(с) Жнец. На службе у дьявола (Reaper).
Этим вечером Карма не стал переодеваться в женский наряд, ведь тренировал только Гарлана, а Журьен была на обходе. Парень сегодня не щадил рыцаря, на котором уже просто живого места не было, так что ближе к утру Гарлан буквально взмолился, прося прекратить спарринг, где он заметно проигрывал. - Ладно, на сегодня закончим, - принц опустил деревянный меч. Сегодня ради разнообразия они взяли тренировочное оружие, и, в отличие от Гарлана, на котором было невообразимое количество синяков и ссадин, Карма отделался лишь царапиной на руке: от меча рыцаря отлетела щепка в момент столкновения. - Карма, ты сегодня явно не в духе, - парень с трудом переводил дыхание, упираясь ладонями в колени. А ведь ему еще Журьен сейчас на посту надо было сменить. - Слишком много болтаешь, - принц прищурил глаза. - Ступай, тебя заждались, - Карма действительно был не в духе. Ганзель словно избегал его, не давая сказать заветное спасибо, которое он хотел преподнести лично. Так получилось бы куда искреннее, в отличие от случая, если бы он принес благодарность при Вальтце и Гретель. Гарлан не стал и дальше допытываться до принца, просто утер лоб от пота и удалился, гадая, чего это Карма взъелся на весь белый свет, оставляя наедине со своим негодованием. Ночной лес что-то успокаивающе прошелестел, ветер пронесся по опушке и затих, но парень услышал другой звук, неестественный и подозрительный. Словно скрип веток и звук чьих-то шагов, заставивший быстро схватиться за настоящий меч. Мало кто тут разгуливал по ночам, только принцесса Люсьетт пару раз захаживала на ночные тренировки, так кто же это крался в ночи по лесу? Однако поздний гость вовсе не крался, а величественно шагал. Даже деревья перед ним по магическому велению убирали с дороги свои ветки, давая беспрепятственно пройти. Шарик волшебного света, плывущий рядом как фонарик, выхватил из предрассветного сумрака знакомые черты лица. Черные волосы чуть выше подбородка, бледная кожа, красные глаза в обрамлении подкрученных ресниц - из леса с корзинкой трав вышел Ганзель. Вот только... Парень был одет в черную, на треть расстегнутую рубашку и облегающие кожаные штаны, и Карма готов был поклясться, что изгибы тела увидел истинно женские. На таком расстоянии точно сказать было нельзя, но, кажется, из-под расстегнутого ворота даже ложбинка груди проглядывала. - О, мисс Карма, - та же самая улыбка, но голос совершенно не тот. Хоть и с хрипотцой, как у мурчащей кошки, но точно девичий. - Вот мы и увидели друг друга без масок. Принц пару раз хлопнул глазами, рассматривая стройную фигурку Ганзеля. Перед его глазами определенно был брат феи, точнее сейчас почему-то перед ним была женская версия, словно во мраке ночи полностью менялась половая принадлежность. - Добрый вечер, дорогуша, - Карма улыбнулся, убирая руку с меча, подходя ближе. Очень красивая девушка, год назад мимо такой он бы ни за что не прошел. Впрочем, он уже сильно оплошал, обидев ведьму, так что даже лучше, что они встретились именно сейчас. - Наслаждаетесь ночной прогулкой? А моего общества весь день избегали, хотя я хотел сказать вам спасибо за сегодняшнюю помощь и вручить небольшой презент, - взгляд зеленых глаз медленно скользил по скульптурному лицу, выхватывая изменения. Хотя они были не слишком значительными. Если подключить фантазию, представить утренний образ Ганзеля было несложно. Вот изменения в фигуре бросались в глаза больше: более округлые и хрупкие плечики, шея немного тоньше, про изгиб талии и округлые бедра в кожаных штанах и говорить было нечего. Даже руки в перчатках выглядели более утонченными, но в целом, если переодеть девушку обратно в утренний наряд, можно было принять ее за Ганзеля. - Никто никого не избегал, я не обидчивый юнец, чтобы, не получив закономерной благодарности, обходить человека за километр. Просто я был очень уставшим и по возвращении проспал до самого захода солнца. А вы меня искали, мисс-с-с Карма? - с той же издевкой протянула девушка, улыбка которой была еще опаснее, чем в мужском облике. Истинно ведьминская, даже капельку дьявольская. - Искал, - короткий кивок головой, ресницы чуть опустились, наполовину прикрыв изумрудные глаза, более насыщенного и яркого цвета, чем у Гретель. - Хотел сказать спасибо за помощь сегодня в городе. Но теперь ты заинтересовала меня еще больше, - Карма сложил руки на груди, показывая, что девушка может идти, а он ее задерживать не будет. - В чем заключается твое проклятье? Парень днем, а девушка ночью? - задумчивые нотки в голосе. Сказки всегда искажаются так, чтобы это было именно проклятьем, оставляя только основу. Ему не было дела до того, кто проклял близнецов, а вот узнать подробности захотелось. Ведьма не ответила, с непропадающей тонкой улыбкой скользнув мимо Кармы. Не держал так не держал, у нее оставалось не так много времени, чтобы вернуться в таверну. Не то чтобы она скрывала эту часть своего проклятия, но попадаться в женском облике на глаза сразу всей братии «Сказки» не хотелось. Всему свое время. Однако, сделав несколько шуршащих по траве шагов, девушка посмотрела на принца через плечо. - А у тебя что за проклятие? - отразила она вопрос. Сегодня днем они говорили на тему проклятий, и если Вальтц беседовал об этом свободно, то Карма в тот момент постарался никак не отсвечивать. Принц шел следом, останавливаясь, давая понять, что будет ходить хвостиком, пока они не вернутся в таверну. Отзеркаленный вопрос, однако, заметно выбил его из колеи, заставив вздрогнуть. Не любил он говорить об этом, только Парфе была в курсе всех особенностей. - Я не люблю говорить об этом, - стало неловко. - У меня проклятье «Красавицы», все девушки теряют от меня голову, если я предстаю перед ними в мужском облике, - как всегда он назвал только одну часть своего проклятья. Вторую и то, как его можно разрушить, упоминать не стал. Ведь осталось совсем немного до совершеннолетия принцессы, и она снимет с него чары. Идущая впереди ведьма некоторое время молчала, а Карме оставалось только наблюдать за плавной походкой со спины, за шагами от бедра и тем, как деревья под действием магии продолжали перед ней расступаться, словно перед лесной царицей. - Не помню сказок только про красавиц, - вдруг прозвучало умозаключение, а еще один брошенный через плечо взгляд заставил принца подумать, что сейчас из него начнут вытягивать правду. Но девушке не было особого дела до тонкостей и тайн. Она только, смерив красавца взглядом, с усмешкой добавила: - Что, был самовлюбленным, эгоистичным бабником и разбил сердце ведьме, а в результате она обратила твою красоту против тебя? Карма вздрогнул. Девушка попала не в бровь, а в глаз, словно знала всю его жизнь и сама была свидетельницей того, как его прокляли. Или все ведьмы между собой похожи? Делора пришла к точно такому же выводу. А если взять в учет то, что она растила их с сестрой с самого детства, то не удивительно, что Ганзель тоже так подумал. - А ты не дала ответа на вопрос о своем проклятье, - принц увильнул. Но то, как он вздрогнул и съехал с темы, прекрасно дало понять, что девушка оказалась права. - Сейчас сам все увидишь. Карма не понял, но как-то конкретизировать девушка не стала, выходя из леса на задний двор таверны. Горизонт к тому моменту уже окрасился в светло-желтые оттенки, потихоньку вставало солнце. Первые лучи коснулись силуэта ведьмы, скользнули по коже, залили подставленное лицо, легонько подсвечивая. Так с ходу и не понять, что происходило, девушка продолжала идти, прикрыв глаза, а фигура незаметно менялась. Словно таял женский облик, как зыбкий мираж, разворот плеч становился чуть шире, на горле заметнее выпирал кадык, талия увеличилась в обхвате, а бедра теперь были более узкими и прямыми. - Странный выбор проклятья, - Карма не мог связать сказку о Ганзеле и Гретель с тем, что видел перед собой. Или у них так и меняется все? Сестра ночью становится настоящей, а фей ночью становится парнем? Чем больше он думал, тем сильнее начинало пульсировать в висках и болела голова. - Можешь рассказать подробнее? - А ты подробнее о своем проклятии рассказать не хочешь? - Ганзель снова отзеркалил вопрос. Не то чтобы он был на сто процентов уверен, что Карма недоговаривает, но... ведьмак читал абсолютно все сказки и не по разу, и ни в одной из них не фигурировала просто красавица или красавец. Всегда была красавица и «что-нибудь ужасное». Хотя обратить прекрасный облик в оружие массового поражения женских сердец и без «чего-нибудь ужасного» довольно действенно, но на месте брошенной Кармой ведьмы Ганзель добавил бы в наказание перчинки, сделав так, что парень навек бы уяснил, что играть на чужих чувствах, особенно ведьминских, чревато последствиями. - А я уже рассказал, - Карма не стал уточнять, что поведал лишь половину. Но, в отличие от него, Ганзель не сказал ничего, только продемонстрировал свое превращение. Зайдя внутрь таверны и поднявшись на второй этаж к жилым комнатам, принц аккуратно придержал Ганзеля за локоть и повел в сторону своей комнаты, остановившись перед дверью, где висела аккуратная табличка, украшенная красными розами. - Подожди немного. Ведьмаку оставалось только пронаблюдать, как Карма скрывается за дверью собственной спальни, и ждать. В том, что он рассказал о своем проклятии лишь поверхностно, парень убедился только больше, но нисколько не расстроился, что с ним не стали откровенничать. В конце концов он и сам не был на это настроен. Карма вышел через пару минут, протянув большую красивую коробку, где обычно лежали всевозможные сладости. В верхней прозрачной части было видно, что внутри лежат облачные профитроли. Дорогое лакомство, которое выпекают в городе небольшими порциями и всего раз в день. Заполучить их было сродни чуду, они с Гретель всегда хотели их попробовать, но каждый раз, как приходили в пекарню, они всегда были распроданы. - Это моя благодарность. А еще подумай над тем, чтобы мы стали партнерами. Настаивать на своей кандидатуре не буду, просто предлагаю руку помощи, - передавая коробку, Карма на миг коснулся длинных прохладных пальцев, а вот его прикосновение, наоборот, прошлось неожиданным теплом. Горячие руки, чуть грубые из-за постоянных тренировок с мечом и очень сильные, хотя в жесте отчетливо чувствовалась осторожность и даже нежность. - Партнерами становятся, чтобы помочь друг другу снять проклятия. Не знаю, как ты, а я уже давно бросил попытки, - Ганзель задержал взгляд на зеленых глазах. Даже при возврате обратно в мужской облик можно было все еще увидеть ту самую девушку, встреченную в ночи леса. - И еще кое-что... Рука вдруг скользнула к корзинке с собранными травами. Откинула уголок платка, откуда выудила небольшое печенье, угодившее Карме в рот. Он даже не понял, когда и как Ганзель заставил его открыть, чтобы прожевать внезапное угощение. - Не забудь отмыть кровь с руки, - вместо пожелания спокойных снов произнес ведьмак, поворачиваясь в сторону своей комнаты. Карма хлопнул глазами, жуя печенье. Вкусное, к слову, в меру сладкое, рассыпчатое. Принц зашел в свою комнату, смотря на место пореза, с удивлением замечая, что оно больше не щиплет и кровь идти перестала, место вообще выглядело так, словно раны и не было, только корочка запекшейся крови говорила о том, что в этом месте был порез. «Так вот как его магия работает. Надо будет сказать об этом Гарлану и Журьен, пусть едят эти печеньки после наших тренировок».* * *
С момента появления двойняшек в таверне прошло около недели. В отличие от принцессы Люсьетт, эти двое влились в коллектив довольно быстро и заняли свои места по хозяйству. Ганзель значительно разгрузил Энис, а еще невольно влюбил в себя женскую половину посетительниц «Сказки», но до признаний в чувствах к нему пока еще не доходило. Девушки лишь облизывались на мрачного красавца, словно коршуны на лебедя, но активных действий не предпринимали. Гретель же первым делом переобула главный зал таверны, сшив новые шторы и скатерти. А то старые уже на ладан дышали. И тоже обзавелась несколькими поклонниками среди мужской части завсегдатаев, вот только каждого из них потом поклевали вороны. Одному Вальтцу, проводящему с девушкой тоже достаточно времени, не доставалось. С ним, кстати, у Гретель складывались довольно теплые дружеские отношения. Разок девушка даже на его выступление приходила, а сегодня попросила купить для нее в городе шелковые нитки, которые хотела забрать ближе к вечеру. Сейчас же время клонилось к завершению ланча, Вальтц пронаблюдал, как Ганзель покинул кухню, а вместе с ним и большая часть прекрасных посетительниц разбрелась по домам. Ужин в таверне всегда был не слишком шумным и многолюдным, поэтому маленький ведьмак, заняв парочку столов в дальнем углу, раскладывал свое шитье, намереваясь закончить работу над одной куклой. Гретель спустилась вниз довольно неожиданно, обвела глазами зал, еще стоя на лестнице, заметила Вальтца и поспешила спуститься вниз. - Вальтц, ты вернулся! - двойняшка замерла перед столом ведьмака, сегодня волосы девушки были не привычно убраны в две огромные косы, а собраны в два низких хвоста, которые буквально расползлись белым полотном по столу, когда она наклонилась вперед. Ведьмак на это дело взглянул, поскольку белые пряди были настолько длинными, что упали даже ему на руки, скрыв под собой шитье. Порой при взгляде на эти белокурые косы действительно закрадывалась в голову мысль, что Гретель находилась под проклятием Рапунцель. - Уже полчаса как, - мальчишка подарил фее мягкую улыбку, - как продвигаются уроки с Парфе? - Угх, - девушка вздрогнула и даже вздохнула, а еще прислонила ладонь ко лбу, словно ведьмак сказал что-то не то, что вызвало головную боль и опустило настроение на несколько планок. - Пока сложно. Я всегда использовала только какие-то простые заклинания, поэтому сейчас конкретно сила феи мне плохо подчиняется. И почему я не родилась ведьмой как брат или Делора, или ты, - еще один тяжелый вздох. - Каждому свое, - Вальтц сочувственно улыбнулся. - Как странно, многие ведьмы во времена войны и сейчас желали бы стать феями, лишь бы избежать гонения, а ты, наоборот, жаждешь перейти на другую сторону баррикад, - ведьмак отложил шитье и аккуратно убрал со своих рук белые волосы, заметив красивый сиреневый отлив в свете газовых ламп таверны. Показал ладонью на соседний стул, предлагая присесть. Девушка благодарно кивнула головой, присаживаясь напротив ведьмака. Только сейчас замечая, что волосы буквально расползлись по всему столу как полотно, ойкнула, стараясь спешно убрать их с кукол, ткани, ниток и иголок, отчего теперь они частично лежали на полу из-за своей длины. - Ну, я бы предпочла быть полностью ведьмой, - неловкая улыбка легла на губы, когда Гретель заметила выпавший волос, который остался на игрушке, убирая и его. - А так занятия пока идут тяжело, но у меня есть хороший мотив, для того чтобы освоить как можно больше в самые короткие сроки. Кстати, ты купил нитки, которые я попросила? Денег хватило? - девушка буквально засыпала ведьмака вопросами. - Да, не переживай так сильно, - Вальтц достал из-за пояса кожаный кошель, отсыпая из него сдачу и возвращая девушке. А несколько мотков ниток положил рядом в мешочке, но вдруг поднял на Гретель серьезный взгляд. - Что значит «предпочла бы быть полностью ведьмой»? - красные глаза сейчас напоминали взгляд брата, такой же не отпускающий и забирающийся в самую суть. Фея даже заметила, что у Вальтца такие же вертикальные зрачки, как у Ганзеля. - М-м, - девушка обвела взглядом зал: слишком много лишних ушей. Может, Вальтцу за прошедшую неделю двойняшки и стали немного доверять и Гретель не боялась раскрыть ему эту тайну, но делать это в присутствии других не стала бы. Вдруг кто услышит. - Прости, - фея понуро опустила голову, - слишком многолюдно. - Хорошо, - тут же произнес Вальтц, и только Гретель подумала, что он даже как-то слишком легко согласился, как мальчишка припечатал, невинно улыбнувшись: - пойдем в мою комнату. И это был не вопрос и даже не предложение. Юный ведьмак быстренько все собрал в коробку, поймал девушку за руку и потянул за собой к лестнице. «А?» - Гретель не сразу сообразила, что произошло, вроде только собралась спокойненько посидеть вместе с Вальтцем в зале, пообщаться, может даже принесла бы свою работу, и тут ее просто взяли за руку и утащили наверх. - Тебе, видимо, очень интересны мы с братом, - пролепетала фея, когда оказалась перед дверью в комнату ведьмака, которую тот уверенно толкнул, открывая, заходя внутрь. - Вы не представляете насколько, - прозвучало бы очень зловеще с учетом закрывающейся за девушкой двери, если бы не добродушный «хмык». Вальтц поставил коробку на рабочий стол и зажег лампу, вновь предложил фее присесть, только на этот раз напротив его рабочего места. - Меня еще в первый день нашего знакомства смутила магия Ганзеля. Как я и говорил, никогда еще не видел двухцветного магического круга. А ведьм я повидал в свое время много, уж поверь. - А фей? И мой брат зла никому не желает. Он очень добрый, в отличие от злой и очень опасной меня, - девушка садиться не стала сразу, несколько секунд сверлила Вальтца тяжелым взглядом и только потом села напротив, смотря глаза в глаза. - Сам как думаешь, кто страшнее и опаснее: добрая ведьма, которой достался дар исцеления при помощи еды, или злая фея, которая может убивать? - Запугать меня решила? - тон у Вальтца внезапно стал такой, словно он не выглядел на двенадцать лет. Ведьмак откинулся на спинку стула, одну руку поставив на подлокотник и склонив к ней подбородок, подперев его ладонью в перчатке. Полуприкрытые алые глаза, спустившиеся вперед черные прядки волос, крупная серьга в ухе внезапно блеснула. Не выгляди он сейчас совсем еще мальчуганом, мигом бы украл сердце бедной феи. - Магия не делится на плохую и хорошую, по сути силы ведьмы и феи ничем друг от друга не отличаются, лишь черпают энергию из разных эмоций. И я не ставил под сомнение намерения твоего брата, я лишь спросил, что не так с вашей магией. Она словно не до конца поделилась. - Именно, - Гретель выдохнула с облегчением, когда поняла, что зла Ганзелю Вальтц не желает, а то бы мигом был укушен. - Делора говорила нам, что сила ребенка определяется еще в утробе матери, когда сходятся фея и фей или ведьма с ведьмаком, исход очевиден, в случае с людьми все сложнее, но тут надо просто ждать совершеннолетия, и сила проявит себя или не проявит. В нашем случае все оказалось еще сложнее. Обычно доминирует одна сила и просто поглощает другую, но у нас в ходе постоянной девятимесячной борьбы выстояли обе, вот только если в брате есть капля фейской силы, что проявилось в способности лечить других, то у меня проявилась магия нашего отца ведьмака. Поэтому и круги у нас такие странные. - Тогда все становится на свои места, - Вальтц облегченно выдохнул. Хватало проблем и помимо забот о двойняшках. Хоть принцессу Люсьетт и позабыла большая часть народа в Анжиелле, ведьмы про нее все еще помнили и наверняка разыскивали. Ведь через четыре месяца девушка достигнет совершеннолетия и унаследует Тенебрарум от своей матери, и только от нее будет зависеть, как повернется дальнейшая история, случится ли новый виток безжалостной войны. Поэтому Люсьетт и оказалась здесь на перевоспитании, только вот перевоспитываться она не торопилась. И Вальтц чувствовал на себе ответственность за нее, только почему-то не делал шаги на сближение первым. А тут еще Ганзель и Гретель, как-то связанные с Хильдир, эта их странная магия... Как ни посмотри, а случай уникальный. - Что за ведьминская сила тебе досталась? Девушка опустила голову, сжимая в руках подол туники. Делора говорила, что ее с Ганзелем отец во время войны считался одним из самых ужасных и опасных ведьмаков, люди его боялись больше всего, поэтому он и ушел из Анжиела вместе с своей женой как можно дальше. - Нашего отца звали Адриан Лакруа. Думаю, тебе будет достаточно имени, чтобы понять, какая сила досталась мне, - девушка зажмурилась, вжимая голову в плечи. Сейчас будет как всегда: ее испугаются, выставят за дверь и прекратят общение. - Лакруа, Лакруа... - бормотал парень, словно прокручивал шестеренки своей памяти, ведь где-то он это имя слышал. Вальтц даже пальцем по виску постучал, как распахнул и без того большие детские глаза. - Да ладно?! Мальчишка встрепенулся, во все глаза глядя на фею перед ним. Он не знал, как выглядел тот ведьмак, но довольно много о нем слышал. В народе, от других ведьм, но больше всего от Хильдир. Та многократно облизывалась на силу Адриана и желала заполучить в свои ряды, но, когда мужчина покинул страну и скрылся, долго вздыхала об утрате. Однако вскоре до нее дошла весть о том, что у него появятся дети, и ведьма планировала заполучить их так же, как заманила Вальтца в свои сети однажды. - Ох, только давай, когда ты будешь чувствовать, что начинаешь злиться, ты будешь говорить об этом мне, чтобы я успел предпринять хоть что-нибудь, хорошо? - Не волнуйся, за семнадцать лет я научилась контролировать «Клык зверя», - девушка медленно подняла глаза, не замечая ненависти или отвращения во взгляде красных глаз, выдохнула с облегчением и даже счастливо улыбнулась. - Меня очень сложно настолько вывести из себя, чтобы я активировала ее и начала убивать окружающих. Хотя в первый день моего появления тут два индивида меня контентно так взбесили. - Я даже догадываюсь, о ком ты сейчас, - посмеялся Вальтц, поднимаясь и доставая из коробки прерванное шитье, собираясь продолжить. На сей раз, как это не иронично, он готовил выступление по сказке о Рапунцель, и потому на стол легла кукла главной героини. Вернее, ее тело и еще не зашитая и даже не набитая голова, к которой мальчик пришивал длинные волосы из дорогих шелковых нитей. Вот только они были не традиционно золотистыми, а белыми, словно у Гретель. - Значит, Хильдир прокляла вас, когда не смогла заполучить в свои лапы? - Так и было, Делора говорила, что она очень хотела заполучить в свои сети брата, ведь он очень сильный ведьмак. Говоря по секрету, - девушка перегнулась через стол, шепча на ухо мальчику так, словно их кто-то мог услышать, - я вчера подслушала разговор Парфе и Делоры, и они говорили, что сила Ганзеля настолько сильна, что он имеет все шансы стать следующим хранителем Тенебрарума. Представляешь?