Без прикрытия

Усердно виляя бедрами из стороны в сторону, Эфсун вошла в бар, где ее должен был ждать Эмир. Она выискивала глазами знакомую фигуру, подспудно размышляя над тем, что никогда не видела доктора без его белого халата вживую. Расшалившееся воображение тут же представило ей доктора без халата. Буквально. — У вас бронь? — поинтересовалась подоспевшая сотрудница бара со стопкой меню в руках, вырывая Эфсун из приятного плена эротических фантазий. Та удивленно обвела взглядом полупустое помещение. Очевидно, дела у заведения шли не так хорошо, чтобы не пускать посетителей без бронирования столика. — Нет, у меня встреча с Эмиром Демирханом. — Прошу за мной. Девушка повела гостью на террасу. Эфсун неприятно зацепил тот факт, что господин доктор даже не соизволил встретить ее у дверей, хотя она опоздала всего-то на пять минут. Эмир сидел спиной ко входу, а перед ним стояло три пустых бокала из-под коктейлей. Неужели он уже успел наклюкаться за такой короткий промежуток времени? Увидев ее возле своего столика, доктор застыл с раскрытым ртом, потом потер глаза и только потом поднялся, чтобы поприветствовать даму. — Госпожа Эфсун? Это правда вы? Вы пришли? Эфсун окинула неодобрительным взглядом и содержимое столика, и фигуру замершего в нерешительности хирурга. — Разве вы сами не позвали меня прийти сюда? — строго спросила она. — Позвал, — подтвердил Эмир. — Разве не написали, что это вопрос жизни и смерти? — Написал. — Чего же вы теперь удивляетесь моему приходу? — Я был уверен на сто процентов, что вы не придете, — развел он руками. — Поэтому вы решили напиться, прождав всего пять минут? — На самом деле, я сижу здесь дольше… гораздо дольше. Взял на работе неделю отпуска. Потому что… потому что нам надо поговорить. Эфсун вглядывалась в его растерянное лицо. Она не могла с точностью утверждать, что Эмир был пьян, скорее наоборот — доктор производил впечатление чрезвычайно собранного, трезвого человека. Вот только его бессвязные речи напрягали. «Неделя отпуска, потому что надо поговорить»? — Хорошо, давайте поговорим, — сказала Эфсун, оглядываясь на стул. — Позвольте! — Эмир подскочил сзади и галантно помог ей сесть. — Будьте добры, два меню, — крикнул он официантке. Они уселись друг напротив друга. Эфсун подперла голову руками и приготовилась слушать. Она полностью сконцентрировалась на словах Эмель: доктор ничего не значит для Эфсун Коч, от него ей нужна только операция, а не романтическая ересь. Эмир напряженно вглядывался в ее лицо, вероятно, выискивая на нем отголоски минувших событий. Но Эфсун была непроницаема: что было — то прошло. Бегство доктора после ее минутной слабости было весьма красноречивым, поэтому… — Вы голодны? Позвольте заказать? Эфсун встрепенулась, выныривая из потока размышлений, захвативших ее голову. — Я буду кофе, — отрезала она непререкаемым тоном, видя, что доктор собрался упрямиться. — И все. Эмир смиренно вздохнул: — Два кофе, пожалуйста. Официантка, приняв столь скудный заказ со скучным лицом, оставила их, наконец, наедине. — Итак… Слушаю вас, господин Эмир. — Я не смогу вас прооперировать! — выпалил он вдруг без всяких предисловий и залпом опрокинул в себя остатки коктейля из третьего бокала. Эфсун ошарашенно моргала. — Что… что случилось? — Я буду вынужден передать вас другому хирургу нашей клиники. Либо вы можете выбрать любое другое лечебное учреждение. Но я… я не смогу провести вам пластическую операцию. — Господин Эмир, — снизив голос, прошипела Эфсун, и вдруг заметила официантку с кофе. Пришлось с милой улыбкой ожидать, пока та поставит перед ними чашки, хотя хотелось растерзать Эмира прямо сейчас — на малюсенькие-малюсенькие кусочки. — Господин Эмир, будьте так любезны, объясните мне, что происходит? — Я не могу сообщить вам ничего нового, кроме того, что уже сказал. — Нет, вы так просто от меня не избавитесь! К их столику начали поворачиваться любопытные головы посетителей. — Я искренне прошу у вас прощения… — Вы можете засунуть свои просьбы о прощении куда подальше! — она почти не контролировала себя; сквозь возвышенную оболочку светской львицы все яростнее стала прорываться прозаическая личина полицейского агента. Эмир испуганно икнул. — Я сыта ими по горло! — продолжала Эфсун гневно. — Либо вы сейчас же объясните мне, почему вы дали заднюю, либо… Либо я устрою такой скандал, что вам не поздоровится! Я подключу все соцсети и даже телевидение. На вашу клинику обрушится шквал критики и негативных отзывов. Вы этого хотите, господин Эмир? — Г-госпожа Эфсун… — заикаясь, промямлил доктор. — К черту эту вашу «госпожу»! Забудьте о ней. Говорите уже по существу. — Я не смогу вас прооперировать потому что… потому что… мое отношение к вам переменилось с профессионально-врачебного на… на личное. — Что вы там лепечете себе под нос? — возмутилась Эфсун. — Я ничего не разобрала! Какое врачебное? Какое личное? Эмир страдальчески закрыл глаза: — О, Аллах, пошли терпения… Я говорю, что вы мне нравитесь. Нравитесь! — И что? — абсолютно искренне не поняла Эфсун. — Разве вы никогда не крутили шашни со своими пациентками? С каких пор вас это начало смущать? Доктор сконфуженно наморщил нос. Очевидно, гламурная дива открывалась для него с все более новых и — скорее всего, обескураживающих — сторон. — Но я же не кручу с вами «шашни», как вы изволили выразиться! — возразил он. — Но вы отказываетесь меня оперировать, ссылаясь на какое-то там отношение, хотя раньше вам личная симпатия не мешала вшивать огромные буфера своим несчастным пациенткам! — Госпожа Эфсун! — пылая праведным гневом, Эмир вскочил из-за стола. — Господин Эмир! — Эфсун тоже подорвалась, встав напротив оппонента. Среди официантов пронесся оживленный гул, на странную парочку были обращены взгляды почти всех посетителей бара. — То, что было раньше, не имеет никакого отношения к происходящему теперь, — проговорил доктор, снизив голос. — Если вы сейчас скажете, что не испытываете ко мне никаких чувств, я обещаю, что проведу операцию. Эфсун непроизвольно сжала кулаки. Нет. У нее не было никаких чувств к этому мужчине. Все, что ей нужно от него, это… операция. Бла-бла-бла, она тысячу раз уже повторила это вслух и про себя! Так пора повторить тысячу первый. — Не испытываю! — выпалила Эфсун. — Я ничего к вам не испытываю! — Хорошо, — медленно проговорил Эмир. — Я понял. Завтра Джанан свяжется с вами и запишет на обследование. А на следующей неделе, если анализы будут в порядке, проведем операцию. Хорошего вечера. Он поклонился и направился к выходу. — И вам хорошего вечера, — пробормотала Эфсун, обессиленно опускаясь обратно за столик. Что это сейчас было? Не слишком ли она выдала себя? И верные ли слова произнесла в ответ на его вопрос? Нет-нет, она все сделала правильно. Ее цель, ее задача — предоперационный осмотр. Так же говорила госпожа Эмель? Эфсун приложила ладони к горящим щекам. Она нравилась Эмиру. У него появились чувства к ней! Не к ней, тут же одернула себя, а к Эфсун Коч, гламурной светской львице, поверхностной и избалованной вниманием… Да и стоит ли доверять словам доктора?! Бог знает, скольким девушкам он вешал подобную лапшу на уши! А потом, если верить начальнице, жестоко обламывал все их надежды. Почему сейчас должно быть что-то по-другому? Почему Эфсун решила, что она для него особенная? Только потому, что он — даже не сказал, нет — а просто намекнул на это? А вдруг агент полиции ошиблась, вдруг интуиция ее подвела? Вдруг Эмир самый что ни на есть преступник и сексуальный маньяк? Эфсун присутствовала при многих допросах, и сейчас готова была поклясться, что, говоря о своих чувствах, доктор не врал. А вдруг врал? Бывают же люди, обманывающие полиграф. А она даже не полиграф, а обычный человек. И это был вовсе не допрос… — Опустив некоторые грубости, сказанные в адрес доктора, ты все сделала правильно, — бросилась к ней с поддержкой Эмель, как только Эфсун вышла из бара. — Молодец. Эфсун невесело кивнула. Молодец-то молодец, только почему на душе так паршиво? Они вернулись в отделение, и, воспользовавшись тем, что начальница на пару минут вышла из кабинета, ее строптивая подчиненная извлекла из сейфа дело Эмира Демирхана, записала на листик его домашний адрес и мастерски скрыла все следы своего позорного преступления. — Ты в порядке? — спросила по возвращении Эмель, настороженно вглядываясь в лицо Эфсун. — Да. Просто немного устала. Я поеду домой? — Конечно, дорогая. Езжай и как следует отдохни. Оседлав верного железного коня, Эфсун отправилась по адресу, выкраденному из сейфа начальницы. Эмир жил на вилле, обнесенной высоким, крепким забором, через который не представлялось возможным что-либо увидеть. Эфсун припарковала мотоцикл под раскидистым деревом в конце забора и стала ждать. Спускающиеся почти до земли ветки хорошо маскировали ее, и с улицы невозможно было заметить прячущуюся там девушку. Спустя около получаса к воротам виллы подъехало такси. Из него, кряхтя и бормоча ругательства, по частям, с превеликими затруднениями выбрался Эмир. Он с грохотом захлопнул дверцу машины, сильно хлопнул по капоту, а потом еще долго махал вслед таксисту. Эфсун тихо вздохнула. Доктор был пьян в стельку. Покачиваясь, он подошел к калитке и сделал попытку ее открыть. Пару раз Эмир ронял ключи в траву, чертыхался, искал их по несколько минут, а затем вновь ронял. Наконец, замок был побежден, Эмир вошел внутрь и закрыл за собой калитку. Эфсун постояла еще немного в тишине и темноте, а затем выкатила мотоцикл в конец улицы, завела его и отправилась домой.