Стежок времени

Из Галактического центра пришло сообщение, что врач – специалист по биопротетическим линзам уже вылетает, тоже на полицейском гравитолёте, и что за три гиперпрыжка корабль доберётся до Брастака. Темпест и Фффф в это время как раз вернулись с осмотра машин. – Ну что там? – нетерпеливо спросил Крыс. Если окажется, что Алисочку похитили не на «вертушке», то её поиски придётся начинать заново, а на Брастак вызывать другого агента ИнтерГПола, чтобы занимался местными грабителями. – Вне всякого сомнения, под Звенигородом была одна из этих моделей! – гордо сообщил Темпест, демонстрируя на планшете чертёж «вертушки». – Мне даже с вероятностью восемьдесят процентов удалось выяснить, какую именно из похищенных машин использовал преступник... но это не так важно. Главное, теперь я могу кое-что сказать о том, куда повезли Алису. – Куда же? – У этих «вертушек» очень примитивное ручное управление, они движутся, пока водитель нажимает на необходимые рычаги... – Темпест выразительно покосился на Фффф. Тот возмутился: – Это так и задумано! У нас вообще не предполагалось, что на «вертушке» будут ездить дальше, чем на несколько месяцев назад! – Но вы могли бы установить... – Прекратите оба, зиглоеды вас сожри! – не выдержал Крыс. – По делу ещё что-то есть? Временщики успокоились, но продолжали бросать друг на друга пренебрежительные взгляды. – Да, простите, – сказал Темпест. – Так вот, из-за того, что у «вертушки» нет заданного заранее маршрута, я не могу определить конкретного времени, на которое нацелился похититель. Но я совершенно точно могу сказать, что он собрался минимум на несколько лет назад: «вертушку» он разогнал до предельной разрешённой скорости, а может, даже побольше. – Машина может это выдержать? – Она на самом деле очень устойчивая, – пояснил Фффф. – Разрешённую скорость мы высчитали с огромным запасом. – Но если она всё же сломается? – о том, что бывает, когда ломается машина времени земного образца, Крыс тоже имел довольно смутное представление, но вроде бы кабина просто останавливалась в том моменте времени, где произошла авария, и стояла там, ожидая спасателей. Однако в таких случаях у путешественника оставались хотя бы потолок над головой и какое-никакое укрытие! А эти «вертушки»... Судя по чертежу у Темпеста на планшете, это какие-то карусельки детские. – У нас разработан манёвр экстренного торможения, – сказал Фффф. – Если в машине хоть что-то начинает идти не так, она прекращает движение ещё до того, как ломается окончательно. – И как же она это делает? – с сомнением спросил Крыс. – Понимаете, она же в первую очередь для полевых исследований – жизненный цикл всяких букашек или лягушек и всё такое прочее... Ну вот, мы придумали, что она засекает исчезновение из радиуса в... сколько это на ваш счёт... сто девятнадцать километров ДНК пассажира, резко сдаёт назад, то есть вперёд во времени, и откатывается на несколько сотен метров в сторону – чтобы временные парадоксы не создавать. – Хитро! – одобрил Ричард. – Путешественник дожидается отъезда себя-прошлого на машине-прошлой, спокойно идёт в Институт сдавать машину-настоящую в ремонт и практически не теряет времени. – Сто девятнадцать километров от Звенигорода – это Москва попадает полностью, – сказал Крыс. – Значит, машина, если сломается, может остановиться... да когда угодно может, Алисочки ведь часто в Москве нет. И мы всё ещё не знаем, куда этот ушуф недовыделанный собрался притащить Алису, если машина выдержит эту его скорость. Конечно, раз эти дрянные «вертушки» вообще не выследить толком, план мерзавца просто безупречен. Если он хочет отомстить Алисочке за какую-то давнюю обиду, лучшего способа не придумаешь. Откатиться всего на двадцать четыре года назад, когда Алисочки ещё на свете не было – и всё, если и найдутся следы преступления, ДНК будет не с чем сравнивать, а к сегодняшнему дню и следов, скорее всего, не останется никаких. «Если ты хоть пальцем тронул Алисочку, пруннуф лысый, я тебя найду хоть в настоящем, хоть в прошлом, и мокрого места от тебя не оставлю», – подумал Крыс в адрес похитителя. Он попробовал покопаться в базе данных неизвестных женщин (и живых с потерей памяти, и умерших или убитых), найденных в Галактике за последние тридцать лет, но быстро понял, что без хоть каких-то уточнений он сам ещё тридцать лет на это потратит. Некоторые планеты, например, вступили в Галактическую Федерацию совсем недавно и, хотя и присоединили свои полицейские архивы к базе ИнтерГПола, почти не указали там подробностей, кроме внешности неизвестных. На других планетах принципиально не брали анализа ДНК у тех, кто не мог дать на это согласия, на третьих ДНК не брали вообще ни у кого... К тому же, проскальзывала предательская мысль, похититель мог быть и кем-то из Серой туманности, а там ни о каких базах пропавших и найденных людей, конечно, и речи нет. «Кстати, это ведь вполне вероятно... Кто-то из наших сепаратистов даже мог отомстить так не Алисочке, а мне...» На самом деле его противники из туманности в большинстве своём считали, что он женился на Алисочке исключительно в обмен на амнистию (а она, в свою очередь, вышла за него ради скандальной известности – будто у неё обычной известности не хватало!). О его настоящих чувствах к ней из тех, кто не состоял у него в подчинении, знали только мамаша и Весельчак. Кто-то из них?.. Но Весельчак был из «мирных» сепаратистов: он в итоге так и остался в секторе, прежде принадлежавшем банде Кавра, вкусно ел, крепко спал и за пределы этого сектора не лез давно. К тому же к путешествиям ко времени с тех пор, как они сами пролезли в двадцатый век, Весельчак относился с большой опаской – если бы он и решил напасть на Алисочку, то точно не таким образом. Мамаша? Крыс с самого начала подозревал, что её маразм в немалой степени притворный. Но если и так – приспешников у неё почти не осталось... и если она симулирует старческое слабоумие, то как раз для того, чтобы безболезненно уйти от дел и чтобы её оставил в покое ИнтерГПол. Его переход на сторону закона был ей даже скорее на руку. Подумав, он решил, что против версии о туманности свидетельствует ещё кое-что: похищение устроили просто невероятно тихо и незаметно, спохватись он на несколько минут позже – он бы и следа «вертушки» не нашёл. Если бы это была месть ему, похититель бы наверняка устроил целую демонстрацию, ну или хоть какое-то сообщение оставил бы. Врагов у Алисы, безусловно, хватало и за пределами туманности – вопреки распространённому в Федерации мнению, там никогда не собирались абсолютно все преступники Галактики. Тот же Волсен, которого они с Алисочкой взяли на «Галактиане» – он же давно из туманности сбежал... Может, кстати, это кто-то из его банды? Но два года назад ИнтерГПол вроде всех отловил, да и не так уж их много было... – Где там этот офтальмолог? – пробормотал он, проверив время на передатчике. Естественно, время автоматически отобразилось брастакское, в котором Крыс не разбирался (даже тринадцать лет назад, во время захвата планеты, он ориентировался только на корабельные часы). – Три гиперпрыжка – значит, к середине завтрашнего дня где-то прилетит, – сказал Темпест. – У нас вон и то несколько часов ушло... Ну разумеется, Брастак же далеко от большинства нормальных планет – Крыс сам его некогда и выбрал для захвата, по той же самой причине. Теперь ещё дожидаться нужно этого корабля с врачом... Тут Крыс припомнил, что и консультант ведь говорил ему о том, что биопротетические линзы хранятся, как правило, в центральных секторах. И раз специалист по линзам нашёлся только в центре, это дополнительное тому подтверждение... А значит, весьма вероятно, что похититель тоже живёт где-то в тех же регионах или, по крайней мере, недавно там был. Крыс плохо мог представить себе, чтобы преступник из глухомани на окраине Галактики стал бы заказывать линзы, ждал, пока получит их, потом ещё перекраивал их для глаз брастаков и пересылал своим сообщникам... Между планетами почту пока что ещё возят корабли, и всегда оставался бы риск, что такой редкий груз, как линзы, засекут. Пятнадцать лет назад он сам, помнится, повёз белых замухраков на Блук лично, хотя было бы гораздо проще отправить их с грузовым кораблём с какой-нибудь безвестной провинциальной планетки. «Да и переделали эти линзы, скорее всего, там же, где их приобрели, чтобы меньше было перебросок через космос. Подогнали под брастачьи глаза и сразу же здешним ворам отправили». Крыс ещё раз просмотрел, что написано о линзах на сайте Ассоциации оптиков и офтальмологов, и в самом конце раздела, где уже рассказывалось, где их можно приобрести, его ждал приятный сюрприз: биопротетические линзы покупались только по рецепту. А рецепт в Галактической Федерации без документа не давали, так что, если только у кого-то из сотрудников местного Института обнаружится линза, можно будет быстро найти, от кого брастаки её получили. Смеркалось. Брастакам из Института пришлось уйти ночевать в один из корпусов – Институт по-прежнему был оцеплен. Ричард, который бы не уместился на институтском дворе, ушёл спать за город на пустырь. Крыс после недолгих размышлений превратился в зеркального броненосца с планеты Каунтор. Во-первых, эти создания невероятно чутко спят: даже задремав, он не пропустит сигнала передатчика, если поступят какие-то новости об Алисочке (мало ли – вдруг она одолеет похитителя и вернётся сама?). Во-вторых, на Каунторе страшная радиация и часты метеоритные дожди, поэтому у всей каунторской живности необычайно толстые и крепкие панцири, которые сложно разрезать даже лазером: если какой-нибудь из институтских или полицейских брастаков решит тоже кинуть в него камнем, его ждёт жестокое разочарование. Чуткий сон каунторских броненосцев в итоге не пригодился. Всю ночь (ещё хорошо, что они на Брастаке короче земных) Крыс каждые несколько минут проверял передатчик.