Валинор: Падение светил

      Завершив свои небесные труды, звёздные духи вернулись в облачную обитель. Ариен, до того чудом восстановившая священный покой фэа и смирившаяся со своей долей, снова почувствовала непонятную тревогу. Не мысль, не чувство, а предвосхищение каких-то событий. Словно видела она неясные фигуры, что иногда чудятся в кругах на воде. Она ощущала чьё-то незримое присутствие. И день и ночь за ней по пятам ходила Тень.       Однажды в час, когда сияние звёздных светил над Валинором стало чуть тише, и наступил светлый вечер, дева звёзд ткала в одиночестве вуаль перистых облаков.       Вдруг одна из теней, стелившаяся полупрозрачной лентой от угла к майа, стала будто глубже и чернее. А затем приняла очертания высокой, сильной и статной фигуры.       — Прелесть какая! — вдруг восхищённо сказал Мелькор, выйдя из тени, как по дорожке.       — Вы? Зачем вы здесь? — оробев спросила Ариен.       Тёмный дух прошёл до скамейки, с которой вскочила перепуганная дева, и от его шага облачная пряжа, парящая в воздухе, заклубилась и перепуталась.       — Хочу освоить твоё ремесло. Новое всегда увлекает, правда же? — ледяные очи хитро взглянули на майа и обожгли яркими огоньками. — Он заправил выбившуюся прядку под острые зубья стального венца и закатал широкие рукава чёрных одежд.       — Пожалуйста, прошу, — не посмела отказать взволнованная Ариен, и медленно опустилась обратно на скамейку, указала темнейшему на место рядом с собой.       Но вскоре неловкость эта была забыта. Она так увлеклась облаками, что почти забыла, кто напросился к ней в ученики. Ариен весело наблюдала, как дух Тьмы пытался ухватить сразу все воздушные струи в охапку, но они утекали сквозь его пальцы и сердито темнели.       — Нет же! Не держите их так! Они очень нежные и любят свободу! — говорила сквозь смех дева звёзд.       — Вот так? Вот так? — Мелькор злился, но всё-таки схватил и прижал клочок тумана, не позволяя ему улететь.       — Нет, смотрите!       Майа плавным и лёгким движением поманила небесную мягкую ватку, подтянула к себе, и невесомые струйки доверчиво обволокли молочной пеленой её руки. Мелькор неуверенным жестом, боясь снова напугать лишённого пока что формы будущего жильца небес, медленно протянул руку. Не столь быстро, как бы хотелось его порывистому хаотичному духу, но пелена всё же потянула и к нему свои зыбкие пальчики.       — А теперь из этого тумана мы будем делать настоящее красивое облако! Смотрите, пусть внутри будет белоснежная мягкая невесомость, а по краям более плотная канва, с золотистыми отливами.       Ариен ловкими движениями вытягивала и свивала воздушную лёгкую пряжу, добавляла новые полупрозрачные струйки, и вскоре у неё в руках появилось нежное облачко. Она посмотрела на работу Мелькора: из его рук рвалась сердитая маленькая тучка, стреляя короткими разрядами в своего создателя и норовившаяся пустить дождь ему на колени.       — Для первого раза совсем неплохо! — приободрила тёмного Ариен.       На следующий день дева звёзд даже не удивилась, увидев длинную, похожую на лезвие ножа, Тень, протянувшуюся из того же самого угла.       — Вчера я не распробовал этот вид валинорского искусства. Не дашь ли мне второй урок? — обратился воплотившийся Мелькор.       Он по-хозяйски изящно и медленно снял бархатный плащ, оставшись в коротком чёрном камзоле, расположился на скамейке, расстегнул верхние пуговицы воротника с золотой вышивкой, подогнул по себя ногу, а обе руки вытянул вперёд к облачному эфиру, всем видом показывая, что готов к работе.       Они снова свивали облака. Дух Тьмы учился удивительно быстро. В этот вечер его тучки были не такими злыми и не пускали молнии.       — Почему у облаков такие странные формы? Груда тонкого эфира в беспорядочных клубах.       — Но ведь в этом и их особая красота. Присмотритесь, великий айну. Они все разные, как думаете, на что похоже, например, вот это?       — На гриб, быть может? Нет, это рыба! Точно! Похоже! — Мелькор осознанно красивым жестом облокотился на резную спинку скамейки и запустил руку в свои угольно-чёрные волосы, разрушая только что такую зеркальную гладь, на мерцающие всполохи.       — Мне кажется, что оно похоже на большого белого кита. В этом прелесть облаков и творчества. Эрухини смотрят на них, и каждый видит своё. Они глядят на небо, любуются и мечтают, — Ариен вдохновенно взглянула в высоту небосклона.       — Быть может, и я когда-либо постигну это блаженное бездействие в мечтах. Хотя я люблю более конкретные вещи.       Мелькор запел низким бархатным голосом и красивым жестом призвал тёмную бесформенную тучу, которая распалась на чёрные и прозрачные ленточки, подёрнутые частичками сажи. Струи дыма плавно вились, перетекали сквозь его пальцы и собирались в зыбкие полупрозрачные образы. Вот перед ними небольшой дымный дворец Таникветиль, точная копия настоящего, гордо поднял острые шпили! Мелькор дунул, дым закружился медленными потоками и вдруг собрался красивой розой. Хрупкий прозрачно-чёрный цветок лёг в раскрытую ладонь звёздной девы и растаял. Снова завились и закружились широкие чёрные ленты, послушные воле старшего айну, а голос его стал убаюкивающим. Перед ними в воздухе появилась пушистая кошка. Она прошлась к Ариен, оставляя за собой тающие серо-чёрные следы, и изящно выгнула спину. Мелькор тоже подошёл и погладил её по туманно-дымчатой шерстке, и гибкая кошка ласково ткнулась носиком в ладонь духа.       — Это очень красиво. Я не знала, что вы можете создавать настолько тонкие и прекрасные образы, — сказала Ариен и ощутила болезненную неловкость от своих слов. Но Мелькор лишь примирительно улыбнулся и распрощался.       Дух Тьмы приходил в облачную мастерскую почти каждый день. И как прилежный ученик постигал непростую науку создания облаков. Вскоре это стало настоятельной потребностью проводить вместе эти вечера, общаться и доверять друг другу мысли. Они говорили о многом. Об Эру и Эа, о миропорядке и устройстве природы. И однажды Мелькор сказал:       — Здесь, в Арде мы совсем другие. Помнишь ли ты то время, когда могла обнять всё мироздание руками, могущественная не скованная плотью, в истинной силе и сиянии?       — Что было до воплощения я помню смутно. И это чувство, о котором вы говорите, вызывает сейчас лишь тоску о былом, о свободе, о том, что могло бы быть, — прекрасный лик звёздной девы затуманился печалью, а глаза синие, бездонные, искали ответы в краешке небес, что был виден из окна. Мелькор встал и в молчаливом поклоне сверкнул глазами, которые стали точно тёмное серебро. Он развернулся и двинулся широким шагом к выходу на открытую террасу. На лету длинные отливающие сталью волосы заклубились чёрной взвесью. В шаге от дверного полотна он снова превратился в тучу дыма. На спинке танкетки остался его плащ. Ариен секунду смотрела на него, боясь прикоснуться, будто чёрный бархат ужалит или задушит её. А затем подхватила волны ткани и поспешила за тёмным духом.       — Мелькор! Стойте!       Он улыбнулся уголком рта и схватил её за протянутую руку.       — Пойдём, я покажу тебе совсем другой Эа, — голубой прозрачный лёд глаз тёмного словно выжег душу.       — Нет, я не могу, — пыталась вырвать Ариен хрупкое запястье из захвата.       Мелькор подошёл совсем близко и злокозненно изогнул красивые бледные губы:       — Чего тебе бояться? И кто-то тебе может запретить?       — Олорин. Я не стану его обманывать.       — Ничего компроментирующего — небольшая прогулка по Эа. Другого шанса, зная твою ситуацию, может нам и не представиться.       Ариен напряжённо взирала прямо в глаза тёмного айну. В её душе одновременно спорили два чувства: непреодолимое желание вырваться, хотя бы ненадолго, из тяжёлых оков предначертанной Судьбы и леденящий ужас перед этим, как ей казалось, предательством.       — Да будет так! — вдруг решилась майа и смело вложила свою руку в ладонь повелителя Тьмы.

***

      Они взлетели ввысь, прочь от объятого дымкой облаков Таникветиль, в безмолвии уносясь сквозь небесный туман. Всё выше и выше, оставляя внизу обеты, обязательства и предназначения. Ариен смотрела вниз. Таникветиль становился маленьким, будто иголка на фоне яркого изумрудного убранства Благословенной земли. Затем и Валинор превратился в сияющий полумесяц среди седых вод океана, а вскоре и сама маленькая Арда стала светло-голубой бусиной и потерялась среди вездесущего мрака. И сердце не тронуло печалью исчезновение мира, такого на протяжении десятков веков родного. Дух наполняло другое чувство, всесилия и свободы. Это был взрыв и крушение. Это был яркий миг слияния с собственным истинным духом.       «Это правда, это было, это была я! Я горела в сто крат ярче самого яркого света! Не сдерживаемая оковами плоти, могущественная грозная стихия! Неудержимая энергия небесного пламени!»       Они рвались всё выше, потоки звёздного ветра сдирали пыль времён, обнажая истинное воплощение. Облик звёздной майа вспыхнул тысячей тысяч огней. Казалось, одной мысли хватило бы, чтобы оказаться на другом краю Эа, одного взмаха руки — чтобы создать плеяду новых миров.       «Это верно! Мы не друзья и помощники эрухини, мы не мужья и жены друг другу! Мы демиурги, каждый своего собственного мира. Но это не одиночество! В нас самих сотни миров, каждый из которых изобилен, полон жизни!»       Они достигли бесконечности истинного Эа. Холодного, жестокого, но полного света и движения, существующего по своим законам и живущего в своём особом ритме и времени. Ариен видела звезды, но не те, что зажигает Элберет. Эти не были лучистыми и прекрасными алмазами, они тускло манили таинственным светом, словно подсматривали из чуждой нереальности.       Мимо айнур с огромной скоростью летели планеты, некоторые были такими же голубыми, как Арда. Другие гигантскими и огненными, или же газовыми, третьи холодными каменными карликами.       Майа видела, как эти голубые планеты разлетаются в клочья в один миг в ударе огромных метеоров или горят дотла в пламени взорвавшейся звезды. Но она смотрела на них равнодушно, не испытывая ни жалости, ни желания спасти эти маленькие, наверняка населённые жизнью миры. Ведь дальше всевидящим взором она видела, как из звёздной пыли, скрученной в тугую воронку, вдруг рождается сама собой новая звезда. А к ней тянется пылевая и каменистая масса, собираясь в сферы новых планет. Всё внутри говорило, что это правильно, что так должно быть, и это и есть порядок. Ариен почувствовала, что это точка невозврата.       «Осторожнее! — голос Мелькора проник в сознание. — Это дыра в пространстве, что прорвал взрыв звезды. Однажды я чуть не упал в подобную, когда путешествовал по Эа». Он обнял тонкую фигурку девы звёзд, увлекая подальше от чёрного провала в ткани Вселенной.       «Что будет, если упасть туда?», — Ариен прижалась к тёмному духу в странном порыве, ей стало страшно, но и интересно заглянуть в таинственную бездну.       «Даже мне не ведомо, что там на дне. Дыра затягивает даже свет и тьму и раздирает их в клочья. Так что лучше не пробовать. Эа полон опасностей и тайн», — вручил мысленную фразу Мелькор, и майа не взглядом, но всей сущностью почувствовала, что он улыбается.       «А Неугасимое Пламя? Вы нашли его?» — спросила Ариен то, что давным давно жаждала узнать.       «Теперь да. Это ты», — этот вкрадчивый шёпот заполонил всё пространство вселенной.       Они улетели на безопасное расстояние. Но рук Ариен не отвела. И Мелькор не отвёл. А наклонился к её губам и с глубокой нежностью, на какую вообще был способен, поцеловал.       Захваченная свободой и счастьем майа горячо ответила на поцелуй. Она зарылась в его растрёпанные звёздным ветром длинные чёрные волосы. Мелькор, чувствуя под руками её плечи, её хрупкие лопатки в блаженстве вдохнул аромат золотых сверкающих локонов. Они пахли ветром и теплом. А в глазах майа были лучи бриллиантового блеска. — Прости! Я не должен был! — шептал он сквозь поцелуи, не в силах остановиться. Ариен немного отстранилась схватила руками его лицо и отчаянно ответила: — Мелькор, здесь с тобой, между тьмой и светом, на краешке свободы я, быть может, последний и единственный раз могу быть счастливой!       Тёмный дух холодно ухмыльнулся. Его лицо сияло, а в глазах бушевали снежные шторма. Он приподнял смоляную бровь в красивом изломе. Но, взметнув полы чёрного шелка, вдруг отстранился и разомкнул сильные руки. Ариен почувствовала, что она падает, всё набирая скорость. Она зажмурила глаза. А когда открыла, то оказалось, что они стоят снова в привычной облачной мастерской. И удивительно, но стрелки часов утверждали, что путешествие, в котором уместилась целая другая жизнь, длилось не больше получаса.       — Я благодарю тебя… вас. Это путешествие словно вернуло мне истину, — Ариен схватила руку тёмного духа так крепко, как нельзя было бы ожидать от нежной девы. В глазах её всё ещё бился свет вечности Эа. Она жестко и требовательно заглянула прямо в глаза Мелькора. — Ответьте мне! Вам, что не ведает преград в силе и могуществе, ведомо то, что закрыто от моего ограниченного валинорской жизнью взгляда. Скажите, доколе будем мы здесь? Когда наступит срок вырваться нам из этих сетей? Туда! К другим мирам, к тем высшим сферам?       Мелькор взглядом, полным нескрываемого вожделения, рассматривал золотую прядку волос, выбившуюся из-под бриллиантового венца, затем прямо посмотрел в её лучистые глаза и растянул довольную улыбку:       — Валар могли бы, изначально. Но, построили себе игрушечный хрустальный дворец — Валинор. Былой запал творения утих. Чем теперь заняты они? Устраивают праздники и суды, охотятся, ткут облачную вату или танцуют на зелёных полянках. Разве в этом отец видел наше предназначение? В этих мелочных страстях?       — Я уверена, что валар обустроят Валинор и придут в Средиземье! А затем мы пойдём дальше! Мы откроем весь Эа и сделаем его светлым и правильным!       Улыбка тёмного стала ещё ярче и кровожаднее.       — Они не вернутся в Средиземье, потому что там нет дворцов. Один только Ауле ещё что-то делает. И то с такими проволочками и трудностями из-за твоих владык. Но делает он это для чего? Для кого? Все одно и то же. Чтобы на пышном приёме все вокруг восторгались его мастерству. Он не пойдёт в Средиземье, там нет пышных приёмов и тех, кто похвалит его умения. Там осиротевшая земля, пустыня, во мраке которой рыскают страшные твари.       — Что мы можем сделать? Как нам это исправить? — спрашивала Ариен в пылающей решительности. И Мелькор довольно отметил про себя слово «мы». Ариен, сама того ещё не осознавая, говорила это слово, но имела в виду уже не валар.       — Осветить землю, основать её всю. Построить и там Валинор, а не довольствоваться половиной мира — обустроить весь мир. Я пойду и очень скоро. Со мной не пойдёт никто.       Его азартный взгляд в одно мгновение превратился обратно в светлый звёздный лёд.       — Возвращайся к своим занятиям, светлая дева, обустраивай свой маленький тихий семейный уголок, в этом же теперь твоё призвание.       Мелькор последний раз холодно смерил взглядом фигурку майа, круто развернулся на пятках и покинул мастерскую. Его фигура исчезла в тёмном пылевом облаке, которое в последний раз объяло звёздную майа, заколыхав её одежды и волосы. Он ушёл, и вернулся живой и громкий мир. Но для Ариен он стал вдруг пустыней.