С миру по нитке

      Выйдя из душа и натянув на себя очередную безразмерную футболку Баки, Лилит подошла к окну. Над лесом, окружающим Базу, медленно плыли большие пушистые облака. Картина природной гармонии заставляла дышать ровнее и подталкивала к ленивым размышлениям.       Несмотря на мирное утро, нахмуренные брови девушки чуть заметно подрагивали, выдавая не самые приятные мысли, роящиеся в голове их хозяйки. Ещё несколько дней назад она не жила – существовала, сконцентрировавшись на цели.       Осознание, что она готова была на всё – лишь бы спасти Солдата… Не было новым, нет. Но, кажется, впервые это осознали все обитатели Базы.       Мягко и почти бесшумно открывшаяся дверь впустила внутрь широкоплечего мужчину, вокруг которого крутились все размышления Блэк. На его чёрной металлической ладони – поднос с несколькими тарелочками и двумя чашками, над которыми поднимался пар.       Девушка обернулась и на её лице в мгновение расцвела лёгкая, нежная улыбка. И Барнс невольно замер, ловя себя на одной лишь мысли: «Он готов каждое утро, что отмерено в будущем этому миру, приносить ей завтрак и кофе. Если только она продолжит так ему улыбаться.» — Мадам, ваш животворящий напиток, превращающий вас в бодрого человека, доставлен! — Щёлкнув пятками так, словно на нём были военные ботинки, а не пушистые тапочки, мужчина поставил поднос на маленький столик и подошёл к девушке, мягко притягивая её в объятия. — Разрешите получить свою заслуженную награду!       Ведьма, со смехом откинув назад голову, закинула руки и обняла его за шею, притягивая к себе и заставляя наклониться. Мужчина же, не переставая улыбаться, быстро поцеловал свою женщину и приподнял над полом. — Завтракать пойдём, бесстрашная укротительница голода и правительства США. — Увернувшись от замахнувшейся на него руки, Баки осторожно усадил её на ковёр рядом со столиком и сам опустился рядом. — Подожди, я сейчас выпью свой кофе и обязательно отвечу тебе как-то остроумно… — Приложившись к чашке, Блэк прикрыла глаза и блаженно застонала. — Или стану такой доброй, что даже не захочу язвить. — Чтобы ты, Куколка, вдруг не захотела язвить, мало простого кофеина. — Вдумчиво наколов на вилку кусок яичницы, Барнс демонстративно задумался и кивнул сам себе. — Тут, скорее, Земля должна сойти со своей орбиты. Как минимум.       Солнце за окном медленно поднималось всё выше, наблюдая за тем, как двое влюблённых сидели на полу, смеялись и кормили друг друга, обязательно обнимаясь. И такие моменты заставляли небесное светило гореть ярче и теплее. — И почему только все считают, что ты по утрам совершенно невыносима? — Бионические пальцы осторожно заправили прядь красных волос за ушко, заставляя девушку довольно опустить ресницы. — Потому что я выспалась. И меня никуда не пытаются вынести. — По-кошачьи фыркнув, Лилит привычно закатила глаза. — Просто сейчас перед тобой залюбленная и окружённая заботой женщина. Кроме того – мне приносит еду и священный кофеин лучший из мужчин. Остаётся только мурчать. — Как же, оказывается, просто проходит укрощение строптивой в реальной жизни… — Довольно ухмыльнувшись, Баки чуть развернулся, притягивая девушку спиной к своей груди. — Если знать секрет. — Секрет? — Привычно устроившись в родных объятиях, Блэк просто наслаждалась происходящим. Но это не значит, что ей было не интересно. — Слушай внимательно. — Мужчина протянул руку и важно поднял перед её лицом указательный палец, добавляя к нему по одному после каждого произнесённого правила. — Корми вкусно. Люби горячо и верно. И никогда никому не отдавай. — Джей!.. — Рассмеявшись, Лилит вывернулась из объятий и, нахохлившись, возмущённо посмотрела на своего Солдата. — Отлично. Теперь я – Гарфилд.       Осознав сказанное, Барнс взорвался раскатистым хохотом. Кажется, он искренне пытался выдавить из себя что-то членораздельное в своё оправдание, но получались только новые волны смеха. К которым присоединилась его прекрасная Ведьмочка. — Ну… Технически… — Едва успокоившись, Баки всё-таки решил сказать то, что пытался озвучить всё это время. — Ты у меня тоже котик… И тоже рыжая… — Барнс! — Рванув вперёд, Лилит толкнула мужчину и повалила его на ковёр, пытаясь пощекотать.       Не сопротивляющийся особо мужчина лишь улыбался, пытаясь смотреть на сидящую на нём верхом девушку сквозь упавшие на лицо волосы. Заметившая это Блэк решительно поднялась и, усевшись в стоящее рядом плетёное кресло, похлопала себя по коленям. В ответ на приподнятые брови Баки она лишь закатила глаза. — Садись сюда. Бегом. Я буду колдовать над твоими волосами.       Расчёска сама прилетела в руку, подчиняясь движению пальцев. И, когда Джеймс сел перед ней на пол, касаясь плечами голых коленей, у Лилит перехватило дыхание от интимности происходящего. Дело ведь не в прикосновениях или движениях. В конце концов, чего между ними только не было…       Но вот – он доверчиво сидел у её ног, повернувшись спиной. Привыкший всегда всё контролировать, он совершенно расслабленно опустил плечи и дышал тихо и размеренно. И кожей чувствовал блуждающую по её губам мягкую улыбку.       Тонкие пальцы нежно перебирали пряди, удерживая их. Расчёска аккуратно скользила, распутывая и заставляя их блестеть ещё ярче. Они словно медитировали в каком-то общем потоке. Слова были не нужны.       Чуть позже, когда Лилит начала заплетать тонкие косы, Баки тихим голосом стал рассказывать истории из своего довоенного прошлого. И совсем не важно, что некоторые из них заслушаны уже до дыр. Главное, что тяжёлые пряди послушно складываются в аккуратный узор.       Блэк, кажется, просто слушала хриплый голос, наслаждаясь тем, как легко и безмятежно он звучит рядом с ней. Как и Барнс просто делился тем, что приходило в голову, не особо задумываясь о содержании. Его плечи чувствовали тепло её коленок, в то время как по коже – начиная от макушки – бежали мурашки от осторожных касаний.       А после она, хихикая от очередной истории, тщательно закрепляла каждый колосок маленькой небесно-голубой резинкой. Совершенно не обращая внимания на бурчащего больше для вида подопытного.       И пусть в этот день каждый на Базе счёл нужным поупражняться в остроумии, интересуясь причинами смены имиджа грозным Солдатом. Тот лишь загадочно улыбался и, пожимая плечами, молча шёл дальше по своим делам.       Подобной причёской Барнс щеголял ещё не раз и не два. Разве что резинки всё время были разными. А что эти эпизоды всегда происходили после каких-то серьёзных потрясений… Никто не мог бы обвинить любящие сердца в попытке согреть друг друга.       И только Север старательно записывал эти моменты для домашнего архива. Архив этот Лилит нашла в его файловых базах лишь спустя много-много лет. И даже почти не ругалась, пересматривая моменты, почти исчезнувшие из памяти.       Да и… В конце концов, каждый искусственный интеллект имеет право на своё маленькое сентиментальное хобби.