Последний ритуал

      Стены маленькой комнатушки были полностью обклеены пожелтевшими защитными талисманами. Юра сгорбился, сидя на стуле, и нервно стучал ногой по вытертому старому линолеуму. Вокруг него плотным кольцом кружили руны. Инспектор — неприятный, щуплый мужичок с зализанными назад редкими волосами — уже десять минут молча водил мышкой по коврику, уставившись в экран. Компьютер тихо шумел, инспектор вздыхал, а Юра с каждой секундой накручивал себя еще больше. Он не раз проходил тесты на психоэмоциональное состояние, но сегодня его потащили на особую проверку, стоило Попову привезти их в отделение. Ларана оставили ждать за дверью, и от этого беспокойство только усиливалось.       Инспектор вздохнул особенно тяжко и горестно. Руны вокруг Юры пропали, и он мысленно приготовился к худшему.       — Новости не самые хорошие, — наконец разродился инспектор. — Показатели ниже среднего, серая зона. Но, учитывая то, что вы были под воздействием проклятья, ситуация не такая уж патовая. Пропу́стите смену, отдохнете, восстановите эмоциональный фон и придете на следующую проверку, скажем… в понедельник.       Принтер на столе затарахтел и выплюнул бумажку. Инспектор быстро что-то отметил в пустых графах, черканул подпись и шлепнул печать. Юра принял бланк. «Освобожден от работы в связи с высокой эмоциональной неустойчивостью», — от одного сочетания этих слов становилось тошно. Впервые за свою недолгую карьеру в ГККС его временно отстраняли от должности Связующего.       В дверь требовательно постучали. Не дожидаясь разрешения, в кабинет вошел Попов, и следом за ним ввалилась Боярова. В отличие от собранного Михаила, Алла выглядела растрепанной и уставшей. Совсем не тот образ уверенного старшего следователя, который помнил Юра.       — Что с результатами? — тут же командным голосом спросил Попов.       Инспектор недовольно зыркнул на нарушителей спокойствия, не спеша собрал документы в одну ровную стопку, стоически выдерживая пронизывающий взгляд Попова, и, только закончив свои дела, выдал:       — Результаты проверки загружены в базу, все вышестоящие лица проинформированы, в том числе ваше непосредственное руководство.       — Хотите, чтобы я лично позвонил Золотову и спросил с него отчет, потому что какой-то штатный инспектор выкобенивается и не желает выполнять свои обязанности?       Инспектор возмущенно побагровел, надувая щеки. Он уже открыл рот, но тут вмешалась Алла:       — Так, давайте все немного успокоимся, — она вклинилась между столом и Поповым, встав на линии огня. — Мы все вымотаны и устали. У каждого из нас своя непростая работа, но давайте обойдемся без ругани. Тем более перед Юрием, который и так натерпелся сегодня.       Инспектор откашлялся, прочищая горло, Попов продолжал стоять с каменным выражением лица. Юра хотел как можно скорее покинуть эту мрачную комнатушку, поэтому сам протянул Алле свой бланк.       — Вот, здесь все указано. Как я понимаю, мое временное отстранение от работы никак не касается должности Мейстера?       — Нет, — кивнула Алла.       Она быстро пробежалась по документу взглядом и передала его Михаилу, маячившему за ее плечом. После прочтения он выглядел не слишком довольным.       — Переместимся в мой кабинет, мне нужно будет расспросить вас о случившемся, — вежливо попросила Алла.       Юра кивнул и поднялся со своего места.       — Мне бы… — он показал ей испачканные руки.       — Да-да, — Алла суетливо завертелась на месте, едва не столкнувшись с Михаилом. — Туалет по коридору, ну, вы знаете… Буду ждать у себя.       Юра забрал у Попова документ, не слишком заботясь о его сохранности, сунул в рюкзак и наконец вышел за дверь. Никто из комитетских за ним не последовал. Видимо, хотели что-то обсудить без его присутствия, раз появилась такая возможность. Ему было плевать, слишком вымотался, и на то, чтобы строить новые теории и догадки, не было ни желания, ни сил.       Несмотря на поздний час, людей в отделении было много. Взмыленные Видящие сновали туда-сюда, хлопая дверьми кабинетов. Юра все никак не мог привыкнуть к такому скоплению народа. От этого узкие коридоры казались еще меньше, а воздух стал спертым и тяжелым. Ларан стоял, привалившись к стене, ровно на том же месте, где ему в ультимативной форме рекомендовал оставаться Попов двадцать минут назад. Из-под полуприкрытых век он наблюдал за Видящими, которые с опаской обходили его стороной. Чужая рабочая куртка, накинутая на плечо, немного сползла, и он поправил ее, прикрывая пустой рукав серой рубашки, выданной кем-то из сотрудников. Юру снова остро кольнула совесть. Чувство вины никуда не пропало, хоть Высший и сказал, что он здесь ни при чем.       — Меня отстранили, — первым делом сообщил Юра. — Так что никаких теперь вылазок в поля.       — Ожидаемо, — совершенно не удивился Ларан.       — Сейчас нас будет допрашивать Алла. Я… я отойду на пару минут. Вымою руки. Я быстро.       И, прежде чем Ларан успел спросить что-то еще, он стремглав бросился к двери с надписью «Мужской туалет».       Сердце стучало громко и часто. Он подошел к раковине и повернул вентиль. Несколько секунд Юра просто смотрел, как вода быстро утекает в слив. Постаравшись выровнять дыхание, поднял голову и взглянул на свое отражение в старом замыленном зеркале. Оттуда на него смотрел встревоженный испуганный подросток с перепачканным лицом и взъерошенными волосами. «Нужно успокоиться, просто успокоиться», — мысленно проговаривал про себя Юра. Он выдавил мыло из дозатора и принялся остервенело тереть испачканные ладони. Когда руки наконец очистились от грязи и крови, он нагнулся к раковине и умыл лицо.       — Соберись, — тихо сквозь зубы произнес он. — Не время быть размазней.       Он снова посмотрел на свое отражение. Все тот же жалкий слабый неумеха, только теперь еще и мокрый. Будь это сцена из какого-нибудь драматичного фильма, Юра непременно должен был сейчас разбить стекло. Вот только это не фильм и за порчу комитетского имущества у него наверняка вычтут из зарплаты. Стало даже интересно, правда ли это так помогает? Несмотря на полный раздрай в душе, ему совсем не хотелось крушить мебель и бить зеркала. Наоборот, возникло желание забиться в самый темный уголок, сжаться в комок и просидеть до самого рассвета.       Дверь скрипнула, и Юра нервно подскочил на месте. В туалет вошел один из сотрудников.       Да что за нафиг?! Он теперь от каждого шороха вздрагивать будет?       Мужик равнодушно глянул на него и прошел в одну из кабинок. Юра быстро выключил воду, наспех высушил руки и поспешил к выходу.       Ларан поджидал его с хмурым видом.       — Все нормально, — поспешил заверить Юра, натягивая улыбку.       — Ты же понимаешь, что я все чувствую?       — Это просто нервы. Посплю, и все пройдет.       Высший поморщился и отвернулся.       — Нет, ну правда, Ларан! — заволновался Юра. — Полный порядок! Это типа тремор, или как оно называется… Ну, накатывает волнами. Я справляюсь! Честно!       — Та-а-ак, давай-ка отойдем в сторонку.       Ларан приобнял его здоровой рукой и отвел к окну в конце коридора. Кто-то оставил щелку для проветривания, и оттуда сквозил холодный свежий воздух. Юра облокотился на подоконник, жадно вдыхая. В голове немного прояснилось. Окно выходило на дорогу, и отсюда можно было наблюдать, как по темной улице летят редкие машины, разбрызгивая по сторонам мокрый грязный снег.       — Легче?       — Да.       Юра замолчал, бездумно глядя в темноту.       — В который раз убеждаюсь, какие вы, люди, слабые создания, — пренебрежительно произнес Ларан.       — Прости.       — Ну что ты заладил. Я ведь уже сказал, что тебе не нужно извиняться.       Юра отлепился от окна и взглянул на Высшего. Тот нависал над ним мрачной серой тучей. И зачем только выбрал его своим Мейстером? Будь на месте Юры кто-то взрослый, сильный и опытный под стать Высшей сущности, проблем стало бы куда меньше.       Ларан прищурился, словно что-то просчитывал, искоса глянул по сторонам, а потом вдруг неожиданно поднял руку и отвесил ему звонкий смачный щелбан. Юра схватился за лоб, зашипев от боли.       — Ай! Что ты?..       Он не успел толком возмутиться. Высший схватил его за шею, пригнулся к нему и зашептал.       — Ты обычный человек, Юра. Маленький, изможденный и бессильный. Такой же, как и все остальные. Не нужно строить для себя недостижимых целей и идеалов. Или ты думаешь, что эти люди вокруг какие-то особенные? Думаешь, высокий ранг или должность делает их лучше тебя? Чушь собачья. Половина этих выскочек моментально подохла бы под воздействием проклятья. Не стану отрицать, не будь меня рядом и твой исход был бы предрешен. Но то, как долго ты смог сопротивляться проклятью, то, что нашел в себе силы дать отпор, — это главное. Уж моим словам ты можешь верить, у меня богатый жизненный опыт.       Ларан отстранился, все так же внимательно глядя на него. Юра нервно сглотнул. Это что еще за речь?       — Не пойму, чего в твоих словах больше — поддержки или оскорблений. Из тебя получился отстойный психолог, — буркнул он, потирая лоб. Хорошо бы шишки не осталось.       Высший широко усмехнулся.       — Но я ведь прав?       — А если я скажу, что нет? Разве это что-то изменит?       — Я всегда прав.       — Что и требовалось доказать.       — Посмотрите, как мы оживились.       Юра не стал на это отвечать. Не хотелось признавать, но слова Ларана его и правда немного приободрили. Наверное, он подсознательно ждал, что кто-то скажет ему что-то в этом духе. Не нужно прыгать выше головы, просто живи свою жизнь так, как умеешь, не оглядываясь на других.       — Пойдем в пыточную или, может, сбежим? — предложил Высший, осторожно пробуя подвигать плечом с раненой рукой.       — Никаких побегов, — Юра вытащил телефон из кармана проверить время. На экране добавилось новых трещин. — К половине одиннадцатого мне нужно быть дома.       — Это вряд ли.       — Ларан, — Юра осторожно тронул его за болтающийся рукав куртки, — только давай без глупостей. Не провоцируй их, пожалуйста. Я хочу побыстрее со всем разобраться и вернуться домой. С меня хватит впечатлений.       Высший блекло улыбнулся.       — В этом наши желания совпадают.       Они спустились на этаж ниже. Около кабинета, отведенного столичному следователю, уже отсвечивал Попов. Он разговаривал с кем-то по телефону, раздавая приказы, но, заметив приближающуюся парочку, тут же свернул диалог.       — Все в порядке?       Вопрос был адресован только Юре, Ларана Попов демонстративно проигнорировал.       — Да. Извините за задержку.       — Я все понимаю. Пройдемте.       Попов открыл перед ним дверь, пропуская вперед. Ларан зашел последним.       В кабинете стоял отчетливый запах сигарет. На столе у Макса прямо в горшке с завядшим цветком образовалась стихийная пепельница с кучей окурков. Сам Макс размахивал журналом перед открытой форточкой, видимо, таким образом производилось проветривание помещения. Комната выглядела еще захламленнее, чем в первый Юрин визит. Документов и всевозможных папок стало в два раза больше — он едва не споткнулся, задев одну из коробок на полу, доверху забитую бумагами. В помещении было не развернуться. Кое-как пробравшись через макулатурные баррикады, Юра плюхнулся на единственный свободный стул для посетителей.       — О, вечер добрый, — с кислым выражением лица поприветствовал их Макс, продолжая активно махать журналом. — Хотя какой уж тут добрый…       Тяжелое молчание не успело затянуться — уже в следующую секунду дверь распахнулась и в кабинет влетела Алла.       — Так, все в сборе, прекрасно… Черт, Макс, сколько раз я тебя просила не курить тут!       Она с какой-то невероятной ловкостью, просочилась на свое рабочее место.       — Извиняюсь, шеф...       — Ладно, потом с тобой поговорим. Давай быстро дуй к Еременко в лабораторию. Мне сказали, что анализы уже готовы, поторопи его с отчетом.       — А как же…       — Отложи пока. Сначала отчет.       — Понял.       Не задавая больше лишних вопросов, он подхватил свою кепку и выскочил за дверь.       — Михаил, присаживайтесь, — Алла указала на место Макса.       Попов натянул дежурную вежливую улыбку.       — Я постою.       Ларан пролез вперед.       — А я, пожалуй, сяду, — сообщил он и вальяжно устроился в кресле. — Спасибо, что предложили.       Юра поджал губы, но уголки все равно предательски поползли вверх. Ларан оставался верен себе.       — Ну что ж, — Алла быстро вернулась в рабочее русло, — Юрий Владимирович, я попрошу вас рассказать, что произошло сегодня во время вашей смены, начиная с половины девятого вечера и до момента нападения.       Юра старался говорить как можно подробнее, вытаскивая из памяти даже самые незначительные детали, но все равно получилось очень коротко. Особое внимание он уделил действиям Ларана, который спас его от проклятья. Юра сомневался, что в официальных документах как-то отметят героизм и благородство Высшей сущности, но все равно сделал на этом большой акцент.       — …а потом прибыл Михаил и остальные. Мне нужно продолжать?       — Нет, остановимся здесь.       Алла мастерски печатала вслепую, пальцы с сумасшедшей скоростью порхали над клавиатурой.       — Важный момент, на второй точке силы во время проведения ритуала не было никаких изменений в энергетических потоках? Может, что-то странное? — спросила она.       — Я ничего не заметил, — покачал головой Юра.       Алла задумчиво тронула себя за щеку.       — Даже я не сразу обнаружил эту заразу, — неожиданно подал голос Ларан, который все это время с любопытством юного натуралиста изучал фигурку птички, балансирующую на подставке в виде пирамиды на столе Макса. — Автор проклятия весьма искусен.       Боярова цокнула и с удвоенной силой застучала по кнопкам.       — Час от часу не легче.       — Вы думаете, что убийца и тот, кто наслал проклятье, — это один и тот же человек? — спросил Юра.       — Я бы предположила, что так оно и есть, — ответила Алла, не отрываясь от составления отчета. — Вероятность того, что в вашем городе именно в это время появился еще один сильный Видящий с не самыми благородными намерениями, слишком мала.       — А почему вы не рассматриваете вариант, что тут может орудовать целая банда?       Боярова отчего-то улыбнулась, словно Юрин вопрос показался ей детским и наивным.       — Нет никакой банды, Юрий Владимирович. Тут работает одиночка. Очень умный, расчетливый и знающий свое дело. Будь это организованная группировка, мы бы раскрыли их в два счета.       Она стукнула по «энтеру», поставила локти на стол и положила подбородок на сцепленные ладони.       — Есть такой термин — одинокий волк, так называют террористов, действующих самостоятельно. Эти люди не оставляют следов, у них нет сообщников, они не привязаны ни к каким криминальным ячейкам. Такого не подловить на переписке или звонке с подельником, к тому же у них нет сдерживающих факторов. Одиночки очень непредсказуемы, при принятии решения руководствуются лишь своими желаниями. В группе необходимо договариваться, придерживаться общей цели, стратегии, а когда ты один, — Алла развела руками, — полный простор для творчества.       — Он же хочет провести ритуал призыва, да? — напрямую спросил Юра.       Боярова удивленно подняла брови.       — Михаил? — она посмотрела Юре за спину, где стоял Попов, скрестив на груди руки.       — Мейстеру ничего не сообщалось, — холодно ответил он. — Полагаю, Высшая сущность…       — Я просто расспрашивал Ларана, — тут же встрял Юра, испугавшись, что его снова начнут обвинять невесть в чем. — Сначала гнездо, потом сигил. Я хотел понимать, что происходит, а он только высказал свои мысли.       Боярова устало вздохнула.       — Понятно, — она потерла виски. Выглядела Алла больше вымотанной, чем недовольной. — Не думаю, что есть смысл скрывать, и так уже всем все ясно, но попрошу вас не распространять лишние слухи. Паника нам ни к чему.       — Да кому я могу рассказать, — опустил голову Юра. — Неужели этот человек настолько неуловимый?       — Не волнуйтесь, наши сотрудники отрабатывают все возможные варианты.       — А если он здесь? — Юра исподлобья взглянул на Аллу. — Если работает вместе с вами или в соседнем отделе? Знает все ваши шаги наперед. Как такого вычислить?       Ему показалось, что он попал в самую точку. Боярова посмотрела на него совсем по-другому: тяжело и мрачно.       — Мейстер, — Попов неожиданно оказался прямо у спинки его стула, — оставьте свои тревоги. Если в рядах ГККС завелась двуличная крыса, мы вычислим ее и устраним. Поганая дрянь пожалеет, что помыслила перейти дорогу комитету.       Михаил говорил спокойно, без какой-либо агрессии, но от его слов по коже пробежал холодок. Не зря Ларан предупреждал быть с ним осторожным. Попов создавал впечатление достаточно уравновешенного, вежливого и серьезного сотрудника, но сейчас, окажись перед ним тот самый предатель, он вполне мог бы свернуть ему шею голыми руками. По крайней мере, так показалось Юре.       От громкого хлопка в ладоши вздрогнули все.       — Браво, браво! — Ларан восторженно улыбался, продолжая хлопать. — Город может спать спокойно, ведь на страже справедливости верные воины добра и света. Ух, прям гордость берет. Простите мне мою несдержанность, но в данной ситуации просто не могу молчать. Те действия, которые вы предпринимаете, — они бесполезны.       — Что? — громче, чем следовало, спросил Попов, делая шаг в сторону Высшего.       Юра напрягся.       — Мишенька, как вы там изящно выразились? — Ларан напустил задумчивый вид, а потом щелкнул пальцами, будто его осенило: — Ваша двуличная крыса мастерски обходит все крысоловки. Вы же используете барьер как локатор для поиска. Думаете, он не заметит? Товарищ провернул ритуал черной крови, задействовал сигил, а теперь еще и проклятье. Складывается впечатление, что вы его недооцениваете. Мне безразличны свары между Видящими, но не когда под раздачу попадает мой Мейстер.       — И давно ты стал таким сердобольным? — огрызнулся Попов.       — Меня волнует только то, как вы намерены обеспечивать безопасность Юры на данном этапе.       — Подождите минутку, — беспокойно встрепенулся Юра. — Я до сих пор не понимаю, зачем было насылать на меня проклятье. Это что, может повториться?       Профессиональная успокаивающая улыбка Бояровой не сулила ничего хорошего.       — Не нужно паниковать, — заговорила она тоном врача, общающегося со смертельно больным пациентом. — Проклятьями не разбрасываются направо и налево. Такие вещи отнимают слишком много сил.       — Ну хорошо, не проклятье так что-то другое. Что там еще есть в арсенале Видящих? Какая-нибудь черная метка, порча? Чего мне ждать? Это все из-за того, что я нашел гнездо?! Он так мстит?       Юра сам не заметил, как повысил голос. Сзади что-то громко ударилось о стол — Ларан уронил фигурку птички с пирамиды, одновременно с этим по связи прокатилась теплая успокаивающая волна. Юра верно истолковал сигнал — нужно держать себя в руках. Он тихо выдохнул и продолжил уже ровнее:       — Простите, просто я впервые сталкиваюсь с чем-то подобным. Прошу вас, скажите как есть, чего мне ждать?       Алла его эмоциональный всплеск восприняла как должное. Видимо, психующий подросток был не самым большим ее потрясением за этот день.       — Ну что ж, не буду скрывать, — она сложила руки на столе и прямо посмотрела на Юру, — пока мы его не поймаем, произойти может что угодно. Этот человек крайне непостоянен, и сегодняшний инцидент — прямое тому доказательство. Скорее всего, это и правда своего рода месть. То, что вы нашли гнездо и сигил, отбросило его в самое начало. Естественно, за это он вам спасибо не скажет, но не думаю, что он всерьез рассчитывал устранить Мейстера.       — А вот у меня сложилось впечатление, что он очень даже хотел.       Боярова снисходительно улыбнулась.       — Кто бы что ни говорил, но пока вы являетесь Мейстером и у вас есть Контракт с ним, — кивок в сторону Высшего, — убить вас будет крайне сложно.       «Убить», — слово рубануло воздух и отдалось гонгом в голове. Юра сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладонь.       — Не хочу показаться параноиком, но ведь Ларан не дежурит возле меня двадцать четыре на семь. И какова гарантия, что этот сумасшедший не навредит кому-то из моих близких?       — Именно поэтому мы хотели бы предложить вам следующий вариант, — Алла переглянулась с Поповым, тот согласно кивнул, и она продолжила: — Для вашей безопасности рекомендуем переехать к Высшей сущности на некоторое время. Убийца не рискнет приблизиться, пока он рядом. В школе достаточно хорошая защита, отвозить и привозить вас будет Высший, прогулки и развлечения пока стоит отменить. Если необходимо куда-то выйти — только в его сопровождении.       Юра слегка опешил.       — Переехать? — переспросил он.       Вместо Бояровой ответил Попов:       — Нам будет намного удобней строить вашу защиту, находись вы рядом с Высшим.       Первая Юрина мысль была о бабушке. Как он ей это объяснит? Нельзя оставлять ее одну. Но она точно не согласится перебраться в изысканный хай-тек-рай Ларана, а селить его в собственном доме Юра и сам не планировал, да и вряд ли Высший одобрит такое.       — Моя бабушка, — вышло обреченно. Юра попытался собраться, но интонация все равно получилась слишком просящей и робкой. — Я стараюсь оградить ее от переживаний и всего, что связано с комитетом. Она не знает о том, что творится в городе, и про убийства тоже. Я не хочу ее волновать.       Он понимал, что выглядит жалко. А ведь так старался храбриться и казаться сильным. Но стоило надавить на важное и дорогое, и вот он уже готов умолять и идти на уступки.       — Юра, — вдруг перешла на ты Алла. Она посмотрела на него неожиданно мягко и понимающе. — Комитет организует для твоей бабушки самый высокий уровень защиты. Мы задействуем лучших специалистов. Здоровье и благополучие твоих близких для нас так же важно, как и твое собственное, именно поэтому тебе будет лучше подле Высшей сущности. В принципе, если ты готов разместить Высшего в своем доме…       — Я бы не рекомендовал, — бестактно влез Попов. — В случае непредвиденной ситуации в приоритете у нас всегда будет Мейстер. Третье лицо — лишь Посвященная, могут возникнуть сложности.       — Не нужно ее вмешивать, — зло отрезал Юра. «Третье лицо» — словосочетание сработало как триггер. Становилось предельно ясно, кого будут спасать в первую очередь. — Я перееду к Ларану, но я хочу быть уверен, что с бабушкой все будет хорошо.       — Я лично все проконтролирую, — заверила его Боярова.       С тяжелым сердцем Юра согласился. Подписал протокол, составленный следователем, даже не вчитываясь. Мыслями он был уже на пороге собственного дома, разговор с бабушкой предстоял не из легких.       — Сегодня оставайтесь у себя, — сказала Алла, подкалывая документы в папку, — завтра с вещами переберетесь к Высшей сущности. Пока на этом все.       — Мы свободны? — оживился Ларан. — Можем идти?       — Лишь бы побыстрее сбежать, — презрительно бросил Попов.       — Ну что ты, Мишенька, я бы еще с тобой поворковал, но не хочу задерживать людей. Ко мне есть какие-то вопросы?       Боярова окинула Ларана тяжелым взглядом.       — На данном этапе будет достаточно свидетельства очевидцев и потерпевшего. Если понадобится — вас вызовут, — мрачно сказала она.       Юра не понял, почему Алла вдруг переменила тон. В отличие от остальных она всегда виделась ему достаточно беспристрастной и к Ларану относилась ровно. Хотя, возможно, ему просто показалось. Расшатанные нервы и усталость брали свое.       — Кто-нибудь из ваших подвезет Мейстера до дома? — спросила она у Попова.       — Я сам подвезу. Ребята сейчас все при деле, не стоит их дергать.       — Тогда я назначу рабочую группу на час? Сверим с вами результаты.       — Конечно. Я доложу Ивану Степановичу. Скорее всего, он тоже подъедет.       Видимо, в отделении никто не планировал расходиться по домам. Пока Алла и Михаил обсуждали рабочие вопросы, Юра осторожно глянул на Ларана. Тот выглядел вполне себе бодрым, и не скажешь, что буквально час назад ему оторвало руку. Неужели уже восстановился? За накинутой на плечи курткой видно не было. Поймав Юрин взгляд, Высший подмигнул и улыбнулся. Ну надо же, весело ему. Значит, то, что к нему подселяют мальчишку-Мейстера, его совсем не волнует? При обсуждении этого вопроса мнения Ларана вообще никто не спрашивал.       — Извините, — произнес Юра. — Мне сегодня еще отчет писать, правда не уверен, что выйдет что-то путное…       — Можете отложить до завтра. Руководство в курсе произошедшего, все отнесутся с пониманием, — ответил ему Попов. — Проклятье — это очень серьезно. Если будет что-то беспокоить, обязательно сообщите в комитет. Для нас очень важно как можно скорее восстановить ваше душевное равновесие.       Юра в ответ лишь скупо улыбнулся.       Когда со всеми формальностями было покончено, их наконец выпустили из кабинета. Хотелось как можно скорее вырваться из душного помещения и оказаться на улице. Не оглядываясь по сторонам, Юра быстрым шагом прошел по коридорам и выскочил во двор, чуть не натолкнувшись на одного из сотрудников в дверях. Быстрей бы оказаться дома. Правда, он до сих пор не знал, как объяснит бабушке свой внешний вид.       — Так не терпелось на свободу? — шепнул Ларан, пока Попов торопливо искал ключи от машины.       — Слишком много впечатлений для одного понедельника.       — Осталось совсем чуть-чуть, — хитро прищурился Высший и подтолкнул его к джипу.       Попов не спрашивал, куда ехать. Наверное, все Видящие были в курсе, где проживает новый Мейстер. Так и представлялось, как группе оперативников выдают папку с фотографиями и досье на него и его семью до десятого колена. Поездка выдалась короткой и быстрой, но Юра все равно постоянно нервно посматривал время на телефоне. Он уже прилично опаздывал, но бабушка еще не звонила. Юра предполагал, какой разнос ждет его дома. Наверное, к лучшему, что его отстранили от работы. Возможно, за это время бабушка немного остынет и успокоится.       Не успел служебный джип подъехать к калитке, а Иртыш уже грозно залаял, оповещая всю улицу о незваных гостях.       — Вот, возьмите, — Попов обернулся назад и протянул Юре визитку. — Тут мой номер. Если что-то срочное — можете звонить.       Юра мельком глянул на простую белую бумажку с отпечатанными черными цифрами и сунул ее в боковой карман рюкзака, сомневаясь, что она вообще когда-нибудь ему понадобится.       — Спасибо, что подвезли. До свидания.       Он вышел из машины, но не успел сделать и шага, как дверь джипа снова открылась и наружу вылез Ларан.       — Спокойной ночи, Миша, передавай привет Иван Степанычу, — бросил он напоследок.       Юра непонимающе смотрел на Высшего, пока тот махал здоровой рукой вслед уезжающему Попову.       — Пойдешь домой пешком?       — Ну уж не развалюсь, — Ларан прекратил по-дурацки улыбаться и посмотрел на Юру. — Но перед этим хочу познакомиться с твоей бабушкой. Думаю, сейчас самое время.       Юра уставился на него так, словно увидел впервые в жизни.       — Чего?..       Он еще надеялся, что ему послышалось или что это очередная дурацкая шутка Ларана.       — Лучше сразу со всем разобраться, или ты собирался завтра с утра объявить о своем переезде?       — Нет… То есть да… Блин, я не знаю! Но только не сейчас! Ларан, стой! Куда!       Не успел Юра опомниться, как Высший развернулся и уверенно пошел к калитке. Иртыш разрывался диким лаем в нескольких метрах от входа, но к забору не приближался, чувствуя опасность.       — Да стой же ты! — Юра едва успел перегородить Ларану путь, когда он потянулся к задвижке. — Погоди! Моя бабушка не любит незваных гостей, тем более тех, кто связан с комитетом! Давай я сначала подготовлю почву… поговорю с ней сам. А ты уж как-нибудь в другой раз…       — Смотри-ка, у нас уже и общие темы для разговора есть. Я тоже не люблю комитетских тараканов. Она явно умная и интеллигентная женщина, мы с ней отлично поладим.       Ларан попытался двинуться вперед, но Юра уперся ему в грудь руками.       — Да не в этом дело! — отчаянно воскликнул он. — Ты — Высшая сущность! Тебе нельзя туда!       — А это уже дискриминация.       — Тебе у меня не понравится! Я же нищий, забыл? А ты… ты… Ты вообще ранен! Вот отрастишь новую руку — тогда и поговорим! Кто приходит знакомиться с одной рукой, а?       Ларан вопросительно выгнул бровь.       — Что за чушь ты городишь?       — И вовсе не чушь, — воспрянул духом Юра. — Ты себя видел? Измазанный весь! В… в кровище! В таком виде не ходят по гостям! Я тебя не пущу!       Высший с весьма одухотворенным видом наблюдал за Юриной истерикой. Пока они были в отделении, Ларан умудрился привести себя в порядок и выглядел вполне прилично, в отличие от того же Юры.       — Значит, не пустишь?       — Нет!       — Прогонишь того, кто сегодня спас твою жизнь, покалечив собственное тело?       — Да, — чуть менее уверенно ответил Юра.       — Значит, такова твоя благодарность? А ведь пару часов назад кто-то со слезами на глазах просил у меня прощения.       — Не перевирай! Не было никаких слез!       — Юр, — Ларан взял его за плечо, но тот тут же сбросил чужую руку. Иртыш продолжал лаять, и это порядком действовало на нервы.       — Ты не понимаешь. Может, для тебя это все фигня, тупые выкрутасы сбрендившего подростка, но для меня нет никого важнее бабушки. Не осталось никого. Я не хочу, чтобы кто-то… чтобы ты все испортил.       Ларан чуть склонил голову, заглядывая ему в лицо, и заговорил уже без издевки:       — Поверь, моего многолетнего опыта достаточно, чтобы произвести хорошее впечатление на обычного человека.       — Но я…       — Прекращай трястись как маленький сурикат и угомони уже свою шавку. Раздражает.       Высший гневно блеснул глазами, выпуская слабую волну силы. Грозный лай сменился приглушенным тихим рычанием.       — Не смей трогать мою собаку! — с неожиданной для самого себя яростью выкрикнул Юра, вздернув голову.       — Да не трогаю я никого. Сбавил бы ты уже громкость, за нами, между прочим, наблюдают.       Ларан кивком указал Юре за спину. Он тут же обернулся и увидел в окне зала бабушку Люду, хмуро взирающую на всю эту сцену, развернувшуюся у нее перед домом. Желудок скрутило. Действительно, они такой шум подняли, удивительно, что соседи еще не прибежали выяснять, что тут творится у Тихомировых. Захотелось зарыться в сугроб с головой. Теперь-то уж точно деваться некуда. Господи боже, ну за что ему все эти наказания?! Юра обреченно простонал.       — Пошли, — безрадостно выдохнул он. — Но имей в виду, что-то учудишь — и я воспользуюсь Контрактом.       — Да-да, как скажешь.       — И не пугай собаку.       — Ну что ты.       Юра отпер калитку, с тяжелым сердцем пропуская Ларана на свою территорию. Почему-то вспомнились истории про вампиров, которые не могут зайти в дом без приглашения. Да, вот такой он идиот, приводит к себе злую нечисть. Иртыш попятился в будку, поджав хвост, стоило Высшему приблизиться. Он продолжал рычать, обнажив клыки, но не нападал, словно чувствовал, что враг намного сильнее него.       — Малыш, все в порядке, он со мной, все хорошо, — попытался успокоить его Юра, но пес даже не взглянул на хозяина, не отрывая блестящих черных глаз от Ларана. Шерсть вздыбилась, уши прижаты к голове, все тело напряжено и готово в любой момент атаковать. Даже на чужих уличных собак, ненароком подходивших к их участку, Иртыш никогда не реагировал так свирепо.       — Ха, — протянул Ларан, — какая смелая маленькая собачонка.       — Давай помалкивай и иди быстрее, а то будешь с прокушенной жопой ходить.       Ларан гортанно рассмеялся. Иртыш на это как-то по-особенному рыкнул, сделал шаг вперед, словно хотел подтвердить Юрины слова, но затем снова отступил в будку.       Перед входной дверью Юра задержался на пару секунд дольше положенного, но отступать назад было уже поздно. Постаравшись хоть как-то успокоиться, он дернул ручку на себя.       — И зачем вам столько барахла? — не упустил возможности прокомментировать захламленную терраску Ларан. — Или это какие-то исторические ценности?       — Не смей такое ляпнуть при бабушке.       Они вошли в теплую прихожую. Стоило Высшему переступить порог, как комната сразу превратилась в маленькую и тесную. Нестерпимо захотелось вытолкнуть его отсюда и забаррикадировать дверь. Юра никогда не стеснялся собственного дома — да, они жили небогато и скромно, но это был его дом. Он здесь вырос, с этим местом были связаны все самые светлые и добрые воспоминания. Пускай на полу были крашеные доски, а не ламинат, кое-где выцвели старые обои, и мебель была совсем не новой — его это не волновало. В доме всегда было уютно и чисто, неуловимо пахло чем-то вкусным с кухни, а со старых фотографий на стене улыбалась мама. Юра даже представить не мог, что чье-то присутствие может сделать нахождение здесь некомфортным.       Бабушка Люда стояла в дверном проеме кухни. На ее лице сменялась целая палитра эмоций — от немого удивления до тревожного беспокойства.       — Юра, это что такое?!       Он не был уверен, что следовало объяснить в первую очередь: свой внешний вид или присутствие неизвестного пугающего мужика в их доме. И все же он решил начать с большей из зол.       — Ба, это Ларан. Он — Высшая сущность, с которой у меня заключен Контракт. И он… — Юра растерялся, не зная, как лучше преподнести цель его визита, но Ларан сориентировался мгновенно:       — Я посчитал, что будет правильным нам с вами познакомиться. Вы уж простите за столь неожиданный и поздний визит, да и вид у меня не самый парадный, но, к сожалению, откладывать больше нельзя. Куртку сюда могу повесить?       Ларан выбрал самый любезный и миролюбивый тон, на который был способен. Учтивая скромная улыбка, добрый открытый взгляд — ну просто святой человек. В другой раз Юра бы повозмущался его лицемерной игре, но сейчас его волновала только реакция бабушки. Да пусть хоть букет цветов из-за пазухи вытащит, лишь бы все прошло хорошо.       Бабушка Люда на вопрос Высшего не ответила. Седые брови сошлись на переносице, глаза вмиг стали серьезными. Она оглядела замершего Ларана, державшего куртку. Отсутствие одной руки скрыть было невозможно — рукав рубашки свободно болтался на весу. Бабушка перевела взгляд на Юру, просканировав и его тоже.       — Юрий?       Одно его имя, сказанное таким голосом, — и он уже готов был сдаться с потрохами. Капитуляция была неизбежной.       — Все нормально, правда. Я цел и невредим. Мы с миром пришли, — попытался оправдаться Юра, вскинув вверх ладони и продемонстрировав, что с ним все в порядке.       Несколько невозможно долгих секунд бабушка молчала, а затем строго произнесла:       — Раздевайтесь и проходите на кухню, там поговорим.       Она развернулась и вышла из прихожей. Только сейчас Юра понял, что почти не дышал. Он выхватил у Ларана куртку и сам повесил ее на крючок.       — Как интересно, — заулыбался Высший.       Юре захотелось от души ему вмазать.       — Одно лишнее слово, — пригрозил он.       — Я все помню. Тапочки гостю предложишь? А то боюсь наследить в вашем музее.       Юра выдал тапки, в которых обычно ходил дядя Леша, те оказались маловаты. Ларан недовольно поморщился, но спорить не стал, Юра злорадно усмехнулся. Ну хоть где-то Высший был неидеален.       Бабушка сидела за столом на кухне, словно сотрудник НКВД перед началом допроса. Не хватало только лампы в глаза и решетки на окнах. Ларан грациозно опустился на стул, как будто был на приеме у высокопоставленных чиновников, а не на маленькой старой кухоньке. Юра в свою очередь машинально поправил ворот свитера и бухнулся на свободный табурет рядом. Он постарался прочувствовать их связь, пытаясь разобрать, что планирует Высший, но тот был на удивление спокоен. Вот зараза, и не прочитаешь его!       — Внимательно вас слушаю, — холодно проговорила бабушка.       Уже по едва заметной интонации, чуть вскинутой брови и постукиванию пальца по веселой скатерти с цветочками Юра понял, что дело труба.       — Как могу к вам?.. — бодро начал Ларан.       — Людмила Тимофеевна.       Юра поджал губы. Ну все.       — Людмила Тимофеевна, очень рад с вами познакомиться. Как и сказал ранее Юра, я — Высшая сущность. Надеюсь, мой внешний вид вас не слишком шокировал.       Не получив никакой ответной реакции, Ларан продолжил как ни в чем не бывало:       — Прежде всего я бы хотел сказать вам спасибо. Впервые с того времени, как комитет связал меня обязательствами Контракта, у меня появился тот, кому я могу всецело доверять. И пусть не все одобряли мой выбор, но сейчас я с уверенностью говорю — лучшего Мейстера и представить нельзя. Юра — хороший человек, искренний и добрый. Думаю, во многом это ваша заслуга.       Ах ты, хитрожопый засранец! Решил лестью умаслить бабушку. Юра очень сомневался, что такое может сработать, и не прогадал.       — Уж своего внука я знаю, можешь мне не расписывать, — прервала она Высшего. — Впутал его невесть во что, а теперь дифирамбы поешь?       — Ну что вы, я от всего сердца. Понимаю ваше беспокойство, но будьте уверены, я никому не позволю обидеть Юру.       — Вот уж защитник выискался, — бабушка с подозрением всматривалась в Ларана.       — Ба, он правду говорит, — решился вступиться Юра. — Тут дело даже не в Контракте. Он сегодня… Он меня спас. Сам пострадал да еще от начальства моего получил за это.       — Спас? — сразу напряглась бабушка.       Вот и как все это объяснить? Юра стыдливо опустил глаза. Он совсем не хотел рассказывать ни про какие убийства и уж тем более про несостоявшееся покушение на его жизнь. Старался огородить бабушку от своей работы, зная, как она к этому относится, но, видимо, сегодня скандала было не избежать.       Неожиданно Ларан взлохматил ему волосы и положил руку на плечо.       — Юра немного сгущает краски, — легко произнес он. — С недавних пор в вашем городе активизировалась весьма неприятная сущность. Возможно, вы слышали о парочке происшествий, случившихся на прошлой неделе. Поэтому я решил, что мое сопровождение на смене не будет лишним. Конечно, товарищи из комитета денно и нощно охраняют спокойствие нашего Мейстера, они бы в любом случае пришли на выручку, но я не мог остаться в стороне. Эта рана — моя ошибка, а Юра воспринимает все слишком близко к сердцу.       Высший обрисовал картину, аккуратно обойдя все острые углы. Никаких проклятий и риска для жизни. Можно подумать, что это было пустяковое дело, если бы у Ларана не отсутствовала рука.       — Сущность? На тебя напали? — охнула бабушка, сразу растеряв всю свою суровость.       У Юры кольнуло сердце.       — Я цел и здоров! Правда, ба, не надо волноваться. Это, скорее, стечение обстоятельств… Ларан мне помог, все хорошо.       — Да как же это, — залепетала баба Люда, — да что же это такое творится?.. Куда смотрел Валентин Федорович? А ведь говорила ему, что рано тебе этим заниматься! На ночь глядя не пойми куда, один! Вот дождались!       — Может, водички? Или накапать чего? — встрепенулся Юра.       — Да не надо! — отмахнулась бабушка. — Чего уж теперь, — она тяжело вздохнула. — Настолько опасная сущность была? И как же она там очутилась?       — Четвертый уровень, — ответил за Юру Ларан. — В городе усилили защиту, везде ловушки и Видящие шныряют по каждой подворотне, вот она и сбежала в леса. Почувствовала приближение человека и не смогла удержать голод.       — Где ж это видано, четвертый уровень! Чем они там занимаются в своей конторе? — снова возмутилась бабушка. — Так и что, до сих пор не поймали?       — В процессе, — с извиняющейся улыбкой произнес Ларан. — Ну, вы же знаете, как у них там все устроено. Но они правда стараются, даже из Москвы подкрепление приехало.       Бабушка на это только хмыкнула.       Ларан отыгрывал самого профессионального переговорщика. Находил нужные ниточки и искусно за них дергал. Возможно, Юра и восхитился бы его умениями, но дело касалось бабушки и это не могло не волновать.       — Ведь ничего нормально сделать не могут, — проворчала она и куда внимательнее, и пристальнее оглядела Высшего. — Ну а ты зачем сюда пожаловал? Только про знакомства мне тут не заливай, уже слышала.       — Вы очень проницательная женщина. В связи со сложившимися обстоятельствами…       — Ларан, я сам, — остановил его Юра. Высший спорить не стал, послушно замолчав. — В общем, меня на некоторое время отстранили от работы Связующим. Пока неделя, а там решат. И еще… Мне рекомендовали, хотя это сложно назвать рекомендацией… короче, я должен переехать к Ларану. Ба, ты только не подумай, что я куда-то сбегаю! — тут же затараторил Юра. — Это ненадолго! Сказали, что так проще будет обеспечить мою охрану и Высший под присмотром. Его дом тут недалеко, на поселке. И я каждый день буду заходить к тебе! Они, конечно, предлагали вариант поселить его у нас, но я не хочу…       — Юра, Юра, погоди, не части, — прервала его нестройный рассказ бабушка Люда. — Это после сегодняшнего нападения так решили?       Он кивнул.       — Если дело касается твоей безопасности, то тут даже думать нечего, — сразу отсекла бабушка. — Сдается мне, не все там так гладко, как вы мне тут рассказываете.       — Они просто перестраховываются, — прокомментировал Ларан. — В любом случае, для Юры лучше, если я будут находиться рядом.       — Вот смотрю на тебя, вроде и выглядишь как человек, а все равно что-то в тебе не то, — с сомнением покачала головой бабушка.       Высший ничего не сказал, только загадочно улыбнулся.       — Бабуль, ты только не думай, что я тебя бросаю, — осторожно заговорил Юра. — Мне самому все это не слишком нравится.       — Да бог с тобой, Юрочка, хватит выдумывать. Делаешь из меня страдалицу, что уж я сама не управлюсь? Меня куда больше волнует, что там за дела вертят в комитете. Ну, хоть додумались тебя от работы освободить, и на том спасибо. А ты, стало быть, будешь моего внука охранять? — строго спросила бабушка у Ларана.       — Его безопасность — мой приоритет, — уверенно ответил Высший. — Мне повезло — редко бывает, что мои желания совпадают с приказами комитета. Не волнуйтесь, я буду отвозить его в школу и забирать. Юре пока не стоит без лишней надобности шляться по городу, так что временно посидит взаперти. Кстати, приглашаю вас зайти ко мне в гости, сможете лично убедиться, что он будет проживать в приличных условиях.       — Надо будет — наведаюсь, — совсем не по-доброму выдала бабушка Люда.       Ларан лишь дружелюбно улыбнулся, как будто не заметил вызова в ее словах.       — Ну, раз мы с вами все обсудили, разрешите откланяться, — Высший поднялся со своего места, Юра тут же подскочил следом.       — Я провожу!       — Приятно было познакомиться, Людмила Тимофеевна. Еще раз извините за беспокойство.       Юра едва сдерживался, так хотелось оборвать эти вежливые прощания и вытолкать Ларана побыстрее из своего дома. В прихожей он беспокойно топтался на месте, пока Высший одевался.       — Ну что ты скачешь? Хорошо же все прошло. От твоих нервных приступов у меня начинается мигрень.       — Тихо ты, — шикнул на него Юра. — Давай молча собирайся.       Ларан закатил глаза.       Бабушка к ним не вышла. Юра то и дело оборачивался и поглядывал в сторону кухни. Все ведь и правда прошло нормально? Не верилось. Он уже накинул куртку, но Ларан остановил его у двери.       — Дорогу найду, можешь не идти.       — Но…       — Собери необходимый минимум вещей. Завтра утром отвезу тебя в школу и сразу закину их к себе. Не думаю, что это надолго, поэтому много не набирай, если что-то еще понадобится, просто зайдешь и заберешь. Ну, чего завис?       — Ничего. Иди уже.       — Спокойной ночи, Юрочка.       Закрыв за Лараном входную дверь, Юра остался стоять на холодной терраске. Он наблюдал в окно, как Высший идет по двору. Иртыш выскочил из будки и напряженно замер, глядя на него. Ларан неожиданно присел на корточки и подозвал пса: что-то говорил ему, протягивая вперед раскрытую ладонь. Сначала Иртыш не двигался с места, опасливо поджимая уши, но потом вдруг сделал шаг вперед. Медленно подошел к Ларану, осторожно принюхался, а затем коснулся носом чужих пальцев. Юра как загипнотизированный смотрел на открывшуюся картину. Ларан запустил руку в пушистую рыжую шерсть и без страха почесал собаку за ухом. Иртыш не выказал никакой агрессии, а потом — о чудо! — завилял хвостом и покорно подставил голову под ласку. Юра не мог поверить своим глазам, что за волшебная перемена? Ларан что-то сделал? Но он не почувствовал, что тот использовал силу. Да и разве можно с помощью нее приручить животное?       Тем временем Высший наставительно поднял руку, и Иртыш послушно сел на снег, продолжая вилять хвостом. Потрепав пса по голове, Ларан попрощался с ним и пошел к калитке. Юра, так же, как и Иртыш, смотрел ему вслед, пока темная фигура не скрылась из виду. Вот вроде считаешь, что наконец раскусил его, понял, как думает Высшая сущность, а потом происходит что-то такое и все тщательно выстроенные теории рушатся в один миг.       Юра вернулся в теплый дом, машинально повесил куртку на крючок и, погруженный в ворох собственных мыслей, пошаркал на кухню. Бабушка стояла напротив стены с фотографиями. Под круглыми часами висели три старых снимка в деревянных рамках. На первом — молодые дед и бабушка вместе с маленькой смеющейся Катей на курорте в Анапе на фоне моря и больших валунов. На втором — уже взрослая дочь, гордо держащая диплом об окончании университета, а на третьем — бабушка с сединой в волосах, мама в светлом летящем платье и первоклассник Юра Тихомиров с высоченными красными гладиолусами. Юра тихонько подошел к бабушке и тоже взглянул на фотографии.       — Словно вчера это было, — едва слышно произнесла она. — Как сейчас помню — стоишь ты на линейке с этим букетом, тебя и не видно за ним. А Катенька все машет, машет, а ты не замечаешь.       — А я вот плохо помню, — признался Юра. — Очень волновался, столько народу было… Все думал, что сейчас откуда-нибудь вылезет сущность, поэтому старался смотреть только вперед.       Бабушка Люда вздохнула и обернулась к нему.       — Дед твой, царство ему небесное, всегда говорил — видеть то, что скрыто от других, это великий дар, но как по мне — проклятье. Тебе бы жилось намного легче, будь ты обычным человеком.       — Тут уж ничего не изменить, — понурил голову Юра.       — Нехорошие дела творятся в городе, ой нехорошие. Думаешь, раз я Посвященная, то ничего не замечаю? Даже простые люди что-то чувствуют.       — Комитет со всем разберется…       — Да, как же.       Заметив, что Юра совсем расклеился, бабушка немного смягчилась и добавила:       — Ну ладно, не вешай нос — это я так, для порядка ворчу. Тяжело тебе сегодня пришлось?       — Не то чтобы… Но без Ларана было бы куда хуже.       — Прикипел ты к нему, а ведь не знаешь, что у него на уме.       — Ба, я запутался. Все кругом твердят мне, что Ларан — едва ли не самое ужасное существо на земле. В комитете к нему такое отношение… Либо как к пустому месту, либо как к тупому дикому животному. У него и права голоса-то нет. Я знаю, что он сущность, знаю! Но он помогает мне, защищает. Сегодня — так вообще руки из-за меня лишился. И пускай это лишь оболочка, но все равно… Я не хочу быть как они! Не буду вытирать об него ноги! Может, в прошлом он и совершал ужасные вещи, но сейчас не сделал ничего плохого.       Бабушка вдумчиво смотрела на внука. Юра не знал, чего ожидать. Все казалось таким сложным и непонятным. Он чувствовал себя маленьким ничтожным человечком для таких серьезных проблем.       — Знаешь, как я отношусь ко всей этой комитетской богадельне, — заговорила бабушка, — там те еще прохвосты работают. Но этот Ларан, — она чуть запнулась, произнося незнакомое имя, — всем им жару даст. Говорит — как мед в уши льет, а у самого глаза пустые, словно внутри ничего нет.       Он уже открыл было рот, но его остановили:       — Погоди, дай договорить. Вижу, будешь его защищать, — бабушка немного помолчала, а у Юры все это время сердце было не на месте. — Я никогда прежде не встречала таких, как он. С виду — обычный человек, а на деле страшно представить, какая сила в нем скрыта. Уж не знаю, оттого ли, что ты — его Мейстер, или здесь есть другая причина, но он и правда тебя опекает. На такое легко повестись, а ты без отца рос. Не было у тебя мужского ориентира.       — Да причем тут это?       — А при том. Мал ты еще, а заботы у тебя совсем не детские. Слишком рано взвалил на себя все. Я же вижу, что тяжело, а тут он — весь из себя взрослый, сильный, готов помочь, защитить. Я не говорю, что это плохо, но, Юра, будь с ним осторожен. Сейчас он хороший и добрый, а завтра? Людей порой понять нельзя, а тут сущность.       Он был готов к чему-то такому. Слова нашлись сами.       — Я, конечно, мысли его читать не могу, но благодаря нашей связи чувствую его эмоции. И в этом плане он ничем не отличается от людей. Хотя нет, он куда честнее, — твердо ответил Юра. — Ба, я знаю, что нужно быть осторожным, никогда не забывал. Но Ларан уже не раз мне помогал, даже во вред себе. Знаешь, когда к тебе по-скотски относятся, начинаешь огрызаться в ответ. Я прекрасно понимаю, почему он так ненавидит комитет. Сомневаюсь, что он слышал от них хоть одно доброе слово.       — Ох, Юра, не всех можно исправить добрыми словами, — беспокойно вздохнула бабушка.       Он сделал шаг вперед и обнял ее.       — Я знаю, бабуль. Не волнуйся, за себя постоять смогу.       Наверное, бабушка хотела сказать что-то еще, но она лишь погладила его по щеке и грустно улыбнулась.       Бесконечно тяжелый понедельник наконец-то закончился. Юра не мог поверить, что он в своей комнате и ему никуда не нужно бежать, не нужно перед кем-то отчитываться и решать непосильно сложные вопросы. Он сидел в прострации на кровати с полотенцем на голове, а внутри была пустота. Школа, уроки, квартира Демьяна, поездка к харвалам, проклятье, Ларан, комитет — картинки прошедшего дня зажигались яркими вспышками и тут же гасли в темноте, словно фейерверки в ночном небе. Он вытянул блокнот из рюкзака, валявшегося у кровати, нашарил маркер и начал рисовать руну умиротворения, попутно вплетая в рисунок потоки силы. Едва тонкие линии оторвались от бумаги, Юра отбросил блокнот, поймал светящуюся руну и повалился на кровать. Полотенце неудобным влажным комом скрутилось у затылка, но он не обратил на это внимания. Маленький мерцающий символ в его руках дарил спокойствие и безмятежность. Сейчас было важно только это. Об остальном он подумает уже завтра.       Сон накрыл его быстро. Тяжелое бессвязное серое марево из образов и силуэтов. Юру будто придавило к кровати. Это не было кошмаром, он вообще не мог толком вспомнить, что ему снилось, но наутро болела голова и сил совсем не прибавилось. Он проснулся разбитым и вымотанным. Словно полночи разгружал вагоны, а не спал в мягкой кровати дома. Нестерпимо хотелось перевернуться на другой бок, накрыться одеялом и продолжить спать, но будильник не унимался и продолжал мерзко гудеть на столе. Еле разлепив глаза, он кое-как выдернул себя из кровати и поднялся на ноги.       Утренние сборы прошли как в тумане. Юра несколько минут пялился в открытый шкаф, соображая, что из вещей ему нужно взять с собой к Ларану. В итоге набросал в спортивную сумку все подряд, решив, что разберется позже. Судя по запаху, на кухне уже вовсю готовился завтрак. Юра резко свернул из коридора в ванную — от аромата жареных колбасок и яичницы к горлу начала подкатывать тошнота. Быстро закрыв дверь, он присел на бортик и прикрыл глаза. Во рту, как назло, скопилась слюна, он сплюнул ее в раковину. Проблеваться с утра пораньше совершенно не хотелось. Переждав слабые рвотные позывы, он поднялся, вытащил зубную щетку из стаканчика и выдавил из тюбика пасту. На языке чувствовалась горечь, хотелось как можно скорее от нее избавиться. Умывшись, Юра вытер лицо и улыбнулся отражению. Вот так, все нормально. Не о чем волноваться. Нужно держать лицо, тем более перед бабушкой, она наверняка вчера переволновалась. Возвращаем веселого жизнерадостного Юру. Глубоко вздохнув, он вышел из ванной.       — Доброе утро! — бодро отрапортовал Юра, заходя на кухню.       — Доброе, Юрочка. Как спалось? Давай садись, все готово уже.       Бабушка полезла в шкафчик за тарелками.       — Ба, я, наверное, только чаю попью. Что-то не хочется есть особо.       Она тут же с подозрением на него оглянулась.       — Как это не хочется?       — Да что-то аппетита нет. Сделаешь мне с собой бутерброды? Я в столовой после первого урока поем.       — Ну начинается.       — Не буду же я в себя силой запихивать?       — Не заболел?       — Здоров как бык!       — Готовишь тут ему, стараешься, а он есть не хочет. И так худющий, куда только все уходит… — забухтела бабушка, а сама достала хлеб и колбасу.       Юра кое-как справился с чаем, попутно распыляясь разными глупостями о том, какие уроки сегодня будут в школе, как ему не хочется высиживать элективный курс на седьмом и про то, что Демьян обещал подтянуть его по английскому. В общем, усиленно создавал образ обычного старшеклассника, обремененного лишь школьными заботами. Вчерашнего дня как будто и не было. Юра старательно избегал любых тем, выходящих за рамки «нормальности».       Иллюзорное благополучие с треском рассыпалось в мелкое крошево, стоило ему притащить в прихожую спортивную сумку с вещами. Испачканная куртка разом напомнила о произошедшем. Юра, как мог, почистил рукава, но тут нужна была серьезная стирка.       На улице послышался собачий лай.       — Приехал уже, — сказала бабушка, выглядывая в окно.       У калитки ярким алым пятном маячила «Мазерати».       — Я тебе наберу, как уроки закончатся. И ты мне звони, ладно? — моментально занервничал Юра. — Сразу примчу, если нужно, тут совсем рядом.       — Будет тебе, — отмахнулась бабушка.       — Ты только в погреб не лезь, там с прошлого раза ступенька расшаталась. И если в магазине что-то надо, мне скажи, я привезу…       — Ну, раскомандовался. Уж разберусь как-нибудь.       — Чуть не забыл!       Юра вытащил из внутреннего кармана куртки тотем с деревянной птичкой, который ему дала Акулина. Хорошо, что вчера не пострадал. Было неясно, может ли он реально от чего-то защитить, но решение отдать его бабушке пришло сразу.       — Возьми, это оберег.       — Оберег?       — Ага. Не знаю, правда, как он работает, но пусть будет у тебя.       Бабушка Люда снисходительно улыбнулась, словно маленький Юра притащил ей какой-то необычный камушек, утверждая, что он волшебный.       — Давай иди, а то опоздаешь, — сказала она, подтолкнув копошившегося внука к выходу.       Бабушка вышла вместе с ним на крыльцо, накинув на плечи шаль, не обращая внимания на окрики о том, что на улице холодно. Пришлось ускориться. Ларан стоял у машины, привалившись к капоту. Темный костюм-тройка, расстегнутое пальто, шарф, небрежно лежащий на плечах — господин, одетый с иголочки. Высший помахал ему рукой, той, которой еще вчера вечером у него не было. Здоровая светлая кожа, нет и следа повреждений. Невероятно.       — Доброе утро, Людмила Тимофеевна! — крикнул Ларан, лучезарно улыбаясь.       Иртыш, крутящийся у калитки, поддакнул ему громким гавком.       Юра оглянулся назад, бабушка сверлила их взглядом, и это мало напоминало радушное приветствие. Аккуратно отстранив пса, он вышел на улицу.       Стоило закрыть задвижку, как вдоль забора вспыхнули столбы белого света. Девять штук прямо по периметру участка. Они поднялись вверх на несколько метров и растворились в воздухе. Юра на мгновение замер. Что за черт?       — Защиту установили сегодня ночью, — раздался голос Ларана за спиной. Он подошел к Юре и забрал у него из рук спортивную сумку. — В этот раз постарались. Можешь не волноваться, незваные гости на территорию твоего дома даже вступить не смогут. Хоть кто-то в комитете умеет делать свою работу.       Высший закинул сумку на заднее сиденье машины и приглашающе распахнул перед Юрой переднюю дверь.       — Запрыгивай.       Придя в себя, Юра наконец отмер, помахал на прощание бабушке и юркнул в салон. Ларан обошел автомобиль и сел за руль.       «Мазерати» плавно тронулась с места.       — Открой бардачок, там бутылка воды, таблетки от тошноты и какие-то леденцы. В аптеке сказали, должно помочь.       — Как ты?.. То есть когда успел? — обалдел Юра.       — Заехал перед тем, как забрать тебя, — словно само собой разумеющееся, ответил Ларан.       Юра в неверии опустил рюкзак себе на ноги и открыл бардачок. Там и правда оказалось все перечисленное и еще какие-то документы в прозрачной папке. В таблетках он не разбирался, но на упаковке крупными буквами писали об избавлении от тошноты и рвоты, поэтому все же решил выпить одну. Леденцы оставил на потом.       — Спасибо, — Юра убрал все в рюкзак и откинулся на спинку, прикрыв глаза. Слабость никак не хотела проходить, как будто он болеет уже четвертый день: вроде бы и симптомов уже нет, а организм все никак не может восстановиться.       — Человеку, пережившему проклятье, не так просто прийти в себя, — отметил Ларан. — Ты еще неплохо держишься. Как обстоят дела со сном?       — Я использовал ту руну, что ты мне показал. Уснул быстро, правда по ощущениям совсем не выспался.       — Чудненько.       Юра поморщился. Заметив его кислую мину, Ларан притворно охнул.       — Юрочка, а что это за выражение лица? Неужели тебе так не нравится мое блистательное общество?       — У меня просто голова болит.       — Слышу нотки сарказма в голосе.       — Тебе кажется.       — Как же тяжело с подростками.       У Ларана определенно было хорошее настроение. Самодовольная ухмылка не пропадала с лица.       Пока они стояли на светофоре, Юра достал телефон. Экран пора было менять — трещин стало слишком много. Он решил проверить сообщения в мессенджерах. Рите он вчера так и не позвонил, наверняка уже успела настрочить целую поэму. Стоило включить Интернет, как тут же посыпались уведомления. Как и ожидалось, она атаковала его в чате вечером и продолжила добивать утром гневными гифками. Юра против воли улыбнулся, коллекционирует она их, что ли? Он заметил, что Ларан с любопытством поглядывает в его сторону, и сразу отвернул экран. Высший лишь хмыкнул. Вот же любопытный. Юра отправил короткое «Скоро буду» и заблокировал телефон. Лучше он расскажет все лично, чем будет писать длинные объяснения, тем более они уже почти доехали до школы.       — Можешь вон там остановить?       — Зачем? — Ларан и не подумал притормаживать.       — Там неудобно разворачиваться будет и машин много. Я дойду, тут рядом.       — Ну уж нет, мне велено отвезти тебя до школы, так что никаких самостоятельных прогулок.       — Ларан, ну правда. Тут десять метров пройти.       Но Высший уже свернул на узкую дорогу между многоэтажкой и школьным двором. Вдоль забора теснились машины с учениками и их родителями, спешащими высадить своих чад и умчать по делам. Кричащая «Мазерати» плыла среди них, словно дорогая парусная яхта между невзрачных рыбацких лодочек. Слишком много ненужного внимания, которого Юра хотел избежать. Он чуть сполз по сиденью, стараясь не отсвечивать, а вот Ларан наслаждался чужими обалдевшими взглядами. Он внаглую протиснулся прямо к школьным воротам, преграждая путь другим машинам. Мотор громко прорычал на весь двор и притих, утробно урча.       — Вот без этого никак? — раздраженно спросил Юра.       — Без чего?       Ларан облокотился на руль. Улыбка — словно у кота, обожравшегося сметаны, — хитрая и довольная. Все он понимает, провокатор чертов.       — Без того, — буркнул Юра.       — Во сколько тебя забрать?       — В три заканчивается седьмой урок.       — Тогда до трех. Есть какие-то предпочтения в еде?       — Чего?       — Ужин, Юра. Я гостеприимный хозяин. Не могу назвать себя таким уж шеф-поваром, но мои кулинарные навыки весьма…       Сзади настойчиво просигналили.       — Я всеядный! — прервал его Юра, подхватил рюкзак и выскочил на улицу.       Стараясь не смотреть по сторонам, он быстро засеменил ко входу. Но, как будто этого было мало, на всю улицу раздался бодрый окрик:       — Учись на одни пятерки, Юрочка! Пока-пока!       Он аж подскочил на месте, резко оглянулся и увидел, что Ларан вышел из машины, наплевав на образовавшуюся по его вине пробку, и как придурок машет ему рукой. Юра чувствовал, что лицо заливает краска, только не понимал от гнева это или от стыда. Как никогда захотелось воспользоваться Контрактом, чтобы этот придурок скрылся отсюда, но, взяв себя в руки, он развернулся и, чеканя шаг, пошел к дверям под изумленные взгляды и смешки учеников. Только оказавшись в темном вестибюле, Юра смог отдышаться. Переобувшись и повесив куртку в раздевалке, он выждал немного, пока схлынул основной поток людей, ставших свидетелем этого представления. Понадеявшись, что никто из одноклассников не видел его маленького позора, он накинул капюшон толстовки и пошел в класс.       Первыми двумя уроками шла сдвоенная история. Идя по коридору, Юра пытался вспомнить, что он вчера читал в параграфе, но мысли были совсем не о том. Кажется, голос Риты он услышал еще до того, как заметил ее стоявшей у окна напротив входа в кабинет.       — Да как такое вообще возможно! — гневно возмущалась она.       — Не ори. Я говорю как есть.       Рядом с ней подпирал плечом стену Демьян. Увидев Юру, он сразу встрепенулся и пошел навстречу, но Рита его опередила, налетела вихрем и сжала в крепких объятиях.       — Юрка, ты как?! С тобой все хорошо?       — Нормально, ты только отпусти, а то все кости мне переломаешь, — прохрипел Юра.       Рита разжала руки, беспокойно оглядела его с ног до головы и только потом отступила.       — Демьян мне тут такие ужасы нарассказывал. Поверить не могу.       Несложно было догадаться, о чем был разговор. Юра дергано глянул по сторонам — не хотелось обсуждать все это в школьном коридоре.       — Когда ты узнал? — спросил он у Демьяна, понизив голос.       — Сегодня утром. Честно сказать, мне до сих пор не верится. Впервые вижу человека, на которого было наложено проклятье, и он мало того, что выжил, так еще остался в трезвом уме и светлой памяти.       Демьян смотрел на него, словно он был особенно редким экспонатом, Юре такое не слишком нравилось.       — Мне повезло, что со мной был Ларан.       — Вид у тебя не особо здоровый, — встревожилась Рита. — Ты точно в порядке?       В последнее время этот вопрос ему стали задавать с завидной регулярностью.       — Со мной все нормально, правда. Просто спал хреново и устал.       Она уже хотела что-то спросить, но Юра ее остановил:       — Давай не здесь. Попозже на большой перемене сядем где-нибудь и поговорим.       Рита понимающе кивнула.       — Хорошо.       Они зашли в класс. Вера Васильевна уже сидела за учительским столом, поэтому народ особо не шумел, хотя до звонка оставалось еще десять минут. Юра молча прошел к своей парте и бухнулся на стул. Не хотелось ни с кем разговаривать, желудок немного болел, но тошнота вроде бы прошла. Рита села рядом и молча начала раскладывать школьные принадлежности на столе. Этот ритуал был у нее чем-то вроде медитации для успокоения нервов. Демьян же с совершенно невозмутимым лицом прошел мимо и примкнул к компашке у парты Артура.       — Юрец-огурец, ты че такой тухлый? — прилетело сзади от Сереги Кузнецова.       Юра стянул капюшон и потер шею.       — Да играл вчера полночи. Спать охота, капец.       — В киберспортсмены готовишься? Ну ты, конечно, рисковый парень, Васильевна заметит, прибьет.       — Увидишь, что начну засыпать, — толкани меня.       Серега хохотнул.       — Ладно, заметано.       Юра вытащил учебник с тетрадкой, нашарил ручку и положил голову на скрещенные руки. Пока не прозвенел звонок, можно было позволить себе немного отдохнуть перед началом занятий. Одноклассники переговаривались друг с другом, скрипели деревянные стулья, ботинки шаркали по затертому полу, шелестели страницы книг — фоновый шум, под который Юра с легкостью мог задремать. Так бы и случилось, если бы он вполне отчетливо не услышал свою фамилию.       Стайка девчонок на среднем ряду что-то очень живо обсуждала, тыкая друг другу в лицо телефонами. Даша Епифанова то и дело стреляла глазами в Юрину сторону, но заметив его взгляд, тут же отвернулась и зашушукалась с соседкой. Это что еще такое? Вряд ли Юра в одно мгновение обрел неслыханную популярность и стал предметом обожания женской половины класса. Девчонки явно о чем-то спорили, но тут Юля Ливанова неожиданно поднялась с места и заявила:       — Спрошу.       Остальные с горящими глазами наблюдали за тем, как отважная Юля двинулась к Юриной парте, волевым взмахом откинув назад длинные волосы.       — Юра, привет, — Ливанова села на пустой стул соседа спереди и почти легла грудью на парту, заставив Юру резко отпрянуть. — Как дела?       — Нормально дела, — неуверенно ответил он.       Рита оставила в покое свои цветные ручки и с любопытством уставилась на одноклассницу. Она, в отличие от Юры, довольно близко дружила с Юлей, но, похоже, тоже была не в курсе происходящего.       Ливанова тем временем приторно сладко улыбнулась и состроила умилительно-просящую рожицу. Юру аж в дрожь бросило. Ничем хорошим это кончиться не могло.       — Отлично, что все нормально… Слушай, скажи, а сегодня утром кто это тебя подвозил на той крутой тачке?       Напряжение как ветром сдуло. Ларан, черт бы его побрал! Ну все, теперь точно разнесут по всей школе.       Рита сделала круглые глаза.       — На крутой тачке? — удивилась она, а у самой улыбка от уха до уха.       Ну ты-то куда?! Юра чувствовал себя преданным.       — Да, ты прикинь! — Ливанова не дала даже слова вставить.       В ее руках моментально возник телефон. Она положила его на стол и потыкала длинным ногтем по экрану с открытой фотографией. На ней Ларан придерживал рукой дверь, стоя около своей навороченной «крутой тачки». Даже снятый на телефон впопыхах и с дальнего расстояния, он умудрился получиться отвратительно хорошо. Хоть сейчас на обложку журнала с заголовком: «Самый фотогеничный мужик России».       — Видала, какой? — томно вздохнула Юля. — Горячий, да?       — Ну, ниче так, — согласилась Рита, стараясь не заржать.       — Юр, ну так кто он?       Ливанова вцепилась ему в руку, опасно клацнув длинными ногтями. Такие стоило приравнять к холодному оружию.       — Он для тебя староват, — попытался отвязаться от надоедливой девчонки Юра.       — А вот тут я уж сама решу. Давай колись! — не сдавалась Юлька.       Рита толкнула его ногой под столом. Это явно был намек на то, что лучше что-то ответить, а иначе ему живым не выбраться.       — Знакомый моей мамы — дядя Леня. Друг семьи, — нехотя выдавил Юра, решив придерживаться прошлой легенды.       Юля разжала железную хватку и воодушевленно, прижала ладошки к груди.       — Леонид, какое интересное имя! А он за тобой еще приедет?       Сзади закопошился Серега, все это время внимательно подслушивающий весь разговор.       — Вряд ли он интересуется малолетками, — заявил он, пошловато ухмыляясь.       — Завались, Кузнецов, не с тобой разговариваю, — моментально сменила тон Юля.       — Раз мужик обеспеченный, он себе нормальную найдет, чтоб все при ней было. А ты, Юлька, пролетишь как фанера, ой, как доска над Парижем.       — Совсем охренел?!       Тут неожиданно в их словесную перепалку включилась Даша, подлетевшая к Юле.       — Нефиг влезать, Кузнецов! Тебя вообще никто не спрашивал! Только и можешь, что хамить! Вот поэтому-то у тебя до сих пор и нет девушки.       — Ой, да кому вы сдались вообще, — зафыркал Серега. — Тоже мне дивы.       — А может, Сереженька наш вообще за другую команду, м? — выдала Юля, победоносно вздернув нос.       — Э, за языком следи!       — Ну ты-то за своим не следишь!       Юра чувствовал себя словно на линии фронта во время перекрестного огня. Вот что за нафиг, Ларана тут нет, но даже так он умудрился подгадить. Шум привлек внимание всех в классе, а заодно и Веры Васильевны.       — Это еще что такое? — классуха постучала ручкой по стеклу, под которым лежали бумажки, на столе. Она делала так всякий раз, когда хотела призвать учеников к порядку. — Кузнецов, Ливанова, чего расшумелись?       — Вера Васильевна, он меня оскорбляет! — тут же пожаловалась Юля, вскакивая на ноги и тыкая в обидчика пальцем.       Серега громко фыркнул.       — Тебя оскорбишь, ага, как же, — и добавил так, что услышали только находившиеся рядом: — Кобыла.       — Чего?!       — Угомонились оба! — повысила голос Вера Васильевна. — На уроке из вас и слова не вытянешь, а тут вон какие говорливые. Давайте по местам. Сейчас звонок уже будет. Кузнецов, персонально для тебя, еще одна такая выходка — и будешь сидеть вот здесь, — она указала на одинокий стул рядом с учительским столом. — На всех уроках.       — Ну Вера Васильевна! — тут же возмутился Серега.       — Не нукай мне тут. Я все сказала.       Юля гаденько улыбнулась, вскинув тонкие брови.       — Получил? — шепнула она.       Серега стиснул зубы.       — Юр, ну мы с тобой еще поговорим, да? — улыбнулась Ливанова и, не дожидаясь ответа, подхватила Дашу под руку и гордо удалилась.       — Вот это да-а, — протянула Рита, провожая ее глазами. — Эта так легко не отстанет.       Юре не нравилось такое пристальное внимание к его персоне. Даже Артур недобро зыркал на него из-за спины Демьяна. А этому-то что не так?       — Как будто у меня других проблем нет.       Хотелось снова натянуть на голову капюшон и скрыться от всего мира. Прозвенел звонок, и класс потихоньку успокоился.       На уроке ужасно хотелось спать. Юра клевал носом и конспектировал через слово. Всесоюзные комсомольские стройки, целина, совнархозы — все смешалось в непонятную кашу. На втором уроке должен был быть контрольный срез. Нужно было подсобраться и хотя бы полистать учебник на перемене. Вера Васильевна давала переписывать только двойки, а получить тройбан не особо хотелось. В итоге штудирование учебника ему не слишком помогло. Когда на парту опустился листок с его вариантом, Юра понял, что не может вспомнить и половины терминов и дат. И ведь читал, но в голове было абсолютно пусто. Рита подсказала ему парочку вопросов, но и ей самой не помешала бы помощь. На тестовые задания Юра поставил галочки почти наугад. С развернутыми ответами было совсем туго. Он смотрел на пустые строчки и не знал, с чего начать. Кое-как нацарапав два расплывчатых определения и причины Берлинского кризиса сорок восьмого года, отложил ручку и приготовился ждать звонка. Будь что будет, он сделал все, что мог. Сзади отчаянно вздыхал Серега. Вера Васильевна всегда готовила по нескольку вариантов и тасовала вопросы, так что списать у соседей было почти невозможно.       За пару минут до окончания урока историчка начала собирать работы. Юра сразу отдал свой листок. Рита еще пыталась что-то поправить в ответах, но потом махнула и всучила бланк в протянутую руку. Прозвенел звонок, и ученики медленно потянулись на выход из класса. Дальше по расписанию было ОБЖ, можно было хоть немного расслабить мозги.       — Пойдем до столовой? — спросила Рита, пока они шли по шумному школьному коридору.       Она явно хотела выспросить у него про вчерашний вечер. Можно было засесть где-нибудь в углу за дальним столом и тихонько поговорить. Все равно в столовой сейчас была куча младшеклашек, за диким ором никто не сможет их подслушать.       — Пошли. У меня с собой сухпаек. Бутерброды с колбасой будешь?       — И ты еще спрашиваешь.       Два раза рассказывать одно и то же желания не было, поэтому Юра сразу отыскал Демьяна. Тот шел позади в компании Артура и Никитоса, который что-то очень эмоционально впаривал им обоим. Юра притормозил и поравнялся с ними.       — Ну вы прикиньте, такое…       Никитос запнулся на полуслове, потому что Юра наглым образом вклинился в их беседу:       — Демьян, мы в столовую, ты с нами?       Выглядело максимально странно, но ему отчего-то было абсолютно плевать. Он не придумал никакого нормального предлога, чтобы вытянуть Демьяна из этой шайки, поэтому сказал как есть. Да и, положа руку на сердце, хотелось позлить Артура, его перекосившееся лицо стоило того.       — А, да, ребят, идите без меня, — тут же согласился Демьян, хлопнул Никитоса по плечу. — Потом расскажешь, как все было.       И под недоуменные взгляды пошел вместе с Юрой вперед.       — Мог бы просто написать.       — К чему эти сложности?       Демьян лишь косо на него посмотрел, но отвечать не стал.       Рита, не сразу заметившая резкую смену направления движения Юры, ждала его в нескольких шагах впереди.       — Вы ведь в курсе, что Артурчик смотрит на вас как ревнивая жена, заставшая мужа с любовницей? — спросила она, пристроившись рядом.       — Твои метафоры просто поражают, — закатил глаза Демьян.       — Ты давай аккуратнее, а то разобьешь ему сердечко, а он пойдет мстить от горя.       — Это что еще за намеки?       — Да так, — пожала плечами Рита.       Юра криво улыбнулся.       — Я мало похож на рокового красавца, разбивающего чужие семьи.       — Побольше уверенности, Юрка! — Рита ободряюще боднула его плечом. — Вон какого отхватил.       — Демьян не считается, он со мной только из-за статуса Мейстера.       — Эй! — возмутился Демьян.       — Хотя да, — скривилась Рита. — Алчный и меркантильный мужлан, которому важны только деньги и статус, а не чувства.       — Я не понял, откуда подул этот гейский ветер перемен? — цыкнул Демьян.       — Да он с утра дует. Ты что, не слышал про Серегу?       Возражения Демьяна утонули в оре налетевших третьеклашек, спешащих первыми прорваться в столовую. У прилавка с булками и снеками уже образовалась приличная толпа. Юра даже не стал пытать удачу, сразу пошел занимать места за свободным столом, а Рита потащила Демьяна за чаем. Он возвышался над детьми, словно башенный кран. Парочка особо смелых мальцов попыталась возмутиться, куда это он такой здоровый придурок лезет. Но после Риткиного «Кто тут рот раскрыл?» и грозного зырка Демьяна, пацаны тут же ретировались. Спустя пару минут на столе перед Юрой уже стояли три кружки с горячим чаем.       — Держи, — он протянул Демьяну бутерброд.       — Спасибо. Ты сегодня со своим?       — Это бабушка сделала. Честно говоря, меня после всего от еды воротит, так что взял с собой больше для ее успокоения.       — Ты же голодать не собрался? — с подозрением спросила Рита.       — Нет, конечно.       Юра повертел бутерброд в руках, словно не знал, с какой стороны нужно откусывать, а потом положил его обратно на разложенную салфетку.       — Давайте я сначала расскажу, а потом уже поем.       Никто не стал спорить.       Юра говорил не спеша, тихо и вдумчиво. Он старался не упустить ни одной детали, заново проживая тот жуткий вечер. Слушатели ему попались благодарные — никто не перебивал и не задавал лишних вопросов. Вокруг шумели дети, но они втроем словно находились в глухом коконе, где было слышно только Юрин голос. Когда он закончил, Рита залпом допила чай, как будто это она сейчас вела рассказ и у нее пересохло в горле. Демьян подпер голову рукой и задумчиво стучал пальцем по губе, о чем-то размышляя.       — Значит, теперь будешь жить с Лараном? — спросила Рита, встревоженно подергивая прядь волос.       — Пока да. Надеюсь это ненадолго.       — Это хороший вариант, — кивнул самому себе Демьян. — Ты правильно сделал, что согласился.       — Как будто у меня был выбор, — хмыкнул Юра.       — Слушай, ты не думай, что комитетские такие уж бесчувственные скоты. Тот же Попов действовал строго по правилам. Его не за что осуждать.       — Зашибись правила.       — Юр.       — Да все я прекрасно знаю! — он нервно отмахнулся от Демьяна. — Знаю, но от этого не легче.       Рита попыталась разрядить мрачную атмосферу:       — Ну, судя по Юлькиным фоткам, Ларан живее всех живых. Не думаю, что стоит за него волноваться.       — Да не в этом дело.       — А в чем?       Юра замялся. Он не знал, стоит ли озвучивать свои мысли. Может, будь здесь только Рита… Демьяну он не доверял. Наверняка весь этот разговор войдет в его сегодняшний рапорт. Нужно аккуратно подбирать слова.       — Просто представь, Ларан спасает мне жизнь, а его за это расстреливают из автоматов. У меня башка взрывается от всего происходящего. Разумом я понимаю, но тут, — Юра ткнул пальцем себе в грудь, — принять становится очень непросто.       Демьян потер переносицу, крепко о чем-то задумавшись, а затем выдал:       — Тебе нельзя воспринимать его как человека. Он сущность, думай о нем как о своем фамильяре. Не погружайся слишком глубоко в вашу связь, держи дистанцию. Упустишь момент — и у тебя в голове уже не твои мысли, а его.       — С моей головой все в порядке, я буквально вчера проходил все проверки.       — Ян, ну правда, — укорила его Рита, — не все такие машины, как ты.       — Вы оба не видите всей картины, — Демьян смотрел на них так, словно они не понимали прописные истины. — Этот гад знает, куда надавить и как действовать. Он пытается вбить клинья между тобой и комитетом! Посмотрите на него, какой он хороший и добрый, а в комитете все сплошь плохие и бесчувственные.       Юра начинал заводиться. У Демьяна все было просто: вот добро, вот зло, никаких полутонов, но так не бывает.       — Ты меня не слышишь, я не говорю, что в комитете все плохие. Считай я так, не пошел бы туда работать. Я согласен, что нужно соблюдать правила и приказы, без этого система не будет существовать, но часто такие действия противоречат морали. — Демьян явно хотел возразить, но Юра его тормознул: — Погоди, дай мне закончить. Я не осуждаю никого. Понимаю, что без четкой структуры подчинения все бы давно развалилось, но дело в том, что я плохо вписываюсь в эту самую структуру. Пока я был просто Связующим, меня все устраивало. Это несложная работа. Прошелся по точкам, проверил барьер, отчитался начальству, что может быть проще? Даже особой подготовки не нужно — отучился на курсах и вперед. Раньше я даже не вникал в работу других управлений, не знал, как устроена верхушка ГККС. Но когда я стал Мейстером, все изменилось. Как будто до этого я плыл по спокойной реке, а теперь стараюсь не утонуть в грязном бурлящем потоке. Мне просто тяжело, Демьян. Может, я слишком мягкий и слабый. Многое пропускаю через себя, когда другой на моем месте тупо забил бы. Я пытаюсь перестроиться, честно стараюсь, но пока выходит так себе.       Демьян смотрел на него внимательно и серьезно, словно пытался прочитать что-то еще в его глазах — то самое, что Юра не озвучил. Было непонятно, что именно он вынес из сказанного, но его ответ был куда менее резким.       — Я понял тебя. Спасибо за откровенность. Ты говорил с кем-то из комитета на этот счет?       — Не вижу смысла. Там сидят взрослые люди, должны понимать. Ну и, в конце концов, у меня же есть личный шпион, который и так докладывает обо всем наверх. Достаточно того, что я сказал тебе.       Демьян слабо улыбнулся.       — Все же ты странный.       — Ну уж не страннее тебя.       Притихшая было Рита натужно вздохнула.       — Да с вами обоими непросто, — с неизвестно откуда взявшейся горечью произнесла она. — Вот знаете, во всей это истории меня куда больше волнует тот сумасшедший псих, наславший на Юру проклятье, а не Ларан.       — Рано или поздно его поймают, — убежденно сказал Демьян.       — Уж лучше бы рано, — скуксилась Рита. — А то я даже не знаю, может, стоит теперь оглядываться, когда по улице идешь.       — Просто не шляйся ночью по подворотням, вот и все.       — Блин, а я как раз собиралась, что же делать!       Демьян усмехнулся. Рита глянула время на телефоне.       — Скоро перемена кончится. Юр, чего ты все смотришь на этот бедный бутерброд. Ешь давай быстрее.       — Да я даже не знаю. Может, кто хочет?       — А ну-ка давай ешь! Пока не съешь, мы никуда не пойдем, — пригрозила Рита.       — Ладно, ладно, ем.       Столовая уже опустела. Юра быстро прожевал бутерброд и запил его остывшим чаем. Прошло всего два урока, а он уже так вымотался. Не хотелось больше ни думать, ни разговаривать. Если бы он сейчас лег прямо тут на скамейке, то уснул бы мгновенно. Правда времени отдыхать уже не было.       В класс они вбежали прямо перед учителем. Олег Валентинович, проводивший у них уроки ОБЖ и НВП, к работе относился не слишком серьезно. Его легко можно было заболтать, и он с большой охотой начинал рассказывать истории из своего военного прошлого. Особенно любил поговорить про Монголию и быт в военном городке недалеко от Баганура. Ученики часто этим пользовались и специально заваливали вопросами.       — Рассаживайтесь по местам. Звонок не слышали? — забасил Олег Валентинович. — А почему доску никто не помыл? Совсем обленились.       Пока учитель разглагольствовал про безалаберных учеников, Юра устроился за партой. Рита подвинула на середину стола потрепанный учебник, который они носили по очереди.       — Он че-то задавал? — шепнул Юра.       — Там кто-то доклады должен был готовить. Так что можно расслабиться.       Доклады — это хорошо. Теперь главное — реально не уснуть.       К доске пошла отвечать Мила. Реферат про техногенные катастрофы она зачитывала медленно и нудно, что совсем не способствовало бодрости. В классе стояла какая-то возня, вперемешку со смешками. Олег Валентинович сделал несколько замечаний, но было видно, что его самого утомила монотонная речь. Юра нашел себе занятие — следил за тремя черными сгустками на потолке. Слабые безуровневые сущности облюбовали место четко над Милиной головой, и, кажется, одна из них намеревалась спланировать прямо ей на макушку.       В дверь постучали, и в класс просунула кудрявую голову женщина из секретариата. Юра не знал, как ее зовут, но часто видел рядом с директрисой.       — Извините, что прерываю урок, Олег Валентинович, можно вас на одну минутку, тут срочный…       Она еще не успела договорить, а обэжэшник уже подскочил со стула.       — Ничего страшного! — чересчур радостно воскликнул он и, прежде чем выйти в коридор, добавил уже строже: — Внимательно слушайте доклад и не шумите.       Стоило двери закрыться, как в классе тут же загалдели.       — Блин, Дудникова, тебе много еще осталось? — раздалось с задней парты.       Мила со сложным лицом уставилась в свой реферат.       — Ну, полстранички еще. Давайте, я короче типа дочитала. И он еще просит вопросы задавать, спросите кто-нибудь про классификацию техногенных катастроф.       Одна из сущностей спикировала вниз, шлепнулась ей на голову и скатилась по волосам, как по горке. Два оставшихся черных комочка начали возбужденно нарезать круги по потолку. Мила машинально поправила прическу.       Юра не смог сдержать смешок. Получилось забавно. Он посмотрел в сторону Демьяна — единственного человека в кабинете, который мог это видеть, — но наткнулся на холодный взгляд Артура. Демьян, увлеченный своим телефоном, похоже, ничего не заметил.       — Чего надо, Тихомиров?       Артур сказал это слишком громко. Все в классе сразу обратили на него внимание.       Юра почувствовал неприятный холодок.       — А что не так?       — Да ниче. Пялишься целый день, вот и спрашиваю.       — Мне нужно спрашивать разрешения, чтобы куда-то посмотреть?       Артур неприятно усмехнулся, закатив глаза.       — Нет. Кто ж я такой, чтобы тебе указывать, но знаешь, не всем нравится, когда их разглядывают такие шизики.       Юре показалось, что у него на почве усталости начались слуховые галлюцинации, но, судя по реакции людей вокруг, не он один это услышал. Девчонки вытаращили глаза на Артура, кто-то присвистнул, Демьян сразу вскинул голову, отрываясь от телефона.       — Новиков, ты… — начала было Рита, но ее быстро осадил сам Юра.       — Стой, Рит, не лезь. Артур, у тебя все нормально? Чего началось-то?       Артур встал со стула и уселся на парту, приковывая к себе все взгляды, будто оратор на трибуне.       — Это у меня началось? Это с тобой что-то не так, Тихомиров. Обычно сидишь в своем углу и носа не показываешь, а тут такой смелый стал. Че, бабки появились, решил покрасоваться?       Как именно Новиков пришел к такому потрясающему умозаключению, Юра понять не мог. Это из-за того, что его подвез Ларан на дорогой машине? Но при чем тут он? Бред.       — Несешь какую-то хрень. Какие бабки, ты вообще о чем? — равнодушно спросил Юра и, кажется, именно его безэмоциональность еще больше взбесила Артура.       — Бля, ну вы только гляньте, еще и придуривается. Ну так давай я расскажу, Тихомиров наш папика себе богатого заимел, — самодовольно выплюнул он.       Юра окаменел.       Тут уже не сдержалась Ливанова:       — Артур, чего ты придумываешь? Юра же сказал, что это друг семьи, ты разве не слышал утром? — возмутилась она, словно это ей нанесли личное оскорбление.       Новиков посмотрел на нее с жалостью.       — Ага, конечно, а ты и рада уши развесить. Пораскинь мозгами, Юль. Какой еще друг семьи, откуда? Как по волшебству появился, — он помахал в воздухе руками, изображая фокусника. — Все же знают, что у него, кроме бабки, никого нет. А тут взрослый мужик, явно обеспеченный, где он раньше-то был? Почему не помогал сиротке?       Злость всколыхнулась мгновенно. Какого черта он несет?! Юра непроизвольно смял тетрадный лист под рукой.       — Замолчи и не позорься, — процедил он, стараясь держать себя в руках.       — Правда, угомонись, — вступилась Даша, поддерживая подругу и Юру заодно. Еще кто-то из парней поддакнул с соседнего ряда.       Демьян взял Артура за плечо, вид у него при этом был крайне напряженный.       — Убавь агрессию, ты все не так понял, — он попытался успокоить своего соседа, но тот резко соскочил с парты.       — Вы что, мне не верите? — истерично блеснул глазами Артур. — Да я видел их вместе! Ходили чуть ли не под ручку в магазине. А сегодня? Как этот мужик себя с ним ведет? Да тут и тупому станет ясно, — он посмотрел Юре прямо в глаза зло и враждебно. — Все время трется с Фадеевой, словно подружка, сколько мы его с пацанами ни звали, вечно отнекивается. А теперь понятно почему — другие интересы, — масляно ухмыльнулся он.       — Да ты совсем!.. — не выдержала Рита, но она даже не успела договорить.       Учебник по ОБЖ прилетел Артуру прямо в лицо — корешком четко в лоб. Юра стоял с поднятой рукой, сердце стучало как сумасшедшее. Он сам не понял, как это произошло, просто в одно мгновение тело сработало автоматически. Артур взвыл, хватаясь за голову. Кто-то сдавленно охнул. А потом в классе повисла гробовая тишина.       Новиков медленно отнял руку от лица. На красном лбу красовалась алая ссадина, но крови не было. Яростный взгляд, переполненный болью и ненавистью, вцепился в Юру клещами.       — Тебе пизда, гандон.       Он бросился вперед прямо через средний ряд, едва не переворачивая парты. Девчонки завизжали, отскакивая в стороны. Юра даже не думал бежать. От первого удара он сумел уклониться чисто на инстинктах, попытался замахнуться сам, но Артур был быстрее. Ослепляющий удар под дых мгновенно выбил воздух из легких. Юра налетел спиной на угол стола и повалился в проход между партами. Артур тут же прижал его к полу всем весом, продолжая бить.       Все превратилось в вертящуюся карусель из криков одноклассников, дикого шума и резкой боли от ударов по ребрам. Единственное, что он успел, — это прикрыть голову руками. Артур что-то орал, но для Юры все звуки смешались в один. Связь с Лараном резко вспыхнула, и он ухватился за нее, как за спасательный канат во время шторма. Неожиданно тяжесть чужого тела пропала и удары прекратились. Его подхватили под мышки, пытаясь поставить на ноги.       — Юрец, ты как?! Жив? Цел?       Он не сразу понял, что это Серега.       В классе словно ураган прошел. Парты стояли вкривь и вкось, учебники с тетрадями валялись на полу, девчонки испуганно вжались в стены подальше от места побоища, и только Рита стояла перед Юрой, словно хотела закрыть его от остальных. Сразу трое парней удерживали пышущего злобой Артура у доски. Демьян схватил его за шею, не давая шанса дернуться. В дверях застыл обалдевший Олег Валентинович.       — Это что, мать вашу, такое?! — гаркнул обэжэшник, не стесняясь в выражениях. — Вы что тут устроили?! Новиков, Тихомиров, с ума посходили?! В чем дело?!       Никто не ответил.       — Я кому вопрос задал?! — еще больше рассвирепел учитель.       Все продолжали молчать.       — Так, значит, — видимо, поняв, что ором он ничего не добьется, Олег Валентинович выдохнул, внимательно оглядел учеников, задержав свой взгляд на Юре, и заговорил уже более сдержанно, но все так же жестко: — Тихомиров, ты в медпункт, Кузнецов поможешь ему. Новиков, Сабуров, Цепляев, Фадеева — вы идете со мной. Остальные убирают этот бедлам и сидят тихо как мыши, чтоб ни звука. Ясно?!       Это «ясно» прозвучало настолько угрожающе, что вряд ли кто-то рискнул бы ослушаться.       Юра почувствовал, что его мутит. Не хватало только, чтобы вырвало прямо тут.       — Серег…       — А? Что? Хреново? — замельтешил он.       — Пошли уже.       Юра не смотрел на других, ему хотелось как можно скорее выйти из кабинета. Краем глаза он увидел свой телефон, опасно замерший на углу столешницы. Схватил его и сунул в карман, когда они проходили мимо.       — Юр, — его позвала Рита, но он лишь коротко качнул головой, даже не повернувшись.       — Я в норме, не волнуйся, — ответил он, неуверенный, что она услышала.       Артур, кажется, что-то бросил ему вслед, и тут же раздался гневный окрик Олега Валентиновича, но они с Серегой уже вышли в коридор.       — Артур ваще в край долбанулся. Устроил, конечно, — бубнил над ухом Серега, поддерживая Юру и помогая ему идти. — Какая муха его укусила? Вроде нормальный всегда был, а тут такое…       Уже на подходе к лестнице Юра попросил остановиться.       — Чего? — испуганно замер Серега.       — До туалета дойду.       Дверь была совсем рядом.       — Он тебе там по почкам не заехал? А то знаешь, было так у одного моего другана.       — Нет, это я утром что-то не то съел.       — Тебе, может, помочь?       — Нет, я сам. Правда, Серег, спасибо, но я сам. Подожди меня тут.       Серега беспокойно шмыгнул носом.       — Блин, ну ты это. Если чего там — зови. Я тут, у двери.       — Ага, спасибо.       Осторожно держась за стену, Юра зашел в мужской туалет. Внутри было пусто. На секунду прикрыв глаза, он попытался унять тошноту, но стоило ему сглотнуть, как все содержимое желудка попросилось наружу. Он едва успел добраться до первой кабинки. Из-за того, что толком не ел, тошнило желчью. Спазмы не прекращались, хотя блевать было уже нечем. На глаза навернулись слезы. Чувствуя, что больше не в силах стоять на ногах, Юра сел прямо на пол, привалившись к пластиковой стенке. Телефон загудел. Он принял вызов, даже не глядя на экран, — и так знал, кто звонит.       — Что произошло? — голос Ларана доносился откуда-то издалека.       — Меня побили.       Во рту был отвратительный вкус, все тело болело, но он почему-то улыбался, прижимая трубку к уху. Вся эту ситуация показалась сюрреалистично смешной. Как такое вообще могло с ним произойти?       — Твоему обидчику хоть досталось?       — Неа. Меня унизили и размазали. Я сижу на полу школьного сортира, умываюсь слезами и рвотой.       — Нельзя ввязываться в заведомо проигрышные сражения, Юра.       Он сразу представил, как Ларан говорит ему это, сидя в кресле своей шикарной гостиной с бокалом жутко дорогого вина, весь такой умный и всезнающий.       — Ну вот, а я такой тупой и слабый, — то ли себе, то ли Высшему ответил Юра.       — Я приеду за тобой.       Улыбка тут же пропала.       — Не надо.       — Я приеду, — с небольшим нажимом произнес Ларан. — Ты сейчас нестабилен и в шаге от нервного срыва. По твоей милости я пережил весьма отвратительную эмоциональную встряску, к тому же ты едва не использовал Контракт, а мне не нравится, когда меня дергают за поводок без предупреждения.       У Юры не было сил спорить. Кому он вообще может что-то запрещать?       — Делай что хочешь, — сказав это, он сбросил звонок и уткнулся лбом в колени.       Все будет нормально. Он со всем справится. Нужно успокоиться. Просто успокоиться. Все нормально.       Скрипнула дверь, и раздался неуверенный голос Сереги:       — Эй, Юр? Ну ты как там?       — Нормально, — шепотом повторил он.