Йон

Выпускные экзамены поглотили всё внимание шестикурсников, не оставляя времени ни на что, кроме постоянных тренировок. Асо с Кьёкой постоянно пропадали на полигонах, там же безвылазно находилась Тсуджихара — после выпуска она собиралась в четвертый отряд и ей требовалась хорошая практика лечения повреждений, которую друзья ей с радостью обеспечивали. Звон занпакто сменялся взрывами от попаданий хадо, периодически раздавались ругательства пойманных бакудо студентов, вдребезги разбивались ограждения от не рассчитавших свою силу поклонников хакуда. Кьёка взмахнула занпакто, опуская его вниз, целясь пройти по противнику по диагонали от плеча до бедра. Столкновение клинков высекает искры, мгновенный уход в сюнпо позволяет оказаться с противоположенной стороны, но уж кто-кто, а её частый партнер в дзандзюцу знает её достаточно, чтобы приходилось каждый раз изобретать новые финты и стили. Кьёка сжимает челюсть отслеживая мелькающие черные волосы и радостную ухмылку — и расслабляет мышцы: перенапрягаться нельзя, чем более ты расслаблен и собран, тем проще вести поединок. По полю полигону разнесся удар гонга, оповещая о начале обеда. Спарринг-партнеры затормозили, вкладывая катаны в ножны и кланяясь друг другу. — Хах, хорошо поработали. Я уже почти не беспокоюсь о завтрашнем экзамене. — Почти? — Шимада-сэнсэй полон сюрпризов, — улыбнулся парень, ероша волосы. — Кто знает, что ему взбредет. — Уж кому точно не стоит беспокоиться, так это тебе. Ты в дзандзюцу на курсе лучший. — Ага, слышал бы тебя сэнсэй… — А я объективна, — ухмыльнулась Кьёка, дожидаясь, пока парень соберет брошенные на скамью вещи. Было жарко и они занимались без курток, в облегченной форме, поэтому свою Суйгецу даже не брала из общежития, а Кайен таскал с собой для солидности. Ну и потому что появлялся в своей комнате исключительно поспать. — Выбрал, в какой отряд пойдешь? — В тринадцатый, я думаю, — Шиба придержал сёдзи, пропуская девушку вперед. — Мияко уговаривает попробовать еще в седьмой, но не думаю, что хочу быть на подхвате у второго. А капитан Укитаке очень мудр и у него богатый опыт. А ты? С твоим хохо неудивительно, если тебя возьмут в тот же второй или омницукидо. — Да брось, туда идут поколениями. Хотя это и было бы любопытно, но кто меня, руконгайку, возьмет в отряд Слуг Божьих? Нет… Я думала про двенадцатый, восьмой и пятый. — К Хикифунэ-сэнсэй? Она хорошая. — Да. Посмотрим, что скажут результаты экзаменов и куда одобрят заявки. — А почему не в третий? — К лейтенанту Ибе Чикане? Да ни за что! Смеясь и разговаривая, приятели как раз подошли к столовой, в которой, как обычно, стоял шум и гвалт. Ребята остановились, высматривая своих, за одним из дальних столиков приподнялась беловолосая макушка — Асо изо всех сил махал рукой, привлекая внимание. — Хай. Собрались уже? — поздоровался Кайен, садясь за стол. — Ага. Изуми-куна только нет, застрял на полигоне кидо. — Надо ему еды туда оттащить, — кивнула головой Кьёка, набрасываясь на расставленный на подносе обед. — Он там практически жить обосновался. — Только медпункт никак не организует, — заворчала Саори, которой приходилось метаться между полигонами, подлечивая приятелей. Впрочем, жаловалась она только для виду. Экзамены у них в этом году были разбиты по дням. Утром сдавалась теория, а после обеда — практическая часть. Сначала шло дзандзюцу. С перерывом в два дня шли хохо, кидо и хакуда. Преподаватели рассудили, что если подпаленные студенты смогут прийти на экзамен, то у избитых хорошее кидо получится запустить вряд ли. С другой стороны, это ли не был показатель мастерства — преодолеть себя и показать наилучшие результаты тогда, когда прочие бы отступили. Поэтому студенты были готовы к внезапному изменению расписания. Утро первого дня экзаменов началось дождем. Выпускники скопились в аудитории и со скепсисом рассматривали в окно ливень, заранее смиряясь с тем, что будут сегодня, скорее всего, сдавать экзамен не только по владению занпакто, но и по мгновенному шагу, потому что даже просто стоять на земле было решительно невозможно. — Студенты, — вихрем ворвался в аудиторию Аякаши-сэнсэй, их теоретик и куратор, — берите билеты: из-за погоды экзамен по дзандзюцу переносится на вечер, а пока сдадите теорию и историю Общества Душ. Часть студентов вздохнула, часть закатила глаза — экзамен по теории был запланирован через неделю. Не то чтобы это было неожиданно. Сев на свои привычные места, Суйгецу с приятелями уткнулись в полученные билеты. Ничего сложного там не было, да в прочем, и не ожидалось. Вечерний экзамен вылился в то, о чем еще с утра думало большинство, давшее себе труд повнимательнее присмотреться к бушующей непогоде. Полигон размыло. Студенты настороженно рассматривали еще вчера ровное поле, не покидая находящейся под навесом деревянной площадки, составляющей единственное чистое место. — И что вы там замерли? — раздался голос их сенсея, заставляя завтрашних выпускников вздрогнуть, переводя взгляд на замершего на флагштоке преподавателя. Возвышаясь над ними, он всем своим видом насмешливо демонстрировал собравшимся, что те, кто рассчитывал сдать экзамен полагаясь только лишь на твердую поверхность — многого не достигнут. Сбоку раздался чуть слышный шорох. Как по команде, старшекурсники повернули голову влево и задержали дыхание, увидев тринадцать человек в форме шинигами с лейтенантскими шевронами. Кьёка одной из первых отмерла и задышала. «В целом, это было логично, — думала она. — комиссия из лейтенантов. Им же надо оценить, кого брать в свой отряд, а кого — нет». Часть студентов, смирившись со своей безземельной участью, потихоньку становилась на воздух и перемещалась к сенсею тянуть жребий. От них требовалось показать все мастерство, на которое они были способны.

***

— Ну и какой отряд? — Саори повисла на плечах подруги, рассматривая пришпиленный к доске огромный ватман с фамилиями тех, кто сдал все экзамены и кому поступили одобрения заявок от тех или иных отрядов. Кьёка рассматривала иероглифы, складывающиеся в знакомые слова с известной долей недоверия. Помимо пришедших одобрений от пятого, восьмого и двенадцатого отрядов, ей поступили предложения от второго и третьего — и если с третьим было все понятно, то со вторым становилось сложно. — Мне надо подумать, — ответила Суйгецу раз за разом перечитывая не меняющийся от этого текст. Второй? Зачем? Ей так хорошо и уютно было бы в пятом, ну или двенадцатом на крайний случай. Она и восьмой-то выбрала только потому, что иначе смотрелось бы странно — все же она поддерживала хорошие отношения с офицерами этого отряда. Но второй? «Заинтересовались всё-таки. Ксо…» «Ты думаешь, что это предложение, от которого невозможно отказаться?» — раздался в её голове голос Ринтоки. «Опасаюсь этого, — отозвалась Кьёка. — Не стоило так явно, наверное, тренировать хохо. С другой стороны, в этом сильны офицеры многих отрядов, а хакуда у меня откровенно слабое. В целом, вот и объяснение. Если возникнут проблемы — скажу, что не потяну. Мол, такой руконгайке, как мне не место среди элиты». «Ага… И это говорит та, что целится на место лейтенанта», — ехидно отозвалась занпакто. «Эй! Со временем и только к своему капитану. Исключительно». « — А может все-таки второй? У них есть доступ к Гнезду Личинок». « — Ага, и быть под постоянным контролем. Нет уж, не хочу служить под началом милашки Сой-Фонг и быть безликой фигурой, которую убрать ничего не стоит». «Но до тех пор еще минимум сотня лет!» «Оттуда не уходят. Не с такими способностями, как у меня. Да и потом. Ну выдвинут меня на пост лейтенанта. Пусть в пятый. И как ты представляешь мне доверие завоевывать? Да меня с двух сторон на прицел возьмут — шинигами, перешедших из второго в другие отряды по пальцам можно пересчитать. Нет уж, рискнем спустить все на тормозах. Интересно, кто еще из наших идет в пятый?» Завидев забрезживший свет, Суйгецу стала просматривать стенд в поисках нужного иероглифа. Одобрения из пятого пришли еще нескольким её одногруппникам и, судя по всему, этот отряд был единственным, куда подавал заявление Асо. Ну да. Точно. Там же уделяют много времени кидо. — Ну, куда идешь? — помяни ёкая — вот и он, Ёшинори решил, что подруги его выдержат, и вклинился между ними, рассматривая списки. — О, мне заявку одобрили! — А куда ты?.. — обернулась к другу Суйгецу. — В пятый же! Там последнее время такая школа кидо, как лейтенантом Икома-сан стал! Закачаешься! — Круто… Мне тоже одобрение из пятого пришло. Ты куда еще подавал? — Да зачем? Я туда хотел. Слушай, пошли вместе, если тебе тоже пришло! Веселее будет! — А пошли! — со скрытым облегчением выдохнула Кьёка, благодаря небеса, за своевременное предложение друга. — Кидо, говоришь? Любопытно, что там за школа такая. — А ты, Саори? — Асо повернулся к своей девушке. Та уже давно успокоилась своей участью и рассматривала стенд на предмет знакомых фамилий. — Прошла? — Конечно, Ёши-кун, — улыбнулась Тсуджихара. — Мне еще до результатов Ямада-фукутайчо сказал, что меня берут. — Здорово! Не верится даже, что завтра начнется совсем другая жизнь! — Надо зайти в ректорат, подтвердить выбор для передачи личных дел. — Да, а потом гуляем. Мы закончили академию! Мы обязаны это отметить!

***

Первое утро в новом для них статусе шинигами встретило ребят тишиной и прохладой. Накануне вечером они явились в штаб своего будущего отряда и, отстояв длинную очередь из таких же новичков, получили свои первые должности и комнаты в казармах. И мужские и женские комнаты располагались вперемешку, отличаясь только тем, что комнаты офицерского состава находились в другой части помещений, нежели комнаты рядовых. Тщательно упаковав себя в новенькую форму и заметив, что её соседка уже куда-то исчезла, Кьёка выглянула в коридор, припоминая, в какой стороне вчера находилась столовая, а в какой — новая комната Асо. Через пару дверей раздался грохот, сёдзи разъехались в стороны, и в коридор выкатился её приятель, пытаясь отцепить от волос верещащее создание. На грохот тут же из соседних комнат выглянули находящиеся в казарме шинигами, оторопело рассматривая утреннее безобразие. Не смотря на все усилия, отделаться от цепкого существа у Ёшинори не получалось. — Мартышка, — удивленно протянул один из шинигами и обернулся через плечо, крича куда-то в глубь комнаты: — Эй, Мук-кун, твоя Йоко опять сбежала! — Сбежала? — в проеме вырос плечистый молодой человек, сонно при этом позёвывающий. — Вот нахалка. Йоко! Иди сюда, малышка! Оставь в покое его волосы! Иди, я тебя покормлю! Ну смотри: игрушечка! Он протопал по коридору, присел рядом со сражающимся с мартышкой Асо, и попытался отцепить ловкие пальцы обезьянки от волос новичка. Завидев хозяина, мартышка издала пронзительный крик и попыталась удрать, мигом отпустив белую шевелюру. Примерно этого же ожидавший шинигами тут же схватил беглянку и защелкнул на её ошейнике карабин. — Порядок, — парень поднялся и протянул руку лежащему Асо. помогая встать. — Прошу прощения за действия моей подопечной. Я Мураока Тохаку, седьмой офицер пятого отряда. Ты же новый пятнадцатый офицер, да? Не самое приятное утро в первый день службы. Еще раз прошу прощения. — Да ничего, неожиданно только было, — Ёшинори поднялся и поправил растрепавшиеся волосы, перетягивая взлохмаченный хвост. — Я Асо Ёошинори, как вы и сказали, новый пятнадцатый офицер. Приятно познакомиться. Поняв, что представление закончилось, любопытствующие потянулись в сторону столовой, а Кьёка подошла к приятелю. Седьмой офицер перевел взгляд на девушку и приветливо ей кивнул: — А ты — новый восемнадцатый офицер, верно? Поздравляю с назначением! — Благодарю! Я Суйгецу Кьёка, рада знакомству. — Увидимся на построении, — прихватив попытавшуюся сбежать не смотря на ошейник обезьянку, Мураока скрылся в своей комнате. — Веселое начало скажи, а? — повернулась к другу девушка. — Да не говори, — выдохнул беловолосый парень. — Я сейчас. Буквально на минуту скрывшись в комнате, Асо вернулся уже в новой выглаженной форме и причесанный — ни следа утреннего эксцесса. Вслед за остальными офицерами, движущимися из комнат на запах еды, приятели поспешили в столовую. Требовалось подкрепиться перед первым, самым волнительным днем в их карьере. Построение на плацу перед штабом в первый день службы, кажется, запомнилось Кьёке Суйгецу навсегда. Капитан опаздывал. Икома-фукутайчо обводил взглядом замерших в строю шинигами, которые боялись от этого пошевелиться, и параллельно просматривал стопку отчетов, что держал в руках. — Ага. На месте все, — неторопливо завернул на плац длинноволосый блондин в капитанском хаори. — Это хорошо. — Приветствовать капитана! — Ура капитану! — Славно-славно! Смотрю, у нас нынче пополнение, — Хирако-тайчо обвел взглядом выстроившуюся толпу. — Это учебный год закончился, что ли? Ну, пополнение никогда не повредит. Икома, проводи тренировки. А я пошел… Последнюю фразу капитан произнес достаточно тихо, чтобы счесть её продолжением мыслей, но и достаточно четко, чтобы она была услышана. Кьёка не позволяла себе пошевелиться, подавляя желание закатить глаза. Кажется, она начинала еще больше понимать своего капитана. Понеслись дни. Тренировки, устраиваемые лейтенантом Икома, и утренние поединки сменялись патрулированием улиц во главе групп рядовых, небольшими заданиями в мире живых или зачисткой пустых в подведомственных районах Руконгая. Попав в старший офицерский состав после окончания академии, Кьёка понимала, что рано или поздно, и как бы не сразу, столкнётся со своим капитаном. Пропустив его исход из казарм утром первого дня, она не очень удивилась, увидев ныне третьего офицера в столовой. Айзен смеялся в окружении шинигами и обсуждал какие-то новости. — Какой у нас третий офицер, да? — мечтательно вздохнули рядом с девушкой. Кьёка скосила глаза вправо, признала двенадцатого офицера и повернула к ней голову. До Суйгецу дошло, что статус доброго и понимающего капитана, которого обожают подчинённые, зарабатывался Айзеном едва ли не с самого начала их операции по перевоплощению. А значит, она будет вполне незаметна на фоне общих воздыхательниц. До поры до времени. — Да… — протянула Кьёка. — Кто это? — Ты не знаешь? — удивилась девушка. — В наш отряд многие девушки идут исключительно из-за офицера Айзена. — Я пошла за другом, однако это приятная неожиданность… — О, да, — Судзуме Рико — Кьека наконец вспомнила, как зовут эту шинигами — мечтательно перевела взгляд на третьего офицера, — у нас даже есть фан-клуб его. — Фан-клуб? — удивилась Кьёка, стараясь не рассмеяться — вспомнилось, как Соуске жаловался мечу на слишком ретивых поклонниц. — Да. Хочешь в него попасть? — Пока воздержусь, пожалуй. Но за предложение спасибо. — Смотри, у нас больше шансов привлечь его внимание, — Сузуме описывала все вкусно, но отсутствие конкурентки её, скорее, радовало. Кьёка же, увидев спустя столько времени Айзена вживую, пусть и гораздо моложе, и пережив это, благо завтрак позволил ей прийти в себя, решила сосредоточиться на повышении навыков, их улучшении, чтобы при случае предстать перед своим когда-то хозяином в самом лучшем свете. Время у неё было.

***

Первый раз они встретились лицом к лицу, лишь когда их поставили сражаться в пару — Кьёка к тому времени была уже четырнадцатым офицером. Безусловно, приходилось пересекаться и раньше — в конце концов все офицеры жили в одном коридоре, нет-нет, да встретишь абсолютно всех, но дальше приветственных кивков никакое общение не уходило. Суйгецу это скорее радовало. Девушке требовалось время, чтобы привыкнуть к старой-новой реальности с обратной стороны и подстроиться под неё. О, она знала, насколько опасным может быть Айзен, и вовсе не хотела, чтобы он счёл её помехой. А для этого требовалось постараться. И Кьёка старалась — она нещадно тренировалась, найдя в отряде спарринг-партнера, не вылезала с обязательных и дополнительных занятий по кидо, устраиваемых для отряда лейтенантом Икома, не упускала возможности тренировать хохо — даже хакуда не оставляла без внимания, хотя именно к нему не питала особой любви. Шли годы, вопросов по выбору отряда не поступало, и девушка даже думала иногда, что была чересчур подозрительна, однако предпочитала перестраховываться. Лейтенант с капитаном отправились на задание, отряд временно остался без руководства, а не терпящий простоя в занятиях Икома попросил третьего офицера в его отсутствие проводить тренировки с подчинёнными. Женская часть отряда на эту новость восторженно завопила, капитан поморщился, пробурчав, что мал ещё пока отряд тренировать, ответственности маловато, Кьёка напряглась. Хотя более старшие офицеры и брали периодически на совместные задания офицеров второй десятки, Суйгецу работать с Айзеном пока не доводилось, а потому было банально страшно. Сколько она не пыталась себя убедить, что это ровно тот же человек, которого она знала, у неё не получалось. Не получалось именно потому, что она прекрасно знала, насколько разным он бывал с разными людьми — своими и чужими. А сейчас они были абсолютно чужие. — Начнём с мгновенной поступи, — раздался голос третьего офицера над замершим отрядом после того, как капитан и лейтенант исчезли в сюнпо. — Когда разомнетесь, выстраивайтесь в пары для дзандзюцу. Тренировка сегодня будет в воздухе. Кьёка привычно сосредоточилась, ощущая, как под ступнями накапливается рейацу. Удерживать концентрацию внимания на стоянии и не только в воздухе и параллельно ещё на чем-нибудь со временем становилось все легче. Совсем скоро девушка планировала попробовать одновременно бести бой в воздухе и, к примеру, сканировать пространство. Она знала, что сначала результаты просядут, а потом можно будет уже не задумываться, как удержать реацу в ногах и не пропустить удар. Размявшись, Кьёка заняла привычную позицию напротив Асо: на тренировках отряда все сражались с равными себе по силе противниками, лишь изредка вставая с теми, кто был на порядок выше, и уже в свободное от трудов время Маэбара-доно гонял Суйгецу так, что после той хотелось провалиться под землю. Однако о своей просьбе её потренировать, девушка не жалела. Солнце переползло почти в зенит, шинигами утирали лица, рассчитывая перейти к кидо, а потом сбежать на обед. Былой энтузиазм женской части отряда тоже сошёл на нет — Айзен не давал поблажек и гонял не хуже Икомы-фукурайчо. Впрочем, он не халтурил и сам — убедившись, что задание выполняется, вставал в пару с четвертым офицером и сражался так, что пытавшиеся вначале следить за ним девушки вскоре потеряли его из вида и волей-неволей им пришлось заняться своими партнёрами. — Меняемся. Из самого нутра офицеров и рядовых раздался страдальческий вздох, некоторым, правда, удалось его сдержать, что в общем-то не сильно помогло общей картине. Эта фраза из уст проводящего тренировку могла означать только одно: сейчас будет бой с более сильным противником, а кидо плавно откладывается на вечер, и тут занятие будет ограничиваться либо уже ужином, либо исключительно предпочтениями третьего офицера. Такие занятие практиковались и не были неожиданностью, однако поголовно всем шинигами было тяжко расставаться с планами на вечер, появившимися, как только те прослышали о полном отсутствии начальства в течении нескольких дней. Радовало одно: подряд такие тренировки не устраивали. Огорчало другое: после них же на следующий день вставалось обычно с трудом. Второй десяток выстоился в линию, одиннадцатый офицер отошёл, как обычно, к более старшим офицерам. После получения указаний, шинигами первого десятка выходили и занимали позиции напротив своих партнёров. Каждый раз это всегда был кто-то другой — повторы были столь редки, что за это время оба противника уже успевали получить гораздо более серьёзные навыки, а то и вовсе смениться. Кьёка рассматривала товарищей, гадая, кто кому достанется, и в чем будет заключаться суть этой тренировки. Наверняка ей поставят пятого или шестую — с ними Суйгецу ещё не сходилась в схватке. — К бою, — раздалось совсем рядом, и Кьёка вздрогнула, оборачиваясь и чувствуя, как желудок с холодом рушится куда-то в пятки. Как она могла пропустить появление в своих противниках Айзена, она представляла — не представляла, что ей с этим делать. Впрочем, её инстинкты как раз очень даже представляли. Девушка потянула меч из ножен, ловя внимательный взгляд холодных карих глаз. — Разбейся, Кьёка Суйгецу. — Вращайся, Ринтоки. Катана делает оборот, по клинку пробегают фиолетовые искры. Кьёка видит, как от занпакто противника остаётся лишь переплетеная зелёным шнуром рукоять, и тут же сцена двоится. Это тренировка шикая, понимает Кьёка, ещё — повод показать шикай всему отряду, потому что, пока он не ушёл в сюнпо, отряд, сам того не желая, будет пялиться на старшего офицера. Ещё Кьёка понимает, что видит не только иллюзию, но и её оборотную часть. Девушка улыбается: похоже, самозванкой она, все же, не была. Чем ещё объяснить такой привет из прошлого? Будучи какое-то время духом меча, Кьёка представляла себе, как он обычно двигался. Сейчас это помогало лишь чуть: предугадывать движения получалось — скорости катастрофически не хватало. Кроме того, приходилось отвлекаться на то, чтобы не только уклоняться от ударов настоящего меча, но и поддерживать иллюзию, что видели окружающие. А скорости по-прежнему не хватало. Клинки скрестились и запели. Девушка не знала, с какой силой сейчас бьёт офицер, но она выдерживала, выдерживала, выдерживала! Поворот, уклонение, отбить меч и поднырнуть за спину. Бой походил на танец, а как давно она не танцевала! Адреналин бурлил в крови, Кьёка отскакивала, танцуя, отбивая удары сразу двух противников - настоящего и иллюзорного. Тем удивительнее было, когда на середине партии её противник внезапно опустил меч. Суйгецу разорвала дистанцию, ловя взглядом малейших движения, готовая атаковать при первом же подозрительном жесте. — Ты даже не упала, — удивился Айзен, прекращая бой. Взгляд девушки метнулся к иллюзии, но и там пока что было все спокойно. — Я старалась, — девушка пыталась выровнять дыхание, воспользовавшись неожиданной заминкой. — Я вижу, — Айзен заложил руки за спину, но шикай не отозвал: то ли держа подчиненную в напряжении, то ли не желая афишировать разговор. — Не расскажешь, почему ты сейчас здесь, а не там? Он кивнул на мерцающую фигуру своего двойника и… ну да, самой Кьёки. Понятно, все дело в разговоре. — Небольшой привет из прошлой жизни, — улыбка вышла нервной, но уж как получилось, хорошо хоть не перекосило от напряжения. Девушка вполне допускала, что одно неверное движение, слово или звук и её рост станет меньше ровно на голову. — Расскажешь? — обманчиво мягкий голос. Офицер склонил голову набок, доброжелательно её рассматривая. — Расскажу, отчего же не рассказать, — немного невнятно пробурчала она. — Вот только поверите ли? — Неужели невероятно? — Вы знаете, как меня зовут? — вопросом на вопрос ответила девушка. Во взгляде напротив мелькнула нотка презрения: ну разумеется он знает. — Хочешь сказать, это не твоё имя? — Моё, — самоуверенность в её голосе можно было ощущать руками. Самоуверенность и гордость. — Уверена? — В том, что это — моё имя? — глаза Суйгецу вспыхнули, на лице расплылась улыбка. — На четыре судьбы и две жизни. — Вот как, — задумчиво протянул Айзен. — Хорошо. А теперь рассказывай. — Здесь? — удивилась девушка. — А где ещё? — удивился в ответ офицер. — Это долго, — Кьёка бросила взгляд на сражающихся в иллюзии их двойников. Время близилось к обеду. — Тогда позволите?.. — она вопросительно посмотрела на шатена, чуть приподнимая рукоятью вверх свое занпакто. — Заодно покажу кое-что. — Хорошо, — Айзен опасно прикрыл глаза — мол, только попробуй что-нибудь выкинуть. Кто знал его меньше - подумал бы только, что офицер устал. Кьёка вздохнула и порадовалась, что чуть меняющееся его лицо по-прежнему осталось для неё открытой книгой. — Вращайся, Ринтоки! Круг первый: Коору Тсуташюнкан. Мир разбился на осколки и замер. — Теперь можно поговорить. — Как интересно, — Айзен подошел к замершим прямо в воздухе сражающимся шинигами, к летящей куда-то чёрной бабочке, его собственная иллюзия тоже не двигалась, хотя должна была. — Ты их всех… заморозила? — Нет, — помотала головой Кьёка. — Если коротко — остановила время, но на самом деле, разбила его на два потока: для них и для нас. Наш гораздо быстрее, поэтому пока шикай активен можно сделать что угодно, а там пройдёт меньше мгновения. — И ты мне это рассказываешь? — повернулся от застывших экспонатов к девушке Айзен. — Рассказываю, — Суйгецу усмехнулась и уселась в позу лотоса прямо в воздухе, поддерживая себя рейацу. — Есть такая штука, капитан, как реинкарнация. А ещё, при должных навыках, можно путешествовать во времени. Девушка провела рукой по воздуху, на котором тут же стали появляться мерцающие красным символы и линия без конца и начала. Она даже не смотрела, слушает ли шинигами, смотрит ли. Разумеется, смотрит. — Это все, конечно, очень опасно и любому перемещению должна предшествовать подготовка. Но случаются… казусы. Кьёка повернула голову и внимательно посмотрела на Айзена. — За этим следят. Помимо специально устроенного для этого и всего подряд отряда, за предводительством некой черноволосой малышки, на страже времени стоят те, кто ранее были главными бойцами на линии временного фронта, а ныне, я надеюсь, до сих пор, возглавляют кафедру пространственно-временной магии в Университете магических искусств то ли за тысячу триста лет до настоящего момента, если смотреть по линии времени, — Кьёка коснулась красной нити, и там, помимо одной белой бусины, появилась ещё она, синяя, поменьше. — То ли, через тысячу четыреста лет после, если рассматривать обычную генсейскую хронологию - на линии появилась еще одна точка. Либо же прямо сейчас, ибо именно оттуда я попала в Рукон после смерти. Есть два варианта путешествий во времени — телом и только духом. Телом путешественник попадает в другое время полностью, сам, но и перевес для этого должен быть куда более мощный. Если идти только духом — обычно путешествуешь в образе призрака, невидимый и неслышимый. Однако, если где-то рядом живет прошлая реинкарнация путешественника, его неизбежно затягивает в собственное тело, живущее в то время. Обычно, они похоже выглядят, одинаково зовутся, а судьбы их зависят от личного опыта и произошедших событий, потому что ядро характера остаётся неизменным, модифицируясь лишь под внешними обстоятельствами. Ну и как обычно, есть нюанс. Для таких переходов он заключается в том, что всегда — абсолютно всегда — что-то может пойти не по плану. Кьёка повернула голову и, чуть улыбаясь, сказала Айзену: — Спроси у своего меча, как звали её магистра. — Что? — Спросите, капитан. — Ты уже второй раз называешь меня капитаном, — прищурился Айзен. — Почему? Суйгецу пожала плечами. — Потому что вы им будете. Потому что я привыкла. Потому что вам идёт. Выбирайте любой. И возвращаясь к вопросу о том, почему я вижу шикай, — Кьёка склонила голову на бок и лукаво улыбнулась. — Знаете, капитан, довольно сложно не заметить свои собственные иллюзии.