Любовь должна быть слепой, глухой и молчаливой

Закатное небо затянулось темными тяжелыми свинцовыми тучами, начал капать редкий дождик. На улице становилось все прохладнее, порывы ветра дули мальчику прямо в лицо. Воздух пропитался запахом приближающейся грозы. Оскар потер озябшие руки и ускорил шаг. Он бежал почти в вприпрыжку, и если бы мог петь, то обязательно бы это делал - настолько он был окрылен долгожданной встречей. Все прошло даже лучше, чем в мечтах, и даже резко ухудшившаяся погода не могла испортить настроение. Падающие капли с крыш, отбивающие причудливый ритм; ласковый кот, которого Оскар смог погладить; первые пожелтевшие листья на деревьях; мерцающая гирлянда в одном из окон дома; редкие лучи солнца, будто из последних сил пытающиеся прорваться сквозь затянутое грозовыми тучами небо. Все эти мелочи могли показаться кому-то глупыми и незначительными, многие бы и вовсе не обратили бы на них внимания (особенно взрослые, мысли которых вечно крутятся вокруг серьезных проблем). Но в ту минуту Оскар вдруг увидел мир другими глазами. Раньше он казался ему серым и враждебным. Теперь же почти каждая вещь, которую он встречал по дороге, казалась ему необычной и даже удивительной. Первым, что увидел Оскар, когда пришел к дому, была машина скорой помощи. Он не знал, что произошло, но подсознательно понял - случилось что-то ужасное. Что-то, что разделит его жизнь на «до» и «после». Врачи вывозили на каталке маму. Она была бледнее обычного, глаза закрыты, ее щеки блестели от слез, в руках она держала капельницу. Оскар хотел крикнуть «Мама! Что происходит? Что случилось, мамочка?», но вместо этого вышло мало понятное кому мычание. Начало приходить осознание произошедшего. Слезы начали душить его, в горле стоял ком. Его руки еще никогда так сильно не тряслись от страха, как в ту самую минуту. Оскар скорее подбежал к каталке, схватил ее за руки и промычал сквозь слезы: «Мам..?». Она приоткрыла глаза, несколько секунд внимательно всматривалась в вечернее небо, и только затем перевела взгляд на сына. Какое-то время она смотрела совершенно пустым взглядом, а потом, словно очнувшись, одной рукой сжала его маленькие ручки, а другой ласково провела по его растрепанным волосам. - Оскар… Мама устала, - произнесла она, хотя сделала это своим голосом, а не жестами, он сразу понял ее. Так часто она говорила эту фразу. Врачи в ступоре замерли, никак не ожидая этого. Тут один из них положил Оскару руку на плечо. Это был высокий мужчина лет сорока в очках, с хмурым выражением лица и серьезным взглядом. - Мальчик, это твоя мама? - строго спросил он, возвышаясь над маленьким Оскаром. Оскар на мгновение отпустил мамины руки, судорожно начал копаться в рюкзаке, затем достал тетрадь и трясущимися руками написал «Что случилось?». Затем передал тетрадь и ручку врачу, чтобы снова взять мамины руки, будто это могло ей как-то помочь. Мужчина, прочитав запись, немного смягчился и сочувственно посмотрел на Оскара. Затем написал ответ и показал его мальчику. «Ей плохо, поэтому мы везем в больнице, где ей помогут». Врач мягко, но решительно взял его руки в свои, взглядом показав другим врачам увозить каталку. Оскар хотел вырваться, побежать за ней, но врач уверенно держал его. Он встал перед ним на одно колено. - Мальчик, посмотри мне в глаза, - медленно и четко проговорил доктор. Оскар еле смог оторвать взгляд от мамы. Ему казалось, что если он отведет взгляд, то с ней снова что-то случится. Он должен был следить за ней. Он должен был быть рядом сегодня, но вместо этого он соврал. Он смеялся и радовался, пока маме было плохо. Все эти мысли подняли бурю эмоций в его душе. Он почувствовал то, что еще долгие годы будет вторым его спутником, вместе с вечной тишиной - это пожирающее изнутри чувство вины. Оскар посмотрел в глаза мужчине, хотя не до конца понял, что от него хотят. Хрупкую мальчишечью фигуру пробила дрожь. Вдруг он обнял врача с сочувствующим взглядом и разрыдался у него на плече. Он не знал, сколько так проплакал. «Надо ехать», прочитал Оскар по губам. Немного успокоившись, всхлипывая, он забрал у врача тетрадь и написал там «Можно я паеду с вами?». Немного подумав, мужчина кивнул и протянул мальчику руку. Оскар крепко ухватился за нее, все еще всхлипывая от рыданий. Затем он почувствовал вибрации сирены. Скорая помчалась в больницу. Оскар одной ладонью держал мамину руку, а другой вытирал текущие потоком из глаз слезы. Казалось, не прошло и пяти минут, как скорая приехала до места назначения. Маму вывезли из машины и вот они уже были в большом коридоре, от белизны которого хотелось закрыть глаза. В нос ударил особый, стерильный запах больницы, лекарств и формалина. Оскар ринулся за каталкой, но врач снова твердо положил руку ему на плечо и сказал, что дальше нельзя, и что маме нужно отдохнуть. Оскар не понял, что сказал врач, но понял, что придется ждать здесь, в коридоре. «Значит я буду ждать ее, хоть день, хоть два, хоть неделю, хоть месяцы и годы. Сколько потребуется буду ждать ее». Казалось, что прошла целая вечность. Время вдруг остановилось, и ничего больше во всем мире не имело значение, кроме как мама и ее жизнь. Однако вокруг жизнь кипела. Некоторые люди рыдали: кто-то в одиночестве, кто-то в объятьях других. Другие сидели с опустошенным взглядом, будто безразлично смотря сквозь людей вокруг. У третьих нервно тряслись ноги и руки, они нервно сжимали свои пальцы и ходили из угла в угол. А Оскар делал все это вместе. Он плакал, не замечая ничего вокруг, с судорожно трясущимися от тревоги руками. Повсюду были вибрации, они исходили от бегущих врачей, от грохота каталок, от снующих туда-сюда в тревоге посетителей, от плача и криков. Спустя несколько часов кто-то потрогал его плечо. Оскар вздрогнул от неожиданности и резко обернулся. Он увидел того человека, которого никак не ожидал увидеть в эту минуту. - Бабушка? Что ты здесь делаешь? Как ты узнала? Что происходит? - посыпалось на нее куча вопросов, его руки так быстро двигались, жесты быстро сменяли друг друга, словно если бы он говорил, то он бы протараторил все это без остановки. Она молчала. Оскар в ожидании уставился на нее. Перед ним стояла худощавого телосложения пожилая женщина, одетая в дорогое вельветовое платье и пальто. В руках у нее был зонт, но ее поседевшие волосы все равно были влажными. Она выглядела взволнованной и запыхавшейся, словно очень долго бежала. Оскар не помнил, сколько ей было, может пятьдесят, а может и все шестьдесят, она была элегантно одета и держала осанку, хотя ее преклонный возраст все же выдавали глубокие мимические морщины и постаревшие руки. В последний раз Оскар видел бабушку, когда ему было восемь лет. Он точно не знал, что именно произошло между ней и мамой, но больше она к ним в дом не приходила. Мама говорила, что это семейные разборки, и ему было обидно, что от него что-то скрывают, потому что думают, что он маленький и не поймет. - Здравствуй, Оскар. Я прибежала, как только узнала, что случилось. Твоя мама позвонила мне, перед тем, как сделать это, я обзвонила все больницы, пока не нашла ее здесь - «проговорили» ее руки в ответ. Он помнил, что когда-то давно они вместе учили жестовый язык. «Настолько давно, что это было будто в прошлой жизни», подумал Оскар. Она была одним из тех близких людей, которым он мог доверять. Но это было раньше. Сейчас он не мог понять, как ему вести себя с ней и что ожидать. - Что «это»? Она замялась и начала оборачиваться по сторонам, словно искала поддержки от тех, кто ее окружает. Затем она вздохнула и села рядом с ним. Она попыталась взять Оскара за руку, но он выдернул ее и продолжал упрямо смотреть. Она снова глубоко вздохнула, будто собираясь с духом. - Я уже не маленький. - Я знаю, Оскар. Но для меня ты всегда будешь маленьким. - Скажи мне. Пожалуйста! - Оскар, ты знаешь, мама очень сильно болеет. И уже давно. Сложно сказать, когда все началось. Иногда она чувствовала себя лучше, но плохое состояние снова и снова возвращалось к ней. Ты понимаешь, что я хочу сказать? Оскар кивнул. Как он мог не понимать, если он все время жил рядом с ней, и видел то, как она увядала на глазах?.. Он чувствовал себя беспомощным, словно его выкинули в открытое море, но никто не научил его плавать. - Она позвонила мне, мы долго разговаривали, затем она... - О чем разговаривали? - О наших отношениях. О ее детстве. О моих ошибках. - Например? - Например, что я была холодна с ней и ей не хватало моей любви. Оскар узнал в этой фразе себя. Снова образовался ком в горле, но он пытался не расплакаться. Почему-то в этот момент хотелось выглядеть в глазах бабушки сильным и стойким. - Почему вы поссорились? Почему ты не приходила ко мне? - «спросил» Оскар? - Все это очень сложная и длинная история. Может однажды я расскажу тебе все, но не сегодня. Она рассказала, что мама выпила много таблеток. Больше, чем обычно люди пьют, когда они болеют: она выпила целую пачку. Оскаром снова завладело чувство вины за то, что он не был рядом в тот день. Если бы только он знал, если бы только она могла с ним поговорить об этом, если бы только... К вине прибавилась и обида. Почему в свои последние минуты, перед тем, как сделать с собой что-то ужасно непоправимое, она не позвонила ему? Почему она не хотела попрощаться и с ним? Не хотела, чтобы он волновался? Забыла про него? Они просидели несколько часов в полном молчании, пока Оскар не увидел того самого врача, который успокаивал его. Тот помахал Оскару рукой и двинулся в их сторону. Мальчик смотрел, как взрослые обсуждают состояние мамы, пытался прочитать по губам, но выходило неважно, только обрывки фраз. Я … плохо... сейчас нужен... капельница... таблетки... спит... здесь... неделя... нельзя... палата… поможем... Доктор положил руку Оскару на плечо, как бы успокаивая. Кто-то из врачей позвал доктора и он попрощался с бабушкой, еще раз сочувственно смотря на него. Бабушка ласково погладила его по спине и показала жестами: - Пойдем домой. - Я не пойду. Я не брошу маму. - Оскар, я... - Ты не понимаешь, я не брошу ее тут одну! Он не выдержал и слезы снова полились по щекам, Оскар начал вытирать их своим рукавом рубашки. В это мгновение он был всего лишь маленьким мальчиком, растерянным, потрясенным и ужасно одиноким. Они еще некоторое время постояли, не проронив ни слова. - Оскар, маме помогут врачи. Мы подождем ее дома, хорошо? Дальше события развивались стремительно, жизнь Оскара резко поменялась. Бабушка взяла на себя опеку над ним и теперь он вынужден был жить с ней. Она даже подготовила для него отдельную комнату, закупив кучу комиксов и книг разных жанров, поскольку не была уверена, что он любит, а по утрам ласково будила и готовила ему вкусные завтраки. Оскар пока не понимал, нравятся ли ему эти изменения или нет. Все произошло слишком быстро, словно по его жизни прошел ураган и перевернул все с ног на голову, оставив за собой разрушения и пустоту. Все это было похоже на сон, настолько происходившее с ним казалось нереальным. Она сказала, что маме уже лучше, но ей нужно пройти долгое лечение в больнице. Когда Оскар спросил, что это за больница, бабушка уклончиво ответила, что это специальное место, где лечат людей, у которых болит душа. Оскар понял, что она говорит по психиатрическую лечебницу. Ему было тяжело осознавать, что туда не пускают посетителей, он боялся, что там маме будет только хуже, но с другой стороны понимал, что сам не в силах помочь ей. Каждую ночь после событий того дня он тихо плакал в новой красивой комнате. По просьбе Оскара, бабушка договорилась о переводе в специальную школу, куда ходила Аннабель. Он не забыл про нее. Первые два дня после пришествия с мамой он не мог заставить себя прийти в оранжерею, и боялся, что когда в следующий раз вернется туда, то там никто не будет его ждать. Но на третий день он решился. И вновь увидел ее. Она написала в тетради, что боялась, что с ним что-то случилось, что она два дня подряд приходила в оранжерею и часами сидела, ожидая Оскара. Он стыдливо отвел взгляд, так и не заставив посмотреть себя ей в глаза. Он написал: «Случилось, но не со мной». Он долго сидел, склонившись над своей тетрадкой и все писал и писал... Он «рассказал» ей на листах бумаги все в подробностях, не упустив ни одной важной детали. написал про погоду, про маму и что она сотворила, про бабушку, про обиду и боль, про страх, который охватил его тогда, и про тревогу о своем будущем. Когда он писал, слезы капали на тетрадь, и чернила расплывались от влаги. Аннабель долго вчитывалась в строчки, рассказывающие, через что ему пришлось пройти. Затем она отложила тетрадку, подвинулась к Оскару ближе, слегка наклонилась, чтобы заглянуть ему в глаза, а потом обняла его. Оскару стало так спокойно, впервые с того рокового дня. Так они и сидели на полу полуразрушенной оранжереи, в их секретном месте от всего враждебного и злого в мире. Два одиночества, которые нашли утешение друг в друге.