all you sinners

I. Трэвис

      Он гладит её пальцы, чуть проводя большим по костяшкам и фалангам. В груди сквозит неприятный ветер тревоги, стоит ему обвести лицо Лоры взглядом. Ей не по себе. Ему теперь тоже. Но сейчас все ощущается как-то по-другому. Трэвис отвлекается, пытаясь сообразить, что именно не так. Оказывается, всему виной чувство. Ощущение чужой нежности на собственных ладонях, которое до сих пор преследует Трэвиса с прошлой ночи. будто бы он застрял там, как во временной петле, надеясь остаться в ней навечно.       Это любовь. Она придавала силы, она придавала смелость, решительность. Он всегда боролся за свою семью, но любовь к Хэкеттам не была настолько взаимной, как любовь Лоры. Нет, он был уверен, что и родители, и братья любят его… пусть и по-своему, но любят. Но Лора… Лора была иным, новым, уникальным событием в его жизни, в которое, положа руку на сердце, Трэвис до сих пор не могу поверить. И та решительность, с которой он был готов делать в её честь что угодно, пугала даже его самого.        Он смотрит в её глаза трезвым, неумолимым взглядом, а после отвечает:       — Хорошо. Посмотрим, что можно сделать. Только больше не прикасайся к табаку. Если есть проблема — поговори о ней со мной.       Остаток ужина, а вернее те пятнадцать минут, которые Трэвис все ещё проводит за столом, наполняются сосредоточенной тревожностью. Оба брата и Макс с Эшли кажутся вполне довольными жизнью, беззаботно уплетают угощения со стола, шутят и смеются. Крис чувствуют себя как рыба в воде среди молодежи, ну а Бобби, Бобби всегда находит, чем себя занять.       Крис несколько раз ловит сосредоточенный взгляд Трэвиса, но не получает желаемого ответа на свой вопрос. Вскоре Трэвис поднимается из-за стола, попросив его извинить, и покидает Коттедж.       На улице уже прохладно, осень во всю пытается воевать с остатками лета, набрасываясь на неё ледяным ветром. Трэвис ежится, но совсем не от того, что ему холодно. Оказавшись в объятии сумерек, он полной грудью вдыхает свежий лесной воздух, а после проверяет, на месте ли его табельное оружие.       Воображение рисует, как поляну перед лагерем наводняют черным машины с «люстрами», как из них выходят мужчины в костюмах с одинаковыми лицами и направляются к дому с одной единственной целью — арестовать семью Хэкеттов. По спине пробегают мурашки. Если это произойдет, многое разрушится, пострадают не только братья, пострадает весь мир. Пусть не сразу, постепенно, но страшное настигнет многие семьи. И погибнут не только его родители и племянники.       Ветер доносит шепот, Хэкетт поднимает голову, точно пытается уловить источник. Он хорошо знает, кто это, и хорошо знает, что поддаваться не стоит. Когда-то давно его пугала Элиза, теперь он скорее относился к ней с пренебрежением, чем боялся.       «Шепчи, шепчи, карга, » — подумал он про себя, — «твой мальчик обречен».       Напряженный силуэт Кирни угадывался издалека. Трэвис на минутку попытался представить, что чувствует Джейсон, находясь здесь, как заяц в клетке с волками: полный раздираемых его догадок, а ещё мучимый воспаленным странностями мозгом. Когда-то такое с Трэвисом тоже было, и он многое бы отдал, лишь бы это снова не повторилось.       У ног что-то прошмыгнуло, Трэвис нахмурился, вглядываясь в темноту.       — А, это ты, Деспот, — его лицо тронула расслабленная улыбка, разглаживающая морщины, он присел на корточки, — давно же тебя не было видно, где это ты был? — Он протягивает руки и треплет здорового пса по холке, попутно смахивая с шерсти листья и веточки. Деспот, обрадованный лаской, крутится, ведомый размахом своего хвоста, и пытается лизнуть Трэвиса в лицо, — ну, ну, я тоже рад тебя видеть, — пытается не попасться на слюнявую ласку Трэвис, треплет собаку ещё несколько минут. — Бобби наверняка приберег для тебя косточку, ну же, иди в дом, — он поднимается, хлопая собаку по спину и направляя в сторону коттеджа. Услышав имя брата, Деспот оживился и оставил Трэвиса.       Он не услышал, как Кирни подошел ближе, как он выбрался из домика. На то этот парень был и копом, чтобы обладать способностями бэтмена. Когда Хэкетт обернулся в его сторону, то встретился с испытующим взглядом.       — Прогуливаешь семейный вечер? — Начал первым Кирни. Трэвис некоторое время смотрит ему в глаза, точно бы соображая что-то.       — Я покажу тебе кое-что, — отвечает он медленно, расставляя точки в словах. — Садись в машину.       Кирни смотрит на него пристально, точно бы взвешивает — хочет ли Хэкетт его убить или нет.       — И куда мы поедем?       — В участок.       — Зачем?       — Покажу тебе то, что ты ищешь.       — С чего бы тебе знать, что я ищу?       Трэвис вздыхает, начиная сомневаться в собственной идее. Он поворачивает голову и видит сквозь окна в коттедже профиль Лоры, сидящей за праздничным столом.       — Она попросила.       Кирни тоже поворачивает голову и видит Лору. Похоже, аргумент действует и Кирни двигается с места в сторону доджа Хэкетта.        — Пацан останется здесь, как бы сильно тебе ни хотелось его увезти, — прерывает тишину Трэвис, когда они выезжают прочь из лагеря. — Я понимаю, почему ты хочешь его наказать. Поверь мне, у меня есть намного больше поводов заставить его отвечать, чем у тебя. Помимо прочего, закон будет на моей стороне… Первое время.       Правонарушение совершено на территории Норт-Килла, и следствие будет проводится в Норт-Килле.       — Я заберу у тебя это дело.       — Знаю. Но весь вопрос только в том — когда. Дашь мне время — заберешь парня без всяческих препятствий, ровно как и свою дочь.       — Я не намерен начинать играть в твою игру, Хэкетт.       — Тебе и не придется. Ты уже в ней, Кирни.       Додж мягко шипит колесами по асфальту, унося обоих полицейских прочь от Хэкеттс Куори. Они и не замечают, как за ними на участливом расстоянии следует велосипедист, выехавший откуда-то из леса.       — Что ты слышал там, в лесу? — Спокойно спрашивает Трэвис, не сводя глаз с дороги.       Кирни молчит достаточно долго, прикусив нижнюю губу и глядя куда-то вдаль за окно.       — Ничего.       — Ничего?       — Ничего.       — А почему тогда ты так побледнел? Хочешь я отвечу сам. Ты боишься, что тебя сочтут сошедшим с ума. Так вот, Джейсон, ты не сошел с ума. Я тоже слышал этот голос там, в лесу. И Крис слышал, и Лора слышала. Хочешь знать, кому он принадлежит? Джейсон молча поворачивается в сторону Трэвиса, но ничего не отвечает. Трэвис тоже удостаивает его беглого взгляда.       — Ну, как хочешь…       — Кто?       — Хм, — ухмыляется Трэвис. — Ты ведь сказал, что ничего не слышал?       — Проклятье, — тихо чертыхается Кирни, — я не знаю, что я слышал, понятно?       — Ты слышал голос, который звал Сайласа. Это мать белобрысого ублюдка. Элиза. Когда-то она сгорела здесь при пожаре в передвижном цирке.       Джейсон хмурится, его мозг отчаянно пытается объяснить себе, что нельзя слышать тех, кто умер.       — Ты не поверишь, никто не верит. Но потом ты её услышишь снова и все встанет на свои места. Она будет звать тебя, просить помочь её сыну, вести за собой. От тебя зависит тот пусть, который ты выберешь, — Трэвис говорит будничным тоном, так, будто все, что он говорит, совершенно ничего не значит, — Лора ведь предупреждала тебя, что не стоит приезжать в Хэкеттс Куори. Но ты сам выбрал свою судьбу.       Джейсону становится жутковато. Он смотрит в сторону Трэвиса исподлобья, точно пытаясь понять, что с этим сраным копом не так. Что не так со всем этим проклятым местом. И самое правильное, что нужно сейчас сделать — забрать Лору и бежать так далеко, как только можно.       Но он сдерживает себя, желание контролировать ситуацию берет верх. Не просто так он столько лет работал в Департаменте полиции. Он всегда был уверен, что готов буквально к чему угодно.       — Но это ещё не всё.       Трэвис останавливает машину около участка. Фары освещают его бастилию, и ему становится каплю спокойнее.       — Надеюсь, тебе хватит ума не ломиться и не пытаться в одиночку вытащить парня отсюда. Для этого нужен конвой, охрана и, в конце концов, у него ранена нога. Кирни отвечает Трэвису молниеносным угрожающим взглядом, но ничего не отвечает. Они вместе выходят из машины и Трэвис открывает дверь, оставаясь к Джейсону спиной. Мимолетная мысль в голове копа остается без поддержки: даже если он сейчас оглушит Трэвиса и вытащит пленника, ему все ещё нужно будет уговорить Лору поехать с ним, а на этом фронте он пока терпит полный провал, и как коп, и как отец.       — У тебя нет детей? — Спрашивает вдруг Кирни, когда в его голове эхом отдаются слова Лоры о том, какой он отец.       — Нет, — отвечает Трэвис.       — А жена?       — К чему эти вопросы?       — Я… — Кирни вдруг хмурится и уводит взгляд в сторону, — я иногда не понимаю, что нужно дочери. Не то, чтобы я собирался это обсуждать с тобой, но…       — Калеб и Кейли были мне как родные. Это дети Криса, — отвечает Трэвис, почему-то вдруг прочувствовал то, что испытывает сейчас Джейсон. — Подростки, им было немногим меньше, чем Лоре. И с ними было очень трудно, — Трэвис включает дежурное освещение в участке, проверяет, что замки ровно там же, где он их оставил, когда уезжал. — Кейли однажды хотела сбежать с парнем. Крис об этом не знал, и мне пришлось её искать и убеждать, что она должна вернуться домой. И она тогда сказала мне «ты не понимаешь, я его люблю!», на что я ей ответил: «но ведь твой отец тоже любит тебя», а она подумала и сказала — «это другое».       Трэвис поджал губы, доставая ключи от своего кабинета.       — Любовь родителей и любовь к другому человеку — это разное, — продолжил он.       — Первая редко бывает взаимной. От этого она ещё сильнее.       Кирни бросил на него задумчивый взгляд и прошел в кабинет, оглядывая стены. Да, участок Норт-Килла был далеко от того, к чему он привык в Департаменте. Шериф точно бы никогда не слышал о понятии швабра или хотя бы веник. Да даже «разобрать коробки с вещами» для него наверняка было чем-то туманным.       — Ты достаточно времени уделял дочери, когда она была маленькая? — Задал ещё один вопрос Трэвис. Кирни бросил на него непонимающий взгляд.       — Да. Что за вопрос?       — Всё, что происходит между вами — это бумеранг. Если ты допускал ошибки в её детстве, сейчас она отплатит тебе той же монетой. Впрочем… — Трэвис задумался на некоторое время.       — Что? — Нахмурился Кирни.       — Она, пожалуй, самый смелый человек из всех, кто здесь есть. Я не знаю вас обоих достаточно, но хватит и взгляда, чтобы понять, что Лора — твоя дочь, — пока говорил, Трэвис добрался до своего стола и взял с него планшет, — тебе стоит взглянуть. У тебя много вопросов, а после просмотре видео, их будет ещё больше. Но… Раз она хочет, чтобы ты знал… посмотрим, насколько ты умен.       Трэвис был против. Он хорошо помнил, как люди, не увидев происходящего своими глазами, утверждали о том, что Хэкетт поехавший и вообще все они здесь — конченные наркоманы. Но стоило увидеть, как лопается кто-нибудь из их знакомых, как сознание человека мгновенно меняется, и от тебя, наркомана и психа, уже требуют вполне конкретных объяснений.       Ти сомневался, что вырезки с видеокамер с заточением Лоры и Макса, а также взрывным выступлением последнего, убедят Кирни поверить — он наверняка начнет задавать тупые вопросы и решит, что все происходящее монтаж, — но, в конце концов, Лора была умной девочкой, а Кирни был её отцом.       Может быть что-нибудь из этой затее бы и вышло.

II. Джейсон Кирни

      Кирни не отказывает себе в удовольствии отреагировать на последнюю фразу Хэкетта колкой ухмылкой. Пусть и на душе в данный момент было откровенно погано. Весь этот путь до участка вызывал в нем ощущения настолько противоречивые, что даже сложно было поверить, что он действительно согласился на это. Зачем? Чего на самом деле хотела Лора? Что значат слова шерифа о шепоте, и умершей старухе? Что, черт возьми, происходит в этом городе на самом деле?       Протянутый планшет ложится в руки равнодушным куском стекла и пластика. Джейсон не может представить, что тот покажет ему в ближайшие секунды, и, заранее садится на пыльный подоконник, стекло за которым было наполовину укрыто железной шторкой. Напряженный, недоверчивый взгляд Кирни следит за записями камер. На которых, с первых секунд можно заметить Лору.       Его единственная дочь, прикованная к трубе, словно преступница, на которую не нашлось камеры, заставляет огрубевшее сердце дрогнуть.       — Какого черта ты ее держал в наручниках?       Джейсон видит и Макса, сидящего за решеткой прямо напротив Лоры. Звука нет. Но и без этого понятно, что молодые люди о чем-то спорят. Его девочка, в какой-то момент, вытягивается струной, бросая быстрый взгляд на на свой браслет, что удерживал ее на месте.       После, в камере Макса что-то происходит, и Лора уже вся в брызгах крови. Пальцы сжимают планшет крепче. Все внимание мужчины приковано к происходящему на экране, но суть ускальзывает прочь, заставляя нервничать еще больше. Не сразу, удается понять, что за решетками уже не Бринли. Нечто, выглядевшее слишком нереально, вызывает на лице Джейсона отвращение, смешанное со страхом. Он мог бы думать, что это грамотная графика — подделка, созданная для того, чтобы завируситься в интернете, с целью набрать побольше просмотров.       Кирни отпускает эту мысль сразу же, как только чудовище подбирается к решеткам ближе. Ближе, к Лоре, вскочившей со своего места, и, судя по двигающимся губам, пытающейся что-то сказать.       Быстрый взмах когтистых лап — Лора отпрянула назад, закрыв ладонями свое лицо. Темными дорожками, что-то начинает стекать между ее пальцев, собираясь на локтях, и, капая на пол уже с них. Кирни видит все это, несмотря на притормаживающий видеоряд, и не самое лучшее качество картинки.       Запись обрубается. Джейсон, сжав челюсти, перематывает назад, останавливая кадр на монстре, только делающем свой замах.       Он не помнит шрамов на лице дочери. Это невозможно, если тварь действительно полоснула ее этими когтями. Так… какого черта?       — Что за дерьмо я только что посмотрел?       Кирни не отрывает взгляда от экрана. Опускает планшет на колено, и рукой тянется к карману, чтобы достать оттуда смятую пачку с оставшимися двумя сигаретами, и зажигалкой внутри. Молча, сжимает упаковку в руке, словно пробуя переварить увиденное.       Психопаты?       Наверное, он мог подумать именно так. Если бы только сам не слышал тот зловещий голос в лесу прошлой ночью. Поведение Лоры так же не соответствовало логике, которую Кирни так отчаянно искал все эти дни. Он не верил в паранормальное, давно привыкнув считать, что подобное существует лишь на телеэкранах. Сейчас, он бы тоже предпочел не верить. Только, ситуация подначивала как можно быстрее расширять привычный кругозор, предоставляя к вниманию сразу несколько нереальных вещей.       — Оно ударило Лору. Была кровь. Приехав сюда, никаких отметин на ее лице я не видел. Как объяснишь?       Скользнув глазами по потолку комнаты, Кирни заметил датчик дыма в двух метрах от себя. Хорошо.       Он подносит к уже зажатой в зубах сигарете зажигалку, и прикуривает. Сразу же, тщательно наполняет легкие дымом, а взгляд бросает на Хэкетта, стоявшего поодаль. Слишком идиотская идея, чтобы поводить кого-то за нос. Да и зачем? Когда бы он все это монтировал?       И, почему Лора сразу не сказала, что здесь произошло?       «Потому что ты хуевый отец, Кирни» — тут же подсказывает интуиция. А Джейсон, понимая это, бессильно морщится.       Даже если бы она начала рассказывать ему что-то подобное, он бы все равно не поверил. Решил бы, что дочь начала баловаться травкой, оказавшись вдали от дома. Или, выпила лишнего. Черт возьми, он бы придумал любую отмазку лишь для того, чтобы не воспринимать ее слова всерьез.       Зачем? Ему и без этого хватало забот.       Еще бы он вникал в проблемы Лоры, и плоды ее буйной, как могло тогда показаться, фантазии.