Зависимость

Хоук устало захлопнула за собой входную дверь дома: не было ни сил, ни настроения. Последние несколько недель выдались напряжёнными и выматывающими. Оживившийся наместник сыпал разномастными поручениями, как из рога изобилия; не имея ни малейшего представления о кунари, он всячески пытался спихнуть урегулирование шатких взаимоотношений с рогатым народом на Брай. Маг искренне старалась помочь, как могла, но с каждым разом становилось тяжелей и тяжелей; теперь всё упиралось не столько в сложность просьб, сколько в личные переживания. С момента последней встречи с Аришоком прошло порядком трёх недель. За это время Хоук успела завершить уйму дел и обзавестись ещё большим числом проблем. Ей хотелось увидеться с ним, поговорить, почувствовать то самое спокойствие и вновь взглянуть на ход вещей глазами кунари. Однако предводитель косситов предательски молчал. Не было ни писем, ни приглашений — ничего, что она могла бы расценить, как предложение встретиться. Отправляясь в лагерь кунари по очередному поручению наместника, отступница каждый раз надеялась, что он лаконично позовет её. Но этого не происходило. — Бодан? — изумлённо окликнула гнома женщина, не ожидав увидеть его бодрствующим в столь поздний час. — Монна! Как хорошо, что Вы дома, — возбуждённо тараторил он. — Вы не видели госпожу Амелл? Она ушла ещё утром и больше не возвращалась. — Нет, не видела, — нахмурилась отступница. — Она ничего не сказала перед уходом? — Ничего, монна. Более того, приходил её брат, он был обеспокоен, что Ваша матушка не явилась на их еженедельную встречу. — Странно… Хоук быстро подошла к столу, куда обычно Бодан складывал письма, и быстро перебрала лежащие на нём бумаги. Не найдя никакой записки от матери, женщина метнулась к камину, надеясь увидеть весточку там. Обшарив всё вокруг, Брай непроизвольно забеспокоилась: ей не удалось найти ничего, кроме одной новой детали: — Это ещё откуда? — отступница недоверчиво разглядывала пышный букет из белых лилий, стоявший в высокой вазе недалеко от камина. Эти пахучие цветы никогда ей не нравились, а сейчас внушали непонятное чувство тревоги. — Кто-то прислал букет Вашей матушке сегодня утром, — ответил гном, потирая висок. — Ну, мама никогда не была обделена мужским вниманием, — усмехнулась Брай, — но что-то я не припомню, чтобы за последнее время у неё был хоть один фаворит. Тем более присылающий такие веники. В следующую секунду Хоук замерла, внезапно осознав, чем именно насторожили её эти цветы. Такие букеты присылал своим жертвам, чтобы выманить их… Тот самый ублюдок, начавший череду загадочных убийств с Ниннет. — Мама… — прошептала Хоук дрожащими губами. — Простите? — непонимающе переспросил гном. — Беги к Андерсу по подземному ходу из дома, найдите Авелин и Варрика, — затараторила женщина, стягивая с шеи ключ от потайного лаза. — Я отправляюсь к Гамлену. Моли Предков, чтобы она была там.

***

Она бежала до Нижнего города, не останавливаясь ни на секунду. Все шумы, к которым Хоук обычно прислушивалась во время своих ночных вылазок, резко потеряли всякий смысл. Отступница не боялась наткнуться на очередную шайку мелких преступников. Она боялась не успеть. Стоило ей появиться на территории Нижнего города, как до ушей донеслись голоса: мужчина что-то настойчиво спрашивал у ребёнка. Приблизившись, маг узнала сутулую фигуру Гамлена. — Что здесь происходит? — с трудом выдавила отступница, жадно хватая воздух. — Этот парень видел Лиандру! — выпалил дядя, махая руками при каждом слове. —Постой. Я сама разберусь. – Брай глубоко вздохнула и с трудом выпрямилась. – Парень, ты правда ее видел? Можешь рассказать, куда она пошла? — А что мне за это будет? — как-то виновато спросил он. Хоук озадачено оглядела щуплого ребенка. Лет восемь от силы, тощий, с растрёпанными волосами, с синяком под левым глазом и в стёртой до дыр одежде. Едва ли есть хоть какой-то смысл на него давить. — Вот, держи, — женщина порылась в кармане и ссыпала в ладошку мальчика горсть серебряных монет. — Купишь себе новую обувь и еды. — Настоящее серебро? — глаза парня распахнулись, а руки поспешно спрятали монетки в непонятных складках одежды. — Да я теперь до мозга костей твой! — Так что случилось? — нетерпеливо переспросила маг. Парень сбивчиво, но с энтузиазмом пересказал увиденное, смотря то на Гамлена, то на Хоук. За несколько минут его оживлённого рассказа Брай уяснила лишь то, что мама увела раненного мужчину в богатых одеждах. Откуда он взялся и почему едва не упал на Лиандру — выяснить никак не удавалось. — Вон пятно крови! — мальчишка ткнул пальцем в сторону. — Там он упал первый раз. — Понятно… Спасибо, ты помог. Теперь иди. — Хоук подтолкнула парнишку, и тот охотно сорвался с места, скрываясь в неизвестном направлении. — Делай что хочешь, но я отправляюсь домой! — заявил дядя, вскинув руки. — Буду ждать там, вдруг мы разминулись с Лиандрой, и она придёт ко мне другой дорогой. Создатель, опять твоя братия! — мотнув головой, Гамлен быстро зашагал в сторону своей лачуги. В начале дороги замаячили три знакомых силуэта: лязгающая доспехом стражница, шустро перебирающий ногами гном и высокий стройный мужчина. Они быстро приближались, перекидываясь при этом короткими фразами. — Хоук! — опередив товарищей, Андерс подбежал к женщине и обнял её лицо руками. — Ты цела? — Да, но мама… — отступница рассеяно прижалась к мужчине, глядя на друзей через его плечо. — Бодан сказал, что она пропала, — перебила подругу Авелин. Брай быстро, буквально на одном дыхании, пересказала то немногое, что удалось узнать самой. Внутри накатывала настоящая паника вперемешку с яростью: она со страхом осознавала, что может быть уже слишком поздно. — Не думала, что когда-нибудь скажу это, но Гамлен прав. Мои люди помогут искать Лиандру, пока мы проверим кровавые следы. Любая наводка может помочь. — Стражница ободряюще коснулась плеча подруги, но та лишь слабо качнула головой. — Быстрей! — голос мага дрожал, а ноги уже несли её к первой лужице крови. Казалось, что время ускорилось настолько, что оставило Хоук всего пять ударов сердца. Первое сокращение она почувствовала, когда следы привели их к литейной. Злополучное место и прежде преследовало её в кошмарах, а теперь оно затягивало мага в реальности. Брай неслышно всхлипнула, оказавшись внутри: сама Тень со всеми демонами не была столь пугающей. Второй удар раздался, когда она нашла тело. Труп Алессы лежал на боку, от чего отступница сперва приняла её за свою мать. Лишнее подтверждение того, что они имеют дело с обезумевшим магом лишь усугубило и без того плачевное состояние Хоук — натянутое подобие спокойствия рухнуло в Тень. Третий стук сердца гулко разнёсся по всему телу, когда она нашла медальон Лиандры. С разорванной цепочкой, он валялся в грязи и слабо поблескивал. Уже тогда Брай знала, что из этого кошмара ей не вырваться целой и невредимой. С четвёртым ударом она нашла убежище мага. Заброшенное помещение было наспех обставлено хорошей мебелью из дорого дерева. Повсюду валялись книги, записки и клочки бумаг — хаотичные заметки с пугающими текстами напоминали мусор. На возвышенности, как святыня на алтаре, с проклятыми белыми лилиями, стоял портрет незнакомой женщины. Брай смотрела на неё и видела Лиандру, хоть и понимала, что это всего лишь совпадение. С пятым ударом сердца она закрыла дважды мёртвые глаза матери.

***

— Брай, открой, — упавшим голосом в сотый раз попросил Андерс, не надеясь на чудо. И оно не произошло. Мужчина устало потёр покрасневшие от бессонницы глаза и медленно откинул голову назад, мягко стукнувшись затылком о запертую дверь. Отступник не отходил от двери, ведущей в комнату Хоук, вторые сутки. Женщина не откликалась и не открывала ни под каким предлогом: уговоры, мольбы, угрозы, всё было без толку. В один момент Андерс даже попытался выбить дверь, но стоило ему проделать брешь, как он увидел тусклое сияние, исходящее от барьера. Брай опечатала свою комнату магией духа, не позволяя не только войти, но и передать себе воду. Прошло ещё несколько часов, прежде чем над головой мужчины раздался приглушённый щелчок. Резко повернувшись, всё так же сидя на полу, маг напряжённо посмотрел на медленно открывающуюся дверь. Он старался не шевелиться, словно мог вспугнуть отступницу, как дикого зверя. Из образовавшегося зазора высунулась растрепанная голова Хоук: она выглядела на порядок хуже, чем во время сильных ломок от лириума. Волосы свалялись в бесформенные пакли, под воспалившимися глазами пролегли глубокие тени, скулы заострились, а губы пересохли настолько, что кожа покрылась крохотными кровавыми трещинками. — Привет, — кое-как выдавила Брай, глядя на сидящего под дверью Андерса. — Здравствуй, любовь моя, — лекарь слабо улыбнулся и скользнул рукой в образовавшуюся щель. Его тёплая ладонь легла поверх босой ступни мага и легонько погладила. — Не надо было всё это время тут сидеть. Со мной всё будет в порядке. — Женщина открыла дверь до конца и протянула руку отступнику. Андерс рефлекторно схватился за её узкую ладонь, запоздало осознав, что даже в нынешнем состоянии она первая оказывает ему помощь. Так было едва ли не всегда: она помогала, не требуя и не принимая ничего взамен. Жилистая рука потянула его за собой, заставляя подняться одним рывком. Оказавшись возле возлюбленной, маг сгреб её в охапку и с силой прижал к себе. До его ушей донёсся болезненный вздох — кости Брай находились в плачевном состоянии с момента боя. — Я всегда буду рядом, — прошептал он, зарываясь лицом в чёрные пряди. — Будь, — на выдохе попросила Хоук, цепляясь пальцами за ворот его рубашки. Буря миновала, оставив на сердце женщины гнетущую скорбь. Сейчас, когда она выплакала все слёзы, хотелось лишь одного — почувствовать близкого человека. Того, кто может хоть как-то приглушить невыносимое ощущение одиночества. Если бы не Андерс, Брай наверняка бы ушла из опустевшего дома, куда глаза глядят, и не вернулась. Они простояли так несколько минут, не шелохнувшись и не проронив ни слова. Отступница чувствовала, как через неподвижные пальцы мужчины едва уловимо струится тёплая магия. Сейчас, когда его собственные силы на исходе, Андерс всё равно старался облегчить её боль. — Пойдем, надо смыть с тебя всю грязь, — осторожно отстранившись, маг погладил Хоук по голове и потянул за собой. — Хорошо, — с хрипотцой в голосе отозвалась та, бесшумно шагая босыми ногами за мужчиной. Вода в ванной была чуть тёплой, но это оказалось и к лучшему: ласковая прохлада осторожно приводила Брай в чувства. Небрежно сброшенная одежда больше не давила, а ароматные масла, заботливо подлитые Андерсом в воду, заставляли дышать полной грудью. Сам маг предусмотрительно разделся до пояса и теперь сидел у бортика, намыливая жёсткое мочало. — Спасибо, — некое подобие улыбки появилось на лице Хоук, когда мужчина коснулся её спины мочалкой. — Не благодари, любимая. Это меньшее, чем я могу помочь тебе. Отступник тщательно омывал её тело, нежно растирая тонкую кожу. Несмотря на тот упадок, что принёс лириум, маг продолжал видеть в Хоук красивую и желанную женщину. С того самого дня, когда Хоук ворвалась в его лечебницу, прошло порядком пяти лет. Три из них пролетели как один затяжной танец с демоном желания под праведные наставления Справедливости: Андерс проваливался в сон в мечтах о ней и отталкивал в реальности. Шло время, и чем больше Брай узнавала его, тем больше тянулась, переходя от мимолетного флирта к откровенным заявлениям и действиям. Отступник считал это необдуманным порывом с её стороны, мановением влюблённости, до тех пор, пока не увидел жизнь её глазами. Опустив мочало в полностью остывшую воду, Андерс столкнулся взглядом с Хоук. Большие серые глаза требовательно смотрели на него, влажно отблескивая застывшими слезами. — Сейчас принесу полотенце. — Мужчина поднялся было на ноги и хотел уже сделать шаг в сторону, как раздался всплеск. — Нет! — рука Хоук крепко сомкнулась на его запястье. — Не надо… — женщина так и замерла, стоя по колено в воде, держась одной рукой за мага. — Ты же замерзнешь, милая. — Андерс послушно вернулся и помог Брай вылезти из ванной. Она мелко дрожала от холода и жалась к нему всем телом. Отступник понимал, что сейчас она будет стремиться наполнить себя любыми ощущениями и эмоциями, лишь бы отвлечься от горькой потери. Внезапно Хоук приподнялась на носочках и, обвив крепкую шею мужчины руками, настойчиво поцеловала. Холодные губы ярко резонировали с горячим языком, мигом скользнувшим в рот Андерса. Опешивший мужчина охотно подыграл ей, пылко отвечая на неожиданный поцелуй. Он чувствовал, как гулко бьется ее сердце, требуя выхода эмоциям. — Андерс… — шептала Брай в те мгновения, когда их губы разъединялись. Отступник подхватил её под бёдра и помог обнять себя ногами. Женщина покрывала его лицо мелкими поцелуями, в то время как руки стаскивали кожаный лоскут с его волос. Разворошив их, она вдохнула его запах — травы, зелья и пыль сплетались в неповторимый аромат чего-то родного и близкого. Целитель аккуратно усадил Хоук на край широкого трельяжа и наотмашь сдвинул все стоящие поблизости банки в сторону. Что-то с глухим стуком упало, что-то со звоном разбилось, но пара не обратила на это никакого внимания — они были слишком увлечены друг другом. Брай во все глаза смотрела на Андерса, нетерпеливо развязывая шнуровку на штанах: отступник крайне редко распускал волосы до конца. Сейчас, когда его осунувшееся лицо было обрамлено золотистыми прядями, он выглядел значительно моложе. — Хоук… — сдавленно произнес он, почувствовав её ладонь на твердеющем члене. Пара легчайших движений вдоль, и подушечки холодных пальцев несильно сжали головку, размазывая вязкую капельку смазки. Её руки никогда не были тёплыми, но сейчас это ощущалось особенно остро, гранича с неприятными ощущениями. Отступница упоённо целовала его ключицы, порой проводя языком по коже с выступающей испариной. Андерс тяжело дышал в шею возлюбленной, водя огрубевшими ладонями по её узким бедрам. Несмотря на всю физическую и эмоциональную усталость, их тела реагировали на ласки в полной мере. Оттолкнув ладонь Брай, маг опустил свою руку к её промежности и коснулся влажной плоти. Хоук вздрогнула, почувствовав, как его пальцы легонько надавили на клитор и скользнули ниже, замерев у входа. Пара секунд, и подушечки пальцев сменились твёрдой головкой члена. Она молчала, всецело сконцентрировавшись на ощущениях: он вошёл одним уверенным толчком, заставив выгнуться себе на встречу. Отступница вскрикнула, сжав пальцами края трельяжа, — резкие, немного болезненные ощущения отрезвляли разум. Сквозь прикрытые глаза женщина видела, казалось бы, всё того же ласкового и любящего Андерса, который внезапно стал грубым и настойчивым. Его руки до боли сжимали её бедра, а энергичные проникновения сотрясали всё тело, едва не выколачивая стоны вперемешку с всхлипами. — Андерс!.. Хоук была искренне благодарна за каждое грубое движение, которое потихоньку возвращало её в реальность. О полноценном удовольствии не было и речи: происходящее больше напоминало животный секс, лишённый всякой чувственности. — Брай… — сипло произнес маг, не прекращая двигаться. Сил оставалось предательски мало. Бессонные дни, вкупе с исчерпавшим себя резервом маны и вымотанными нервами, делали из выносливого любовника расторопного мальчишку. Обычно он тратил много времени на прелюдии, плавно переходящие в долгий и пылкий секс. А сейчас? Сейчас его хватало лишь на монотонные движения. Расставив ноги чуть шире, Хоук уперлась спиной в стену и прикоснулась рукой к клитору. Комочек плоти отозвался тусклым удовольствием; примерно то же самое она испытывала, когда ласкала себя от величайшей тоски во времена одиночества. Пальцы моментально нашли нужный ритм, нагнетая напряжённость внизу живота. Целитель закинул её правую ногу на своё плечо и поцеловал пересохшими губами узкую лодыжку. Странное и непривычное удовольствие накатывало, приближая развязку их спонтанного соития. Он понимал, что прошло минут пятнадцать от силы, но сейчас он не мог дать ей большего. Хотелось кончить, вновь непредусмотрительно излиться в ней, увидеть её затуманенные оргазмом глаза. И каким-то чудом так оно и вышло. Спустя пару минут Хоук тяжело задышала, дёрнулась, едва не уходя от проникновения, и застонала. Ладони вновь впились в края трельяжа, а по телу пробежала ощутимая дрожь. Проигнорировав это, Андерс лишь ускорился, глядя на щурящуюся Брай, и в несколько предельно глубоких толчков догнал возлюбленную. Скованное удовольствие разлилось по телу и выплеснулось в тело Хоук, а дыхание сошло до беззвучных сипов. Руки сжали нежную кожу настолько сильно, что завтра непременно появятся яркие синяки. Женщина тяжело дышала, уткнувшись головой в грудь Андерса. Вымученный оргазм сделал своё дело, и она чувствовала себя более вменяемой, чего нельзя сказать о целителе. Мужчина выглядел изнеможенным и время от времени мотал головой, чтобы не отключиться прямо здесь. — Спасибо, — неловко поблагодарила Брай, спустившись с края трельяжа в объятия отступника. — Это было… неожиданно. Надеюсь, что тебе это как-то пошло на пользу, — маг вяло улыбнулся, приобняв рукой возлюбленную. — Знаю, вышло спонтанно, скомкано и неуместно… Но мне немного лучше. Правда. А теперь — отдых. Ты становишься похожим на меня, а это уже совсем не годится. Хоук отстранилась и, взяв Андерса за руку, повела за собой. В первых шагах чувствовалось сопротивление — он никогда не появлялся в коридорах дома даже с голым торсом, а теперь его, совсем голого, тащили за собой. Вспомнив, что теперь скрываться не от кого, целитель опустил голову и послушно проследовал вслед за женщиной. Их некогда уютная комната напоминала клетку, в которой метался зверь: петиции были разбросаны, полки с книгами выпотрошены, кушетка опрокинута, вазы разбиты, а на стенах виднелись подпалины. Не пострадала лишь кровать, которая оставалась застеленной с того злосчастного вечера. Грузно сев на неё, Андерс потёр руками глаза и вопросительно посмотрел на Брай. Та стояла абсолютно голая возле дверного проема, немного наклонив голову налево. Её кожа успела высохнуть, а вот волосы продолжали торчать влажными прядями. — Поспишь со мной? — спросил маг, залезая под одеяло. — Прости, не могу. Выпила слишком много настоек из эльфийского корня. Физической энергии хоть отбавляй, а разум где-то между реальностью и Тенью, — покачала головой Хоук, присаживаясь у изголовья постели. — Но я побуду тут, пока ты не заснешь. — Мне кажется, я усну сию же секунду, — сонно отозвался отступник, утопая головой в пуховой подушке. — Оно и к лучшему. Спи крепко. — Брай наклонилась к нему и легонько поцеловала в лоб. Андерс тяжело вздохнул и закрыл глаза. Было видно, как он проваливается в сон за считанные секунды. Выражение его лица стало умиротворенным, словно там, во сне, он сможет нормально отдохнуть. Посидев ещё немного, Хоук тихонько встала и подкралась к перевернутому шкафу. Отутюженные вещи перемешались так, что отступнице пришлось порыться, чтобы найти свою запасную мантию. Оставаться в доме было непозволительной роскошью, нужно было двигаться, что-то делать, забивать голову делами — подаренные Андерсом эндорфины не будут держать её на плаву весь день. Найдя в разных углах чёрную брючную робу и бельё, маг поспешно стала натягивать на себя одежду. Пальцы предательски плохо слушались, не желая застёгивать пуговицы и крючки. Кое-как совладав с трясущимися руками и застёжками, Брай подошла к треснувшему зеркалу. Даже не удосужившись поискать гребень, она рукой зачесала влажные волосы назад, глядя в своё искажённое отражение. Трещина прошла ровно по диагонали, беря исход от центрального скола — именно туда маг угодила увесистым подсвечником. Рефлекторно пробежавшись взглядом по снаряжению, Хоук проигнорировала отсутствие пояса с лириумом и бесшумно выскользнула из комнаты. Тишина дома больно хлестнула по сердцу, заставляя отступницу бежать прочь. Проходя мимо маминой комнаты, Брай едва сдержала слёзы. На первом этаже не было никого, кроме Меферата — верного пса, который угрюмо лежал возле камина. Услышав хозяйку, он приподнял голову и жалобно проскулил что-то сочувственное. Шмыгнув носом, женщина миновала и его, поспешно приближаясь ко входной двери. Там, на скамье, лежал брошенный ею сгоряча посох. Ограничившись им, Хоук покинула дом. *** Маг замерла в центре Верхнего города. И без того тусклый дневной свет Киркволла слепил глаза, бездумно ведущие её в неизвестном направлении. Идти к Авелин? Нет, позже, её сочувствие лишь усугубит дело. Варрик? Тоже нет — ни одна его история не сумеет занять ее дольше, чем на несколько минут. Фенрис? Разве что за очередной тирадой про магов. Мерриль? Это даже смешно. Изабелла? В последнюю очередь, когда придёт время напиться до блевоты. Наверное, каждый из них охотно выслушал её или помолчал за компанию. Но никто не смог бы рассказать, что делать дальше. Никто, кроме Аришока. Кроме этого упрямого великана, уверенно рассуждающего обо всем на свете. Хоук со скрипом признала, что впервые в жизни кто-то другой может знать, что ей стоит делать. Лишённая самого родного человека, она чувствовала тотальный хаос внутри себя. Все намеченные прежде планы рухнули, перестали казаться значимыми. Брай понимала, что со временем боль утихнет, что рана ещё слишком свежая, но уже сейчас она нуждалась в цели, которой не видела. Отчаяние придавало безрассудства. Тот факт, что от Аришока нет вестей, в мгновение перестало быть хоть сколько-то важным. Если нет приглашения, это ещё не значит, что он против её появления. В конце концов, тот вечер был одним из многих грядущих. Брай уверенно шагала к лагерю кунари, не смотря ни под ноги, ни на прохожих. Кто-то даже пытался окликнуть её, но она не отозвалась. От быстрой ходьбы её отвлёк паренек, такой же невнимательный прохожий, как и она. Он столкнулся с женщиной плечом, от чего та зашипела, прижимая руку к ушибу — настойки притупляли боль в костях, но не лечили. Хоук хотела было выругаться, как заметила, что парня и след простыл, ровно как и пары золотых монет, которые Бодан на всякий случай подсовывал ей в карманы чистой одежды. — Гадёныш… — буркнула Брай, морщась от тупой боли. Тому, кто мало сталкивался с косситами, запросто могло показаться, что у входа в лагерь стоит один и тот же солдат. Отступница приноровилась различать их грубые черты, кого-то узнавать, кого-то видеть впервые. — Тебе можно войти. Пока что. — На самом деле, даже их голоса становились какими-то разными. — Я могу увидеть Аришока? — Да. — Где он? — В лагере, — невозмутимо ответил карашок. — Догадываюсь. Но я спрашиваю, на площади ли он. Или, может, в личных покоях? — маг ничуть не удивилась ответу коссита и спокойно уточнила вопрос. Не было никакого желания хохмить на предмет их прямоты. — В личных покоях. Кивнув, Хоук прошла дальше, решив, что в этот раз конвой ей ни к чему. Со второго раза ей действительно удалось запомнить и без того бесхитростный путь к нужной двери: идти две минуты, просто надо знать, где повернуть. Всё те же грубо сколоченные доски и клокочущее волнение. В разы слабей, чем прежде, но все же ощутимо. Глубокий вздох, а следом — уверенный стук костяшками пальцев. Брай слышала неспешное шевеление за дверью, сперва совсем тихое, затем всё чётче и чётче. Неспешно открыв дверь, Аришок сделал шаг наружу и застыл, безразлично глядя на гостью.