Зависимость

Брай с ухмылкой ткнула пальцем стопку накопившихся писем: та покосилась и с шелестом рухнула, рассыпавшись по всему столу. Где-то виднелись печати знатных родов, где-то яркие конверты от торговых лавок, где-то просто склеенные листы, явно пришедшие из Нижнего города… После экспедиции в Глубинные тропы всем резко стало до неё дело. Не притронувшись в итоге ни к одному, женщина подпёрла лицо руками и, немного сдвинувшись в бок, заглянула в ростовое зеркало, стоящее почти что напротив рабочего стола. Оттуда на нее смотрела бледная женщина с растрёпанными волосами и отсутствующим взглядом. Криво улыбнувшись своему отражению, Брай бросила беглый взгляд на часы — почти три часа дня. Того самого дня, в который Аришок будет её зачем-то ждать. Всё то время, что прошло с момента их последней встречи, она провела в смятении, то и дело отгоняя от себя назойливые мысли о коссите. Брай ненавязчиво, но ощутимо тянуло к нему. В точности, как к лириуму. От части это злило — уже давно ничто не вызывало у неё столько смешанных эмоций, с другой — она всё ещё могла их испытывать в полной мере. Невольно вспомнились дни, когда она чувствовала что-то похожее от скомканных встреч с Андерсом. Её влекло к его уверенности, желанию бороться за свое убеждение до конца. А сейчас… Мотнув головой, словно это могло заставить её избавиться от сентиментальных мыслей, Хоук резко встала и направилась в спальную комнату, чтобы переодеться. Сейчас она явно нуждалась в свежем воздухе. *** Маг бесцельно бродила по Верхнему городу уже порядком часа, всё никак не решаясь направиться в сторону Порта. Собственная нерешительность сейчас бесила её не меньше религиозности Себастьяна, поимевшего в своё время уйму девиц. Мор бы побрал это мерзкое ощущение из смеси страха и интереса к этому рогатому великану. — Монна Хоук! — раздалось откуда-то. — А? — рассеяно отозвалась Брай, даже не найдя глазами того, кто окликнул её. — Что-то вы совсем забыли про мои булочки… Резко остановившись, маг недоуменно уставилась на великовозрастного мужчину. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы разбежавшиеся мысли выстроились в нужном порядке и перестали заставлять её думать, что булочки — это задница окликнувшего дедка. — Бэнлок… — женщина глубоко вздохнула и улыбнулась пекарю. — Вечно твои фразочки застают меня врасплох. — Иначе вас, монна, сложно привлечь, — рассмеялся пекарь и поманил рукой в сторону своего прилавка. — Ты знаешь, как завладеть вниманием женщины, — улыбнулась отступница, втягивая носом воздух, наполненный неповторимыми ароматами свежей выпечки. — Конечно, особенно, если это милая, голодная девушка. — Просто поверю тебе, Бэнлок. И про девушку, и про голод, — покачала головой Брай, зная, что отнекиваться от его комплиментов — себе дороже. — Как не поверить, если ваша светлость изрядно усохла с момента последнего визита? Не сочтите за неуважение, монна, но вам точно стоит набрать вес, — без обиняков сказал пекарь, мастерски просочившись в небольшой проём между стойками. — Не удивлюсь, если ещё и в Нижнем Городе какой-нибудь бродяга захочет поделиться со мной хлебом, — закатила глаза Хоук. — Пустое это всё. Вот! Свежее некуда, — мужчина постучал рукой по подносу, на котором ровными рядами лежали печенья размером с ладонь, — с сушёными ягодами и орехами. — Пахнет здорово. — Женщина без особого интереса взяла один кругляшек и надкусила самый краешек. Вкус оказался куда интересней, нежели внешний вид печенья. Мягкое, самую малость рассыпчатое тесто напоминало подслащенное ванилью сливочное масло с едва уловимыми нотками корицы. На зуб то и дело попадались крупные кусочки дробленого фундука, столь ярко контрастирующие с кислинкой сушеной смородины. — Что скажете, монна? — продавец, не глядя, махнул рукой пришедшим посетителям и вытащил из-под прилавка кусок пекарской бумаги. — Дюжину? — Да я за неделю столько не съем! — усмехнулась Хоук, но за деньгами всё же полезла. — О, не беспокойтесь. Когда засохнет, оно становится ещё вкусней. — Мужчина с завидным мастерством упаковал в бумагу дюжину печений, после чего вручил сверток Брай. — Благодарю, Бэнлок. — Женщина ссыпала монетки в его извечно припыленную мукой руку и, кивнув на прощание, вышла наружу. Брай потратила несколько минут на то, чтобы аккуратно уместить ароматный свиток в дорожной сумке и ничего не помять. Убедившись, что теперь ничего не мешает, отступница напряжённо посмотрела на дорогу, ведущую в сторону Порта. Рука привычным движением пробежалась по склянкам с лириумом на поясе. Ровно десять максимально концентрированных — достаточно, чтобы разгромить сотню косситов с десятком Стенов во главе. Но вот хватило бы их на убийство одного Аришока в случае агрессии с его стороны — осталось для мага щекотливым вопросом. *** — Тебе разрешено пройти. Пока что, — отчеканил карашок, стоящий у входа в лагерь кунари. — Ваш лидер хотел меня видеть, — невесть зачем буркнула Брай, проходя мимо. — Нас оповестили, что монна Хоук может прийти сегодня. Аришок в личных покоях. Маг замерла, судорожно пытаясь вспомнить дорогу, которой её вели в прошлый раз. Но то ли ливень, то ли беспокойство смешали её и без того сумбурные воспоминания в несвязные картинки. Потратив ещё с минуту на борьбу с собственной гордостью, женщина всё же оповестила стражника, что нуждается в сопровождении. — Следуй за мной, — безразлично ответил он, махнув стоявшему неподалеку соратнику, который быстро занял его пост. Карашок замер возле двери, ведущей во временное пристанище их лидера. Женщина почти незаметно выдохнула и, затаив дыхание, положила ладонь на стёртую деревянную ручку: простое движение далось ей с трудом. Полумрак небольшого помещения приветливо принял гостью, а закрывшаяся за спиной дверь буквально изолировала от всего мира. Сердце мигом участило свой ход, чувствуя всплеск адреналина в крови. — Shanedan, — донеслось из противоположного конца комнаты. — Shanedan, — повторила Хоук, склонив голову. — Я ждал тебя. Гигантская фигура поднялась с края постели и, сделав пару шагов навстречу гостье, остановилась. Тёплый свет, льющийся из камина, мягко очерчивал его стан и играл рыжеватыми отблесками на белой гриве. Брай поджала губы и отставила посох к стене. Несмотря на непроницаемое выражение лица Аришока, женщине удалось заметить мимолетный блеск в повернувшихся глазах, провожающих её оружие. Секунда, и он едва заметно изогнул правый уголок рта — её жест принят со скупой благодарностью. — Я пришла, как ты и просил, — нарушила тишину отступница. — Я не просил тебя приходить, Хоук-ari. Это было лишь предложением вернуться. То, что ты здесь — твоё собственное желание, — коссит предложил ей сесть сдержанным, слегка небрежным движением ладони. — Вот как… Получается, я неправильно трактовала твои слова, Аришок, — с ухмылкой ответила Брай, вешая на спинку стула шелестящую сумку. — Bas небрежны и любят выдавать желаемое за действительное, — столь грубое обличение банальной истины больно стегнуло по ушам Хоук. — Предположим, что меня, отступницу, ноги сами несли в гнездовье кунари. — Предположим, — кивнул коссит, приблизившись к камину. Женщина обратила внимание на чайник, висевший в самом углу импровизированного очага. Большой, из добротного чугуна, он грелся над тлеющими углями и едва заметно пускал пар из прямого носика. — И для чего я здесь? — поинтересовалась Брай после небольшой паузы. — Я хочу поговорить с тобой. Вероятно, даже помочь тебе, basalit-an. — Помочь? Мне? — Хоук не без труда сдержала улыбку. — Я не нуждаюсь в помощи. Коссит не ответил и снял с огня чайник. Бережно придерживая крышку когтями, он поднёс его к двум глиняным кружкам без ручек, стоящим на краю стола, и стал разливать терпкий отвар. — Твой разум нуждается. Так яснее? — терпеливо пояснил он, не отрывая взгляд от чашек. — Нет, не ясней. Лириум не тронул мой рассудок, — на всякий случай уточнила маг. — Лириум заберёт что-то другое, — гигантских размеров ладонь придвинула к ней дымящуюся кружку, — или уже забирает. Брай промолчала. Она готова была поклясться, что от этих слов вспыхнула и тут же исчезла тянущая боль в ногах. Последнее, чего ей сейчас хотелось — чтобы Аришок узнал, что её кости стали неестественно хрупкими. Вдохнув через нос, она пристально посмотрела на предложенный напиток, пытаясь на запах определить состав этого варева. Ни одна нотка не была ей знакома. — Вы пьете неплохие отвары. Но наши лучше. Пей, — его предложение прозвучало как приказ. Хоук неуверенно взяла чашку и поднесла к губам. Разум судорожно шептал предостерегающие мысли, напоминая, где она и с кем. Кунари тем временем успел сделать щедрый глоток и выжидающе смотрел на собеседницу. — Тебе не будет вреда, — добавил лидер, видя замешательство гостьи. – Ты будешь делать и говорить только то, что хочешь. Пей. Женщина закрыла глаза и сделала небольшой глоток. По рту разлился терпкий, горьковатый вкус, напоминающий настойку из жилок грецкого ореха. Брай невольно отметила, как четко коссит подгадал температуру напитка: горячий, но не обжигающий. — Ещё. — Зачем? — настороженно поинтересовалась отступница. — Для приятной беседы. Пей. — Аришок терпеливо кивнул, наблюдая, как она делает ещё один глоток и отставляет чашку в сторону. — Ладно, — вздохнула гостья, — я здесь. Я пью с тобой этот отвар. Что теперь? — Теперь мы будем говорить. — Мы уже говорим, — изогнула бровь Брай. — Мы обменивались формальностями. Теперь мы будем говорить. Не об этом прогнившем городе. Не о наших поисках украденного Писания. Не о беженцах. Мы давно наблюдаем за тобой, Хоук-ari. Ты меняешь своё предназначение годами. Кун не предусматривает этого. — Я знаю. Наверное, вам это тяжело понять? — женщина искренне надеялась, что выпитый ею отвар не окажется каким-нибудь паралитическим зельем и теперь напряжённо прислушивалась к ощущениям. — Кун определяет наши роли и поведение, но не урезает ум. — Простите, мессер, я не хотела… — приподняла ладони маг, но её беспардонно перебили: — Знаю. Теперь ты имеешь статус и деньги. Что дальше? — Аришок немного придвинулся и сложил руки на столе. Невозмутимость и спокойствие косситов было завидным качеством для каждого шулера. По их каменным лицам практически невозможно угадать ни настроение, ни то, к чему они ведут разговор. С тем же успехом можно было бы устроить дискуссию с говорящим валуном: разговор есть, а эмоций — нет. Вот и сейчас Брай смотрела в грубое, но красивое лицо кунари, безуспешно пытаясь понять, к чему он клонит. — Киркволл всегда будет нуждаться в пассивной помощи, — усмехнулась женщина, потянувшись к чашке. После тех двух глотков беспокойство немного улеглось и захотелось отпить ещё. — Этого ждёт город. Я же спрашиваю о твоей цели. — Цели… — задумчиво и немного изумлённо повторила за косситом Хоук. То, что теперь её жизнь лишена хоть сколько-то стоящей цели, она и сама знала. Буквально год назад всё было значительно проще: она старалась добиться нормальных условий не столько для себя, сколько для стареющей матери. Лишившаяся Бетани, она постарела на десяток лет и едва не потухла, узнав о случившемся с Карвером на Глубинных Тропах. Теперь, когда буря миновала, Хоук чувствовала в глубине души угнетающую неприкаянность и всячески старалась засыпать себя «важными» делами. Не так давно её сердце полыхало фальшивым пламенем желания биться за права магов вместе с Андерсом. Но чем больше она сталкивалась с неоднозначными ситуациями, связывающими последователей Круга и храмовников, тем больше она ловила себя на мысли, что среди этих двух монстров нет правых. Битва за свободу и безопасность перерастала в настоящую резню, тратить время на которую совершенно не хотелось. Время, которого у неё становилось всё меньше и меньше. — Её нет, — очередная фраза от лидера кунари прозвучала как утверждение. Он не сомневался ни в своих решениях, ни в словах. — Это вопрос времени. Жизнь рано или поздно подкидывает цели, ради которых можно горы свернуть, — пожала плечами женщина, проведя подушечкой пальца по краю чашки. — Bas постоянно ждут подачек от судьбы. Ты потерялась. — Звучит так, словно ты хочешь предложить мне принять Кун, — криво улыбнулась Хоук, закинув ногу на ногу. — Это бессмысленно. Ты не примешь его. — Рада, что мы оба это осознаем. — Ты сделаешь это позже. Когда найдешь свою цель, — произнёс кунари после короткой паузы. — Создатель милосердный, сколько уверенности в твоих словах, — отступница закрыла лицо руками и немного потёрла его, чтобы уж точно не состроить какую-нибудь оскорбительную гримасу в ответ. — Это и различает нас. За прошедшее время я не услышал ни одного утверждения из твоих уст. — Грубо сколоченный стул скрипнул, и массивное тело придвинусь ещё ближе. Прежнее мнение об этом коссите трещало по швам всё сильней и сильней с каждой минутой. Если до недавнего времени Брай не видела в нём ничего, кроме превосходной боевой единицы и, вероятно, хорошего военного тактика, то теперь перед её глазами возник парламентер. Присущий всем кунари стиль речи приобрел новый оттенок: вместо грубости слышалась прямота. Предельно голая правда, вызывающая раздражение одним своим существованием. Аришок умело вел неспешную беседу, подталкивая гостью к прописным истинам. Его не интересовали расплывчатые представления, толерантные мнения и нерешительные выводы. Каждый, казалось бы, пустяковый вопрос затягивался на десяток минут, а то и больше. — Что-то чувствуя я себя странно… — прошептала Хоук. С тех пор, как она пришла к нему, прошло явно больше пары часов. Отвар в её чашке ещё немного поубавился, а вместе с тем прибавилось ощущение неестественного спокойствия и вседозволенности. Наклонив корпус через стол, Аришок едва не навис скалой над магом. Его лицо было настолько близко, что женщина могла различить затянувшиеся мелкие шрамы на его сероватой коже. Каждая черточка коссита веяла непередаваемой мощью и решимостью вперемешку с чем-то звериным. На очередном вздохе гигант возбужденно раздул ноздри, а глаза стали рыскать по телу Хоук. — Что-то не так? — озадаченно спросила маг, когда кунари едва не понюхал её шею. — Ты принесла другой запах. Сладкий, со специями. Не твой. Брай осторожно поднесла свой рукав к носу и понюхала его. Все то же мыло, которым Бодан выстирывает её вещи уже несколько месяцев подряд. Спустя секунду даже до её скупого нюха добрался знакомый сладковатый аромат, про который она совсем забыла. Не глядя подцепив лямку сумки, женщина положила её к себе на колени и медленно открыла. Сразу вспомнились байки про героиню Ферелдена и ее спутника Стена, который питал особую слабость к человеческой выпечке. На бледном лице мага появилась широкая улыбка, а вслед за ней послышался сдержанный смех. Аришок, эта гора мышц, унюхал печение и теперь заинтересованно наблюдал за ней. — Вот, что ты почуял. — Хоук вынула сверток и положила его на стол. — Сладкий хлеб? — впервые в голосе коссита послышалась хоть какая-та эмоция, не являющаяся оттенком гнева. — Мы называем это печеньем, — кивнула Брай, развернув бумагу. — Зачем ты это принесла? — Аришок выпрямился на стуле и посмотрел прямо в глаза гостьи. — Это случайное совпадение, не более. Не смогла отказать в покупке знакомому пекарю. — Женщина осторожно взяла одну штучку и протянула её кунари. Прошло несколько секунд, прежде чем лидер соизволил пошевелиться и взять угощение из руки отступницы. Случайно, а может и намеренно, он легонько коснулся пальцев Хоук своими. Брай коротко дёрнулась, почувствовав прикосновение горячей грубой кожи. Покуда Аришок неспешно поедал печение, разглядывая его после каждого укуса, женщина в несколько глотков опустошила свой стакан, всецело забыв о малоприятном вкусе. Мимолётный и незначительный физический контакт хлестко ударил по разомлевшему разуму, заставив мысли уплыть в совсем другом направлении. Только теперь она обратила внимание на одежду Аришока. С натяжкой её можно было бы назвать домашней: клёпаная кожаная жилетка поверх голого торса, свободные штаны, перехваченные широким поясом, и высокие сапоги. Без привычных наплечников, ремней и массивного ожерелья он казался куда менее грозным. Единственное, что осталось прежним — шикарные рога с золотыми пластинами, напоминающие корону. Маг поймала себя на мысли, что очень хочет к ним прикоснуться. — Я благодарен тебе за это удачное совпадение. — А? — заторможенно отозвалась Брай. Нет, это точно не простой успокаивающий отвар. — Сладкий хлеб. — Не за что, — махнула ладонью Хоук, — угощайся. Что за отвар ты мне дал? — Мы пьем его, когда разум нуждается в отдыхе. Вы используете для этого алкоголь. — Аришок взялся за следующее печенье. — Не знала, — женщина мотнула головой и потёрла виски пальцами. — Что ты чувствуешь? — поинтересовался кунари, перестав хрустеть. — Ничего конкретного. Спокойствие и… — отступница резко осеклась, — нет, только спокойствие. Можно сказать, что мне уютно. — Хорошо, — Аришок коротко кивнул и подлил себе ещё немного отвара. Заметив выжидающий взгляд женщины, он демонстративно отставил чайник в сторону. — Тебе больше не стоит. Если хочешь пить, я дам тебе воды. — Как скажешь, — пожала плечами Хоук и подпёрла голову рукой под челюсть. Ей всё меньше хотелось придерживаться каких-то формальностей, тянуло на откровения, словно перед ней креплёное вино и всепонимающий Тетрас, а не предводитель кунари с дурманящим отваром. — Почему ты приняла моё приглашение? — казалось, что даже его голос стал мягче. — Было интересно, как пройдет встреча. И для чего она нужна вообще, — уклончиво ответила маг, подтянув под себя ноги. — Ни для чего конкретного. Мы просто разговариваем. Это всего лишь одна из первых встреч, в ней не должно быть ничего особенного. — Коссит забавно потёр указательным пальцем о большой, стряхивая крошки печенья на пол. — Даже так, — усмехнулась Хоук. В следующую секунду женщина плавно встала и выпрямилась. Если бы не этот кунарийский отвар, она бы ни за что не позволила себе такого. Но конкретно сейчас это казалось ей предельно уместным. Поймав на себе любопытный взгляд Аришока, Брай провела руками по ремню и медленно отстегнула его. Стоило тугому куску кожи с десятками крохотных кармашков соскользнуть с её талии, как по позвоночнику пробежал холодок. Она позволяла себе снимать его только при самых близких. При тех, кому доверяла. При тех, кто никогда не нападет на неё. Без своего ремня с лириумом Хоук ощущала себя не просто голой. Она была уязвимой. — Щедрый, но опрометчивый поступок, — с этими словами коссит встал и приблизился к магу. — Ты не причинишь мне вреда. Не сегодня, — уверенно ответила она, протянув ремень Аришоку. — Первые уверенные слова, мне нравится, — одобрительно кивнув, он принял пояс и пробежался по нему глазами. Хоук заметила, как настороженно он оглядел его, пересчитал склянки и на глаз оценил концентрацию. — Я хочу кое-что взамен, — у Брай перехватило дыхание от собственной наглости, но останавливаться уже было поздно. — Что? — лидер аккуратно положил пояс на стол и вновь повернулся к одурманенной собеседнице. — Можно мне потрогать твои рога? Нависло молчание. Хоук успела проклясть свой развязавшийся язык и готовилась быть в лучшем случае осмеянной, а в худшем — бежать со всех ног. Спустя несколько мучительно долгих секунд, Аришок молча опустил перед ней на одно колено и немного склонил голову. Брай, не совсем веря в происходящее, протянула дрожащие руки к его рогам и легонько коснулась кончиками пальцев. Твердые и шершавые, они напоминали нагретый солнцем камень. Чуточку осмелев, женщина провела ладонью от кончика к основанию, ощущая кожей крохотные сколы. Хотелось схватиться за них обеими руками, но она понимала, что это будет откровенным перебором и ничем хорошим не кончится. Пробежавшись по второй паре рогов подушечками пальцев, Хоук коснулась золотых пластин поверх заостренных ушей. Отодвинув жесткие белые волосы, Брай обхватила ладонями голову Аришока и плавно приподняла её, желая видеть лицо. Его глаза были закрыты. С трудом отдавая себе отчёт в происходящем, Хоук сама опустилась на колени и нехотя отняла руки от его лица. Она стояла и завороженно разглядывала его, как диковинного зверя. — Человеческие женщины любят трогать косситов, словно своих мужчин нет. — Аришок резко распахнул глаза, уставившись на собеседницу. — С чего это? — присев на пятки от неожиданного заявления, маг сцепила вздрагивающие ладони. — С удовольствием выслушаю твои объяснения по этому поводу. — Поднявшись с колена, он придвинул стул к сидящей на полу женщине и с комфортом пристроился на нем. — Некоторым нравится, как вы выглядите. — От вас начинает пахнуть желанием. Маг поджала губы и многозначительно кивала. Её ничуть не удивил безразличный взгляд чёрно-жёлтых глаз предводителя кунари. Брай при всем желании не могла себе представить хоть сколько-то искреннюю улыбку коссита. Даже во время соития. — На сегодня достаточно. Спасибо за беседу, Хоук-ari. — Аришок встал и протянул руку магу. — Уже? — рассеяно отозвалась она, поднявшись на ноги одним рывком. Ей казалось, что их разговор в самом разгаре и впереди ещё как минимум час откровений. — Не все книги стоит читать за одну ночь. — Лидер повернулся к столу и передал Брай её пояс. — Только если от неё можно оторваться, — вздохнув с ноткой разочарования, отступница закрепила ремень на талии. Вопреки ожиданиям уверенности не сильно прибавилось. — Что ты предпочтёшь: одну бессонную ночь, полную ярких эмоций, или несколько таких вечеров? Брай поймала себя на мысли, что не уверена в отсутствии двоякого смысла этой метафоры. С одной стороны она чётко осознавала прямолинейность кунари, с другой — чувствовала, что речь идёт совсем не о книге. — Несколько вечеров, — ответила наобум отступница и закинула на плечо схуднувшую сумку. За прошедшее время Аришок съел ровно половину печений: едва ли он мог наесться ими, скорей всего счёл оставшиеся шесть штук законной долей Брай. Та, даже не смотря в их сторону, подошла к двери и закинула на крепления посох. Помедлив, она повернулась лицом к косситу, в надежде услышать, что он будет ждать её завтра или через пару дней. Но он молчал. — Panahedan, — произнесла на выдохе маг, осознав, что сейчас кунари не проронит ни слова. — Panahedan, — повторил Аришок, не шелохнувшись. Женщина грубо толкнула дверь плечом, словно это она виновата в отсутствии желанных слов и вышла наружу. Первое, что она увидела — гаснущий закат. — Сколько же я здесь пробыла? — спросила саму себя женщина, прикидывая время своего появления в лагере на ходу. Как она ни старалась подогнать ощущения под реальность, выходило невероятно много. Порядком пяти часов прошли как один, оставив после себя смутное чувство незавершённости. На свежем воздухе разум быстро начал работать в прежнем режиме, вытесняя полюбившееся состояния покоя и уюта. В голове проскользнула мысль, что стоит заглянуть в «Висельник» и потолковать с Тетрасом. Задумка казалась настолько уместной и естественной, что Хоук не сразу прикинула, о чём она могла бы рассказать ему. То, что она без уважительной причины пошла к полюбившемуся кунари? Варрик вполне оправданно мог бы предложить ей заглянуть в «Цветущую розу» и усмирить свой интерес к рогатым великанам. Или, может, стала бы рассказывать о том, как она пила отвар, о составе которого ведает лишь Тень? После таких слов друга можно было бы добить известием, что она, отступница, сняла при Аришоке свой пояс с лириумом ради того, чтобы потрогать его за рога. — Проклятье! — рыкнула маг, с силой пнув носком сапога валяющийся у входной двери поместья камушек. Впервые за долгое время у мага появилось то, что она не могла без задней мысли рассказать другу. Варрик стойко переносил все её похождения, подбадривая и помогая по мере сил, но теперь он вслушивался в её слова с особым скепсисом. Брай понимала, что её нынешнее увлечение выглядит чистым безумством. Закрывшись в своей комнате и скинув вещи, Хоук, не глядя, плюхнулась на заправленную постель. В спину тут же врезался какой-то предмет: приподняв корпус, женщина с кряхтением вытащила из-под себя книгу. Некогда рекомендованная Варриком, она была прочитана прошедшей ночью наполовину. — Одна бессонная ночь или несколько таких вечеров?— повторила отступница.