Lena Black and thе thread of fate

POV Гарри Поттер До четверга Малфой на уроках не появлялся. Утром в четверг у слизеринцев и гриффиндорцев было подряд два урока Зельеварения. Малфой явился на второй с видом героя, раненного в жестокой битве: рука забинтована и на перевязи. — Как рука, Драко? — нарочито заботливо спросила Пэнси Паркинсон. — Болит? — Болит. — насупился Малфой, подмигнув за спиной Пэнси верным телохранителям Крэббу и Гойлу. — Садитесь скорее. — бросил как бы между прочим Снегг. Я и Рон хмуро переглянулись: явись мы с таким опозданием, Снегг оставил бы нас после уроков. А Малфою все сходит с рук, ведь Снегг декан у Слизерина и своим прощает все. Проходили новое зелье, уменьшающее. Малфой поставил котел на огонь рядом с котлами моего и Рона и уселся за стол напротив нас. — Сэр, — обратился он к Снеггу. — У меня болит рука, я не могу нарезать коренья маргаритки. — Уизли, нарежьте Малфою. — не взглянув на Рона, приказал Снегг. Рон покраснел до ушей. — Врешь ты все, ничего у тебя не болит! — прошипел он. Малфой самодовольно ухмыльнулся. — Слышал, что сказал профессор Снегг? Давай режь. Рон схватил нож, подвинул коренья к себе и наскоро порубил на крупные неровные куски. — Профессор, — пожаловался Малфой. — Уизли кое-как их нарезал. Снегг подошел, свесил над нами длинный крючковатый нос и криво улыбнулся из-под черных, засаленных косм: — Отдайте свои коренья Малфою, Уизли, а его возьмите себе. — Но, сэр… — Рон целую четверть часа старательно трудился над своими кореньями. — Сейчас же! — рявкнул Снегг. Что оставалось делать? Рон подвинул к Малфою красиво нарезанные коренья, снова взял нож и принялся исправлять собственный брак. — Сэр, мне не справиться с сушеной смоквой. — Малфой не скрывал в голосе злобной насмешки. — Поттер, помогите Малфою почистить смокву. — Снегг ненавидяще глянул на меня и отошел от нашей парты. Я молча протянул руку за смоквой, наскоро снял с нее кожицу и швырнул обратно Малфою. Тот расплылся в улыбке. — Как там ваш дружок Хагрид? — Не твое дело. — отрезал Рон, не поднимая головы. — Недолго ему осталось нас учить, — с притворной жалостью вздохнул Малфой. — Папа так беспокоится за меня. Рука-то все не заживает… — Заткнись, Малфой, а то тебе правда не поздоровится! — прорычал Рон. Но Малфой как не слышал: — Он пожаловался Попечительскому совету. И в Министерство магии. У него там большие связи, они для него все сделают. Ведь как знать, — опять притворно вздохнул он. — Может, я на всю жизнь останусь калекой. — Так вот зачем этот маскарад! Ты хочешь, чтобы Хагрида выгнали. — у меня от гнева дрогнула рука, и я случайно отрезал голову сушеной гусеницы. — И за этим, Поттер, и еще кое за чем, — прошептал Малфой. — Уизли, порежь-ка мне гусениц. Профессор Снегг тем временем накинулся на Невилла. Ему всегда доставалось на уроках Зельеварения. Он ненавидел этот предмет, очень боялся Снегга и от страха всегда все путал. Зелье, которому по рецепту полагалось быть ядовито-зеленым, у Невилла получилось… — Оранжевое, Долгопупс! — Снегг на глазах всего класса зачерпнул немного зелья, высоко поднял черпак и опрокинул обратно в котел. — Оранжевое! У вас в одно ухо влетает, в другое — вылетает. Я ведь яснее ясного сказал: одна крысиная селезенка! Две капли пиявочного сока! Когда вы, наконец, станете слушать, что вам говорят? Невилл покраснел, задрожал от страха, казалось, вот-вот заплачет. — Сэр, — вмешалась Гермиона. — Позвольте, я помогу Невиллу исправить зелье. — По-моему, я вас не спрашивал, мисс Грэйнджер, и нечего выскакивать. — Снегг напустился на Гермиону, и она тоже залилась краской. — В конце урока, Долгопупс, мы дадим отведать это зелье вашей жабе. Может, тогда вы поумнеете. — и Снегг отправился дальше. У Невилла от ужаса сперло дыхание, он обернулся к Гермионе и простонал: — Гермиона, помоги. Симус попросил у меня латунные весы. — Гарри, слышал, что пишут в Пророке? Сириуса Блэка видели. — с тревогой сообщил он. — Где? — я с Роном широко раскрыли глаза. Малфой тоже навострил уши. — Совсем недалеко отсюда. Его видела одна магла. Она, конечно, приняла его за обычного преступника и позвонила в полицию. Когда из Министерства магии примчались, Блэка и след простыл. — Значит, недалеко… — повторил Рон, многозначительно взглянув на меня. И, заметив, что Малфой подслушивает, прибавил: — Чего тебе? Еще что-нибудь нарезать? Малфой сощурил глаза и подался вперед. — Что, Поттер, хочешь сам поймать Блэка? — Конечно. — отмахнулся я. Тонкие губы Малфоя скривились в усмешке, и он шепотом продолжал: — Будь я на твоем месте, я уж давно бы его нашел. Не стал бы строить из себя паиньку. — Отвяжись, Малфой! — вскипел Рон. — А ты что, Поттер, разве не знаешь? — Малфой сузил белесые глаза. — Чего не знаю? Малфой ехидно засмеялся. — Ты просто струсил! Надеешься, что его поймают дементоры? А я бы на твоем месте отомстил. Сам бы его выследил. — О чем это ты? — нахмурился я. Перепалку прекратил голос Снегга: — У вас в котлах все необходимые вещества. Пусть зелье покипит, а вы пока уберите со столов. В конце урока проверим раствор Долгопупса… Невилл лихорадочно размешивал зелье, даже вспотел. Глядя на него, Крэбб с Гойлом на весь класс расхохотались. Гермиона украдкой шептала Невиллу, что делать. Я с Роном убрали со стола коренья, гусениц и пошли мыть черпаки под струями фонтана в углу класса. — Что такое нес Малфой? — спросил я Рона, подставив руки под ледяную струю, льющуюся из пасти каменной горгульи. — За что мне мстить Блэку? Он мне пока ничего плохого не сделал. — Это он нарочно, подначивает тебя. Хочет, чтоб ты сделал какую-нибудь глупость. Перед самым концом урока Снегг подошел к Невиллу. Невилл все еще сидел на корточках у котла. — Идите все сюда, — позвал Снегг, поблескивая глазами. — Поглядим, что будет с жабой Долгопупса. Правильно сваренное зелье превратит ее в головастика. Если же Долгопупс испортил варево — а я в этом не сомневаюсь, — его жаба сдохнет. Гриффиндорцы с опаской ждали, что будет. Слизеринцы ликовали. Снегг взял Тревора, зачерпнул ложечкой каплю зелья — оно было теперь зеленое — и влил жабе в рот. Воцарилась мертвая тишина. Тревор сглотнул — хлоп! — превратился в головастика и завертелся у Снегга на ладони Гриффиндорцы захлопали. Снегг с кислой миной вытащил из кармана пузырек, капнул на Тревора какой-то жидкости, и головастик снова стал жабой. — Минус пять очков Гриффиндору, — объявил Снегг, и улыбки с лиц гриффиндорцев исчезли. — Помнится, мисс Грэйнджер, я запретил помогать Долгопупсу. Урок окончен. Я и Рон с Гермионой вышли из класса. Поднимаясь по лестнице в холл, я думал о словах Малфоя. А Рон все еще кипел от гнева: — Отнять у нас пять баллов за прекрасное зелье! Почему ты, Гермиона, промолчала? Сказала бы, что Невилл сам его сварил. Подумаешь, один бы раз соврала! Гермиона не ответила, и Рон обернулся. — А где Гермиона? Мы остановились. Мимо шли на обед гриффиндорцы, слизеринцы и ученики других факультетов. Гермиона как сквозь землю провалилась. — Она ведь шла с нами. — нахмурился Рон. В сопровождении Крэбба и Гойла прошествовал Малфой. Поравнявшись со мной, он презрительно ухмыльнулся. — Вон она. — увидел ее я на нижней площадке сзади. Гермиона, отдуваясь, поднималась по лестнице, неся в одной руке набитый учебниками портфель, другой придерживала под мантией еще какую-то ношу. — Как это ты сумела? — удивился Рон. — Что? — спросила Гермиона. — Только что была рядом, и вдруг опять внизу. Гермиона смутилась. — Я… м-м… забыла кое-что в классе. Ай! — портфель Гермионы лопнул по шву, и все книги вывалились. Как портфелю не порваться, подумал я, от таких тяжеленых книг. — Зачем ты таскаешь с собой столько учебников? — удивился Рон. — У меня ведь уроков больше, чем у вас, — тяжело дыша, объяснила Гермиона. — Подержи, пожалуйста. — Но у нас нет сегодня этих уроков. — Рон вертел книги в руках и читал названия. — После обеда только Защита от темных искусств. — Верно, — согласилась Гермиона, снова набила сумку учебниками и как ни в чем не бывало добавила: — Интересно, что у нас на обед? Умираю от голода! С этими словами Гермиона бодро зашагала в Большой зал. — Тебе не кажется, что она что-то от нас скрывает? — заметил Рон. После обеда был первый в этом году урок Защиты от темных искусств. Ученики вошли в класс, расселись по местам, достали книги, пергамент, перья и в ожидании профессора Люпина перекидывались шутками. Он наконец вошел, улыбнулся и бросил на стол видавший виды портфель. Одежда на нем была та же, потрепанная и заплатанная, но выглядел он лучше, чем в поезде, как будто поздоровел после нескольких сытных обедов. — Добрый день, — приветствовал он учеников. — Учебники можете убрать. Сегодня у нас практическое занятие, оставьте только волшебные палочки. С любопытством переглянувшись, ученики спрятали книги и бумагу с перьями. Практическое занятие по Защите от темных искусств было у нас всего один раз, мы его хорошо помнили: профессор Локонс принес клетку с шалунами пикси, выпустил их, и они перевернули все в классе вверх дном. — Ну что, готовы? — спросил Люпин. — Пойдемте со мной. Школьники сгорали от любопытства. Вышли за профессором Люпином из класса, пошли по коридору и свернули за угол. У ближайшей двери висел в воздухе вниз головой, растопырив кривые пальцы на ногах, полтергейст Пивз и замазывал жвачкой замочную скважину. Заметив Люпина, полтергейст задергал ногами в воздухе и заорал: — Глупый Люпин, глупый Люпин, глупый Люпин… Пивз был известный грубиян и дразнила, но учителей вообще-то побаивался. Ученики поглядели на Люпина, как он отнесется к выходке Пивза. Люпин улыбался. — Я бы на твоем месте отлепил жвачку с замочной скважины, Пивз, — приветливо сказал он. — Мистер Филч весьма огорчится, ведь там его щетки. Филч, школьный завхоз со скверным характером, тоже учился когда-то в школе Хогвартс, но волшебник из него не вышел, и Филч из зависти вечно воевал со студентами, перепадало и Пивзу. Пивз, однако, пропустил слова Люпина мимо ушей, издав губами непристойный звук. Профессор Люпин вздохнул и вынул волшебную палочку. — На этот случай есть одно полезное заклинание, — сказал он нам через плечо. — Смотрите внимательно. Он быстро вытянул руку на уровне плеч, навел палочку на Пивза и произнес: — Ваддивази! Жвачка пулей выскочила из замочной скважины и прямо Пивзу в левую ноздрю, Пивз перекувырнулся и, бранясь, умчался прочь. — Здорово, сэр! — в восторге воскликнул Дин. — Спасибо, Дин. — Люпин спрятал волшебную палочку. — Ну что, идем дальше? Люпин сразу вырос во мнении учеников, и они с уважением поглядывали на него и на поношенную одежду. Пройдя следующий коридор, Люпин остановился перед учительской. — Ну вот мы и пришли. Заходите. — и он открыл дверь. В отделанной деревянными панелями просторной учительской стояло много старых разномастных кресел. В одном из них у камина сидел Снегг. Он обернулся на шум и криво улыбнулся, блеснув глазами. Профессор Люпин вошел последний и хотел было закрыть за собой дверь, но Снегг остановил его: — Постойте, Люпин, я, пожалуй, пойду. Зрелище предстоит не из приятных. Снегг поднялся и широким шагом прошествовал мимо учеников, его мантия развевалась, словно черный парус на ветру. В дверях он остановился, круто развернулся и с усмешкой сказал: — Хочу вас предупредить, Люпин, в этом классе учится Невилл Долгопупс. Так вот, советую ничего ответственного ему не поручать, он не справится, если только мисс Грэйнджер не нашепчет ему на ухо, что и как делать. Невилл покраснел. Я исподлобья глянул на Снегга: мало ему унижать Невилла на своих уроках, так он науськивает на него и других учителей. Профессор Люпин удивленно поднял брови: — А я надеялся, что именно Невилл мне сегодня поможет. Уверен, он превосходно справится с заданием. Невилл побурел, как свекла. Снегг презрительно скривился, вышел и громко хлопнул дверью. — Поглядите на гардероб. — сказал профессор Люпин и жестом указал на дальний конец комнаты, где стоял старый гардероб для мантий. Люпин подошел к гардеробу, внутри что-то завозилось, и гардероб покачнулся, ручка дверцы задергалась. Ученики в переднем ряду отшатнулись. — Там всего-навсего обычный боггарт, — успокоил он нас. — Так что бояться нечего. Большинство все-таки полагало, что боггарта стоит бояться. Невилл с ужасом глядел на профессора Люпина. Симус не сводил опасливого взгляда с дверцы: только бы не открылась. — Боггарты любят темноту, — рассказывал Люпин. — И чаще всего прячутся в гардеробе, под кроватью, в ящике под умывальником, одного я нашел в футляре настольных часов. Этот появился здесь только вчера. Я попросил директора оставить его для нашего сегодняшнего урока. Кто ответит, что такое боггарт? Гермиона подняла руку. — Боггарт — это привидение, которое меняет свой вид. Он превращается в то, чего человек больше всего боится. — Замечательно, даже я не ответил бы точнее, — похвалил Гермиону Люпин, и та зарделась. — Так вот, боггарт в гардеробе еще ни на что не похож. Он не знает, кого и чем станет пугать. Как он выглядит, неизвестно, но стоит его выпустить, он тут же станет тем, чего мы боимся больше всего на свете. Невилл дико вытаращил глаза и что-то забормотал. — А это значит, — продолжал профессор Люпин, не обращая на Невилла внимания. — Что у нас перед боггартом огромное преимущество. Можешь сказать, Гарри, какое? Гермиона вскинула руку и даже на мыски приподнялась, чтобы ее вызвали. Это сбивало с толку, но я все же решился ответить: — Ну-у… нас здесь много. Гермиона огорченно опустила руку. — Правильно, — сказал Люпин. — Поэтому с боггартом лучше сражаться вдвоем, втроем, вообще, чем вас больше, тем лучше. Он сразу теряется, не может выбрать, в кого ему превратиться. В безголового мертвеца или огромного плотоядного слизняка? Однажды боггарт на моих глазах хотел напугать сразу двоих и превратился в половинку слизняка. Вот смеху-то было! Заклинание против боггарта простое, нужно только одно: хорошенько сосредоточиться. Лучшее оружие против него — смех. Превратите его во что-нибудь смешное и рассмейтесь, он тут же исчезнет. Сперва поучим заклинание без волшебных палочек. Повторяйте за мной: Ридикулус! — Ридикулус! — хором воскликнули ученики. — Замечательно! Но это самая легкая часть. Волшебное слово само по себе вам не поможет. Тут-то как раз мне и понадобится, Невилл, твоя помощь. Подойди сюда. Гардероб снова задрожал, Невилла затрясло от ужаса. К гардеробу он шел, как на эшафот. — Встань вот здесь. Скажи, чего ты боишься больше всего на свете? Невилл невнятно что-то пробормотал. — Что ты сказал, Невилл? Я не расслышал. Невилл умоляюще оглянулся в сторону товарищей и шепотом произнес: — Профессора Снегга. Все дружно засмеялись. Невилл виновато улыбнулся. Профессор Люпин задумался. — Так-так… профессора Снегга… ты ведь, Невилл, кажется, живешь у бабушки? — Д-да. Только я не хочу, чтобы боггарт обернулся моей бабушкой. — Нет, нет, я тоже этого не хочу, — улыбнулся профессор Люпин. — Скажи, во что обычно одета твоя бабушка? Невилл удивился, но ответил: — Ну… всегда одна и та же высокая шляпа, на ней чучело грифа. Длинное платье, зеленое… иногда лисий палантин… — И конечно, сумочка. — подсказал профессор Люпин. — Да, большая красная. — А теперь постарайся как можно ярче вообразить себе все, что носит бабушка. Вообразил? — Да-а. — неуверенно ответил Невилл: Что-то будет дальше? — Боггарт выскочит из гардероба, увидит тебя и превратится в профессора Снегга. Ты нацелишь на него волшебную палочку, представишь себе бабушкину одежду и громко скажешь: Ридикулус! Страшный профессор вырядится в шляпу с чучелом грифа, зеленое платье и в руке у него будет красная дамская сумочка. Гриффиндорцы дружно захохотали. Гардероб заходил ходуном. — Если у Невилла получится, боггарт станет пугать всех по очереди, — сказал Люпин. — Вспомните теперь, чего вы больше всего боитесь, и придумайте, как страшилище превратить в посмешище. Все притихли. Чего я больше всего на свете боюсь? Волан-де-Морта, вернувшего себе былое могущество? И стал перебирать в голове, как лучше его высмеять. И тут в памяти всплыло… Я содрогнулся и посмотрел кругом: не заметил ли кто? Весь класс, зажмурившись, воображал самое-самое ужасное. Рон буркнул: Оторвать ему ноги… Рон, конечно, думает о пауках: он их боится до смерти. — Ну что, придумали? — спросил Люпин. Мне вдруг стало страшно. Я еще ничего не придумал. Да и что придумаешь против Сириуса Блэка? Но стыдно просить еще минуту, все уже кивали и закатывали рукава. — Невилл, мы немного отойдем, чтобы тебе было свободней действовать. Потом я вызову следующего, — сказал Люпин. — Все назад, не мешайте Невиллу. Ученики попятились и прижались к стене. Невилл остался у гардероба один-одинешенек. Он побледнел от страха, но закатал рукава и крепко сжал палочку. — Начнешь, Невилл, на счет три. — профессор Люпин нацелил палочку на дверь гардероба. — Раз, два, три! Из волшебной палочки вырвалась струя искр и ударила в ручку двери. Гардероб распахнулся, из него прямо на Невилла, сверкая глазами, нос крючком, шагнул как живой профессор Снегг. Невилл отшатнулся, но волшебной палочки не опустил, шепча заклинание одними губами. А Снегг все надвигался, тянул к Невиллу руки, вот-вот схватит. — Ри-ри-ридикулус! — взвизгнул Невилл. Раздался щелчок, и Снегг покачнулся. На нем красовалось длинное, отделанное кружевами платье, на голове огромная шляпа, увенчанная грифом, основательно побитым молью, на руке вместительная дамская сумка. Все так и покатились со смеху. Боггарт растерялся и замер как вкопанный. — Парвати, теперь вы! — крикнул профессор Люпин. Парвати уверенно вышла вперед. Снегг двинулся на нее. Щелчок — и вместо него появилась обвитая пеленами в кровавых пятнах мумия. Она слепо уставилась на Парвати, вытянула руки и, медленно волоча ноги, поплелась к девочке… — Ридикулус! Путы на ногах мумии развились, заплели ноги, и мумия ничком грохнулась на пол, голова оторвалась и покатилась по полу. — Симус. — вызвал Люпин. Симус стрелой выскочил к привидению. Щелчок — и вместо мумии появилась банши, костлявая ведьма — привидение с длинными, до пола, волосами и зеленым лицом — вестница смерти. Она широко раскрыла рот, и комната огласилась пронзительным воплем, от которого волосы на голове у меня встали дыбом. — Ридикулус! — крикнул Симус. Банши захрипела, схватилась за горло: совсем пропал голос. Щелчок — вместо нее крыса гонится за своим хвостом. Еще щелчок — и мышь обернулась гремучей змеёй, извивалась, извивалась и вдруг превратилась в окровавленный глаз. — Смотрите, он растерялся! — крикнул профессор Люпин. — Скоро совсем сгинет. Дин, ваша очередь! Дин выбежал к боггарту. Щелчок — на полу запрыгала оторванная рука и по-крабьи поползла к Дину. — Ридикулус! — заорал Дин. Хлоп — руку захлопнула мышеловка. — Браво, Дин! Теперь Рон. Рон выскочил на середину комнаты. Щелк! Огромный, ростом выше взрослого человека, косматый паук, угрожающе клацая жвалами, пошел на Рона. Кто-то взвизгнул, Рон на мгновение оцепенел и вдруг как взревет: — Ридикулус! И ног у паука как не бывало, он покатился к Лаванде. Та, пискнув, отскочила. Паук покатился ко мне. Я поднял палочку… — Позвольте мне! — крикнул вдруг профессор Люпин и встал между мной и пауком. Щелчок — и безногий паук исчез. В воздухе перед профессором Люпином повис серебристый хрустальный шар. Люпин сказал спокойно: «Ридикулус!» — и шар, обернувшись тараканом, шлепнулся оземь. — Идите сюда, Невилл, докончите его. — позвал Люпин. Щелчок превратил таракана в Снегга. Невилл — на этот раз уверенно — ринулся на боггарта. — Ридикулус! — закричал он, на мгновение Снегг опять предстал перед классом в длинном платье, Невилл рассмеялся, боггарт лопнул, и с минуту в воздухе висели только крошечные клочки дыма. Привидение исчезло. — Превосходно! — похвалил Невилла профессор Люпин под аплодисменты учеников. — Превосходно, Невилл! Все молодцы. Оценки: по пяти баллов каждому, кто сражался с боггартом. Невиллу — десять за два раза. И по пять баллов Гермионе и Гарри. — Но ведь я ничего не сделал. — смутился я. — Вы с Гермионой правильно ответили на вопросы, — пояснил Люпин. — Молодцы, замечательный урок. Домашнее задание: прочитать в учебнике о боггартах, законспектировать и сдать в понедельник. Всё. Ученики загалдели и повалили вон из учительской. Вот это да! Вот это урок! Только я приуныл. Профессор Люпин не дал мне сразиться с привидением. Неужели из-за того обморока в поезде? Неужели профессор думает, что я просто слабак? Но никто, по-видимому, ничего такого не заподозрил. — Видели, как ловко я сладил с этой ведьмой — банши! — кричал Симус. — А я с рукой! — старался перекричать Симуса Дин. — А Снегг-то! Снегг в шляпе с грифом! Вот потеха! — А моя мумия! — Интересно, почему профессор Люпин боится хрустального шара? — задумчиво произнесла Лаванда. — Вот это урок! Лучше у нас еще не было. — сказал Рон по пути в класс, где мы оставили сумки с учебниками. — Очень хороший учитель, — одобрила Гермиона. — Только мне бы тоже хотелось сразиться с боггартом. — Вот бы поглядеть! — хихикнул Рон. — Он наверняка обернулся бы домашней работой, за которую тебе поставили не пять, а четыре. Конец POV Гарри Поттер