Йон

— Что ты знаешь? — после долгого молчания спросил, наконец, Айзен. — Все то же, то и Вы в свое время, — Кьёка склонила на бок голову. — Приблизительно на двести лет вперёд, чуть меньше. Причины, поступки, возможно, последствия. — Возможно? — Я не могла сама выбраться на протяжении трёхсот лет, да и не хотела в общем-то. Зато, мне очень повезло с магистром. — Что у тебя за магистр такой? Суйгецу лукаво улыбнулась. — В самом начале я говорила о реинкарнации. Офицер неуловимо изменился в лице и отпустил рейацу. — Отвечай. Кьёка покачнулась, стараясь удержаться в воздухе, и выровнялась, хотя голову безжалостно сдавливали тиски. — Вы, капитан, — глухо ответила девушка. — Мой магистр вы, Айзен-тайчо. Шинигами усмехнулся. — Хочешь сказать, что моя следующая реаинкарнация пришла за тобой в мой же духовный мир? — Или прошлая, или текущая, смотря на какую линию смотреть. Но да, это было примерно так, — Кьека повела рукой по воздуху, рисуя картины многолетней давности. Перед ними, словно в старой анимации, разворачивалась картина гибели внутреннего мира. Суйгецу не стала думать, что из всего этого вынесет Соуске, она просто показывала свое прошлое. Всё, начиная от активации рыжим мальчишкой Мугецу. Ей не надо было оборачиваться, чтобы чувствовать, как Айзен окаменел. Его уже не так сильно интересовало собственное появление и короткая перепалка учителя с ученицей, как рыжеволосая фигура в черном, спустившая на него последнюю ступень своего банкая. — Ты знаешь, кто это? — Ну разумеется. Только тут такое дело, капитан, — девушка встала и потянулась. — Время этого круга шикая пока ограничено, он скоро истает. Можно продолжить этот разговор позже, когда захотите. Если, конечно, не убьете меня. — Убить? Зачем? — недоуменно вскинул брови шинигами. Добродушие, способное провести кого угодно, кроме той, которая и помогала его формировать. — Капита-ан… — улыбнулась Кьёка, чуть качая головой. Она подошла почти впритык к офицеру и запрокинула голову. — Хотите, поклянусь? Меч никогда не причинит вреда своему шинигами. Она протянула левую руку запястьем вверх, и там, переплетаясь линиями, стали проступать сквозь кожу светящиеся красным символы. Не буквы, не рисунки, не знаки. Своеобразное переплетение линий, соединяющее части одной души, что находится на внутренней стороне цубы занпакто. Личная печать Айзена.

***

Ночная тишь окутала Сейрейтей мягкой пеленой. Вдалеке перекликались патрульные отряды, легкий ветерок колыхал ткань занавески на окне одной из офицерских комнат в бараках пятого отряда. Сейчас она была пуста. Её хозяйка бежала в сюмпо по крышам белого города, выполняя поручение своего на данный момент третьего офицера, с которым накануне имела второй за эту жизнь разговор. Короткие переклички старших офицеров Кьёка за разговоры не считала. — Если то, о чем ты говоришь — правда, ты должна знать, что мне требуется в данный момент, и где это можно найти. — Ключ, капитан? — Кьёка бегло окунулась в воспоминания многолетней давности, накладывая их на текущее время. Кажется, Соуске в этот момент только закончил собирать информацию об уязвимых местах сейрейтейской системы и определялся с дальнейшей линией исследований. До Хогиоку еще полвека проб и неудач. — О, ключ? — Айзен неприятно улыбнулся. После того разговора в шикае он перестал считать нужным тратить силы на поддержание облика доброго товарища при общении один на один с подчиненной. Так было быстрее и проще, а еще не позволяло окончательно сойти с ума. Пройдет время, и он привыкнет держать маску всегда и везде, но пока — пока было славно, что можно показать свои истинные далеко не самые светлые эмоции той, кто и является их инициатором. — Допустим, Генсей, облава. И на этом, собственно, можно было остановиться. Раскопав за прошедшие сорок с лишним лет все грязное белье верхушки аристократии, Айзен в ту пору нашёл информацию, что гарганту удерживало специальное устройство, постоянно привлекающее, к тому же, пустых. Его он и хотел заполучить. Кьёка помнила, как долго он не мог подобрать повод отправиться в мир живых, как сложно ему было обойти в тот раз словно озверевшего Хирако, что цеплялся к третьему офицеру буквально по любому поводу. Устроить командировку четырнадцатого офицера в мир живых в составе обычного патруля не вызвало сложностей. Попав на место забытой за давностью бойни, Кьёка осмотрелась, припоминая действия своего капитана. Сейчас она нагло вмешивалась в прошлое, ведь тогда он добывал все сам — тогда рядом не было её — если так посмотреть, бабочка была прихлопнута уже много лет назад. Зацепившись взглядом о знакомый выступ, девушка, наконец, сориентировалась. У нее было не так много времени — шикай работал отменно, но дорогу тоже не стоит упускать из внимания. Теперь же было уже проще. Ориентируясь на выступ, Кьёка отсчитала нужное направление, расстояние, и вскоре держала в руках только что вырытую коробочку черного мрамора. — Ринтоки, — позвала она. — Да, хозяйка, — раздался в голове голос занпакто. — Ты сможешь спрятать это, — девушка взвесила поглощаюший свет предмет на руке, — во внутреннем мире? Я сейчас наложу защитные кидо. — Смогу. Избавься только от него поскорее — он мне не нравится. — А уж как мне-то он не нравится, — пробормотала Кьёка, слой за слоем накладывая бакудо, и наблюдая, как куб тает, исчезая с её ладони. Ликвидировав следы своего пребывания и напоследок окинув внимательным взглядом окружающее пространство, офицер ступила в сюмпо, возвращаясь к месту своего патрулирования. Шикай со временем и тренировками удерживался дольше, чем на первых порах, и его хватало не только на необходимые быстрые действия, но и на непредвиденные задержки. Теперь у девушки было больше времени для маневра.

***

Занавески колыхались, создавая на полу бегущие дорожки света, льющегося из окна погруженной в темноту комнаты. Стоящий рядом с девушкой Айзен наблюдал, сцепив за спиной руки, как у неё в ладонях появляется черный куб, постепенно покидающий внутренний мир шинигами. — Вот оно что. Приняв из рук подчиненной удерживаемый кидо предмет, Соуске осмотрел его и, начертив рядом пару диагностических печатей, усмехнулся. — Хорошая «таблетка». — Она притягивала пустых точно также, как мелкие таблетки для тренировок? Только в гораздо большем объеме. — Не только. Она же и держала границы. Забавная штуковина, зря они её не уничтожили. — Возможно, собирались повторить? — Там же? — третий офицер поднял бровь. — Невероятно глупо. — Они умом и не блещут. Но я имела в виду — вообще. На перспективу. — На перспективу это используем мы, — сказал Айзен, пряча куб в складки шихакушо. — А они пусть думают, что их маленькая эскапада осталась незамеченной.

***

— Нам нужно место под лабораторию. С этим заявлением одним вечером третий офицер пятого отряда появился в архиве, где Кьёка разбирала прошлогодние подшивки с тем, чтобы ненужное упаковать в коробки, а нужное оставить на полках. — У вас есть предложения? — Суйгецу выглянула из-за очередного стеллажа, замечая мерцающие вокруг отблески Кьёки Суйгецу. — Есть, — Айзен устроился на одном из ящиков, менее всего напоминая себя настоящего. Скорее, это был Соуске времен поступления в пятый отряд под командование Куросаки. — У вас хорошее настроение, — со спокойной улыбкой позволила себе заметить Кьёка. — Да, — офицер улыбнулся. — Заканчивай тут всё, и вечером приходи к складам. Посмотришь, что я нашел. Тебе понравится. Вечерние сумерки окутывали Сейрейтей тихим шёпотом спокойного весеннего дня. По аллеям гуляли парочки, свободные от дежурств офицеры наслаждались хорошей погодой, а Кьёка, закончив все дела, неторопливо шла по улочкам, праздно глядя по сторонам и следя, чтобы её маршрут не очень отличался от любого прогулочного. За неприметным поворотом у складов из очередной расщелины вынырнула рука, схватившая её за локоть и потянувшая вглубь. — Капитан? Айзен подмигнул ей, и быстро зашагал вперед, лавируя между баррикадами ящиков, коробок и лестниц. Девушка поспешила следом, отмечая, что здесь на удивление тихо. Шум улицы словно отдалился и спал. — Это здесь, — офицер остановился напротив стены здания и провел по ней рукой. Поддаввясь его манипуляциям, часть стены отошла назад и отъехала в сторону. — Прошу. Повинуясь повелительному жесту своего начальника, Кьёка зашла в помещение. Глаза ещё не успели привыкнуть к темноте, когда дверь встала на мест, и сзади щелкнули выключатели, заливая комнату неярким жёлтым светом. — Освещение надо будет переделать. А так вполне пригодна для наших целей. — Здесь удобно, — кивнула Кьёка, проходя и осматривая помещение. — А как же прошлые его владельцы? — Они о нем не узнают, — тонко улыбнулся Айзен. Девушка всмотрелась в выражение лица начальника и усмехнулась. Определённо, эти века будут весёлыми.

***

Кьёка завершила оборот ладони вокруг руки и отступила на шаг назад, обозревая то, чем занималась последнюю неделю. Естественно, девушка делала перерывы, чтобы старшие офицеры не заметили её отсутствие, поэтому накладывание защиты на их базу и заняло такое количество времени. Стараясь особо не выделяться, девушка неуклонно совершенствовалась, раз за разом превосходя себя предыдущую, тренируя защиту и щиты, чтобы при необходимости они срабатывали на автомате, поэтому с радостью ухватилась за задание Айзена укрыть будущую лабораторию так, чтобы он сам её не нашел. Вечерело. Следовало вернуться в казармы и готовиться к завтрашнему дню. Суйгецу встряхнула руки, размяла пальцы, и удовлетворенно кивнув своему делу, покинула помещение, предварительно просканировав местность. На улице лето постепенно вступало в свои права, отбирая у мая прохладу вечеров. Совсем скоро из Академии на распределение придет очередной выпуск — лейтенант Икома уже несколько дней не появлялся в расположении отряда, пропадая в Академии духовных искусств. Пройдет обычная волна повышений — ежегодный пересмотр занимаемых должностей. Тем, кто будут достойны — предложат повышения либо в своем либо в других отрядах. Кьёка надеялась на недавно освободившееся место девятого офицера. Время близилось к девяти, вокруг постепенно темнело. В небесах начал ворочаться гром. Девушка подозрительно покосилась наверх — небо сегодня было безоблачным, взяться дождю было как будто бы неоткуда. С другой стороны, майские грозы они на то и майские — налетят, перевернут природу и исчезнут без следа. Решив не искать в этом ничего необычного, Суйгецу повернула к казармам, спеша поскорее укрыться у себя в комнате. До отбоя еще было время, поэтому девушка, устроившись на подоконнике, достала меч и принялась медитировать. Слишком долго по собственному мнению она не видела духа своего меча. Это требовалось исправить. Ринтоки рада видеть хозяйку. Её расцвеченный звездами мир сияет. Они говорят столько времени, что, кажется, проходит вечность. Занпакто присмативается к девушке, примерно прикидывая, когда можно будет давать ей техники второго круга. Еще пока рано. Рано, но затравки для этого уже есть. Вот когда её сила выйдет на уровень лейтенанта… До этого еще не одно десятилетие, но это не важно — Ринтоки радуется тому, что видит. И эта радость передается хозяйке. Из медитации Суйгецу выдергивает резкий грохот. Мгновенно перехватив меч за цуку, Кьёка замерла и прислушалась. Громыхало на улице, но на дождь это было не похоже. Во двор, куда выскочила девушка, высыпала по меньшей мере сотня шинигами пятого отряда — там было не протолкнуться. Взгляд девушки выцепил наиболее удобную траекторию для обзора. Взлетев на сюнпо вверх, она устраивается на крыше казармы и уже оттуда видит столб дыма, поднимающийся из предместий Белого города. Снова раздается рев — теперь ясно, что никакой это не гром, а грохот был от взрыва, — и Кьёка видит гигантскую лапу пустого, которая даже с такого расстояния кажется неимоверно большой. Там вдали уже мелькают капитанские хаори — словно сцена из боевика разворачивается действо за много километров. Над Сейрейтеем вспыхивает защитный купол — теперь никто не проникнет в город, кроме как через специализированные, тщательно охраняемые проходы. В воздухе темнеет от множества адских бабочек, разносящих приказания и задания. Боевые группы из офицеров старшего и младшего составов формируются для присоединения к силам сдерживания. Одна такая садится на палец Суйгецу. — Четырнадцатый офицер Суйгецу, вам приказано прибыть вместе с одиннадцатым офицером Асо и пятнадцатым офицером Кино к западным воротам Хакутомон. Командир группы — одиннадцатый офицер Асо. Кьёка выпрямилась на крыше, высматривая беловолосую макушку Ёшинори в толпе внизу. — Не меня ищешь? — рядом опустился вышедший из сюнпо шинигами. — Тебя, конечно. Ты видел Кино? — У ворот отряда, внизу. — Какое нам будет задание? — Не знаю пока, — хмурится Асо. — Слишком часто пустые стали появляться в Обществе душ. Слишком близко к Сейрейтею. Они минуют территорию отряда, перехватывают по дороге Кино, западные ворота встречают их чётко организованной паникой. Появившийся рядом с прибывшими Икома-фукутайчо коротко обрисовывает ситуацию и отправляет их организовывать помощь пострадавшим и гражданским. В Белом городе гражданских не счесть. Благородные и не очень кланы далеко не всегда идут путем шинигами, предпочитая мирную, размеренную жизнь. В такие моменты это им здорово аукается. За барьером полыхают вспышки кидо, слышится лязг занпакто. Кьёка старается сосредоточиться на выполнении насущных задач и не пытаться отследить, насколько хватит купола, если по нему прилетит серо. Ещё она помнит, что Айзен к опытам с пустыми приступит только лет через десять, а значит — это кто-то ещё. Наличие такого противника настораживает. Суйгецу сканирует окружающую духовную энергию в поиске своего капитана. Он со старшими офицерами обеспечивает оборону. Хирако-тайчо она не чувствует. Может, он за куполом, может — где-то ещё. По ту сторону полыхает энергия, прочно в её сознании связанная с цветущей сакурой — капитан восьмого отряда призывает шикай. И безо всяких отвлечений работы много. Много пострадавших, задетых осколками в первые минуты боя. Группа Асо сбивается с ног, стараясь помочь как можно большему числу душ. Вспоминаются все занятия, все медицинские кидо, до автоматизма отработаннные на полигонах. В один момент шум боя стихает и кажется, что отрубили звук — настолько это уже непривычно. Когда пострадавших больше не остаётся, луна уже светит во всю. Защитный купол в её свете блестит. — Можете идти, — отпускает группы четвертый офицер, назначенный для помощи пострадавшим. Он, как и они все, вымотан и не понимает, что происходит, но делает свое дело. Где-то в отделении слышатся переклики других отрядов. Асо трогает подругу за локоть и медленно идёт к казармам. От множества лечебных кидо руки кажутся неподъемными и завтра будут болеть. Кьёка морщится — ей приходится хуже после седьмого дня накладывания сложных защитных заклинаний. Это ничего, руки потом восстановятся, главное не сорвать их. Пока что этого получается избежать. Утром девушка просыпается гораздо раньше срока и долго смотрит в окно. Там пасмурно — не чета вчерашнему безоблачному небу. Вдалеке перекрикиваются патрули. Суйгецу забирается на подоконник и начинает сканировать окружающую рейацу, постепенно расширяя площадь — ежедневное упражнение, помогающее быстрее замечать детали. В кварталах благородных кланов шевеление толпы людей. Это странно — слишком рано. Это столичное поместье Шихоин, определяет девушка. Она чувствует рейацу капитана второго отряда и главы клана, рейацу его дочери… Из верхушки нет только рейацу лейтенанта. Интересно, что там. Слишком рано для светских праздников, но концентрация рейацу куда-то движется. Как будто бы какая-то процессия. — Не спится? — знакомый голос выдергивает ее из медитации, а на плечи опускаются руки её капитана. — Шихоин всем кланом куда-то движутся, я тренирую сенсоры. — А. — Соуске чешет одну бровь. Его настолько непривычно видеть слегка сонным, что это кажется невероятным. — На кладбище. Вчера погиб лейтенант второго, а заканчивали они одними из последних. Не успели ничего подготовить. — Омаэда-сан? Ничего себе. Это какая силища должна быть. — Пойдём, — Соуске тянет её за руку, вынуждая вставать. — Сейчас как раз все отвлеклись, надо проверить по горячим следам. Он протягивает ей кусок мерцающей материи — плащ, скрывающий рейацу — и наблюдает, как она без слов в него закутывается. Значит знает. Купол все ещё укрывает Сейрейтей от нежданных гостей, Айзен открывает узкий проход, в который они выскальзывают. Ключ-карта, позволяющая капитанам и лейтенантам проходить сквозь купол. Второй отряд здесь уже все замерил, расставил охранные гарнизоны, поэтому они пробираются к месту битвы окольно, от северной границы, незаметные для людей, а до датчиков двенадцатого ещё как минимум семьдесят лет, хотя, хотя… Совсем скоро поколение вырастет и события закрутятся с небывалой скоростью. На взрытом, разрушенном поле стоит пара часовых. Они здесь еще с окончания битвы, их ещё не сменяли, и пока не сменят — все заняты похоронами, проскользнуть мимо них специализирующимся на кидо бойцам не составляет труда. Характеристики нападения настолько напоминают прошлые незапланированные встречи с пустыми, что офицеров передергивает. Кьёка помнит, что прошлый раз так и не удалось выяснить, кто за этим стоял, и надеется, что им повезёт хотя бы в этот. — Тогда они просто прекратились. Нападения, — поясняет она, когда шинигами уже в лаборатории грузят данные в вычислительную технику. — Так и не выяснили ни кто, ни почему. Вы решили, что за всем стоит совет сорока шести, ибо это было в их возможностях. Но возможно мы что-то упускаем. — Это может быть кто угодно, — Айзен в защитных очках фильтровал пробирки с собранными остаточными следами рейацу. — Нам нужно устройство, способное вычленять с разных предметов повторяющиеся следы рейацу. Либо те следы, которые не присутствуют на них никогда. — Сделаем, — вздохнула девушка, вспоминая вычислительные мощности Заэль-Аполло и двенадцатого отряда. Всё это только предстояло создать.

***

Чашка кофе опустилась рядом с клавиатурой, Кьёка устало потерла глаза. Третья ночь без сна скверно сказывалась на девятом офицере пятого отряда. Недавно Айзен разработал стабильный скрытый портал в Уэко Мундо, а к их тёплой компании присоединился рядовой Тоусен. Смуглая кожа и повязка на глазах — он выделялся среди толпы даже когда не кричал о справедливости. Соуске предложил ему мир, в котором не будет места беззаконию, и тот пошёл за ним. Наверное, каждый хоть раз в жизни чувствовал себя беспомощным. Соуске умел появиться в нужный момент. — Программа работает, портал стабилен, — на пороге появился сам предмет недавних размышлений Кьёки, отчитываясь о проделанной работе. Девушка кивнула. Непривычно было чувствовать себя начальницей: даже с офицерами более низкого ранга Суйгецу вела себя как с приятелями — наверное, потому что не занимала руководящих должностей. Здесь же долгое время они с Айзеном работали вдвоём, а с появлением Тоусена в их организации стала появляться какая-то иерархия. — Отлично. Канаме… — Да, Суйгецу-семпай? — Сделай, пожалуйста, себе и мне две чашки кофе и садись, — Кьёка кивнула на стоящий рядом диванчик. — Ночь длинная. Тревожный звонок зазвенел в четыре утра. Ещё лет семь назад, спустя множество провальных попыток, они смогли разработать маячки, улавливающие нетипичную для пустых энергию. Все эти годы маяки молчали. Кьёка щёлкнула пальцами, создавая чёрную бабочку и надиктовывая ей послание Айзену. Тем временем Тоусен вывел на экран карту, на которой мигало несколько точек, и две головы склонились над монитором, пытаясь понять, что за место привлекло пустых на этот раз. Северные районы, глушь. — Что у нас тут? — позади них раздался бархатный голос их начальства, появившегося за их спинами совершенно бесшумно. — Нетипичный пустой, снова. Наконец-то. — Надо его захватить до того, как информацию о нем донесут Готею. — Я понимаю, где это, — Кьёка одновременно косилась на экран и что-то чертила. — Я проведу. — Нам нужны сдерживающие клетки, — распорядился Соуске, мельком взглянув на экран. — Канаме, собери их. — И плащи скрытников, они у вас, капитан, — Сугецу уже убирает планшет с чертежами в рюкзак и поворачивается, чтобы помочь Тоусену. Спустя три минуты они готовы выдвигаться. Изморозь покрывает ветки деревьев, затрудняет процесс передвижения. Сейчас январь, снега намело много, а в этих местах никто слыхом не слыхивал о проторенных дорогах, леса не то чтобы для этого приспособлены. Тоусен хватается за ветку, лёд хрустит под смуглыми пальцами. На соседних деревьях замерли Айзен с Кьёкой — не выдавая себя рассматривают диковинного пустого, с увлечением лакомившегося каким-то несчастным. Его надо брать, причём быстро. Номер подходящего бакудо Айзен показывает пальцами, и команда, переглянувшись, начинает. Оно сложное, требуется действовать синхронно. Тоусену приходится раз за разом превосходить себя, ощущать этот мир тоньше, следить за движением энергий, опираться на занпакто. Наконец, он чувствует, как создаваемая сеть отделяется от пальцев его наставников и отпускает её тоже. Чувствует, как резко вскидывает голову пустой, когда она падает на него сверху. Чувствует, как сеть его парализует, и Кьёка довольно усмехается: — Можно брать. В клетку тот едва помещается. Огромный, он вызывает сложности с транспортировкой, протащить такую тушу в Белый Город за гранью реальности не только в этом веке. — Мы его никак не спрячем, — констатирует очевидное Суйгецу, когда они какое-то время прикидывают, как это сделать. — Надо исследовать в Руконгае. — Нужна лаборатория в глуши, — задумчиво подтверждает Айзен, и кивает Тоусену: — Доставай датчики. Пока Канаме подключает аппаратуру, Кьёка разворачивает первый круг Ринтоки. Время идёт, она владеет им всё лучше, круг держится всё дольше, но всё равно не бесконечно. Примерно к концу второй трети действия круга Айзен наконец кивает: данные собраны, пустой почти мёртв, можно сворачиваться. — Возвращаемся. Суйгецу-чан, загрузишь данные в компьютер и можешь идти спать, дальше дежурит Тоусен. — Хорошо, тайчо, — девушка позволяет себе украдкой зевнуть, зная, что когда Соуске так её зовёт, у него хорошее настроение. Канаме делает вид, что все в порядке вещей. Ему всё ещё непривычно, что третьего офицера зовут капитаном, но он не вмешивается. Ему кажется, что у этих двоих вообще какой-то особый вид отношений, не подходящий ни под какие параметры. Сам же он вполне понимает, как общаться с каждым из них, и этого ему вполне достаточно, с остальным пускай они разбираются сами. С этими мыслями проходит остаток его дежурства, а когда на следующий день Кьёка разбирает результаты анализа собранных ночью данных, ему становится вообще не до того.