Последний ритуал

      Впервые за полгода учебы в новой школе Юра оказался в кабинете медсестры. Серега порывался пролезть к нему за ширму для осмотра, но строгая пожилая женщина в белом халате властным жестом велела ему выйти за дверь и возвращаться в класс. Юру вертели как тряпичную куклу. Жесткие сухие пальцы прощупали места ударов. Он морщился, но терпел, поджимая губы.       — Ну ничего, ничего, — бормотала себе под нос медсестра, — давай-ка выпрямись. Тут не болит?       — Нет.       — Хорошо, — кивнула она. — Давно уж у нас никто не дрался. Ну, хоть без сломанных носов. Один ты такой пострадавший?       — Один, — нехотя ответил Юра.       — Вот и не сидится же вам на месте. Повернись. А так не болит? Замечательно. Небось, из-за ерунды какой-нибудь сцепились?       Юра предпочел промолчать.       — Натворят дел, а взрослым потом разгребать. Все, одевайся, Тихомиров, жить будешь. Вот, я тебе тут напишу, можешь купить мазь от ушибов, чтоб побыстрее синяки сходили, — она быстро черканула название на ярко-желтом стикере и принялась заполнять свои бумажки, — ну а пока, конечно, поболит. Если вдруг почувствуешь какой-то дискомфорт — поворачиваться или нагибаться больно, — дойдешь до нашей поликлиники, кто там у тебя терапевт? Фомина? Она повторно посмотрит, но вряд ли это понадобится.       Медсестра продолжала что-то наставительно говорить, но он слушал вполуха, натягивая толстовку.       — Еще какие жалобы?       — Никаких, — мотнул головой Юра и тут же пожалел о резком движении — перед глазами потемнело. Он быстро сел на кушетку, стараясь скрыть недомогание.       Медсестра даже не подняла головы от своих бумажек.       — Есть тебе побольше надо, Тихомиров, — вещала она, размашисто выписывая буквы в строчках. — С твоим ростом у тебя явный недобор. От того и с кожей проблемы.       А то он сам не знает, с чем у него проблемы. Юра ненавидел, когда кто-то начинал указывать на недостатки во внешности, словно у него нет зеркала.       — Ну что, пошли, боец, — медсестра взяла со стола папку и ключи от кабинета, — дойдем до Веры Васильевны, передам тебя из рук в руки. Заодно и на оппонента твоего посмотрю, а то мало ли.       Юра не видел в этом необходимости, но спорить не стал. Кто он такой, чтобы возражать школьной медсестре? Стоило двери открыться, как Серега тут же спрыгнул с подоконника и бросился к ним.       — Ну че? Как? Нормально все?       — Кузнецов, а ты почему еще здесь? — возмутилась медсестра.       — Да как же я могу бросить своего дружбана?! — не менее эмоционально вопросил тот, оскорбленно вскидывая руки.       Юра не считал их настолько уж близкими друзьями, но Сереге явно было любопытно, да и за помощь стоило его поблагодарить.       Медсестра недовольно скуксилась.       — Лишь бы по коридорам пошататься во время уроков. Все нормально с Тихомировым, давай-ка дуй в класс. Нечего тут ошиваться.       — Со мной все ок, — подтвердил Юра, видя, что Серега уже приготовился отбиваться. — Спасибо, что помог. Я хотел тебя еще попросить, можешь мои вещи собрать? Мы когда уходили, там половина на полу лежала, а то, боюсь, разбирательство затянется.       — Да не вопрос, — Серега почесал затылок, видимо, пытался придумать еще какой-то повод, чтобы остаться, но в итоге сдался: — Ну ладно. Я тогда пошел, но ты, если че, Юрец, сразу сигнализируй. Вы там поаккуратнее с пострадавшим, — бросил он напоследок медсестре.       — Иди уже, балабол, — она беззлобно махнула на него рукой.       Всю дорогу до кабинета директора Юра держался чуть позади, как будто рассчитывал, что ему удастся сбежать. Он уже предчувствовал допрос с пристрастием: «А кто это начал? И о чем вы думали? Нет, вы же вообще не думали!» — и все в таком духе. Вряд ли кто-то станет озвучивать реальную причину драки. Хотя с Риты станется. Как бы Артуру не прилетело снова.       Желудок свело новым спазмом. Юра сунул руки в карман толстовки, прижал их к животу и медленно втянул носом воздух, стараясь перетерпеть режущую боль. Кишки болели, словно их стянули в узел. Медсестра что-то сказала, но он не услышал.       — Что, простите? — дезориентировано переспросил Юра, пытаясь не морщиться.       Они уже стояли у дверей секретариата.       — Что-то не нравится мне твоя бледность, — нахмурилась медсестра.       — Меня с утра подташнивает, вчера что-то не то съел.       — Ну вот и оставался бы дома, глядишь, не подрались бы, — тут же насупилась она, теряя всякое сострадание к ученику. — Ходят больные, а потом ноют на уроках, как им плохо, а домой никто не отпускает.       Он сцепил зубы. Нужно было перетерпеть грубость так же, как и боль внутри.       Медсестра тем временем по-хозяйски распахнула дверь и зашла в приемную, Юра молча последовал за ней.       У стола суетливо крутилась та самая женщина, которая выдернула обэжэшника с урока. Заметив вошедших, она тут же все бросила и подлетела к ним.       — Раиса Григорьевна, ну как мальчик? Все в порядке? — вполголоса зашептала она, косясь на Юру.       — В порядке, Ниночка. Все там? — медсестра кивнула на дверь в кабинет директрисы.       — Там-там, — Ниночка сделала совсем уж круглые глаза, словно за стенкой была по меньшей мере пыточная. — Первый раз Олега Валентиновича таким злым видела! Кошмар! Ворвался со всем табором. Зинаида Борисовна только в администрацию собиралась ехать, а тут ЧП.       Можно подумать, что у них не школьная потасовка случилась, а разбойное нападение. Ниночка явно перебарщивала с эмоциями. Видимо, медсестра была того же мнения, она аккуратно отстранила возбужденную секретаршу и постучалась в дверь с золотой табличкой «Директор».       Юра был здесь лишь единожды — перед подачей документов в новую школу. Уже тогда помещение неуловимо напомнило ему кабинет начальника участка ГККС в их отделении. Большое пространство, массивный стол у дальней стены, кожаные кресла, настольный флажок с триколором, портрет президента в рамке над раскидистым фикусом. Зинаида Борисовна словно коршун взирала со своего царского трона властительницы школы на нерадивых учеников, выстроившихся перед ней в шеренгу. Обэжэшник выхаживал перед ними строевым шагом, едва ли не заглядывая в лица, а Вера Васильевна сурово зыркала, недовольно пыхтя.       — О, Раиса Григорьевна, проходите, что там у нас? — директриса перевела цепкий взгляд на Юру, осматривая его с ног до головы.       — Ничего серьезного, парочка синяков и ушибов. Видно, вовремя вмешались. А кто у нас второй участник сего действа?       — Да вон, Новиков.       Артур держался чуть в стороне от остальных, смотрел четко в пол и никак не отреагировал на появление Юры. Вокруг него серым облаком клубилась энергия: темная и злая. Она не успевала скапливаться — ее будто в воронку утягивало в пол. Защитные системы школы работали хорошо. Никитос, чувствуя неладное, жался поближе к Демьяну, отстраняясь от своего друга как от прокаженного. Сам Демьян явно был от этого не в восторге, но сохранял лицо до последнего. Одна только Рита стояла с прямой спиной и гордо вскинутым подбородком. Она сразу оглянулась на Юру, ободряюще ему улыбнулась и кивнула. Внутри затеплился слабый согревающий огонек. Возможно, все не так уж и плохо.       — Ну тут моя помощь явно не нужна, — заявила медсестра, оглядев всю честную компанию, и передала директрисе папку, — я здесь все расписала, если ко мне вопросов больше нет…       — Спасибо, Раиса Григорьевна, можете идти. Если что, я наберу.       Стоило медсестре выйти за дверь, как атмосфера в кабинете сразу потяжелела. Зинаида Борисовна мельком просмотрела записи, закрыла папку и подняла серьезный взгляд на Юру.       — Тихомиров, я хочу услышать твою версию произошедшего.       Он не знал, с чего начать. Язык словно прилип к нёбу. Рита попыталась подать ему невразумительный знак, но ее тут же одернула Вера Васильевна:       — Фадеева, прекращай! Ты уже наговорила сегодня.       Рита поджала губы и возвела глаза к потолку.       — Юра, не волнуйся, — чересчур миролюбиво взяла слово классная руководительница, — спокойно расскажи о том, что случилось, когда Олег Валентинович вышел.       Все ждали, а Юра думал лишь о том, чтобы тошнота не вернулась. В горле пересохло, хотелось пить, а ведь в рюкзаке так и лежала бутылка с водой, купленная Лараном.       Зинаида Борисовна нетерпеливо повела плечом, а это значило, что продолжать играть в молчанку становилось опасно для жизни. Он заговорил:       — Когда Олег Валентинович вышел из класса, мы просто разговаривали. Артур… — Юра еще раз взглянул на него. Показалось, что темнота вокруг немного истончилась. Неужели кончился запал ненависти, или это талисманы высосали весь негатив? — Я не знаю, что конкретно не понравилось Артуру в моем поведении. Как-то не так я на него посмотрел или еще что, но он начал меня оскорблять. Некоторых слов я стерпеть не смог и швырнул в него учебником.       Вера Васильевна раздосадованно охнула. Ну да, вряд ли кто-то ожидал от тихого и спокойного Тихомирова подобной выходки.       — Значит, все-таки ты первым применил силу? — строго спросила директриса.       — Да почему Юра-то?! — не сдержалась Рита. — Я же вам объясн…       — Фадеева! — гаркнула Вера Васильевна. — Совесть у тебя есть?! Еще один звук, и будешь ждать в коридоре!       Демьян незаметно ткнул ее кулаком в спину. С секунду они смотрели друг на друга, обмениваясь мысленными репликами, а потом она как-то разом расслабилась и выдохнула, теряя всю воинственность.       — Извините.       Юра решил сразу ответить, переводя все внимание на себя:       — Да, это я первый бросил книгой в Артура. Я не отрицаю.       — Ну что же это такое, Тихомиров? Уж на кого я бы никогда не подумала, — осуждающе закачала головой класснуха.       — Вера Васильевна, — остановила ее директриса, — давайте по существу. Тихомиров, что потом?       — Артуру это особо не понравилось, и он решил продемонстрировать мне свое физическое превосходство. Случилась драка, но нас быстро разняли. Как-то так.       — Замечательно, — сухо подытожила Зинаида Борисовна. — Что один, что второй — оба хороши. Никакие слова не оправдывают физическое насилие. Я не потерплю в стенах образцовой гимназии подобного безнравственного хамского поведения. Вы же старшеклассники, почти выпускники, а хуже детсадовцев. И из-за чего?! Один ляпнул, не подумав, второй сделал! Голова на плечах вам зачем?!..       Гневная тирада продолжалась не меньше десяти минут, и чем дольше их отчитывали, тем более громким и угрожающим становился голос директрисы. Она наращивала амплитуду с каждым сказанным словом и под конец перешла на немыслимый диктаторский тон. Даже Олег Валентинович сдал позиции, отступив к фикусу. Юре казалось, что его почти снесло этой пристыжающей педагогической волной. Лицо обдало жаром. И хотя поначалу он не чувствовал себя виноватым, под конец готов был сознаться во всех прегрешениях, лишь бы эта порка побыстрее закончилась. И ладно бы он и Артур, остальным вообще прилетело ни за что. Никитос весь сжался, несмотря на немаленькие габариты, Рита стояла с открытым ртом, глупо хлопая глазами, и один лишь Демьян стоически терпел, застыв словно статуя. Даже если ругают не тебя, выдержать подобное было непросто.       Когда речь зашла о вызове родителей в школу, Юра испуганно дернулся. Только не хватало вмешивать бабушку во всю эту историю.       — Вера Васильевна, — директриса повернулась к учительнице, — проведите разъяснительную беседу, присутствовать должны обе стороны.       — Новиков, кто из твоих сможет сегодня прийти? — тут же требовательно спросила классная руководительница. — Ну чего теперь молчишь? Уже наворотил дел, так будь добр, отвечай.       Артур угрюмо сверлил взглядом соседнюю стену.       — Мать, отец работает, — тихо процедил он.       — Замечательно. Так, Тихомиров, бабушка…       Она не успела закончить предложение.       — Вера Васильевна, я полностью осознаю свою вину и раскаиваюсь! — отчаянно затараторил Юра. — Я любое наказание понесу! Обещаю, больше такое не повторится! Если надо, и перед Артуром извинюсь! Конфликт же исчерпан, ну зачем же…       — Тихомиров! — одернула его директриса, словно хлыстом воздух рассекла. — Раньше надо было о бабушке думать. Ничего теперь пустословить.       — Но я же…       — Все, никаких возражений.       Юра пристыженно замер. Ну почему все так обернулось. Если бы он знал, что этим кончится…       По цепям Контракта прокатилась волна силы. Она ударила в грудь, словно прибой о скалистый утес, и распустилась цветком в солнечном плетении. Ларан был совсем рядом. Неужели он…       За дверью раздался какой-то шум. Все оглянулись назад.       — Это еще что такое? — нахмурилась директриса.       Олег Валентинович хотел было пойти проверить, но дверь с грохотом распахнулась, ударившись о стену. Весь проем заняла темная фигура.       — Я же сказала, что вам нельзя! — раздался отчаянный писк Ниночки.       — Ну что вы так разволновались, барышня, — низкий бархатный голос заполнил пространство кабинета, — конечно же, можно. Здравствуйте, многоуважаемые педагоги.       Юре показалось, что это просто дурной сон. Он чувствовал приближение Высшего, но и подумать не мог, что Ларан буквально заявится к нему в школу. Как он вообще проник в здание, там же охрана? Он ведь никого не покалечил? Нет, стоп, это уже смахивало на бред сумасшедшего. Пока Юра судорожно пытался собрать разбежавшиеся мысли в кучу, Ларан уже прошел вперед, не обращая никакого внимания на паникующую секретаршу за спиной.       Неожиданное появление незваного гостя, похоже, всех повергло в состояние легкого шока. Даже Зинаида Борисовна уставилась на Высшего, не скрывая своего смятения. У Демьяна было такое лицо, словно он увидел перед собой человека, восставшего из мертвых. Рита нервно хихикнула, но тут же прикрыла рот ладонью, правда смешинки в глазах никуда не делись. Артур побледнел и непроизвольно шагнул назад. И только Никитос в непонимании крутил головой, не догоняя, что вообще происходит.       Первое, что сделал Ларан: подошел к Юре и внимательно оглядел, считывая его состояние.       — Просто превосходно.       Уже только по одной брошенной фразе стало ясно — ничего хорошего их не ждет.       — Зинаида Борисовна, простите! Я пыталась его остановить, но он даже слушать не стал! — оправдываясь, запричитала Ниночка.       Директриса наконец пришла в себя. Растерянность сменилась злостью.       — Вы кто такой и по какому праву врываетесь в кабинет директора школы? Как вы сюда попали?! — молниеносно перешла в нападение Зинаида Борисовна.       Ларан ответил не сразу. Медленно ослабил галстук и плавно развернулся к разъяренной директрисе. Тяжелый темный взгляд давил, пришпиливая к месту. Охотник и жертва, угодившая в капкан, — нет и тени сожаления к более слабому существу.       — Меня зовут Голицын Леонид Михайлович. Я дядя Юры. И вопросы здесь сейчас буду задавать я, а вы уж постарайтесь доходчиво объяснить мне, какие порядки царят в вашем элитном учебном заведении, раз учеников избивают прямо посреди урока. И то, насколько полными будут ответы, напрямую повлияет на мое решение: подавать заявление в полицию или немного повременить.       Высший даже не повышал голос, напротив — говорил спокойно и ровно, но каждое произнесенное слово камнем падало на плечи всех присутствовавших.       Юра не мог поверить собственным ушам. Что вообще творит Ларан?! Почему, а главное — зачем? Связь с реальностью медленно ускользала. Вот сейчас он проснется у себя дома и еще посмеется над этим бредовым сном. Только время шло, а спасительное пробуждение никак не наступало.       Стоило отдать должное Зинаиде Борисовне, она не спасовала, в отличие от обалдевшего обэжешника и Веры Васильевны. Директриса сложила руки на папке и мрачно взглянула на Высшего.       — Леонид Михайлович, я могу понять ваше беспокойство за Юру, но это не значит, что вы можете вести себя подобным образом в стенах гимназии. Что касается сегодняшнего инцидента, то мы уже разобрались в случившемся. Да, ситуация неприятная, но это не более чем подростковая ссора. Столь радикальные меры будут излишни.       Ларан усмехнулся. Юре захотелось просто закрыть глаза. Сейчас грянет буря.       — Подростковая ссора? — он шагнул прямо к столу, нависая над директрисой огромной зловещей тенью. — И это говорит директор школы? Да как вообще родители могут доверять вам своих детей, если вы закрываете глаза на подобное? Вы что, ослепли? Он, — Ларан указал на Юру, — едва стоит на ногах, бледный словно смерть. Ему вообще оказывали надлежащую медицинскую помощь? Вижу, что нет. Вряд ли ваш персонал обладает достаточной профессиональной квалификацией, а у вас даже мысли не возникло направить ребенка к компетентному врачу. Наверное, и липовые бумажки о состоянии здоровья уже нарисовали, чтобы прикрыть свои грехи. Педагоги несут ответственность за здоровье детей, пока те находятся в школе. Где был учитель в этот момент? Покажите мне составленный акт о несчастном случае. Или вы планировали все замять без лишней огласки? Видно, зря Сурыкина на прошлой проверке дала вам поблажку.       Не было криков и прямых оскорблений, только твердый поставленный голос, втаптывающий в грязь и заставляющий усомниться в собственном положении. Ларан умел говорить так, что ему невозможно было перечить. И если поначалу Зинаида Борисовна явно сдерживалась, готовясь дать отпор, то на последней реплике изменилась в лице, будто на нее накинули серую вуаль.       — Что за голословные претензии?! — неожиданно осмелела классная руководительница, вклинившись в образовавшуюся паузу. — В первый раз вас вижу и уже…       — Вера Васильевна, — холодно остановила ее директриса.       Зинаида Борисовна словно за мгновение утратила свой железный стержень. Она сжала ладони в кулаки, прикусила губу в нервной, совершенно не свойственной ей манере и напряженно выдала:       — Леонид Михайлович, давайте все спокойно обсудим, без ругани и ненужных скандалов. Ученики подождут в приемной. Нина, проводите.       Секретаршу дважды просить не пришлось.       — Пойдемте! — она с готовностью ринулась к выходу, опасливо оглядываясь на Ларана.       Юра беспокойно завертелся на месте. Нельзя было уходить и оставлять Высшего здесь одного. Неизвестно, что еще могло прийти ему в голову. Заметив его метания, Ларан сразу оказался рядом, по-отечески приобнял за плечо и, мягко улыбнувшись, сказал:       — Не волнуйся, я быстро со всем разберусь.       Словно сработал переключатель, и вот он снова хороший и добрый.       — Но…       — Все нормально, положись на меня.       Возражение так и рвалось наружу, но Юра понимал, что спорить сейчас будет верхом глупости. Ларан все равно настоит на своем, а устраивать новую сцену перед учителями и одноклассниками совершенно не хотелось. Демьян вперился в него немигающим взглядом, пытаясь донести какую-то мысль, но Юра даже не пытался понять. Он словно висел на самом краю обрыва, только вот желания карабкаться вверх с каждой секундой становилось все меньше. С него хватит, будь что будет. Надоело. Если кто-то взрослый и сильный хочет решить все за него — пожалуйста, милости просим.       — Хорошо. Спасибо, — покорно кивнул он.       Ларан удовлетворенно прищурился, довольный его ответом, а потом резко посерьезнел и вскинул голову, будто сторожевой пес, почуявший чужого на своей территории. Артур, дернувшийся было к двери, замер на месте. Ларан ничего не сказал, просто смотрел на него, но от этого взгляда бросало в дрожь. Так смотрят на уродливого склизкого паразита, об которого даже руки марать не хотят. Брезгливое отвращение напополам с жалостью. Новиков явно испугался. Где-то на самом краю сознания всколыхнулось затаенное злорадство. Возможно, это было низко и подло, но Юра ничего не мог с собой поделать. Он не стал одергивать Высшего, лишь мазнул по Артуру равнодушным взглядом и пошел к выходу. Тот отшатнулся от него и пропустил вперед.       Ниночка дождалась, пока все ученики выйдут из кабинета, и плотно прикрыла дверь.       — Садитесь пока сюда.       Она указала на три стула у стенки.       Рита сразу потянула туда Юру, заставляя сесть. Артур демонстративно отошел в противоположный угол, скрестив на груди руки. Демьян остался стоять, а Никитос, немного помявшись, плюхнулся на последнее свободное место.       — Что он здесь делает? — тут же зашептала Рита Юре на ухо.       — Позвонил и приехал.       — Охренеть просто.       — Эм… — вдруг зашевелился Никитос, — это ж про него сегодня?..       Юре не слишком хотелось вдаваться в подробности. С Никитой он вообще почти не общался. Тот всегда казался ему бесплатным приложением к Артуру и не вызывал никакой симпатии. На вопрос ответил Демьян:       — Да, это он.       — Пиздец, жесткий мужик. Видели рожу обэжешника? Он там чуть не обосрался.       — А сам-то, — поддела его Рита, — затрясся как цуцик, стоило нам к директрисе зайти.       — Да ничего я!..       — Ребята, не шумим! — шикнула на них Ниночка, грозя пальцем.       Все притихли. Рита прижалась к плечу Юры, стараясь поддержать. Сам он смотрел на свои сцепленные руки, но взгляд был пустой. Болели ребра и живот. О чем там говорит Ларан? Когда он упомянул фамилию какого-то человека, директриса сразу присмирела. Откуда Высший ее знает? Но если он все сейчас решит, может, и бабушке говорить не придется.       Перед глазами возник экран мобильного телефона с открытой заметкой — Демьян сунул его прямо Юре в лицо.       «Комитет все уладит. Не волнуйся. С Артуром я поговорю сам».       Юра забрал его телефон и быстро написал ответ ниже:       «Не нужно портить имидж «классного парня» из-за меня».       Демьян прочитал, скривился и снова затарабанил по экрану.       «Я здесь не просто так».       Юра не стал больше ничего отвечать.       Так в тягостном молчании они просидели до самого звонка. В коридоре послышался шум и топот ног, словно за стенкой был совсем другой мир, живший по иным правилам, а Юра просто застрял в пузыре, где время остановилось. Когда дверь директорского кабинета наконец открылась, он уже перестал надеяться на хороший исход.       Первой вышла Вера Васильевна.       — Ну что вы, что вы! Конечно же, все будет, о чем разговор, — улыбаясь, отмахивалась она.       Вслед за ней появился Ларан с директрисой едва ли не под ручку.       — Я рад, что смог вам угодить, — добросердечно произнес он.       Непоколебимая железная директриса гимназии прямо-таки лучилась позитивом и человеколюбием. Такого выражения лица Юра не видел у нее ни разу. Зинаиду Борисовну не иначе как подменили, поставив на ее место двойника.       — Не стоит, Леонид Михайлович, — любезно проговорила она. — Мой телефон у вас есть, можете звонить в любое время.       Последним из кабинета выскочил обэжешник.       — А как же!.. — начал было он, но его моментально одернула Вера Васильевна:       — Олег Валентинович, помолчите, ради бога!       Он тут же захлопнул рот, спасовав перед угрожающим лицом классной руководительницы.       — Что ж, приятно было со всеми вами пообщаться, — оглядел собравшихся Ларан, будто артист, заканчивающий свое выступление перед благодарной публикой. — Юра, нам пора.       Ничего не понимающий Юра заторможено встал. Ларан взял его под крыло, не давая шанса развернуться обратно. Демьян двинулся было за ними, но его остановила Рита, схватив за рукав и что-то быстро зашептав.       — До свидания! — бодро попрощался Высший, словно это не он залетел сюда с претензиями всему педагогическому составу.       Директриса давила самую любезную из своих улыбок.       Они не успели выйти в коридор, как за спинами раздалось уже совсем другим тоном:       — Новиков, а с тобой мы еще не закончили! Жду твою маму сегодня…       Дверь закрылась, и шум детских криков проглотил окончание фразы.       Юра все еще не мог поверить в случившееся. Его отпустили домой? С чего директриса так резко подобрела?       — Ларан, что ты…       — Вопросы потом, сначала выйдем отсюда.       Высший неприязненно поморщился, одергивая полу пальто, будто стайка младшеклашек, с визгом пронесшаяся мимо, могла его запачкать.       — Юрец, эй! — неожиданно громко раздалось над толпой.       У лестницы стоял Серега с Юриным рюкзаком в руках.       Юра уже успел забыть про него, так бы и ушел без вещей. Чем ближе он подходил к Сереге, тем более вытянутым у того становилось лицо. Ларан за спиной выражал крайнюю степень недовольства. Ну ничего, потерпит.       — Спасибо, — Юра забрал рюкзак.       — Да че уж, — Серега откровенно пялился на Высшего и даже не пытался это как-то скрыть. — Сильно орали?       — Нет. Артуру больше досталось.       Юра вытащил бутылку воды и сделал несколько спасительных глотков.       Серега явно подкарауливал его с целью разузнать побольше, но Ларан спутал ему все карты. Парня прямо-таки разрывало от любопытства. Скорее всего, он узнал мужика с фото и теперь боролся с желанием спросить напрямую. Серегины терзания на корню оборвал сам Высший:       — Нам нужно поторопиться. У меня еще есть дела, — повелительно рубанул он. Серега аж вздрогнул.       Юра, напротив, даже ухом не повел. То ли общее апатичное состояние сыграло роль, то ли волна негодования, которая буравила ему затылок на протяжении минуты.       — Серег, ты извини, но нам пора. Я думаю, остальных сейчас тоже отпустят. Расспросишь их.       — А-а… ага. Ну ладно, давай, — немного разочарованно пробормотал тот и чуть погодя, будто опомнившись, добавил, обращаясь конкретно к Ларану: — До свидания!       Высший не удостоил его ответом.       Пока они шли к раздевалке, Юра ощущал на себе новую порцию повышенного внимания от окружающих, но ему было все равно. Любой незнакомый взрослый, оказавшийся среди массы учеников в школьном коридоре, был как бельмо на глазу, так что их с Лараном парочка притягивала взгляды вдвойне.       — Справишься? — спросил Высший, заметив, как Юра тяжко вздохнул, нагибаясь, чтобы надеть ботинки.       — Да.       Как бы ему ни хотелось это признавать, но драка не прошла бесследно.       Прозвенел звонок, и народ резко схлынул из вестибюля. Юра застегнул куртку и медленно выдохнул.       — Пошли.       Охранник, дежуривший у турникетов, вытянулся по струнке, когда они проходили мимо. И что же сделал Ларан, раз тот так напрягся? Юра до сих пор задавался вопросом, как он беспрепятственно проник в школу.       Лицо приятно заколол холодный ветер. Было странно вот так спускаться со школьного крыльца в разгар учебного дня. Алая «Мазерати» дожидалась их у дороги. Юра заметил глубокий рисунок шин на снегу — парковался Высший быстро и резко, сразу становилось понятно, в каком он был настроении. Ларан молча забрал рюкзак, закинул его на заднее сиденье, где до сих пор лежала Юрина сумка с вещами, и распахнул перед ним дверь.       — Поговорим внутри, забирайся.       Юра не спорил.       Сев за руль, Ларан не стал включать музыку, резко вжал педаль газа и рванул с места, Юра едва успел пристегнуть ремень безопасности. Вывернув со двора, «Мазерати» выскочила на проезжую часть и, не сбавляя скорости, пролетела на мигающий желтый на светофоре.       — Решил меня убить? — с нервным смешком спросил Юра, хватаясь за ручку на двери.       — При всем желании не могу.       Ларан сбросил скорость и поехал более спокойно, встраиваясь в общий поток.       — Не думал перейти на домашнее обучение? Как ты только ходишь туда каждый день. Отвратительное место.       — Все не так уж плохо.       — Оно и видно.       Ларан ждал еще какой-то реплики, но Юра молчал. Тогда он сам задал вопрос:       — Что сделал этот недомерок?       Юра повернул к нему голову, разглядывая профиль. Беспокойство и тревога ушли, уступив место непонятно откуда взявшемуся злому веселью.       — Сказал, что у меня появился богатый папик, который катает меня на своей крутой тачке.       Ларан удивленно вскинул брови, перебирая пальцами по рулю.       — Вот же кретин. И ты ему вмазал?       — Швырнул учебником.       — А что так слабо?       — Ну уж извини, что под рукой не оказалось тесака.       Высший хохотнул. Юра тоже непроизвольно улыбнулся.       — Как ты так быстро приехал? И как тебя пустили в школу?       — Я был в городе, когда почувствовал твое отвратительное состояние. А в это чудное учреждение очень легко попасть, когда ты предоставляешь документы полковника ФСБ и руну внушения.       — Ты использовал силу? — нахмурился Юра.       — Крохотную каплю, — беззаботно фыркнул Ларан. — Можно было обойтись и без нее, но так быстрее.       — И откуда у тебя документы фсбэшника… А ладно, это неважно. На директрисе ты тоже использовал руну?       — Конечно, нет. Сила слов и денег.       — Ты что, дал взятку? — обомлел Юра.       Ларан кинул на него смешливый взгляд.       — Нет. Просто показал, что мои слова имеют немаленький вес, а угрозы могут быть вполне реальными. Людей очень легко напугать, особенно тех, кто считает, что им есть что терять. Думаешь, у вашей директрисы нет грешков за спиной? Стоило упомянуть кого-то из департамента образования, как она сразу поплыла, а дальше нужно было продолжать нажимать на верные точки.       — Погоди, та фамилия, которую ты назвал?..       — Мелькала в ваших местных новостях.       — Так ты не знаешь, кто это? — удивился Юра.       — Заместитель кого-то там, — легкомысленно ответил Высший. — Да это не так уж и важно.       — У меня слов нет.       — Можешь просто восхититься мной и сказать, что я был хорош.       — Ты был хорош, — не стал отрицать очевидного Юра. — Директриса явно решила, что ты на короткой ноге с ее начальством.       — И даже больше, — самодовольно оскалился Ларан. — Можешь быть уверен, что в ее голове сформировался образ богатого влиятельного Леонида Голицына из органов.       — Удивительно, что ты этому так рад.       — Всегда приятно ставить зарвавшихся людишек на место.       Юра предчувствовал, что яркое появление Ларана еще аукнется ему в будущем. Оставалось надеяться, что хуже уже не будет.       Машина остановилась на пешеходном переходе, пропуская людей. Юра зацепился глазами за медленно идущего старичка с тростью.       — Они не будут звонить бабушке?       — Нет. Твою бабушку никто не побеспокоит.       — Спасибо.       Ларан внимательно на него посмотрел.       — Мы можем заехать в больницу. Я чувствую, что серьезных травм у тебя нет, но если…       — Не нужно. Просто поехали домой.       Лишь спустя несколько минут Юра осознал, что сказал. «Поехали домой» — словно они семья и уже давно живут вместе. Мысль показалась дикой. Наверное, Артур все же попал ему по голове во время драки. Правда одного он отрицать не мог — то, как Ларан вступился, было приятно. За последние пару лет он уже успел привыкнуть к тому, что полагаться нужно только на себя. Твои проблемы они только твои и разбираться с ними лишь тебе. Да и сам Юра никогда не стремился переложить ответственность на чужие плечи. Но сегодня, когда Высший ворвался в кабинет директрисы, он испытал нечто похожее на облегчение. Уверенность в том, что кто-то возьмет удар, решит все без Юриного участия и скажет: будь спокоен, я все сделаю, просто подожди немного — забытое сладкое чувство откуда-то из глубокого детства. Оно опасно затягивало в свои сети, и Юра совершенно не хотел ему сопротивляться.       Машина свернула к поселку. Ларан поехал по параллельной улице, словно намеренно избегая дороги, проходившей мимо Юриного дома. Тому, в общем-то, было все равно. Слишком устал, чтобы обращать внимание на такие детали. Впереди уже показались кованые ворота и массивная домина Высшего, когда телефон в кармане толстовки призывно загудел. Юра расстегнул куртку и вытащил мобильник. На экране светилось: «Валентин Федорович». Можно было по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз начальник участка звонил ему лично. Юра медлил.       — Бери, — посоветовал ему Ларан, успевший заглянуть в экран, — им надо проверить твое состояние. Скорее всего, кого-нибудь пришлют.       Юра сглотнул и принял вызов.       — Алло.       — Здравствуйте, Тихомиров. Как себя чувствуете?       — Со мной все в порядке, — постаравшись придать голосу побольше уверенности, ответил Юра.       — Рад это слышать, — Валентин Федорович откашлялся и продолжил: — Обычно мы не вмешиваемся в жизнь наших работников, но вы у нас теперь особый случай. Комитет постарается сгладить все возможные последствия.       — Эм… Спасибо.       Тем временем «Мазерати» заехала на расчищенный двор. Автоматические ворота гаража поползли вверх, пропуская ее внутрь.       — К вам выехали специалисты. Вас осмотрят и окажут всю необходимую помощь.       — Не стоило, со мной правда все нормально, — попытался возразить Юра.       — В связи с прошлыми событиями и вашим отстранением осмотр — обязательная процедура, согласованная регламентами. Не волнуйтесь.       Ларан заглушил двигатель и выжидающе уставился на Юру.       — Да, я все понимаю. Я…       — Мы в курсе, что вас забрал Высший, — опередил его Валентин Федорович. — Будьте спокойны, Тихомиров, скоро к вам приедут наши люди. Если понадобится освобождение от школы, они все оформят. Отдыхайте и не волнуйтесь по пустякам.       Слегка ошалевший от таких любезностей Юра скомкано попрощался и завершил звонок.       — Приедут из комитета, — сообщил он Ларану.       — Ну а чего лицо кислое?       — Не знаю, не привык, что со мной так все носятся.       Высший только хмыкнул.       — То ли еще будет, Юрочка.       — Ты о чем?       Ларан оглядел его со странной улыбкой.       — Ты многого не замечаешь. Никогда не задавался вопросом, почему тебя так легко отпустили после становления Мейстером? Такая сила в руках слабого неумелого ребенка, а ему просто дали жить обычной жизнью.       — Разве тотальной слежки надо мной недостаточно? — не особо понимая, к чему клонит Ларан, спросил Юра. — Типа я стараюсь не зацикливаться на этом, но у нас весь город нашпигован Видящими. Они же каждый мой шаг анализируют. Один Демьян чего стоит. Уверен, что в комитете есть целый отдел, составляющий конспекты о том, что я съел и куда пошел.       Ларан качнул головой.       — Это все поверхностно. Да, несомненно, важно, как живет Мейстер, что делает, с кем общается, но гораздо важнее, что происходит тут, — Высший дотронулся пальцем до его лба. — Ваш многоуважаемый Верховный председатель принял очень интересное решение — дать тебе свободу. Не знаю, может, опыт прошлых поколений сыграл роль.       — Ларан, слушай, вот тут, — Юра сам потыкал себя в лоб, — у меня сейчас ни хрена не соображает. Я устал, у меня все болит, я просто хочу лечь на горизонтальную поверхность и закрыть глаза. Так что если ты решил что-то сказать, я тебя прошу, говори прямо.       — Ну хорошо, — покладисто согласился он. — Тебе позволено слишком свободно думать. Мейстеры редко когда имеют собственную волю, чаще они просто оружие в руках тех, кто над ними. Для Видящих важно, кого я выберу. Будет это человек из кланов или приверженец кого-то из верхов, благоволит он нынешней власти, а может, наоборот, жаждет все изменить. Именно поэтому Мейстеров тщательно контролируют. Некоторые люди, заключая Контракт с Высшей сущностью, думают, что становятся всесильными, только вот они забывают, что сами попадают в оковы похлеще моих. Чтоб ты знал, у тебя тоже есть ошейник, правда поводок почему-то еще не нацепили. Вяземский пошел по другому пути: дал тебе возможность продолжить жить, как ты жил до этого. С некоторыми ограничениями, естественно, но он и так сделал куда больше, чем следовало. Ты для всех чистый лист, Юра, и ваш Верховный председатель попытался на время огородить тебя от чужого влияния, но это имеет свои последствия.       — И какие же? — скупо спросил Юра.       — Не все будут послушно ждать того часа, когда ты подрастешь и окрепнешь. Заметил, как аккуратно к тебе начал подбираться председатель седьмого управления? А волчонок Сабуровых? Он здесь тоже не просто ради твоей охраны. Каждый потихоньку делает шаги вперед. Пока маленькие и осторожные — боятся спугнуть, — но все же попытки уже есть. Скорее всего, и Вяземский оставит свои благородные порывы и косвенно вмешается. Мало ли что может прийти в твою чудесную головушку. Вольнодумство у вас не в чести.       — Я не собираюсь никому подыгрывать и занимать чью-то сторону.       Юра не хотел ввязываться во все эти подковерные интриги и дележку власти. Ему сложно было понять, как Видящие успевают грызться между собой, когда на них возложена такая опасная и важная миссия.       — Ты уже на чьей-то стороне, просто сам пока не понимаешь.       — На своей собственной! — вспылил он и поспешил вылезти из машины.       Ларан на это только усмехнулся и тихо произнес:       — Вот это им и не нравится.       Из гаража в дом вел отдельный вход, Юра двинулся к полупрозрачной двери, за которой виднелись очертания коридора, но развернулся назад, вспомнив про свои вещи. Ларан уже вытащил рюкзак и сумку, намереваясь нести все сам.       — Давай мне.       — Спасибо, Юрочка, а то на секунду почудилось, что я твой личный лакей.       — Тебе меня не пристыдить.       — Даже не пытался.       Передав Юре вещи, Ларан открыл багажник. Там оказались четыре увесистых пакета с едой.       — Это что, запасы на случай войны?       — Я же должен обеспечить тебе здоровое питание.       — Да тут на целую роту хватит.       — Не хочу мотаться в магазин лишний раз.       Значит, после того как он отвез его в школу, то поехал за продуктами, поэтому и примчался так быстро. Надо же, какой предусмотрительный.       — Придержи дверь, — попросил Высший, шурша пакетами.       Интерьер дома наконец приобрел законченный вид — больше не было никаких мелких недоделок, но он все так же оставался холодным и необжитым — будто элитное жилье, выставленное на продажу. Пока Юра разувался и вешал куртку, Ларан уже отнес пакеты на кухню и вернулся обратно.       — Есть гостевые на втором этаже и на первом, — сообщил ему он.       — Друзья любят оставаться у тебя с ночевкой?       Высший ухмыльнулся, оценив шутку.       — Я не стал менять планировку. Ну что, какую выберешь?       — На первом. А ты сам где обитаешь?       — Кабинет и комната на втором — первая дверь у лестницы, но чаще всего я работаю на кухне. Пошли, провожу в твои апартаменты.       Комната оказалась достаточно просторной. Светлые стены, кровать на подиуме, над изголовьем — здоровая картина с какой-то абстракцией из широких золотых мазков, шкаф и даже угловой диванчик. Письменный стол стоял прямо у окна, выходящего на задний двор. Юра без особого интереса огляделся, комната была раза в три больше его собственной.       — Располагайся, мне нужно разложить покупки, а то с минуты на минуту прискочат твои дружки из комитета.       Ларан вышел за дверь, оставив его одного.       Положив сумку с рюкзаком на диванчик, Юра прошел через всю комнату, присел на кровать и опустился на спину, уставившись в потолок. Тело тут же отозвалось болью в местах ушибов, но он стерпел, сжав зубы, хотя здесь его никто бы не услышал. Очень хотелось закрыть глаза и просто отключиться. После сумасшедшего утра, наполненного криками, руганью, выяснением отношений тишина была похожа на космический вакуум. Юра чувствовал, как она давит на него со всех сторон, закладывая уши. Он не хотел вспоминать, но в голове то и дело всплывали картинки: озлобленный взгляд Артура, искривленные обидой губы, перекошенное в ярости лицо. Раньше он и подумать не мог, что способен вызвать у человека такой приступ неконтролируемой агрессии. Как до этого дошло? Да, возможно, Юра сам подлил масла в огонь, но это не повод вот так слетать с катушек. Первая в жизни драка. Хотя полноценной дракой это можно было назвать с большой натяжкой. Юра попытался прислушаться к себе, стараясь уловить отголоски раскаяния. Совесть услужливо молчала. Наверное, узнай обо всем бабушка, он бы извелся от чувства вины, но Ларан избавил его от этой участи. Юра даже думать не хотел, как бы все сложилось, не появись он там сегодня. В то, что комитет все разрулит, верилось слабо.       Неожиданно в голову пришла мысль, что было бы неплохо, если бы у него и правда был такой дядя. Этакий дальний родственник, появляющийся на семейных застольях. Дядя Леня, у которого есть свой бизнес, навороченная тачка, и он в любой момент может подскочить и решить вопрос, потому что «какие проблемы, Юрочка?». Тот самый настоящий взрослый, которого ждут все дети, потому что знают — он обязательно привезет что-то вредное, но ужасно вкусное, а на день рождения от него будут самые крутые подарки.       — Что за бред, — сам себя одернул Юра.       У него было нормальное детство. Он никогда не чувствовал себя обделенным. Не нужен ему никакой дядя. Вот если бы мама была жива… В глазах защипало. Нет, нет, нет. Он уже давно не плакал из-за ее смерти. Юра часто заморгал, пытаясь не дать непрошенным слезам прорваться через край. Глубоко вздохнув, поднялся с кровати. Нужно было срочно занять себя делом, пока он окончательно не провалился в этот омут.       Вещи из сумки перекочевали в шкаф, заняв всего лишь две полки. Юра кое-как стянул с себя толстовку, хмуро осмотрел на предмет повреждений и бросил к остальной одежде. Учебники и тетради выстроились в башню на столе, ноутбук был поставлен на зарядку. На дне сумки остался пакет с умывальными принадлежностями, нужно было спросить у Ларана, где тут ванная.       На улице просигналила машина. Из окна его комнаты не было видно, кто приехал, но и вариантов оставалось не так много. Пора выходить из своего укрытия.       Видящих было четверо. Они уже зашли в дом и кучковались в коридоре, разуваясь. Ларан ждал Юру у подножья лестницы, равнодушно глядя на гостей. Из всех знакомым был только Попов. Крупный полноватый мужик за его спиной, кряхтя, опирался на стену, пытаясь расстегнуть молнию на ботинке. Воротничок рубашки впивался в толстую шею, словно удавка. Справившись с обувью, он с облегчением разогнулся, красный от проделанных усилий. Рядом с ним стоял второй Видящий, не уступающий ему ростом, но куда меньшей комплекции. Волосы были забраны в хвост на затылке, виски выбриты, короткая борода аккуратно подстрижена, будто он только что вышел из салона весь такой холеный и модный. Он придирчиво осматривал дом, но стоило Попову оглянуться — сразу начал раздеваться. Четвертой была женщина. Юра даже не сразу ее заметил. Невысокая, светловолосая Видящая средних лет в скромной серой курточке. Она терялась на фоне своих массивных спутников.       — Добрый день, Мейстер, — по обыкновению проигнорировав Высшего, вежливо поприветствовал Михаил.       Юре показалось, что он уловил напряженность в голосе. Интересно, он вообще спал? У них же вчера еще какое-то ночное собрание было. Вот, наверное, Попов обрадовался, когда ему приказали мчаться сюда к малолетке, учудившему школьную драку. Не Мейстер, а ходячая катастрофа.       — Здравствуйте, — Юра попытался натянуть улыбку. — Вы извините, что так вышло. Я говорил, что не нужно приезжать. Из-за такой фигни столько шума…       — Не стоит, Юрий Владимирович. Это наша работа, мы обязаны проверить ваше состояние. Пройдемте.       Попов указал рукой в сторону кухни-гостиной, будто это был его дом и это он приглашал всех к себе. Ларан закатил глаза, но промолчал, за что Юра был ему безмерно благодарен.       Гости из комитета заняли места, следуя какому-то внутреннему распорядку. Попов сел на диван, модный с бородкой встал позади него, женщина опустилась в кресло, за ней остановился здоровяк. Юре не понравился взгляд модного — не просто внимательный, а цепкий и въедливый, ввинчивающийся под кожу. Он пялился на него так открыто и нагло, словно дыру хотел прожечь. Остальные наблюдали так же внимательно, но не настолько откровенно. Юра отвел глаза. Он не экспонат, чтобы его так разглядывать. Ларан, как последний предатель, сбежал на кухню и звенел там бутылками. Действительно, самое время, чтобы открыть вино.       — Прошу вас, присядьте, — попросил Попов, кивнув на оставшееся кресло напротив.       Юра послушно сел, стараясь не замечать назойливого внимания Видящего с бородкой. Тем временем Попов продолжил:       — Это Тамара, она проведет короткий осмотр. Нам нужно убедиться, что ваш психоэмоциональный фон все еще в пределах нормы.       Ну да, для комитета куда важнее душевное состояние, чем физическое. Юра не думал, что со вчерашнего вечера что-то изменилось. По крайней мере чувствовал он себя так же — стабильно хреново, но не хуже. Но раз уж все так переживают, он не против пройти очередную проверку ради спокойствия начальства, а то ведь спать не будут.       — Хорошо, конечно, — согласился он.       Попов подал Тамаре знак, и та начертила в воздухе несколько рун.       — Постарайтесь расслабиться, — попросила она, окутывая Юру мерцающими символами.       Расслабишься тут, ага, как же. Он даже прикрыл глаза, стараясь дышать ровно, но это мало помогло.       — Как вы сами оцениваете свое состояние? — мягко спросила Тамара, продолжая манипуляции с рунами.       — Если скажу, что все хорошо, — то совру. Скорее приемлемо. Но не думаю, что сегодняшнее происшествие как-то сильно на мне отразилось.       — Хм…       Юра открыл глаза. На коленях у Тамары неизвестно откуда взялся планшет. Как именно происходит интеграция энергетических потоков с высокими технологиями, Юра никогда не понимал. Руны переливались приятным золотисто-розовым цветом, но Тамара почему-то радостной не выглядела. Она прижала костяшки пальцев к губам, хмуро вглядываясь в строчки на экране. Символы испарились, и Юра приготовился услышать вердикт.       — Михаил… — полувопросительно произнесла Тамара.       Попов кивнул.       — Мейстер, — тут же обратился он к Юре, — вы можете быть уверены, что результаты сегодняшней проверки будут известны только присутствующим здесь лицам и руководству.       — Что-то не так? — предчувствуя неладное, спросил Юра.       На вопрос ответила Тамара. Она взглянула на него со странным выражением — то ли пыталась приободрить, то ли пожалеть.       — Ваши показатели значительно ухудшились менее чем за двенадцать часов.       — Ухудшились? — тупо повторил он. — Но я не заметил ничего такого…       — Повышенная возбудимость и реакция на раздражители. Высокий уровень тревожности. Появление депрессивных симптомов. Так же прослеживается тенденция к резким энергетическим всплескам. Нарушен общий фон.       — Я… Это… — он часто заморгал, нервно прикусывая губы. — Утро не задалось. Я уверен, что к вечеру все нормализуется. Мне просто нужно отдохнуть немного.       — Не нужно оправдываться. Здесь нет вашей вины, — попыталась успокоить его Тамара. — Мы знаем источник проблем, а это уже половина решения. Да, такой скачок в показателях — это плохо, но совместными усилиями мы все поправим, верно?       — Конечно.       Юра заторможено качнулся вперед. Да, он чувствовал себя паршиво, прекрасно это понимал, но разве у него может быть депрессия? С чего вдруг такие выводы? Что-то эта дама из комитета чересчур сгущает краски. Поспать пару часов, полноценно поесть — и все придет в норму. Наверняка вся эта гиперзабота из-за статуса Мейстера. Они боятся, что он может сорваться или учудить что-то такое, вот и перестраховываются, но он еще в своем уме.       Попов тем временем уже начал раздавать указания:       — Тамара, останешься здесь до вечера. Нам нужно быть уверенными, что отрицательная динамика не продолжится. Глеб, ты сегодня с суток?       — Да, — ответил Видящий, стоявший за спинкой кресла Тамары, — но силы пока есть.       — Хорошо, тогда мы с тобой сейчас доедем до гимназии. Нужно проверить защитные талисманы и сделать слепок за последние двадцать четыре часа.       — Денис, сколько человек из твоей группы сейчас на поселке?       Модный с бородкой прикинул на пальцах.       — Считая ребят, прочесывающих лесополосу, — двенадцать.       Внутри что-то щелкнуло — голос показался до боли знакомым. Юра внимательнее присмотрелся к мужчине. Такую броскую внешность сложно было забыть, вряд ли где-то встречал. Значит…       Неприятный тип бросил на Юру мрачный взгляд. Тот застыл, застигнутый врасплох.       — Хотите усилить состав? — спросил Денис, словно обращался не к Попову, а к Юре.       — Нет, этого будет достаточно. Останешься с Тамарой. Если все нормализуется, вернетесь вместе.       — Может, лучше мне? — вдруг спросил Глеб, отчего-то напрягшись.       — Нет. Ты мне нужен в городе, — будто не замечая его беспокойства, ответил Попов.       Денис самодовольно усмехнулся. Глеб еще сильнее помрачнел.       — Не волнуйся, Глеб, у меня все под контролем, — с вызовом заявил он.       «Ущербный последыш», — всплыло в сознании. Юру будто током прошибло. Это он! Точно он, его голос! Эти презрительно напыщенные нотки. Он не мог ошибиться. Бурков Денис — Ловчий второго ранга, который отчитывал Демьяна в отделении, пока Юра прятался за углом. Тот самый клановый из седьмого управления.       На кухне громко звякнуло, все оглянулись. Ларан с бокалом в руке медленно прошествовал в гостиную, притягивая всеобщее внимание.       — Вот любите вы поднимать излишний шум из ничего, — пожаловался Высший, останавливаясь у камина. — Юра вполне может справиться сам, незачем гонять туда-сюда своих подчиненных.       — Высшая сущность не имеет права голоса в этом вопросе, — отрезал Попов.       Ларан качнул бокал, не спеша сделал глоток.       — Сразу говорю, что не дам вам пихать ему таблетки, — произнес он, любуясь бордовой жидкостью за прозрачными стенками.       Михаил уже хотел что-то ответить, но его опередил взволнованный Юра:       — Какие таблетки?       — Не слушайте его. Никто не планирует вам ничего давать.       — Да, да. Все они так говорят поначалу, — снова влез Ларан. — А потом срочный курс антидепрессантов, нейролептики, транквилизаторы — и вот уже твои мозги превращаются в кашу. Что только ни сделает комитет, лишь бы предотвратить упаднические настроения в рядах своих сотрудников.       Попов убийственно смотрел на Высшего, который будто и не замечал испепеляющего взгляда.       — Это правда? — требовательно спросил Юра.       — Он извращает все, что говорит его грязный рот, — саркастично усмехнулся Денис.       Юре не было дела, насколько Видящим не нравится Ларан, важно было услышать честный ответ на свой вопрос.       Попов усилием воли приглушил враждебность, натянул вежливую улыбку и обратился к Юре:       — Медикаментозное лечение предусмотрено в ряде случаев. Сотрудникам могут выписать лекарства, но никто не станет насильно пичкать вас какими-то препаратами.       — Сейчас мы только наблюдаем, — успокаивающе добавила Тамара. — Ситуация не требует кардинальных мер. Я уверена, что все будет хорошо. Поймите, вы — Мейстер и нам крайне важно ваше самочувствие.       Спокойнее не стало. Юра заметил, что непроизвольно начал расчесывать тыльную сторону на правой ладони. Тут же прекратил и сжал руку в кулак. Хотелось, чтобы все они просто оставили его в покое, свалили из этого дома и не лезли в его жизнь.       — Я понял. Если на этом все, могу я пойти отдохнуть?       Нужно было поскорее сбежать от пронизывающих взглядов. Особенно нервировал Денис. Казалось, что он постоянно его оценивал — каждое движение, каждый вздох — и это напрягало похлеще всего остального.       Попов вслед за Юрой поднялся на ноги.       — Конечно, не будем вас больше задерживать. Тамара и Денис останутся здесь до вечера, если что-то понадобится, можете спрашивать у них. В крайнем случае позвоните мне.       Юра даже не помнил, куда дел визитку с номером.       — Ларан, где у тебя здесь… — нужно было вывести Высшего отсюда под каким-нибудь благовидным предлогом.       Он сориентировался мгновенно:       — Я покажу, пошли. Дадим время нашим гостям пошептаться.       Высший оставил бокал на журнальном столике и вслед за Юрой вышел в коридор.       Дверь в ванную оказалась напротив комнаты для гостей. Большой совмещенный санузел, отделанный серой плиткой. Юра сполоснул руки холодной водой и посмотрел в зеркало на опиравшегося о косяк Ларана.       — Все и правда так плохо? — спросил он у отражения.       — По моим ощущениям на троечку с плюсом.       — И по какой шкале ты считаешь? От одного до ста?       Ларан ухмыльнулся.       — Выкинь все это из головы. В комитете любят сотрясать воздух попусту. Тупые паникеры хотят, чтобы ты ходил по струнке, а малейшее отклонение от заданного вектора вызывает у них сердечный приступ.       Юра развернулся, прислонившись к прохладной каменной столешнице.       — Ты случайно не знаешь этого Дениса?       — Я не запоминаю каждую подзаборную шавку. Почему спрашиваешь?       — Да так… Просто очень неприятный тип.       — Таких высокомерных выскочек в комитете полным-полно. Ничего удивительного.       В голове всплыли воспоминания о съезде в Питере, на котором Юра впервые встретил столько сильных Видящих. Действительно, многие тогда показались ему заносчивыми и амбициозными гордецами, для них был важен лишь уровень силы и должность. Да тот же Демьян поначалу смотрел на него, как на человека второго сорта.       — Не унывай, они свалят вечером, — убежденно сказал Ларан.       — Теперь даже не знаю, могу ли оставить тебя с ними одного.       — Обещаю вести себя хорошо.       Юра блекло улыбнулся и пошел к себе.       За окном медленно начинало сереть. Забравшись на кровать, Юра завернулся в покрывало и закрыл глаза. Боль в теле чувствовалась тупыми ноющими отголосками. В голове гудело. Не хотелось ни о чем думать, но непрошенные мысли всплывали в сознании, мешая заснуть.       Слишком много всего с ним происходит. Хотелось замедлить время, притормозить ход событий, чтобы он успел хоть как-то адаптироваться к стремительно меняющейся реальности. Раньше ему казалось, что получив должность Мейстера, он сможет сохранить себя прежнего, но с каждым днем Юра ощущал, что теряет связующую нить, отступая все дальше. Сидя на диване в гостиной, он отчетливо понял, насколько неприятно ему находиться в обществе Попова и его подчиненных. Эти напускная забота и лживые слова, взгляды, пытающиеся пробраться в самое нутро. Для них он всего лишь инструмент, механизм, который должен работать по правилам. Ему нельзя ломаться и выходить из строя. Юра сжал покрывало. Нельзя так думать. Это просто глупые эмоции. Людям ведь свойственно представлять сразу самое худшее, вот он и нагнетает. Откуда в нем вообще эта злость? Он не такой. Совсем не такой. Юра натянул покрывало на голову, крепко зажмурился и глубоко задышал.       Он не понял, как отключился. Наверное, организм просто в какой-то момент решил перезагрузиться, не выдержав напряжения. Проснувшись в полной темноте, Юра очень долго не мог сообразить, где находится. Информация медленно подгружалась в мозг дозированными порциями. Стоило сесть, как тело тут же услужливо напомнило, куда конкретно его били. Воспоминания замелькали еще быстрее. Юра потер затылок, взлохматив волосы. Ну и вляпался он, конечно. После того как глаза привыкли к полумраку, получилось рассмотреть очертания комнаты. Телефон черным кирпичом валялся на покрывале рядом с подушкой. Дотянувшись до него, он включил экран. Половина пятого. Хорошо поспал. Окончательно придя в себя, Юра решил набрать бабушке.       После шести гудков в трубке раздался родной любимый голос:       — Здравствуй, мой хороший.       На душе потеплело.       — Привет, ба.       — Ну как ты? Покушал?       — Угу. У тебя как дела?       — Иртышу вон варю. Ест как троглодит, только и успевай накладывать.       Впервые за долгое время Юра искренне улыбнулся. Сразу представилось, что бабушка стоит у плиты в своем цветастом фартуке и помешивает кашу в большой кастрюле.       — Передавай ему привет.       — Что-то голос у тебя какой-то хриплый.       — Да я только проснулся. Пришел со школы и сразу отрубился.       Хоть в чем-то не пришлось врать.       — Ну вот, будешь теперь до полуночи колобродить, — проворчала бабушка.       — Ба, зайду к тебе завтра, если нужно чего привезти…       — Уехать не успел, а уже начинаешь! Да есть у меня все, будь спокоен. Лучше уроки делай и не отвлекайся.       — Родного внука гонишь, — пожаловался Юра.       — Будет тебе придумывать.       Хотелось оказаться дома, обнять бабушку, чтобы она погладила его по голове и сказала, какой он недотепа и что переживает по пустякам. Желание сбежать было настолько сильным, что Юра испугался.       — А этот Ларан, — тем временем спросила она, — не терроризирует тебя?       — Помогает, сумки носит, в школу отвез, из школы привез. Грозился продемонстрировать свои кулинарные способности.       — Ишь ты, дельный какой, — фыркнула бабушка. — Ну, смотри там.       — В оба глаза, — постаравшись придать голосу побольше бодрости, ответил Юра. — Ну ладно, ба, я пойду, а то правда много задали. Ты звони мне, если что, хорошо?       — Хорошо. Поскорей бы разобрались с этой сущностью, — чуть помолчав, все же добавила она.       — У нас опытные работники, да и подмога из центра приехала. Всех поймают, — сам не веря в то, что говорит, одухотворенно выдал Юра.       Наверное, бабушка, что-то почувствовала в его интонации.       — Ну дай бог, дай бог.       Юре показалось, что он слышит в ее словах грустную улыбку.       Закончив разговор, он еще некоторое время неподвижно просидел на кровати. Было тихо. Комната находилась достаточно далеко от кухни, да и на звукоизоляцию Ларан наверняка не поскупился. Нужно было выходить, вечно прятаться здесь не получится. Аккуратно приоткрыв дверь, Юра сначала проскочил в ванную. Приведя себя в порядок, он кое-как пригладил шухер на голове, выдохнул и решительно настроился не падать духом. Сон явно пошел ему на пользу. Жаль, что проблемы не могли решиться сами собой, пока он дрых.       В коридоре горела неяркая подсветка, с кухни доносились тихая музыка и стук ножа по разделочной доске. Пахло чем-то вкусным. Желудок жалобно заурчал. Раз к нему вернулся аппетит — значит, не все потеряно.       Его появление заметили не сразу, Юра успел оценить обстановку.       Тамара сидела за столом на кухне, попивая кофе и просматривая что-то на планшете. Вокруг нее витали руны, и она полностью была погружена в работу. Денис полулежал в кресле, прикрыв глаза, в уши были вставлены наушники. Он то и дело недовольно морщился, потирая нос, будто запах еды его раздражал. Ларан же царствовал у варочной панели. Засучив рукава рубашки, он умело и быстро орудовал здоровенным ножом, блаженно улыбаясь. На плите пыхтели две кастрюльки и сковородка, на которой что-то заманчиво и громко скворчало. Духовка тоже работала, мягко подсвечивая глубокий противень. Ароматы на кухне витали чудесные. Юра даже сглотнул вмиг собравшуюся во рту слюну.       Высший оглянулся первым.       — Юра, как спалось?       Видящие подскочили со своих мест, будто по команде. Юра не успел и шагу ступить на кухню, как Тамара оказалась рядом, быстро разворачивая рунное плетение прямо перед ним. Он застыл на месте, опасаясь шевелиться.       — Как самочувствие? — с тревогой спросила она, перемещая руны по невидимой схеме.       — Вроде неплохо.       Юра следил за мерцающими символами, сливающимися между собой.       — Ну что? — Денис в нетерпении ждал рядом, сложив руки на груди и притоптывая ногой. От него разило силой, словно он уже к чему-то готовился.       — Минутку… — Тамара снова уставилась в планшет. — Ухудшений я не вижу, но присутствует небольшая стагнация. Я бы сказала, что в целом это удовлетворительный результат на данном этапе. Быстрых положительных откликов в сложившейся ситуации ждать не приходится.       Руны истончились и пропали. Видящая выдохнула, прижимая планшет к груди.       Волны силы вокруг Дениса сразу затухли. Он раздосадованно хмыкнул и вытащил телефон из кармана.       — Я отзвонюсь Попову, — бросил он и отошел к окну.       Тамара тем временем коснулась Юриного плеча, легко поглаживая.       — Отдых пошел на пользу. Все будет хорошо, главное — побольше положительных эмоций, — заверила она.       Юра косо взглянул на чужую руку и чуть сдвинулся в сторону, ладонь соскользнула вниз.       — Спасибо вам большое. Постараюсь больше не приносить проблем, — вежливо ответил он и, обойдя Видящую, прошел на кухню.       Несколько секунд Тамара смотрела ему вслед, но списала поведение мальчишки на волнение и стресс.       — Господа, вы останетесь на ужин? — громко поинтересовался Ларан.       — Нет, — брезгливо отрезал Денис, уже закончивший свой телефонный разговор, — и так достаточно здесь проторчали. К Мейстеру приедут утром для повторной проверки.       С этими словами он вихрем пронесся через комнату и вышел в коридор.       — Чу́дно, — все с той же любезной полуулыбкой проворковал Ларан.       Тамара была куда культурнее напарника. Она вежливо попрощалась, пожелала Юре хорошего вечера и даже кивнула Высшему.       — Пойду провожу гостей, — шепнул Ларан и пошел вслед за ними.       Юра испытал облегчение, когда шум в коридоре стих и входная дверь закрылась. Присутствие чужих людей давило на расшатавшиеся нервы. Странно, что они сами этого не поняли. Теперь же, когда состояние вернулось в положение, близкое к норме, на первый план вышли простые базовые потребности организма — ужасно хотелось попробовать, что же такого вкусного наготовил Ларан.       — По глазам вижу, что голодный, — сразу начал тот, вернувшись на кухню. — Как желудок? Готов к приему пищи?       — Надеюсь, ты не задумал меня отравить.       — У нас же Контракт, хотел бы, да не получится.       Даже скабрезные шуточки Ларана казались чем-то обыденным и помогали прийти в себя.       — Итак, — Высший пригласил Юру за стол, а сам с видом заправского официанта быстро убрал чашку с недопитым кофе, смахнул невидимые крошки и озвучил меню: — Сегодня в нашем ресторане подают следующие блюда: кукурузная каша с сырным соусом, лисичками и шкварками, тыквенный крем-суп с беконом, а также запеченный цыпленок с овощами. С чего изволите начать?       — Звучит не так страшно. Я могу и сам себе наложить.       — Наложить — будто лепешку плюхнуть, — поморщился Ларан. — Подача — это искусство, от которого зависит вкус блюда, а ты даже правильную тарелку подобрать не сможешь. Так что сиди и наслаждайся высоким классом, который я тебе предоставляю.       — От скромности не умрешь.       — Ну так что?       — Давайте суп, месье.       Юра не без интереса наблюдал, как Ларан колдует на кухне. Пожалуй, это было впервые, когда он видел Высшего настолько увлеченным. Действовал тот очень умело — ни одного лишнего движения. Перед Юрой мгновенно появился графин и стакан с водой, следом за ним на столе разложили приборы на льняной салфетке, и наконец с гордым видом Высший преподнес свой кулинарный шедевр. Большая тарелка с широкими бортиками, наполненная ароматным горячим крем-супом. Насыщенный желто-оранжевый цвет разбавляли кусочки хрустящего бекона, россыпь тыквенных семечек, измельченная зелень и белые капельки, образовывающие на поверхности хаотичный, но в то же время красивый рисунок.       — Пахнет и выглядит — бомбезно, — не стал врать Юра. — А белое — это что?       — Кокосовое молоко.       — Ничего себе, — он взял ложку, осторожно зачерпнул немного и попробовал. Едва проглотив, Юра пораженно уставился на Высшего: — Вау, Ларан, офигеть как вкусно! Что ты туда положил?       — Тыква, куриный бульон, кокосовое молоко, лук, бекон, имбирь, чеснок, немного карри, щепотка кориандра, куркума, мускатный орех, соль и перец.       Юра одобрительно промычал, не в силах оторваться от волшебной еды. Пока он уплетал за обе щеки, Ларан порезал разные виды сыра, оставил квадратики на деревянной разделочной доске, поставил в центр маленькую соусницу с медом, налил себе новый бокал вина и сел напротив.       — Сам не будешь? — спросил Юра, когда в тарелке осталось меньше половины. Отказываться от такого было верхом кощунства. Крем-суп был чудо как хорош. Сладковатый, но в то же время мясной с остринкой вкус дополняли ароматы специй и тыквы.       — У меня свой ужин.       — Ты вообще можешь опьянеть?       — Только если захочу, — Ларан расслабленно потягивал алкоголь, нанизывая на вилку кусочки сыра.       — Странно, что ты почти не ешь человеческую еду, но при этом так хорош в готовке.       — Кулинария — это наука и искусство одновременно, этим она и привлекает. На протяжении всей истории кухня изменялась и совершенствовалась вместе с людьми, следуя их укладу жизни, традициям, вероисповеданиям, режимам и даже модным веяниям. Создать достойное блюдо — это сродни тому, чтобы вывести сложную формулу. Ты думаешь, анализируешь, выверяешь каждый ингредиент. Но одновременно с этим нельзя забывать про творчество. Как добиться феерии вкуса? Как превратить сырой кусок мертвой плоти в изысканный шедевр, от которого мурашки пойдут по коже, а в желудке запорхают бабочки? Хороший повар должен быть художником, творцом и математиком одновременно. Две полярности одного целого — в этом вся прелесть.       Он рассуждал неторопливо и спокойно, покачивая бокалом. Глубокий голос, хорошо поставленная речь, уверенность в каждом слове — его было приятно слушать.       — Говоришь очень одухотворенно, — отметил Юра. — Раз тебе так это нравится, почему раньше не готовил? У тебя на кухне пусто было, только одно вино.       — Нужен повод, а иначе ничего не выйдет.       — Повод?       Вместо ответа Высший спросил:       — Что будешь на второе?       Юра прислушался к себе. Ощущалось приятное чувство сытости, да и переедать было чревато после вынужденного голодания, но в то же время ужасно хотелось попробовать что-то еще.       — Ты говорил про кашу с лисичками? Только давай немного, а то я лопну.       Новое блюдо ничем не уступало предыдущему. Нежная каша, приправленная сырным соусом, буквально таяла на языке. Грибы, обжаренные с чесноком и зеленью, идеально сочетались с кукурузной крупой, а шкварки добавляли что-то родное и знакомое в изысканный вкус.       — Судя по твоему лицу, тебе все нравится, — довольно констатировал Ларан.       Юра только прикрыл глаза. Ну как такое вообще можно сотворить?       Пока он наслаждался едой, Высший пропал из кухни на несколько минут, а когда вернулся сразу подхватил бокал, подошел к окну и одним глотком допил остатки вина.       — У нас сегодня прямо день приема гостей, — произнес он, глядя во двор.       Юра едва не подавился последней ложкой.       — Что? Опять кто-то из комитета?       — Не волнуйся, это всего лишь Маргарита и Волчонок. Сиди, я сам их встречу.       Ларан с ухмылкой пошел открывать дверь.       Когда в прихожей раздался шум, Юра как раз ставил пустую тарелку в раковину. Кажется, в одном из шкафчиков была посудомойка, но он не имел ни малейшего понятия, как ею пользоваться.       Рита влетела на кухню нервная и взвинченная. Она замерла на месте, увидев Юру, оглядела его и как-то разом размякла, выдыхая.       — В порядке, не волнуйся, — улыбнулся ей Юра.       — Выглядишь намного лучше, — облегченно сказала она, приваливаясь к барной стойке. — Капец какой-то, а не день.       — Пришли меня проведать?       — Ну естественно! Я там вся извелась. И звонить боялась, мало ли чего. В школе еще эти долбанутые… Господи, почему ты не дал людям мозгов?!       — Как там в целом?       — Да как… Разговоры только о драке. Завтра, наверное, вся школа уже гудеть будет. В классе все на твоей стороне, даже не думай. Артурова компашка — и та его осуждает. Есть там, правда, парочка индивидов, но пусть только попробуют еще раз свой поганый рот открыть!       — У тебя появился личный цербер, — на кухню вошел Демьян.       Он, так же, как и Рита, рассмотрел его, правда без лишних эмоций. Интересно, Денис Бурков уже что-то ему передал? Может, выдали новые вводные на его счет? По Демьяну сложно было что-то понять.       — Потому что за словами следить надо, — продолжала возмущаться Рита. — Еще такие смелые сразу стали. Хороши товарищи после драки кулаками махать. Всех бы их!..       Она постучала по столешнице.       — Какие замечательные у тебя друзья, Юра, — восхитился Ларан, прошествовав через кухню с ноутбуком под мышкой. — Прямо сердце радуется.       Демьян только фыркнул.       — Хотелось бы, чтобы об этом побыстрее забыли, — без особой надежды произнес Юра.       — Не, ваще на это не рассчитывай, — Рита уже окончательно расслабилась и начала по-хозяйски скидывать свои вещи на кресло. — Новость месяца будет. Юлька успела растрепать в нашем чате с девчонками, а те разнесли по своим. Мне кажется, даже в седьмой школе уже в курсе. Да еще теперь решается вопрос с участием Артура в игре в пятницу. КВН-щики бунтуют, Вера Васильевна тверда как скала. Что ни говори, но Артур там важная фигура и его отстранение повлияет на команду.       — Я саботировал игру и подорвал честь и достоинство нашей школы.       — Артур сам виноват, — неожиданно возразил ему Демьян.       — Значит, и ты на моей стороне?       Демьян выглядел удивленным.       — Ты что, сомневался?       — Да кто тебя знает.       — Это звучит почти как оскорбление, — пожаловался Демьян.       Юра не стал развивать тему, вместо этого спросил:       — Вы есть хотите?       Рита заинтересованно навострила уши, кидая любопытные взгляды на кастрюльки.       — Я вообще забегала домой… А что там у тебя такое вкусное?       — Это не у меня, у Ларана. Он сам готовил. Ты же не против? — уточнил Юра у Высшего.       — Конечно, нет. Цыпленок сочнее всего, когда его только приготовили, будет обидно, если он растеряет свой вкус, — он оставил ноутбук в сторону и вернулся на кухню.       — Ларан? Сам? — удивилась Рита, наблюдая за тем, как из недр духовки достают большой противень.       — Да, очень вкусно, — подтвердил Юра. — Пять звезд Мишлен, не меньше.       — Ну раз ты так хвалишь, — у нее уже заблестели глаза в предвкушении.       — Волчонок, а ты что молчишь? — бросил через плечо Ларан.       Демьян постарался сделать максимально отстраненное лицо.       — Я поел после школы.       — Ха, да когда ты успел, — Рита прошла мимо и уселась за стол. — Договорились в четыре на поселке встретиться, так он уже без двадцати под моим забором круги наматывал.       — Я зашел в магазин и взял пару булок.       — Видела я те две ватрушки. Отличный ужин. Да хватит строить из себя сурового алтайского волка, садись уже и поешь нормально.       — Не бойся, еда не отравлена, — сказал Юра.       Демьян укоризненно на него посмотрел.       — Какого вы вообще обо мне мнения?       Но вместо того чтобы препираться, все же сел рядом с Ритой, засунув руки в карманы широких штанов.       Ларан поставил на стол две тарелки с запеченным цыпленком. Золотистая курица, круглая маленькая картошка черри, вяленые помидоры, морковка, чеснок, разноцветные приправы и веточка кинзы, завершающая картинку.       — Ничего себе, — Рита сразу схватилась за вилку. — Бог ты мой, как вкусно! Второй день питаюсь как царица!       Демьян с минуту наблюдал за своей соседкой, затем взял приборы, отрезал небольшой кусочек и медленно прожевал.       — Ну что? — спросил Высший.       — Есть можно.       — Какой же ты, — Рита едва не ткнула Демьяна вилкой. — Вкусно же! Вот в чем сложность сказать?       — Ну вкусно, и что? Угомонись уже. И вообще, сначала прожуй, а потом говори.       Рита лишь скривила рот и снова набросилась на еду.       — Приятного аппетита, ребятки, а я пока пойду поработаю, — Ларан забрал ноутбук и ушел на диван к камину.       — Приходили Видящие, проверяли мое состояние, — поделился Юра. Он налил себе в стакан еще воды и встал, опираясь на шкафчик. — Лица у них были вообще не радостные. Сказали, что все фигово, показатели снова упали, я на краю депрессии и пиши пропало. Даже оставили здесь двоих, чтобы проследили за мной. Через несколько часов проверили еще раз, и вроде как депрессия пока отменяется. Они, кстати, совсем недавно ушли. Утром опять проверка.       — Так надо, комитету важно, чтобы ты был здоров, — ни секунды не сомневаясь, сказал Демьян.       — Да, конечно, специалистам виднее, только вот они больше жути нагнали, чем помогли. Да и не чувствую я себе настолько плохо, как они расписали.       — Выглядишь ты вполне ничего, — поддержала его Рита. — А уж я-то тебя как облупленного знаю.       — В комитете не станут врать о психическом здоровье, — серьезно сказал Демьян. — Это очень важно. Тем более ты Мейстер.       — Да кто ж спорит. Просто мне кажется, что они чересчур нагнетают, а может, перестраховываются. Я не против проверок, Демьян, мне несложно. И если случится что-то по-настоящему плохое, я отмалчиваться не стану. Но сейчас не думаю, что это тот случай.       Немного поразмыслив, Демьян все же выдал:       — Ну на психа ты пока и правда не тянешь.       — Большое спасибо.       — Но все равно будь внимателен к своему состоянию.       — Если голоса в голове начнут мне что-то нашептывать, расскажу тебе первому.       — Юр, — Демьян даже резать перестал, отложив приборы.       — Ладно, я понял. На эту тему больше не шучу.       Демьян вроде успокоился и вернулся к еде. Юра отпил из стакана, внимательно за ним наблюдая, и продолжил говорить, стараясь не упустить малейшего изменения в поведении:       — В целом визит товарищей из комитета прошел неплохо. Хотя был там один неприятный тип. Весь на стиле: рубашка, причесочка, часики. С недели моды прилетел не иначе. Совсем не похож на обычного Видящего. Только имя слишком простое для такого — Денис.       Юра ждал реакции. Демьян наверняка понял, о ком речь.       — А почему неприятный? — вопрос прозвучал вполне буднично, да и Демьян ничем себя не выдал, продолжал спокойно есть.       — Вел себя — словно он тут самый главный и ему все должны. Даже его коллеги были от него не в восторге.       — Везде можно встретить таких людей. Ты не выбираешь с кем работать.       «Это и к тебе относится?» — хотелось спросить, но Юра промолчал.       — Насчет школы, — Демьян плавно перевел разговор в другое русло. — Ты можешь пропустить пару дней, если нужно. Комитет сделает тебе справку.       — Не вижу в этом смысла. Если буду отсутствовать, это только привлечет внимание. Ты вот с синяками ходишь, и ничего.       — Я — другое дело, и у меня уже ничего не болит.       — Ну так и я в порядке.       — Ладно, — сдался Демьян, — завтра будет проверка, вот и решат.       Юра хотел поспорить, что никто за него ничего решать не будет, но вмешалась Рита:       — Если Юра говорит, что с ним все хорошо, значит, силы есть. Я тебе принесла конспекты по информатике сегодняшние. Ничего там не поняла, но я все записала. Сфоткай, или хочешь, я тебе оставлю тетрадку?       — Оставляй, я перепишу и принесу завтра.       Рита указала на свою холщовую сумку-шоппер, брошенную вместе с кофтой.       — Возьми, там папка. Я тебе еще кое-что распечатала, ну сам увидишь.       Юра подошел к креслу. Ларан водил по тачпаду пальцем, углубившись в какие-то скачущие графики. Казалось, что он был полностью поглощен своим занятием, но Юра был уверен, что Высший внимательно слушал, о чем говорят на кухне.       В Ритиной сумке, помимо всякой мелочевки, которую она с собой таскала, лежала полупрозрачная пластиковая папка на резинках. Внутри нашлась тетрадь и несколько альбомных листов с мелким текстом. Юра вытянул один из файлика и быстро пробежал глазами. «Ритуал Двойного отречения, используемый для разрыва связи с фамильяром в случаях…» Сунул лист обратно и закрыл. Ну, Рита! А ведь он уже почти забыл про это. Нужно было унести папку отсюда, пока Ларан не заметил.       — Спасибо, Рит! Я заберу тетрадь и доклад.       Стараясь не спешить, Юра вышел из гостиной, быстро пересек коридор и влетел в комнату. Вряд ли Высший станет рыться в его вещах, но на всякий случай стоило перестраховаться. Воровато оглядевшись, он взял свою сумку, запихнул папку на самое дно и задвинул в дальний угол шкафа. Юра уже и сам не знал, а так ли ему нужны эти сведения. Если раньше нестерпимо хотелось отгородиться от Ларана, найти любой способ, любую зацепку, которая поможет ему выстроить стену, то теперь это желание не стояло так остро. Да, порой ему было некомфортно от того, что для Высшего он как на ладони, но разве Ларан хоть раз воспользовался этим со злым умыслом? Его остроумные шуточки были не в счет. Даже сегодня — позвонил и приехал, как только почувствовал, что ему стало плохо.       — Я слишком много думаю, — пробубнил себе под нос Юра и закрыл шкаф.       Не хватало, чтобы из-за этого его начала грызть совесть. Он еще даже ничего не сделал!       Возвращаясь на кухню, Юра не сразу заметил, что музыкальное сопровождение успело смениться. Вместо ненавязчивой легкой музыки раздавалось что-то весьма бодрое и ритмичное.       Демьян все еще сидел за столом, доедая ужин, а вот Рита крутилась возле музыкальной станции, стоявшей на подоконнике. Смена направления сразу стала понятна.       — Отстой какой-то, — дал свою экспертную оценку Демьян.       — Мне было очень важно твое мнение.       — Еще и русское.       — А чем тебе русские песни не угодили? Ты вообще-то в России живешь.       Ларан продолжал заниматься своими делами, стуча по клавиатуре. Юра тихонько подошел к нему, пока музыкальные спорщики переругивались между собой.       — Зря ты подпустил ее к колонке, — шепнул он Высшему.       Тот только ухмыльнулся.       — Мне не жалко. У Маргариты хороший вкус и на людей, и на музыку.       — Ты же просто хотел побесить Демьяна.       — Фу, как мелко ты мыслишь, Юрочка.       — Ну да, кому я это вообще говорю…       — Юра! — окрикнула Рита, заметив, что он вернулся. — Иди сюда, мне нужна твоя помощь, а то я уже не вывожу.       Юра укоризненно посмотрел на Ларана, словно говоря «из-за тебя и меня в это впутали», в ответ получил вскинутые брови и совершенно невинные бесстыжие глаза. По цепям Контракта прокатились озорные смешинки. В отместку Юра закрыл крышку ноутбука и сбежал, услышав вслед: «Ребячество».       Воинствующая Рита стояла у станции с телефоном в руке.       — Знаешь, что говорит этот неверный? Что нет нормальных русских исполнителей.       — Я не так сказал, — уже порядком раздраженный, закатил глаза Демьян. — Я сказал, что сейчас не так много нормальных певцов.       — А что ты вообще слушаешь? Какие жанры? — попытался разрулить ситуацию Юра.       Демьян немного сбавил пыл.       — Ну, разное… От настроения зависит. Сейчас, например, дрифт-фонк и клауд рэп в основном.       — Летаешь на своей заниженной «Приоре» по району на стрелки под басы и жесткий рэпчик? — не удержался Юра.       Рита рассмеялась.       — И ты туда же? — почти обиженно спросил Демьян.       — Да ладно, я шучу.       — Мне не слишком важен жанр. Если песня нравится — добавляю.       — Юр, — заговорщически протянула Рита, — а может, включим ему наш плейлист? Помнишь, мы накидывали в конце августа?       — Это который «Выкопай картошку или умри»? Да не, ему не зайдет.       — Думаешь?       — Эй! — встрепенулся Демьян. — Вы сначала включите, а я уж сам решу.       — Только давай честно, — предупредила его Рита, — если песня нравится, так и говори.       — Хорошо, если хотя бы три трека захочу добавить — забираю назад свои слова про отсутствие нормальных певцов.       Демьян со всей серьезностью приготовился слушать новые русские шедевры, но стоило из динамиков разнестись: «Я знаю точно — невозможное возможно, сойти с ума, влюбиться так неосторожно…» — как его лицо вытянулось, а челюсть сама отвисла.       — Чего?! Билан?       — Нетленная классика, — расхохоталась Рита.       — Свихнулись, что ли?       — Ты давай на Димку не гони. Пять минут, и сам подпевать начнешь.       — Юра? — с какой-то умоляющей интонацией обратился к нему Демьян.       — Зато знаешь, как под него хорошо копать. Раз, два, раз, два, — Юра похлопал в ладоши.       — Боже…       — Ты погоди господа звать, там дальше Сереженька Лазарев, Лепс, Фриске, «Серебро» … — Рита начала перечислять исполнителей, загибая пальцы, а Юра уже не мог сдержать смех, видя, как Демьян с каждым словом выпадает из реальности.       Пытка продолжалась не больше двадцати минут. Юра вместе с Ритой подвывали «На заре», «Самый лучший день», «Районы-кварталы», «Хали-гали, паратруппер» — набор караоке-корпоратив. На «Аэропортах» выдержка Демьяна дала трещину, и он подскочил с места, заявляя, что уходит. Еле удалось усадить обратно.       — Ну все-все, больше не будем травмировать твою психику, правда, — клятвенно заверил его Юра.       — Какой слабенький мальчик оказался.       Рита победоносно откинула волосы назад, даже дыхание не сбилось.       — Ну знаете — это выше моих сил, — открестился Демьян.       — Поверь мне, придет время и ты прочувствуешь всю прелесть таких песен, — философски сказала она.       — Нет уж, спасибо.       — Ладно, — Юра взял Ритин телефон и зашел от нее в свои аудиозаписи, — попробуем что-то менее дерзкое.       Заиграла акустическая гитара, под бодрые выкрики солиста вступили ударные, и мелодия побежала быстрее. Текст был простой и понятный. Про деревню, детство, неуловимое ощущение ускользающей юности — про что-то светлое и доброе.       — А помню, — улыбнулась Рита, — хорошая песня. Бабушкин компот, вишня и кизил, — подхватила она на припеве.       Юра сразу продолжил:       — Старый скрип ворот, запах из кадил.       — Поле и закат.       — Свежесть и тоска.       — Звезды в сто карат.       Последние слова они допели вместе:       — И узор ковра!       Демьян снова молчал, правда в этот раз он уже выглядел скорее вдумчивым, чем потрясенным.       — Эта ничего так. Уж на фоне прошлых — так точно, — вынес он свой вердикт.       — Вот видишь, — воодушевилась Рита. — Юр, включи ему «Каплями в лужах», посмотрим, что скажет.       Они по очереди ставили разные песни, спорили, смеялись, подпевали. В какой-то момент Демьян окончательно поймал волну и даже добавил себе несколько треков под Ритино «вот что я говорила», а потом он сам начал пытаться доказать крутость его любимых певцов, и это переросло в новое противостояние.       Юра успел забыть все плохое, что случилось с ним за этот день. Казалось, это было так давно, что уже и не правда. Внутри стало легко и радостно. Он придет завтра в школу, и ему будет абсолютно пофигу на разговоры и сплетни. Да какая разница, что говорят люди, на которых ему плевать? Если бы сейчас здесь появилась Тамара и снова проверила его состояние, результат наверняка был бы «полностью готов к труду и обороне».       Песня переключилась, заиграла спокойная лиричная мелодия с приятным женским вокалом.       Рита растеклась по столу, положив подбородок на руки.       — Вчера была незабываемая поездка к харвалам, веселая музыка и вкусная еда, — заговорила она, — а сегодня словно продолжение того вечера, но под другим соусом.       — Главное, чтобы закончился он не так, как вчера, — заметил Демьян.       — Вот умеешь ты испортить атмосферу. Смотри не накаркай.       Юра оглянулся назад. Ларан все еще сидел на диване. Было удивительно, что он смог оставаться сосредоточенным на своих делах, пока они шумели. Даже стало как-то совестно — оккупировали его любимую кухню, вытеснив с насиженного места. Юра развернулся обратно и наткнулся на взгляд Демьяна.       — Что?       — Да ничего. Просто не думал, что ты так быстро оправишься.       — Артур так себе боец.       — Я не про Артура. Хотя нет, — поправился Демьян, — про него тоже. И про проклятье и ситуацию в целом.       — События несутся с такой скоростью, что я не успеваю хандрить.       Демьян потер лоб, о чем-то раздумывая, а потом вдруг сказал:       — Все наладится.       Стоило ему это произнести, как на улице загремело. Задрожали стекла, свет мигнул и пропал, а вместе с ним и музыка.       — Что за…       Рита не успела договорить, снова загрохотало, только на этот раз это была серия хлопков будто артиллерийская канонада, но где-то очень далеко. Первая мысль была про фейерверки, но почему тогда вырубилось электричество? Демьян включил фонарик на телефоне.       — Что-то на подстанции? — спросил он. Его лицо превратилось в гротескную маску из-за игры света и тени.       — У нас бывает, вырубает, — ответила Рита. — Но что за звуки? Вы же слышали?       — Ага, хрень какая-то.       Юра оглянулся назад в поисках Ларана и едва не подскочил на месте — Высший уже стоял за спинкой его стула.       — Напугал? — блеснул зубами он.       — Нет, — брякнул Юра, рассчитывая на то, что Ларан не заметил в темноте, как он дернулся.       — А есть телефон куда позвонить? — отчего-то забеспокоился Демьян. — Это вообще надолго?       Рита посветила себе экраном и подошла к окну.       — Сейчас все будут диспетчерской трубки обрывать, все равно не дозвонишься, — сказала она, заглядывал за шторку. — Уличные фонари тоже не горят.       — Значит, точно надолго, — вздохнул Юра. Нужно было набрать бабушке. Видимо, весь поселок обесточило.       — В гараже есть генератор, — сообщил Ларан.       — Надо было с системой автозапуска ставить, тогда бы сразу заработал, — со знанием дела вставил Демьян.       — Вот ты мне с этим и поможешь, Волчонок.       — С чего бы?!       — Слушайте, там что-то… — Рита прижалась щекой к стеклу. — Блин, отсюда плохо видно!       И, подсвечивая дорогу телефоном, понеслась в коридор.       — Вот влетит в косяк и будет потом ныть, — занудствовал Демьян.       — Ребят! Идите сюда! Быстрее! — почти тут же раздался ее шокированный голос.       Когда они вышли из кухни, Юра не сразу сообразил, куда дальше. Ларан направил его в сторону лестницы, и только тогда он заметил, что Рита стоит на площадке между первым и вторым этажами, глядя в большое вытянутое окно. Поднявшись на один пролет, Юра остановился рядом с ней и застыл потрясенный.       Вдалеке за лесом чернильное небо раскрасило яркое рыжее зарево. Огромные столбы дыма поднимались вверх на сотни метров. Ветер сдувал их в сторону, размазывая «лисий хвост» по всему горизонту, отчего масштабы бедствия казались еще больше.       — Пожар, — не веря собственным глазам, прошептал Юра.       — Это в городе? — голос Демьяна был непривычно тихим.       — Нет, там промзона, — Рита сделала несколько темных фотографий, — и, судя по всему, горит что-то очень большое.       — Неужели химзавод, — озвучил страшную догадку Юра.       — Похоже на то. Кошмар.       Огненная стена выглядела по-настоящему жутко. Химический завод был гигантским градообразующим предприятием, если там произошло что-то по-настоящему серьезное, пострадать мог весь город.       — Чудовищно красиво, — раздался восхищенный голос Высшей сущности.       Ларан стоял так близко, что можно было разглядеть темный профиль. Его глаза сверкнули, будто у дикого зверя, и Юра ощутил нечто странное: лихорадочное волнение вперемешку с восторгом, яростью и возбуждением — чувства, прокатившиеся по их связи. Секундная вспышка, но такая яркая и отчетливая, словно это были его собственные эмоции. Наваждение оборвал громкий стук в дверь.       — Эй! — разнесся по дому басовитый мужской голос. — У вас здесь все нормально? Мейстер?       В прихожей засветили фонариками.       — Все в порядке! — крикнул Демьян, спускаясь к Видящим.       — Твоя охрана прибежала, — шепнул Ларан.       Юра резко посветил на него телефоном, Высший даже не зажмурился. Его глаза в ярком свете превратились в изумрудно-черные провалы, а на дне этой бездны плескался тот самый бушующий огонь.       — Что? — с легкой полуулыбкой спросил Ларан.       — В такие моменты я вспоминаю, что ты не человек. Спасибо, что не даешь забываться.       — Мы не такие разные, как ты привык об этом думать.       Ларан хлопнул его по плечу и спустился первый.       — О чем это он? — не поняла Рита, услышав только последнюю фразу.       — Ни о чем, пошли.       Юра взял ее за руку и пошел на свет фонаря.