По следам Грааля

Почему бабушка поступила так? Неужели не было иного выхода? А Фёдор? Ни Мирослав, ни я не знали, что случилось с ним на самом деле. Родители говорили, что он давно уехал за границу. Есть ли шанс, что они прибывали в неведении, подобно нам? После гибели мамы и папы Мирослав всегда старался вести себя уверено, идти вперёд, не оглядываясь. Но рассказ Фабьена, словно стал камнем, на котором он споткнулся и потерял равновесие. И все мои обиды вдруг показались незначительными. Вместо них появилась острая необходимость стать ещё сильнее. Перестать неосознанно опираться на брата, позволив ему наконец расслабиться. Снять проклятье с Фёдора —будет первым шагом к этому. Разумеется после того, как разберусь с чашей. Стюардесса с безукоризненно вежливыми интонациями повторяет вопрос. —Апельсиновый сок, пожалуйста, — улыбнувшись девушке в ответ, перевожу взгляд на соседнее сиденье. Место справа пустовало, а вот Стэнли, похоже, вовсе не менял положения всё это время. Его глаза были намертво прикованы к экрану ноутбука. Ведьмак изучал чертежи Монсегюра: сравнивал старые записи (и судя по всему, засекреченные) с новыми, коих туристы с радостью выставляли в свободный доступ. — Думаю, он скоро вернётся, — ни с того ни с сего заявляет Стэнли, коротко мазнув по мне взглядом. Фыркаю. Хоть и испытывала толику любопытства, я всё равно не собиралась расспрашивать об этом. В конце концов, может, Фабьену захотелось в туалет? Внимание привлекает знакомый голос. За стандартным вопросом стюардессы последовал встречный вопрос на французском. Ага. А вот и туалет. Ухоженный и довольно приятный. В дорогом костюме и со стильной причёской. — Жюли — дочка одного французского политика. В прессе часто мелькает, что она жертвует церкви деньги, посещает разные службы. А по нашим данным, сам Папа и его приближённые не раз приглашали её на чай. — Разве я спрашивала? Стэнли отодвинул ноутбук и театрально вздохнул. — Софушка, к чему слова? Я понимаю тебя и без них! — Ведьмак вдруг сжал мою коленку в жесте, сильно напоминающем успокаивающий и добавил: — Здесь не о чём волноваться, наш ажан просто прощупывает почву. Есть шанс, что Жюли в курсе происходящего за дверьми ордена. Я вновь посмотрела в сторону Фабьена. Он передавал девушке бокал с шампанским, нарочито долго касаясь её руки. Без единой тени смущения он нашёптывал ей на ухо сладкие речи. Сама того не подозревая, француженка позволяла Фабьену опутывать тело порочными нитями.Фабьен — паук, который ни за что не упустит цель, как бы та не трепыхалась. Поддаться его очарованию — всё равно что сдаться. Ты же помнишь об этом, Софья? — Конечно, он слегка перебарщивает. Но Фабьен знает своё дело. Как-то он добывал информацию у одного шейха…. Я постаралась абстрагироваться от болтовни Стэнли. Было бы неплохо абстрагироваться и от парочки, не прекращающей ворковать и хихикать на весь самолёт. Часть меня прекрасно осознавала, что именно происходит. Жюли, действительно, могла быть важной фигурой в партии. И встреча с ней далеко не случайность. Только никогда у тебя под рукой хакер, в чьих силах взломать сервер аэропорта и личную почту кого угодно. Наверняка, Фабьен всё просчитал. Все его действия вписывались в разумное объяснение. Но легче от этого не становилось. Может, всё дело в том, что подобное для меня в новинку? Раньше приходилось ревновать только брата. Что делать с этим чувством сейчас, я совершенно не представляла. — Ты в порядке?! Уловив беспокойство в голосе Стэнли, я с лёгкой тревогой сфокусировалась на ведьмаке. — В чём дело? — Твоя рука. Сама того не заметив, я слишком сильно сжала стакан. Несколько осколков впились в кожу. Порезы не казались опасными, но кровь шла, Стэнли нервничал, а я раздражалась всё больше. Из-за потери контроля поранила себя и испортила юбку. В тысячный раз заверив Стэнли, что не нуждаюсь в помощи, я вытащила отколовшиеся фрагменты и направилась в туалет. Может, ещё получится отстирать пятно. ℒℒℒ — Кровь — плохой аксессуар. Мыло выскальзывает из рук и с грохотом падает на пол. Вздыхаю. Неужели и десяти минут не может пройти без его участия в моей жизни. — Ты прав. Руки вместо браслета или колье будут смотреться на мне лучше, — я беззаботно бросалась словами, ища глазами мыло. В памяти как назло всплывает приторная улыбка Фабьена, адресованная француженке, и язык решает действовать без меня. — Как специалист, считаешь стоит приглядеться к пилоту или кому-нибудь более экстравагантному? К французскому политику, например. Ведьмак молчал. Выражения его лица я не видела. Новая волна раздражения, но уже на себя накатила так, что хотелось что-нибудь швырнуть. Когда потерянное средство гигиены вернулось на место, я не сдержалась и бросила взгляд в зеркало. К моему удивлению, Фабьен оказывается слишком близко. Открываю рот, чтобы спросить, но захлопываю, проглатывая возмущение. Горячие пальцы ведьмака холодными кольцами обвиваются вокруг запястья и горла. В глазах Фабьена дотлевали угли гнева, на которых с удовольствием станцуют демоны. Если он позволит им вырваться. Не смущаясь, он прижимал к себе, удерживал напротив зеркала, и словно с хищным азартом цеплялся за любые изменения в моём лице. Духота крошечного помещения перемешивалась с его магией, ударяя в голову. Дыхание сбилось в ту же секунду, когда ведьмак прочерчивает кончиком носа путь от щеки к виску и втягивает воздух. — Ну и что ты делаешь? Приходится закусить губу: не хотелось наблюдать за его довольной ухмылкой только потому, что мне нравился контраст из невесомых поглаживаний и жёсткой хватки на шее. — Устраиваю примерку, — положение его руки имитирует колье. — Как тебе такое украшение? Склоняю голову в бок и придирчиво рассматриваю отражение. — Не очень-то сочетается с юбкой. — Что ж, тогда придётся её снять. Насмешка, едва успевшая расцвести на моём лице, вянет. Будучи уверенной в его блефе, я не успела определить стратегию поведения. Но, кажется, тело в этом и не нуждалось, с удовольствием отвечая на каждое движение ведьмака. Мне доводилось становиться свидетельницей ловкости его рук. Кто-то восхищается игрой музыкантов, отдающихся силе звука. Подобное восхищение, я испытывала, когда наблюдала, как Фабьен взламывает замки. Точно. Со вкусом. С мастерством скрипача, который не жалеет ни струн, ни подушечек пальцев. — Мило, — с задумчивым видом ведьмак убрал пряди, выбившиеся из косы. — То, как ты закатываешь глаза, когда тебе приятно, — пояснил он, заметив моё недоумение. Из-за предательства любимой привычки кровь мгновенно прилила к лицу. Было бы трусливо пытаться опровергать что-то сейчас, однако покорно принимать его правила тоже не хотелось. — Признаю, пилот бы так не смог. Губы Фабьена изогнулись в пугающем оскале, но голос продолжал быть мягким, а движения под юбкой напористыми. —Хорошая попытка. Наверняка, в переводе с его «ЯСАМЫЙЛУЧШИЙ» это означало: « Даже не надейся, что я поверю, будто ты думаешь о другом мужчине сейчас». Пусть и так. Единственное, чем была занята моя голова, так это мыслями о том, как он меня… Бесит. До дрожи в ногах. Раздражает. До хрипов в горле. Нервирует. До бесконечных конфликтов разума и сантиментов. Я ведь обещала, что больше никаких поцелуев с ним. Ни за что. Но вот рука уже тянется к его лицу. Скользит по скулам. Ныряет в густоту волос. И давит на затылок. Повернув голову до хруста в позвонках, губы подаются к нему на встречу. Фабьен дышит в такт со мной: тяжело, рвано, делая над собой усилие для нового вдоха. Отдаваясь моменту, глаза закрываются. Каждый разделяющий сантиметр становится испытанием, а когда наконец весь путь пройден, на меня обрушивается пустота. Разочарование, неудовлетворение и ещё куча куда более агрессивных эмоций сменяются друг за другом, когда сквозь пелену желания, приходит осознание, что я одна. Стою по среди туалета самолёта. В задранной юбке. С отголосками разодранных ожиданий. ℒℒℒ — Софушка, всё хорошо? Я заставила себя улыбнуться. Срываться на Стэнли последнее, что должно произойти. — Всё чудесно, не волнуйся. Можно было похвалить собственную выдержку: мне удалось пройти мимо ведьмаков и не покалечить одного из них. Фабьен прекрасно изображал, будто бы ничего не произошло. С самым серьезным видом он изучал папку с материалами по замку. — Как-то похолодало, не заметили? — поняв, что его проигнорировали, Стэнли захлопнул ноутбук и тяжело вздохнул. — Не поубивайте друг друга, пока я хожу за вкусненьким. Прятать трупы сегодня не входило в планы, — пробормотал он, удаляясь. Почти сразу у меня на коленях оказался какой-то предмет. Я сощурилась, тос каким небрежным тоном Фабьен выдал следующую фразу, заставило кровь кипеть в жилах. — Дневник Альсинии. Изучи до того, как приземлимся. На секунду ярость отступила. Пальцы зачесались от любопытства поскорее взять в руки дневник первой ведьмы. Но я всё же отодвинула дневник в сторону. — Хорошо, что я поехала с вами. Ведьмак наконец оторвался от бумажек и бросил на меня заинтересованный взгляд. — Начинаю сомневаться, что ты довёл бы дело до конца. — Ты вся светишься от злости. Так хотелось, чтобы я закончил? — Мне не пятнадцать, я, вполне, могу закончить и без тебя. А вот ты… Со скучающим видом я склонилась к Фабьену. От дразнящей близости покалывало губы. Почти коснувшись уголка его надменной ухмылки, я таки оставила последнее слово за собой: — Продолжай утешать себя, что поступил верно. ℒℒℒ Фабьен пересказывал нам историю Альсинии, но всё равно захотел, чтобы я изучила записи сама. Почерк ведьмы вызывал почти благоговейный трепет. Всего лишь читая, магия словесника словно поднималась в воздух и кружила вокруг. Восторг от возможности соприкоснуться со столь далёким прошлым омрачался происходящими в нём событиями. Перелистывая страницу за страницей во второй раз, я поймала себя на мысли, что цепляюсь за одни и те же моменты. » Лореан вовремя заметил дым. Орден поджёг соседние деревни». «Лореан нашёл для этого подходящее место». «Лореан, открыл мне секрет…». Лореан удачлив настолько же, насколько загадочен. Фёдор и Фабьен сошлись во мнении, что под секретом подразумевались способности ведуна. Отражателей по пальцам перечесть, возможно, тогда их было ещё меньше. Но всё же они были. Складывалось впечатление, что Альсиния вкладывала нечто большее, чем просто правду о магии этого Лореана. Вибрация прокатилась по всему телу. Сосредоточившись на Лореане, я перетасовала колоду и вытянула три карты. Шестой аркан. Карта возлюбленных. Личность, находящаяся в постоянных сомнениях. Тот, кто мечется из стороны в сторону, теряется в выборах, не понимая за что следует бороться. Шестнадцатый аркан. Башня. Горящее здание, в которое ударила молния. Летящие вниз люди. Карта сильной, но горделивой личности, погрязшей в глубокой безысходности. Магия ясно давала понять, что указанный человек страдает от потери близкого и в то же время прибывает в состоянии постоянной злости. Ещё до того, как перевернуть последнюю карту, было очевидно, кто кроется за ней. Нулевой аркан. Шут. Немного поразмыслив, мне удалось соотнести неизвестные фигуры. Шут-Фабьен, Башня-Фёдор и Возлюбленные-Лореан. Карты давали чёткие подсказки. То, что объединяет этих ведунов и есть ответ на вопрос о секрете Лореана. Но что у них общего помимо способностей? ℒℒℒ Меня резко притянули к себе. Вскинув голову, я наткнулась на светящееся озорством лицо Стэнли. —Все любят помечтать, но лучше этим заниматься в кровати. Мы шли к зоне выдачи багажа, и я едва не поздоровалась лбом со стеклянной дверью. Поблагодарить ведьмака шанса не предоставилось: прошедшая под руку парочка лишила меня дара речи. И даже после того, как Фабьен с Жюли скрылись в здании, ноги, словно прилипли к асфальту, отказываясь куда-либо идти. — Ах это, похоже, Жюли оказалась полезной, — заметив моё замешательство, прокомментировал Стэнли и распахнул дверь. — Дамы вперёд. Хмыкнув, послушно делаю шаг. — Полагаю, пока мистер задница де Ла Саль трудится над своим заданием, нам отведена роль смиренно ждущих? — Именно так. Но не печалься, Софушка. Нам будет чем заняться. —Ага, хоть деньги оставил. И на том спасибо. Ведьмак хохотнул и приобнял меня за плечи: — Поразительно, как за столь короткое время, ты успела тонко прочувствовать все потрясающие черты его характера. Да уж, определённо, есть чем гордиться. Проглотив горечь, словно гадкую конфету, я твёрдо решила отужинать самым дорогим французским блюдом. ℒℒℒ Золотые оттенки буквально во всём не нервировали, вопреки первоначальным ожиданиям. Белоснежные колоны, обступающие со всех сторон, создавали впечатление, что ты очутился в древнем дворце или неприступной крепости. Тут уж кому как нравится. Стэнли же выбрал столика возле огромного окна с панорамным видом на город. Со всем скоро я прочувствовала всю прелесть нашего расположения. Ненавязчивый запах зажжённых свечей расслаблял. Тихие отголоски фортепиано в сочетании с терпким вином, ценою в несколько неприличных нулей, лились бальзамом на натянутые нервы. Я покачивала ногой в такт музыке, осматривая гостей за соседними столиками. Мысли блуждали, не останавливаясь на чём-то конкретном. Губы смаковали сладковатое послевкусие напитка. Приятно отвлечься от суматохи и собственного раздрая.А ещё было приятно проводить время со Стэнли. Не то чтобы я сомневалась в его умении поддерживать разговор, но ведьмак в очередной раз сумел меня удивить. Он делился увлекательными фактами о Бордо. Этот старинный город французы называют «Лунный порт», если посмотреть на него с самолёта, то без труда можно различить очертания полумесяца. Под переливы голоса Стэнли в голове вспыхивали яркие картинки каменного моста с семнадцатью арками или широкой площади с дворцами и фонтанами, из-за которых казалось, что здания построены на зеркальной глади. На город опускался сумрак. Толпы студентов и горожан неспеша прогуливались по улицам, нередко останавливаясь, чтобы сделать фотографию архитектурных красот. Совсем скоро в ресторане не осталось свободных столиков. Абсолютно разные люди: кто-то с детьми, кто-то пришёл, чтобы отметить годовщину, кто-то — выгулять новое платье, однако всех объединяло желание насладиться вечером и компанией друг друга. Понравилось бы здесь родителям? Они не в восторге от французской кухни, но, бьюсь об заклад, что живая музыка пришлась бы им по душе. Папа ни за что не упустил бы возможности закружить маму в танце. — Душа моя, — Стэнли отложил в сторону столовый нож, которым секунду назад разделывал стейк, и пригубил вина, — ты ведь не почитатель кровавых расправ в публичных местах? Вопрос Стэнли выбил из колеи. Понятия не имея, к чему он вёл, я всё же ответила: — Конечно нет. — Однако ты слишком долго наблюдала за соседним столиком. Я невольно посмотрела в указанную сторону: ухоженный мужчина средних лет ужинал со своим молодым сыном? Оба выглядели привлекательно и солидно, но мозг всё ещё не улавливал сути. — Мне почудилось, что ты решила приударить сразу за двумя. Ещё раз оценивающе прохожусь по мужчинам. Что-то в этой картине не давало покоя. И это что-то совсем не относилось к моему желанию пофлиртовать с ними. — Даже если и так, при чём здесь кровавые расправы? — Наш Монпансье может быть жесток, — что-то в моём выражении лица повеселило собеседника. — Ты что не замечала все эти ужасные мысли в его глазах, стоило только Фридриху очутиться рядом с тобой? Смех сдержать не удалось. То, как изящно Стэнли пытался сводничать, было выше всяких похвал. Однако ревность и Фабьен казались чем-то несовместимым. Провокация в самолёте это доказала. — Добавишь что-нибудь ещё или мы закончим ужин и прогуляемся? — Позволю себе последнее маленькое замечание. Рука Стэнли опустилась на моё оголённое запястье. Затаив дыхание, я следила за необычайно вальяжными движениями ведьмака напротив: склонившись, так что его бёдра врезались в край столика, он мягко дёрнул меня на себя. — Как менее консервативный и опытный ведьмак… — Стэнли вдруг бросил взгляд мне за плечо и сверкнул зубами, — всё же советую попробовать и с двумя. Звон посуды отрезвил и заставил нас чуть ли не отскочить друг от друга. Бросив кейс на стол, Фабьен лениво разминал шею. Я невольно сжалась, он ничем этого не выражал, но агрессия Фабьена ощущалась на интуитивном уровне. Она напоминала запертого в клетке питбуля, рвущегося на волю. — Мой уютный Прованс, ты кажешься напряжённым. Фабьен потирает лоб, словно в попытке успокоиться. И, похоже, у него получается. С прохладой в голосе он сообщает, что нам пора уходить. Удивительно, но мисс Жюли и впрямь смогла помочь: только благодаря ей удалось избежать незапланированного столкновения с инквизиторами. ℒℒℒ Со времён инквизиции у ведунов появилась ироничная пословица: «Только Глупые и Прекрасные оказываются сожжены. Умные и Ведьмы живут долго». Но вот что делать прекрасным ведьмам, вроде меня, увы так и не придумали. Добровольно вступив в огненную ловушку, главное — не терять драгоценные минуты. Ядовитый дым, не давая возможности перевести дух, проникал в лёгкие. Прикрывая нос рукавом, я ориентировалась исключительно за счёт магии. Карты звали меня. Их голос напоминал звон в ухе. И он становился всё сильнее и сильнее. Кашляя и вытирая проклятые слёзы, я наконец добралась до сумки. Таро и лекарство для Фридриха лежали в шаге, когда жуткий треск пригвоздил меня к месту. Потолок рушился, пламя так и норовило отщипнуть от меня куски кожи. От отчаяния пространство вокруг плыло белыми пятнами. Трусливые мысли набросились, как пираньи, почувствовавшие запах крови. Должно быть, именно такой конец я и заслужила. Поиграв со смертью однажды, разве неочевидно, что обязательно встретишь её вновь? Короткий вдох. Шум и… Я резко распахиваю глаза, дёргаюсь всем телом и расслабляюсь. Паника, накатившая в кошмаре, понемногу отступала. — Плохой сон? Макушку обдало тёплым дыханием. Оторвав голову от чужого плеча, сконфуженно бормочу что-то вроде «плохие воспоминания». Сознание прояснилось, и я поспешила убрать руку с твёрдого бедра. Почему вообще она оказалась там? Фабьен не даёт сделать задуманное. Переплетая наши пальцы в знакомом жесте, он вынудил меня оставить всё как есть. Выматывающий сон отбил всякое желание вредничать или спорить. — Мы почти на месте. — И что это за место? — сквозь зевок, наконец складываю слова в предложения. — Безопасное. Уж не в дом ли к Жюли мы едем? Услышав смешок, с опаской поднимаю взгляд. Да, никаких сомнений, что я произнесла это вслух. Такой довольной гримасы на его лице не было давно. В темноте трудно разобрать что-то конкретное, но я могла поспорить, что мы проезжали довольно холмистую местность. Вероятно, глушь? — Мы недалеко от деревни Овиллар, — унял моё любопытство ведьмак. —Погоди-погоди, — не сдержавшись, выдёргиваю ладонь из захвата и скрещиваю руки на груди. — Та самая, что стоит на паломническом тракте? Фабьен безразлично пожимает плечами. По спине пробежал холодок. Отлично. Просто великолепно. Мы едем туда, где когда-то лежал путь к гробу святого Иакова. — Одна из главных христианских святынь, наверняка, самое безопасное пристанище на свете. Замечание не произвело на него должного впечатления. Ведьмак пригладил несуществующую складку на брюках, а затем похлопал себя по плечу, предлагая мне подремать ещё немного. — Не волнуйся. Я знаю, что делаю. Даже не нужно было прислушиваться к себе, чтобы понять — я ему верила. Самое отвратительное во всём этом ℒℒℒ С первого взгляда могло показаться, что мы на пустыре, поросшем бурьяном и остатками некогда, вероятно, жилого домика. Но чем ближе мы подбирались к голому фундаменту, тем яснее становилось, что мы попали в обитель ведуна. Родовая защита таяла на глазах, место обрастало реальными чертами. Защиту такого масштаба могли сотворить лишь несколько артефакторов, принадлежащих к одной семье. А это значит что, — я взволнованно вытираю ладони о ткань, — он привёл нас к себе. Каменное двухэтажное здание светлого, чуть выгоревшего оттенка, с черепичной многоскатной крышей утопало в зелени и сияло в отблесках множества фонарей. Входная дверь, как и деревянные окна с милыми ставнями могли похвастаться богатым изобилием цветов. Тот, кто здесь жил, постарался на славу, во всех традициях французской романтики. Когда Фабьен постучал, я не могла отделаться от чувства, что не должна быть здесь. Дом, то место, которое оберегаешь, куда не приводишь вот так запросто и не подвергаешь опасности. Это — что-то личное, даже для Фабьена. Вот только источаемое им равнодушие, словно пыталось убедить в обратном. На пороге нас встретила высокая худощавая женщина с абсолютно непроницаемым выражением. Рада ли она нежданным гостям? Злится или напугана? Я не замечала ни единой эмоции, до тех пор, пока чёрные бездонные глаза не остановились на Фабьене. Она отступила назад в замешательстве. Возможно, так показалось только мне. — Bonne soirée, mère — ведьмак зашёл в дом, поравнялся с хозяйкой дома и на кратчайшее мгновение прижался губами к её щеке. Она слегка отстранилась. — Combien de temps vas-tu rester à la maison?— непринуждённо интересуется она, кивком головы, призывая нас зайти. — Недолго, — Фабьен переходит на английский, стараясь не морщиться. Что-то в словах женщины ему явно не понравилось. Она в очередной раз кивает, сообщая, что сейчас же подготовит гостевые комнаты. — Если твоя мама нас ещё и покормит, то я прямо сейчас готов сделать предложение, — Стэнли скинул с себя багаж и принялся расхаживать по комнатам. Подивившись его бездонному желудку, я хотела последовать за ведьмаком, но заметив пустой взгляд Фабьена, замешкалась. На что он так пристально смотрел? Впереди был только вход в одну из комнат, должно быть гостиную? Приглядевшись внимательнее, я нашла то, что его так взволновало. Шторы. Ярко-синие и задёрнутые. Точно такие же, как и в одном из мрачных снов Фабьена. Или правильнее будет сказать воспоминаний?