упрекает. — Свиридов тяжело вздохнул и приобнял дочь. — Пошли, накормишь меня. Я вытащила из духовки еще горячую противень, кинула прихватки на стул, переложила рыбу на отдельную тарелку и поставила ее на стол. В тарелки накидала пюре и поставила перед отцом, вытащила из холодильника нарезку из огурцов и помидоров и тоже выставила на стол. — Расскажешь что-нибудь о группе Платова? — Я вытащила хребет и положила рядом с рыбой. — Отличная команда. Чудят иногда, но дружная. Два года назад потеряли одного из своих. Пол года назад еще один ушел в Бюро, потому что родился сын и не хочет рисковать собой, хочет быть рядом с семьей. — Ты мне про саму команду расскажи. Что мне эти выбывшие. — По данным ни один не женат. У Клима есть зам — капитан Вяземский. Профессорский сын. Снайпер. Старлей Урманов — простак Сибирский, но характер взрывной, да и должность занимает сапера-подрывника. Старший прапорщик Хрусталев — три года назад присоединился к команде, до этого работал в Москве. Так и не раскусил его. Второй прапорщик Кобрин — тот еще романтик. Стихи пишет. Как офицер и разведчик отличный. — Ты мне тут сватовство решил устроить? — Я подхватила кусочек рыбы вилкой и отправила его в рот. — Никак нет! — Надеюсь, ты не сказал, что ты мой отец? — Только Платову. — Я вскинула руки и схватилась за голову, вилка выпала из руки и плюхнулась прямо в тарелку с рыбой, разбрызгивая весь жир по моей футболке. — Зачем? У него теперь будет предвзятое отношение на мой счет. Я этого вообще не хотела! Я хотела показать им чего стою сама. Понимаешь? САМА! А роль генеральской дочери только испортит все. — Он не скажет команде. Я с него слово взял. Да и характер у Клима не такой, чтоб предвзято относится к людям. — Отец на удивление выглядел спокойным. Его обычные морщины вокруг глаз и на лбу ни на миллиметр не стали глубже. — Все будет хорошо. Ты главное раненным помоги. Спаси как можно больше солдат. Мать бы тобой сейчас гордилась. — Гордилась тем, что ее дочь летит в горячую точку, чтоб вытаскивать из лап смерти молодых пацанов? Да уж. — Между нами повисла тишина. О маме мы давно не заикались. вот кто-кто, а она точно была отличным хирургом. Мне было на кого равняться как в начале моей учебы, так и в начале карьеры. — Ладно, доедай, я потом посуду помою. Чай сделать? — Нет, я сейчас в душ и пойду спать, умотался за сегодня. Еще и на совещании задержался. — Хорошо. — Папа поцеловал меня в макушку и ушел, ослабляя узел галстука на шее. Я убрала за собой, перемыла всю посуду, положила остатки еды в контейнер, чтоб отцу не пришлось завтра опять есть одни бутерброды. Я стащила из папиного кабинета пару бумаг, и теперь лежа в кровати листала копии личных дел Платова и его ребят. Благо фото прилагалось, и не придется путаться в именах. Сон меня одолел, я уснула, полностью погрязшая в бумагах. Звук прикроватного будильника противно начал пищать, с размаху шлепнула по нему, выключая. Шея немного затекла из-за неудобной позы, в которой мне «посчастливилось» уснуть. С кухни доносился звук работающего радио и что-то шкворчало на сковородке. — Я сплю, или ты правда жаришь яичницу? — Я подобралась к кухонному гарнитуру и оперлась бедром о столешницу. — Мне хочется тебя немного побаловать перед отъездом. — Ты и так меня балуешь. — Я наклонилась над плитой и вдохнула запах ароматной яичницы с помидорами, луком, чесноком и петрушкой. Святые угодники, это было великолепно! Мы позавтракали вместе. — Я тебя провожу до аэродрома. — Не надо. Поезжай на работу. Незачем палиться перед командой. Подумают еще, что я твоя протеже. — Тогда поедешь на моей Волге, я такси возьму. — Пап. — Простонала я. — Это приказ, капитан Родина! Исполнять! — Есть! — Я обняла отца и поцеловала его в щеку. Собранные вещи в рюкзаке. Рюкзак на плече. Волга с водителем стоит внизу у входа в парадную и ожидает приказа.

***

POV автор Команда уже была в полном сборе. Ждали только врача. Хруст что-то чиркал на куске картона, при этом кривя губы и выводя непонятные никому линии. Змей лежал на ящиках с оружием и подбрасывал вверх взявшийся из ниоткуда теннисный мяч. Якут сидел рядом со вторым и вертел в руках один из детонаторов, у которого заедала кнопка. Док мельтешил перед всеми, бродя взад и вперед, сжимая кулаки и челюсти, только этим он не мог приблизить прибытие врача. Представив, как он лично откручивает тому башку, вбивает в нее информацию о том, что опаздывать нехорошо, мысленно удовлетворился. Платов спокойно сидел позади всех и ловил легкий весенний ветерок. — Володя, сядь уже! — Клим гаркнул на подопечного. Он предполагал, что заминка состояла лишь в том, что генерал, возможно, долго прощался с дочерью, и всего то. Только как это объяснить остальным? Объяснять к счастью ничего не пришлось, на аэродром заехала черная Волга и остановилась в двадцати метрах от них. — Вот и врач. Дверь открылась и оттуда вышла девушка в военном камуфляже и с рюкзаком наперевес, который явно выглядел больше нее самой раза в полтора. В этот момент грифель Хруста треснул, мяч из рук Змея выпал и покатился к берцам девушки, кнопка детонатора в руках Якута провалилась и перестала вообще работать. — Это шутка? — Док развернулся к своему командиру. — Знакомьтесь, капитан Родина Екатерина Сергеевна — военврач. — Привет. А вы — Хруст, Змей, Якут и Док? — Екатерина поочереди пожала всем руки, остановившись напротив Вяземского, который с сомнением посмотрел на протянутую ею маленькую ладонь. — Все верно. — Подтвердил информацию Виктор, стараясь не смотреть на шрам, уродовавший ее лицо. — Ну что, полетели? — Родина поправила лямку рюкзака и поплелась за Платовым, который уже поднимался на борт. Загрузив все ящики и оборудование в салон самолета, пилот поднял железную птичку в воздух. Док все еще с сомнением косился на Катю. Девчонка еще молодая совсем, красивая, ей бы парням сейчас головы кружить и отклонять все их глупые предложения сходить в кино. Что она вообще забыла в их команде и в том забытом богом месте, куда они сейчас летят? И откуда этот багровый безобразный шрам на пол лица? — Почему ты решила лететь с нами? — Док подсел к ней. Катя оторвалась от томика Цветаевой, мысленно повторив про себя строчку стихотворения, на котором ее прервали. — Это был приказ. А приказы обычно необходимо выполнять беспрекословно, капитан. — Она снова уткнулась лицом в томик. — Учти, я не буду бегать за тобой по горам, если что-то случится. Раз ты сейчас часть команды, то должна знать, как о себе позаботиться. — Володя выдал эту гневную тираду и вернулся на свое место. Его очень задевало, что теперь в группе появилось слабое звено, которое возможно будет их тормозить. Это очень злило, аж до дрожи. Хотелось что-то или кого-то ударить. Изменение настроения своего друга заметили все, но не стали ввязываться в это. Док обычно был спокойным, вот кто и был спичкой, готовой вспыхнуть в любой момент — Якут, со всем своим Сибирским норовом. Все продолжили заниматься своим в полете. Катя же делала вид, что читала чертов томик. Но ни одно слово не задерживалось в голове. Она просто бегала глазами по строчкам, периодически перелистывая страницы, чтоб никто ничего не заподозрил. Девушке совсем не хотелось, что бы ее считали слабой, трусихой. Хотя так оно и было сейчас, особенно после последней командировки. Слова Вяземского задели ее за живое. Теперь целый ворох мыслей путался у нее в голове. Буквы из строчек стихотворения беспорядочно прыгали перед глазами. Катя закрыла книжицу, положила ее рядом, а сама отвернулась к иллюминатору. Самолет будто плыл по волнам из пушистых облаков. Казалось вот они, протяни руку вперед и кожу обдаст чем-то невесомым, но одновременно мягким и теплым. Только вот в реальности это совсем не так. И облако не такое теплое, и люди не такие приветливые, как кажутся на первый взгляд. Да и место, в которое сейчас летел отряд Платова не совсем пустынная и безжизненная земля. Жизнь там как раз таки кипела, только происходили там очень дерьмовые вещи, о которых знали все, но не многие видели воочию. И не каждая семья могла похвастаться тем, что чей-то отец, муж или сын вернулся живым, ну или хотя бы вернулся. Тем же кому меньше всего повезло, и они больше не увидят своих близких, проклинали эту выжженную солнцем чертову землю.