Сколько друзей ты простил сегодня?

      Анон внезапно заметил, что вокруг стало заметно темнее. Похоже, он перестал обращать внимание на время, и куда-то делись несколько часов. Наверное, на дворе уже… пятый час или около того. Угу, когда занят разговором на эмоционально напряженные темы, время утекает только так. А с другой стороны, ну и что он за это время сделал? Начал ещё больше уважать Блоссом за то, что она оказалась способна рассказать столь личную историю? Да, пожалуй. А вот лично для него не изменилось ничего. Окружающий мир давит на него ничуть не меньше, чем делал это утром.       Хотя, конечно, хорошо, когда есть пони, с которой можно свободно пообщаться на важные темы. Его проблемы, впрочем, это не решает… а что, он ожидал, что кто-то решит эти проблемы за него? Нет, он сам когда-нибудь должен будет перейти эту реку.       — Сложное ты существо, Анон, — заявила Блоссом.       Сложное… сложности… Анон не любил это слово. Да, мышепоня во многом права, употребляя в его отношении это выражение. Ему действительно сложно точно выразить в словах своё отношение ко многим вещам. Посторонние думают, что он таинственное и непонятное существо, тогда как на самом деле он просто делает то, что считает правильным. И зачастую потом жалеет об этом.       — Вот честно, лично я считаю, что ничего особенно сложного во мне нет — просто окружающие делают обо мне чрезмерно сложные умозаключения.       — Возможно, ты прав, — хихикнула фестралка. Она взлетела со своего места, в одно движение крыльев оказалась рядом с человеком… и, ни слова не говоря, крепко обняла его.       — Ты чего? — удивлённо произнёс тот.       — Просто подумала, что тебе сейчас это поможет.       Пусть и неохотно, но человек признал — да, она быстро учится. Сомкнув руки за спиной фестралки, обнимая её в ответ, он задумался — так ли уж давно подобная близость с кем-то вызвала бы мгновенное желание оттолкнуть, а теперь — да, реально ощущается как поддержка. Ну, по крайней мере в исполнении пони, которой он доверяет.       — Я не сказал, что ты права, — задумчиво произнёс он.       — Да и не надо, я без твоих слов знаю, что поступаю правильно.       Отпустив друг друга, они ещё некоторое время молча сидели на диване, ощущая, что выяснили нечто важное друг о друге. Блоссом отчётливо ощущала, что их с Аноном дружба только что сделала большой шаг вперёд — не за счёт проведённого вместе долгого времени, а за счёт короткого, но важного и уместного действия. Годы сближения, уложившиеся в один разговор. И теперь не требуется беспокоиться о том, как к ней относится человек — он доверяет ей настолько же, насколько она отныне — ему.       — Не могу не признать, что мне понравилось с тобой разговаривать… но знаешь, как-то мне в этом полном давними чувствами доме неуютно. Может, пойдём уже куда?       — Согласна, — кивнула фестралка. — До вечеринки ещё несколько часов, у тебя есть планы на это время?       Ах, ну да, вечеринка. За всеми разговорами Анон чуть о ней не забыл. Что неприятно — он понятия не имел, пожелает ли туда заявиться Бон-Бон. Покой ему сегодня не светит…       — Нет, вроде никаких.       Блоссом заметила, что человек после её слов явно задумался о будущем и обеспокоился тем, что может в этом будущем произойти. Что же, её работа в том и состоит, чтобы ничего плохого с ним не случилось. Ухмыльнувшись, она опять взлетела и, снова молниеносным движением оказавшись рядом, ухватилась зубами за его воротник и с необычайной силой потащила вперёд, с дивана, в сторону двери.       — Жа покупками! — воскликнула она, не разжимая зубов.       — Блоссом! Не тащи, я сам пойду! — воскликнул человек, вцепляясь в воротник чтобы избежать участи быть задушенным.       — Это хорошо, — отпустив его и продолжая ухмыляться, ответила висевшая в воздухе, слегка шевеля крыльями, мышепоня. — Не хотелось бы тащить тебя всю дорогу до торгового квартала. — После чего, пискнув словно летучая мышь-переросток, она радостно заявила: — Ой, я знаю такое шикарное место!       Поднявшись с пола и отряхнув штаны, Анон обратил внимание, с каким энтузиазмом поглядывает на дверь фестралка. Похоже, это закон природы: «женщины любят ходить по магазинам», и неважно, к какому биологическому виду эти самые женщины относятся. Уж на что, казалось бы, офицер с многосотлетним опытом должна бы отличаться от других… Как выяснилось — нет, и она такая же.       — Объясни хотя бы, зачем мы сейчас отправляемся по магазинам?       — Я тыщу лет не закупалась уже, и для некоторых покупок мне нужна будет точка зрения жеребца.       — Откуда я знаю, какая у жеребцов точка зрения?       — У тебя пенис есть? — ехидно подмигнула Блоссом.       — Да… Есть, — вздохнул Анон, прикрывая ладонью лицо.       — Ну вот и замечательно! — после чего нацелилась ухватить его за штанину, и понявший намёк человек, изображая энтузиазм, сам устремился к двери.       Впрочем, шагая по улице рядом с фестралкой, человек чувствовал себя странно… и безопасно. Неудивительно, впрочем, учитывая через что они вместе прошли.

* * *

      — С-сестра… — прохрипела Селестия, — ты… уверена, что это… надо делать?       Луна, ухватив зубами завязки корсета, надетого на сестру, и зажмурившись от натуги, тянула их изо всех аликорньих сил.       — Кр-р-р-расота требует жертв, Тия!       — Но… я… едва могу… вдохнуть!       Луна открыла глаза и, увидев посиневшее лицо сестры, тут же ошарашенно разинула рот — завязки выскочили, отчего внезапно распустившийся корсет вместе с платьем соскользнул с тела дневной принцессы. Ощутив свободу, Селестия торопливо делала один глубокий вдох за другим.       — Луна, я готова признать, что плохо разбираюсь в моде, которой следуют наши подданные, но абсолютно уверена, что моя фигура не подходит для ношения корсета.       Младшая аликорна окинула сестру взглядом и кивнула.       — Да, твоя дородность весьма ограничивает эту возможность.       Селестия покраснела от обиды, но в следующую секунду на её лице появилась ехидная улыбка.       — Анон однажды проговорился, что люди весьма ценят тех своих кобыл, которым есть что продемонстрировать сзади. Прямо аж жаль, что ты у меня очень… стройная.       Несколько секунд аликорны стояли, упёршись друг в дружку свирепыми взглядами, потом одновременно расхохотались.       — Ты умна, сестра моя, — признала Луна. — И тем не менее, нам обязательно надо найти платье, кое вместило бы всю твою… роскошь. Уверена, нам нужно что-то, дабы подчеркнуть привлекательность. Анон так и будет воспринимать тебя только как друга, коли ты продолжишь расхаживать в регалиях.       Селестия оглянулась на шкаф, в котором хранила свои регалии, и подумала, что сестра, пожалуй, права. Возможно, она должна попробовать общаться с человеком, не облачаясь каждый раз в золотые украшения?       — Может быть, ты и права, но не чересчур ли мы торопимся?       — Тия, мы пока что не устраиваем для него гон, это будет всего лишь намёк, лёгкое дуновение над поверхностью воды.       — Ладно. Вряд ли из желания выглядеть красиво может получиться что-то плохое.       — Согласна! — Луна вытащила из шкафа следующее платье. — Давай попробуем это!       — Давай. Но надевать буду сама!

* * *

      — Всё будет хорошо, — сказала Кейденс своему отражению в зеркале. — Мне надо просто поговорить с ним. Мы наверняка сумеем договориться!       Оглянувшись на комод, аликорна подхватила магией стоящее сверху фото в рамке, перенесла к себе и слегка улыбнулась, в который раз рассматривая великолепно знакомую картинку. Маленькая сиреневая единорожка с опаской глядит в камеру, стоящая рядом Кейденс широко улыбается, глядя на свою подопечную. Это была их самая первая совместная фотография, и одновременно — вообще первая фотография в жизни Твайлайт. Та столько времени проводила, обучаясь магии, что даже и не догадывалась, что у пони есть технология мгновенного получения изображений.       Потом улыбка угасла — Кейденс вспомнила свой последний разговор с Твайлайт. Её глаза, полные боли. Аликорна никогда не видела, чтобы кто-то так страдал — но никто не пытался поддержать единорожку, помочь ей. Кейденс не знала, что получится из её визита на вечеринку, но ради своей подопечной она просто обязана попробовать. Она не может позволить себе просто сидеть на крупе и ожидать, что всё как-нибудь пройдёт само по себе. У таких как Твайлайт это не получается. Ещё будучи маленькой кобылочкой, та очень тяжело переживала свои ошибки. Значит, это её, Кейденс, долг — прийти туда, где она может принести пользу.       Бросив взгляд на часы, аликорна поняла, что уже почти настало время начала вечеринки. Надо было бы, конечно, поделиться своими планами с Шайнингом — но он обязательно стал бы возражать. Ей придётся пойти одной в надежде, что всё получится.       Кейденс глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.       — Ну, пора идти.

* * *

      — Ну и как тебе? — спросила Блоссом, в очередной раз крутанувшись вокруг себя на небольшом подиуме.       Анону просто не верилось, как он мог позволить себе попасть в такую ситуацию. Мышепоня затащила его в магазин, в котором он ни разу не был, полчаса ходила между рядами вешалок, набирая одежды одну за другой, а потом заставила его сидеть перед этой сценой и высказывать своё мнение о каждом из платьев, которые она примеряла. Десятков платьев.       — Блоссом, прекрасно выглядишь. Я в женской одежде не разбирался даже на Земле. Выбери тот ответ, который тебе нравится. И давай уже пойдём отсюда!       — Ну-у, скучный ты. Я хочу выглядеть великолепно на твоей вечеринке! — заявила фестралка, разглядывая себя в зеркалах, установленных по краю подиума.       — С чего тебя вообще заинтересовало моё мнение?       — Возможно, ты не знал, но кобылы стараются выглядеть красивыми перед жеребцом, о котором заботятся. Это, возможно, инстинктивное, от природы, но мы любим производить на жеребцов впечатление нашей внешностью, даже если это только друзья.       Социальная жизнь пони до сих пор была для Анона тёмным лесом. Оставалось лишь надеяться, что Блоссом не пытается сейчас просто разыграть его.       — То есть ты хочешь сказать, что и остальные пони явятся разодетыми?       — Разумеется! — хихикнула Блоссом. — Это же твой праздник, и ты собрал немалую компанию кобыл, желающих быть к тебе поближе, — поворачиваясь, она принялась взмахивать крыльями, выясняя, насколько свободно позволяет двигаться платье. — И вообще, учитывая, что подавляющее число твоих друзей — кобылы, они наверняка все силы приложат к тому, чтобы произвести на тебя впечатление!       — Почему? — удивлённо поинтересовался человек. Фестралка лишь пожала плечами.       — Кобылы, когда собираются группой ради одного жеребца, начинают конкурировать между собой. Это тоже природное и неизбежное. Как эструс.       Упоминание физиологии было для Анона хорошим намёком на то, что пора сменить тему.       — Но хоть в бой вы в платьях не ходили?       Понявшая намёк Блоссом хихикнула.       — Ну, один раз, по сюрпризу, могло сыграть положительную роль. Во всех прочих случаях это было бы весьма неумным поступком.       Анон тяжело вздохнул. И зачем он позволил начаться этой цепочке событий?       — Теперь уже и я думаю, что в этой ситуации следует приодеться. Если все гости будут при параде, мне следует, наверное, поступить так же?       — Произвести хорошее впечатление — это всегда полезно!       — Я не собираюсь производить никакого впечатления, просто хочу уравнять ситуацию!       — Называй как хочешь, но наличие приятной взгляду одежды ещё ни разу никому не повредило, — Блоссом снова окинула взглядом свои отражения в зеркалах. — Пожалуй, это платье сойдёт. — Обернувшись к местной сотруднице, на которую скидывала примеренные платья, так что она уже превратилась в тканевый вариант стога соломы, фестралка произнесла: — Я возьму это, и не могли бы ваши портнихи помочь моему жеребцу? Ему скоро отправляться на важную вечеринку, где много кобыл будут соревноваться за его внимание, так что потребуется красивый костюм!       — «Моему жеребцу»? — фыркнул Анон. — И как я не заметил, что наши отношения проделали столь большой прогресс?       — Привыкай, жеребец, — пожала плечами фестралка. — Ты ещё удивишься тому, сколь много кобыл предпочли бы произносить эти слова не в шутку, как это делаю я.       Анону нечего было ответить. Одна пони уже попробовала, мысли о Лире быстро и надёжно испортили ему настроение, так что он торопливо приложил усилия и переключил своё внимание снова на Блоссом. Да, жизнь в лошадином мире постоянно сбивает его с толку. Очень много вокруг принципиально непонятного…       — Следуйте за мной, сэр.       Стоявшая рядом сотрудница куда-то направилась, каким-то образом ни на что не натыкаясь и обходя все препятствия несмотря на то, что явно не могла ничего видеть сквозь ворох ткани. Анон, не задерживаясь, двинулся следом. В конце концов любое действие лучше размышлений о произошедшем…       Блоссом ещё раз посмотрела на своё отражение. О да, она в этом платье смотрится вполне себе привлекательно. Аж жаль, что ей больше не интересны близкие отношения, поддразнивать Анона так увлекательно…       — Ох… какое красивое платье! Вам его здесь сшили?       Обернувшись, Блоссом обнаружила стоящую у подножия сцены Флаттершай. Какое, однако, интересное стечение обстоятельств.       — Да, именно здесь.       Блоссом ткнула копытом в сторону соседнего подиума, на котором теперь стоял Анон. Кобыла суетилась вокруг него с мотком мерной ленты, одновременно задавая разнообразные вопросы на общую тему «что он за существо такое?». Взгляд Флаттершай молниеносно приклеился к рослой фигуре, и фестралка тихо хмыкнула.       — Я… я и не предполагала, что встречу здесь Анона. Он тоже готовится к вечеринке?       — Именно так.       Флаттершай даже подпрыгнула — похоже, за эти пару мгновений она успела позабыть о присутствии рядом Блоссом.       — Ой! Вы… дружите?       — Да. Но в основном я его телохранитель. Капитан Лунных Рыцарей Миднайт Блоссом.       — Лунные Рыцари? Внушительно звучит.       — Когда-то это так и было, но те времена прошли… — Фестралка кашлянула и сменила тему, — Похоже, ты тоже решила присмотреть что-нибудь к его вечеринке?       Флаттершай кивнула и слегка покраснела.       — Да. Как я поняла, там будет важная публика, и я решила, что хорошо будет прийти в красивом платье.       — Хорошо… для публики или для Анона? — с ухмылкой поинтересовалась фестралка.       ПОМФ! «Как же легко бывает понять чувства пегасов», — в следующую секунду заключила про себя Блоссом, глядя на вставшие торчком жёлтые крылья.       — Ч-ч-что? Нет! Ну… Он очень милое существо, но я не думаю, что так вот прямо готова… Я имею в виду, что мы не настолько хорошо знакомы!       — Ох, не надо так напрягаться. Я просто пошутила!       Флаттершай тихо выдохнула.       — Ну да… но на самом деле я сказала вполне серьёзно. Он действительно очень милый.       — Он сложный… но милый, да.       Встряхнув головой, пегаска вернулась мыслями к той цели, ради которой пришла в магазин.       — Простите, не буду отвлекать вас. Пойду присмотрю себе что-нибудь на полках, — пегаска указала в сторону той части магазина, которая была дальше всего от Анона.       — До начала ещё несколько часов, у вас будет масса возможностей найти подходящее платье.       — Спасибо! Удачи, Блоссом!       — И тебе удачи, Флаттершай!       Спрятав лицо за розовой гривой, пегаска устремилась в дальнюю часть магазина. Блоссом повернулась в ту сторону, где проходил примерку одежды человек, и обнаружила Анона уже идущим в её сторону. Человек выглядел слегка раздражённым и, похоже, вообще не заметил Флаттершай.       — Ну что, ты уже закончила с закупками?       — Ага. А ты?       — Уф-ф, тоже. По крайней мере та кобыла работает очень быстро, — человек протяжно вздохнул. — Ненавижу заказывать одежду.       Миновав фестралку, он направился к кассе — там уже стояла та самая кобыла, что утащила ворох примеренных Блоссом платьев. Рядом с кассой лежал аккуратно сложенный костюм.       — Сколько с меня за платье и костюм?       — Шесть сотен битсов, — прозвучал быстрый ответ.       Человек вытащил из кармана монеты и положил на прилавок, затем кобыла ловко упаковала костюм в сумку. Тем временем Блоссом сняла выбранное ею платье, которое тоже быстро, но аккуратно сложили и поместили в ту же сумку.       — Пойдём уже отсюда, — пробурчал Анон, торопливо направляясь к выходу из магазина.       Блоссом последовала за ним, размышляя — он не любит измерения из-за того, что делала с ним Твайлайт? А может, по какой-нибудь другой, не связанной с Твайлайт причине?

* * *

      — Не могу не признать, твоя внешность приятна глазу, сестра. Сколь давно ты появлялась в обществе со своим природным цветом гривы? — поинтересовалась Луна.       — Очень давно. Надеюсь, это не приведёт к тому, что на вечеринку сбежится толпа зевак.       — Тебе повезло, — хихикнула ночная принцесса. — Анон обычно не приглашает толпы гостей. Хотя я уверена, что некоторые из присутствующих пони будут весьма удивлены. Впрочем, ты будешь не единственным зрелищем.       Луна обернулась к зеркалу, а потом обхватила сестру крылом и притянула к себе.       — Это вид, услаждающий глаз, Тия! В прошлые времена пони рыдали, если удостаивались возможности увидеть своих принцесс в их натуральном великолепии!       Чуть повернувшись боком для более выгодной позы, Селестия воспользовалась возможностью оценить, насколько красиво выглядят и она, и её младшая сестра. Луна была права — они действительно будут смотреться хорошо на этой вечеринке.       — Удивительно, и почему мы не делали этого раньше? — прошептала она.       — Если честно, — ответила Луна, — я ощущаю, что моя красота предназначена лишь Анону. Приукрашиваться для всех прочих — лишь зря тратить время.       — Соглашусь. Но даже во имя него повторять такую подготовку каждый день было бы затруднительно.       — Воистину. Что же, пусть сей редкий случай будет для него праздничным и оттого нечастым подарком. Мы же не хотим, чтобы он чересчур быстро привык?       — Не хотим, — согласилась белая аликорна.       Луна бросила взгляд на часы и нетерпеливо переступила на месте.       — Великолепно! Как раз пора настала начинать вечеринку. Быстрее, Тия, мы должны вернуться в обеденный зал!       — Сейчас-сейчас! Иди, я последую за тобой, Лулу. Мне нужна ещё минутка!       — Хорошо, но не заставляй гостей ждать!       Луна удалилась, оставив Селестию в одиночестве. Дневная принцесса, глядя в зеркало, несколько раз глубоко вздохнула. Ей надо быть совершенно спокойной к тому моменту, когда встретится с Аноном. Ведь если он посмотрит на неё этим своим пронзительным взглядом и всё поймёт…       Аликорна поёжилась. Как бы ей хотелось, чтобы это была та волшебная сказка, о которой она мечтала с детства. Она верила — на свете нет никого лучше Анона, и пусть ей будет трудно, но это цель, достойная борьбы!

* * *

      — Ну что, готов, жеребец? — поинтересовалась Блоссом у одёргивающего на себе костюм человека.       — Почти. Как со временем?       — Без пяти. Пора выдвигаться.       Анон бросил взгляд на зеркало, видя в отражении на стекле Блоссом, развалившуюся на его кровати.       — Я… — он слегка повернул голову, когда фестралка поймала его отражённый взгляд. — Мне понравился сегодняшний день, Блоссом. Он был сложным, особенно утром, но твоё присутствие рядом сделало его приемлемым.       — Мне было приятно поговорить с кем-нибудь о прошлом, — призналась фестралка.       Человек снова нервным движением поправил галстук.       — Готов! — Он отвернулся от зеркала и обнаружил Блоссом уже стоящей перед дверью.       — После тебя!       Анон слегка усмехнулся и, отвесив в сторону фестралки игривый поклон, вышел в дверь и направился к обеденному залу.       Возможно, удачный день продолжится удачным вечером? Без ужасающего завершения?