all you sinners

I. Трэвис

      Тяжело придерживаться одного мнения, когда в душе ты с ним не согласен. Когда знаешь, что так — не правильно, но тебе хочется настолько сильно, что готов бы орать. Противоречия разрывали Хэкетта на части: как должно быть, и как хочется. Но алкоголь сегодня решил сам. Или просто толкнул в нужную сторону. В конце концов, Трэвис все ещё боялся потерять Лору, все ещё думал, что она совсем не настоящая и исчезнет с приходом рассвета. И даже когда каждый рассвет развеивал его сомнения, с луной они возвращались снова. Это был замкнутый круг, день сурка для Трэвиса Хэкетта, сразиться с которым предстояло только ему одному.       Он улыбается сквозь поцелуй: видимо, звание стремного копа должно считаться за комплимент. Кожа на животе Лоры подрагивает, видимо, так сильно бьется её сердце. Наверное, она тоже нервничает, как и он. Он гладит её раскрытыми ладонями, успокаивая, оберегая, будто бы обещая — сегодня бояться нечего. Всё, чего бы ни касался руками или губами Трэвис, все кажется таким идеальным, что у него уже некоторое время сдавливает в груди от недостатка воздуха, будто он совсем не может дышать, или же сердце так бьется, что не дает вдохнуть. Она с ним — и как такое возможно?       Дыхание Лоры в тишине комнаты провоцирует Трэвиса, возбуждение стучит пульсацией крови, заставляя мужчину действовать острее, резче, ярче. Когда, наконец, он полностью забирается на кровать, расставляя руки по бокам от девушки и заставляя её тоже подобраться выше, залезть с ногами, его глаза наполняются черным, как будто зрачки занимают все пространство радужек. Он останавливается, чтобы окинуть её всю взглядом, запомнить каждый сантиметр тела, что видит, и что много лучше, чем то, что воображение пару раз рисовало ему в бредовых снах накануне рассвета. От её совершенства, молодости, нежности дрожат руки, подергиваются мышцы на трицепсах и наружней стороне бедер.       Одна ладонь отрывается от прохладной постели и проводит по бедру девушки, которое она так по-собственнически закинула на него. В этом была вся Лора — она не хотела отпускать его даже на секунду. И в его груди от этого теплело. Они здесь не просто потому что он, старый коп, дрогнувший от молодой красоты, а она — сошедшая с рельс и увидевшая в своем похитителе человека на грани отчаяния. Здесь, между ними, что-то совсем другое, что распирает от нехватки места, от попытки заполнить собой целый мир, чтобы каждый почувствовал то, что чувствовали они с Лорой. Как их тянуло друг к другу, как сильно они хотели бы стать единым целом, чувствовать друг друга, не используя ни слова, ни жесты. Разделять и счастье, и горе, и страх и радость.       Полотенце Трэвиса летит в сторону, он опускается на локтях, выдыхая горчим около шеи Лоры.       — Не остановлюсь, пока не попросишь, — прерываясь на волнение и прерывистость вдохов, говорит он и втягивает носом её запах.       Ему жарко от её близости, от напряжения с мышцах и объявшей все существо страсти. Он будто теряется где-то на грани сознания, прикрывая глаза, а затем распахивая их снова, точно только пришел в себя.       На лбу выступает испарина, пряди волос, потревоженные девушкой и случайно высохшие после душа, торчат как попало, придавая Трэвису дикости. Он ищет взгляд Лоры, оставляет беглые влажные поцелуи на её шее, щеках, скулах и лбу, словом везде, куда успевает дотянуться, уличив мгновение.       Он позволяет Лоре не сдерживаться, ловит каждый её вздох и стон, сжимает её ладонь, перекрещивая пальцы и находя в этом сплетении опору. Он пытается быть и аккуратным, и настойчивым одновременно, у него кружится голова и он как будто рычит сквозь пелену в голове, заставляя себя не пить чашу грез целиком.       Ещё много времени потребуется ему для того, чтобы понять, что происходящее реально, что это не только могло произойти в теории, но и произошло на самом деле. Что тепло Лоры теперь и его тепло тоже.       И он находит в себе силы снова и снова, ловя каждый её звук, каждый вздох, различая, когда она чувствует ярче, когда ей не хватает воздуха в легких.       Он прижимает её крепче и бегло целует, не останавливаясь, лишь сдавливая пальцами ткань на постели у её волос.       Как и обещал — пока она не попросит.

II. Лора

      Ее тело словно кричит, не сразу понимая, что сейчас происходит. Будто бы, просив этого мужчину, оно не думало, что что-то может произойти на самом деле. Лора вздрагивает. Чувствует, что они с Трэвисом теперь еще ближе, чем раньше — это буквально сносит ей голову, и она превращается в лишь отдаленное подобие себя, голодное до ощущений. Способное думать только о них, и тянущееся туда, где ей будет приятно. Тепло кожи, его дыхание, и… руки, уверенно скользящие по ее телу — все сводит с ума, оставляя и без того не работающий рассудок в полной растерянности. Нет, все еще гораздо лучше, чем она предполагала. Наверное, именно за эти ощущения можно или кого-то убить, или умереть самой. Лора знает, что подобного в ее жизни никогда не было, а довольствовалась она всего лишь жалким подобием тех эмоций, что испытывала сейчас.       Все было ненастоящим. Таким, каким принято видеть — обычным, не запоминающимся, но зато, доступно-понятным для других. Таким, все было до встречи с Хэкеттом, разрушившим за короткое время все то, что Лора считала нормальным. Сейчас, она выглядела бы для всех, кого знает, ненормальной. Выгибающейся и стонущей под мужчиной, что был старше ее отца. Мечтающей, чтобы это никогда не заканчивалось. Тянущейся к его губам, и чувствующей себя самой красивой, самой нужной на свете. Но, ей абсолютно не важно, кто и что может подумать на этот счет. Она рядом с тем, кого любит. Рядом с тем, в ком нуждается, и кто нуждается в ней самой. Рядом с тем, кто смог простить ей всю ту боль, что она успела причинить, и принял такой, какая она есть. Если это все неправильно — мир точно сошел с ума.       И, черт бы, в таком случае, со всем этим миром.       Лора обхватывает лицо Трэвиса ладонями точно так же, как делала это уже много раз. Тянет к себе, проскальзывая поцелуями по его подбородку, губам, носу. Когда она редко, но все же, открывает глаза, находя его взгляд, сливающийся с темнотой комнаты, то видит в нем тот же огонь, смешанный с нежностью, что горит и в ней самой. Они с ним разные, слишком. У них мало общего, и очень сложное будущее, думать о котором, наверное, даже страшно. Вместе, они слишком многое разрушили. Но то, что они пытаются возвести последние пару недель, и, прямо сейчас, словно исправляя ошибки прошлого, стоит гораздо большего, чем все, что имели раньше. Так, кажется самой Лоре. Об этом, она периодически задумывалась, оставаясь в одиночестве перед сном. Готова ли она к тому, что могут принести эти отношения? Испорченная связь с родителями, косые взгляды близких, полный отказ от прошлой жизни, к которой она успела привыкнуть? Все те планы, которые были в ее голове, просто рассыпятся на части, уступая место чем-то новому.       Глупо думать, что это не может пугать. Пугало, еще как. Но разве не важнее страха, чувствовать себя счастливой, и делать счастливым близкого человека, с которым хочешь быть? Плевать, что будет дальше. Вместе, они разберутся — Лора в этом уверена как никогда. Теперь, они действительно вместе. Трэвис — не тот мужчина, что просто ей воспользуется, а после, отшвырнет прочь, разбивая иллюзии так ловко, словно привык это делать каждый день. Может быть, он все еще в чем-то не уверен. Может быть, еще скажет то, что ее может ранить. Но все, что бы он ни делал, так или иначе не преследует цели сделать кому-то больно.       Лора знает, что он устал от боли. И, она сделает все, чтобы с ее стороны в адрес именно этого человека не летели стрелы. Кажется, она неплохо с этим справлялась в последнее время. Пусть, пару раз и срывалась. Она же живая — все живые люди ошибаются, это неизбежно.       Когда ее тело начинает подрагивать от переизбытка ощущений, Лора проскальзывает ладонями по ребрам Трэвиса, чтобы обнять его, тут же впиваясь ногтями в кожу на его спине. Запрокидывает голову, чуть сводя бедра — ловит губами воздух, которого становится так мало. Даже, если бы происходящее в итоге оказалось ее самой большой ошибкой, она бы никогда об этом не пожалела. Она просто не сможет считать это ошибкой, как бы ни захотела постараться.