Сопряжение

— Лана! Хватит упираться! — Озаран, в ответ на протест, сильнее сжал её запястье и потащил вперёд, рассекая толпу так же неумолимо, как полярный краулер снег. — Я будто банту за верёвку тащу! — Это потому что я не хочу никуда идти, — буркнула она, плетясь следом. — Думаешь, я на Танитрии не была? Что ты мне можешь тут показать, кроме баров и притонов? — Что-то вне твоего спектра интересов. — Это не мой…       Бенико вновь выругалась себе под нос. Всю миссию на Танитрии они с чистокровным только и делали, что скандалили, и даже общество губернатора, почти давшего разрешение разместить на планете пункт Альянса, их не остановило. Как же глупо выглядело! Два советника командующей и между собой-то не могут дела согласовать, а пришли что-то обсуждать. Видя, как губернатор подходил к грани, гневно надувая полные жабьи щёки, Лана предложила перенести переговоры на утро.       И она была бы счастлива не видеть Озарана до этого самого утра, чтобы немного остыть.       У чистокровного оказались планы, в которые он не намеревался её посвящать. Лана согласилась лишь потому, что альтернативой было спорить до смертельного поединка. Расстраивать Тао очередной гибелью агента на задании она не хотела.       Озаран завёл её в огромную зеркальную пирамиду, и Бенико на мгновение решила, что это музей похищенных с Коррибана реликвий. Но фойе, пустое в столь поздний час, ничем не напоминало музей. Скамейки, скамейки, слегка увядшие ришийские пальмы в горшках и десяток турникетов. В будке около них сидел морщинистый деваронец с потрескавшимися от старости жёлтыми рогами. — Закрываемся через десять минут! — он постучал по стеклу за голографической табличкой. — Проблемы с общегалом?       Пока Лана рассматривала табличку, пытаясь понять, куда чистокровный её тащит, тот непринужденно засунул голову в окно. — Слушай, отец, — на удивление мирно заговорил ситх. — Летели сюда с самого Одиро-авеню, ну, пообещал. — Он перёшел на коварный шёпот и, незаметно от дроида-контролёра, прокатил по стойке пару кредитных чипов, накрыв их ладонью. — Вроде как угорь уже под камушком, войди в положение, а?       Оранжевые пальцы деваронца стянули чипы с ловкостью уличного мошенника. — В полночь точно закрываемся, — пробубнил напоследок.       От бывшего Гнева Императора Бенико ожидала чего угодно, но, пожалуй, такой вариант она предугадать не могла никак. Пустой ночной каток и насильно застегнутые на ней коньки: на похожих устраивали представления акробаты в путешествующих цирках.       Из ступора, вызванного полнейшей непредсказуемостью ситуации, она смогла выйти, только когда ноги предательски разъехались на скользкой поверхности. — С Силой не мухлевать! — строго предупредил Озаран. — А то неинтересно. — Невозможно! — Лана, выпихнутая на «арену», едва поборола желание зацепиться зубцами за лёд, словно альпинистскими кошками. — Лезвие слишком тонкое! — Просто поймай равновесие, — чистокровный оттолкнулся от борта и без каких-либо затруднений отъехал на несколько метров. — Но для начала отцепись от ограждения. Это важно.       Бенико широко расставила ноги, пробуя хотя бы не упасть. — Как хромой нёрф, — прошипела она сквозь зубы, медленно передвигаясь вглубь катка. — Какая от этого польза? Лучше бы к переговорам подготовились. — Дело практики, — ехидная улыбка ситха сияла ярче подсвеченного софитами льда. — Не бойся. Я, если что, поймаю.       Лана одарила его, демонстративно прокатившегося мимо на одной ноге, ненавидящим взглядом. — Странные у тебя навыки для повелителя ситхов. — В юности гостил у тётушки на Ард-Варани, — Озаран с нетерпением закружился вокруг неё, вынуждая быть посмелее. — Там снег круглый год, и лёд на озере почти не тает. Одна рабыня-тилинка репетировала на замерзшей воде номер для развлечения гостей. Конечно, не смогла мне отказать в обучении паре трюков. — Катания ли? — За кого ты меня принимаешь? — в отместку он резко проехал прямо перед ней, заставив для баланса размахивать руками, будто неуклюжая оро-птица. — Ей было одиннадцать.       Бенико смущённо потёрла нос, но в долгу не осталась. Выбрав прямое направление, она неуверенно поехала, вкладывая в движения всё больше скольжения. — Ты издеваешься над остальными, чтобы никто не разглядел терзающие тебя одиночество и злость, — спокойно произнесла Лана, пробуя ради разнообразия заложить небольшой полукруг. — Говорят, ты рано осиротел. Рискну предположить, остальные родственники сбагривали тебя друг другу, не уживаясь с вредным характером, но и не решались отдать ситха из уважаемого рода на попечение Академии. — Ах, как больно, леди Бенико, — цокнул языком чистокровный. — Не одиночество ли ты сама топишь в работе? — Нет. Жгущую месть. — Месть за одиночество.       Лана, отвлёкшись на разговор, сильно споткнулась, но от встречи лица со льдом спасло крепкое предплечье Озарана, возникшее под ладонью. — Сказал же, поймаю. — Возможно, мне наоборот нужно пару раз упасть, чтобы уяснить цену нерасторопности, — усмехнулась Бенико. — А-а-а! Вот теперь тебе интересно! — радостно восхитился ситх.       Время, тянувшееся поначалу так медленно, побежало. Полночь наступала стремительно. Десятки падений, разбитое колено и исцарапанные руки — но Лана, кажется, поняла принцип. До грации Озарана всё ещё было далеко, однако свобода, ощущавшаяся в быстроте и плавности, начала по-настоящему доставлять ей удовольствие. Ускоряясь и выписывая незамысловатые виражи, Лана чувствовала почти то же самое, что и при поддержанном Силой прыжке, зато никакой концентрации не было нужно. Выбросить из головы лишние мысли и бездумно ехать оказалось приятно.       Это, правда, сыграло злую шутку, когда на высокой скорости перед глазами внезапно появился борт ограждения. Озаран, не став оценивать шансы Ланы избежать столкновения, бросился наперерез и уже без изящества сбил с траектории прямо на лёд. Как чистокровный ни пытался смягчить падение, каток наполнился страдальческими стонами.       Бенико тяжело вздохнула, выпутываясь из клубка рук. Лёгкие закололо от выбитого ударом воздуха. Сил встать не появилось. — Ты напоминаешь мне кое-кого, — Лана нагло переложила голову со льда на плечо ситха. Тот не возмутился. Сам ведь запретил использовать Силу даже в критической ситуации. — Красавчика, надеюсь? — Инородца. Который втискивался в имперскую жизнь с тем же успехом, что и хатт в аэроспидер. — Вот она, благодарность, — хмыкнул Озаран с шутливой обидой. — Ты, между прочим, тоже кое-кого мне напоминаешь. — Красотку? — Идиота с точно такой же палкой в заднице, как у тебя. Который думал, что если улыбнётся или напишет отчёт в последний день срока, то вселенная развалится, а Император лично придёт его упрекать в недостаточном рвении.       Бенико, заворчав, несильно ударила Озарана затылком. Оба знали, о ком говорят, но старые раны, давно затянувшиеся и оставившие невидимые шрамы, бередить не хотелось. Не сегодня. — Не знаю, как объяснить командующей столько синяков, — Лана улыбнулась, вытягивая перед глазами ободранную до крови кисть. Руки замёрзли, и белые костяшки на них выглядели как оголённые суставы. — А. Расскажешь, что мы всё свободное время занимались любовью в противоестественных условиях и позах, — отмахнулся чистокровный. — Убежит на втором предложении. — Всё лучше, чем правда, — хихикнула она, представив лицо Тао. — В жизни много радостей и удовольствия помимо мести, — Озаран непринуждённо растянулся на льду, словно никуда не нужно было торопиться. — Я думаю, они бы отдали жизнь ещё раз, но не для того, чтобы мы потратили остаток своей на одно возмездие. Понимаешь?       Она повернула голову, долго рассматривала многометровую ледяную гладь. На Ксилле ведь полно льда. Может, и дурацкой обуви на неоправданно тонких лезвиях тоже. Может, будь у них больше времени…       Лана кивнула, насколько позволила ноющая шея. — Наверное, да.