***
Гарри внимательно осмотрел свое окружение. Он стоял посреди почти пустынной мощеной улицы в каком-то восточноевропейском городе. Десятки зрителей расположились перед окнами верхних этажей домов и предприятий, окружавших переулок. Посреди улицы лицом друг к другу стояли два явно влиятельных человека. Один из них, рыжеволосый Альбус Дамблдор, держал свою палочку наготове и тоскливо смотрел на другого. Светловолосый Геллерт Грин-де-Вальд еще не достал свою палочку и умоляюще смотрел на Дамблдора. — Ты не должен этого делать, Альбус. Присоединяйся ко мне, и мы будем неудержимы, — прошептал Грин-де-Вальд. — Я не могу этого сделать, Геллерт, но для тебя еще не поздно. Откажись от своего пути — я помогу тебе, — ответил Дамблдор, также шепотом. Грин-де-Вальд медленно достал свою собственную палочку, но не направил ее на Дамблдора. — Как до этого дошло, дорогой друг? — Возможно, если бы наше предыдущее противостояние не закончилось так трагично… — Это одно из моих немногих сожалений. Я искренне сожалею о твоей сестре. — Грин-де-Вальд действительно выглядел раскаявшимся. — Я даже не знаю, кто наложил проклятие. Это было бы достаточно легко определить, но я не могу заставить себя сделать это. — Виноват я, Альбус. Независимо от того, кто наложил проклятие, которое убило ее, я начал все это грязное дело. Ты можешь простить меня? Дамблдор медленно кивнул. — Ты прощен, мой друг. — Похоже, дальше можно не откладывать. — Грин-де-Вальд поднял свою палочку и поклонился в знак уважения к силе человека, стоящего перед ним, и к дружбе, которую они когда-то разделяли. — Ты, как это часто бывает, прав. — Дамблдор поднял свою собственную палочку и поклонился по той же причине, что и Грин-де-Вальд. — Мне интересно, как сложится эта дуэль. Ты, с многолетним опытом обучения у Николаса Фламеля… — начал он. — А ты, мастер Бузинной палочки… — Дамблдор прервал его. — Сцепились в поединке. — Грин-де-Вальд закончил вербализацию мысли. Он чуть не рассмеялся от синхронности их мыслей, даже спустя столько лет… Оба мужчины с сожалением смотрели на то, как они начали обмениваться заклинаниями. Тонкий поток золотого света вырвался из кончика палочки Дамблдора, но был парирован Грин-де-Вальдом, который тут же открыл ответный огонь. Из палочки Грин-де-Вальда вырвался фиолетовый вихрь и, казалось, поглотил Дамблдора, но рыжеволосый волшебник уже исчез. Грин-де-Вальд повернулся и нырнул влево, его палочка уже двинулась со следующим проклятием, едва избежав луча красного света. Дамблдор изящно уклонился от ответного выстрела, избежав проклятия с практической легкостью. Грин-де-Вальд быстро встал на ноги и создал мерцающий голубой щит, который поглотил натиск Дамблдора. Он бросил Редукто, который промахнулся справа от Грин-де-Вальда и разнес в щепки переднюю часть аптеки. Дамблдор быстро переместился так, чтобы Грин-де-Вальд оказался спиной к обломкам. Грин-де-Вальд напряг слух, но не смог услышать, как его противник произнес - Акцио! — Он понял план Дамблдора на секунду позже. Когда полтонны кирпича и раствора столкнулись с его спиной, он понял, что Редукто его старого друга попал точно в цель. Он должен был знать, что Альбус не промахнется мимо цели на столь значительную величину. Грин-де-Вальд был погребен под грудой обломков, и, зная, что у него есть всего несколько секунд, чтобы действовать, направил обломки в Дамблдора, который ловким взмахом палочки разрушил их еще до того, как они вошли в контакт. Грин-де-Вальд поднялся на ноги и быстро вылечил спину, временно скрепив сломанные кости, после чего начал собственную атаку. Из его палочки посыпались радуги света, но Дамблдор быстро воздвиг свой собственный щит, который перехватил проклятия Грин-де-Вальда. Гарри с изумлением наблюдал за битвой. Два самых могущественных человека своего поколения обменивались заклинаниями почти четверть часа. Его глаза расширились, когда он увидел, как эти люди демонстрируют богоподобную силу. Больше всего его поразило то, что ни один из них не стремился убить другого. Было ли это вызвано взаимным уважением или желанием устроить более соревновательный поединок, но наблюдать за происходящим было гораздо интереснее. Хотя оба мужчины были искусными дуэлянтами, Грин-де-Вальд был явно сильнее. Дамблдор двигался без усилий и с практической легкостью накладывал заклинания такого масштаба, какого Гарри никогда не видел. Грин-де-Вальд с трудом выдерживал темп Дамблдора и не мог отражать его удары в течение длительного времени. Дамблдор был весь в поту, но в остальном выглядел не хуже. Грин-де-Вальд стоял, окровавленный и разбитый, но непоколебимый перед лицом поражения. — Пожалуйста, Геллерт, покайся, — умолял Дамблдор. — Уже слишком поздно, Альбус, — сказал он, сожалея об ошибках своего прошлого. Он поднял свою палочку, чтобы нанести новый удар, но Дамблдор действовал слишком быстро. Веревка пламени обвилась вокруг руки Грин-де-Вальда, прижав ее к боку и пронзив плоть сквозь мантию. Грин-де-Вальд вскрикнул от боли, выронил палочку и рухнул на землю, корчась в агонии. Из зданий, окружающих улицу, доносились громкие возгласы. Ущерб, нанесенный прилегающей территории, потребует много времени и усилий для восстановления, а место поражения Грин-де-Вальда в будущем станет охраняемым историческим объектом. Слезы текли по щекам Дамблдора, когда он собирал упавшую палочку, бегло осмотрел ее и убрал в карман. Бузинная палочка, вспомнил Гарри. Он с грустью посмотрел на распростертого на земле своего бывшего друга и отменил веревку пламени, окружавшую его, прежде чем связать его магическими цепями.***
Воспоминание внезапно закончилось, и Гарри почувствовал, что выходит из «Омута». Он оказался в знакомом кабинете Альбуса Дамблдора в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс. Директор, казалось, не сдвинулся с места с тех пор, как Гарри начал смотреть свое воспоминание. — Это было великолепно, сэр. — Один из самых гордых и самых ужасных моментов в моей жизни. — Вы все еще заботитесь о нем, не так ли, сэр? — Да, он мне не безразличен. — Что случилось с ним после вашей дуэли? — Он был помещен в Нурменгард, тюрьму, которую он сам построил, и остается там по сей день. — Вы когда-нибудь посещали его? Дамблдор нахмурился. — Нет. Много лет назад я решил запомнить его мальчиком, которым он когда-то был, а не злом, которым он стал, и встреча с ним в его камере разрушит эту иллюзию. Гарри кивнул головой. — Не хотите ли поговорить о том, что я смотрел? — У него было много вопросов о том, чему он стал свидетелем. Он хотел бы узнать о семье Дамблдора и о диковинной палочке, которая, как понял Гарри, все еще была у директора. — Возможно, в другой раз, Гарри. Это уже был долгий день, и другие ученики скоро прибудут, я полагаю. Если ты не возражаешь, я провожу тебя в Большой зал. — Да, сэр. — Гарри поднялся и последовал за Дамблдором из его кабинета. — Профессор, вы научите меня так же дуэлировать? — Думаю, да. Но это произойдет не раньше, чем вы продвинетесь в этом предмете. А пока вам следует попрактиковаться в этом искусстве с другим членом факультета. Я рекомендую Филиуса. В свое время он был мастером дуэли, и ты ему очень нравишься. Гарри удовлетворенно улыбнулся при мысли о дуэли с Дамблдором. Его уважение к этому человеку значительно возросло после того, как он стал свидетелем дуэли, сделавшей его знаменитым.***
Он вошел в Большой зал, когда масса студентов заходила с другой стороны. Он прошел к столу Когтеврана и сразу же попал в крепкие объятия. — Где ты был, Гарри? — неистово спросила Гермиона. — Успокойся, Гермиона, — мягко сказал он. — Домовой эльф запечатал барьер против меня, и я не смог сесть в поезд. Мы с Дафной и Дамблдором аппарировали сюда. Гермиона, казалось, замерла, услышав это. У нее было так много вопросов, но первый, который она задаст, будет ученым. — Как вы сюда попали? — Дамблдор взял нас с собой. Я планирую научиться, как только смогу. — То, как Дамблдор перемещался, чтобы избежать атак Грин-де-Вальда, укрепило Гарри в решимости освоить этот навык. — Почему домовой эльф запечатал барьер против тебя? — Он думает, что в Хогвартсе мне угрожает опасность, — усмехнулся Гарри. — Если подумать, может, он имел в виду, что я задохнусь от одного из твоих объятий. — Гермиона покраснела и отпустила его, позволяя им занять свои места. — Какого рода опасность? — Он не уточнил, но я сомневаюсь, что Волан-де-Морт одержим нашим новым профессором Защиты. Скорее всего, он закончит тем, что нанесет Локонсу круциатусы. Гермиона не была полностью удовлетворена его ответом, но перешла к своему последнему вопросу. — Кто эта девушка, с которой ты прилетел сюда? — Дафна Гринграсс. Она учится на Слизерине на нашем курсе. Гермиона нахмурилась: — Будь осторожен рядом с ней, Гарри. Как я слышала, большинство слизеринцев на нашем курсе боятся ее. По правде говоря, Гарри не удивился, услышав это. Дафна была немного резкой, и он подозревал, что не так уж много нужно, чтобы заставить ее начать колдовать. Он легко мог представить, как такие люди, как Драко Малфой, становятся объектами ее гнева. Но Гарри знал, что в Дафне Гринграсс было гораздо больше, чем в холодной, отстраненной ведьме, которой она казалась на людях. Он видел проблески того, что скрывается под ее холодной внешностью, и надеялся узнать ее получше. Он посмотрел на стол Слизерина и увидел, что она сидит одна. Когда она увидела, что он смотрит на нее, она слегка кивнула головой, показывая, что нашла Зеркало. Гарри ответил ей жестом, давая понять, что у него не возникло никаких проблем с его диверсией. Как и сказал Дамблдор, не было причин сообщать ей, что он раскрыл их план. Гарри оглянулся на Гермиону и увидел, что она нетерпеливо ждала его ответа. — Не волнуйся, Гермиона. Ты знаешь, что я буду осторожен, но я не думаю, что мне нужно беспокоиться о Дафне. Гермиона кивнула, принимая его ответ. Она никогда не встречалась с девушкой из Слизерина, но доверяла суждению Гарри. Двери в Большой зал открылись тихо, как будто человек, открывающий их, надеялся войти незаметно. Переступив порог и направившись к Главному столу, Гарри осмотрел девушку. Это была довольно обычная на вид староста Слизерина, которая смотрела прямо на Снейпа, когда приближалась к нему. Она начала что-то срочно шептать своему главе факультета. Когда она закончила говорить, Снейп злобно ухмыльнулся и вышел из зала, его черная мантия развевалась за ним. — Что это было? — спросила Гермиона. Гарри усмехнулся, когда первокурсники вошли в зал для сортировки. — Я расскажу тебе во время Пира. — Итак, полет Уизли завершился, подумал Гарри, надеюсь, у него было приятное путешествие.***
Распределение прошло относительно спокойно. Несколько новых когтевранцев присоединились к столу, сев относительно близко к Гарри. Ему не нравилось большинство членов его факультета, и он сомневался, что новые члены будут чем-то отличаться. Большинство когтевранцев были учеными, что Гарри мог оценить, но их мало волновал практический аспект магии. Хотя теория была важна, для Гарри и Гермионы она была лишь средством достижения цели. Они гордились тем, что умеют колдовать. Самой интересной была распределение младшей Уизли. Маленькая Джиневра потратила большую часть пяти минут, чтобы выбрать свой факультет. Когда она сняла с головы Шляпу и направилась к столу Гриффиндора, она несколько секунд смотрела на Гарри. Гарри не мог определить, как она на него посмотрела. Многие первокурсники пытались незаметно разглядывать его, но ее взгляд был другим. Гарри не увидел ни удивления, которое было на лицах большинства первокурсников, глазеющих на него, ни чего-то неуловимого в ее пристальном взгляде. Когда Гарри поймал ее взгляд, ему на секунду показалось, что ее радужки светятся пунцовым светом. Это был очень тревожный эффект, и он решил, что в этом году постарается держаться от нее подальше. После Распределения Дамблдор поднялся, чтобы поприветствовать студентов. — Обычно я бы приберег свои замечания до того момента, когда вас накормят и напоят, но возникло нечто, требующее моего внимания. Я буду краток. Новым ученикам — добро пожаловать в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс, а всем знакомым — добро пожаловать обратно. У нас есть довольно обширный список запрещенных предметов. Если вы хотите ознакомиться с ним в полном объеме, мистер Филч с удовольствием предоставит вам копию. Запретный лес, конечно же, запрещен. Наконец, позвольте мне представить вам нашего нового профессора Защиты от темных искусств Златопуста Локонса. — Мужчина поднялся на ноги и царственно поклонился, вызвав аплодисменты. — Я с нетерпением жду еще одного замечательного года. А теперь, приступайте! — Дамблдор щелкнул пальцем, и на столах появились кучи еды. Он выбежал из зала в том же направлении, куда ранее ушел Снейп. Гарри почти пожалел Уизли и его лакея. Хотя он ничего не имел против мастера зелий, он знал, что тот может быть особенно жесток с гриффиндорцами, а эти двое оставались с ним наедине довольно долгое время. — Итак, — проговорила Гермиона, — ты, кажется, знал, куда идет Снейп. Что происходит? — Я не уверен, но мне кажется, что Снейп собирался поприветствовать Уизли и Финнигана. — Я видела некоторых гриффиндорцев второго курса в поезде, но никто из них не появился. Они тоже аппарировали сюда? — Нет, они полетели. — Они прилетели в замок на метлах? Это разрешено? — Я не уверен, разрешено ли студентам путешествовать на метлах, но я почти уверен, что прибытие на летающей машине не приветствуется. — Гарри ухмыльнулся. Гермиона вытаращилась на него. — Ты не можешь быть серьезным. Эти тупоголовые действительно прилетели сюда на заколдованной машине? — Гарри кивнул. — Они должны быть исключены! — возмущенно воскликнула она. — Наверное, их нужно исключить, но я не вижу, чтобы это произошло. Снейп будет настаивать на этом, но я сомневаюсь, что МакГонагалл исключит кого-либо из своих Львов. Скорее всего, они будут сидеть под стражей весь следующий месяц. — Они должны хотя бы потерять баллы факультета! — Технически, школа еще не началась, когда они нарушили правила, но я сомневаюсь, что кому-то из них придет в голову упомянуть об этом. Должны ли они потерять баллы или нет, не имеет значения, но, скорее всего, они их потеряют. — Рев возмущения означал, что с гриффиндорского стола действительно сняли баллы. Гарри взглянул на их часовые стекла и увидел, что они наполнились двумя сотнями черных бусинок, что означало, что их положение на данный момент отрицательное. Гарри ожидал, что они потеряют очки, но по сто за штуку — это было более сурово, чем он предполагал. Гриффиндор выбыл из борьбы за Кубок Дома еще до того, как на столах появились первые десерты.***
Дафна сидела за столом Слизерина и молча ела свою еду. Один из первокурсников попытался сесть рядом с ней, но она нахмурилась и отправила его восвояси. Первый день прошел продуктивно, подумала она. Ей не потребовалось много времени, чтобы найти Зеркало. Оно находилось в заброшенном классе, где она впервые его нашла. Дамблдор забрал его из той комнаты и попросил ее не искать. Поместив его туда, где она провела столько часов в течение первого года обучения, Дамблдор, по ее мнению, поощрял ее снова найти его. Старик был эксцентричен, но кто она такая, чтобы оспаривать его методы? Она сидела перед Зеркалом, пока не пришли другие студенты. Она не чувствовала себя виноватой за то, что оставила Гарри наедине с директором, потому что, в отличие от большинства членов ее факультета, находила старика увлекательным. Она ожидала, что Гарри получит удовольствие от приятной беседы с Дамблдором. Она наслаждалась обществом единственного человека, который когда-либо заботился о ней, пока не пришло время уходить. Когда она встала, чтобы уйти, ей не хотелось этого делать. Она почувствовала, что ее тянет к Зеркалу, но ей удалось стряхнуть его и уйти, чтобы успеть вернуться в Большой зал до начала Распределения. Уровень власти, которую Зеркало имело над ней, одновременно пугал и успокаивал. Размышляя о Зеркале, Дафна не заметила, что Драко Малфой занял место рядом с ней, пока он не начал говорить. — Общение с полукровками и опорочивание имени нашего факультета… Что дальше, Гринграсс? Есть ли у тебя планы встречаться с пуффендуйцем? — Уходи, Малфой, — прорычала она. — Я не думаю, что уйду. Ходят слухи, что ты прилетела в школу с Поттером. Это правда? — А что, если да? Драко сделал паузу, обдумывая это. — Неприлично вступать в связь с полукровкой. Профессор Снейп не обрадуется… — Не обрадуется чему, Драко? Если ты не заметил, профессору Снейпу очень нравится Гарри. И если я не ошибаюсь, ты предложил ему свою дружбу в начале первого курса, и он тебе отказал. Если уж так неприлично общаться с полукровкой, то как же плохо, когда тебе отказывают? — спросила она, ее голос был приторно сладким. — Ты пожалеешь об этом, Гринграсс, — прорычал он. Дафна рассмеялась: — Если бы у меня был сикль за каждый раз, когда ты это говорил… Возмущенный Драко Малфой отправился искать Крэбба и Гойла, чтобы выместить свое раздражение на первокурсниках. Дафна злобно улыбнулась, глядя ему вслед. Она потратила несколько недель своего лета на отработку нескольких особенно неприятных сглазов, и ей не терпелось испытать их.