По следам Грааля

Мама не произносила этого, но всегда казалось, что таким образом она пыталась скрыть существование сына. Мы проживали на отшибе. Магия защищала дом от визитёров и любопытных глаз. Однако утром, в полдень или вечером шторы неизменно отгораживали меня от внешнего мира. Она двигалась всё так же тихо, словно тень, заменившая собой хозяина. Сколько мы не виделись? Месяц? Два? Мама не изменилась ни на йоту. Светлая кожа с медным отливом, отсутствие морщин, черты лица, будто бы высеченные рукой мастера — изящная статуя из флорентийской бронзы. Статуи не чувствуют, не сожалеют и не живут. Но каким-то образом этому холодному камню удаётся до сих пор удерживать моё сердце в плену. То, что от него осталось, взволнованно вздрогнуло, заслышав слова ведьмы, что всё ещё стояла рядом. — Аннет, вы не против, если я приоткрою шторы? Мама застыла посреди лестницы, ведущей на второй этаж. Чуть склонив голову, она вперилась в девушку взглядом достаточно тяжёлым, чтобы заставить человека стушеваться. — Видите ли, порой у меня случаются приступы клаустрофобии, — Софья часто задышала и принялась обмахиваться ладонью, точно веером. — Задёрнутые окна сужают пространство. Начинает казаться, что стены хотят тебя раздавить. Я впадаю в дикую панику! А паника — не лучший собеседник во время чаепития. Пришлось опустить подбородок и слегка прокашляться, дабы скрыть улыбку: лгала Софья так же очаровательно, как и ревновала. — Чаепитие? — прохладно интересуется мама, наконец спустившись и поравнявшись с нами. — Боюсь, кофе на ночь сыграет с организмом злую шутку. Не придумав достойной причины для возражений, маме пришлось согласиться. Уже спустя пару минут на кухне засвистел чайник, а мы вновь остались наедине. Вопросы кружили на языке. Подтолкнуло ли тебя к этому что-то кроме жалости? Пугает ли тебя то, что между нами происходит, как меня? Ни один из них не был озвучен из-за нежелания услышать ответы или ещё хуже — страха. Украсть редкий камень у наложницы шейха или проникнуть в музей магических артефактов и то оказалось куда проще, чем поцеловать ведьму. И дело не в том, что мне не хотелось наброситься на её рот. Как раз только этим и была забита моя голова. Однако, вот так сюрприз, не отрицать чувства и принимать их — не одно и то же. Всё, что Софья заставляет испытывать, необратимо подталкивает к потере контроля. А контроль — именно то, что делает меня собой. — Ванная на верху? Ворот рубашки, словно жёсткие ладони, сдавил горло, перекрывая доступ кислороду. Во рту пересохло. Потерпи ещё немного Фабьен. — Да, — выдавливаю наконец из себя. ℒℒℒ На моей памяти это первая мамина улыбка, не похожая на заморозки, опускающиеся ранней осенью. Удивительнее только причина, вызвавшая её. Гостиная, по обыкновению, наполненная тягучей затхлостью и вялостью, заметно преобразилась. Запахи свежих ягод и сушёных трав разжигали аппетит. Преломляясь, лунный свет касался тёмных углов и каждого ведуна в комнате. Одна деталь. Всего лишь открытое окно так повлияло на место, в котором сама жизнь, казалось, остановилась давным- давно. Очарованная атмосферой мама позабыла о том, что не умеет показывать эмоции: когда Стэнли восхитился видом на внутренний дворик, она позволила себе изумиться, а глазам раскрыться и взглянуть на дом ни как на что-то сковывающее. Постукивание дна чашек о блюдца, степенные беседы — соблазн насладиться этими мгновениями был слишком велик. Я не вникал в то, о чём эти трое болтали, а просто наблюдал. Софья активно жестикулировала, будто чертила знаки в воздухе, а Стэнли с ярым энтузиазмом подхватывал разговор. Мама слушала внимательно, изредка хмурясь или разрешая уголку губ чуть вздёрнуться. — Это правда, что у вас по улицам ходят медведи? — Это бредни. Ты ведь не встретил ни одного. Да и как же они будут ходить, если сидят на привязи? — Софья игриво откинула волосы за спину, и улыбаясь до морщинок в уголках глаз, продолжила. — У каждого уважаемого человека в России есть домашний медведь. Стэнли прищёлкнул языком: —То-то ты временами такая суровая, душа моя. Часы пробили за полночь. Я расслабил галстук, расстегнул пуговицы на рукавах и уже приготовился к тому, что мы начнём расходиться по комнатам, когда мама с чего-то решила огорошить меня. — Софья, не поможешь убрать со стола? — в её голосе прозвучали подозрительно незнакомые нотки. Ведьма не задумываясь согласилась. Пришлось вмешаться. — Она ведь наша гостья. Позволь мне помочь, maman. — Я давно не общалась с кем-нибудь по-женски. Не лишай меня такой возможности. Оперевшись на подлокотники и соединив кончики пальцев вместе, взглядом скольжу по матери. Что она задумала? Всё внутри противилось тому, чтобы оставлять их наедине. Может быть, во мне говорила обида: мама выказала желание посекретничать с незнакомой ведьмой, а не с сыном? Но прислушавшись к ощущением, отметаю этот вариант. Дело в другом. Похоже, мне не хотелось позволять матери находиться с Софьей с глазу на глаз хоть сколько либо, потому что я не был уверен в её намерениях. Что именно она скажет? Как это отразится на Софье? И почему, тысяча проклятий мне на голову, я вообще об этом думаю. — Ты не обязана, — предпринимаю ещё одну попытку, которую ведьма демонстративно проигнорировала. На душе скребли кошки. ℒℒℒ Ночь вышла беспокойной. Лишь под утро, сев за продумывание плана, тревоги отступили. Оказавшись в привычной стезе, без необходимости отвлекаться и переживать о постороннем, настроение улучшилось. После утренней пробежки, мне и вовсе показалось, что всё вернулось на свои места: обострённые чувства потухли, а мысли сосредоточились на Граале. Ни пребывание в этом доме, ни мама, ни ведьма, только чаша, Фабьен. Только она. Роса оставляла влажные следы на икрах. Утренняя прохлада бодрила. Зайдя в дом, я наткнулся на его хозяйку. Гляделки продлились всего несколько секунд, однако и их хватило, чтобы понять — мама нервничала. Лицо оставалось невозмутимым, но её грудная клетка поднималась и опускалась в неровном ритме. Она постукивала носком туфель по полу, наверняка, думая, что я не замечаю. — В чём дело? Мама отвела взгляд. Задушив в себе порыв взять её за руку, повторяю вопрос. — Что бы ты поел на завтрак? — прошелестела она губами. —Прости? — Есть ли у тебя любимое блюдо? Удивленно вскидываю брови. Раньше она никогда не спрашивала о том, что мне нравится. Это касалось не только еды — всего. — Блинчики… Мама уходит. Обескураженный внезапностями, заставляю ноги двигаться. Стэнли уже ожидал в комнате, отведённой под кабинет. Вращаясь на кресле, ведьмак что-то быстро печатал в телефоне. Завидев меня, он убрал его в карман и расплылся в самой опасной из своих гримас. — Утречка, мой Тур де Франс. Махнув в сторону соседнего стула, я спокойно дожидался, когда он освободит моё место. Однако Стэнли и не думал уходить, только поменял положение. — Судя по всему, ты уже готов вламываться в защищённые крепости и обкрадывать орден. Мне так же не терпится ринуться в бой. Однако пока в нашем механизме не хватает винтика. — Винтика? Ведьмак плутовски поиграл бровями. — Я намеревался разбудить Софушку. Ну знаешь, завтрак в постель или волшебный поцелуй. Но что-то подсказывает, тебе хочется этого больше. — Болтаешь глупости с самого утра. Стэнли упёрся ладонями о стол и резко поднялся. — Что ж, поцелуй, так поцелуй. Хлопаю ведуна первой попавшейся папкой по затылку. Сопя, он сползает по спинке кресла и надувает щёки. ℒℒℒ Я постучал в третий раз, но Софья не отреагировала. Толкнул дверь, и та с лёгкостью открылась. Куда подевалась вся предусмотрительность ведьмы? Пускай я и сказал, что мы в безопасности, но стоит быть более бдительной, когда ночуешь в незнакомом месте. Пришлось тщательно приглядеться, чтобы в куче из одеяла и подушек различить кудри волос, а потом и нижнюю часть лица. Ведьма поджала губы, когда я её позвал, но выбираться из тёплого кокона не спешила. — Продолжишь притворяться спящей? Софья закопошилась и высунула руку, чтобы средним пальцем ёмко продемонстрировать, какого она обо мне мнения. Это вообще нормально умиляться с подобного? Доски издали характерный скрип. Я остановил себя в нескольких шагах от кровати. — Хочешь, чтобы тебе помогли избавиться от всего лишнего? — невинно интересуюсь, изучающе скользя взглядом по прикроватной тумбочке. Телефон, расчёска, тюбик с кремом, так-так, а вот это уже интереснее: таро и лист бумаги. Делала расклад. Пальцы тянутся к любопытной вещице. Софья фыркает и скидывает одеяло. Предусмотрительно отступаю: скрывая следы того, что пытался сделать. Всё внимание сосредотачивается на сонной, но, определенно, хитрой полуулыбке. Опускать взгляд ниже не решаюсь. Ведьму же сложившееся положение вещей отнюдь не смущало. Приняв позу лотоса, она сбрасывала последние путы сна. Потягивалась, разминала шею, но не прикладывая никаких усилий, чтобы пригладить беспорядок на голове или прикрыть обнаженные бёдра. — Уже начал грызть локти? — промурлыкала девушка, плавно ведя ладонью от коленки до груди. Происходящее напоминало пребывание в тревожной полудрёме, когда всё в мыслях перемалывается и превращается в жижу, а онемевшие конечности отказываются подчиняться. Нужно увести разговор в иное русло, прекратить любимые намёки на то, что между нами существует хоть что-либо. Лгать всё равно, что читать вслух детские сказки: ничего замысловатого и сразу настигает в цель. Но ложь об этом грозилась стать самой неудачной и жалкой в моей жизни. — Так и есть, — натянутая усмешка упрощает процесс признания. Дальше слова льются сами по себе. — Уже пожалел. Пару раз в душе. И несколько раз перед сном. Голые ноги девушки покрылись мурашками, немного нервно она проводит по волосам. — Ты заслужил помучиться. — Заслужил, — тут же соглашаюсь, пытаясь контролировать дыхание. Возможно, ей всё-таки следовало прикрыться. Во всяком случае для моего спокойствия. Неосознанно отвожу взгляд и снова натыкаюсь на карты. Ведьма уловила оттенки заинтересованности на моём лице и в секунду поборола смущение. — Зачем пришёл? Суровый тон лишь подогрел любопытство. Если и сомневался до этого, то теперь убедился в ценности информации, изложенной на листке. Она совершенно точно не хочет об этом говорить. Что ж, узнаем иначе. Полностью сосредотачиваюсь на Софье, демонстрируя равнодушие к убранству её тумбочки. — Пора заняться делом. ℒℒℒ Жюли из тех, кто легко и без раздумий делятся фактами, что отнюдь не свидетельствует о глупости. Скорее о том, что несмотря на тесные отношения с церковью, к делам ордена девушку не подпускали. Вот почему она не придавала значения приглашению в Монсегюр. Из её слов становилось понятно, что в последнее время священная элита увлечена крепостью. Уверен, ищейки обыскали каждую щель, не найдя желаемого. Но тем не менее это не заставило их начать поиски в другом месте. Более того, они намеренно распустили слухи о чаше и о том, что она уже давно покинула стены Монсегюр. — Наше положение невыгодно, — заключила ведьма, очерчивая пальцем чертежи, разложенные на столе. — Внутри не так уж и просторно. Искать чащу, одновременно избегая столкновений с инквизиторами не получится, — она становилась всё угрюмее. — А учитывая, что орден стал чаще посылать туда людей. Боюсь, они знают, что она в крепости. Нас ждут. Ведьма права: встреча с инквизиторами дело предрешённое, вот только кто сказал, что её стоит избегать. Орден не знает наверняка о местоположении Грааля, лишь предполагает. И да, они ждут ведунов — опытных и элитных членов ковена. Тех, о ком им рассказал предатель. Только-только вступившая ведьма из забытого всеми ковена, никому неизвестный айтишник из Америки и я —существование которого семья упорно отрицала. Софья уже выражала эту идею, тогда на собрании, и сейчас она казалась, как никогда удачной. — Мы пойдём под своими настоящими личинами. Не нарушая закона. Да и кому в голову придёт подозревать таких, как мы? — Стэнли подмигнул девушке, однако даже после этого серьёзность её не покинула. — У них нет ничего на Стэнли. Предположим, что забыли и о том, как я ударила одного из священников, — голос Софьи звенел от напряжения. — Но не думаю, что они легко сотрут из памяти Фабьена. Тот инквизитор, он… Девушка сжимала кулаки так сильно, что это могло ей навредить. Меня и самого передёргивает, стоит вспомнить жёлтые ехидные глаза или тот розарий. Но замешан ли здесь только страх? — Он опасен, — с нажимом закончила она мысль. — Для нас или для меня? — Какое это имеет значение, пока мы в команде. Она вскидывает голову, когда заставляю её разжать ладони, и сразу же отводит взгляд. Всё-таки остались следы от ногтей, — успевает выхватить из вороха в голове мозг прежде, чем сосредоточиться на реакции ведьмы. Жилка на шее бьётся. Старается держаться ровно, но всё говорит о том, что ей некомфортно. И то, как она пытается увиливать. — Что ты знаешь? — Не больше твоего. Упрямая. В диалог взглядов вмешался завтрак. Настаивать на ответах я не стал, и мы спустились ко столу. ℒℒℒ Аромат выпечки и варенья едва ли не сбивают с ног своей сладостью. Замешкавшись, даю себе несколько секунд, чтобы осознать, что нахожусь в том же доме, где провёл всё детство. На подоконниках, не сокрытых плотной тканью, стояли вазы со свежими цветами. По центру ждала мама с совершенно безмятежным выражением лица, что абсолютно дико для статуи, но вполне естественно для обычного человека. Придерживаясь приличий, отодвигаю стул для матери. Заторможенно кивнув на её благодарности, в прострации проделываю тот же жест с Софьей. Какие разговоры между двумя ведьмами могли стать причиной столь странных метаморфоз? И как только одно утро способно принести столько вопросов. Главный их которых всё ещё касался поисков чаши. Игнорировать предупреждения Софьи нельзя. Не важно по каким причинам, если она почувствовала опасность, значит так и есть. Вход в замок располагается на самом высоком месте. От тропы к нему гораздо больше метров, чем необходимо для перемещения. А если подойду ближе, увеличивается риск, что меня заметят. Сократить расстояние и оставить его всё ещё безопасным — предстоит занятная головоломка. Боль в коленке рушит всякую сосредоточенность. Обращаю внимание на ведьму, рассчитывая на объяснения, но она только лишь указывает подбородком в противоположную часть стола. Мама смотрела выжидающе, крепко стискивая столовые приборы. — Я давно не практиковалась. Пойму, если вышло не очень. Что от меня хотят, я понял сразу. Блинчики. Приготовленные для меня. Стоит ответить сдержанно? Кивнуть? Должен ли я поощрять её внезапные действия. — Je ne me souviens pas quand j'ai mangé de si délicieuses crêpes, — правдиво говорю то, чего она так ждала. Она провела кончиком салфетки по уголкам губ, посмотрела на Софью, словно искала у той поддержки, и ответила менее прохладным тоном, в сравнении с моим. — Je vous remercie. ℒℒℒ Покончив с завтраком, было решено переместиться в сад. Стэнли зачастую выбирался на свежий воздух, если предстояло сложное дело. Необходимо разобраться со всеми нюансами как можно быстрее. Завтра утром из деревни отбывает туристический автобус. Он и отвезет нас прямиком к цели. Я обрисовал ведьмаку несколько домыслов на счёт проникновения в Монсегюр, однако ни один из вариантов не показался надёжным. Оперевшись на деревянные перила беседки и подставив лицо под солнце, я стал ждать, пока Стэнли прохрустит суставами пальцев. Уж не знаю, что это за ритуал, но до сих пор он работал безотказно. По блеску в глазах я понял, что у напарника появился план. — В играх в таких случаях прибегают к читам. Кто-то скажет, что это нечестно. Что, определённо, нам подходит. Стэнли воспринимает мир иначе, спорить или пытаться переубедить, что реальная жизнь отличается от игры, бессмысленно и совсем не на руку нашим планам. — Какой чит-код мы можем использовать? Ведьмак схватил чистый лист бумаги, выудил из-за уха карандаш и принялся выводить линии. Я едва поспевал за движениями его рук. Когда он закончил, передо мной появилось схематичное расположение крепости, тропы к ней, двух неизвестных точек, а также нескольких математических расчётов. — Твоя магия работает в радиусе пятисот метров. До входа в Монсегюр почти полтора километра. Если поместим зеркало здесь, — Стэнли указал на первый отрезок, — а затем ещё одно — через пятьсот метров. Получится что-то похожее на мост. Когда доберешься до второго зеркала, то сможешь отыскать проход в крепость. Только я бы назвал это не мостом, а коридором, внутри коридора. Обычно я сразу попадаю в физическое место. А в этот раз предстоит перемещаться только по отражающим поверхностям. Как бы то ни было, это звучало как план, который точно сработает. Когда инквизиторы поймут, что Стэнли и Софья ведуны, то сконцентрируются на них. Это позволит почти беспрепятственно вести поиски. Прекрасный отвлекающий манёвр. — Камеры, — спохватился я. — Если попаду в мониторную комнату, сможешь удаленно вывести их на некоторое время? — Мой свежий багет, для тебя всё что угодно. Вот только, не пора ли поговорить и о моём вознаграждении? Стоило догадаться, что его намётанный взгляд не упустит желаемого. Утром, когда Софья нагибалась над столом, из её кармана выпала связка ключей. Ничего необычного, не считая брелка в виде лимитированной фигурки Оби-Вана Кеноби. Помимо Дарта Вейдера, которого я пообещал достать, в коллекции Стэнли не хватало и этого персонажа. Не рассчитываю на успех, но всё же делаю попытку: —Не подделка ли? — Я бы это понял. Заяви подобное кто другой, я бы засомневался. Но передо мной поехавший фанат этой вселенной. Ошибки исключены. — Думал, Софья тебе нравится. Он лишь виновато усмехнулся. Что ж, этим всё сказано. ℒℒℒ Сумерки ещё не опустились на землю, но на чистом небе уже проглядывали первые звёзды. Тонкие очертания серпа луны напоминали чью-ту безумную улыбку. Я не верил в знамения, хоть и знал сотни примеров, подтверждающих их силу. Поглощённый завтрашним днём, я не менял положения долгое время. И сейчас плетенное кресло с особой жестокостью напоминало об этом, впиваясь в затёкшее тело. Но вот ветер доносит тот аромат, иватные ноги и руки наполняются энергией, а по венам вновь разливаются тоска и желание. Пьянящая композиция. Похожая на ту, по которым пишутся трагедии. — Я собираюсь просто сесть к тебе на колени. Не успеваю поразмыслить над сказанным, как ведьма оказывается на мне: в мгновение ока она перекинула ноги за ручку кресла и крепко обхватила за шею. — Предупредила заранее, на тот случай, если твоя нежная натура вновь захочет сбежать. Похоже, сцену в самолёте мне припомнят ещё не раз. Не удивлюсь, если не раз в понимании ведьмы равняется вечности. Однако даже приятная тяжесть и тепло, исходящее от девушки, не смогли заглушить простую истину — между нами не будет вечности. Волосы скрывали профиль ведьмы, пальцы рук слегка дрожали. За ироничными выражениями скрывалось что-то иное. Не тороплю её. Ненавязчиво поглаживаю по пояснице, накрываю ладонью талию и притягиваю к себе. Наконец, Софья решается заговорить. — Листок, что ты заметил у меня. Я выписывала варианты и зачёркивала, пока не остался подходящий. Тот, который помог понять, что же связывает троих отражателей. Видя полное замешательство, ведьма попыталась объяснить. Но будто бы избегая сути. Карты показали ей, что судьба Грааля закручена с судьбой Лореана. А мотивы ведьмака из древности, якобы, перекликаются со мной и Фёдором. Общее между нами как-то должно помочь в деле. Но как? — Я звонила бабушке. Расспрашивала о Фёдоре, о детстве и родителях. Его отец не ведьмак. И не обычный человек. Он был инквизитором. В окошке зажёгся свет. Звуки насекомых отдалились, а потом и вовсе исчезли. Ведьма тоже будто осталась на периферии сознания. Такой поворот не мог быть обычным совпадением. Возможно, поэтому отражателей так мало среди ведунов? Контактов с инквизиторами избегает любая ведьма. И только некоторым из них не везёт. — Это не всё, — Софья сутулится и говорит с трудом, словно ей мешает невидимый ком в горле. — Твоя мама рассказала о произошедшем с ней. Перед глазами плывёт. Но я продолжаю слушать. — Одна деталь не даёт мне покоя. Аннет ранила его. Оставила порез на лице. Не могу утверждать наверняка, но в Дуомо, — она замолкает, чтобы набрать побольше воздуха, — на щеке того инквизитора я видела шрам. Не уверен, сколько именно продлилось это ощущение, будто внутри зажгли свечу или поместили бомбу, которая вот-вот взорвётся. Или привязали камень к телу и бросили в реку. Трудно найти подходящее сравнение. Мыслить трезво не получалось. В какой-то момент эмоции и вовсе пропали. Осталось лишь ледяное безразличие ко всему, и единственно правильным казалось сменить тему. Перестать жаться к боли, как к источнику тепла. — Если хочешь, могу спросить у карт, — за наше знакомство Софья первый раз попыталась сама взять меня за руку. — Пытаешься отвлечь меня от Грааля? Я осознавал, что нёс полнейшую чушь. Есть ли в мире ещё один человек, кроме меня, кто стал бы стачивать ножи об сердце другого, чтобы просто сбить его с пути. Ведьма вскочила, словно на моих коленях разбился пчелиный улей. Обида мешала ей дышать. Она давила всхлипы. Пыталась показать, что мои слова не задели её.Смотрела сверху вниз. — До сих пор я никогда не была против соревнований с тобой. Я хочу победить. Но мне жаль, если ты думаешь, что такими методами. Разочарование Софьи прошлось по мне дорожным катком.