Какой *** превратил меня в Принца?

Сэм улыбается, неся Томми к старшему брату. — Чему радуешься? — спрашивает Томми, как будто Сэм недавно не пытался убить слуг из-за каких-то тряпок. Слава небесам, Томми удалось быстро разобраться с ситуацией. Что бы ни творилось в голове у Сэма, у него явно шарики за ролики заехали. — Лишь тому, что ты ладишь со своим братом, Цесаревичем Техноблэйдом, — его глаза довольно сузились. Томми чуть не вырвало. Как же эти слова далеки от правды. — Я люблю братика! Конечно же мы ладим! — отвечает Томми, сдерживаясь всеми фибрами души, чтобы не придушить Сэма. Ему очень хочется. Шея Сэма открыта, и он спокойно может сдавить ее. Но шансы таковы: он скорее умрет, нежели нанесет серьезный вред. Разве что моральный. — Верно, — говорит Сэм, и в его голосе слышится теплота. Томми бы поверил, если бы не подозревал Сэма в убийстве ни в чем не повинного коня. — Пока ты не пришел, твой брат был очень одинок. «Когда он бросил своего младшего брата, да?» — холодно подумал юный принц. Томми хотел нахмуриться, но большее, что он может себе позволить — нейтральное выражение лица. Без капли эмоций, показывающее, что ребенок пытается понять, что происходит. — Почему он одинок? Он же всегда мог прийти ко мне! — решил продолжить разговор Томми. Говорите, что хотите, ему интересно. Почему он отвергнул Тесея? Почему бросил во младенчестве, а затем убил, когда он вырос и нашел того, кто действительно его любил? Сэм посмотрел на него взглядом, полным отчаяния. Томми хотелось стереть это выражение. Как смеет он так смотреть, когда ничего не сделал в прошлом, чтобы помочь ему? — На плечах Цесаревича лежит непосильная ноша. — Поэтому он раньше не приходил к Томми? — чуть не сплюнул Томми, но переигранные детские слова больше походили на… ребяческое недовольство. Стражник, несущий мальчика, выглядел опечаленным. — Я… — ну же, давай, ответь. Скажи правду, лицемер. — У меня нет права отвечать на этот вопрос, — в итоге ответил Сэм. Томми моргнул. Ах, но у тебя, мудень, есть право убивать коня? Ну, хотя бы он больше не витает в облаках и знает, с кем имеет дело. Эти люди убивают из прихоти и так же спокойно погубили Тесея в оригинале. Нет, частью этого спектакля он не станет. Он будет жить припеваючи. И пусть только посмеют ему помешать. — Не переживай! Зато теперь братик Блэйд любит меня! — сказав Томми, не подумав, чтобы выглядеть еще более очаровательно. Но он не обратил внимания ни на раненное лицо Сэма, ни на то, как сформулировал эту фразу.

~+~

Лицо Тесея странно покосилось, когда Цесаревич позволил Уильяму разделить с ним трапезу. От Уильяма не скрылось то, как драгоценные глаза принца потускнели, потеряв блеск в тусклом освещении угла комнаты, разительно отличающегося от ярко освещенного люстрой центра. Уильям списал все на освещение. Как же невероятно влияли на образ человека такие крохотные детали, как отражение света в глазах. Уильяму предстоит самому это проверить. Под коричневыми контактными линзами, которые он надевает при встрече со всеми, кроме дорогого друга Шлатта, кроются такие же голубые глаза. В последнее время он не игрался со своей внешностью, ведь в Южное Графство стало приходить больше гостей. Но теперь он может быть собой и не надевать контактных линз. Он раскрыл то, что в нем течет императорская кровь. Конечно же теперь ему не позволено скрывать глаза,тем более оскорблять род таким действием. Кровавый Принц посмотрел на Стража, не сказав ни слова, но стражник выглядел так, словно мог спокойно читать мысли кровного брата Уильяма. — Цесаревич желает поговорить с Его Высочеством, Вторым Принцем, наедине, — объявил он. Уильяму не удалось взглянуть на Принца Тесея перед его уходом. Мальчик быстро поклонился и покинул их. От него что-то потребуют, поэтому разум абстрагировался от сочувствия младшему брату. Тесей только узнал об их связи, так же, как и Техноблэйд. Наверняка он… что-то чувствует. Уильям займется этим позже. Сейчас у него встреча с дьяволом, и если он не выживет, то никогда не сможет поговорить с маленьким братом. — Итак, ты Уильям, верно? — Уильям Сут. — Омерзительно. Уильям не посмел ответить, тем более заикнуться. — Ты избавишься от простолюдинской фамилии. Она очерняет имя, дарованное тебе матушкой, — приказывает Техноблэйд, прежде чем начинает есть. Уильям Сут не смеет отвечать… по крайней мере, ему не следует, но его сердце сжимается от ярости. Это имя принадлежит ему, кем этот мужчина себя возомнил, чтобы приказывать подобное? Принц не смеет вмешиваться в личные дела других, если только они не связаны с безопасностью государства. — Мне мила моя фамилия, — выплевывает Уильям, не думая о последствиях. — Ведь с ней я, знаешь ли, жил. С ней ходил твой младший брат, Цесаревич Уильям, когда он пережил то, что ты воспринял за погибель. Он знает, что переходит черту. Он знает, что ходит по лезвию ножа, что рискует восстанием своими словами. — Скажи мне, грязь ли тебя воскресила? — Говорят, фениксы восстают из пепла. Я ничем от них не отличаюсь. Уильям не поверил своим глазам, когда улыбка незаметно пробралась на уста Техноблэйда. — Нет никого, подобного тебе, — все, что ответил Техноблэйд. — Делай, что хочешь. Тебе не нужно мое дозволение. В конце концов, мы равны, — заявляет он, не принимая возражений, и Уильям не может удержаться от горестной мысли, что Тесей никогда не слышал этих слов, несмотря на то, что и он, и Техноблэйд, и Тесей — все они братья. Тесей и Техноблэйд должны были быть друг другу братьями, но почему-то ими не были. — Ешь. Если не хочешь, чтобы повара лишились работы к концу вечера, советую взяться за вилку. Уголки губа приподнялись, несмотря на то, что он пытался их сдержать, и холодное лицо Цесаревича украсила незаметная улыбка. Как необычно. Он… совсем не любит Техноблэйда, но он и не успел его возненавидеть. В нем что-то есть. Что-то, что все еще можно спасти. Но сейчас слишком рано что-либо говорить, поэтому он не уверен. Может он научится любить свой народ. Любить Тесея. Уильям полностью и бесповоротно очарует Техноблэйда. Он все сделает ради того, чтобы их битва закончилась без лишних жертв, и это включает его брата.

~+~

Томми не ебет, что такого Уильям увидел в имперском мудене, потому что он в шаге от того, чтобы схватить нож и вонзить ему в глотку. К сожалению, ножа рядом не было. Сейчас он прогуливался с самим Техноблэйдом. — Что это за место? — громко спрашивает Томми, стараясь быть настолько раздражающим, насколько возможно. Может так он сведет Техноблэйда с ума и заставит вернутся во дворец, где есть еда и столовые приборы, чтобы у Томми была возможность пырнуть что-либо или кого-либо… он, конечно, не собирается этого делать, но все равно приятно иметь подобную возможность. — У тебя есть глаза, Тесей, — все, что отвечает Техноблэйд. — Знаю, но мне интересно, почему они находятся на территории дворца! — Томми указывает на обширные поля… ферм. Так, он знает, что такое «ферма». Он жил на ферме большую часть прошлой жизни, между прочим! Просто странно и жутко смотреть на бесконечные просторы земель, предназначенные чисто для фермерства. Может быть, в Империи все эти агрокультурные штучки обыденны, в конце концов, Томми знает, что Техноблэйд в некоторой степени благоговеет Восточному Княжеству, но он никогда бы не подумал, что Цесаревич сделает из этого гребанное хобби. Техноблэйд промолчал, но, эй, у Томми и так есть подозрения, а он буквально почти всеведущ в этом мире. Томми сдержал фырк, но будь в его силах издать недовольный выдох без последующей казни за «высокомерное отношение к настоящему и добросовестному труду», он бы испустил самый громкий и разочарованный вздох. Старший принц не замедляется и не останавливается, направляясь к довольно небольшому складу, присоединенному к фермерским землям. Томми следует за ним, но у него уже в печенках сидят его короткие ноги. Как же он ненавидит это тело. Его тошнит от того, что ему приходится тщательно следить за каждым произнесенным словом, чтобы буква «р» не звучала как «л», а «ч» не звучала как «с». Иногда он оговаривается, но только иногда. Томми рассчитывает каждое слово, если он не один (а его редко оставляют одного). Он ждет не дождется дня, когда вырастет и получит нормально работающий язык. Томми следует за быстрыми и огромными шагами Техноблэйда, используя свои маленькие и очень быстрые крохотные ножки. Либо он вырастет и заполучит длинные ноги, либо пырнет мужика в колени, чтобы ему хотя бы не приходилось бегать за ним каждый раз. Мальчик чуть не врезался в ногу Техноблэйда, когда запоздало заметил, что он остановился. — Ладно, ты меня убедил, — сказал Техноблэйд, резко обернувшись и взглянув на Томми. Он бы испугался, если бы не был настолько выбешен. Томми наклонил голову, не понимая, что Техноблэйд имеет в виду, несмотря на дополнительные шестнадцать лет жизненного опыта. — Убедил в чем? — Тебе что-то нужно, поэтому ты здесь. — Я хочу побыть с тобой! — самая большая ложь за всю его жизнь, и чуйка подсказывала, что Техноблэйд об этом знал. — Дело в Сэме, не так ли, — даже не спросил, а уверенно заявил Техноблэйд. Томми поднял голову, взглянув на Цесаревича, стоящего напротив ослепляющего солнца, хмуро смотрящего на него сверху вниз (может даже само Солнце хмурилось, смотря на бедное дитя, но об этом никто никогда не узнает, потому что Томми нихера не видит). — Он прилипала, — заявление года. Техноблэйд чуть ли не одаривает его нелепым взглядом непонимания. — Но ты… — он не продолжил, вместо этого застывая на полуслове. Да-да, не Томми это говорить. Он отыгрывает мега прилипчивого младшего брата на глазах у других, и что-то подсказывало ему, что на это намекал Техноблэйд, не смотря на то, что он, наверное, понимал, что мальчик наигрывает свою привязанность. Честно говоря, Томми не знает, чего ожидать. Поэтому, чтобы в возрасте четырех лет не стать удобрением для мини фермерских полей ВОЗЛЕ ДВОРЦА (СУМАСШЕДШИЙ УБЛЮДОК), Томми вновь старается быть милым. — Мне приснился кошмар, — надулся мальчик, высунув язык, пока он говорил, чтобы подчеркнуть то, что он маленький ребенок и что детей на фермах убивать нельзя. Техноблэйд скрестил руки, подняв бровь. — Кошмар? — он требует объяснения, которое Томми рад дать. Томми кивнул. — Я видел, как кто-то ранил лошадку. А потом она навсегда уснула. И Сэм хороший, но во сне у человека, который обидел лошадку, были сверкающие зеленые глаза! Он медленно наклонил голову. — И чего ты от меня хочешь? — Не знаю, — пожал плечами Томми. — Просто хотел рассказать тебе! Он замнулся на секунду, прежде чем наклонил голову вниз, при этом смотря наверх, чтобы создать иллюзию того, что он меньше, чем есть на самом деле… а он и так крохотный по сравнению с этой махиной. — …Так ведь делают братья, да? — Томми постарался звучать максимально неуверенно. — Паффи говорила, что ее дети делятся историями друг с другом и рассказывают, как у них прошел день. Я… — он ненадолго замолчал. — Я могу рассказывать тебе, как прошел мой день? Техноблэйд рассматривал слова Томми какое-то время. — Почему ты думал, что не можешь? Примани. Томми моргнул. Он был уверен, что мужчина вообще не хотел его видеть, после того как бросил. Не важно, ситуация ему на руку. — Так я могу? — он спрашивает, избегая вопроса Техноблэйда. Если бы ему пришлось ответить честно, то все дело в том, что Томми знает будущее. Но если говорить без спойлеров… эм, без ясновидения, то у него нет никаких причин опасаться Техноблэйда. Цесаревич всегда терпелив с ним, если не учитывать день, когда он чуть не позволил Томми утонуть. Техноблэйд, как и всегда, отвечает через сто лет. — Делай, что хочешь. Дождись. — Мы не часто видимся. — Хочешь это исправить? — Конечно! Мне ведь можно, правда? — «р» подозрительно походит на «л», и Томми пользуется этим. Поймай. — Я не понимаю, почему ты продолжаешь спрашивать разрешения, Тесей, — медленно и мрачно отвечает Техноблэйд, но что-то подсказывало Томми, что ярость слов направлена не на него. — Ты принц. — Как и ты, а значит мы равны, поэтому мне надо знать, не против ли ты! — Томми победно ухмыльнулся. Он медленно, но верно идет к своей цели. Сначала он добьется ухода Сэма, получит обратно уединенность, которую забрали Техноблэйд и зеленый (прилипала) страж. Он уже сумел заинтересовать Цесаревича. Все пойдет по плану, и он вновь встретится с Дримом и постарается поднять ему настроение после… ну, Спирита. Техноблэйд моргнул, замолчав на какое-то время. Быстрые перебрасывания колкостями потеряли свою силу теперь, когда Техноблэйд ничего не ответил. Вместо этого он осмотрел поля вокруг них. — Я позабочусь о ферме в другой день, — все, что сказал Техноблэйд. — Возвращайся к себе во дворец, Тесей. Дыхание Томми сперло, когда Техноблэйд двинулся. Он прошел мимо мальчика, не обращая внимания на ребенка, даже когда он шел немного позади. На самом деле, похоже, что он знал, что Томми не мог его догнать, поэтому и ускорился. Томми следует за Техноблэйдом, желая намекнуть на уход Сэма с должности стражника Тесея, но похоже, что сейчас время было неподходящим. Он сказал что-то не то? Но в таком случае его бы давно убили, верно? Каким-то образом, они дошли до развилки между полями и Дворцом намного быстрее, чем когда добирались до фермы. Может все потому, что Томми не болтал, встревоженный странной реакцией Техноблэйда на смелую колкость. Мальчик мгновенно умерил пыл. На мгновение он позабыл, для чего вообще пришел сюда. Теперь он волнуется о том, что проебался и что теперь Техноблэйд относится к нему как-то иначе. Томми вернулся к Сэму и Кларе, внимательно стоящих у дверей. Сэму не хватило миллисекунды, чтобы поднять Томми, который уже поднял руки, чтобы его было легче схватить, когда Техноблэйд позвал стражника. — Страж. За мной, — приказывает Цесаревич, после чего заходит внутрь. Принца Тесея понесла Клара, и пока Техноблэйд и Сэм уходили, он заметил, как стражник обернулся и встревоженно посмотрел на принца. Томми поднял голову над плечом Клары, помахал ему, а затем удобнее устроился. Обычно, страх приходит с неутихаемым биением сердца. Так почему же его сердце бьется так спокойно, словно пропускает вязкую жидкость? Томми не знает, ошибся ли он. Мальчик проснулся следующим утром. Он проводит день без преследующего его Сэма. Что произошло?