Феномен близнецов

"Пока живым не будет хорошо, мертвым не будет уютно."

(с) Нарша Булгакбаев.

- Не волнуйтесь, мы вернёмся, - Эстель крикнула только это, направляясь вместе с сестрой по давно забытой тропе. Через несколько минут, миновав небольшой родник, сестры вышли к небольшому домику. Здесь все как-то отличалось от того, что они видели по пути: одна стена была густо поросшей белыми и красными розами, цветущий сад, девочки вообще ожидали увидеть хаос и запустение, но, видимо, магия работала и тут, оставив все так же, как в тот день, когда отец велел им спрятаться в лесу. Шаг, еще один, руки уверенно открыли калитку, сестры ступили на огороженную забором территорию. Невысокий двухэтажный домик с парой печных труб, засыпанная прошлогодней листвой и хвоей крыша, тёмные стекла окон, закрытая дверь. Домик должен был немного истрепаться за время запустения, но выглядел вопреки всему хорошо, словно хозяева его только недавно покинули. Хотя, как оказалось, они его вовсе не покинули. Васса зашла внутрь первой, осторожно касаясь дверной ручки и толкая дверь, останавливаясь сразу же на пороге. Под ногами - потемневший и отсыревший пол из-за луж чего-то тёмного и неприятного. Давно высохшего, но подкативший к горлу спазм тошноты подсказывал, что за происхождение имели эти пятна. - Не уверена, что хочу это видеть... - со стоном произнесла Васса, с трудом делая шаг внутрь дома, накрывая нижнюю половину лица ладонью. Эстель был чуть привычнее вид и запах крови, но она тоже решила закрыть рукавом рот и нос. Шагая следом за сестрой, чувствуя, как спадают чары, наложенные на них много лет назад, и как обстановка приобретает все больше щемящих сердце воспоминаний. Гостиная, где они вечерами шили игрушки или читали книжки у камина, кухня, где мама учила Вассу премудростям доставшейся ей фейской силы, детская комната, куда девочки только мельком заглянули, и наконец родительская спальня и лежащие там на полу два тела. Время словно застыло и никого не тронуло за эти годы, казалось, родители просто спали, если бы не две жуткие раны в груди и высохшие лужи крови. - Васса, - Эстель на удивление держалась достаточно ровно, взглянув на сестру, которая несмотря на день, царящий законом, приняла свой настоящий облик. - С тебя чары спали. - То-то я думаю, почему у меня тело ломит... - ведьма явно старалась сохранять невозмутимый вид, но по лбу предательски стекала капля пота, напряжённо вздулась вена на виске. Голова кружилась, в ней мало того, что спала печать с детских воспоминаний и картинки прошлого проносились калейдоскопом, так ещё и тело претерпело серьёзные изменения. Забавно, что Хильдир хотела проклясть только Эстель, чтобы Васса, как и Вальтц когда-то, сама пришла к ней и попалась в её сети, но связь двойняшек всё перевернула с ног на голову, и в итоге сильнее проклятие ударило именно по самой ведьме. Чем дольше девушка находилась здесь, чем больше вдыхала спертый воздух с неприятными нотками тухлой крови, тем сильнее она оседала на пол, смотря на тела родителей со слезами на глазах. Всё из-за неё, за ней охотилась сумасшедшая стерва Хильдир, за неё родители отдали жизнь, из-за неё Эстель осталась без нормального детства. Наверное, не случайно проклятие ударило именно по Вассе, наказав за всё это. - Простите... - ведьма упала на колени, закрывая руками лицо, пряча бегущие слезы и не в силах больше смотреть на мёртвых родителей. На отца, что явно умер первым, закрыв собой жену. На мать, упавшую ему на грудь, уронившую ладонь точно на рваную рану в проекции сердца. Они с Эстель ведь какое-то время считали, что родители просто бросили их, пока через несколько месяцев не стало известно, что Хильдир убила их. Посмели быть неблагодарными за эту чудовищную жертву, чуть не опустились до ненависти. Эстель понимала, что Вассе сейчас сложнее, поэтому старалась держать себя в руках, хотя и у феи по лицу лились градом слезы, а смотреть на мёртвые тела родителей было слишком тяжело. - Вы не виноваты, - раздался тихий голос в комнате, прозвучавший внезапно, заставив тут же вздрогнуть, возводя защитные щиты и оглядываясь по сторонам, чтобы заметить, как позади запорхали два шарика, состоящие из бледного света, от которых веяло холодом. Постепенно они разрастались, принимая очертания фигур, возвращая человеческие облики. - Мама... Папа... - как бреду прошептала фея, закрывая ладонями рот, чувствуя, что ноги отказываются стоять ровно и подкашиваются. Напротив девочек стояли два призрака. Бледные, почти прозрачные, но было видно, что это их родители. Красивая девушка с длинными белыми волосами и высокий мужчина с чёрными. Они улыбались и даже с какой-то гордостью смотрели на уже взрослых детей. Васса не смогла проронить ни слова, горло сдавил болезненный горький спазм. Сколько лет они провели в подобии неизвестности: они знали, что родители где-то там, они мертвы и больше никогда не вернутся в этот мир, но это не то же самое, когда ты видишь их мёртвые тела собственными глазами. Когда понимаешь отчётливо: это конец. Они закончили свой путь, нашли свой дом. Прямо сейчас закрывался покрытый пылью гештальт, очень болезненно и неумолимо, отрезая окончательно все детские наивные надежды, которые втайне лелеяли девочки. Оставалась только жестокая реальность, с которой нужно было смириться. - Вы выросли такими умницами, - произнес призрак отца, а мать присела перед Эстель, смотря на неё снизу-вверх и улыбаясь. - Я рада, что ты становишься замечательной феей, - она подчеркнула это слово, давая понять, что наблюдает за своими детьми, и её не могло не радовать то, что Эстель наконец приняла свою магию. Эти слова для феи стали последними, девушка окончательно утратила тот зыбкий контроль, что ещё держала в себе, разрыдавшись, даже не пытаясь убрать бегущие по лицу слезы. Столько лет они жили без прошлого, без своих родителей, даже не знали, где остался их дом, Васса страдала от проклятья, ведь ей не повезло больше, чем Эстель. И, казалось бы, сейчас девочки должны радоваться, что проклятья нет, что дом они нашли, что родителей теперь можно захоронить как положено, но у феи внутри была только боль, беспроглядная и мрачная. - Я горжусь вами, - женщина мягко приблизилась, Васса ощутила только холод от прикосновения, а рядом в объятья попала Эстель, которую призрак притянула свободной рукой. Ведьмак тоже в стороне не остался, обнимая с другой стороны. - Вы наши любимые девочки, - отец погладил по головам своих дочурок, - берегите друг друга. С Хильдир ещё не покончено, - это было последнее, что они услышали от родителей. Их время на земле давно закончилось, и теперь даже бестелесные призраки могли покинуть это место, оставить лес в покое, больше не оберегая ждущее своих птенцов родное гнездо. Стоило образам ведьмака и феи развеяться, внизу ветхая дверь с грохотом отворилась, дом оглушили беспокойные крики. Знакомые голоса были полны паники и стремительно приближались, послышались звуки торопливых шагов по лестнице, и спустя несколько мгновений на пороге появились взмыленные Вальтц и Карма. - Васса! - Клод тут же кинулся к ведьмочке, схватив её за плечи и рассматривая на предмет ран или других повреждений. Следом ладони переместились на щеки, стирая все ещё бегущие слезы. - Боги, я так испугался. Я боялся, что больше никогда тебя не увижу, - принц шумно выдохнул. Словами не передать тот ужас, который он испытал, когда колючие кусты внезапно начали разрастаться, отрывая его и Вальтца от сестер. Высокие, выше человеческого роста, они продолжали расти, сколько бы он их не рубил, не пуская к той, что была ему дороже жизни. Но внезапно ожившая растительность присмирела, и сама разошлась в стороны, деревья затрещали, словно навеки занимая свои места. Неожиданно запели среди ветвей птицы, и парни ясно увидели тропинку, по которой ушли двойняшки, всё такую же заросшую, но вполне просматривающуюся. Ведьмак с принцем тут же пустились следом, обнаруживая дом, почти не глядя врываясь в него и взлетая по лестнице, обнаруживая рыдающих девушек. Только сейчас парни заметили перед ними трупы, не тронутые временем, но призраков не застали. Ведьма порывисто обняла за шею Карму, ничего не ответив и спрятав лицо у него на плече. Тело трясло от рыданий и произошедших навечно изменений, девушка уже почти не осознавала происходящее, всё для неё смешалось в одну безумную череду событий. Фею же с пола поднял Вальтц, сердце которого разрывалось от увиденной картины. В какой-то мере он понимал девочек, ведь сам был таким же сиротой, родителей которого убил тот же самый человек. Только он, в отличие от них, не видел даже их мёртвых тел, и наверное, оно к лучшему. Ведьмак развернул Эстель спиной к неприятной картине, не заставляя смотреть на себя, позволяя ронять слезы и не показывать ему заплаканное лицо. Обнял, положив одну руку на спину, а вторую на голову, погладив, не зная, что следует сказать в такой ситуации. Карма и сам все понимал. Это место было насквозь пронизано воспоминаниями для обеих сестёр, болезненными, мрачными, они могли бы даже ввергнуть девочек в отчаяние. Следовало поскорее уйти из этого места, где все провоняло трупным запахом. - Я рядом, все будет хорошо. Больше можешь не держаться в сознании, если тяжело, - Карма погладил девушку по волосам, закидывая её руки себе на шею, поднимая на руки, давая спрятаться в нем. Бросил красноречивый взгляд в сторону Вальтца и направился к выходу из дома. - Нет, подожди... - Васса попыталась остановить парня, но смогла лишь сильнее сжать пальцы в кулаки, - мы не сможем захоронить их сейчас. Надо сделать барьер вокруг дома, чтобы это место не нашли, пока мы не вернёмся... - Вы с Эстель сейчас вряд ли в состоянии, - возразил Вальтц, на руках которого была притихшая фея. Он последовал за Кармой на улицу, но понимал беспокойство Вассы, поэтому, уже будучи за калиткой, аккуратно поставил фею на землю, не отпуская от себя далеко и придерживая за талию. Всего на несколько минут, пока он накладывал на дом двойняшек барьер, чтобы они не волновались, что оставили родителей так. Они обязательно сюда вернутся, как доберутся до замка и утрясут всё проблемы Клода, как раны на сердцах девочек немного затянутся. - Всё в порядке, мы ещё вернемся сюда, - Эстель подошла к сестре, положив ладонь на лоб и заставляя прикрыть глаза. - Теперь все закончилось, отдохни, - фея применила немного магии, усыпляя сестру. Та слишком настрадалась за последние минуты. Да, они обе вернули воспоминания, поговорили с родителями, но только Вассе пришлось пережить болезненную трансформацию. - Думаю, нам стоит вернуться в ту деревню и провести там ещё как минимум ночь, - Карма направился к оставленным неподалёку лошадям, держа Вассу так, словно боялся, что она снова исчезнет. - Да, ехать дальше мы пока не можем, вам нужно отдохнуть, - поддержал мысль принца Вальтц, наблюдая за тем, как он подходит к своей лошади. Пока ведьмак помогал ему с тем, чтобы поднять бессознательную Вассу в седло, фея привязала скакуна сестры к лошади Кармы, погладила бигля по ушам, сообщив, что им надо возвращаться обратно. Пёс с радостью завертелся под ногами, а потом с лаем бросился по дороге в деревню, хотя лошади ещё не тронулись. Карма был уже готов отправляться, а вот Вальтц подошёл к фее, мягко беря её за руку и осторожно спрашивая: - Ты как? - Я... - фея неловко улыбнулась. У неё все ещё раскалывалась голова после возвращения воспоминаний, но в теле было столько эмоций, что девушка скорее чувствовала себя так, словно надо куда-то бежать и срочно что-то делать. Покоя не было абсолютно. - В порядке. Насколько это возможно в данной ситуации. Не мне ведь пришлось пережить болезненную трансформацию из парня в девушку, - Эстель вздохнула, погладила лошадь Вассы по шее, думая, не залезть ли на неё самой. Вальтц наверняка устал все эти дни ехать только с ней и следить, чтобы она не шлепнулась. - Ты явно чувствуешь себя лучше сестры, но поехать тебе лучше со мной, - словно прочитав мысли феи, Вальтц потянул её на себя, на мгновение давая уткнуться лицом ему в грудь. Выдохнул, посетовав, что на долю Эстель в последнее время выпало слишком много всего, и сейчас им стоит вернуться и просто отдохнуть. Всем. Все они были на нервах и морально вытрепаны, даже сам Крессвелл успел нанервничаться внезапными пропажами и эмоциональными всплесками сестёр. Погладив фею по волосам, Вальтц подхватил её за талию и приподнял, помогая ступить ногой в стремя, а вторую перебросить через лошадь, уселся следом сам, давая знак, что можно ехать. Эстель не стала сопротивляться или как-то опровергать слова ведьмака. Разум до сих пор находился в каком-то состоянии отупения, а в теле бушевали явные перегрузки. Вернувшись в деревню, ребята в первую очередь столкнулись с охотником, вернули ему пса и сказали, что проклятье с леса спало, но прямо сейчас туда лучше не соваться, после чего вернулись обратно в таверну. Так как был уже поздний вечер, то Вассу уложили отдыхать в её комнате, Эстель осталась с ней, даже поужинала там же тем, что принёс ей Вальтц, а потом наступила ночь. Обычная, тихая, даже довольно ясная, но в голове у Эстель был полный кавардак, она крутилась с боку на бок и в итоге, взяв с собой свою подушку, направилась к комнате Вальтца. Постучалась, надеясь, что ведьмак ещё не спит и она сможет попросить его побыть с ней немного. Возня по ту сторону двери послышалась сразу, словно временный хозяин комнаты был готов к тому, что его сегодня навестят. Несколько шагов по деревянному скрипучему полу, и дверь открылась, на пороге показался Вальтц. Он был одет лишь в штаны, взлохмачен и стоял босиком, словно только что вскочил с кровати. Но он нисколько не злился, скорее беспокоился, боясь после всего случившегося сегодня, что кто-нибудь постучится к нему в комнату и скажет, что с кем-то из их команды что-нибудь случилось. - Что такое, Эстель? - ведьмак нечаянно уронил взгляд на зажатую в руках девушки подушку, выгнул бровь. Но рука сама собой приоткрыла дверь пошире. - Тебе не спится, милая? Фея на это кивнула головой, крепче сжимая ношу в своих руках, поднимая робкий взгляд на Вальтца, который заметил, что на ночь девушка собирает волосы не в косы, как обычно днем, а хвосты, которые просто перевязаны по всей длине лентами. - Не могу уснуть. Знаю, ты скажешь, что я выбрала странное снотворное, но... Можешь побыть со мной рядом, пока я не усну? В комнате слишком тихо, - Эстель не стала добавлять, что в голову лезут всякие мысли, что перед глазами до сих пор стоят картины убитых родителей, а в ушах звучат голоса призраков. - Или просто наложи на меня сонные чары. - Думаю, сонные чары твою ношу не облегчат, - вздохнул Вальтц, запуская руку в свои волосы на затылке, закрывая на миг глаза. Он мог понять состояние девушки, все-таки сегодня был один из тех дней, которые наступают внезапно и отпечатываются в памяти навсегда, оставляют следы на сердце и в душе. В такие дни обычно засыпаешь от эмоционального бессилия, как Васса, или долго страдаешь от собственных мыслей, как Эстель, пока не сдашься под натиском Морфея. - Ох, на сегодняшнюю ночь я сам себя приговариваю к пыткам, но... - вдруг тихо почти прошептал парень, беря девушку за руку и втягивая в свою комнату, - можешь лечь сегодня со мной. Хочешь, расскажешь все что тебя тревожит, даже если это будет просто поток бессвязных мыслей. Эстель с огромной благодарностью приняла предложение, с позволения Вальтца первой забираясь в кровать, кладя свою подушку рядом с подушкой парня. - Мы ведь так и не сказали, что родители поговорили с нами, коротко. У нас было совсем немного времени, - фея, однако, сидела на кровати, сжимая теперь руками подол ночнушки, комкая его. На душе было неспокойно, голова просто пухла от мыслей, а сердце и не думало биться хоть капельку ровнее, стуча как бешеное. - Их голоса до сих пор звучат в ушах, - Лакруа отпустила многострадальную мятую ткань, зажимая уши руками. Для нее все вообще случилось слишком внезапно. Только она закончила шить костюмы в Анжиелле, изредка просыпалась только для того, чтобы поесть, и вот меньше, чем через полчаса окончательного пробуждения они сняли проклятье, которое мучало их столько лет. - Надеюсь, они сказали вам нечто хорошее, - закрыв дверь, Вальтц сделал несколько шагов к кровати. Недолго он смотрел на сжавшуюся фигурку Эстель, ощущая, как растет в груди желание сгрести эту маленькую фею в объятия и спрятать от всего, словно щит, забрать все тревожащие ее мысли, дать выплакаться и затем смотреть, как она спокойно спит, будто котенок. Ощущая в собственной груди умиротворение. Сделав последние пару шагов, ведьмак присел рядом, забрался на постель с ногами. Подоткнув под спину подушку, протянул к фее руки, показывая, что она с удобством может пристроиться между его бедер и упасть ему на грудь, а он будет ее обнимать. Эстель почти так и поступила, только вот легла она на Вальтца не спиной и не животом, а боком, действительно стараясь склубковаться подобно котенку. Голова лежала на груди ведьмака, одной рукой девушка обнимала его за талию, ноги вытянув вдоль ног парня. - Было и хорошее. К примеру, они сказали, что очень нами гордятся, что рады, что мы выросли такими, - Лакруа снова вздохнула. Крессвелл вообще заметил, что она сегодня вздыхала особенно активно. - Но они сказали нам опасаться Хильдир... Словно она до сих пор жива, - фею пробрала дрожь ужаса, а перед глазами опять замелькали как в бешеном хороводе картинки тел с жуткими ранами в районе сердца. Ведьмаку последние слова тоже не понравились, девушка даже почувствовала, как он напрягся от этих слов, невольно обняв руками крепче, стиснув на пояснице феи. Хильдир... слишком много в жизни Вальтца было связано с этой ужасной женщиной, слишком много боли она принесла лично ему, народу Анжиелла, дорогой принцессе Люсьетт, а теперь и Эстель. Она затронула судьбы каждого, и нельзя было позволить подобному воцариться вновь, четыре года в стране был мир и порядок, но... призраки не будут говорить ничего понапрасну. Каждое их слово - это напутствие или предостережение. - В это сложно поверить... - парень нахмурился. После тех событий даже Тенебрарум был утерян, однако в этом была некая странность. После смерти Хранителя он выбирал себе нового, и странно, что уже четыре года об этом ничего не слышно, все просто ждут совершеннолетия Люсьетт, как дочери прошлой Хранительницы. Понятно, почему принцесса сразу не унаследовала кристалл - из-за нечистоты крови, полукровки всегда должны были сначала достичь восемнадцатилетия, и только тогда овладевали магией. Но почему кристалл не выбрал себе после Хильдир кого-нибудь другого, подходящего на этот пост? - Но и закрывать глаза на их слова не стоит. - Все так разом навалилось, - Эстель прикрыла глаза, чувствуя тепло, исходящее от тела парня, слушая стук сердца в груди, к которому так удачно прижалась ухом. Пальцы чуть расслабились, обнимая уже не с таким отчаянием и тревогой. Даже странно было: стоило рассказать парню о том, что ее тревожило, как на душе стало легче. Узел в душе не исчез, но заметно ослаб, и дышать стало намного проще. - И я тут на тебя тоже навалилась, - фея даже издала смешок. - Тебе не тяжело? - Все нормально, - успокоил парень, невольно улыбнувшись с шутки феи, - когда устану, я тебя переложу, не волнуйся. А так мне приятно тебя обнимать, - Вальтц даже не удержался и наклонил вперед голову, зарываясь кончиком носа в белокурые волосы и вдыхая аромат девушки. Теплый и солнечный, словно нагретое летом одуванчиковое варенье. Эстель на это сама улыбнулась. Ей действительно стало легче. В конце концов, кто предупрежден, тот вооружен, и можно было не бояться прошлой хранительницы Тенебрарума. Они с Вассой больше не маленькие девочки, которые только и могли, что дрожать в лесу от страха. Они выросли, стали сильными и были готовы порвать любого, кто будет мешать их счастью. Девушка подняла голову, умудрившись коснуться губ Вальтца своими. Мягко, ни на чем не настаивая, просто проявляя свои чувства и нежность. Вальтц отказываться от такого не стал, не усиливая поцелуй, но отвечая в таком же нежном и трепетном настрое, просто возвращая девушке жест. Сам он счел, что в эмоциональном состоянии Эстель к ней с подобным лучше не лезть, но раз она сама начала, то вполне успокоилась, и это было замечательно. Про родителей ведьмак решил больше не упоминать сегодня, чтобы мыслями фея не возвращалась к произошедшему, а наконец расслабилась и окончательно отдохнула. Впереди долгая дорога до столицы, новая обстановка и куча проблем. Конечно, в основном они будут касаться Клода и Вассы, но и Эстель с Вальтцем может достаться немного дворцового внимания, особенно на балу.