all you sinners

I. Трэвис

      Трэвис с осторожностью сапера смотрит на происходящую сцену, перемещая взгляд то на Лору, то на её подругу, то на Джейсона и так по кругу. Откровенно говоря, Трэвис готовился к любому исходу событий: он ведь не знал отца Лоры, но если судить по её характеру — мог наломать каких угодно дров. С другой стороны, полицейских учат бороться с эмоциями с самой академии. Опять же, Кирни — отец, а когда дело доходит до семьи, нельзя действовать предсказуемо. Трэвис не имел счастья быть отцом, но хорошо видел, как ведет себя Крис, и делал определенные выводы.       — Как директор лагеря, я должен заботиться о судьбах своих вожатых, — Крис подходит ближе к Эшли и Лоре, кладя ладони на плечи обеих. Трэвис борется с непреодолимым желанием закатить глаза — надо же, сыскался актер! Наверняка для храбрости выпил пару бутылочек своей… колы. Да и не мог он не воспользоваться моментом, чтобы сыграть на эмоциях Лоры — знает ведь, что она его терпеть не может. Нет, с Крисом точно не соскучишься.       — Мне Лора стала как родная, правда, Трэвис? — Продолжает ломать комедию Крис, оборачиваясь на брата и получая в ответ взгляд в стиле «дома поговорим, индюк», — прошлым летом, например, Райан Эрзалер провел здесь немного больше, чем все остальные дети. Ему нужна была помощь с семьей, ну, знаете, неблагополучная и все такое. И, потом, эти отношения, которые осуждает определенная часть общества… Но вы же не из этих, правда, кэп? — Он прищуривает один глаз, одаривая Кирни коварной улыбкой. Трэвис переводит взгляд на отца Лоры, искренне надеясь, что тот сейчас не сдетонирует. И потом, человек пережил русские горки в полицейском додже, не известно, что стало с его головой. Может быть все, о чем он сейчас думает — это место, где можно прилечь, и скажи ему сейчас, что Лора выходит замуж за сосну, он бы только спросил, а чем её не устроил Макс.       Вмешаться Трэвис решает только тогда, когда понимает о чем беседует по телефону Кирни.       — Раньше завтрашнего вечера навряд ли сюда доберется эвакуатор, — с сожалением сообщает Трэвис, думая о том, что готов бы на собственном горбу отвезти Кирни и его перевертыша в Нью-Йорк, только бы он отсюда убрался. Но судьба — та ещё злая сука.       — Тот, что был в Норт-Килле, сломался ещё полгода назад, и самый ближайший в Шартлсвилле. Но водитель ещё вчера уехал по делам в другой конец штата, — Трэвис помедлил, наблюдая за реакцией Кирни. Кажется, этот парень не любит, когда что-то выходит из-под контроля.       — Ко всему прочему, не помешал бы осмотр специалиста. — Мне он не нужен, — резко обрубает Кирни, сверкая своими голубыми глазами. Только подумать, насколько одни и те же глаза могут так по-разному смотреть. «Ну и дурак,» — думает про себя Трэвис, но вслух говорит:       — Есть домик, в котором спали парни-вожатые, думаю, Макс поделится с вами одной из пяти кроватей.       — Проводите, офицер? — Вцепившись взглядом в Трэвиса, спрашивает Джейсон. Трэвис сухо кивает, обводя взглядом оставшихся участников сцены, как будто говоря им «все по норам и не высовываться».       Мелкий хворост хрустит под ногами. Кирни что-то берет из своей машины, недовольно хлопая крышкой багажника, которая после аварии отказывалась толком закрываться. Трэвис бросает взгляд на оружие мужчины и отмечает, что оно не только лучше его, но и наверняка готово к использованию в любое мгновение. Обычно копы в личные поездки оружие не берут.       — Отчеты патологоанатомов подделаны, — начинает Кирни, когда они с Трэвисом уходят на достаточное расстояние от остальных. Трэвис молчит, оставаясь непоколебимым.       — Не станешь отпираться?       — Нет. И думаю, ты понимаешь, почему.       Странное обращение на «ты» вне чужих глаз делает отношения с Кирни максимально неприятными, будто тот хочет укоротить поводок влияния, запугать. Кирни усмехается, воровато оглядываясь.       — За такое можно пойти под трибунал.       — Для этого сначала нужно раскопать могилы моих родителей и племянников, что ты сможешь сделать только через мой труп, — спокойно сообщает Хэкетт, останавливаясь у домика, который предназначался Кирни и Максу. Хотя, пожалуй, о том, что Макс околачивался в домике Лоры и Эшли, стоило умолчать.       Кирни прищуривается, разглядывая Хэкетта в лицо. В полутьме черные глаза шерифа казались двумя дырками в бездну.       — Угрожаешь?       — Предупреждаю.       — Ясно.       — Твои родители живы?       — Причем здесь это?       — Не знаю, любил ли ты свою маму, но я свою любил. И не допустил того, чтобы её разрезали прежде, чем похоронить. У нас здесь так не принято.       Кирни по какой-то причине молчал. Противостояние небесных и антрацитовых глаз длилось ещё несколько секунд, прежде, чем отец Лоры поднялся на несколько ступенек.       — Я задержусь здесь на пару дней.       Трэвис поднял на него взгляд, ровно такой же, каким ему отвечал Кирни.       — Отпуск?       — Вроде того. Катастрофически мало времени провожу с дочерью.       — Я заметил, — скривился Трэвис, только спустя мгновенье понимая, как могла прозвучать его ремарка. Кирни насторожился.       — В смысле?       Трэвис бросает все ресурсы на поиск ответа в своей голове, кроме того, который настойчиво лезет в голову: ей не хватило времени с тобой, поэтому она пытается найти его со мной. Но вместо этого говорит:       — Девочки не часто берут на себя роль мальчиков. Только если им не хватает поблизости достойного примера.       Уязвленный Кирни бросает ядовитый взгляд на Трэвиса и скрывается за дверью. Трэвис старается выбросить из головы ту глупость, которую сморозил, но вполне доволен тем, что они обменялись с оппонентом колкостями. Стало быть, один-один, офицер Кирни.       На душе скребут кошки. Умыв лицо в бочке с водой на заднем дворе коттеджа, Трэвис пытается прийти в себя, борясь с усталостью и страхом. Он знает, где может найти лекарство, но так высока цена сейчас сделать что-нибудь не так, что приходится слишком долго торговаться с собой, чтобы, наконец, отправиться к домику для девочек-вожатых.       Ему везет. Он видит Лору у окна. Он не видит, чем она занята, но её четко отрисованный профиль в свете чьей-то настольной лампы, пробуждает в груди желание совершить какую-нибудь глупость. Трэвис берет несколько камешком с земли и отходит в тень соседнего домика и, прицелившись, кидает. Первый камешек летит слишком высоко. На второй Лора не реагирует, но третий, наконец, достигает поставленной задачи. Убедившись, что она его видит, Трэвис едва заметно улыбается, чувствуя себя лет на 40 моложе, и кивает головой в сторону леса за домиком. А после уходит в обозначенную сторону, воровато оглядываясь по сторонам, чтобы исключить любого случайного свидетеля его невыносимой муки без Лоры Кирни рядом.

II. Лора

      — Выкладывай.       Эшли плюхается на свою кровать, подбирает под себя ноги, и, с хитрой улыбкой на лице, смотрит на мнущуюся рядом Лору. Та, делает вид, что не слышит, решив вдруг заново собирать волосы в хвост.       На самом деле, слышит она все прекрасно. И понимает, к чему ведет ее «девушка».       — Милая. Я могу пялиться на тебя вечно.       Лора на это закатывает глаза. Опускает руки, хлопая себя по бедрам:       — Поэтому, ты со мной и встречаешься.       Ладно, все равно пришлось бы рассказать — она ведь обещала.       Лора даже не представляет, с чего начать — ей кажется, что все, что она сейчас скажет, будет звучать безумно. И, позвать сюда Эшли, на самом деле, было такой же плохой идеей, как и та, что озвучивал за столом Трэвис.       Она садится рядом. Бросает короткий взгляд в окно, словно убеждаясь в том, что никто не подслушивает. Становится не по себе, но Эшли, чувствуя повисшее напряжение, начинает сама.       — Директор лагеря, да?       Если бы Лора сейчас что-то пила, наверняка поперхнулась бы, заполучив удобный шанс отправиться на тот свет. Вскинув брови, она тут же отрицательно качает головой:       — Что? Нет-нет-нет. Господи. Ни за что. Совсем спятила? Фу.       Эшли довольно щурится, смахивая несуществующую пылинку с одеяла.       — Так, не угадала. Тогда…здесь есть еще какой-то симпатичный парень?       Парень. Ну, если можно так выразиться… Бессильно выдохнув, Лора облизывает губы, думая при этом, как лучше сказать. Замешательство на ее лице явно веселит Эшли, и та, продолжая улыбаться, прислоняется спиной к стене.       — Почему ты вообще подумала, что это какой-то парень?       Только и может произнести, встречаясь с подругой взглядами. Та пожимает плечами:       — А что еще? Тем более, как я поняла, с Максом вы расстались…       — И, значит, я сразу должна была себе найти кого-то еще?       — Сто процентов.       Лора берет паузу, сходу осознав, что проиграла. Минута уходит на то, чтобы собраться с духом — Эшли все это время не отрывает от нее глаз, терпеливо ожидая главной причины своего присутствия.       — Обещай молчать. Если кто-нибудь узнает…       — Я трепло, по-твоему?       — Коп.       Наверное, столько эмоций, за несколько мгновений, лицо Эшли не выдавало даже на каком-нибудь самом сложном кастинге. Сначала, она ведет головой назад, словно не расслышала. Потом, беззвучно, одними губами, произносит «блять, да ладно?».       Следом, выпрямляется, легонько стукнув кулаком по бедру Лоры — на что уже та, не ожидав, разводит руки.       — Что?       — Ты серьезно?       — Шучу, блять.       — Очень надеюсь, потому что…       — Эшли, я серьезно. Это он.       Немая пауза заполняется только пением сверчков за окнами. Домик погружается в тишину, а Лора, нервно растирая пальцами свои джинсы, понимает, что другой реакции ожидать не стоило. Конечно. Это ей плевать, сколько лет Трэвису, кем он работает, где живет — плевать на все, кроме того, как он ведет себя с ней. Каким мягким и чутким может быть. Как она сама себя рядом с ним ощущает.       Эшли же все наверняка сейчас кажется диким. Лора уже ожидает увидеть в ее глазах осуждение, но…       — Как так вышло? Что он такого сделал?       Побеждает, все-таки, пресловутый интерес.       Они сидят на одной кровати, подобрав ноги под себя, прямо напротив друг друга — одна говорит, другая слушает, частенько разбавляя своими комментариями наспех придуманную историю.       — …сначала, он вообще меня раздражал. Вот это его вечное «мэм». Ну правда, я «мэм» только к сорока стану — а он, будто назло…       — Тебя привлекло то, что он тебя бесил?       — Нет. Я же говорила, спас от медведя.       — Так впечатлило, что запала на мужика постарше?       — Ну, знаешь, впечатляет — когда ты уже приготовилась умирать, а тебе не дают этого сделать.       — О. Может, и это тоже он сделал тебе назло?       — Сучка.       — А что. Мужики любят провоцировать нас на эмоции к себе.       — Не думаю, что он это делал нарочно.       — Ну да, в его возрасте не до интриг.       — Эшли!       — Шучу, шучу. Давай дальше.       Удивительно, но ощущать себя становится гораздо легче, поделившись с кем-то еще происходящим на своей душе — история о неудачной прогулке в лес, с нападением огромного медведя, конечно, не идет ни в какое сравнение с тем, что происходило здесь на самом деле. Но, свои чувства Лора смогла передать достаточно точно. Эшли, естественно, вовсю не сдерживалась от подколов. Только вот слышать подобное от нее, обидно не было.       Это не Макс.       Хотя, и его едкие комментарии понять тоже можно.       — Да уж. Дела.       Делает вердикт Эшли, откидывая за плечи свои темные волосы. Лора обреченно пожимает плечами.       — Представляю, как отреагировал бы твой отец. А чего он вообще сюда примчался?       — Не поверил, что я задержалась на еще одну смену.       — Ну, детка, теперь самое главное, чтобы он поверил нам с тобой. Кинем фотку в инсту? Подпишем как-нибудь по-идиотски-влюбленному. Пусть будет.       — Какая у меня девушка внимательная.       — Да, тебе со мной повезло.       На фотографии, они радостно улыбаются. Впрочем, настроение у обеих действительно хорошее. И это, несмотря на всю сложившуюся вокруг них глупую ситуацию.       Пока Лора возится с фильтром, выбирая какой лучше, Эшли откидывается спиной на подушку.       — Удивляешь, Кирни.       Лора, поджав губы в снисходительной улыбке, кивает, уткнувшись в телефон. Она и сама себя удивляла.       Тихий звон отвлекает ее от экрана. Лора поднимает голову на звук, к окну — заметив в нем Трэвиса, боковым зрением, ловит на себе взгляд еще и Эшли.       — Что, зовут?       — Типа того.       — Аккуратнее с медведями.       Хмыкнув, Лора поднимается на ноги. Телефон кладет в задний карман джинсов, и, прежде чем скрыться за дверью, посылает подруге воздушный поцелуй.       — Не скучай, милая. Если что — звони.       Тихо прикрыв за собой дверь, она выходит наружу, следуя туда, куда указал Трэвис. Они встречаются в лесу, скрытые от посторонних глаз деревьями и высокими кустарниками. Лора, на лице которой написано все тоже самое, что обычно возникает при виде Хэкетта последнюю неделю, приближается к шерифу, тут же залезая ему под руку, чтобы обнял.       — Еще один такой вечер меня добьет. Что тебе наговорил папа, когда вы ушли? На улице прохладно. Но рядом с Трэвисом, ей тепло.