***
Китана сидела и тряслась на крыльце возле дома Бо Рай Чо, хотя холодный воздух не имел никакого отношения к этому. Ее голова пульсировала из-за того, что она сдерживала слезы, и она крепко сжала ее, как будто она вот-вот расколется. Окружающая ее тьма казалась странным утешением — почти как если бы потусторонний мир исчез, и ей дали возможность побыть в одиночестве. Она сказала себе, что это ложь. Жестокая история, которую Шанг Цунг придумал, чтобы компенсировать собственное поражение и настроить ее против Лю. Потому что Лю никогда бы не сделал ничего подобного. Он никогда не стоял бы в стороне и не позволил бы ей и их союзникам страдать так, как они… даже если бы это было ради какого-то большего блага. Он бы никогда — не Лю Кан. Он найдет лучший способ. Так же, как ее мать никогда не предаст ее. — Ты выглядишь так, будто тебе бы пригодился одна из них. Она повернулась и увидела Скорпиона, предлагающего одну из винных бутылок Бо Рай Чо. Она колебалась — находя это сюрреалистичным, что призрак предлагает утешение или сочувствие — и почти отказалась. Она никогда не любила пить. Но, подумав, может быть, она это заслужила? Она взяла бутылку и открыла пробку веером. Вино было теплым и горько-сладким, и всего один глоток действительно успокаивал и радовал. — Спасибо, — сказала она. — Я бы поделилась, но не уверена, что ты умеешь пить. — Я не могу. Спасибо, в любом случае. Она сделала еще глоток, когда он прислонился к перилам крыльца, скрестив руки на груди. Хотя по его маске было трудно сказать, его настроение казалось мрачным. — Ты, — сказала она. — Раньше ты был еще… э-э, человеком, верно? Разве Онага не исполнил и твоих желаний? — Он сделал это. Меня вернули к жизни вместе с женой и сыном. — Это все, что ты хотел? Мне очень жаль, но… и я не имею в виду неуважения… я действительно мало что о вас знаю. — Без обид, — ответил он. — Честно говоря… и я не имею в виду никакого неуважения… я никогда не обращал на тебя особого внимания. — Справедливо, — сказала она, усмехнувшись. — Забавно, что мы занимаемся этим так долго и так редко пересекаемся. — Я полагаю, что для того, кто прожил столько же, сколько ты, жизнь жителя Земного Царства — капля в море. Она кивнула, но ей стало немного грустно от этой мысли. Это правда, что на протяжении всей ее долгой жизни память лишь о небольшой горстке жителей Земного Царства оставалась с ней. И из этих немногих большинство были ее врагами, ибо ее верность Шао Кану заняла большую часть ее тысячелетий. Иногда — в личные моменты, когда она позволяла себе надеяться — она думала, что это романтично, что человек, которого она полюбила, будет жителем Земного Царства, обретшим бессмертие. Может быть, даже судьба. Мысли о Лю заставили слова Шанг Цунга эхом отдаться в ее голове. Она вздрогнула и сделала глоток вина. — Так кто ты, Скорпион из Земного Царства? — спросила она, надеясь отвлечься от этого. — Что привело тебя на турнир Mortal Kombat? — Я пришел на турнир, чтобы отомстить, — сказал он. — При жизни я был Ханзо Хасаши — ниндзя из клана Шираи Рю. Благодаря козням Куан Чи я был убит Саб-Зиро, а моя семья и клан были вырезаны. Я отомстил за свою смерть, но только позже я узнал о роли Куан Чи. — И теперь ты хочешь отомстить ему? — Да. Хотя я полагаю, что это конец. Даже без того, чтобы Онага стер колдуна с лица земли, очевидно, мое будущее «я» уже убило его. Она кивнула и вздрогнула от осознания того, что даже без Онаги время и пространство были разрушены Кроникой. Скорпион, как и она, был оставлен на произвол судьбы в будущем, которого они не понимали. По крайней мере, его коллеге удалось улучшить жизнь. Судя по тому, что она слышала, она умерла с позором и превратилась в озлобленного призрака. — Что ты теперь будешь делать? Что ты собирался делать после того, как убил его? — Я не знаю. Пока что я только надеюсь, что мы сможем остановить Короля Драконов до того, как что-то изменится. Как бы трудно это ни было, я верю, что смогу вынести это, если буду знать, что моя семья жива и в безопасности. Он смотрел вдаль, и его глаза смягчились. Она знала, что он испытывает тот же невысказанный страх, что и она: что, если они потерпят неудачу? — А ты? Кто ты, Китана из Внешнего Мира? Или это было где-то еще? — Эдения, — ответила она. — Моим настоящим домом было царство, которое Шао Кан завоевал в турнире Mortal Kombat вскоре после моего рождения. Он убил моего… Она замялась, вспомнив, что Синдел на самом деле убила ее отца. — Мои родители умерли, и Кан принял меня как родную. Я не знаю, почему. Он сказал, что это было сделано, чтобы успокоить мою мать. Некоторые говорили, что это должно было узаконить его претензии на трон. Может быть, это было просто ради жестокости, не более того. Она сделала еще один глоток вина и оставила невысказанной возможность того, что, возможно, он действительно хотел ее как свою дочь. Он сохранил ее, вырастил и обучил. Десять тысяч лет он был ее отцом. Было ли это всего лишь оскорблением? Символ его господства над Эденией? Но он благоволил к ней даже после того, как была создана Милина. И было время… может быть, потерянное из-за вмешательства Райдена и Кроники… но она вспомнила, что он хотел ее вернуть после того, как она отвернулась от него. — Большую часть жизни я служила отчиму. Я делала… ужасные вещи во имя него. Непростительные вещи. Когда я узнала правду… о нем, моей семье, обо всем этом… я поклялась, что положу конец правлению Шао Кана. Восстановлю мой дом и отомщу за мою семью и людей. Я бы… я хотела все исправить. Она снова вздрогнула и почувствовала, как наворачиваются слезы. Голова раскалывалась, а сердце болело. Она сопротивлялась, сделав еще один глоток вина. Она не хотела плакать или обременять Скорпиона своими бедами. Но чем больше она боролась, тем больше ей казалось, что она развалится, как битое стекло. Почему все должно пойти так неправильно? Ее мать предала ее. Шива подвела ее. Лю позволил ей страдать. Сколько еще предательств и разочарований она должна вынести? Стоило ли вообще надеяться, что они смогут остановить Онагу до того, как Эдения снова будет разрушена? — Ты можешь говорить, — сказал Скорпион. — Бесполезно держать боль внутри. Это сожжет твою душу, если ты позволишь. — Я просто больше не знаю, за что борюсь, — сказала она. — Я не знаю, присутствовал ли ты у Моря Крови, но моя мать… это была ложь. Все эти годы я боролась за память о своей семье и… и вот кто она на самом деле? — Я сражаюсь за царство, которого никогда не видела. Родителей я никогда не знала. И мне кажется… что бы я ни делала, я не могу сделать это лучше — как будто я борюсь с течением. Каждая моя победа украдена у меня. Каждый раз, когда я пытаюсь доверять, меня предают. Она поставила бутылку и с болезненным стоном прижала ладони к глазам. — Иногда мне кажется, что меня не наказывают за то, что я делала во имя Шао Кана. Меня наказывают даже за то, что я пытаюсь все исправить. Между ними воцарилась тишина. Даже ветерка не было. Деревья, неотличимые от черного неба над головой, были неподвижны, как могила. Воздух был холодным, и если бы они каким-то образом упали в какую-то бездну, Китана не удивилась бы. Возможно, она даже приветствовала это. — Я спрашивал себя, — сказал Скорпион. — Почему мы сохранили наши воспоминания? Хавик и остальные проскользнули сквозь щели. Но мы с тобой оба переродились в новом мире Онаги и все помнили. Почему мы? Ей это не приходило в голову с тех пор, как она начала задаваться вопросом, почему она видела реальность сна Онаги насквозь. Казалось, что большинство, подобно Милине или Шиве, принимали окружающий мир до тех пор, пока их воспоминания не оживились. Другие, такие как Джейд, могли помнить, но все равно принимали это. Но она никогда не верила с самого начала, и, видимо, Скорпион тоже. — Когда я впервые очнулся здесь, — продолжил он. — Все, о чем я мог думать, было то, что что-то было не так. На каждом шагу я был уверен, что Куан Чи раскроет себя, иначе придется заплатить какую-то другую ужасную цену. — Я тоже, — сказала она. — Они сказали мне, что все это был дурной сон и что мои воспоминания придут ко мне, но… я не могла поверить во все это. Как ты сказал, на каждом шагу я ожидала какого-нибудь ужасного откровения или ловушки. Она посмотрела на него, и его глаза встретились с ее. На мгновение принцесса и ниндзя-призрак поняли друг друга. — Мы оба многое потеряли, — сказал он. — Мы оба перенесли слишком много боли, и эта боль была использована против нас. Это меняет человека. — И это то, что мы? Слишком сломлены, чтобы принять идеальный мир? — Мы действительно избранные, не так ли? Она рассмеялась, хотя больше от шока Скорпион на самом деле пошутил. Он не смеялся — она задавалась вопросом, способен ли он вообще, — но его холодное, отстраненное поведение несколько смягчилось. Странно, подумала она, находить утешение и товарищество в этом человеке, которого она знала так давно, но никогда не говорила по-настоящему. — Ты этого хотел? Ты когда-нибудь хотел принять этот мир и поверить, что здесь нет ловушки или ужасной цены? — Больше чем что-либо. Она кивнула. — Стыдно признаться… иногда мне жаль, что я просто не заснула. — Я думал, ты поняла это с самого начала? — Нет. Я имею в виду изучение Шао Кана. Просто отложить это в сторону, выкинуть из головы, и продолжать, как будто ничего не изменилось. Инициатором этого была Милина. Она служила Кану тысячи лет только для того, чтобы познакомиться со своей «давно потерянной сестрой-близнецом». Так начались ее поиски ответов, которые привели к открытию правды об Эдении. В другой временной шкале она не узнала правду до турнира Внешнего мира, когда Рейден направил ее в Яму Плоти Шанг Цунга. Возможно, в этом была критическая разница между ней и ее призраком — Китана из той временной шкалы узнала правду слишком поздно? — Я понимаю твое отчаяние, — сказал Скорпион. — Но моя семья и клан живы. Эдения остается свободной. И если нам это удастся, они останутся такими. Это реально. За это стоит бороться. Он посмотрел на нее, и хотя его глаза были призрачно белыми, а лицо скрыто маской, она увидела в нем его человечность. — Если у нас есть что-то общее, Китана, так это то, что мы продолжали бороться за то, что любим, несмотря ни на что. — Но что, если мы потерпим неудачу? Что, если мы остановим Онагу, но… что-то пойдет не так? Он вздохнул, и она увидела, что у него нет ответа. В некотором смысле, она почти оценила это. Он не стал бы предлагать ей бессмысленные банальности или ложные обещания. Ему было что терять, как и ей, и он знал, что если битва пойдет неудачно, он проиграет так же, как и она. — Было время, — сказал он. — После того, как я отомстил Саб-Зиро, но до того, как узнал правду о Куан Чи, я стремился вернуть утраченную честь. Это привело меня к защите брата Саб-Зиро. Это даже привело к тому, что я сражался вместе с войсками Рейдена. — Теперь я вспомнил, — продолжил он. — Чем дольше я призрак, тем больше я теряю человека, которым был. Ярость растет, а моя человечность истощается. Я не знаю, что буду делать, если худшее случится завтра. Но я не могу снова потерять себя. Он вздохнул. — Полагаю, мне просто придется найти какой-нибудь другой способ. Продолжать бороться. Это все, что я умею делать. — Не знаю, смогу ли, — сказала она. — Я так долго боролась. Не знаю, сколько еще раз все это можно будет у меня отнять. — Если ты ищешь отпущения грехов за то, что сделала для Шао Кана, подумай, могут ли быть другие способы найти это. Пути, которые не потребуют, чтобы ты несла вес мира на своих плечах. Ночь была поздней, и Китана почувствовала, как вино начинает действовать. Она сделала последний глоток и встала, чтобы вернуться внутрь. Она не могла сказать, что ей стало лучше от чего-то, но она немного успокоилась, зная, что не только она одна страдает. — Скорпион, — сказала она, останавливаясь у двери. — Что бы ни случилось… я надеюсь, что твоя семья останется в безопасности. Я надеюсь, ты обретешь покой, каким бы он ни был. — И да обретете вы покой, которого ищете, ваше высочество.***
Сарина искала место для отдыха, хотя не была уверена, сколько ей удастся выспаться. Она повидала свою долю битв и сражалась со множеством худших воинов Преисподней, но то, что должно было произойти, было не похоже ни на что из того, что она когда-либо знала. Было нереально даже подумать, что она из всех людей окажется среди немногих воинов, защищающих реальность от Короля Драконов. Направляясь к задней части дома, она заметила своих союзников. Позади нее Скорпион взял бутылку вина и присоединился к Китане снаружи. Хавик соорудил себе импровизированную кровать из простыней, покрывающих мебель Бо’Рай Чо, и громко храпел на полу. Эрмак продолжал свои медитации, паря в нескольких футах над полом. Милина говорила с ним, хотя не слышала и не обращала внимания. — Это почти мило, как сильно ты стараешься. Она вошла в затемненное додзё сзади и нашла Шанг Цунга, сидящего в тени с бутылкой вина. Или, может быть, он открыл новую, она не была уверена. — О чем ты? — То, как ты заискиваешь перед ними, — сказал он. — Так стремишься доказать, что ты не такая, как все остальные. — Я немного удивлена, что ты все еще здесь. Я думала, ты сказал, что не собираешься сражаться с Королем Драконов? — Нет, — сказал он, делая глоток. — Но я открою портал в Нексус. Полагаю, было бы предпочтительнее, если бы вы победили, но мне все равно. Она фыркнула и прислонилась к стене, скрестив руки на груди. — Так что даже перед лицом забвения, — сказала она. — Шан Цунг не может утруждаться совершить благородный поступок. — Благородный поступок, — повторил он с пренебрежительным смешком. — Ты слишком долго была среди этих смертных. Скажи мне: ты думаешь, если переживешь это, то получишь награду? Тебя погладят по голове? Дадут тебе лакомство, как хорошей маленькой собачке? — Это так невероятно для тебя, не так ли? Ты даже не можешь себе представить, что я — или кто угодно, держу пари, — просто захочу помочь другим. — Альтруизм — это в лучшем случае заблуждение. Болезнь в худшем случае. Но ладно, демон. Что такого особенного в Саб-Зиро, что вызывает такую неумирающую преданность? Побалуй меня. Что такого в ледяном ниндзя, что заставляет тебя так стремиться делать «добро»? — Он был добр ко мне. Она колебалась, думая, что за этим должно быть что-то большее, но это была правда. — Би-Хан однажды пощадил меня, и да, я просто хотела сбежать из Преисподней. Но его брат… он принял меня. Он дал мне убежище, какой бы я ни была. Я знаю, что Рейден предупредил его, что дружба с демоном не обходится без риска, но он все равно помог мне. — Большую часть моего существования, — продолжила она. — Я не знала ничего, кроме Преисподней. Боль, ужас, пытки, жестокость… и это было еще до того, как меня отправили на 5 -й уровень. Но Саб-Зиро… это был первый раз, когда кто-то был добр ко мне. Цунг ухмыльнулся и издевательски хлопнул в ладоши. — Трогательно, демон. Действительно. Всего лишь мгновение жалости, и ты готова расстаться со своей жизнью. Но не заблуждайся: если вы умрешь завтра, о тебе не будут скопбеть. Даже твой драгоценный Саб-Зиро не даст тебе больше, чем мимолетная мысль. Она нахмурилась, но ничего не сказала в ответ. Она могла настаивать на том, что Куай Лян заботится о ней. Она могла указать, как Скорпион помог ей. Но она знала, что это останется без внимания. Она полагала, что единственный реальный вопрос заключался в том, поверил ли Шанг Цунг в это или просто раздражал ее ради собственного развлечения. — Тебе не обязательно умирать, — сказал он. — Мастерство Онаги влияет на тебя не больше, чем на меня. — Я не трус. — Нет. Ты сделала все, что нужно, чтобы выжить в Преисподней, и ты сделала все, что нужно, чтобы сбежать. Ты демон — от тебя никто ничего не ждет. Возможно, предательство… но здесь ни один человек не полагается на то, что ты что-то изменишь. Она держалась. — Думаешь, я этого не знаю? Я знаю, кто я, и я знаю, что они все думают обо мне. — Она посмотрела на затемненное додзё, в котором пахло старостью и пылью, и подумала, сколько воинов и героев БО Рай Чо тренировалось на протяжении веков. — Я не герой. — Но ты бы хотела им быть, — сказал он, наклоняясь вперед. — Ты можешь повторять это снова и снова, но я вижу в тебе правду. Ты хочешь, чтобы тебя считали легендой Mortal Kombat. Ты мечтаешь стоять рядом с великими героями и чемпионами. Ты хочешь, чтобы тебя запомнили как одного из избранных защитников. Он сделал глоток вина и закончил: — Да, ты не от Света, Сарина. Но тебе этого хочется. Она собиралась отрицать это. Услышать это вслух, это звучало по-детски и абсурдно. И все же она чувствовала себя незащищенной и пристыженной. С момента прибытия в Земное Царство разве она не мечтала стать великим героем? Доказывать неправоту тех, кто сомневался в ней, но, что более важно, доказывать правоту тех, кто верил в нее? Считаться с такими, как Саб-Зиро, Лю Кан, Китана и многими другими? — Прекрасный сон, — сказал он. — Но это все. Даже если ты каким-то чудом выживешь в завтрашней битве, они тебя не возьмут. — Так что ты хочешь, чтобы я сделала? Если бы я повернулась к ним спиной, куда бы я могла пойти? — Ты могла бы пойти со мной. Она ожидала увидеть насмешливый блеск в его глазах или саркастическую усмешку. Но лицо его было торжественным, и он сидел, сгорбившись, в кресле с бутылкой вина на коленях. Он даже не посмотрел ей в глаза. — Я не Куан Чи, — сказал он. — Я не Шао Кан. Я мог бы быть… добрым. К тебе. Она уставилась на него, ошеломленная. Его тон был неуклюжим и не соответствовал его обычному ехидному стилю. Она не чувствовала в нем ни лжи, ни обмана. Он действительно это имел в виду. — Ты даже не знаешь, как. — Мы оба выжили, — сказал он. — Мы могли бы хорошо работать вместе. Я мог бы научить тебя лучшим способам поддерживать твою человеческую форму. Сделать тебя сильнее. — Он колебался и, к ее удивлению, действительно пытался казаться искренним. — Я мог бы… придумать компаньона похуже. — Два демона, питающихся миром и не заботящихся ни о ком и ни о чем. — Она покачала головой. — Пусто и холодно. Он нахмурился. — Я предлагаю тебе жизнь. Я предлагаю силу. Товарищество. И у тебя хватает наглости отвергнуть меня. Ради них?! — Ты издеваешься надо мной за то, что я хочу быть частью их мира, — сказала она. — Быть принятой. Как будто ты другой? Думаешь, я не вижу, чего ты на самом деле хочешь? — Ба, — усмехнулся он. — Что ты знаешь об этом? — Мы демоны. Возможно, ты не родился в Преисподней, но мы сородичи, Шанг Цунг. Мы родились пустыми. Итак, мы жаждем. Мы голодны. И мы так стараемся найти что-то, чтобы заполнить это. Ты хочешь жизни, ты хочешь чувствовать… ты хочешь того, что есть у них. — И ты ненавидишь Земное Царство, его богов и чемпионов, потому что они отказали тебе в этом, — продолжила она. — Так что ты можешь наряжаться в свои причудливые одежды, и строить массивные дворцы, и жить на своем частном острове со всеми его богатствами, и ты можешь пожирать душу за душой вечно, но ничто из этого не заполнит того холодного пустого места, где должны быть наши собственные души. Он откинулся на спинку кресла с бутылкой вина, и на его лице появилось хмурое выражение. Она почти ожидала, что он ударит ее или бросит в нее. — Ты и его не заполнишь, — сказал он. — Ты убиваешь себя ни за что. — Возможно, — сказала она. — Все, что я знаю, это то, что встреча с Куай Ляном была первым разом в моей жизни, когда я почувствовала настоящее тепло. Она иронично рассмеялась. Человек, владеющий льдом, согрел меня. — И это стоит риска. Он нахмурился со вздохом и слегка опустился на стул. — Будь по-твоему, — сказал он. — Брось свою жизнь на бессмысленный героизм. И даже если ты выживешь, ты только обречешь себя на дальнейшую боль и разочарование. Он встал и вышел из додзё, но не раньше, чем добавил: — Тебе не нужно мне верить. Просто спроси принцессу.