To Be Loved

      Дамблдор сидел в кабинете министра магии на совещании, которое созвал Фадж из-за решения Аластора Грюма не возвращаться в Хогвартс еще на год. Аластор был прекрасным преподавателем, но он чувствовал, что его навыки будут более полезны в предстоящей войне.       — Говорю тебе, Альбус, Долорес идеально подходит для этой работы, — сказал Фадж.       — Насколько я помню, мисс Амбридж была в лучшем случае средней ученицей. Поправь меня, если я ошибаюсь, Корнелиус, но разве она не получила приемлемую оценку по Защите на Ж.А.Б.А? — спросил Дамблдор.       Фадж пренебрежительно махнул рукой: — У нее есть реальный опыт. Это важнее любых тестовых баллов.       — Ах, — начал Дамблдор, — я не знал, что она служила аврором.       — Ну, не аврором, — согласился он, — но у нее большой опыт работы в Министерстве.       — Как бы это ни было восхитительно, я уже нашел ей замену, — сказал Дамблдор с безмятежной улыбкой.       — Указ уже принят, — сказал Фадж. — У вас нет выбора.       — Естественно, я подчинюсь новому декрету об образовании, — согласился Дамблдор.       — Тогда решено, — сказал Фадж, сияя. — Долорес начнет с первого числа.       — Увы, похоже, мы пришли к недоразумению. Я говорил правду, когда сказал тебе, что не намерен нарушать твой указ, но этот указ позволяет министру назначить профессора, если — и только если — директор не может найти профессора. Я уже нашел своего профессора, — сказал Дамблдор.       — Теперь смотри сюда, — пробурчал Фадж, — эта чепуха о Сами-Знаете-Ком уже достаточно затянулась. Долорес будет в Хогвартсе, чтобы положить этому конец.       — Нет, — сказал Дамблдор, — Она не будет.       — Указ может быть изменен, Дамблдор, — сказал Фадж, его глаза сузились от неповиновения.       — Ты можешь позволить себе больше не иметь проблем с МКМ, — заявил Дамблдор.       — Ты… Ты угрожаешь мне? — спросил Фадж.       — Ты уже причинил достаточно вреда, Корнелиус. Волан-де-Морт, — Дамблдор сделал паузу, когда Фадж вздрогнул при этом имени, — Волан-де-Морту дали год на беспрепятственные действия, и я не позволю вам помешать моим ученикам научиться защищать себя и своих близких. Не я стал причиной этого раздора.       Фадж посмотрел на Дамблдора с открытым презрением, но кивнул головой. — Не думайте, что это конец.

***

      Волан-де-Морт шел по Тисовой улице с Беллатрисой Лестрейндж справа от него и Антонином Долоховым слева. Уличные фонари и полная луна над головой освещали их путь.       Люциус был единственным, кто нашел местонахождение Поттера в записях Министерства. Он будет вознагражден, решил Волан-де-Морт, потому что сегодня я стану непобедимым. Согласно Пророчеству, которое он нашел в Министерстве, только Поттер мог убить его. Когда Поттер будет мертв, я стану неуязвимым!       — Антонин, подними защиту от трансгрессии и портключей. Белла, обездвиживай всех, кто осмелится попытаться бежать — но никого не убивай. Это удовольствие будет моим.       Беллатриса захихикала, пробираясь к задней двери дома номер четыре по Тисовой улице, а Долохов начал напевать и размахивать палочкой в воздухе в замысловатом узоре.       Волан-де-Морт ухмыльнулся их быстрым действиям. Для этой, самой важной из миссий, он собрал все самое лучшее.       Когда он почувствовал шипение магии, свидетельствующее о том, что защита Долохова была завершена, он закрутил свою палочку, чтобы сломать любую защиту Дамблдора. Он тут же опустил ее и задумчиво потер подбородок. Не было никаких защит. Вообще никаких. Когда-то здесь была мощная защита — магические остатки были подавляющими, — но теперь их не было. Он невесело усмехнулся над некомпетентностью Дамблдора.       Ленивым взмахом его палочки входная дверь была сорвана с петель. Конечно, он мог бы войти и бесшумно, но у него всегда была склонность к драматизму. Кроме того, им все равно некуда было бежать.       Он переступил порог и с отвращением оглядел дом. Полированный белый линолеум на кухне, свежевыкрашенные белые стены, белые ковры — все было безупречно. Честно говоря, все выглядит стерильно, хозяева дома, скорее всего, впали бы в апоплексию при виде мусора под ногами. Не то чтобы у них был шанс увидеть это.       Еще один взмах его палочки показал, что в доме сейчас находятся трое жильцов. Он поднялся по ступенькам в главную спальню, чтобы сначала разобраться с магглами. Волан-де-Морт распахнул дверь и шагнул в комнату.       Огромный маггл в полосатой пижаме и с деревянной дубинкой в руках стоял в нескольких футах от двери и с открытым ртом смотрел на Темного Лорда, когда тот вошел в комнату. Непривлекательная женщина прислонилась к задней стене, труся от страха.       — Убирайтесь, черт возьми, из моего дома! — закричал мужчина.       Волан-де-Морт чуть было не принял враждебность за храбрость, но быстро понял, что за невежеством скрывается трусость этого человека. Кусок грязи, стоявший перед ним, не знал о силе Темного Лорда.       Взмах его палочки, и оба маггла упали на землю, не двигаясь. Человек упал на спину и посмотрел на Волан-де-Морта расширенными от ужаса глазами. Да. Теперь он понял.       — Сейчас я с тобой разберусь, — сказал он.       Он повернулся и пошел к другой спальне. Дверь распахнулась, когда он подошел к ней.       — Мама, папа? — спросил другой маггл, выходя из комнаты.       Волан-де-Морт зарычал, увидев ребенка. Это был не Поттер, и в доме больше никого не было.       Возможно, он скоро вернется. Еще не все потеряно.       Волан-де-Морт быстро окаменил мальчика и левитировал его в комнату к родителям.       Еще одним взмахом его палочки женщине, все еще неспособной двигаться, было позволено говорить.       — Где Поттер? — спросил Волан-де-Морт, его голос был тихим, а глаза сузились.       — Я не знаю! — пролепетала она.       — Ты не знаешь? — повторил он, его голос был все еще мягким. — Круцио!       Он ненадолго задержал проклятие на женщине, наслаждаясь ее агонией. — Я спрошу тебя снова, — сказал он. — Где Поттер?       — Он ушел! — причитала она.       — Когда он вернется? — спросил Волан-де-Морт, вертя палочку в своих длинных пальцах.       — Он не вернется. Вернон выгнал его, — сказала она, ее голос дрожал.       — Когда? — спросил Волан-де-Морт, с трудом сдерживая гнев. Если он убьет эту женщину, то не узнает, куда делся Поттер.       — Два, — она сделала паузу, застонав от боли, вызванной действием проклятия, — два года назад.       Волан-де-Морт резко выдохнул и посмотрел на семью, лежащую перед ним на земле. Он повернулся, спустился по ступеням и вышел из дома.       — Все готово, милорд? — спросил Долохов.       — Поттер живет в другом месте. Магглы избавились от него, — сказал Волан-де-Морт с усмешкой, когда упомянул семью в доме.       — Вы избавились от них? — спросил Долохов.       — Еще нет, — ответил Волан-де-Морт. — Приведи Беллу.       Долохов кивнул и направился к задней части дома. Волан-де-Морт с рычанием уставился на четвертый номер. Находящиеся внутри магглы отсрочили его неуязвимость, и за это они пострадают.       — Адеско Файр! — прорычал Волан-де-Морт. Из его палочки вырвалось магическое пламя, мгновенно поглотив строение.       Когда Беллатриса и Долохов завернули за угол, дом был охвачен огнем, который освещал ночь, как маяк.       — Убейте любого, кто выйдет наружу, — приказал Волан-де-Морт.       Он замер на мгновение, наблюдая за таинственным танцем ожившего огня, уничтожающего дом Номер Четыре. Он знал, что это, скорее всего, его воображение, но ему показалось, что он слышит испуганные крики семьи, оказавшейся в ловушке внутри горящего дома.       Молодая маггловская пара из соседнего дома вышла из своего дома, чтобы осмотреть пожар. Пара Убийственных проклятий от Долохова и Беллатрисы оборвала их жизни.       Глаза пожилой женщины расширились, когда она увидела Темного Лорда. А, эта узнала меня, подумал он. Ее жизнь погасила струя зеленого света из палочки Волан-де-Морта.       Он снова переключил свое внимание на горящее здание, заглушая звуки Убийственных проклятий своих последователей. Волан-де-Морт облизнул губы, когда верхний этаж дома рухнул, засыпав пеплом окружающие дома.       По команде Волан-де-Морта жар пламени усилился и испепелил соседние дома. Он снова взмахнул палочкой и убедился, что в доме никого нет.       Он завершил заклинание — что мог сделать только волшебник исключительного мастерства, — и пламя рассеялось. Когда дым рассеялся, от дома осталась только обугленная оболочка.       — Подними Знак, Белла, — приказал он. — Мы отправим Поттеру сообщение.       — Мортмордре! — крикнула она, подняв Темную метку в небо над Тисовой улицей.       — Теперь мы уходим, — сказал Волан-де-Морт. С треском трое исчезли в ночи.       На следующий день в «Ежедневном пророке» появилась статья, сообщающая о смерти Гарри Поттера.       Мальчик, который жил, больше не живет       Рита Скитер       Печальный долг репортера — сообщить вам, что Гарри Поттер — чемпион Турнира Трех Волшебников, победитель Сами-Знаете-Кого и Спаситель Нашего Мира — был убит. За несколько часов до рассвета этим самым утром в Суррее юный герой и его семья были зверски убиты, став жертвами Адского пламени.       Улики указывают на то, что мистер Поттер, погибший от заколдованного пламени, в одиночку защищал свою семью и окрестности от дюжины нападавших, прежде чем погиб от последствий вдыхания дыма. Представитель Министерства волшебник Перси Уизли предположил, что нападение возглавил не кто иной, как Сириус Блэк, крестный отец Гарри.       Обугленные тела Гарри и его семьи были извлечены аврорами из-под обломков его дома вскоре после рассвета. Темная метка висела над останками резиденции мистера Поттера, служа жестоким напоминанием о том, что мы потеряли.       В результате бессмысленного нападения погибли также семь магглов и Арабелла Фигг, сквиб, которая долгое время была соседкой мистера Поттера.       Чтобы узнать полную биографию Гарри Поттера, перейдите на третью страницу.

***

      Гарри посмотрел поверх бумаги, которую он держал в руках, на своего крестного отца, сидящего по другую сторону стола.       — Сириус, если ты снова убьешь меня, не мог бы ты не использовать Адское пламя? Насколько я слышал, это неприятный способ, — сказал Гарри.       — Конечно, — сказал Сириус. — Я обязательно сделаю это быстро.       — Я ценю это, — сказал Гарри с ухмылкой.       — Я рад видеть, что ты хорошо к этому относишься, — сказал Сириус.       — Не пойми меня неправильно, — сказал Гарри, — Очень жаль миссис Фигг, но я не очень хорошо ее знал.       Сириус нахмурился: — Вот это я и имел в виду, Гарри.       — Я знаю, — вздохнул он, — я просто не могу заставить себя расстроиться из-за Дурслей. Может быть, они этого не заслужили, но я не буду по ним скучать.       Сириус кивнул головой: — Справедливо.       Они закончили завтрак в дружеской тишине, хотя Сириус не мог не беспокоиться о своем крестнике.       Камин на другой стороне комнаты засветился, и Гарри встал, чтобы поприветствовать гостя. Дафна вышла из огня, ее глаза были налиты кровью, как будто она недавно плакала.       — Гарри? — спросила она тоненьким голоском.       Гарри кивнул, и она бросилась к нему.       Их губы встретились в страстном праздновании жизни. Гарри показалось, что он видит, как темные и мрачные стены Площади Гриммо светлеют, пока она целует его. Она тихо застонала, когда Гарри провел руками по ее темным волосам и притянул ее к себе. Их языки столкнулись, и Дафна возблагодарила множество богов за то, что Гарри не был убит. Он отметил, что во рту у нее легкий привкус мяты.       Поцелуй был неровным, поскольку оба искали подтверждения того, что глубина их чувств соответствует глубине чувств другого.       Гарри понял, что этот момент, как никакой другой, закрепил их отношения и статус пары. Он вспомнил путь, который свел их вместе, и понял, что ряд важнейших и эмоционально насыщенных событий определил их роман.       Девушка, спрятавшаяся за закрытой дверью в Хогвартс-экспрессе, отстранилась от всего мира.       Эта же девушка посмотрела на него с отчаянным блеском в глазах и попросила отвлечь.       Он поклялся защищать ее, глядя на ее распростертую на кровати в лазарете фигуру.       Он прижал ее к себе и вытащил из мира ее снов.       Они кружились по танцевальной площадке, страсть была очевидна на лицах обоих.       Поцелуй стал глубже, и Гарри понял, что то, как они дошли до этого момента, не имеет никакого значения. Ничто не имело значения, кроме настоящего и будущего — его будущего с Дафной. Когда он держал ее в своих объятиях, он знал, что ради нее он готов на все. Он готов убить ради нее. Он готов умереть за нее.       В тот момент ничто в мире не имело значения, кроме Дафны.       — Они сказали, что ты умер, — прошептала она, когда их губы разошлись. — Я думала, что потеряла тебя.       — Ты никогда не потеряешь меня, Дафна, — сказал он.       — Обещаешь? — спросила она, умоляюще глядя ему в глаза.       — Обещаю, — подтвердил он, кивнув головой. Они оба понимали, что речь идет о гораздо большем, чем обычный подростковый роман.       — Я послала Дамблдору письмо. Он сказал, что Пророк ошибся, и рассказал, как найти тебя, — сказала она, — Но мне просто нужно было увидеть тебя своими глазами, чтобы понять, что ты не… что ты не…       Их губы снова соединились, на этот раз в нежном проявлении привязанности. Это было намного нежнее, чем их первый поцелуй. Гарри одной рукой поглаживал круги на ее спине, а другой прижимался к ее затылку. Хотя ни один из них еще не произнес слов, они оба знали, что влюбились друг в друга.

***

      Люциус Малфой сидел в палатах Визенгамота, ожидая вотума недоверия Корнелиусу Фаджу. Он сам видел, что голосование будет назначено и что оно никогда не состоится.       После того как Дамблдор объявил, что Гарри Поттер жив, толпа в зале была довольно шумной. Люциус, конечно, уже знал, что миссия его учителя провалилась. Темный Лорд был очень недоволен тем, что его информация оказалась ошибочной.       Он вспомнил свою встречу с Фаджем после того, как предложение о вотуме недоверия было принято и поддержано.       — Корнелиус, ты не можешь допустить, чтобы это голосование состоялось, — сказал Люциус.       — Как я могу не допустить этого, Люциус? — спросил Фадж, проводя руками по редеющим волосам.       — Авроры все еще верны тебе. Используй их.       Фадж кивнул головой: — Да, конечно. Визенгамот отступит перед демонстрацией силы, — сказал он. — Спасибо, старый друг.       — После того, как вы это сделаете, Визенгамоту потребуется реструктуризация. Вам нужно будет заменить многих членов, чтобы обеспечить лояльность органа. Я взял на себя смелость составить список кандидатов, — сказал Люциус, протягивая Фаджу стопку пергаментов.       — Конечно, конечно. Но что насчет Дамблдора? — спросил Фадж.       — Он будет поднимать шум на международном уровне, но он не обладает тем влиянием, которое имел раньше, — сказал Люциус. — Вы видели, что он теряет хватку. Он позволил бы преступнику Сириусу Блэку свободно властвовать, настаивая на том, что Темный Лорд вернулся.       — Конечно, ты прав, — согласился Фадж, — Но он все еще имеет власть в Визенгамоте.       — Только столько, сколько вы ему позволите, — возразил Люциус. — Когда мы заручимся лояльностью тела, вы сможете его убрать.       Люциус переключил свое внимание на собрание, когда Дамблдор снова начал говорить.       — На нашем последнем заседании было принято решение о вотуме недоверия министру магии Корнелиусу Фаджу. Мы собрались здесь сегодня, чтобы провести этот вотум, — сказал Дамблдор. — Введите министра.       Двойные двери в задней части зала распахнулись, и Фадж прошел через них с Джоном Долишем под руку, сопровождаемый контингентом авроров. Палочки авроров были вытянуты и свободно держались по бокам.       Выражение лица Дамблдора оставалось нейтральным, но его глаза потускнели. Он узнал во всех аврорах сторонников Фаджа.       — Дамблдор, все кончено, — объявил Фадж.       Дамблдор молчал, надеясь, что члены Визенгамота не потерпят этого. Он знал, что может в одиночку победить Фаджа и его авроров — и министр, скорее всего, тоже знал об этом, — но если он применит силу, чтобы подавить неповиновение Фаджа, его сочтут тираном.       Ему нужен был только один член, чтобы действовать. Если бы кто-то другой выступил против Фаджа, Дамблдор мог бы применить свою значительную силу, не будучи замеченным в подстрекательстве. Если бы люди Фаджа напали первыми, он мог бы, и от него ожидали бы, что он будет сражаться с ними, но он знал, что авроры получат строгий приказ не предпринимать никаких действий, пока на них не нападут первыми.       Общественное мнение — мощная сила, и он не мог позволить себе прослыть мятежником.       Он осмотрел зал и сразу понял, что Фадж победит. Большинство членов Визенгамота выглядели либо испуганными таким поворотом событий, либо пристыженными тем, что они ничего не могли сделать, чтобы остановить это. Несколько членов, все из темных семей, выглядели встревоженными, но сохраняли спокойное выражение лица. Долорес Амбридж выглядела просто задорно.       Его глаза нашли Амелию Боунс, единственного человека, который, как он ожидал, не потерпит этого. На ее лице отражался страх — страх, что действия против Фаджа приведут к гражданской войне. Члены Визенгамота, которые всего несколько минут назад были готовы признать Фаджа некомпетентным, все еще были уверены, что Волдеморт не вернулся. Они видели только непосредственную угрозу — Фаджа и его авроров. Их страх заставил их попытаться сделать то, что, как доказала история, не удастся: умиротворение.       Одно было ясно: никто не сделает ничего, чтобы остановить это.       Дамблдор кивнул головой в знак поражения. Он продолжит борьбу в МКМ.       — Теперь, когда все решено, — сказал Фадж с ухмылкой, — я предлагаю лишить Дамблдора его должности в Визенгамоте.       — Поддерживаю! — крикнула Амбридж, вскакивая со своего места.       — Что ж, давайте поставим это на голосование, — потребовал Фадж. Его авроры подняли свои палочки и осмотрели толпу.       Дамблдор снова осмотрел зал и понял, что его коллеги по Визенгамоту почти все были подавлены. Некоторые из них не будут голосовать против него, но никто не будет выступать от его имени.       — Все, кто выступает за отстранение Дамблдора, поднимите правую руку, — приказал Фадж.       Больше половины зала подняли руки.       Фадж с усмешкой оглядел зал и сделал мысленный подсчет, после чего обратил свое внимание на Дамблдора. — Убирайся отсюда, Альбус, — сказал он с начальственным видом.       — Если члены Визенгамота желают этого, я, конечно, подчинюсь, — сказал Дамблдор. — Но если кому-то из них понадобится моя помощь, они ее получат.       После ухода Дамблдора Фадж занял место главного колдуна. — Мы достигли новой эры, дамы и господа, — сказал он, и его голос разнесся по безмолвному залу. — Присоединяйтесь ко мне, или будете растоптаны.       Люциус улыбнулся, наблюдая за тем, как планы его Мастера становятся на свои места. Дамблдор потерял значительную часть своей власти, а правительство Фаджа в считанные минуты стало полностью нелегитимным. Он встал и зааплодировал. С некоторым колебанием остальные члены Визенгамота последовали за ним.

***

      Волан-де-Морт стоял перед своими Пожирателями смерти с легкой ухмылкой на лице. Несмотря на то, что его план убийства Поттера был отложен, его политические махинации прошли лучше, чем ожидалось.       — Мои Пожиратели смерти, — начал Волан-де-Морт, — для того чтобы начать нашу настоящую войну, войну крови, мы должны сначала начать другую войну против Корнелиуса Фаджа и его Министерства. Хотя эта война не является нашей истинной целью, она обеспечит нам успех в нашей кампании за чистоту. С этого момента ваша главная цель — посеять хаос в Министерстве.       — А как же Поттер, милорд? — спросила Беллатриса.       — Если вы обнаружите Поттера, сообщите мне о его местонахождении, и я позабочусь о нем в свое время. Не действуйте против него лично. — Волан-де-Морт очень хотел убить мальчика Поттера и получить свою пророченную неуязвимость, но нападение на кого-либо за пределами Министерства было бы контрпродуктивным для его целей.       Он также знал, что Поттер не был слабаком. Волан-де-Морт был в высшей степени уверен в своих силах, но знал, что нельзя недооценивать Поттера. Самонадеянность привела его к падению в прошлый раз, и он не повторит эту ошибку.       — Очень скоро я сообщу миру о своем возвращении, — сказал Волан-де-Морт. — И когда я это сделаю, наша война начнется по-настоящему.

***

      Дамблдор стоял возле убежища Горация Слизнорта. Он был встревожен тем, как быстро развивались события, и знал, что должен действовать.       Он вошел в дом без приглашения.       — Дамблдор? — спросил Слизнорт.       Он кивнул: — Доброе утро, Гораций.       — Чем обязан? — спросил Слизнорт.       — Думаю, вы уже знаете ответ на этот вопрос, — сказал Дамблдор, его глаза буравили крупного мужчину.       Слизнорт вздохнул: — Я ничем не могу вам помочь.       — Вы уверены? — спросил Дамблдор.       — Да, уверен, — окончательно ответил Слизнорт.       — Тогда мне искренне жаль, Гораций, но вы не оставляете мне выбора, — сказал Дамблдор. Слизнорт вопросительно посмотрел на него, но ничего не сказал. — Легилименс!       Дамблдор порылся в воспоминаниях этого человека, стараясь не лезть ни в какие личные дела. В конце концов, он нашел воспоминания Слизнорта о его разговоре с Томом Риддлом о крестражах. Очевидно, начинающий Темный Лорд хотел разделить его душу на семь частей.       Медленно Дамблдор отстранился от воспоминаний мужчины.       — Позвольте мне еще раз извиниться, старый друг, но я не могу позволить вам вспомнить, что я узнал о крестражах Тома. Если он снова обратится к вам, будет лучше, если вы не будете помнить об этом разговоре. Обливиэйт!       С этими словами Дамблдор удалился.       В один из последних дней летних каникул Дамблдор договорился о встрече с Гарри.       — Мой мальчик, я недавно подтвердил одну свою теорию, — сказал Дамблдор, — Теорию о том, как Волан-де-Морт пережил свое собственное Убийственное проклятие.       Далее он объяснил, как Том Риддл разделил свою душу и запечатал ее части в предметы, пытаясь обрести бессмертие.       — Что это могут быть за крестражи, сэр? И где они могут быть спрятаны? — спросил Гарри.       — Волан-де-Морт — высокомерная личность. Вместилища для его души не будут бессодержательными безделушками, и их местонахождение не будет случайным. У него есть привязанность к основателям, — сказал Дамблдор. — Мы должны искать предметы, которыми они когда-то обладали. Что касается мест, я подозреваю, что он выбрал места, которые очень символичны — либо для него самого, либо для власти и престижа.       — У вас есть какие-нибудь теории? — спросил Гарри.       — Несколько, — ответил Дамблдор. — Мы обсудим их в течение следующего семестра.       — Мы будем охотиться на них вместе. Не так ли, сэр?       — Это мое намерение, — согласился Дамблдор.       — Хорошо, — сказал Гарри, выглядя решительно.       — Есть еще одна вещь, — сказал Дамблдор со вздохом. — Я говорил тебе, что Волан-де-Морт намеревался создать шесть крестражей. Я считаю, что он неосознанно создал еще один.       — Что вы имеете в виду? — спросил Гарри, слегка нахмурившись.       Дамблдор покачал головой: — На данный момент это всего лишь предположения. Я не буду обременять тебя ничем другим, пока не изучу все подробнее.