Судьбоносная молния

      От самой Академии до моей норы мы с братом шли в тишине, каждый погрузился в свои мысли. Я прошёл внутрь первым и сразу принялся выгребать остатки трав, а Рист — раскладывать их по кучкам. Когда молчание уже давило на уши, а все листочки и стебелёчки пересчитаны, я позвал светло-серого куна: — Рист.       Дождавшись его вопрошающего взгляда, я заверил: — Мы справимся. — Очень на это надеюсь, — выражение его мордочки было сложным. — Давай спать уже, завтра тяжёлый день.       Согласно кивнув, я прошёл в спальную пещерку и потоптался рядом с подстилкой. Рист уверенно улёгся ближе к выходу, а когда я, по-доброму усмехнувшись, пристроился позади, прижимаясь к нему со спины, придвинулся чуть ближе и расслабленно засопел.       Утыкаясь носом ему в шею, я вдыхал родной запах и тоже постепенно провалился в сон.       Проснулся я уже в одиночестве.       «Точно, ему же нужно было пораньше в Академию. Хех, сегодня только первый день, а уже всё пошло не по плану. Надеюсь, дальше дела наладятся. Интересно, пойдёт ли на сегодняшние занятия тот кунёнок? Надо бы как-то с ним пересечься, связать наши энергии… Найду Русика или Витту, чтобы узнать, где бедняга может быть.»       Решив, что на голодный желудок никаких дел лучше не начинать, я отыскал ближайший тайник с дичью и выбрал себе жирную мышь. За завтраком я и вспомнил, что Витта договаривалась встретиться с Киндой. Поэтому, довольно и сыто облизнувшись, я поспешил в сторону жилищ Странников.       К счастью, мы встретились по пути: Главы как раз направлялись к Мэтту. — Витта, Кинда, — я по очереди кивнул каждой кунице и обратился к травнице: — Я как раз хотел спросить у вас с Русиком, где можно найти того кунёнка. Он в Академии? — Дар Великий! Я ж забыла сказать ему, чтобы сегодня тоже отдыхал… Да, он мог и пойти по глупости на занятие; больше, наверное, ему и негде сейчас находиться, — зажмурилась белоснежная куница. Потом с умоляющим взглядом сказала: — Когда найдёшь его, отведи к Русику. Он в моей норе, потому что приболел. Проследи, чтобы оба сидели там и отдыхали, хорошо? — Хорошо, — кивнул я, в задумчивости отводя взгляд. «Неудивительно — Русик вчера и правда выглядел как-то болезненно. Надеюсь, он скоро пойдёт на поправку.» — Пройдись с нами, всё равно нам в одну сторону, — добродушно предложила Кинда, и я, конечно, согласился.       Мы уже были в середине пути, когда вдруг до моего уха долетел какой-то крик. — Вы слышали? — прервал я обсуждения Глав. Но в ответ те лишь недоумённо помотали головами.       Оттуда же послышались ещё какие-то звуки, и я рванул им навстречу. Кинда и Витта обеспокоенно переглянулись и поспешили за мной.       Источниками шума оказались кунята. Один из них, нежно-каштановый, лежал на земле, прижимая лапы к мордочке и крепко зажмурившись. На него смотрело двое: куничка, испуганно прижавшая уши к затылку, и растерянный щуплый кунёнок. Ещё один зализывал своё плечо чуть в стороне.       Решив сначала осмотреть самого пострадавшего, я вмиг оказался рядом и попросил показать, где болит.       Медленно поднявшись, он открыл рот и чуть высунул язык. На траву тут же упала красная капля.       Ранки не выглядели серьёзными, но несчастный определённо нуждался в помощи. — Сорви это, — я указал на широкий лист подорожника, — и постарайся накрыть прокушенное место, чтобы остановить кровь.       Пока я мысленно недоумевал, каким образом кунёнок умудрился так покалечиться, подоспели Витта с Киндой. Первая, едва завидев ещё одного пострадавшего, подошла к нему и сказала с усмешкой: — Если ты хотел таким образом прогулять Академию, то у тебя ничего не вышло. Старайся лучше в следующий раз. — Это моя вина, не наговаривайте на него! — виновато опустив голову, воскликнула тёмно-бурая куничка. — А что здесь вообще произошло? — спросила у неё Кинда. — Гальт и Теон начали щекотать меня, а я, вырываясь, случайно пнула их… — Понятно. Хорошо, конечно, что не даёшь себя в обиду, но и друзей так обижать не стоит, — поражённо сказала Глава Странников и вздохнула. — Я правда нечаянно, — заверила нас куничка с искренним сожалением на мордочке. — Поздно скулить, когда дело уже сделано, — Витта закончила с осмотром тёмно-бурого кунёнка. У него на плече отсутствовал небольшой клочок шерсти и красовалась пара царапин. — Гальт, правильно? С тобой всё в порядке, как я погляжу. Поболит и пройдёт, смотри не перенапрягай только эту лапу, — потом белоснежная куница повернулась в другую сторону и спросила: — И кому я тебя доверила, Нейв? Как ты?       «Нейв? Это же вроде про него вчера Витта говорила на Встрече…»       Прекратив сочувствующе поглаживать плечо нежно-каштанового кунёнка, я с любопытством проследил за взглядом Главы Травников. — Всё хорошо, — бедняга аж съёжился от такого внимания к себе.       Удовлетворённо кивнув, Витта обратилась ко мне: — Забери его и… Теона, кажется? И отведи их к Русику, чтобы не скучал там один. А мы побежали к Мэтту уже. — Хорошо, — улыбнулся я в ответ и проводил глазами уходящих Глав. Затем, приподняв брови, спросил тёмно-бурых кунят: — А вы чего замерли? Бегом на занятие! — Удачи там! Ещё раз прости! — нестройным хором сказали они каждый своё и ускакали в Академию торопливо. А я неторопливо поднялся, мысленно вздохнул, понимая, что мне предстоит неплохо набегаться за день по почти одному маршруту, и махнул хвостом своим подопечным, чтобы те следовали за мной. — Давайте тоже выдвигаться, — дружное «мгм» было мне ответом. — Теон, скажи, если почувствуешь головокружение или тошноту. Ой, нет, — я резко остановился и обернулся на нежно-каштанового кунёнка. — Тебе сегодня лучше молчать, чтобы рану не потревожить. И ты, Нейв, если устанешь, тоже не стесняйся сказать об этом.

*бек мек кукареку пык мык*

— Я, конечно, плохо помню, но мне кажется, что вчера нора Русика выглядела немного по-другому, — растерянно сказал светло-рыжий кунёнок, когда мы уже подходили к жилищу Главы Травников. — Я, если честно, тоже не очень понимаю, почему он здесь, но Витта отправила меня сюда, — теперь уже я задумался.       Поэтому, когда на шум из прохода высунулась голова пятнистого куна, я сразу спросил: — Как же это ты сюда угодил? — Ох, да я… Сознание потерял вчера, когда провожал Витту, — неловко усмехнулся Русик, опуская взгляд и натыкаясь им на Теона и Нейва. Его брови поползли вверх, и уже настала его очередь вопросительно уставиться на меня. — Я тебе тут развлечений привёл, — ободряюще улыбнулся я. И под дружное возмущение кунят пояснил: — Витта поручила тебе проследить за тем, чтобы они не покалечились ещё больше, а им — удостовериться, что ты не сбежишь от принудительного отдыха. — Ещё больше покалечиться? А что… — А это ты лучше у них и спроси. Один, правда, не разговорчивый, — говорил я, медленно продвигаясь к выходу. — Но ты разберёшься, я думаю. А мне бежать пора!       И весело махнув хвостом, я чуть менее задорно поторопился вернуться на территорию Странников. — О, Кан! Рада видеть! Какими судьбами? — тепло улыбнулась мне золотисто-охровая куница. — Привет, Ретейна. Мне тут Витта поручение дала, помощь твоя понадобится. Подсобишь? — А-а-а, — понимающие протянула странница. — Это как-то связано со вчерашними новостями?       Рассудив, что никакой тайны в происходящем нет, я рассказал подруге про Нейва, на что она задумчиво кивнула, после чего выслушала мой план.       Объединив способности, данные нам Великим даром, мы можем выяснить, правдивы ли слова светло-рыжего кунёнка. Сначала я соединяю наши энергии, затем Ретейна находит в памяти бедняги тот злосчастный день. Звучит довольно просто, но было много моментов, когда что-то могло пойти не так. Например… — Ка-ан, ты чего замер-то?       Осознав, что сел и отодвинулся, будто не желая продолжать, я поспешил успокоить подругу: — Нет-нет, ничего, просто…       «Просто если мои силы иссякнут, ты можешь увидеть то, чего тебе знать не следует.»       Но поскольку сказать ей это честно я не мог, мне пришлось ограничиться дежурным беспокойством: — Это будет сложно и наверняка заберёт кучу сил. Уверена, что справимся? — Мы очень постараемся! — бодро кивнула золотисто-охровая куница.       Обрадованный её хорошим настроем, я лёг рядом с Ретейной и прижался к её боку, закрыл глаза и сосредоточился.       «Нащупав» энергию Нейва, я предоставил подруге возможность сделать ход.       «Надеюсь, это никак не повлияет на беднягу…» — успела промелькнуть у меня тревожная мысль, прежде чем мы окунулись в события из воспоминаний светло-рыжего кунёнка.       Смесь из страха, скованности и желания убежать оглушала. Мелькали яркие тревожные образы, и когда они стали сменяться зелёной пеленой, в которой разобрать что-либо было просто невозможно, я потерял связь с энергией Нейва. Но потом судорожно ухватился за ближайшую другую. Скорее всего, Фиоса. Обрывки его воспоминаний было видно смутно, но так ярко, что слепило глаза.       Это могло значить только одно — родители Нейва мертвы, и погибли они точно от лап тех сторонних. Разорвав за ненадобностью связь с остатками энергии странника, я вскоре пожалел об этом.       Внезапно на меня накатила волна ужасного жара, стало трудно дышать, пусть мы и всё ещё лежали на полу уютной прохладной пещерки Ретейны. Сообразив, что к чему, я молниеносно закрыл своё сознание от подруги. Но едва ли это было лучшим решением: мы перенеслись в её воспоминания.       Я словно нёсся среди деревьев, преследовал кого-то, перескакивая с одной ветки на другую. Меня заполняли азарт детской игры и веселье. Но в какой-то момент опора пропала из-под лап. Меня с головой накрыло ощущение свободного падения, кожу от плеча до живота обожгло болью как от раны, затем последовал резкий удар в затылок — и темнота. — Х-ха! — резко выдохнул я, распахивая глаза и перекатываясь на спину. Грудь ходила ходуном, холодный пот намочил тёмно-серый мех.       Как только зрение позволило мне понимать, что происходит вокруг, я повернулся к подруге.       Та подскочила на лапы и теперь вся тряслась. На глазах блестели слёзы, шерсть на загривке ощетинилась, а дыхание было неровным. — Что это было? Поверить не могу, что кто-то пережил подобный ужас, — очумела просипела странница, уставившись в пустоту. — Кто бы говорил! — горько усмехнулся я, раздумывая, не приняла ли золотисто-охровая куница все эти отрывки за один.       Желание поскорее оказаться на воздухе побороло все нормы приличия, и я, поспешно поблагодарив Ретейну, вышел из норы подруги, сопровождаемый ею.       Но толком отдохнуть нам не дали: вскоре за странницей пришли её товарищи и позвали её на собрание. — Знаете, я, пожалуй, не пойду. У меня что-то голова разболелась, — медленно, еле заметно Ретейна попятилась, явно не желая в ближайшее время присутствовать на хоть сколько-нибудь шумных сборищах.       И я мысленно поддерживал золотисто-охровую куницу. При одной только мысли о том, что мои дела на сегодня ещё не закончены, мне хотелось свалиться в траву и слиться с природой. Но позволить себе такого я не мог, поэтому скомкано попрощался и отрешённо поспешил докладывать Витте о результатах проверки.       Глава Травников на удивление обнаружилась вместе с Киндой и Мэттом у жилища последнего: я-то думал, что если странники уже начали собираться, то их Глава уже вернулась. На мой вопрос светло-бурая куница нахмурилась и сказала, что, предположительно, это Хайк подсуетился: вчера Кинда не была в состоянии провести собрание. — Ты уже…? — напряжённо посмотрела мне в глаза Витта. — Нейв говорил правду, — я прикрыл глаза и кивнул.       Тяжело вздохнув, Мэтт не позволил продлиться образовавшейся тишине: — Значит, продолжаем готовиться в том же духе. Чего замерли-то?       После его слов все словно ожили: Кинда заторопилась в сторону Странников, Витта поручила мне наведаться к Русику с кунятами и, спросив у меня про имеющиеся лекарства, ускакала дальше составлять список недостающих трав.       Сам же Мэтт с мрачным выражением сказал, что пойдёт охотиться, чем и напомнил мне о том, что было бы неплохо перекусить, а заодно и накормить трёх больных.

*бек мек кукареку пык мык*

      Подходя к норе с несколькими белками в зубах, я услышал голос Русика. — У каждого Клана есть Глава. А куда же без него? Без мудрого лидера весь Клан рассыплется! После него по значимости идёт Лапа — помощник, который ни на мгновение не даёт всем делам свалиться на Главу.       На последнюю фразу пятнистого куна я усмехнулся, заглянул внутрь норы и, положив добычу, перебил Руска: — Ага, а некоторые так стараются, что потом не могут найти сил встать с подстилки! — О, Кан? Не говори мне только, что наши ряды пострадавших сейчас пополнится! — Ну, разве что этими, — кивнул я на тушки перед собой. — Это ваш обед! — Это нам? Как здорово! Спасибо, — благодарно улыбнувшись, пятнистый кун стащил себе белку первым; его примеру последовали и Нейв с задремавшим было Теоном. Но несмотря на это, Русик был единственным, кто не принялся есть сразу, вместо этого он продолжил рассказывать светло-рыжему кунёнку о Союзе: — Так вот, думаешь, те двое обязательно лучшие в своём Клане? Как бы не так! Быть лучшим не значит быть хорошим лидером. Для такого члена Клана тоже есть название — Клык.       Видимо, почувствовав мой укоризненный взгляд, красновато-бурый кун ойкнул и поспешно откусил немного от своей порции.       Но нетерпеливый Нейв вскоре прервал дружное чавканье: — А дальше ведь идут Когти? Мне вообще кажется, что такое звание, как и Клык, подойдёт только Войнам… — Уф-ф, с этим я поспорить не могу, — согласился Русик, снова отвлекаясь от еды.       Я осуждающе цыкнул и покачал головой. Поняв мой намёк, эти двое пристыженно прижали уши к затылку и вернулись к трапезе. — Займите рты пищей, а не разговорами. А то без первого сил на второе не останется, — поучительно сказал я и указал на нежно-каштанового кунёнка: — Вот видите? Он ест молча и выздоравливает. Вам для этого ведь не нужно дырявить языки?       Нейв и Русик судорожно покачали головами, одновременно отнекиваясь, и больше не разговаривали, пока не доели.       Я немного заскучал, поскольку свою белку съел сразу после охоты, поэтому очень обрадовался, когда Теон доел, и, наверное, слегка напугал несчастного своим рвением проверить его ранку на языке.       Потом я порылся в виттиных запасах трав и вытащил оттуда душицу для Теона, листья берёзы для Нейва и зелень горицвета для Русика. Последний в это время объяснял светло-рыжему кунёнку: — Новорождённых называют Усиками, уже подросших кунят, которые учатся в Академии — Ушками, а тех, кто вступил в Клан — Хвостами. — А почему все звания совпадают с названиями частей тела? — поинтересовался смышлёный Нейв, на что я улыбнулся, раскладывая лекарства перед ним, Русиком и Теоном. — Это неспроста! Если представить, что Клан — это своеобразное тело, то всё идеально складывается: Глава, который всеми управляет; Клык, что помогает добывать еду, чтобы у «головы» были силы думать; Лапа — первое, что реагирует на сигналы головы; Когти, которые зависят от Лапы — конечно, если не будет лапы, то и когтями будет сложно управлять… Поэтому важно, чтобы всё было на месте! — А почему кунят сначала зовут Усиками, потом Ушками и Хвостами? — Всё просто. Усики никогда не покидают морду куницы. Точно также маленькие, неокрепшие кунята не отходят от своей матери. Ушки — уже более самостоятельные. Как уши куницы поворачиваются за каким-то звуком, так и кунята исследуют своё окружение, внимательно слушая все советы старших. А Хвосты — это уже подросшие кунята, которые усердно учатся у своих наставников, не отступая от них ни на шаг и перенимая всё необходимое. — Понятно! Спасибо большое, что объяснил…       Светло-рыжего кунёнка прервал его друг: почувствовав горьковато-кислый вкус лекарства, он протестующе замычал, но из-за этого подавился и теперь откашливался. — Ну-ну, потерпи, Теон, — сочувствующе сказал Русик. — Это вынужденная жертва: без этого твой язык бы отвалился.       После этих слов Теон выпучил свои глаза так, что они грозились занять всё место на его мордочке, а лапы кунёнка подкосились, и он осел на пол. — Русик, прекрати его запугивать! — полу смеясь, полу пугаясь, пожурил я пятнистого куна. Потом повернулся к несчастному и заверил: — Не переживай, всё у тебя будет хорошо! Заживёт через пару дней!       Тот успокоился, но принялся с особым усердием пережёвывать лекарство.       А Русик поспешно опустил взгляд в пол, чтобы не было видно искорок веселья в глазах.