To Be Loved

      Лето с Дафной, решил Гарри, намного лучше, чем лето без нее.       Никогда еще пустые летние дни не казались такими содержательными и приятными. Но с Дафной день, когда он просто болтал, ничего не делая, не был пустым днем.       Однажды утром он, Дафна и Сириус сидели за столом и обсуждали войну. Гарри не мог выходить из дома, потому что был слишком узнаваем, но, как Бродяга, Сириус мог отправиться в Лондон и узнать новости.       — Все не так, как в прошлый раз, — сказал Сириус. — Стратегия Волан-де-Морта совершенно другая.       — Как ты думаешь, почему он изменил свои методы? — спросила Дафна.       — Люциус Малфой, — сказал он. — Он такой же резкий, как и мы, но не намного старше нас с Римусом. Сейчас он — сила, с которой нужно считаться, но во время первой войны он был еще молод. Теперь у него больше двадцати лет опыта.       — Что произойдет, если Люциус умрет? — спросила она.       — Ну, Волан-де-Морт потеряет свою легитимность. Сейчас он пользуется поддержкой МКМ из-за того, что Люциус прикрывается им. Если его убрать, Конфедерация, вероятно, назначит нового временного министра, а Волан-де-Морт потеряет иностранных авроров и общественную поддержку.       — А что, по-твоему, произойдет с Министерством? — спросил Гарри.       Сириус на мгновение задумался. — СЗМ — это полиция, а не армия. Они не смогут противостоять Пожирателям смерти и иностранным аврорам, которых набрал Люциус. Я полагаю, что Волан-де-Морт захватит Министерство прежде, чем нацелится на Хогвартс. Настоящая проблема в том, что люди считают его меньшим из двух зол по сравнению с Фаджем. Пресса тоже начинает колебаться.       Сириус бросил на стол последний выпуск «Ежедневного пророка». Он нашел его, когда в последний раз ездил в Лондон.       Унять надвигающуюся бурю       Рита Скитер       Возмущение по поводу недавно введенного военного положения было резким, но Министерство отреагировало быстро. Силы СЗМ провели облавы на ряд уважаемых семей, включая Лонгботтомов. Августа, действующая глава семьи, была захвачена живой и заключена в Азкабан.       Поместье Гойлов в Манчестере было сожжено дотла вчера в сумерках, хотя был ли кто-нибудь в это время внутри, неизвестно.       Два бывших аврора, Нимфадора Тонкс и Кингсли Шеклболт, были вынуждены бежать, столкнувшись с сотрудниками СЗМ.       В чем заключались преступления всех этих добропорядочных граждан? Антиминистерское поведение.       Общественность выразила поддержку всем этим людям и мученику Дэниелу Турпину. И хотя праведный гнев понятен, долг этого репортера — сообщить вам, что антиминистерская деятельность и неподчинение приказам служащих СЗМ — это преступления, караемые пожизненным заключением в Азкабане или казнью.       Оставайтесь в безопасности, дорогие читатели.       Гарри отложил статью, когда услышал, как активируется камин. Из пламени вышел Альбус Дамблдор, одетый в мантию королевского синего цвета.       — Гарри, — сказал он. — Наслаждаешься каникулами?       — Очень, сэр, — ответил Гарри, беря руку Дафны в свою.       — Присаживайтесь, директор, — сказал Сириус.       — Это не светский прием, Сириус, — сказал он. Он повернул голову, чтобы посмотреть на Гарри. — Я полагаю, что определил личность нашего друга Р.А.Б.       Гарри выпрямился и спросил: — Кто это?       — Брат твоего крестного отца, Регулус Блэк.       — Он был таким же, как и остальные члены моей семьи, — сказал Сириус, вскакивая на ноги. — Извращенный и озабоченный только кровью.       — Возможно, — сказал Дамблдор. — Но, возможно, и нет.       Он достал из мантии медальон, который они нашли в пещере, и положил его на стол. — Ты когда-нибудь видел такой медальон, как этот?       Сириус взял его в руки и несколько секунд рассматривал, прежде чем заговорить. — Я… я не уверен. Он выглядит знакомым. Кажется, я видел что-то подобное, когда мы убирались в доме после нашего с Гарри переезда.       — Ты помнишь, что с ним делали? — спросил Дамблдор.       Глаза Сириуса сощурились, когда он пытался вспомнить.       — Нет, — сказал он. — Я не помню.       — А как насчет Кикимера? — спросил Гарри.       Сириус сделал паузу, обдумывая вопрос. — Если кто и сможет найти его, так это этот эльф. У него всегда была неестественная одержимость этими реликвиями.       — Стоит попробовать, — сказал Гарри.       — Кикимер! — позвал Сириус.       Эльф появился с хлопком, рыча на Сириуса. — Хозяин зовет?       Сириус держал медальон за цепочку, подвешивая его перед эльфом. — Ты видел что-нибудь подобное, когда мы убирались в доме?       — Да, — сказал эльф, отказываясь рассказывать подробности без приказа.       — Ты знаешь, где это?       — Да.       — Ну так принеси его сюда. — сказал Сириус, только чтобы эльф начал ворчать. — Сейчас же!       Через мгновение он вернулся, держа в руках точную копию медальона, который Гарри и Дамблдор нашли в пещере у моря.       Гарри взял медальон у эльфа и сразу понял, что они нашли крестраж. Как и остальные, это ожерелье излучало тьму.       Гарри нашел застежку и попытался открыть ее, но безрезультатно.       — Что Волан-де-Морт ценит превыше всего? — спросил Дамблдор, протягивая Гарри знакомый клык василиска.       — Власть, — ответил он. — И свое происхождение.       — Как бы он тогда запечатал медальон Слизерина?       — Парселтанг, — сказал он.       Дамблдор только кивнул.       Гарри поднес медальон к лицу и шикнул: — Откройся.       Ощущение тьмы, окружавшей крестраж, казалось, усилилось, когда он со скрипом открылся.       Появилось изображение гораздо более молодого и красивого Темного Лорда. Сходство между Гарри и Томом Риддлом было еще более явным, чем на втором курсе.       — Мы одинаковые, ты и я. — Голос принадлежал Волан-де-Морту, а не симпатичному молодому старосте.       — Нет, не одинаковы.       — Нет причин лгать медальону, Гарри Поттер. Ты ценишь силу так же, как и я, и ты уже силен. Но со мной ты можешь стать великим.       Гарри оглядел комнату, его глаза встретились с глазами Дафны.       — Нет, спасибо, — сказал он, погружая клык василиска в медальон и впрыскивая в него яд змеи под пронзительный крик. Трое уничтожены.

***

      В то время как опасности внешнего мира стремительно приближались к стенам замка, сообщество, созданное в Хогвартсе, было оживленным. Днем в замке царила та же оживленная атмосфера, что и на Косой Аллее.       Но ночью древнее строение было таким же мрачным, как и раньше. Насколько Гарри знал, когда он прибыл в Хогвартс с Площади Гриммо той ночью, замок мог быть заброшен.       Он был там по просьбе директора и подозревал, что Дамблдор нашел еще один крестраж.       — Гарри, — поприветствовал его Дамблдор в дверях замка. — Входи! У нас много дел.       Гарри кивнул один раз и последовал за Дамблдором внутрь.       Они дошли до Большого зала, прежде чем Гарри заговорил. — Вы нашли еще один?       — Очень проницательно, — ответил Дамблдор, — Но не совсем.       — Что вы имеете в виду?       — Я знаю его местоположение, но только в общих чертах.       — Где оно?       — Здесь, мой мальчик, — Дамблдор искренне улыбнулся.       — В замке? — Глаза Гарри расширились, когда он задал этот вопрос.       — Действительно, — сказал Дамблдор, его глаза сверкнули.       — У вас есть идеи, где он его спрятал?       — В настоящее время нет. Вот тут-то, — сказал Дамблдор, — и появляешься ты.       — Я не понимаю.       — Ты более… настроен на магию Волан-де-Морта, чем я, — сказал он. — Я верю, что ты сможешь найти этот крестраж там, где я не смог.       — Как в пещере, — сказал Гарри.       — Именно.       Гарри закрыл глаза и обратился к своим чувствам. Хотя магия Волан-де-Морта не была сильнее магии всех обитателей замка, ее все еще можно было почувствовать.       — Он определенно здесь, — сказал Гарри, — Но мы не очень близко.       Он направился к Парадной лестнице, Дамблдор следовал за ним, и директор безмятежно улыбался, пока они шли.       Гарри проследил, как нить магии Волан-де-Морта поднимается вверх по лестнице и доходит до ванной комнаты Плаксы Миртл, после чего остановился.       — Его присутствие здесь сильнее всего, возможно, из-за Комнаты, — сказал Гарри, — Но я не думаю, что крестраж находится здесь.       Гарри снова протянул руку и нашел другой источник, гораздо дальше.       Он снова бросился к Парадной лестнице, а Дамблдор последовал за ним и продолжил путь на седьмой этаж.       — Мы уже близко, — сказал он, скорее себе, чем Дамблдору.       Он продолжал идти, увеличивая темп, пока не достиг пустого участка стены напротив гобелена с изображением Варнава Вздрюченного. Он остановился и провел руками по стене. Она была словно оживлена магией, но не Волан-де-Морта. Он расширил свое восприятие за пределы стены и почувствовал темноту, которую могла излучать только часть души Волан-де-Морта.       — Он здесь.       Гарри достал свою палочку и начал размахивать ею у стены.       — Это… необычно, — его глаза сузились, когда он рассматривал обнаруженные им заклинания.       Дамблдор шагнул вперед, его палочка зашевелилась.       — Необычно, — сказал он. — Гарри, я полагаю, что ты обнаружил легендарную Выручай-комнату.       — Простите? — Гарри нахмурился.       — Комната, спроектированная основателями так, чтобы в ней было все, что нужно. Тому Риддлу, например, нужно было место, чтобы спрятать один из своих крестражей.       — Это потрясающе, — сказал Гарри, — Но как мы туда попадем?       — Что нам нужно, Гарри?       — Найти крестраж Волан-де-Морта, — сказал он.       — Найти, где Волан-де-Морт спрятал свой крестраж, — поправил Дамблдор. — Начни думать об этом.       — Хорошо, — сказал он, закрывая глаза и вышагивая перед пустым участком стены.       Нам нужно найти тайник. Нам нужно найти место, где Волан-де-Морт спрятал свой крестраж. Нам нужно проникнуть в его тайник.       Когда Гарри открыл глаза, перед ним появилась полированная деревянная дверь.       Он распахнул ее и быстро нашел след Волан-де-Морта. Его шаги удлинялись по мере того, как он приближался к проклятому предмету.       — С этим он был более самонадеянным, — сказал Гарри, остановившись возле большого шкафа, который выглядел так, словно его обожгли кислотой, и бюста старого волшебника. — Он даже не побеспокоился о ловушках.       Гарри посмотрел вниз, у его ног лежала потускневшая диадема.       — Диадема Кандиды Когтевран, — выдохнул Дамблдор. Он достал из своей мантии клык василиска и подошел к ней.       — Возможно, ты захочешь пересмотреть свое решение, ты, старый дряхлый дурак, — шипела диадема. — Ты не хуже меня знаешь, что тебе крайне необходима дополнительная сообразительность.       Дамблдор колебался, тяжело сглатывая.       — Мальчик смотрит на тебя, понимаешь? Хотя ты этого не заслуживаешь, — оно сделало паузу, словно наслаждаясь явным дискомфортом Дамблдора. — Даже если вы скрываете от него правду — правду, которая определила его жизнь, и которую он, как никто другой, заслуживает знать.       Голубые глаза Дамблдора загорелись опасным огнем, который Гарри видел лишь однажды, когда директор спас его из Комнаты на втором курсе. Дамблдор вонзил клык в диадему.       Из нее повалил дым, но крестраж, казалось, смеялся и шипел: — Ты не сможешь его спасти. — Когда дым рассеялся, диадема замолчала. Крестраж был уничтожен.       — Проводи меня в мой кабинет, — сказал Дамблдор. Огонь в его глазах сменился усталым, побежденным взглядом. — Есть кое-что, что мы должны обсудить.       Через несколько минут Гарри сидел напротив Дамблдора за его столом.       — Есть кое-что, что я должен тебе сказать, Гарри, — сказал Дамблдор, выражение его лица было серьезным. — Кое-что, что не может больше ждать.       — Что это, сэр?       — Я всегда старался быть откровенным с тобой, — сказал он. — Но есть кое-что, что я не могу заставить себя обсудить.       Гарри провел руками по волосам, зная, что, что бы ни сказал Дамблдор, это будут плохие новости.       — Существует седьмой крестраж, — сказал он.       Гарри едва не вздохнул с облегчением. Это были плохие новости, в этом не было сомнений, но не настолько плохие, как он ожидал. В конце концов, Дамблдор уже сказал ему, что, по его мнению, Волан-де-Морт создал еще один крестраж.       — Значит, есть еще три, — сказал Гарри, — чаша Пенелопы Пуффендуй, Нагайна и что-то еще. Вы знаете, что может быть последним?       — Да, я уверен, что знаю, — выражение лица директора оставалось страдальческим.       — Ну, и что же это? Вы знаете, где он находится?       Дамблдор сглотнул и перевел взгляд на Гарри. Он был встревожен, увидев слезы в глазах старика. — Седьмой крестраж — это ты.       Глаза Гарри расширились, но он молчал, переваривая только что услышанное.       — Он планировал сделать свой последний крестраж после того, как убьет тебя, — сказал Дамблдор. — Я надеялся, что ему не удалось создать крестраж, когда он не смог убить тебя.       — Это… это невозможно. Я не могу быть крестражем, — голос Гарри был мягким, поскольку он пытался сохранить самообладание.       — Я бы хотел согласиться с тобой. Я правда… — Голос Дамблдора прервался.       — Но… Я… Этого не может быть…       — Гарри, — голос Дамблдора был нехарактерно мягким. — Это причина, по которой ты так связан с его магией, почему ты можешь чувствовать другие его крестражи. Такая связь… неестественна.       — Когда? — потребовал Гарри, восстанавливая голос. — Когда вы это узнали?       Дамблдор опустил глаза на свои ноги, не в силах больше выдерживать взгляд Гарри. — Впервые я понял, что что-то не так, когда ты почувствовал эмоции Волан-де-Морта на кладбище.       — Более двух лет назад? — спросил Гарри, его голос повышался с каждым слогом. — Вы скрывали это от меня более двух чертовых лет!       — Пожалуйста, пойми, — сказал Дамблдор, в его голосе прозвучала нотка мольбы, которую Гарри никогда раньше не слышал, — Я не хотел обременять тебя этим знанием.       Гарри сглотнул, борясь со слезами, и встал.       — Ты пройдешь через это, — сказал Дамблдор.       — Как?       — Когда придет время, ты будешь знать, что делать.       — Сейчас вряд ли время для загадочных слов, — сказал Гарри. Он повернулся и выбежал из кабинета.

***

      Дафна нашла его через несколько часов, сидящим на камне у Черного озера, над которым висела полная луна. Она забеспокоилась, когда он не вернулся на Площадь Гриммо, и, переместившись камином в Хогвартс, поговорила с Дамблдором.       — Мы справимся с этим, Гарри, — сказала она, взяв его голову в свои руки и прижав его к своей груди. — Вместе.       Они просидели так некоторое время — он не был уверен, сколько именно, — не разговаривая. Слова были не нужны.       Он не мог не утешиться ее уверенностью. Возможно, с ее помощью он действительно сможет это пережить.

***

      Полет Дементоров       Рита Скитер       Многие из нас крепко спали, зная, что Дементоры охраняют самых страшных преступников, но теперь мы больше не сможем утешаться этим фактом. Вчера поздно вечером Дементоры покинули островную тюрьму Азкабан, поцеловав по пути вглубь острова многих заключенных.       Причина их ухода из крепости неизвестна, как и их преданность. Во время побега дементоры поцеловали нескольких политических заключенных, в том числе Амелию Боунс и Ксенофилиуса Лавгуда.       Люциус Малфой, который, как вы помните, недавно был признан законным лидером Волшебной Британии, выразил свои соболезнования семьям Боунс и Лавгуд. — Это не более чем отвратительный и трусливый поступок Корнелиуса Фаджа — попытка устранить своих врагов и закрепить свое правление.       Корнелиус Фадж отказался от интервью.

***

      Дамблдор метнулся влево, едва увернувшись от костедробительного проклятья, направленного в его руку.       Он посмотрел через дуэльную платформу на своего противника. Они с Гарри оба были в крови и синяках, ведь дуэль в Выручай-комнате длилась почти полчаса.       Возможно, он был мстителен в выборе проклятия, но Гарри не был в хороших отношениях с директором после его признания о седьмом крестраже.       Они с директором регулярно дуэлировались с самого начала обучения, и в нескольких случаях он даже был близок к победе. Некоторые говорили, что Дамблдор пережил свой расцвет, но он по-прежнему был лучшим волшебником в мире. Гарри рано понял, что если он хочет иметь хоть какие-то шансы против своего директора, ему нужно затянуть бой и утомить пожилого человека.       Он бросил в Дамблдора тихое режущее проклятие, достаточно мощное, чтобы рассечь кость, но не оторвать вторую руку.       Щит Дамблдора поглотил большую часть проклятия, но еще больше крови вытекло из его туловища, когда оно прорвалось сквозь его защиту.       Директор открыл ответный огонь, из его палочки вырвался луч фиолетового света. Свет брызнул на щит Гарри, который мерцал, но оставался неподвижным.       Гарри понял, что Дамблдор ослаб, и влил больше силы в следующую серию заклинаний.       — Редукто, Ступефай, Экспеллиармус! — Дамблдор снова защитился, но это было бесполезно. Редукто был лишь частично поглощен его щитом и отправил его в полет назад через комнату, где он получил удар в грудь. Гарри вырвал его палочку из воздуха.       Гарри взмахнул палочкой еще раз, пробуждая директора.       Дамблдор неуверенно поднялся на ноги, но улыбался шире, чем Гарри когда-либо помнил, чтобы видел его.       — Браво! — сказал Дамблдор. — Вернись в мой кабинет. Есть кое-что, что я должен тебе передать.       Дамблдор быстро вышел из комнаты, даже не остановившись, чтобы забрать у Гарри свою палочку. Бузинная палочка, вспомнил он.

***

      — Сэр, ваша палочка, — сказал Гарри, сидя напротив Дамблдора за его столом. Он попытался протянуть директору свою палочку, но Дамблдор махнул рукой и заговорил.       — Я должен рассказать тебе одну историю, Гарри. — И Дамблдор начал рассказывать историю, которую Гарри никогда раньше не слышал — историю о трех братьях.       — Это детская сказка, — сказал Гарри, когда Дамблдор закончил.       — Но, как и большинство сказок, она имеет под собой некоторую основу. Если ты помнишь, Тайная комната считалась не более чем легендой.       Гарри кивнул, соглашаясь с этим.       — В этой истории говорится о трех предметах, — сказал Дамблдор. — Бузинная палочка, которая сейчас находится в твоей правой руке, мантия-невидимка, которая также находится в твоем распоряжении, и Воскрешающий камень.       Дамблдор открыл один из ящиков своего стола и достал черный камень, который когда-то был на кольце Мраксов.       — Говорят, что если ты будешь обладать всеми тремя Дарами, то станешь Мастером Смерти. — Дамблдор протянул камень через стол и опустил его в протянутую руку Гарри. — И теперь у тебя есть все три Дара Смерти.       — Я не могу взять вашу палочку, профессор.       — Бузинная палочка не принадлежит ни одному человеку, — сказал он. — Полагаю, ты помнишь мою дуэль с Геллертом?       — Конечно.       — Я завладел палочкой, когда победил его, и мне посчастливилось удерживать ее столько лет. Когда ты победил меня сегодня, ты стал новым хозяином палочки.       — Вы не можете остаться без палочки, — сказал Гарри.       — Та, что выбрала меня, когда мне было одиннадцать, до сих пор в рабочем состоянии. Хотя она не так сильна, как Бузинная палочка, но, смею предположить, я все равно не смогу сравниться с обычным волшебником.       — Мастер Смерти, — сказал Гарри, — Так вот что это значит?       — Овладеть смертью невозможно. Наша единственная надежда — понять и принять ее, — на лице Дамблдора появилось выражение, которое Гарри не мог уловить. — Три Дара не сделают тебя бессмертным, но они дадут тебе огромное преимущество перед любым врагом. Истинный Мастер Смерти — это тот, кто не боится своей смертности.

***

      Взмахом палочки он пробил в стене зияющую дыру, обрушив при этом защиту здания. Волан-де-Морт и его Пожиратели смерти, а за ними французские и немецкие авроры прошли через дыру в атриум Министерства.       — Смертельная сила! — крикнул Джон Долиш с другого конца комнаты. Именно здесь им предстояло выступить.       СМЗ встретили Пожирателей смерти в организованном строю, стреляя проклятиями по мере продвижения Пожирателей смерти. Хоть они и жалкие волшебники, решил Волан-де-Морт, но СМЗ были хорошо обучены.       — Авада Кедавра! — произнес Волан-де-Морт, направляя свою палочку на Долиша.       Тот отпрыгнул в сторону, Убийственное проклятие пронеслось над его головой и попало в грудь другому военнослужащему.       Он вскочил на ноги и выпустил свое собственное Убийственное проклятие в Темного Лорда, который молча наколдовал мраморную глыбу.       — Конфринго! — Заклинание Темного Лорда пробило щит Долиша, разрушив его руку с палочкой. С его собственной палочкой щит Долиша мог бы выдержать проклятие, но он потерял ее во время последней битвы с Пожирателями смерти. Он упал на колени, держась за то, что осталось от его правой руки.       — Дискерпо! — произнес Волан-де-Морт, направляя свою палочку на талию мужчины. Долиш хрюкнул, когда ударило отсекающее проклятие, а затем затих. От туловища вверх, его тело упало вперед, разделившись на талии.       Как змея без головы, знал Волан-де-Морт, СМЗ рухнет.       Он посмотрел налево и направо, наблюдая за результатами битвы, которая шла вокруг него, и остался недоволен. Хотя его войска явно побеждали, они понесли большие потери.       Он пошел вперед, убив двух военнослужащих, которые имели глупость встать на его пути, и добрался до лифта. Пора было положить этому конец.

***

      Фадж сидел в своем кабинете, зная, что сегодня решится судьба его страны. Джон хорошо обучил СМЗ, и если бы не проклятый МКМ, он верил, что они смогли бы победить Пожирателей смерти.       Он услышал крик Долорес Амбридж, своей второй помощницы, а затем она замолчала.       — Полагаю, ты находишься в моем кабинете, — раздался голос Волан-де-Морта прямо за дверью. Долиш говорил ему, что Волан-де-Морт вернулся, но он отказывался в это верить. Больше он не мог игнорировать правду.       Он знал, что о бегстве не может быть и речи. Из его кабинета нельзя было ни аппарировать, ни уйти на портключе. Он подумывал уйти через общественный вход, когда начались бои, но Долиш предупредил его, что толпа его подданных ждет у выхода из здания, убивая любого сотрудника Министерства, который выйдет на улицу.       Волан-де-Морт трижды постучал в дверь. — Надеюсь, ты не возражаешь, если я войду, Корнелиус.       Все было потеряно. Фадж выдохнул, не понимая, что сдерживает дыхание, и тяжело сглотнул. Он вытащил из мантии свою палочку. Крепко сжав ее, пальцы побелели от крови, Корнелиус Фадж направил палочку на свой висок.