Совершенно летние метки

Герда прошла, наверное, тысячу километров. Она истоптала две пары башмаков, три раза переболела лихорадкой и чуть не погибла в плену у лесных разбойников. Но всё это осталось позади, и теперь она стояла перед величественным дворцом Ледяной Королевы, о котором столько была наслышана. Не все из тех, кто расписывал Герде красоту ледяного дворца, видел его собственными глазами. Герда оказалась одной из немногих, кому довелось добраться сюда живым и невредимым. Ледяной дворец с мириадами остроконечных башенок сверкал на солнце, как хрусталь. Не то чтобы Герде приходилось видеть сервизы из хрусталя, но она читала о них в книжке. Возле дворца раскинулся каток из чистейшего небесно-голубого льда, словно земля смотрела в небо огромным глазом. И тут на льду появилась Ледяная Королева в развевающемся синем платье. Она плыла и парила, она взлетала и снова приземлялась, она изгибала сильное тело и порхала по катку, как огромная синяя бабочка. Герда, доселе не подозревавшая, что на коньках можно вытворять такое, завороженно следила за каждым её движением. Закончив свой танец, Королева села на скамейку, и к ней тут же подбежал белый волк и принялся передними лапами стаскивать с её ног ботинки с коньками. Герда наконец-то решилась приблизиться. — Что, понравилось? — спросила Королева. — Это бесподобно! В жизни не видела ничего красивее, — искренне ответила Герда. — Хочешь уметь так же? — Что вы! У меня так никогда не получится. — Ты можешь добиться всего, Герда, если твоя воля будет тверда, как лёд, душа холодна, как лёд, сердце беспощадно, как лёд, — Королева произносила каждое слово отчётливо, будто капельки воды падали с сосульки. — Я же вообще кататься на коньках не умею. В детстве один раз попробовала, так какой -то мальчишка меня толкнул, я упала и больно ушиблась. С тех пор я боюсь льда. — И правильно делаешь, Герда, — неожиданно согласилась Королева. — Лёд жёсток и жесток, он не прощает ошибок и может сделать очень больно. Ты можешь сломать руку или ногу, а если тебе совсем не повезёт, то… — Умереть? — О нет, если совсем не повезёт, ты получишь травму позвоночника и на всю жизнь останешься прикована к постели. Но ты ведь пришла сюда не беседовать о фигурном катании, верно? Герда почувствовала укол совести, ведь, залюбовавшись Королевой, она до сих пор так и не спросила про Кая. — Твой Кай в целости и сохранности. Он находится в моём дворце и строит замок из льдинок. Но ты увидишь его не раньше, чем сможешь сделать один полный круг по катку. Таково моё условие. С этими словами Королева удалилась, а прилетевшая белая сова аккуратно опустила в руки Герде пару белоснежных ботинок с блестящими лезвиями и, улетая, провела крылом по её голове, будто погладила. Герда зашнуровала ботинки, встала и тут же ойкнула, замахала руками, как ветряная мельница, но всё же удержалась на ногах. Устоять на коньках оказалось не так-то легко. Еле-еле она проковыляла пару метров до катка, но, едва ступила на лёд, как нога против воли куда-то покатилась. Герда вскрикнула и, прежде чем успела среагировать, плюхнулась на попу. Она заставила себя встать и очень-очень осторожно пошла по льду, не отрывая рук от бортика. «Какие они узенькие, эти лезвия коньков», — размышляла она про себя, — «насколько они крохотные по сравнению с подошвами моих башмаков. Как на них вообще можно ездить, не то что выделывать фигуры?» Прошло два часа, а Герда всё так же ползала со скоростью раненой черепахи по кругу, вцепившись в бортик. Она и не заметила, как у катка снова показалась Королева. — Знаешь, в чём твоя беда, Герда? Ты слишком жалеешь себя. — Неправда! Я уже третий час катаюсь, и у меня ужасно болят ноги, и окоченели руки. — Я не о том. Ты слишком боишься упасть. Так ты никогда не научишься. Чтобы научиться, ты должна пробовать делать то, что не умеешь. А делая то, чего ты ещё не умеешь, ты неизбежно будешь падать. Если же ты не падаешь, значит, ты топчешься на одном месте. Герду глубоко потрясли слова Ледяной Королевы. Она оттолкнулась руками от бортика и немного прокатилась. И даже не упала. Но ведь Королева не отталкивалась руками, как же это у неё получалось? Внезапно Герду осенило. Она упёрлась носком конька, на котором было сделано несколько зубчиков, в лёд, оттолкнулась и проехала на обеих ногах пару метров. Оттолкнулась другой ногой и проехала ещё столько же. Это была крохотная, но победа. Герда оттолкнулась третий раз — и полетела на лёд, приземлившись на колено и руку. — Герда, отталкиваться следует не зубцами, а всем ребром. Зубцы не для этого. — Разве? А для чего же тогда? — изумилась Герда. — Придёт время — узнаешь. Отталкиваться ребром оказалось вообще невозможно. Герда обняла ушибленное колено, уткнулась в него лбом и расплакалась. Она никогда не научится, никогда! Через неделю Королева отвела Герду в просторный зал, где Кай сидел на полу и сосредоточенно выкладывал из льдинок какой-то замысловатый узор. — Кай, я пришла! — радостно воскликнула Герда и бросилась вперёд, но тут же почувствовала ледяной ожог. Цепко державшая её за руку Королева произнесла ледяным тоном: — Я сказала, что ты сможешь увидеть Кая. Но не обещала, что вблизи. И если ты вымолвишь ещё хоть слово в его присутствии, то не увидишь его больше никогда. Чтобы подойти и поговорить, тебе придётся проехать на одной ноге весь каток, от бортика до бортика. На одной ноге, а вторую прижав к туловищу. Это называется «аист». У Герды защемило сердце. Она подумала, что где-то далеко в её родном краю сейчас весна, аисты вьют гнёзда. Как ей хотелось сейчас вернуться туда из жестокого царства льда и холода! И снова потянулись дни бесконечных тренировок. С каждым днём Герде удавалось продержаться на одной ноге на секунду, на десятую долю секунды дольше. Наконец она проехала так далеко, как ей ещё ни разу не удавалось, далеко за середину катка. Герда победоносно вскинула голову и на радостях ослабила контроль за осанкой и мышцами живота. Расплата не заставила себя ждать — Герда грохнулась на лёд и умудрилась удариться подбородком. Не обращая внимания на саднящую челюсть, она поднялась и снова пошла на разбег. Она даже не заметила, что из подбородка капает кровь, и, только вернувшись на старт, увидала, что там, где она проехала, на льду осталась дорожка из красных пятнышек. Герда смотрела на эту дорожку, как на маяк, и катилась прямо на неё. Она переехала первое пятнышко, второе, третье, она почти у бортика, всё! Королева отвела Герду в уже знакомый зал. Кай сидел на полу, держа на каждой ладони по льдинке, и задумчиво на них смотрел. На этот раз Герде было позволено подойти и поговорить с ним. — Кай, милый, я пришла к тебе! — радостно закричала она, но Кай даже не поднял головы от своих льдинок. — Это же я, Герда! Ну посмотри на меня! Я пришла за тобой, мы уйдём отсюда домой вместе! — надрывалась она, но Кай как будто её не слышал. — Он не узнаёт меня! — в слезах пожаловалась Герда Королеве. — Вы его заколдовали! — Да, Кай заколдован. Но заклятие спадёт, и ты сможешь забрать его, когда выполнишь моё третье условие. Ты должна научиться кататься на коньках лучше всех в мире. Герда раскрыла рот, и, прежде чем она задала вопрос, Королева ответила на него: — Да, и лучше меня тоже. Я даю тебе год сроку. Через год мы устроим соревнование между нами. Судьёй будет Кай. Если он признает, что ты катаешься лучше, ты победила. — Но это же невозможно! — Нет ничего невозможного. Помни: тверда, как лёд, холодна, как лёд, беспощадна, как лёд. Не хочешь — можешь возвращаться домой хоть сейчас. В знак моего уважения к твоей смелости и упорству мои слуги проводят тебя до границы моего королевства. Но Кай останется со мной. По лицу Герды текли слёзы, когда она пришла в библиотеку, и одна из них даже капнула на толстую потрёпанную книгу в синем переплёте. Слёзы мешали разбирать буквы, и Герда вытерла их решительным движением и прочла: «Глава первая. Упражнение «фонарики». Через неделю она освоила и «фонарики», и «змейку». В книге было описано всё: фигуры, подготовительные упражнения, постановка корпуса, положение рук и головы. Герда улыбалась, вспоминая, как ей казалось невозможным ездить на таком тоненьком лезвии конька, потому что теперь оказалось, что для исполнения фигур ей предстоит ездить не на всём лезвии, а на одном ребре: внутреннем (это ещё куда ни шло) или внешнем (нет, это у неё никогда не получится). Потом пошли повороты: на двух ногах, на одной ноге, спереди назад, сзади наперёд. Перебежка, пируэт, «пистолет», «ласточка». Всякий раз у Герды тряслись все поджилки, но она твердила себе, что каждый освоенный элемент приближает её к Каю. Ноги давно перестали болеть, а тело окрепло, и Герда могла позволить себе тренироваться целый день с утра до вечера. Через три месяца она отважилась на первый прыжок. К концу года она чувствовала себя на льду, как рыба в воде. В назначенный день и час началось состязание. Первой на лёд вышла Герда в белом платье с серебряными блёстками. В её танце была нежность ромашки, распускающейся на рассвете, и радость чайки, взмывающей к солнцу. Она скользила по льду, как белый парус, и кружилась, как белый розовый лепесток на ветру. После неё вышла Ледяная Королева в тёмно-синем платье с золотом. В её танце было величие древних гор и мощь грозовой тучи, она была стремительна, как ураган, и точна, как стрела, разящая цель. Когда она закончила выступление, Кай поднялся со своего места и безразличным голосом вынес свой вердикт: — Королева катается лучше всех. У Герды внутри всё оборвалось. Она бросилась к Королеве с криком: — Это нечестно! Вы знали, что так будет! Он заколдован, вы подговорили его! — Это выбор Кая. Ты сама согласилась на мои условия, — хладнокровно возразила Королева. — Вы обманули меня! Я потеряла год, я потеряла всё, Кай никогда не станет моим! Я ненавижу вас! — не помня себя от отчаяния и ярости, кричала Герда, всё ещё державшая в руках коньки, а потом размахнулась и со всей силы ударила Королеву по голове. Тяжёлые зубчики лезвия распороли кожу, выпуская струйку тёмной крови, и Королева осела и рухнула на землю. — А теперь Герда катается лучше всех, — таким же ровным голосом, как и раньше, вдруг изрёк Кай. В тот же миг — или Герде это просто померещилось от переизбытка чувств? — ледяной дворец как будто задрожал, а потом всё стало на свои места. — Герда, милая, как я по тебе соскучился! — послышался звонкий голос Кая. Он бросился к Герде и заключил бы её в объятия, если бы та не оттолкнула его тренированной рукой. — Как ты смеешь, негодный мальчишка! — вскричала Герда. — Я не велела тебе приближаться. На первый раз прощаю тебя. Но учти: я скормлю тебя белым волкам, если ты ещё хоть раз проявишь подобную непочтительность ко мне — Ледяной Королеве!