I. Лора.
Она мягко опускает ладони на его плечи, проводя по ним чуть выше. Уже почти касается пальцами мочек его ушей, слегка надавливая на шею. — Все тоже самое, что и ты со мной. Наверное. Атмосфера сгущается, словно, вокруг нет ничего, кроме них двоих. Лора двигается ближе, поджимая под себя ноги, и коленями упирается в мягкую обивку подлокотников кресла. Подаётся навстречу рукам мужчины, закрывает глаза, чтобы тут же их открыть, едва услышав его тихий голос. Она не уйдёт. Неужели, она сейчас так близка к нему только для того, чтобы просто взять и уйти? Обхватив его лицо ладонями, Лора тянет его на себя — выгибается спиной, как кошка, склоняясь к его губам и медленно, чувственно, целуя. Так, словно хочет, чтобы он понял — она рядом. Она не исчезнет, и не оставит его. Не даст больше в одиночестве справляться с проблемами, и не позволит думать о том, что он остался один против всего мира. Если Трэвис захочет — так все и будет. Если перестанет чего-то бояться, и просто ей поверит. Наверное, все ее тело сейчас хочет чего-то большего, чем просто поцелуй. Они оба это хорошо понимают, и чувствуют. Помимо этого, им наверняка понятно, что ничего большего не произойдёт — по-крайней мере, сейчас. Здесь. Лора не удивится, если кто-нибудь зайдёт, за окном раздастся шум, который заставит оторваться друг от друга, или даже, если в этот дом прилетит какая-нибудь чертова ракета. Каждый раз, когда они с Трэвисом находятся слишком близко друг к другу, что-то происходит — она, кажется, уже к этому готова. Но, пока они все ещё вместе, она продолжает целовать его губы, сжимать ногами его бёдра, и дышать так часто, что даже сердце начинает разгоняться от этого до сумасшедшего ритма. — Я буду с тобой. Лора произносит эти слова, на секунду отрываясь от его губ, чтобы заглянуть в глаза. Говорит уверенно, и ни секунды в сказанном не сомневаясь. Если он от неё не откажется — так все и будет, потому что обещать что-то просто так она не привыкла. Это глупо. Так, никогда не делал ее отец. Так, никогда не делала она сама. Все, что происходит между ними — больше, чем серьезно. По-крайней мере, для неё самой. Где-то в холле, раздаётся громкий топот. Лора отстраняется от мужчины, оборачиваясь на звук. Опустив руку на его грудь, она хищным взглядом смотрит в сторону двери — ещё бы, она не сомневалась. Кажется, что она уже готова сорваться на ком угодно за лишнее присутствие, и вот, спустя мгновение, дверь резко открывается. В гостиной, становится на одного человека больше. А Лора, начинает крепко давить на грудь шерифа, не позволяя ему подняться на ноги, потому что ей плевать, что там происходит на этот раз. Черта с два она даст кому-то сейчас забрать у неё Хэккета. — Трэвис! Я… — здоровяк теряется, уставившись непонимающим взглядом на брата, — Трэвис, тебя эта…душит? Бобби, имеет удивительную привычку появляться там, где не надо, и ровно тогда, когда его вовсе не ждут. Не говоря ни слова, Лора сжимает пальцы на груди Трэвиса, дожидаясь, пока тот спровадит куда-нибудь своего брата. Ловить белок, проверять ловушки, выломать дверь в комнату Макса — в сущности, ей неважно. Лишь бы, он ушёл отсюда, снова оставляя их вдвоём. Она не будет прятаться, или делать вид, что ничего не было. Оставаясь на своём месте, Лора обозначает это и шерифу. Который, кажется, все ещё держит ее за талию, и даже не думал вставать. Когда же Бобби пропадает из гостиной, Лора убирает руку с груди Трэвиса, аккуратно заводя ее же ему на затылок. Смотрит мужчине в глаза, снисходительно склонив голову на бок. — Знаешь, по логике, наверное, сейчас должен прийти твой второй брат. Потом, Макс. А потом…. Закусив губу, она на секунду поднимает отвлеченный взгляд в потолок, словно над чем-то поразмыслив. — А потом, в окно влезет Сайлас. А потом, это будешь уже ты. Она же знает — так и будет продолжаться. Пока он не решится, им все время будет что-то мешать, а каждая близость закончится так же быстро, как и началась. С этим, невозможно смириться. Но привыкать, вроде бы, уже получается…II. Трэвис.
Терпкая горечь пива — такой вкус у поцелуя Лоры. Это забавно, ведь он все ещё помнил тот вкус, что был у их первого поцелуя. Он тоже был горький, но по другим причинам. Трэвис чувствует возбуждение и титанических сил ему стоит удержать себя. Но он справляется. Не хочется испортить всё, смутить девушку и поставить себя и её в неловкое положение. Наконец, просто сделать что-нибудь не так… Но, боже правый, как же хотелось схватить её и утащить дальше от чужих глаз. Туда, где им точно никто и никогда не помешает. Спрятать и беречь до тех пор, пока её взаимность не иссякнет. А её взаимность была просто невероятной. Мягкими губами она целовала уверенно, но нежно, и Хэкетту казалось, что вокруг все куда-то уезжает, уносится. Собственные ладони уже не слушались, отправившись в самостоятельное путешествие по бедрам, спине и рукам Лоры, не давая ей возможности забыть о его объятиях. Она берет короткую паузу от поцелуя, чтобы произнести такие важные для Трэвиса слова… Которые заполняют что-то пустое в его душе. Он и не подозревал, что это необходимо — с этой пустотой он вполне себе сжился, но то, как она это сказала заставило Трэвиса понадеяться, что это безумие, вспыхнувшее меж ними не только до конца сентября. Может быть что-то получится?.. Их прерывает Бобби. Поместье Хэкеттов в принципе никогда не было уединенным местечком, и остаться одному здесь можно было только в собственной комнате. И то кто-нибудь из братьев или мама обязательно норовили нарушить твой покой. Поцелуй все ещё вибрирует на губах. Трэвис непроизвольно облизывает их, сопровождая Лору обжигающим взглядом, пока она отвлечена на чужие шаги. Может быть и хорошо, что она этого не видит — Трэвиса бы смутило то, что она стала свидетелем его откровенности. Он думал подняться, чтобы избавить Лору и себя от лишних вопросов, но ладонь Лоры на его груди явно означала, что его планам не суждено сбыться. Он прищуривается, вопросительно глядя на Лору, но она знает, что делает. — Трэвис, тебя эта…душит? Вид стоящего посреди гостиной Бобби с бейсболкой в одной руке и извивающимся котом, пойманным за шкирку, в другой был воистину комичным. — Что? Боже, нет, конечно. Это… другое, Бобби, — Трэвис качает головой и, кажется, заливается краской. — Что ты… Отпусти Сову, зачем ты его так держишь? — Она кота нашла! — Бобби протягивает руку в сторону Трэвиса, точно бы хочет получше показать пленника, но тот недовольно шипит. — Нет, Бобби. Она сама кот… — Вздыхает Трэвис. — Ну же, отпусти его. Лора не любит, когда к животным относятся плохо. Бобби разжимает руку, и Сова приземляется на все четыре лапы, тут же давая деру куда-то в сторону лестницы. Младший Хэкетт провожает кошку, ставшую котом, задумчивым взглядом. А затем снова смотрит на Трэвиса и Лору, которые, благодаря последней, так и не двигаются с места. — Другое кресло есть, чего эта пристает, — не унимается Бобби. — Её зовут Лора. Не «эта», не «злой баба», хорошо? Просто Лора. Мы с ней читаем, — Трэвис поднимает книжку, которая вдруг оказалась в его поле зрения как спасение. — А, — тяжело переваривая происходящее говорит Бобби исподлобья. — Пойду залезу в ванная. — В ванную. Иди, Бобби, — выдыхает Трэвис, кладя книгу на место и запрокидывая голову назад, а затем возвращает её в прямое положение, находя взглядом глаза Лоры. — Главное, чтобы он завтра не попросил также почитать с ним книжку. Его мои колени не выдержат, — Трэвис смущенно улыбается в сторону, в ответ на ласку Лоры беря её свободную руку в свои ладони и прижимая её к губам. Он слегка улыбается словам Лоры, медленно проводя губами и подбородком по её пальцами туда-сюда. — Значит, по-твоему, я все прерываю, — с ноткой притворной обиды говорит Хэкетт, чуть прищурившись. — Что ж, — он на минутку замирает, уставившись на неё буравящим взглядом. — Вот тебе продолжение. Он ныряет головой вниз, целясь плечом где-то на уровень живот Лоры. Руками, меж тем, он берет её за бедра и поднимает. С Лорой справиться непросто, да и Хэкетту уже дважды не двадцать пять. Однако, полицейское упрямство берет верх, и Трэвис поднимается с кресла с Лорой на плече. Как там говорилось: хватай женщину и неси её в свою пещеру? — Бобби все равно скоро вернется, он любит спать здесь, его убаюкивает шум от холодильника из кухни, — поясняет Трэвис, пока несет Лору по направлению к двери в подвал. — Когда он был маленьким, много болел, и в его комнате часто стояла специальная лампа для ионизации воздуха или… Я не помню. Она жутко тарахтела — и он привык. Аккуратно спускаясь с ценным грузом вниз по лестнице, Трэвис следит за тем, чтобы Лора не ударилась ничем о стены или потолок, и наспех застегивает пару пуговиц — он не привык к такому, можно даже сказать несколько смущался. — Ну, пришли, леди, — чуть присев, Трэвис садит Лору верхом на стиральную машинку, будто бы мимоходом касаясь её щеки большим пальцем. — Предлагаю продолжить здесь, за увлекательным занятием глажки и сортировки чистых вещей, — он повел бровью совершенно безмятежно. — А я, пожалуй, — кривляется Трэвис, — пойду спать, что-то устал, пока читал книгу, — все же не сдерживает он улыбки, медленно и лениво разворачиваясь в сторону лестницы.