Неустойчивое равновесие

Я закрыла глаза, и звуки окружающего мира унеслись куда-то далеко. Всё стало как-то неважно. Только эти ощущения и этот момент. Я рвано выдохнула. Получилось неприлично громко. От этого я открыла глаза. Их сразу встретили пылающие похотью глаза Кевата. Мне стало жутко стыдно. – Вот такая реакция мне нравится. – довольно улыбался он. И тут я почувствовала, как меня обдало ледяным ветерком, приводящим в чувства. Я попыталась принять вертикальное положение. И тут же обнаружила, что с нами рядом уже стоят Сомер и Винтер. Я стала такого же цвета, как моё платье. Наверное, очень хорошо сочеталась теперь с ним. Но никто из троих уже не смотрел на меня. Кеват довольно ухмылялся, глядя на Винтера, который уже абсолютно не скрывал гнева. Сомер был наготове, если понадобится разнимать братьев. Я в ужасе не знала, на кого смотреть. – Кажется, я просил держать себя в руках, Кеват. – заговорил Винтер, не сводя с виновника сцены взгляд. – Кажется, я не должен спрашивать твоего разрешения. – взгляд Кевата становился всё хитрее и хитрее. – Мне нужно только её разрешение и я, похоже, его получил. – его взгляд бесстыдно задержался на мне. Что же он творит?! С Винтером шутки плохи. Я видела, какой он бывает в ярости, и что он сделал с тем сектантом, что ранил меня. И тут Винтер рванулся на Кевата, сжимая кулаки. Сомер бросился ему на перерез, обхватил поперёк тела и держал, что было сил. Кеват только продолжал ухмылялся. Я метнулась к Винтеру, на ходу оборачиваясь через плечо к Кевату: – Да что же ты творишь?! Я стала перед Винтером и пыталась поймать его взгляд на себя. – Остынь, слышишь! Винтер, прошу тебя, не заводись! Я положила ладони ему на щёки – какие горячие! Он посмотрел мне в глаза. Понемногу его дыхание замедлялось, а ярость в глазах затухала. Видя это, я аккуратно убрала руки, а Сомер ослабил захват и встал рядом. – Давайте выйдем отсюда и поговорим спокойно. Идите все за мной и без глупостей! – грозно глянула я на обоих и зашагала к лестнице. Было здесь одно очень подходящее для этого место, и я его знала. От центральной лестницы я повернула направо и оглянулась, проверить своих телохранителей – вдруг уже тихонько душат друг друга? Они шли смирно. Какие послушные или я такая грозная? Я свернула ещё на одну лестницу, которая выглядела не так помпезно, как предыдущие. Она явно не ждала разодетых гостей, просто пылилась тут. Я быстро поднялась по ней до конца и подёргала дверь. Вот, чёрт, закрыто. Дёрнула сильнее. Без толку. Парни уже были рядом. Я обернулась с недовольным видом: – Мне кто-нибудь поможет или самой дверь ломать?! – Зачем ломать? Можно просто открыть. – Сомер аккуратно постучал в дверь, толкнул её и она открылась. – Спасибо. – кивнула я, немного успокаиваясь. Эти бешеные демиурги и быстрый подъём по лестницам заставили моё сердце биться с неимоверной скоростью. Мы все вышли на небольшую площадку под открытым небом. Воздух был свеж и прозрачен. Здесь было тихо. Всё это располагало к спокойному общению. Я повернулась к парням, скрестила руки на груди и посмотрела на каждого по очереди. – Что вы творите?! Вам мало того, что нам угрожают сектанты?! Вы решили упростить им задачу, поубивав друг друга?! Очень вас прошу, не нужно ссориться. Если вам и плевать друг на друга, то подумайте тогда обо мне. Прикиньте, как увеличатся шансы на успех секты меня укокошить, если один или двое из вас будут выведены из игры даже на какое-то время? Вы этого хотите?! Мой удивительно эмоциональный монолог возымел необходимый эффект. Все, даже Сомер, который вообще был не причём, выглядели пристыжено. Ну и поделом. – Так-то лучше. А теперь побудем здесь, пока Хёст не закончит там окучивание толстосумов. Мы и так вечеринку потасовкой подпортили. Отвернувшись от них, я села на какую-то коробку и уставилась на открывавшийся вид. По началу никто не решался ни сказать что-то, ни подойти. А потом я почувствовала прикосновение и обернулась. Это Винтер неслышно подошёл, снял свой пиджак и накинул мне его на плечи. И не зря – вечер был прохладным. Он задержал руки у меня на плечах. – Прости. За всё. Я накрыла его руку своей и улыбнулась одними глазами. – А хочешь такое развлечение, которое всем понравится? – Винтер явно пытался загладить вину. – Вряд ли нам стоит здесь прыгать с крыши. – я была настроена скептически после всех сегодняшних развлечений. – Ты думаешь, я только это умею? Ты явно не до конца осведомлена о моих талантах. Нужно это исправить. – и с этими словами он посмотрел в небо и… улыбнулся. Я вообще не была уверена, что он умеет. Я смотрела на его лицо и не верила своим глазам. Это было лицо, на которое хотелось смотреть, не отрываясь. Но мне пришлось это сделать по его же настоянию: – Посмотри вверх. – призвал меня Винтер. Я подняла глаза и потеряла дар речи. Через весь вечерний московский небосвод раскинулось яркими красками северное сияние! Его всполохи волнами подёргивали небо, создавая ощущение шторма. Мне даже показалось, что вместе с непередаваемым словами светом с неба лилась прекрасная незнакомая мне мелодия. Такого прекрасного неба я не видела никогда. – Это просто чудо… – прошептала я. Теперь Винтер уже смотрел мне в глаза и улыбался ещё теплее, чем за пару мгновений до этого. – Фокусник. – фыркнул за нами Кеват, вернув нас к реальности. – Идёт Хёст. Делаем вид, что мы тут все развлекались. – предупредил Сомер. Я почему-то вскочила на ноги, и Винтер отпустил мои плечи. И действительно через пару секунд дверь открылась, и вошёл Хёст. – Вот вы где. – он глянул на небо, потом на Винтера, судя по всему, оценил отсутствие на нём пиджака и перевёл взгляд на меня. В выражении его лица отчётливо читалось: «всё понятно». Мне стало не по себе от его пристального взгляда. – Вы оживили праздник своими танцами. Я много обсуждений слышал. – Хёст смотрел то на Винтера, то на Кевата, а на меня нет; может считает, что я тут не причём, хотя и моя вина тут есть, несомненно. – Да мы же просто спасли вечеринку! Без нас это было просто сонное сборище мух. – принял удар на себя Кеват. – Ладно, спасители, теперь точно едем домой. А то вам ещё придет в голову посмотреть на снег в сентябре, и тогда праздник станет незабываемым. – Хёст открыл дверь пригласил всех на выход. Когда я проходила мимо него, то отчётливо почувствовала его взгляд на себе. Но понять, что было у него на уме, я так и не смогла. А посмотреть ему в глаза мне почему-то было страшновато. Уже на улице у машины Хёста мы остановились. Сомер и Кеват пошли к своим машинам. А Винтер подошёл к передней пассажирской двери машины Хёста и уже собирался её открыть. – Куда это ты? – удивился Хёст. – Я еду с вами. – коротко пояснил Винтер. – Ты прикрываешь нас вместе с остальными, но на своей машине. – Хёсту явно не понравилась идея Винтера. И снова осень и зима затеяли глобальное потепление. – Я смогу прикрывать вас и отсюда. – не уступал зимний демиург. – Я бы предпочёл, чтобы мы не отступали от задуманного плана защиты от угрозы секты. Если, конечно, ты не видишь какой-то дополнительной угрозы. – Хёст явно бросал ему вызов, видимо просто давить авторитетом ему с Винтером было не интересно. Я поняла, что снова нужно гасить этот пожар, а то это может закончиться как сцена в зале. – Винтер, пожалуйста, –подошла я к нему, – сейчас не место и не время спорить. Правда, давайте быстрее доберёмся домой, и там уже будем кроить план. Я понимала, что вполне могла бы попытаться убедить осеннего демиурга в необходимости нахождения Винтера с нами в машине. Но у меня явно сформировался какой-то комплекс вины перед Хёстом, будто я испортила его вечеринку, ведь всё, что там произошло, было из-за меня. Вместе с этим меня потрясывало от ожидания этой поездки. – Со мной всё будет хорошо. Ты будешь ехать совсем рядом, и мы скоро встретимся. – я сняла пиджак и вернула его Винтеру. В момент, когда я передавала ему пиджак, он ненадолго коснулся моих рук. В этом мимолётном прикосновении было столько нежности, что я была готова прямо на глазах Хёста пересесть в машину Винтера. Но я удержалась от опрометчивых решений, и села на заднее сидение машины Хёста. Краем уха я услышала фразу Хёста, которая явно была адресована Винтеру: – Я-то уж смогу о ней как следует позаботиться, она не пожалеет. Мне точно это слушать не полагалось. Что ответил Винтер и ответил ли, я уже не услышала. Он ушёл, а Хёст сел со мной. У меня появились те же ощущения, парализовавшие меня, когда мы остались одни в диванной. – Расскажешь мне, что же произошло? – Хёст испытующе смотрел на меня. – Кеват решил, что слухов как-то маловато будет и затеял спектакль на танцполе. Кроме того, он решил подразнить Винтера. Хёст понимающе кивнул. – Прости, Хёст, мне так жаль. Ты планировал этот вечер иначе, а из-за меня мало того, что пришлось раньше уехать, так ещё и почву для слухов я подготовила. Хёст сел ближе ко мне. – Тебе не за что извиняться, Ия. Ты согласилась поехать со мной, ты была королевой праздника. А о королеве могут говорить всё, что угодно, но от этого она королевой быть не перестанет. Моей королевой. Он протянул руку и аккуратно убрал мне за ухо выбившуюся из причёски прядь волос. Прядь поддалась, но руку убирать он не спешил. Он гладил меня по щеке, так ласково, но при этом уверенно, что мне стало неловко. Я опустила глаза, даже немного голову наклонила. Его рука скользнула к моему подбородку, и он властно приподнял моё лицо. – Тебе не за что извиняться, – повторил Хёст, – и нечего стесняться. Ты покорила меня своей чистотой и искренностью. Там, когда нас прервали, я хотел спросить, позволишь ли ты поцеловать тебя… И Хёст стал медленно приближаться ко мне, парализуя своим фирменным взглядом. И я уже не могла пошевелиться. Я даже не могла дышать. Тёплые лучи осеннего солнца его глаз ласкали моё лицо. Его вторая рука, пользуясь моим беспомощным положением, оказалась у меня на талии. Вот я и попалась. Сам он приближался медленно, но меня к себе он притянул резко. Теперь нас разделяли миллиметры. Я прикрыла глаза и почувствовала его губы на своих. Он целовал меня аккуратно и неторопливо, будто опасаясь, что я передумаю. Но куда уж там! У меня в ушах зазвучал шелест осенних листьев по тропинкам в парке. Ветер закрутил листья в танце, постоянно ускоряя ритм. Также ускорялось и моё сердце. Я ответила на поцелуй, прикоснулась к его плечам. Хёст, явно воодушевлённый моим безмолвным ответом, продолжал. Он обнимал меня крепче, я почувствовала, как напряжены его мышцы. Хёст уже целовал меня требовательнее, настойчивее. Его рука переместилась на моё бедро и резко потянула к себе. Я поняла, что заваливаюсь назад, а Хёст склоняется надо мной. Он углубил поцелуй, и я невольно издала стон, который выдал все мои потаённые желания. Его руки ласкали мою спину, бёдра, всё сильнее сближая меня с Хёстом. Наконец он стал спускаться от моего бедра вниз по ноге, вдоль которой всё не заканчивалось длинное платье. Он чуть приподнял моё колено. Но платье было не только длинным, но и узким, что не оставляло пространства для манёвра. Заметив это, Хёст прекратил на долю секунды поцелуй и бесцеремонно разорвал моё платье от подола до бедра, освобождая доступ к коленям. С жадностью он снова вернулся к моим губам, но руки его не могли остановиться на достигнутом. Он потянул к себе мои колени, раскрывая их, проводя пальцами по внутренней поверхности бедра. Я закатила глаза и выгнула спину от удовольствия. Стало понятно, что обратного пути нет. Хёст опрокинул меня на спину и прижал своим телом к мягким подушкам сидения. Я задрожала то ли от страха, то ли от возбуждения. Заметив это, он переместился губами к моей шее и стал покрывать её страстными поцелуями. Руки же его вспомнили о том, что у моего платья очень опасный вырез, и направились к нему. Его чувственные пальцы плавно коснулись моей груди через ткань платья, но этого им явно было мало. Они направлялись к безумно огромному декольте. Казалось, уже ничто не способно его остановить. Я вся напряглась, ожидая нового завоевания части моей территории. Но на пути его пальцев оказался Камень, который мирно висел у меня на цепочке. Единственное случайное прикосновение к нему, и я услышала неприятный шипящий звук. Открыв глаза, я увидела, как Хёст отдёрнул руку, на пальцах которой был ожог. Камень не разрешил меня трогать! Я в ужасе смотрела на результат обороны Камня. Хёст держал обожжённую руку ладонью вверх, но продолжал смотреть на меня с вожделением. Реакция Камня на посягательства Хёста немного привела меня в чувства. Хёст же, напротив, отказавшись от идеи декольте, с новой силой потянул меня к себе. – Хёст, пожалуйста… – предприняла я попытку его притормозить. Но его глаза пылали желанием. Он не имел намерения останавливаться и отпускать меня. – Реакция Камня на то, что мы делаем, напугала меня. – мой голос уже звучал умоляюще. – Пожалуйста, давай остановимся. – Ты не можешь просить меня об этом теперь. – властный и нетерпеливый, он крепко держал меня. – Ты должна быть моей и только. Здесь мне по-настоящему стало страшно. Но в этот момент я услышала звук удара, как будто кто-то на полном ходу врезался в машину сбоку. Нас тряхануло, машину закрутило, она перевернулась несколько раз, в один из которых я сильно ударилась головой о стекло и отключилась. … Откуда-то издалека я слышала своё имя. Я будто спала, а меня кто-то будил. Я не хотела просыпаться, как в детстве утром в школу, и всеми силами старалась провалиться глубже в сон. Но голос не унимался. У меня на тёмном экране перед глазами заплясали яркие цветные пятна. Они становились всё ярче. Да выключите же свет! Я почувствовала, что у меня раскалывается голова. Мысли в голове были рваные. Я приоткрыла глаза и никак не могла сфокусироваться на чём-либо. Но голос стал громче. Я увидела Хёста – это он меня звал. – Ия, ты жива! Что-то болит? – он говорил, придерживая меня за плечи. – Голова… – пробормотала я, прикоснувшись к виску. – У тебя кровь. – он вытащил платок из кармана пиджака и протянул мне, указав на нос. Я сидела, привалившись к двери плохо осознавая происходящее. Вот только машина была перевёрнута на крышу. И тут дверь за моей спиной резко и с грохотом исчезла. Я повалилась назад, но чьи-то сильные руки не дали мне упасть. Они вытащили меня наружу и обняли. Это были руки Винтера. Он немного отстранился, взял моё лицо в ладони и внимательно посмотрел в мои глаза. – Ты ударилась головой? Сознание теряла? Тошнит? – Да, на всё да. – говорила я тихо, придерживаясь за Винтера. – Понятно. У тебя скорее всего сотрясение. Присядь здесь. Он посадил меня на бордюр. Его взгляд упал на порванное платье. Пару секунд он как будто прикидывал, могла ли я его так порвать в аварии, видимо, решил, что не могла. Его догадки подтвердили мои щёки, вспыхнувшие под его испытующим взглядом. Мне стало жутко стыдно, я вспомнила, что предшествовало аварии. Он медленно повернулся в сторону машины, и я поняла, сейчас начнётся конец света. Из машины как раз выбирался Хёст, оглядывая обстановку снаружи. Рядом валялась дверь машины, которую Винтер просто выдрал. – Это так ты о ней позаботился?! – махнул Винтер в мою сторону. – Как я по-твоему мог предвидеть аварию? – Хёст уже был на взводе. Я огляделась: в нескольких метрах от нас была чужая машина со следами удара. В стороне была брошена машина Винтера с открытой дверью. Сомер и Кеват осматривали салон и багажник машины, столкновение с которой предотвратило возможно очень приятную сцену, но сожалеть о которой мне точно бы пришлось. Убедившись в отсутствии водителя и пассажиров, демиурги подошли ко мне. Никого больше рядом не было. Кеват оценивающе оглядел меня, примечая и кровь на лице, и порванное платье, но ничего не сказал. Сомер присел ко мне. Кеват же двинулся в сторону спорящих братьев, подозревая, что добром там не кончится. У меня было неспокойно на душе. Эти двое явно не были настроены на мирное разрешение конфликта. Мне хотелось броситься и успокоить их, попросить не заводиться хотя бы здесь. Но сил у меня не было, трудно было сфокусироваться на чём-то. Кроме того, мне очень хотелось принять горизонтальное положение. – Сомер, пожалуйста, останови их, иначе они поубивают друг друга. – взмолилась я. – Я просто посижу. Сомер кивнул и пошёл к разгорающемуся скандалу: – Хёст, ты видел, откуда появилась эта машина? Мимо нас она не проезжала. Значит, похоже, была в засаде. – попытался сменить тему Сомер. – Думаю, он был слишком занят, чтобы заметить такие мелочи. – подливал масла в огонь весенний брат, оглядываясь на меня. Он опять. Будто не понимает, что ревность в этой ситуации не самый лучший источник энергии. Но у него свои теории. Холодная кровь Винтера закипела, и он схватил Хёста за отвороты пиджака: – А платье разорванное тоже твоя забота?! – Не лезь не в своё дело. – Хёст ударил брата по рукам, заставляя отпустить его. – У тебя был шанс, и ты его упустил. Я вдруг по-новому восприняла слова Винтера, которые он произнёс в моей комнате: «Чтобы я мог тебя защищать, нам нельзя переходить границы». И ведь на самом деле, Хёст перешёл со мной почти все границы и потерял бдительность. Не знаю, как бы он предотвратил аварию, но за всей бурей страстей, бушевавшей на заднем сидении, он просто не заметил надвигающейся опасности. – Если ты не готов сделать её счастливой, этим могу заняться я. – Хёст знал болевые точки брата и не стеснялся запрещённых приёмов. – Не ссорьтесь, братья должны делиться! – этот убийственный довод изрёк Кеват. Три пары суровых глаз нацелились в голову брату. По их выражению было абсолютно понятно – делиться никто не собирается. Их компания была разбавлена моим взглядом, полным негодования. Они говорят так, будто меня нет рядом или я лежу без чувств. Я уже хотела собрать последние силы и тоже включиться в спор. Моим планам помешала рука, внезапно зажавшая мне рот. Я попыталась закричать – рука крепче прижалась к моему лицу. Я уже почти инстинктивно попыталась достать до Камня, но уже новые руки обездвижили меня. Первым угрозу увидел Хёст. Он рванулся ко мне, а остальные поспешили за ним. Но Сомер оказался прав на счёт засады. Авария была отвлекающим манёвром. Я поняла это, когда откуда не возьмись на всех четверых сначала упала плотная сеть, замедлив их движение, а потом с разных сторон на демиургов обрушился град из горящих камней или чего-то подобного, полетели бутылки с зажигательной смесью. Я в ужасе закричала, ведь я помнила, что слабость Винтера именно огонь. Но крика не было слышно, рот у меня был зажат. Я начала дёргаться и биться, но мои слабые попытки грубо пресекались. Меня тащили в переулок, подальше от того места, где пылал практически огонь инквизиции. Руку с моего рта наконец убрали, но освободиться мне не удавалось. Один явно неплохо подготовленный тип тащил меня, крепко сжимая поперёк тела. Кричать было бесполезно. Кто мне поможет? Меня злила моя беспомощность. Не могу помочь ни им, ни себе. Мне вдруг захотелось, больше всего на свете суметь, найти в себе силы, улизнуть от сектантов. Сознание моё поплыло, голова стала тяжёлой, взгляд упал на Камень, который вмиг стал теплее. Между тем, тащивший меня амбал достиг пункта назначения – фургона в конце переулка. Его дверцы сзади были распахнуты, готовые к моей погрузке. Он поставил меня на ноги, я увидела веревки внутри фургона, явно приготовленные для меня. И тут внезапно меня накрыло какой-то удивительной волной. Вернулись силы, появилась уверенность и главное, идея, как мне действовать. Я согнула ногу и резко ударила пяткой между ног сектанта-тяжеловеса. От боли и неожиданности он разжал руки, и я смогла выскользнуть. Но дорогу мне преградил второй тип в такой же одежде и не менее крупный. Этого мне уже не достать. Но не успела я окончательно потерять веру в себя, как что-то размытое сбило здоровяка с ног. Я не поверила своим глазам! Макс на мотоцикле! – Прыгай, живо! – скомандовал мне он. Мне не нужно было повторять дважды. Я только успела обхватить его обеими руками, и он умчал нас вперёд, оставляя позади опасности. Я прижималась к нему, пытаясь не съехать назад. Сердце не желало успокаиваться и колотило в спину Макса через мою грудь. Внезапно пошёл дождь, и не обычный, а проливной, холодный, тяжёлый. Такой бывает только осенью. Я мгновенно промокла насквозь. Заряд адреналина, который давал мне силы, понемногу сходил на нет. Я слабела. Снова перед глазами всё плыло. Я держалась из последних сил и только гадала, не Хёст ли вызвал дождь, чтобы погасить огонь. Встряхнуло меня от того, что я поняла, куда Макс меня привёз. Парк Зарядье. Почему не в Кремль?! Наверное, нужно было нестись от места нападения как можно дальше? Но Макс замедлил ход в парке, и мы остановились у строения, где находилась ледяная пещера. Парк Зарядье тоже не самое любимое место для меня. Я ещё помню, как на его месте стояла гостиница Россия. Я бывала там на разных мероприятиях, мне нравилось. Вообще она была какой-то уютной. Поэтому снос здания я восприняла как потерю близкого, а образовавшийся на погосте друга парк я невзлюбила. Макс помог мне встать на ноги, поддерживал меня одной рукой, а второй достал ключи и отпер большие двери. Он завёл меня внутрь. Там был типичный для современных музеев холл, в котором на моё счастье скамеек было в изобилии. На одну из них я и приземлилась. Света не было, но окна были большими и свет с улицы не давал нам потонуть во тьме. Убедившись, что я в норме, Макс вернулся за мотоциклом и закатил его тоже внутрь, припарковав в одном из внутренних коридоров так, чтобы не было видно снаружи. – Макс, почему мы здесь? – я не узнала свой голос – тихий и хриплый. – Сейчас для нас это самое безопасное место. Пойдём, спрячемся. – он поднял меня со скамейки и помог двигаться вперёд. Пройдя почти всё здание, мы зашли в дверь, которую сразу и не заметишь – она сливалась со стенами. За ней оказалось помещение без окон с тусклым светом. Убранство было мягко сказать небогатое: стол со стулом, тумбочка и кушетка. – Я здесь внештатный сторож. И работа, и жильё, и укрытие. – пояснил Макс. – Укрытие в самом центре Москвы? И тебя до сих пор не нашли? – Нужно прятаться там, где тебя и не подумают искать. Сектанты потеряли мой след ещё пару месяцев назад, когда я полностью оборвал все старые связи. Больше им зацепиться было не за что. Да и твои демоны нас тут не найдут. – хмурился мой спаситель. – Ты серьёзно думаешь скрыться от них здесь? – честно сказать, я не знала методов демиургов, но подозревала, что они могут найти где и кого угодно. – Есть один фокус, который собьёт их со следа. Магнитные аномалии. Если мы будем находиться в таких зонах, им нас не вычислить. На Зарядье как раз приходится одна из них. – Макс был явно доволен. Я поёжилась – мокрое рваное платье напомнило мне об аварии и что случилось после неё. – На демиургов напали сектанты. Там была засада. Как думаешь, им удалось выбраться? – я опасалась в большей степени за Винтера и обрушившийся на них огонь. – Ия, ты так доверяешь им и при этом думаешь, что им может повредить кучка сектантов? Их просто отвлекли чтобы похитить тебя. – Мне повезло, что ты оказался поблизости. Спасибо, ты спас меня. – запоздало до меня дошло, что вообще-то нужно его поблагодарить. – Знаешь, всё это было очень странно. Я до последнего надеялся, что мне удастся уговорить тебя уйти со мной, даже там, в зале. Я даже захватил тебе удобную одежду из твоей квартиры. Очень самоуверенный парень. Да ещё и покопался в моих вещах. Что ещё я о нём узнаю? – Но ты отказалась, я ушёл. Уже здесь я почувствовал непреодолимую тягу ехать обратно. Я не понимал, почему. А по дороге я увидел, как тебя волочил этот амбал. Ну дальше ты знаешь. Я действительно знала. Я же сама пожелала, чтобы мне удалось спастись. Вот Камень и привёл ко мне Макса. – Кстати, вот твоя одежда. Я выйду, можешь переодеться. – он указал на рюкзак в углу, параллельно разглядывая моё изрядно пострадавшее платье. Мерцающий свет покоев паркового сторожа будто бы напомнил моей голове, что ей положено кружиться и болеть. Я схватилась за руку Макса. – Что с тобой? – заволновался он. – Нас подрезали сектанты, мы попали в аварию и, похоже, у меня сотрясение. Можно я сяду? – сказала я, глядя на стул. – Наверное, лучше прилечь. – он подвёл меня к кушетке. – Ложись на бок, чтобы… – он замялся. – Да, знаю, зачем. – освободила я Макса от неудобных пояснений про меня и рвотные массы. – Давай так, ты переодевайся и ложись. А я принесу тебе воды. И Макс ушёл. В моей несчастной голове не укладывалось всё происходящее. Сначала мне сносит крышу с Хёстом. Я пыталась осмыслить, как я могла позволить себе такое. В памяти всплыли сначала слова Наташи о том, что он может получить всё, что пожелает, потом слова Илоны о сломанных игрушках и, наконец, слова Винтера о том, что Хёст упёртый как баран. Если прибавить к этому ещё и его непомерную гордыню и своенравие, а также заполировать тем, что сейчас осень, можно попытаться немного себя оправдать. Как ни странно, моя ушибленная голова и ссадины на руках меня волновали куда меньше, чем то, что произошло у нас с Хёстом и что об этом подумал Винтер. Он разозлился на Хёста, а на меня? Как же мне теперь быть? Вот, что ещё интересно. Когда Хёст случайно прикоснулся к Камню, тот обжог его как раскалённый металл. Но в чём причина такого поведения Камня? Он не позволял ко мне прикасаться или предупреждал о грядущей опасности, которую мы не замечали, занятые друг другом? Вообще поведение Камня, как бы странно это не звучало, действительно указывало на его разумность. Мыслящий артефакт бережёт моё целомудрие. Подчинение чувств разуму. Кто выключил мне разум? Или он разрядился? Похоже, я зарядку дома забыла. И вот теперь Макс. Сейчас он на деле доказал, что не желает мне зла. И, не думаю, чтобы Камня, привёл бы мне на помощь Макса, если бы у того были дурные намерения. Но какие у него вообще намерения? Хорошо, он меня спас от сектантов. А что теперь? Он увёз меня от демиургов, которые, если я правильно поняла их цели, непременно будут меня искать. Но Макс и в них видит опасность. Мне ничто не мешает выйти за пределы магнитной аномалии и вызвать к себе любого из демиургов. Но после того, что сделал для меня Макс, я чувствую себя обязанной ему. И своим поступком он по крайней мере заслужил, чтобы я выслушала его план. Как он собирается остановить секту? Один. Просто человек. На это нужно столько отваги, сколько я в людях не встречала пока. Моя голова снова попросила унять мозговую активность и создать комфортные условия для организма. Да, надо бы переодеться. Я разулась, натянула джинсы, прямо под платье, точнее то, что от него осталось. Дальше я завела руки назад, чтобы растянуть молнию. Дёрнув несколько раз, я заволновалась. Что там не так? Молнию заело. Я начала крутиться, но иначе, чем я уже доставала, у меня не получалось дотянуться. Попытка вылезти через огромное декольте тоже не увенчалась успехом. Я попрыгала, потянула в стороны, подёргала вниз, попыталась иначе забросить руки за спину, но только заработала судорогу в плече. Я скорчилась и попыталась компенсировать напряжение мышцы. Как только мне стало легче, я с силой дёрнула за края молнии. Но моих сил было явно недостаточно, чтобы порвать платье. Вот тут помощь Хёста пригодилась бы. Но, боюсь, цена этой помощи была бы завышена. У меня остался только один вариант, и он уже стучал в дверь.