Восьмой Артефакт

      Гермиона ощущала звон в ушах, пока стремительно шла к дому. Наконец-то всё прояснится.                    В холле стояла Амира, а вокруг неё — семья и друзья Джарвана. Все выглядели спокойными. — Амира! — крикнула Гермиона. — Всё в порядке? А где мистер Малфой?..              Амира развернулась к ней. — Мистер Малфой отправился в отель.              О, Мерлин, значит, с ним всё хорошо! — Как вы ушли от бури? — Гермионе не терпелось узнать подробности.              Амира помедлила с ответом, как-то странно посмотрев на брата. — Было не просто. Луна как взбесилась при приближении бури, но каким-то чудом мистер Малфой смог ею управлять. Видимо, у него большой опыт. — Вы получили мой патронус? — Да, в этот момент мы были на территории конюшен. Я вызвала джинна, чтобы он помог нам аппарировать домой, но мистер Малфой пожелал отправиться в отель.              Гермиона ощутила неприятное чувство. Почему он не аппарировал сюда? Он же знал, где она. Что ж, она выяснит это прямо сейчас. Она повернулась к Джарвану: — Прошу меня извинить, я должна отправиться в отель. — Может, ты останешься на ужин, дочь моя? — возникла откуда-то Фатима. — Нет, я не голодна, спасибо. — Хочешь, джинн перенесет тебя? — участливо спросила Амира, глядя на Гермиону с пониманием. Гермиона кивнула. От её взгляда не укрылось, с каким недовольством Джарван посмотрел на сестру.              Возникший между ними джинн поклонился присутствующим, смиренно выслушал приказание Амиры, и через мгновение Гермиона оказалась в той самой арке. Джинн с поклоном растворился в воздухе, и Гермиона пошла к отелю. Она сразу поднялась на пятый этаж и постучала в номер Малфоя. Ответа не было. Странно. Куда он делся?              В раздумьях Гермиона спустилась в холл и спросила о Малфое у портье. Тот пожал плечами и сказал, что мистер из пятьсот пятого номера ушёл в неизвестном направлении минут двадцать назад.              Гермиона не знала, что ей делать. Как поступают в этом случае коллеги в международных поездках? Спокойно возвращаются в номер и ложатся спать? Или разыскивают непонятно куда исчезнувших дипломатов? Она читала небольшую памятку, и в одном из пунктов было написано: «Если один из участников делегации исчез — уведомить об этом Министерство, чтобы получить инструкции о поиске на месте». Но то, что произошло, нельзя назвать исчезновением — судя по тому, что рассказал портье, Малфой самостоятельно покинул отель. Он непременно обозлится, если она объявит его в розыск.              Опять отправить патронус? Но он проигнорировал его час тому назад.              А что, собственно, мешает спокойно заниматься своими делами? Малфой явно не пострадал. С ним всё нормально. Было бы интересно узнать, как они с Амирой ускользнули от бури, но, похоже, он не хочет никого видеть.              Гермиона отправилась в ресторан при отеле и без особого аппетита съела ужин. Посидела немного на террасе с чашкой чая, наблюдая за туристами и стараясь разглядеть белые волосы. Ей пришло в голову, что случись такое в магловском мире — Амиру бы сочли скомпрометированной и обязали бы Малфоя жениться на ней. Как же всё-таки хорошо, что хотя бы эти средневековые предрассудки ушли. В магическом мире это решилось бы просто: воспоминания, омут памяти — и никаких проблем с доказательствами.              Время шло, а Малфой не объявлялся. Гермиона волновалась о запланированном на завтра осмотре артефактов. Драко располагал всей информацией, но делиться с ней не спешил. Вспомнив о зачарованном блокноте, Гермиона тут же его достала. И тут же задумалась, что написать.              «Привет, Малфой, ты где?»              Или «Малфой, ты обижаешься на меня? А за что?».              Какой бред. Гермиона нахмурилась и написала:              «Добрый вечер, Малфой, ты в порядке? Я хотела бы узнать информацию насчёт завтрашнего дня».              Она посмотрела на сообщение, медленно закрыла блокнот и отложила его. Если он ответит, прозвучит сигнал. Гермиона решила отвлечься чтением книги.              Через некоторое время она кинула взгляд на часы: было уже почти десять, а Малфой так и не ответил. Нет, это уже слишком. Вдруг что-то всё же произошло?              Гермиона уже собиралась позвонить Гарри, чтобы посоветоваться, как ей пришла мысль всё же заглянуть к Драко в номер. Может, он просто не видел сообщение в блокноте и уже давно спит? Решившись проверить, Гермиона торопливо вышла из номера, не захватив с собой волшебную палочку.              Оказавшись перед дверью его номера, Гермиона тихо постучала. За дверью не раздалось ни звука. Достаточно, нужно уже было час назад действовать. Она уже собралась уходить, как дверь внезапно распахнулась.       Из глубины тёмной комнаты, освещённой только настольной лампой, донесся голос: — А-а, Грейнджер. Какая честь.              «Да он пьян!», — мелькнула догадка. При этом Гермиона ощутила облегчение, что Драко хотя бы цел.              Его тёмный силуэт замаячил в проёме дверей лоджии. — Входи, — он сделал приглашающий жест.              Гермиона продолжала стоять в дверях. Он, чуть шатаясь, приблизился к ней. — Да входи уже, дракл тебя побери, — Драко грубо втолкнул её в номер. За её спиной щёлкнул замок. — Малфой, что ты делаешь? — Она с возмущением вырвала свою руку из его пальцев и попыталась разглядеть при тусклом свете его лицо.              Он пьяно ухмыльнулся и окинул её оценивающим взглядом. Затем развернулся и пошёл по направлению к лоджии. Проходя мимо резного столика, он подхватил бутылку алкоголя, сорвал какой-то круглый амулет со своей шеи и швырнул на столик. Гермиона решительно последовала за ним.              Малфой уселся на плетёное кресло и вытянул перед собой ноги. Он держал в руке бутылку, то и дело прикладываясь к ней и отпивая по глотку.              Гермиона остановилась перед ним. — Куда ты исчез? Я волновалась за тебя! — Какая забота, — тихо проговорил он, — никогда бы не подумал. — Я уже собиралась уведомить об этом Бруствера! Почти позвонила Гарри, чтобы он немедля начинал поиски! — О-о, — с издёвкой вдруг протянул Малфой, ехидно улыбаясь, — ну конечно, только главного аврора Британии тут не хватает! Скорее звони, алкоголя у меня достаточно. Я угощаю! — Он отсалютовал бутылкой. — У нас завтра несколько встреч, а ты… — Что я? — Малфой прищурился, глядя на неё. — Пьян? — Да! — Да, — повторил он медленно и тихо, — я пьян и до конца вечера намерен надраться ещё больше.              Он демонстративно приложился к бутылке. Та уже была пуста, и Драко с удивлением посмотрел на неё. Пожал плечами и отбросил в сторону. Бутылка с громким стуком покатилась в угол. Малфой поднял руку, и к нему в ладонь прилетела новая, он откупорил её и сделал несколько больших глотков. Словно вспомнив, что Гермиона всё ещё стоит перед ним, он сфокусировал на ней взгляд и ухмыльнулся. — Не составите мне компанию, мисс? Окажите честь.              Гермиона опустилась в плетёное кресло напротив. Малфой призвал стакан, наполнил его алкоголем и отлевитировал ей в руки. — Малфой, в чём дело? — Пейте же, мисс Грейнджер. — Голос его звучал подчеркнуто холодно и тягуче.              Она повертела стакан в руке. Что-то с Драко было не так. — Объясни наконец… — Пей, Грейнджер, — хрипло проговорил он, — за меня.              Гермиона подняла стакан и резким движением опрокинула содержимое себе в рот — алкоголь обжег горло, и она закашлялась. Малфой с одобрением проследил за ней. — Теперь ты скажешь, что с тобой происходит? — Со мной? — глумливо повторил он. — Сказать тебе? — Сделай одолжение, — ощетинилась Гермиона. — Несмотря на ваши старания, я в очередной раз жив. — Ты в своём уме? Это была песчаная буря! Такое случается, представляешь? — Точно! — хлопнул он себя по лбу. — Такое действительно случается. Это маглы умеют предсказывать погоду, а мы, маги, не-е-ет.              Она в ужасе смотрела на него. Нет, он же не это имеет в виду?.. — Маглы же умнее нас, магов, правда, Грейнджер? — Он пьяно расхохотался. — У нас же нет этих мереоло… метелоро… — Метеорологических центров, — автоматически поправила она.              Он усмехнулся и чуть наклонился к ней: — Именно их. Мы, маги, просто берём пегаса и бесстрашно летим в пустыню, так? Прямо навстречу буре!              Гермиона с усилием взяла себя в руки. — Причём здесь я? — Ты? — он замолчал, словно раздумывая. — Ну, раз тебе не нравится, что я пью за свою жизнь, то тогда другой тост! За провал миссии, Грейнджер! — он отсалютовал бутылкой и сделал несколько больших глотков. — Тебе следует прекратить пить, Малфой, — Гермиона нахмурилась. — Завтра решающая встреча. — Всё уже понятно, Грейнджер. Я знал, что из-за тебя дело пойдёт пегасу под хвост. — Из-за меня? — вскинулась Гермиона. — Ты заговариваешься! Я делала все, как ты просил, ни одного лишнего слова не сказала на встречах!              Малфой молчал. Он откинул голову на спинку кресла, глаза его были прикрыты. Внезапно он повернулся к ней. — А знаешь, Грейнджер, у меня сегодня был очень интересный разговор с сынком Ахмада, с этим породистым арабским скакуном? До этой случа-айной бури. — Конечно не знаю, откуда? — Гермиона припомнила момент возле конюшен, когда увидела, как Джарван и Драко разговаривают. — А я тебе сейчас расскажу, — вдруг зло процедил Малфой. — Этот мудак сказал, что Ахмед уже принял решение отказать нам, но он может уговорить его. Правда, за это он просит все семь артефактов плюс кое-что интересное в придачу. Точнее, кое-кого. Сама догадаешься, или мне озвучить?              Спину Гермионы обдало жаром. Затем поползли ледяные мурашки. Неужели этот Джарван смотрел на неё, как на вещь, как на ещё один артефакт?       Малфой пьяно захохотал и поставил пустую бутылку на пол рядом с креслом, где сидел. — Вижу, что додумалась. А я сразу понял, Грейнджер, что в паре с тобой всё к херам пойдёт. — Я не несу ответственность за то, что там придумал этот Джарван. Я не сделала ровным счётом ничего, что могло бы натолкнуть его на такую мысль! — с достоинством проговорила Гермиона. — И ты тоже не имеешь права обвинять меня в подобном. — А кого мне обвинять? — зло прошипел Малфой. — Не было бы тебя, может, всё сложилось бы по-другому. Я просил министра отправить меня одного… Но он завёл своё «Нужен представитель отдела тайн! Для солидности!» Для солидности! — передразнил он. — И ты сидела там, хлопала глазами, краснела и облизывала глазами этого Джарвана. Что, Грейнджер, после юных авроров на арабов потянуло, а?..       Кровь бросилась в лицо Гермионе. Она застыла, не в силах поверить, что он это сказал. — Ты не имеешь права со мной так разговаривать, — тихо процедила она, стараясь, чтобы голос не дрожал. — А что? — глумился он. — Может, мне стоило согласиться, м?.. Оформить тебя как восьмой артефакт, организовать приём-передачу в руки Ахмаду, с пометкой «Для Джарвана». Только вот надо сначала самому провести исследования, да, Грейнджер? Я обязан вписать твои характеристики в паспорт артефакта! Перечислю всех твоих прошлых владельцев…       Гермиона не могла больше это слушать. Она внезапно сорвалась с места, подлетела к нему и с размаху отвесила звонкую пощёчину. От неожиданности Малфой даже не успел среагировать, а в следующий момент Гермиона выскочила в полумрак комнаты и понеслась к двери. В темноте она наткнулась на столик и приостановилась, чтобы не дать ему упасть, и в этот момент её настиг Малфой — он приблизился бесшумно, как хищник. Гермиону захлестнул страх, когда его руки резко развернули и впечатали её в стену. Он уверенно обхватил её голову, и она почувствовала горячее дыхание с запахом виски. А потом Малфой жадно впился в её губы. От неожиданности она даже не сопротивлялась, ощущая лишь привкус крепкого алкоголя. Он целовал её так, как не целовал никто до этого. Его язык с напором заставлял открыть рот и отвечать ему, и страх исчез так же внезапно, как и появился.       Малфой оторвался от её рта и переместился к шее, покрывая её поцелуями, слегка прикусывая и зализывая укусы. Одна рука сжимала её затылок, вторая прошлась к животу, где нахально проникла под футболку, оглаживая её тело, пробираясь выше. Он сжал её грудь ладонью, проводя пальцем по коже над бюстгальтером.       Гермионе казалось, что это всё происходит не с ней. Не с ними. Она попыталась что-то сказать, и Малфой тотчас же закрыл ей рот поцелуем. Его губы рождали чувства, которые она не могла разобрать. Она не могла понять, почему не сопротивляется и позволяет ему это. Возбуждение возникло так резко, что противостоять ему было невозможно. Его запах, его наглые руки, так бесстыдно скользящие по её телу, его губы, требующие отвечать на поцелуи — всё это было как во сне. Первобытный восторг зазвенел в голове, и руки сами собой обвились вокруг его шеи. Вместе с рваным дыханием вырвался стон, такой сладкий и тягучий, и Малфой поймал его губами, помедлив мгновение, прежде чем снова толкнуться языком в её рот. Гермиона словно видела это со стороны, всё еще не осознавая происходящее.              Он подхватил её на руки и понёс вглубь комнаты, не разрывая поцелуя, глубокого, ненасытного, бесстыдного. Малфой остановился, чуть покачнувшись, его дыхание обожгло кожу шеи. Она не помнила себя, когда они опустились на кровать, а её футболка полетела в сторону. Нависая над ней, Малфой продолжал целовать, прижимая её запястья к постели чуть выше головы. В этом не было грубости, только властность, которой не хотелось сопротивляться. Он отпустил её руки, и она тут же обхватила его голову, пальцами зарываясь в волосы, притягивая ближе, вдавливая в себя. Возбуждение против воли уже скручивалось внизу живота. Он расстегнул ей шорты и пальцы нырнули под ткань белья. Гермиона рвано втянула в себя воздух, на мгновение прерывая поцелуй, и со стоном выгнулась. Она запустила руки под его футболку и гладила спину, ощущая, как напрягаются мышцы.       Внезапно Малфой прохрипел куда-то в шею: — Останови меня.       Она открыла глаза на звук голоса и попыталась разглядеть его в полумраке, не понимая, что он от неё хочет. Малфой провёл губами от уха и ниже, целуя грудь, с которой наполовину был стянут лиф. Его пальцы между её бёдер кружили, надавливали, и она со стоном открыла рот, хватая воздух. — Останови меня, — тихо прорычал ей в ухо.       Драко снова ласкал её грудь горячим языком, посасывал соски, целовал и чуть прикусывал кожу. Сквозь туман в голове она с трудом расслышала: — Гермиона.              Он вытаскивал её из этого безумия, кидал воображаемый спасательный круг, чтобы она не утонула прямо тут, захлебнувшись в желании и слившись с ним в безумии. Мысли приобретали очертания, и постепенно сознание возвращалось. Гермиона с трудом вытолкнула одно слово: — Прекрати.       Малфой замер, убрал пальцы и скатился с неё, тяжело и рвано дыша. Ладонью он закрыл лицо, в чём не было нужды, потому что Гермиона всё равно не смогла бы посмотреть ему в глаза сейчас. Было ощущение, что разум втекает обратно в голову, вытесняя возбуждение, всё это безумство с желанием и страстью кружатся в водовороте и постепенно исчезают в воронке рациональных мыслей. Неприятное чувство зашевелилось в груди. Захотелось быть за много-много миль отсюда, захотелось никогда больше не видеть его и никогда не слышать его имени. Украсть маховик времени и отмотать хотя бы на тридцать минут назад. Не слушать его грязные слова и просто уйти. Вообще не приходить!       Или обливиэйт. Стереть из памяти, чтобы не было ничего этого в мыслях.       Гермиона медленно села на кровати, поправила белье и дотянулась до брошеной футболки. Руки немного тряслись, пальцы не слушались, когда она натянула её на тело. Застегнула шорты. Найти бы ещё обувь, которая слетела где-то там, на пути к кровати. Гермиона зажмурилась от накативших обрывочных образов. — Грейнджер.       Она даже вздрогнула. Может, лучше на нем использовать обливиэйт? Он пьян, и так мала вероятность, что он многое вспомнит завтра. Но подчистить можно… только она оставила палочку в номере.       Гермиона почувствовала движение позади и вышла из ступора. Она торопливо спустила ноги на пол, и сразу же прилетела её обувь. Не оборачиваясь, Гермиона бросилась из номера прочь. — Грейнджер, стой. — Его слова пригвоздили её к полу где-то на полпути к двери.       Она выдохнула и обернулась. Малфой поднимался с кровати. — Я провожу тебя, — сказал он, делая шаг к ней. — Нет! — слишком поспешно выпалила она, представив, как они бок о бок идут к дверям её номера. — Не стоит, — повторила уже спокойнее и выскользнула за дверь.

***

      Гермиона проснулась рано утром от звука будильника на мобильном телефоне. Она выключила его и тяжело откинулась на подушки.       Воспоминания о вчерашнем накатывали волнами, и с каждой волной ей становилось все хуже. Мерлин, ей нужно было отказаться от командировки. Песчаная буря, этот Джарван, а потом ещё и… Что Малфой теперь сделает? Расскажет об этом всем в Министерстве? Так и напишет в официальном отчете: «Миссию было невозможно выполнить, так как правительство Магических Эмиратов запросило мисс Грейнджер в качестве дополнительной платы за интересующие нас артефакты». И добавит от себя, что она вела себя неподобающим образом, и её поведение было неверно истолковано арабами. Какой позор!..       Малфой вчера оскорбил её намеками на Джарвана. А его пошлые шутки, что он должен сам ее… исследовать? Что он и попытался сделать, а она потеряла последний стыд, когда он разложил её на кровати. Шарил руками по телу, целовал, залез в трусы, а она выгибалась и стонала, как последняя… Годрик, Пенелопа и Кандида, за что ей это? Как ей смотреть ему в глаза? Придется отчаянно краснеть от его похабных шуточек, если они случайно встретятся в Министерстве! Малфой, непременно расскажет своим подружкам-сплетницам о том, что чуть не трахнул Грейнджер в командировке. Как было больно об этом думать!       Внезапно всплыли другие подробности вчерашнего вечера. Гермиона открыла глаза, тупо уставившись перед собой. Вчера он просил остановить его. Она не знала, насколько далеко бы зашла, может, уже на стадии раздевания Гермиона очнулась бы, но Малфой сделал это раньше. Она ощущала, как он возбужден, но при этом шептал, чтобы она остановила его. Два? Или три раза ему пришлось просить остановить его? Гермиона была так оглушена желанием, что не реагировала, поэтому Драко позвал её по имени. И стоило попросить остановиться, как он сразу же отпустил её.       Собственные чувства к Малфою вышли из-под контроля. Зачем она поддалась, почему забыла обо всём на свете? Не прошло и минуты, как он оскорбил её, и вот Гермиона уже с удовольствием позволяла целовать себя, отнести на кровать, снять футболку и залезть в шорты… Такая податливая, что пришлось просить остановить его!        Гермиона села на кровати от неожиданной мысли. Ведь он напился из-за того, что чудом выжил. Неужели всё было подстроено?        Бред какой-то. На международном уровне такое не провернуть. Там было много друзей Джарвана, Амира, он сам, в конце-концов! Не мог он всех их подвергнуть такой опасности? Или мог?       Даже если буря возникла случайно, Малфою пришлось нелегко. Вероятно, он ещё и приревновал, если вспомнить, как он смотрел на неё, когда она летела с Джарваном. Напился и не смог сдержаться.       И что теперь? Поговорить с Малфоем? Попросить его не ставить в известность министра о предложении Джарвана? Одна перспектива такого разговора с Драко Малфоем уже вызывала неловкость.       Гермиона надеялась, что Малфой мало что помнит. Он был так пьян. Может, всё ещё образуется.       Гермиона приняла душ и оделась для деловой встречи. Идти на завтрак не хотелось. Вдруг раздался звонок телефона. Полная дурных предчувствий, она взяла трубку. — Мисс Грейнджер, к вам пришла посетительница. Она может подняться к вам в номер или вы спуститесь? — произнёс голос портье.       Гермиона оторопела: она не ждала никого. Может, это Амира? — Пусть поднимется, — неуверенно сказала она и бросила трубку. Схватила волшебную палочку и засунула в рукав.       В номер вошла Фатима. Она была замотана в платок, но выглядела нарядно: её одежда была расшита золотыми нитями, на руках виднелись тяжёлые золотые браслеты. — Здравствуйте, — растерянно поздоровалась Гермиона. — Здравствуй, дочь моя, — Фатима приветливо кивнула. — Могу я присесть? — О, конечно! — Гермиона засуетилась, раздосадованная тем, что не предложила это первая. — Хотите чай? — Да, пожалуйста. — Фатима присела на кушетку.       Гермиона заказала чай в номер, и его довольно быстро принесли. — Герми-она, ты, наверное, удивлена моим визитом? — заговорила гостья, сделав неспешный глоток напитка. — Признаться, да, госпожа, — честно сказала Гермиона. — Ты вчера так быстро убежала от нас, — начала издалека Фатима. — Тебя очень испугала буря? — Да, я в первый раз с этим столкнулась, в Англии таких бурь не бывает, — уклончиво ответила Гермиона.       Гостья покачала головой: — Должно быть, в прогноз закралась ошибка. Джарван очень переживал из-за того, что вы попали в бурю. Он приносит вам извинения за это. Наш погодный предсказатель уже понёс наказание.       Слова повисли в воздухе. Гермиона сглотнула и понадеялась, что в магических Эмиратах за подобные ошибки не карают слишком строго. Спросить она не решилась.       Фатима, тем временем, беззаботно продолжила: — Кстати, надеюсь, старуха Сири не нагадала всяких ужасов? Я спросила у девочек, но среди них никто толком не понял, что она тебе сказала. Они плохо знают ваш язык. Что-то про бурю?       Словно огонь прошёлся по каждому позвонку. Гермиона внимательно посмотрела на Фатиму. Но та беспечно улыбалась. — Да… Видимо, вчерашнее она мне и нагадала, — с заминкой ответила Гермиона. — Тогда забудь про это, дочь моя, — покровительственно посмотрела на неё Фатима. — Мой сын, Джарван, был расстроен, что ты не осталась на ужин вчера. — Она изящно поднесла чашку к губам и сделала глоток.       Гермиона пожала плечами. Что тут скажешь? После небольшого колебания женщина спросила: — Как ты находишь Джарвана, дочь моя? — Кажется, он неплохой молодой человек, госпожа, — вымученно улыбнулась Гермиона, невольно вспоминая о том, что вчера ей рассказал Малфой. — И он красив, строен, умён, — перечисляла Фатима, — и образование у него великолепное! Он закончил Волшебную Академию Монако, ты знаешь её? — Гермиона кивнула, и женщина, ободрённая её реакцией, продолжила. — Он единственный наследник великого эмира Ахмада. — Как замечательно, — согласилась Гермиона, теряясь в догадках, зачем Фатима это говорит.       Женщина тяжело вздохнула: — Дочь моя, Герми-она, с молодыми девушками трудно разговаривать откровенно. И, если бы ты жила здесь, возможно, всё пошло бы по-другому. Но ты уезжаешь завтра, поэтому было принято решение не откладывать этот разговор. — Принято решение кем? — настороженно спросила Гермиона. — Ах, Герми-она, сейчас ты всё поймешь, — мягко произнесла Фатима. — Ты очень понравилась Джарвану. А если и он приглянулся тебе, значит, проблем не возникнет… Отправишься завтра на свою родину, уладишь дела, и Джарван приедет за тобой. Если будут трудности с увольнением в вашем Министерстве, мы поможем, деньги — не проблема. Сыграем свадьбу. Ну, как?.. Вы можете часто посещать Англию, никто не будет против.       Гермиона в полном шоке слушала гостью. — Вы шутите, госпожа Фатима? Вы же совсем не знаете меня, мою семью… Джарван не знает. — О, дочь моя, мы знаем достаточно. Ты героиня в своей стране, подруга великого волшебника Гэри Потэра и к тому же очень сильная волшебница. Ты маглорожденная, но здесь, на Востоке, мы больше придаём значение магической силе, нежели происхождению. Если захочешь и родителей сюда привезешь, у нас очень уважительно относятся к маглам, — ободряюще улыбнулась Фатима.       Гермиона во все глаза смотрела на женщину, борясь с желанием истерически захохотать. Шутка ли — её сватают за парня, которого она знает без малого два дня!       Фатима истолковала молчание Гермионы как застенчивость и радость от открывшихся перед ней перспектив. — Видит наш пророк, дочь моя, ты будешь отличной партией. Нас часто обвиняют в том, что мы не пускаем в наш арабский мир чужаков, вот Джарван и докажет, что мы очень прогрессивные маги. Мой сын очень амбициозен, в его планах сделать Эмираты центром Востока и самой богатой страной. И представь, ты будешь его первой женой! А если будешь слушать мудрую Фатиму, — тут она заговорщически подмигнула Гермионе, — то и единственной! Главное, дочь моя, рожать мальчиков. Эмиратам нужны сильные маги. Когда-то мы славились на весь мир своими волшебниками, но сейчас все изменилось. Наша магия требует подпитки от таких сильных ведьм с Запада, как ты.       Гермиона больше не могла слушать это. Чем больше Фатима говорила, тем больше ярость закипала и бурлила в ней. Вот они, значит, как всё решили. Купить не вышло, зашли с другой стороны — уговоры, чтобы добровольно согласилась. Этот Джарван даже мать подослал, показывать серьёзность намерений. — Госпожа Фатима, — с иронией сказала Гермиона, — что, если родятся сквибы? Вы же знаете, что бывает так, что сила родителей не передается детям… — Не надо так говорить, дочь моя, — улыбнулась та. — Да, такое случается, но все же это большая редкость, при такой-то магической силе, как у вас с Джарваном. Но даже если так, ты молодая, — она окинула её фигуру оценивающим взглядом, — сможешь родить много детей, среди которых непременно будет ребенок, унаследовавший вашу силу. Есть ещё ритуалы… Но не будем забегать так далеко! — Она, казалось, пожалела о сказанном только что. — Самое главное, что ты должна знать, это что Джарван влюбился в тебя. Он уже два дня, как только о тебе и говорит. Ты сразила его в самое сердце, Герми-она. Я понимаю, что, возможно, он пока не пробудил в тебе таких чувств, но дай ему шанс. Это лишь вопрос времени. К тому же — она усмехнулась, — у нас считается, что это хорошо, когда мужчина любит женщину больше, чем она его. — Госпожа Фатима, — наконец Гермиона решила, что хватит с неё этого цирка. — Я благодарю за оказанную честь, но ничего этого не будет. — Почему, дочь моя? Я испугала тебя? Не бойся, если захочешь узнать Джарвана до свадьбы, препятствовать вам никто не будет! Я знаю, в вашей стране не принято выходить замуж так скоро, мы не будем настаивать, это вы с Джарваном решите сами, — проникновенно заговорила Фатима. — Нет, госпожа. Думаю, найдется немало девушек гораздо больше подходящих вашему сыну, чем я.       Фатима вдруг схватила Гермиону за руку: — Герми-она, пойми материнское сердце! Он хочет только тебя. Я никогда не видела, чтобы мой мальчик так говорил о других девушках…       Гермиона почувствовала, что Фатима будет долго её уговаривать, поэтому решительно сказала: — Госпожа Фатима, это невозможно, — она осторожно убрала руку из цепких пальцев гостьи. — Как же так… — расстроенно проговорила женщина. — Пусть это будет хотя бы не окончательным ответом… Джарван будет расстроен…       Гермиона промолчала и поставила чашку с нетронутым чаем на столик. Мерлин, день только начался, а она уже хочет, чтобы он закончился поскорее. Что за страна? Что за люди?       В дверь постучали. Фатима встрепенулась, наскоро попрощалась и устремилась к выходу. Гермиона открыла дверь.       Облокотившись на дверной косяк, перед ней стоял Драко Малфой.