Lena Black and thе thread of fate

POV Гарри Поттер Спал я беспокойно. В сновидениях то и дело мелькали мертвые крестные родители, подбегаю к их мертвым телам, слезы сами текут по моим щекам, шум расходящийся толпы заглушает мой душераздирающий крик. Я резко проснулся, в шраме покалывало, а Рон, уже одетый, говорил мне: — Слушай, давай быстрей, мама уже на стенку лезет, говорит, опоздаем на поезд… В доме все бурлило. Одеваясь на предельной скорости, я из того, что донеслось до моих ушей, сделал вывод: Фред и Джордж опять набедокурили. Свои чемоданы, которые им лень было нести, они, применив колдовство, отправили вниз по воздуху. Чемоданы сбили с ног Джинни, которая шла по лестнице, и проскользила на животе два марша. Теперь миссис Блэк и миссис Уизли наперебой надсаживали глотки. — Могли нанести ей серьезную травму, кретины! — Грязные полукровки! Прочь из дома моих отцов! Когда я натягивал кроссовки, в комнату влетела Лена. На плече у нее покачивалась Букля, в руках Лена держала чемодан. — Букля только что вернулась от родителей Гермионы. — Букля услужливо взмахнула крыльями и перелетела на свою клетку. — Ну что, ты готов? — Почти. Как Джинни? — спросил я, надевая очки. — Тетя Молли ее подлатала, — сказала Лена. — Но теперь Грюм говорит, что мы не можем отправляться, пока нет Стерджиса Подмора, без него охрана будет недостаточная. — Охрана? — не поверил я. — Чтобы добраться до вокзала Кингс-Кросс, нам нужна охрана? — Поправочка тебе и мне нужна охрана, — поправила меня Лена. — Зачем? — раздраженно спросил я. — Как я понял, Волан-де-Морт сейчас ведет себя тихо. Он что, может выскочить из-за мусорного бака и наброситься на меня? — Не знаю, я просто передаю, что говорит Грюм, — рассеянно сказала Лена, глядя на часы. — Так или иначе, если мы в ближайшее время не выйдем, мы точно опоздаем на поезд… — Сию же минуту все идите вниз! — завопила миссис Уизли, и Лена вышла из комнаты. Я схватил Буклю, бесцеремонно запихнул ее в клетку и, таща чемодан, двинулся вниз вслед за Леной. Портрет миссис Блэк завывал от ярости, но занавесить старуху никто не считал нужным: все равно шум в коридоре разбудил бы ее опять. — Гарри, ты и Лена пойдете со мной и Тонкс! — крикнула миссис Уизли поверх нескончаемого визга: «Грязнокровки! Отребье! Дрянь!» — Чемодан и сову оставь, багажом займется Аластор… Ну как же так, Сириус, Дамблдор ведь ясно сказал: нет! В этот момент я, пробиравшийся к миссис Уизли среди чемоданов, которыми был заставлен весь коридор, увидел возле себя черного пса, похожего на медведя. — Просто нет слов… — в отчаянии сказала миссис Уизли. — Тетя Молли, нечего страшного не случится если Сириус нас проводит и тем более меня и Гарри он увидит только на Рождество. — сказала Лена, почесав Сириуса за ушком. — Учти, Лен, своей головой будешь отвечать за него! Она рывком открыла входную дверь и вышла на слабенькое сентябрьское солнце. Я, Лена и Сириус — за ней. Дверь за нами захлопнулась, и завывания миссис Блэк мгновенно утихли. — А где Тонкс? — спросил я, оглядываясь. Едва мы спустились с крыльца на тротуар, как дом номер двенадцать исчез. — Вон она ждет, — сухо ответила миссис Уизли, стараясь не смотреть на идущего рядом со мной и Леной черного пса. На углу с нами поздоровалась старая дама. У нее были туго завитые седые букли, на которых покоилась фиолетовая шляпка с плоской тульей и загнутыми кверху полями. — Привет, Гарри. Привет Лена. — подмигнула она. — Лучше бы, наверно, поторопиться, Молли, — добавила она, посмотрев на часы. — Еще бы, еще бы, — простонала миссис Уизли, прибавляя шагу. — Но Грюм хотел, чтобы мы подождали Стерджиса. Если бы только Артур опять мог взять для нас машины в Министерстве… — Но что-то мне подсказывает, что Фадж ему не одолжит сейчас даже пустую чернильницу. — сказала Лена. — Как это маглы выдерживают путешествия без волшебства… А Сириус радостно гавкнув, принялся носиться вокруг них, гоняться за голубями и преследовать свой собственный хвост. Я и Лена не смогли удержаться от смеха. Сириус явно засиделся взаперти. Миссис Уизли поджала губы почти как тетя Петунья. Мы дошли до вокзала Кингс-Кросс за двадцать минут. По пути не произошло ничего примечательного — разве что Сириус, к моему и Лененому удовольствию, пугнул пару котов. Войдя внутрь вокзала, мы стали вроде бы бесцельно прогуливаться у барьера, разделяющего девятую и десятую платформы. Улучив удобную минуту, каждый по очереди прислонялся к барьеру и без помех попадал на платформу номер девять и три четверти, около которой стоял, извергая черный дым и пыхтя паром, «Хогвартс-Экспресс». Перрон был полон школьников и провожающих. Я вдохнул знакомый запах и почувствовал, как расправляются крылья. Надо же — я возвращаюсь… Конец POV Гарри Поттер POV Лена Дюма — Только бы остальные не опоздали, — беспокоилась тетя Молли, глядя назад, на железную арку, в которой они должны были появиться. — Славная псина, Гарри! — крикнул высокий мальчик с дредами на голове. — Спасибо, Ли, — улыбнулся Гарри. Сириус бешено завилял хвостом. — Ну наконец-то, — с облегчением вздохнула тетя Молли. — Вот Аластор с багажом, глядите… В фуражке носильщика, низко нахлобученной на не подходящие друг к другу глаза, сквозь арку проковылял Грюм, толкавший тележку с нашими чемоданами. — Полный порядок, — вполголоса сказал он тете Молли и Тонкс. — Никакой слежки… Несколько секунд спустя на платформе появился Артур с Роном и Гермионой. Мы уже почти разгрузили тележку Грюма, когда пришел Римус с Фредом, Джорджем и Джинни. — Все спокойно? — прорычал Грюм. — Да, — ответил Римус . — Я все равно буду жаловаться Дамблдору на Стерджиса, — сказал Грюм. — Уже второй раз за неделю его нет. Становится таким же ненадежным, как Наземникус. — Ну, друзья, не зевайте там, — сказал Римус, пожимая всем руки. Римус хлопнул меня по плечу: — И ты тоже, Рут. Будь осторожна. — Это точно. Ушки на макушке, лишний раз не подставляться, — подхватил Грюм, тоже пожимая мне руку. — И помните, это ко всем относится, — поаккуратней с тем, что пишете в письмах. Сомневаетесь — вообще про это не пишите. — Очень рада была со всеми вами познакомиться, — сказала Тонкс, обнимая Гермиону и Джинни. — Надеюсь, скоро увидимся. Мой взгляд вернулся к черному псу, опустившись на корточки, я почесала Сириуса за ушко. — Скоро увидимся Бродяга. Я уже хотела стать, но как вдруг мой браслет оказался в пасте пса. Когда я уже хотела взять браслет, Сириус побежал как ошпаренный. Я не теряя ни минуты побежала за ним. Бежала я не долго, увидев как Сириус забежав за дверь, я ринулась за ним. Зайдя, я начала отдыхиваться после бега. — Прости за все эту сцену, но мне нужен был повод чтоб выманить тебя и заодно поговорить с тобой. — А чем ты хотел поговорить? — Как же я хочу чтоб ты и Гарри некуда не ехали. Узнав о том что тебя могут исключить каком-то веки мне хотелось чтоб тебя исключили и тогда бы ты осталась со мной... — СИРИУС! — Знаю. Мне самому становилось паршиво после этого. Как бы мне сильно не хотелось чтоб ты осталась со мной я понимаю, что твое место в Хогвартсе. И ты нужна Гарри. За все годы проведенные в Азкабане я знал, что если даже Гарри попадет к Дурслям хоть находясь далеко, но ты будешь рядом с ним и не позволишь его обидеть. Я думал о кое чем... — О чем же? — Помнишь о чем мы мечтали? — сказав Сириус, взяв мою ладонь в свою. — Оформить опеку над Гарри и... — Завести собственного ребенка. — сказали мы с Сириусом в унисон. — И я надеюсь еще исполнить эту мечту. — сказал Сириус, правев пальцем по моим губам. — Когда все это закончится ты, я и Гарри станем настоящей семьей вот увидишь. Если получится то может быть у нас будет еще свой ребенок. Мне так хочется дочку. Красивую, умную такою же умницу как ты. — С характером как у папы. — сказала я с улыбкой. — Тебе скоро надо будет отправляться. Возвращаю то что взял. — сказал Сириус, нацепив на меня браслет. — Когда мы прибыли на площадь Гриммо я не дала тебе себя поцеловать. Мне бы... Не дав договорить до конца, Сириус поцеловал меня в губы. Отойдя от шока, я ответила на поцелуй. Конец POV Лена Дюма POV Гарри Поттер Найдя открытую дверь, я зашел в нее и то что я увидел повергло в меня в шок. В хорошем смысле. Посередине зала стояли Лена и Сириус, держась за руки и сливаясь в нежном поцелуе. Мне было приятно смотреть на эту картину и готов был смотреть на это вечность, но придется перервать этот поцелуй. Я кашлянул, увидев меня, Лена и Сириус отошли друг от друга. — Я бы вечность смотрел на ваш поцелуй, но нам нужно отправляться. — Увидимся на Рождество. — сказал Сириус. — Увидимся на Рождество. — повторила я. Превратившись в собаку, я, Лена и Сириус вышли. Машинист дал предупредительный свисток. Стоявшие на платформе школьники заторопились в вагоны. — Быстрее, быстрее, — лихорадочно говорила миссис Уизли, обнимая всех без разбора. Меня и Лену она по рассеянности схватила дважды. — Пишите… ведите себя хорошо… если что-нибудь забыли, мы пришлем… В поезд, в поезд, поторопитесь… На мгновение Сириус встал на задние лапы и положил передние Лене на плечи. Миссис Уизли, толкнув меня и Лену к двери вагона, прошипела: — Ради всего святого, Сириус, веди себя как положено собаке! — До свидания! — крикнул я в открытое окно, когда поезд тронулся. Рон, Гермиона и Джинни, стоявшие рядом со мной и Леной, махали провожающим. Фигуры Тонкс, Люпина, Грюма, мистера и миссис Уизли быстро уплыли вбок, но черный пес, помахивая хвостом, вприпрыжку бежал и бежал рядом с окном. Нечетко видимые люди на платформе смеялись, глядя, как пес гонится за поездом. Потом поезд сделал поворот, и Сириус пропал из виду. — Он не должен был нас провожать, — обеспокоенно сказала Гермиона. — Да ладно тебе, — возразил ей Рон. — Сколько месяцев бедняга не выходил на волю. — Так, ребята, — сказал Фред, хлопнув в ладоши, — Я не могу весь день тут стоять и лясы точить, мне надо поговорить с Ли по делу. Пока, до скорого. — и они с Джорджем быстро двинулись по коридору направо. Поезд набрал скорость, за окном мелькали дома, и стоявшие у окна покачивались. — Пошли найдем купе? — предложил я. Рон и Гермиона переглянулись. — Э… — сказал Рон. — Мы… Ну… Нам с Роном надо в вагон старост, — смущенно призналась Гермиона. Рон не смотрел на меня; его вдруг страшно заинтересовали ногти на его левой руке. — А, — сказал я, — Понятно. Ну ладно. Лена положила руку на мое плечо. — Я могу с тобой посидеть. Все равно делать нечего. — Нам не надо будет сидеть там всю дорогу, — торопливо продолжила Гермиона. — В письмах сказано, что мы должны получить инструкции от старост школы, а потом время от времени ходить по коридорам и смотреть за порядком. — Понятно, — повторил я. — Ну, что ж… Значит, увидимся позже. И я был бы не против компании. — сказал я, улыбнувшись крестной. — Само собой, — сказал Рон, бросив на меня быстрый беспокойный взгляд. — Не думай, что мне очень хочется туда идти, я предпочел бы, конечно… Но от нас требуют… Я в том смысле, что меня это не радует, я не Перси, — закончил он с вызовом. — Ну, это-то я знаю, — улыбнулся я. Но когда Гермиона и Рон потащили свои чемоданы, Живоглота и клетку с Сычиком к головному вагону, меня охватило непривычное чувство одиночества. Я ни разу еще не ездил на «Хогвартс-Экспрессе» без Рона. — Пошли, — сказала мне Джинни. — Займем им места. — Да, — согласился я и взял клетку с Буклей в одну руку, чемодан в другую. Мы с трудом двинулись по коридору, заглядывая сквозь стеклянные двери в купе, которые все были уже полны. Я не мог не заметить, что многие смотрят на меня и Лену с великим любопытством. Кое-кто даже толкал в бок соседа и показывал на меня и Лену. Пройдя пять вагонов, я вспомнил, что «Ежедневный пророк» все лето втолковывал читателям, какой я и Лена вруны и саморекламщики. В голове у меня возник неприятный вопрос: верят ли газетчикам те, кто сейчас глазеет на меня и Лену и перешептывается? В последнем вагоне мы увидели Невилла. Его круглое лицо горело от напряжения: одной рукой он тащил чемодан, другой держал Тревора, свою жабу которая норовила вывернуться. — Привет, Гарри, — пропыхтел он. — Привет, Джинни. Рад видеть вас мисс Дюма. Всюду забито, не могу место найти. — Ничего не всюду, — возразила Джинни, которая уже успела протолкнуться мимо Невилла и заглянуть в ближайшее купе. — Здесь полно места, здесь только полоумная Лавгуд. Невилл пробурчал что-то в том смысле, что не хочет никого беспокоить. — Не будь дураком, — сказала Лена. — Она хорошая. Крестная отодвинула дверь и зашла в купе. Я, Джинни и Невилл вошли следом. — Привет, Луна, — сказала Лена. — Можно нам к тебе? Девочка, сидевшая у окна, подняла на нас глаза. Светлые волосы, довольно грязные и спутанные, доходили ей до пояса. У нее были очень бледные брови и глаза навыкате, все время придававшие ей удивленный вид. Я мгновенно понял, почему Невилл не хотел заходить в это купе. Луна была, похоже, слегка того. Волшебную палочку она засунула не куда-нибудь, а за левое ухо, на шее у нее висело ожерелье из пробок от сливочного пива, журнал, который она читала, был повернут вверх тормашками. Скользнув по Невиллу, ее глаза остановились на Лену. Она кивнула. — Спасибо, — улыбнулась ей Лена. Я, Джинни и Невилл положили три чемодана и клетку с Буклей на багажную сетку и сели. Луна смотрела на нас поверх перевернутого журнала, который назывался «Придира». Изредка она моргала, но гораздо реже, чем нормальные люди. Она все таращилась и таращилась на меня и Лену, мы сели напротив и я теперь жалел об этом. — Хорошо провела лето, Луна? — спросила Лена. — Да, — потусторонним голосом ответила Луна, не сводя глаз с меня и Лены. — Да, очень даже неплохо. А ты — Гарри Поттер, — добавила она. — Я и сам об этом догадываюсь, — сказал я. Невилл хихикнул. Луна перевела на него бледные глаза. — А кто ты такой, я не знаю. — Я никто, — быстро сказал Невилл. — Неправда, — резко вмешалась Лена. — Невилл Долгопупс — Полумна Лавгуд. Полумна на одном курсе с Джинни, но в Когтевране. — Ума палата дороже злата, — сказала Полумна чуть нараспев. Подняв перевернутый журнал так высоко, что ее лица не стало видно, она замолчала. Я и Невилл, вскинув брови, переглянулись. Джинни подавила смешок. Поезд, громыхая, ехал уже по открытой местности. День был странноватый, неустановившийся: то вагон был полон солнечного света, то набегали мрачные тучи. — Угадай, что мне подарили на день рождения, — сказал Невилл. — Еще одну напоминалку? — спросил я, вспомнив про шарик, который прислала Невиллу бабушка в надежде улучшить его никуда не годную память. — Нет, — сказал Невилл. — Хотя она мне очень бы пригодилась, ту я давным-давно потерял… Нет, вот посмотри… Он запустил свободную от Тревора руку в сумку и, немного пошарив, вынул маленькое растеньице в горшке, похожее на серый кактус, только не утыканное колючками, а покрытое волдырями. — Мимбулус мимблетония, — гордо проговорил он. Я стал разглядывать растение. Оно еле заметно пульсировало и выглядело несколько зловеще, напоминая больной внутренний орган. — Очень-очень большая редкость, — сияя, сказал Невилл. — Не знаю даже, есть ли такое в теплицах Хогвартса. Жду не дождусь, когда можно будет показать профессору Стебль. Двоюродный дедушка Элджи раздобыл это для меня в Ассирии. Попробую вырастить новые экземпляры. Я знал, что любимый предмет Невилла — Травология. Что до него самого, он не представлял себе, что хорошего можно увидеть в этом чахлом уродце. — Оно… э… что-нибудь делает? — спросил я. — Массу всего! — гордо ответил Невилл. — У него потрясающий защитный механизм. Подержи-ка Тревора. Он положил жабу мне на колени и достал из сумки перо. Над верхним краем «Придиры» показались выпуклые глаза Полумны, которой захотелось посмотреть, что сделает Невилл. Подняв Мимбулус мимблетония к самым глазам и высунув от усердия кончик языка, Невилл выбрал точку и резко кольнул растение острием пера. Из каждого волдыря брызнула мощная струя жидкости — густой, вонючей, темно-зеленой. Она заляпала все — потолок, окно, журнал Полумны; Джинни, вовремя успевшая закрыть лицо руками, выглядела так, словно надела шапку из ползущей тины. Что касается меня и Лены, мои руки были заняты норовившим выскочить Тревором, я и Лена получили хороший заряд в лицо. Запах — тухлый, навозный. Невилл, которому досталось больше всех, стал трясти головой, чтобы прочистить хотя бы глаза. — И-извините, — выдохнул он. — Не пробовал раньше… Не знал, что так будет… Но не волнуйтесь, Смердящий сок не ядовит, — нервно добавил он, увидев, что я выплюнул содержимое рта на пол. В этот самый момент дверь купе отодвинулась. — О… здравствуй, Гарри, — раздался взволнованный голос. — Я… не вовремя? Свободной от Тревора рукой я протер очки. Все еще улыбаясь, в двери стояла очень хорошенькая девочка с длинными блестящими черными волосами. Это была Чжоу Чанг — ловец из команды Когтеврана по квиддичу. — Э… здравствуй, — бесцветным тоном сказал я. — М-м… — выдавила из себя Чжоу. — Я просто заглянула поздороваться… Всего хорошего… Изрядно покрасневшая, она захлопнула дверь. Я откинулся на спинку сиденья и издал стон. Я предпочел бы, чтобы Чжоу увидела меня в центре великолепной компании, хохочущей до упаду от шутки, которую я только что отмочил. Вместо этого она увидела меня с Невиллом и Полумной и с жабой в руках и со Смердящим соком на лице и груди. — Ничего страшного, — подбодрила нас Лена. — Глядите, мы сейчас запросто от этого избавимся. — она достала волшебную палочку. — Экскуро! Смердящий сок исчез. — Извините, — тихим голосом повторил Невилл. Рон и Гермиона явились только через час. К этому времени тележка с едой уже проехала. Я, Лена, Джинни и Невилл как раз покончили с тыквенным печеньем и обменивались карточками из шоколадных лягушек, когда дверь открылась и вошли Рон и Гермиона: Гермиона — с Живоглотом, Рон — с громко ухающим Сычиком в клетке. — Умираю с голоду, — заявил Рон, пристроив Сычика рядом с Буклей на багажной сетке, взяв у меня шоколадную лягушку и рухнув на свободное место рядом со мной. Он сорвал обертку, откусил лягушачью голову, закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья, точно у него было невесть какое изматывающее утро. — У пятикурсников на каждом факультете по двое старост, — сообщила, садясь, Гермиона. Вид у нее был страшно недовольный. — Мальчик и девочка. — Угадай теперь, кто староста Слизерина, — сказал Рон, не открывая глаз. — Малфой, — мгновенно отозвался я, не сомневаясь, что оправдается худшее из моих опасений. — Разумеется, — с горечью подтвердил Рон, запихивая в рот остаток лягушки и беря следующую. — И эта жуткая корова Пэнси Паркинсон, — язвительно сказала Гермиона. — Какая из нее староста, если она толстая и медлительная, как тролль, которому дали по башке… Лена наклонилась у меня над ухом и прошептала: — Если бы Люциус не знал про мой с Сириусом брак я бы никогда не назвала его сыночка старостой школы. — А кто у Пуффендуя? — спросил я. — Эрни Макмиллан и Ханна Аббот, — хрипло ответил Рон. — А у Когтеврана — Энтони Голдстейн и Падма Патил, — сказала Гермиона. — Ты ходил с Падмой Патил на Святочный бал, — произнес чей-то голос. Все повернулись к Полумне, которая, не мигая, смотрела на Рона поверх своего «Придиры». Он проглотил шоколад, который был у него во рту. — Да, я знаю, что ходил, — сказал он с легким удивлением. — Ей не очень понравилось, — поведала ему Полумна. — Она говорит, ты неважно с ней обошелся. Не стал с ней танцевать. Хотя для меня это было бы даже лучше, — добавила она глубокомысленно. — Не люблю танцы. И она опять спряталась за журналом. Рон несколько секунд с отвисшей челюстью пялился на обложку, потом повернулся к Джинни, надеясь на какое-нибудь объяснение, но та, чтобы не расхохотаться, засунула в рот костяшки пальцев. Рон озадаченно покачал головой, потом посмотрел на часы. — Нам надо время от времени патрулировать коридоры, — сказал он мне и Невиллу, — И мы можем наказывать людей за плохое поведение. Мне не терпится прищучить Крэбба и Гойла… — Ты не должен злоупотреблять положением старосты, Рон! — резко сказала ему Гермиона. — Малфой, конечно, ни капельки не будет им злоупотреблять, — саркастически откликнулся Рон. — Ты что, намерен опуститься до его уровня? — спросила Лена. — Нет, я просто намерен добраться до его дружков раньше, чем он доберется до моих. — Ну перестань же, Рон… — Гойла я засажу за строчки, это его убьет, он терпеть не может писать, — радостно сообщил Рон. Он понизил голос до хриплого хрюканья Гойла, наморщил лицо, изображая болезненную сосредоточенность, и принялся выводить в воздухе рукой: — Я… не… должен… выглядеть… как… задница… бабуина. Все засмеялись, и громче всех смеялась Полумна. Она испустила такой громкий, радостный визг, что Букля проснулась и негодующе захлопала крыльями, а Живоглот, шипя, прыгнул на багажную сетку. Полумна хохотала так, что выпустила из рук журнал, и он, скользнув по ее ногам, упал на пол. — Ой, я не могу! Из ее выпуклых глаз текли слезы, она билась в судорогах, глядя на Рона. Придя в полное замешательство, он посмотрел на других, смеявшихся теперь из-за выражения его лица и долгого до нелепости хохота Полумны, которая, схватившись за бока, раскачивалась взад и вперед. — Издеваешься, что ли? — нахмурясь, спросил ее Рон. — Задница… бабуина… — задыхалась она, все еще держась за бока. Все смотрели на смеющуюся Полумну, но я, бросив взгляд на упавший журнал, заметил нечто такое, из-за чего не поленился наклониться за ним. Когда Полумна читала его перевернутым, трудно было разобрать, что изображено на обложке, но теперь я понял: там красовалась не слишком умело выполненная карикатура на Корнелиуса Фаджа. Его можно было узнать только по светло-зеленому котелку. Одной рукой Фадж сжимал мешок с золотом, другой душил гоблина. Подпись гласила: Как далеко зайдет Фадж в стремлении присвоить банк «Гринготтс»? Чуть ниже — краткое содержание других статей в этом номере: Коррупция в Лиге квиддича: какими методами «Торнадос» берет верх? Раскрываются тайны древних рун. Сириус Блэк злодей или жертва? — Можно взглянуть? — спросил Полумну заинтригованный я. Она кивнула, по-прежнему глядя на Рона и давясь от хохота. Я наклонился к Лене и прошептал: — Тут есть кое что, что тебя заинтересует. Я открыл журнал и просмотрел перечень статей. Я нашел нужную страницу и с волнением принялся за статью. Лена проводила глазами по тексту. Она тоже была проиллюстрирована довольно-таки бездарной карикатурой. Если бы не подпись, мне в голову бы не пришло, что это Сириус. Мой крестный отец стоял на груде человеческих костей с волшебной палочкой в руке. Статья была озаглавлена так: СИРИУС БЛЭК — ЧЕРНЫЙ ПОД СТАТЬ ФАМИЛИИ? Кровожадный убийца или невинная звезда эстрады? Лишь прочтя эти фразы несколько раз, я убедился, что глаза меня не обманывают. С каких это пор Сириус — звезда эстрады? Вот уже четырнадцать лет Сириуса Блэка считают виновным в убийстве двенадцати ни в чем не повинных маглов и одного волшебника. Следствием дерзкого побега Блэка из Азкабана два года назад стал самый широкомасштабный розыск из всех, что когда-либо предпринимало Министерство магии. Все мы были на сто процентов уверены, что он заслуживает нового ареста и передачи дементорам. НО ТАК ЛИ ЭТО? Ошеломляющее обстоятельство, о котором мы узнали совсем недавно: Сириус Блэк, возможно, не совершал тех преступлений, за которые его отправили в Азкабан. Как утверждает Дорис Перкисс, проживающая по адресу: Литтл-Нортон, Акантовая улица, 18, Блэк в то время, когда произошло убийство, находился совсем в другом месте. — Общественность не знает, что Сириус Блэк — вымышленное имя, — говорит миссис Перкисс. — Тот, кого считают Сириусом Блэком, — на самом деле не кто иной, как Коротышка Бордман, бывший эстрадный певец, в прошлом — солист популярной группы «Гоп-гоблины», переставший выступать почти пятнадцать лет назад после того, как на концерте в Литтл-Нортоне репа, брошенная одним из зрителей, попала ему в ухо. Я узнала его в ту самую секунду, как увидела фотографию в газете. Коротышка никак не мог совершить эти преступления, потому что в тот день у нас с ним был романтический ужин наедине при свечах. Я уже написала министру магии и ожидаю, что со дня на день Коротышка, он же Сириус, будет полностью оправдан. Дочитав, я продолжал смотреть на страницу. Я глазам своим не верил. Может быть, это шутка, подумал я. Может быть, журнал специализируется на мистификациях. Я перевернул несколько страниц и нашел статью о Фадже. Корнелиус Фадж, министр магии, отвергает обвинения в том, что с момента своего избрания министром пять лет назад он вынашивал планы захвата Волшебного банка «Гринготтс». Фадж неизменно заявляет, что хочет только «мирно сотрудничать» с хранителями нашего золота. НО ТАК ЛИ ЭТО? Из источников, близких к министру, нам недавно стало известно, что заветное желание Фаджа — получить контроль над золотыми запасами гоблинов и что ради этого он, если понадобится, готов применить силу. — Ему не привыкать, — утверждает сотрудник министерства. — Недаром в узком кругу Фаджа прозвали «грозой гоблинов». Послушали бы вы его, когда он уверен, что рядом исключительно свои. Он только и говорит что о гоблинах, которых он уничтожил: одних по его приказу утопили, других выбросили из окна, третьих отравили, четвертых запекли в пироге… Дальше я читать не стал. При всех дурных качествах Фаджа его очень трудно было вообразить отдающим распоряжение запечь гоблина в пироге. Я еще немножко полистал журнал, останавливаясь через каждые несколько страниц. Мне попались: обвинение в адрес клуба «Татсхилл торнадос» в том, что он для победы в чемпионате по квиддичу использовал шантаж, махинации с метлами и пытки; интервью с волшебником, утверждавшим, что слетал на Луну на «Чистомете-6» и набрал там в доказательство мешок лунных лягушек; и, наконец, статья о древних рунах, объяснявшая, по крайней мере, почему Полумна читала «Придиру» перевернутым. Автор уверял, что если поставить руны с ног на голову, то получится заклинание, с помощью которого можно превратить уши недруга в лимоны. На этом фоне утверждение «Придиры», что Сириус был солистом группы «Гоп-гоблины», казалось чуть ли не правдоподобным. — Что-нибудь интересное? — спросил Рон, когда я закрыл журнал. — Разумеется, ровно ничего, — язвительно сказала Гермиона, прежде чем я успел ответить. — Всем известно, что этот журнал — макулатура. — Прошу прощения, — вмешалась Полумна, чей голос вдруг перестал быть потусторонним. — Его редактор — мой отец. — Я… э… — смущенно пробормотала Гермиона. — Там, конечно… есть кое-что… любопытное… в смысле… — Можно, я его возьму? — холодно осведомилась Полумна и, наклонившись, вырвала «Придиру» у меня из рук. Открыв пятьдесят седьмую страницу, она решительно перевернула журнал и снова исчезла за ним. В этот момент дверь купе открылась в третий раз. Я повернул голову. Я конечно, этого ожидал; и все равно увидеть ухмыляющееся лицо Драко Малфоя между физиономиями его дружков Крэбба и Гойла — приятного мало. — В чем дело? — недружелюбно спросила Лена, не успел Малфой открыть рот. — Повежливей, Дюма, иначе Поттер будет наказан, — проговорил, растягивая слова, Малфой, чьи прилизанные светлые волосы и острый подбородок были точной копией отцовских. — Видишь ли, меня, в отличие от Поттера, назначили старостой, и поэтому я, в отличие от него, имею право наказывать провинившихся. — Если бы не одно но я бы никогда не назначила тебя старостой. И имей уважения перед тобой стоит директор школы еще раз услышу не уважения в твоем тоне и ты можешь смело попрощаться со своим значком старостой, а теперь вали отсюда и оставь нас в покое. Я, Рон, Гермиона, Джинни и Невилл засмеялись. Малфой скривил губы. — А скажи-ка мне, Поттер, каково это — быть на втором месте после Уизли? — спросил он. — Заткнись, Малфой! — резко сказала ему Гермиона. — Кажется, я затронул больное место, — язвительно усмехнулся Малфой. — Ты смотри у меня, Поттер! Я как пес, как пес буду вынюхивать, где ты что сделаешь не так. — Пошел вон! — крикнула Гермиона, вскакивая. Хихикнув, Малфой бросил напоследок на меня зловредный взгляд и удалился в сопровождении неуклюже топающих Крэбба и Гойла. Гермиона со стуком захлопнула за ними дверь купе и повернулась ко мне, который мигом понял, что она, как и я, увидела в словах Малфоя скрытый смысл и очень обеспокоена. — Кинь-ка нам еще по лягушке, — сказал Рон. Он явно ничего не почувствовал. При Невилле и Полумне я не мог свободно говорить. Еще раз обменявшись с Гермионой и Леной встревоженными взглядами, я стал смотреть в окно. До этой минуты я думал, что Сириус, отправившись на вокзал меня и Лену провожать, всех позабавил, и только. И вдруг вылазка крестного отца представилась мне неосторожным, рискованным поступком… Гермиона была права… Не надо было Сириусу приходить. Что, если мистер Малфой заметил черного пса и сказал Драко? Что, если он сообразил: муж и жена Уизли, Люпин, Тонкс и Грюм знают, где Сириус прячется? Или все же то, что Малфой употребил слово «пес», — случайное совпадение? Погода, пока мы ехали все дальше на север, оставалась неустойчивой. То по вагонным стеклам вяло брызгал дождь, то показывалось бледное солнце, которое вскоре поглощали тучи. Когда стемнело и в вагоне зажглись лампы, Полумна скатала «Придиру» в трубку, аккуратно положила журнал в сумку и принялась разглядывать соседей по купе. Я сидевший у окна, прижал лоб к стеклу и пытался разглядеть вдалеке очертания Хогвартса, но вечер был безлунный, а стекло с дождевыми потеками — мутное от копоти. — Пора, наверно, одеться, — сказала наконец Гермиона. Они с Роном аккуратно прикололи к груди значки старост. Я увидел, как Рон смотрит на свое отражение в черном стекле. Поезд начал замедлять ход, и отовсюду стали долетать обычные звуки: ученики брали свои вещи и живность, готовились к выходу. Поскольку Рон с Гермионой должны были за всем этим приглядывать, они опять пошли по вагонам, оставив Живоглота и Сычика на попечение мне и остальных. — Давай я эту сову понесу, — предложила мне Полумна, протягивая руку за Сычиком, в то время как Невилл тщательно засовывал Тревора во внутренний карман. — Э… хорошо, спасибо, — сказал я и, дав ей клетку, поудобнее перехватил Буклю. Мелкими шажками мы вышли в коридор и, уже ощущая свежесть вечернего воздуха, медленно двинулись вместе с толпой к двери вагона. Я почувствовал запах сосен, росших вдоль дорожки, которая вела к озеру. Я сошел на перрон и огляделся, ожидая услышать голос Хагрида: «Первокурсники, сюда!.. Эй, первокурсники!..» Но он не прозвучал. Вместо него — совсем другой голос, бодрый, женский: — Первокурсники, прошу построиться здесь! Первокурсники, ко мне! Качаясь, приблизился фонарь, и при его свете я увидел выступающий подбородок и строгую прическу профессора Граббли-Дерг — волшебницы, которая в прошлом году некоторое время преподавала вместо Хагрида уход за магическими существами. — А где Хагрид? — громко спросил я. — Не знаю. Спроси у Лены она все таки директор школы. — сказала Джинни. — Давай-ка отойдем, мы загораживаем дверь. — Да, конечно… Двигаясь по перрону и через здание вокзала, я и Джинни разошлись. В толкучке я всматривался во тьму — искал Хагрида. Он должен быть здесь, я очень на это рассчитывал. Встреча с Хагридом была одной из главных радостей, которые я предвкушал. Но Хагрида не было. «Не мог же он уйти из школы, — говорил себе я, медленно протискиваясь в толпе сквозь узкую дверь и выходя к дороге. — Ну, простудился, мало ли что…» Я огляделся в поисках Рона и Гермионы, желая спросить у них, что они думают о новом появлении профессора Граббли-Дерг, но их рядом не было, так что я просто дал потоку вынести себя на обочину темной, мокрой от дождя дороги, которая шла мимо станции Хогсмид. На ней стояло около сотни безлошадных карет, которые всегда возили в замок учеников начиная со второго курса. Я повернулся было, чтобы найти наконец Рона и Гермиону, но тут же вновь перевел взгляд на кареты. Сегодня они не были безлошадными. Между оглоблями стояли существа, которых я, если бы потребовалось подобрать для них имя, наверно, назвал бы лошадьми, хотя в них было и нечто от пресмыкающихся. Плоти — ровно никакой, только черная шкура, облегающая скелет, видимый до мельчайшей косточки. Головы как у драконов. Глаза белые, без зрачков, широко открытые. И вдобавок большие, растущие из холки черные кожистые крылья — ни дать ни взять крылья гигантских летучих мышей. Странно, зловеще выглядели во мраке эти существа, которые стояли совершенно неподвижно и беззвучно. Я не понимал, зачем вдруг понадобились эти жуткие лошади, — ведь кареты прекрасно могут двигаться сами. — А где Сыч? — раздался у меня за спиной голос Рона. — Его Луна взяла, — сказала Лена обернувшись. — Слушай, где, по-твоему… — Хагрид? Не знаю. — обеспокоенно ответил Рон. — Если с ним что случилось, это очень некстати… Чуть поодаль Малфой при поддержке Крэбба, Гойла, Пэнси Паркинсон и еще двоих-троих расталкивал робких второкурсников, чтобы карета целиком досталась его компании. — Малфой сейчас омерзительно обошелся с одним первокурсником. Я точно буду на него жаловаться! И трех минут еще не носит значка, а уже обижает людей направо и налево… Если бы не знания Люциуса о моем браке... — хотела сказать Лена но ее перебили. — А где Живоглот? — У Джинни, — ответил я. — Вон она… Джинни с извивающимся Живоглотом в руках только что возникла в поле зрения. — Спасибо, — сказала Гермиона, забирая у Джинни кота. — Пошли найдем свободную карету, пока они еще есть… — Мне еще Сыча надо взять! — возразил Рон, но Гермиона уже двинулась к ближайшему незанятому экипажу. Я остался с Роном и Леной. — Что это за звери такие, как ты думаешь? — спросил я, кивком показывая на жутких лошадей, мимо которых как ни в чем не бывало потоком шли ученики. — Какие звери? — Ну лошади… Появилась Полумна с Сычиком в клетке. Крохотная совушка, как обычно, взволнованно верещала. — Вот, пожалуйста, — сказала Полумна. — Какой милый совеночек! — Да, ничего, — угрюмо отозвался Рон. — Ну ладно, пошли сядем… Что ты говоришь, Гарри? — Я спрашиваю, что это за чудо-лошади? — сказал я, двинувшись с Роном, Леной и Полумной к экипажу, в котором уже сидели Гермиона и Джинни. — Какие еще лошади? — Которые повезут кареты! — ответил я с раздражением: ведь мы проходили в каком-нибудь шаге от ближайшего из существ, которое разглядывало нас пустыми белыми глазами. Рон, однако, был явно озадачен. — Да о чем ты, никак не пойму? — Вот о чем — посмотри! Я схватил Рона за руку и повернул так, чтобы его лицо оказалось прямо перед мордой крылатого коня. Поглядев секунду-другую, Рон перевел глаза на меня. — На что ты предлагаешь мне смотреть? — Да на эту, которая между оглобель! Которая в карету запряжена! Вот же она перед тобой… Но Рон по-прежнему таращился на меня с полным непониманием, и мне пришла в голову диковинная мысль. — Ты… ты не можешь их видеть? — Кого? — Тех, которые запряжены в кареты. — Я тоже их вижу. Единственное, что могу сказать так это то что не все могут их видеть.— сказала Лена. От слов Лены хоть чуть-чуть стало легче. — Ну что, может, сядем все-таки? — неуверенно предложил Рон, . — Да-да, — сказал я. — Пошли… — Не волнуйся, — произнес вдруг призрачный голос, когда Рон исчез в темной карете. — Ты не сходишь с ума, ничего такого. Я тоже их вижу. — Видишь? — в страшном волнении переспросил я, поворачиваясь к Полумне. В ее больших серебристых глазах я увидел отражения крылатых коней. — Да, — сказала Полумна. — Вижу всякий раз, как сюда приезжаю. Они всегда везут эти кареты. Так что не беспокойся. Ты и твоя крестная не большие психи, чем я. Она слабо улыбнулась и забралась вслед за Роном и затхлый кузов экипажа. Не успокоившись до конца, я полез туда же. Конец POV Гарри Поттер