Инсайт

Рил сидела на койке, бессмысленно уставившись в пространство перед собой. Комната была пуста: бессильно повисли трубки и ремни, приборы были отключены. Рил была здесь одна. Ее рука ныла в месте перелома и нестерпимо чесалась под пластиковым панцирем. Ни кашля, ни болей в груди и в животе… Она выздоровела. Но если физически она приходила в норму, то ее разум приходить в норму отказывался. Поэтому Рил тупо смотрела перед собой, пока часы отсчитывали минуты. Зашипела, открываясь, дверь. Синтет вошла в комнату и выложила на кровать рядом с Рил запаянные пластиковые пакеты. — Ваша одежда, — сообщила она. Рил подняла на нее взгляд, не ответив. — Я могу еще что-то для вас сделать, Рил? *** Пробуждение было долгим. Рил никак не могла проснуться, постоянно проваливаясь в один и тот же сон, где она бесконечно шла по коридору без дверей и окон, и искала кого-то — Пино? Винсента? Она знала, что ей нужно торопиться, но во сне ноги были ватными, тело не слушалось ее, и она постоянно останавливалась, чтобы поправить тяжелую сумку, которую вынуждена была тащить в руке. Постепенно эта боль от тяжести сумки и вернула ее в реальность. И рука болела по-настоящему, только совсем не из-за того, что на ней перекрутился ремень. Открыв глаза, Рил увидела светлый потолок. Освещение было приглушено, раздавался тихий мерный писк каких-то приборов и пахло знакомо — антисептиками. Значит, она в больнице. Значит, они, скорее всего, оказались на базе пришельцев. Голова у Рил была тяжелой, но рука ныла просто нещадно, и, дотронувшись до нее, Рил ощутила пальцами плотный пластиковый панцирь. Неловко поднявшись на локте, Рил вытянула больную руку: пластик охватывал ее запястье и предплечье, две половинки панциря скреплялись между собой специальными защелками. Сложно было не догадаться, для чего это, несмотря на то, что Рил никогда себе ничего не ломала. В палате Рил была не одна: на соседней кровати, укрытый простыней до подбородка, лежал Коннор. Все многочисленные пищащие и тикающие приборы были подключены именно к нему, и у Рил создалось впечатление, что Коннор при смерти. Она медленно спустила ноги на пол, и, опираясь для надежности здоровой рукой о кровать, подошла к Коннору. От движения в висках у нее затрещало, а ноги будто были из желе: казалось, колени сейчас подогнутся, и она осядет на пол. — Эй! — позвала Рил хриплым голосом. — Коннор. Коннор размеренно дышал, но, насколько Рил могла понять из показаний приборов, что-то было не так. У Коннора была повышена температура. И в очертаниях его тела под простыней было что-то не то — Рил не сразу поняла, что панцири, подобные тому, что охватывал ее руку, были у него на обеих ногах. Что же с ними случилось? Рил не помнила ничего, что произошло после взрыва. Ее вполне могло приложить, но Коннор… Что с ним произошло? — Коннор. — Рил осторожно потрясла Коннора за плечо, и он нахмурился во сне. — Пожалуйста, мэм, вернитесь в кровать. Рил резко обернулась, и от этого движения у нее все поплыло перед глазами, и пришлось вцепиться в прикроватный поручень. Казалось, еще минуту назад они с Коннором в палате были вдвоем, но вот уже на пороге стоит какая-то девушка. Среднего роста, светловолосая, с мягкими, юношескими чертами лица, в сером комбинезоне, как старый знакомый Рил — Уилсон… — Ты синтет, — сказала Рил. Она добрела до кровати и тяжело осела на нее. Синтет — а в том, что девушка не человек, Рил не сомневалась — зорко следила за ней. — Меня зовут Хоуп, — представилась она. — Я здесь, чтобы обеспечивать вам помощь. Как вы себя чувствуете? — Ужасно, — ответила Рил. — Что случилось? — Вы попали под обвал породы, — ответила Хоуп. — Вам повезло больше, чем вашему товарищу. Вы будете находиться здесь до полного выздоровления, после чего вашу судьбу решит командующий. — Это был не обвал, а взрыв, — сказала Рил. — Я не имею подробной информации, — ответила Хоуп. — Только о ваших ранениях и инфекции. — Инфекции? — повторила Рил. — Какой? — Судя по всему, вы были повторно инфицированы одним из штаммов, которым переболели все спасшиеся из Ромдо. Не переживайте. Мы можем предоставить вам любую помощь и всевозможные лекарства, но пока ваш иммунитет прекрасно справляется. — Значит, лекарства не положены, — резюмировала Рил. — Только для облегчения симптомов и в случае ухудшения, — ответила Хоуп. — Как вы себя чувствуете? — Голова болит, — ответила Рил. — Рука. Можешь сделать что-нибудь с этим? — Я могу дать вам обезболивающего, но не стоит им злоупотреблять, — ответила Хоуп. Она подошла к шкафчику и достала оттуда металлический контейнер, откуда выложила на столик упаковку ампул и пневмошприц. — Что это? — спросила Рил. — Обезболивающее, — ответила Хоуп, взглянув на нее в ответ. Ее взгляд был непроницаемым, глаза — светлыми, ненатурально-голубыми. — Вряд ли название препарата что-то вам скажет. Рил без возражений подставила свое плечо для укола, и, когда Хоуп закончила, спросила: — Где остальные? — Они проходят карантин отдельно, — ответила Хоуп. — Большинство из них уже выпустили. — А нас когда выпустят? — спросила Рил. — Что с Коннором? — Ему нужно отдохнуть. Больше, чем вам, — ответила Хоуп. — Я не могу знать, когда вас выпустят. Сначала вы должны выздороветь. Она убрала шприц и ампулы, проверила показания Коннора и направилась к выходу. Остановившись у дверей, она обернулась к Рил. — Я сообщу командующему, что вы пришли в себя, — сказала Хоуп. — Отдыхайте. Доктор зайдет позже. *** Время тянулось убийственно медленно, даже с учетом того, что большую часть Рил проспала. Коннор пока не приходил в себя, и у Рил крепло подозрение — она просто не могла иначе — что какие-то из инъекций, которые делала ему Хоуп, просто не давали ему проснуться. На следующее утро — о том, что это было утро любезно сообщила Хоуп — к Рил пришел посетитель. Когда он вошел, Рил засомневалась, что они с Коннором в карантине, потому что Мадсен выглядел как обычно, а тонкая медицинская маска болталась у него под подбородком, вместо того, чтобы закрывать рот и нос. — Вот мы и встретились снова, Рил Мейер, — сказал он. — Рад, что ты поправляешься, хотя наш врач сказал, что выводы делать еще рано. Этот вирус весьма коварен. — И все же вы его совсем не боитесь, — ответила Рил, не здороваясь. Она не испытывала желания быть любезной с Мадсеном, учитывая, что именно из-за него здесь оказалась. — А вот это очень забавно, — Мадсен подцепил маску пальцем, снял ее, покачал немного на руке и бросил на тумбочку возле кровати. — Конечно, маска обязательна при посещении карантинной зоны. Но наш глава медслужбы провел небольшое исследование, когда брал у всех новоприбывших анализы крови. В подробности я посвящу тебя позже, если не возражаешь, но, вкратце, Рил, дела обстоят так: вирус скорее всего был создан искусственно. Заболеть им могут люди с определенным набором генов и, как оказалось, среди нас таких меньше трех процентов. — Значит, мы уже люди, — заметила Рил. — Всегда ими были. Не понимаю, о чем ты. — Мадсен улыбнулся. — Поэтому карантин имеет смысл держать лишь для того, чтобы повторно не перезаражать твоих же соотечественников. Остальным бояться нечего. — А внезапных взрывов им не стоит бояться? — поинтересовалась Рил. — Рил, специалисты по взрывам — это твои друзья. — Мадсен указал на Коннора. — По-хорошему, я вообще не должен был с вами разговаривать. С террористами, знаешь ли, переговоров не ведут. Но мы придерживаемся гуманистической позиции. Мы дали кров тем, кому он был нужен. Что же касается погибших, мне жаль, но я боюсь, их планы были отнюдь не безобидны… по отношению к нам, разумеется. И к твоим соотечественникам, раз уж мы все теперь живем тут вместе. — Вы понятия не имеете, какими были их планы, — отрезала Рил. — Так просвети меня, Рил. Рил перевела дух — ей будто не хватало воздуха — и ответила: — Они просто хотели жить сами по себе. Как я. Не зависеть ни от кого. — И ты собиралась остаться с ними? — Нет, я тоже собиралась уйти, — отрезала Рил. — А вы как проводили эти дни? — Много административной работы, много новых проблем… — Мадсен присел на край кровати Рил, и она снова ощутила желание отодвинуться от него. — Ты не представляешь, как много нам нужно обсудить, Рил. Но тебе еще нужно выздороветь. И твоему другу. — Мадсен посмотрел на Коннора. — Он не слишком хорошо откликается на терапию. Но мы подождем. Мы ведь никуда не торопимся? Рил не ответила. Мадсен взглянул на наручные смарт-часы, вздохнул и встал. — Хотел бы я поболтать еще, но дела не ждут. Выздоравливай поскорее, Рил. Рил дождалась, пока Мадсен уйдет, а потом обессиленно сползла по кровати. Разговор вымотал ее. — Вот же мудло, да? Рил резко села и посмотрела на Коннора. — Ты пришел в себя, — сказала она. Возможно, где-то глубоко среди хрипов в ее голосе затерялось облегчение. — Типа того, — ответил Коннор и закашлялся. — Я просыпался, но ты спала, принцесса. Что ж мне, будить тебя и трясти, если так поговорить хочется? Он ухмыльнулся, но снова начал кашлять. — Кошмар, — Коннор прижал руку к груди. — В первый раз так хреново не было. Будто задыхаюсь… А, может, эта авторейв меня травит втихую, наверняка обиду за своих собратьев затаила? — Ничего она не затаила, она же не заражена «когито», — ответила Рил. — А нам откуда знать? Может они тоже с ума сходят. Проснусь ночью — а она меня душить будет. — Ты бредишь. Надо звать врачей. — Рил снова сползла на подушку. — Обойдусь. Рад, что ты цела, принцесса, — сказал Коннор. — Жаль, конечно, что мы тут оказались… Он замолчал. Может уснул, а может ему просто тяжело было говорить. Рил слышала, как он дышит: часто и жадно. *** Дни текли медленно. Рил пребывала во власти высокотемпературных снов — муторных, то просыпаясь, то засыпая снова, но постепенно почувствовала себя лучше. Она уже не задыхалась, как Коннор, и, в целом, прогноз, как сказал приходивший врач, в ее случае максимально благоприятен. Про Коннора он такого не говорил. — Как там Сартр писал, — прохрипел Коннор во время их редкого разговора — он почти все время спал. — Все живое появляется на свет без причины, влачит дни по слабости и умирает по случайности. Все как про нас. — Нет, — ответила Рил. — В нашем случае причина была. — А, да. Восполняли популяцию. — Коннор слабо ухмыльнулся. «Не только, — подумала Рил. — Не только…» — Жутко, — сказал он вдруг. — Подохну я тут, принцесса. А я не хочу умирать. Рил подошла к его кровати и осторожно присела на край. Она не знала, что говорить и что делать, поэтому просто сказала: — Ты не умрешь. — О, так вы еще и врач, вдобавок к вашим прочим талантам, — Коннор помолчал. — Не верю я. Ни когда они говорят, что я поправлюсь. Ни в… «жизнь после смерти», — он криво улыбнулся. — И в этих ваших Прокси я тоже не верю. Выдумали бред какой-то… — Это не бред, — возразила Рил. — Они существуют. Существовали, — исправилась она. Неизвестно, но вряд ли бы их с Коннором оставили без наблюдения. — Чем докажешь? — спросил Коннор. — Ничем. Нет доказательств — ни существованию Прокси, ни жизни после смерти, ни моему выздоровлению, которое обязательно будет… Он снова начал кашлять, и кашлял очень долго. Рил молчала. Она смотрела на свои ладони и думала: есть доказательство. Вот же они — они вдвоем. Она — не особо удачный клон одного из Прокси. Коннор — часть плана по поддержанию популяции, который придумали и поддерживали Прокси… — А если я скажу тебе, — начала Рил, — что доказательства есть? Коннор улыбнулся. — Если убедишь меня, принцесса, я, может, и в тот свет поверю. Что у тебя? — Один из Прокси находился прямо в Ромдо, — сказала Рил. — Давал энергию Эвмезису. Без него инкубатор не работал. — А, поэтому придумали ту бредятину с прививками? — Коннор снова закашлялся. — Так куда же тот Прокси делся? — Сбежал. Погиб, — ответила Рил. — Я своими глазами видела труп. — Это, прости, не доказательство, — заметил Коннор с ухмылкой. — Извини, что тут нет Кристевы, чтобы подтвердить мои слова… — Рил осеклась. — Нас, наверное, прослушивают. — Да уж. Не только мне ты сказки рассказываешь. Пусть слушают, че… — Коннор тяжело вздохнул и снова закрыл глаза. Рил не стала его беспокоить. *** Ее выздоровление затянулось. Головная боль и слабость нисколько не радовали, равно как и появившиеся другие, откровенно странные и пугающие симптомы, включающие в том числе ужасную боль в животе — однако Хоуп успокоила Рил, пояснив, что это нормально, и была настолько любезной, что выдала ей упаковку обезболивающего на руки, под обещание не съедать всю упаковку разом. Довольно опрометчиво, но Рил уже успела заметить, что их с Коннором благосостояние было последним пунктом в списке забот местных докторов. Однажды, проснувшись в очередной раз и разглядев рядом с кроватью чужую фигуру, Рил с чего-то решила, что это Винсент. Она почувствовала облегчение: наконец-то! Он вернулся, а значит они наконец смогут… …но пробуждение возвращало возможность мыслить логически. Если это Винсент — как он попал сюда? Как узнал, что она здесь? И с этой мыслью Рил проснулась окончательно и увидела сидящего на краю ее кровати Мадсена. Отчего-то этот вид вызвал у нее беспокойство — мысль о том, что пока она спала, кто-то мог находится рядом, следить за ней… И если Хоуп Рил воспринимала примерно как ожившую мебель, то к Мадсену она относилась с опасением. Она бросила быстрый взгляд в сторону Коннора — тот спал — или, скорее, был без сознания. Последние дни он чувствовал себя совсем плохо, почти не просыпался, а просыпаясь жаловался, что ему нечем дышать. — Для вас было бы лучше последовать моим рекомендациям тогда, — заметил Мадсен, не глядя на Рил. Он вздохнул и покачал головой. — Мы могли бы построить мост между нашими народами и избежать потерь, но сейчас… — Вы можете построить миллиард мостов, они все у вас на содержании, — сухо сказала Рил. — Не совсем. Мадсен сухо улыбнулся. — Видишь ли, Рил, мое предложение все еще в силе. Твоим людям нужен кто-то, кому они доверяют и ты, хочется тебе этого или нет, являешься таким человеком. Представь себе, как эти люди огорчатся, если с тобой что-то случится? Например, ты не справишься с болезнью. Какой удар! Они так верят в наше всемогущество и наши лекарства, и вдруг внучка Регента, последнее напоминание о том, чем был Ромдо, погибает… Ужасно. — Да уж, не позавидуешь, — негромко ответила Рил. — Я, к несчастью, никак не могу повлиять на свое состояние. Заранее сочувствую вашему имиджу, если я вдруг умру. На самом деле Рил не думала, что умрет. Пусть медленно, но ей становилось лучше, в отличие от Коннора. Но Коннор в спиче Мадсена и не упоминался. — Ох, Рил, — Мадсен покачал головой. — Не ерничай. Я не желаю вам зла. Я никому не желаю зла. — Да и добра явно не желаете, — ответила Рил. Она кивнула на Коннора. — Вылечите его. — Делаем все, что можем, Рил, — Мадесен развел руками. — А ты подумай над моими словами. Скоро тебя отсюда выпустят. Придется придумать, чем тебя занять. Иммиграционные офицеры нам не нужны, поток не столь велик. Какими-то специальными знаниями ты не обладаешь… — Я быстро учусь. — Не сомневаюсь, ведь ты еще так юна, — отчего-то эта ремарка задела Рил. Она не была юной. Она была совершеннолетней, и уже давно выполняла свой долг перед Ромдо. Если у этих людей неба детство длилось до двадцати пяти лет, то кто ж им доктор после такого? — И умна, — добавил Мадсен. — Я уверен, ты сможешь научиться всему, чему захочешь. Он наклонился к Рил, и она опять испытала желание отодвинуться от него. — Так обдумай предложение стать послом моей доброй воли. Нашей. И все будут при деле. Мадсен похлопал ее по ноге и встал. — Выздоравливай скорее, Рил, — пожелал он перед уходом. *** Коннор слабел. Это было очевидно: он почти постоянно спал, а его сиплое, прерывистое дыхание будило Рил по ночам. Она просыпалась и прислушивалась: задышит ли он снова? Садилась, присматриваясь к Коннору в сумраке палаты, пытаясь понять, жив ли он. Коннор пока не сдавался, но Рил чувствовала, что его силы на исходе. Он мало говорил, но этим утром — совсем рано, Рил проснулась из-за надсадного кашля Коннора — его обуяло желание пообщаться. Общались они, за неимением прочих тем, обсуждая Мадсена, Хоуп и докторов. Коннор язвил, ругал их, явно рассчитывая, что их (по их общему мнению) прослушивают. — Что будешь делать, когда тебя выпустят? — внезапно спросил он Рил. Рил, чистившая зубы в крохотном санузле с открытой дверью, чтобы слышать, что Коннор говорит, сплюнула и откликнулась: — Потребую нормальной еды. — Тоже думаешь, что на нас экономят? — Коннор хмыкнул и снова начал долго и тяжело кашлять. Рил успела дочистить зубы и прополоскать рот — только тогда обуявший его приступ кашля прошел. — Это… — начал Коннор, когда Рил вернулась в палату. — Принцесса… — Что? — спросила Рил. Коннор лежал в постели — бледный, почти как простыни, бескровные губы были покрыты корочками, под глазами набрякла темная кожа. Он и до этого выглядел не очень, но что-то в нем поменялось, что-то, что заставило Рил сказать: — Я позову Хоуп. — Нет… — быстро сказал Коннор, и снова начал кашлять. Кашляя, он сделал жест рукой, подзывая Рил ближе. Рил подошла и присела на край кровати, хмурясь. Нужно было позвать кого-нибудь… — Принцесса, — начал Коннор, продышавшись. — Когда… Если я умру… Не давай им спуску. Пожалуйста. Мне больше некого просить. — Ты что несешь? — спросила Рил, слыша себя будто со стороны — голос был севший и какой-то нелепый, как у подростка. — Все будет в порядке. Они тебя вылечат… — Они меня на удобрения пустят скорее, — ответил Коннор. Он сжал Рил за запястье — слабо, она бы легко освободилась, если бы захотела. — Не… Он добавил что-то еще, но так тихо, что Рил не услышала. Она по инерции склонилась к нему, чтобы расслышать, но потом резко выпрямилась, дотянулась до кнопки на панели рядом с кроватью, и с силой утопила ее в панель. Хоуп появилась почти сразу же. — Позови врачей! — бросила ей Рил. — Ему плохо! — Я не вижу… — начала Хоуп, но ее прервал короткий, тревожный звук, который издал один из приборов, к которым был подключен Коннор. — Сделано. Хоуп подошла к кровати и мягко, но решительно отстранила Рил, сказав: — Им потребуется место. Нервирующий писк вгрызался в барабанные перепонки, Коннор лежал, бледный, полуприкрыв глаза, его дыхания не было слышно. Двери открылись и внутрь повалили люди — на самом-то деле их было всего трое, да еще пара авторейвов, но Рил показалось, что их тут целая толпа. Кто-то потребовал, чтобы Рил увели, но она отступила в сторону, не давая Хоуп схватить себя, пытаясь понять, что происходит. Ритмичный писк превратился в высокий вой. Люди толклись возле постели Коннора, авторейвы подключали какие-то приборы, и вся эта суета парадоксальным образом внушала надежду: ведь им было не все равно, они что-то делали… Писк пропал, и внезапно стало очень тихо. Рил ничего не видела за спинами других людей, а Хоуп была рядом, внимательно следя за ней. Наконец, люди пришли в движение — они отступали от кровати, и у Рил мелькнула мысль, что кризис миновал, и Коннор будет в порядке. Иначе зачем… — Время смерти 14:05, дежурный врач Беллами. В ней будто что-то треснуло. Все те чувства, что она крепко держала в кулаке с того самого момента, как погиб ее дед, все их потери и приобретения, все то, что она видела — и кого уже увидеть не сможет — вдруг прорвалось, лишая ее возможности мыслить. Кажется, она пыталась протолкаться к Коннору через окруживших его людей. И точно знатно врезала одному из врачей здоровой рукой. А потом Хоуп сделала ей укол, и Рил погрузилась в забытье. *** — Я могу еще что-то сделать для вас, Рил? Рил подняла взгляд на Хоуп, потом осмотрела пакеты и сказала: — Да. Мне нужна моя косметика. А еще я хочу, чтобы ты подровняла мне волосы, — она подхватила одну из прядей и покосилась на нее. — Они сильно отросли. — Я… принесу все что требуется, — сказала Хоуп после короткой заминки. Когда она ушла, Рил взяла вещи с кровати и ушла в ванную переодеваться. В этот раз ей приготовили такой же безликий комбинезон, похожий на те, в которых ходила Хоуп и другие синтеты. «Или, — подумала Рил с невеселой усмешкой, — на те, которые выдавали иммигрантам в Ромдо». Она переоделась, чувствуя, как покалывает тело новая, тщательно отглаженная ткань. Вернулась Хоуп, и, после недолгих манипуляций с ножницами, Рил выставила ее прочь, причесалась и накрасилась, стараясь этими привычными действиями вернуть себе хотя бы видимость контроля и немного успокоиться. Но она все равно не узнавала человека в зеркале. Вроде бы это было ее отражение. Но в то же время… Вздохнув, Рил вышла из ванной и направилась к Хоуп, мысленно готовя себя к тому, что еще было припасено для нее у судьбы. Судьба приняла вид Мадсена и двух врачей, ожидавших ее в небольшом зале с несколькими креслами, низким столом и огромным экраном во всю стену. Приведя туда Рил, Хоуп ушла. Присутствующие поздоровались с Рил, врачи — представились. Мадсен дружелюбно помахал ей рукой. — Пожалуйста, присаживайтесь, — один из врачей указал Рил на низкое крутящееся кресло на широкой металлической ножке, стоявшее по центру. Второй тем временем включил экран. Свет в комнате начал меркнуть. — Посмотрите, пожалуйста, на эти изображения, — попросил врач. Рил посмотрела. Без сомнения на экране демонстрировались клетки Амриты. Глядя на их мерную пульсацию, Рил ощутила, как что-то неприятно сжимается внутри. — Когда вы попали к нам в первый раз, у вас взяли кровь на анализ, чтобы исключить наличие инфекций, — начал врач. — И в вашей крови были обнаружены эти клетки. Мы смогли выяснить, что они не являются частью вашего организма. Повторный недавний анализ подтвердил, что их количество сильно сократилось, по сравнению с предыдущим разом. Вы знаете, что это такое? Рил пожала плечами. Она видела, что врачи и Мадсен внимательно наблюдают за ней. — Не совсем. — А что вам известно? — продолжил врач. — Я заболела пневмонией, и мне ввели их, чтобы вылечить, — ответила Рил. — Интересно, — прокомментировал второй врач. — Вы знаете, что это за клетки? — спросил первый врач. — Могу только догадываться, — ответила Рил. — Расскажи нам о своих догадках, Рил, — предложил Мадсен. Рил снова захотелось стереть благожелательную улыбку с его лица. — Они не принадлежат человеку, — ответила Рил. — И, я думаю, выбор, кому они могли бы принадлежать, не велик. — А ты знаешь, откуда эти клетки были у твоего врача? — От Прокси, — ответила Рил. — У них было… тело. — Но эти клетки живы — они просуществовали внутри тебя какое-то время и, как мы смогли выяснить, начали разрушаться лишь под воздействием ультрафиолета, — заметил Мадсен. — Почему-то мне кажется, Рил, что ты недоговариваешь. — Люблю преподносить сюрпризы, — откликнулась Рил. — Что ты знаешь о Прокси, которого содержали в этом городе? — спросил Мадсен. — Он умер, — ответила Рил. — Как и город. — Ты в этом уверена? — Да, — ответила Рил. — Он был всего один? — спросил Мадсен. — Насколько я знаю, схема была: один купол — один Прокси, — сказала Рил. — Это не ответ. — Я не знаю, сколько их было, — ответила Рил. Мадсен улыбнулся. — Скольких ты видела? — Больше, чем одного. — Рил пристально уставилась на него, — в своем путешествии. Об этом вы уже знаете, я полагаю? — Нам необходимо знать, Рил, существуют ли еще живые носители этих клеток, — Мадсен указал на экран. — Мы не можем выкачать из тебя всю кровь, чтобы отфильтровать их, знаешь ли. А того количества, что мы получили из анализов, недостаточно. — Для чего? — Для других анализов. Экспериментов. Если ими можно лечить пневмонию… — Мадсен улыбнулся. — Представь, какие возможности это открывает для медицины. Твой друг мог бы быть жив, знай мы об этом раньше, имей их в своем распоряжении… — Ничем не могу помочь, — холодно ответила Рил. — Жаль. — Мадсен встал, подошел к ее креслу и положил руки на его спинку. — Тогда ты останешься запасным вариантом. Все, что нам нужно, это просто не выпускать тебя на солнышко. Второй врач выключил экран. Свет загорелся. Рил не спешила вставать, чувствуя присутствие Мадсена позади себя. — Это шутка, — добавил он. — Конечно мы такого не сделаем. *** «Кролик» снова пришлось спрятать в пещере, чтобы днем его не обнаружили дроны — на этот раз дроны людей, а не Ромдо. Ночь полностью вступила в свои права, когда Винсент и Кристева укрыли корабль и покинули пещеру, направляясь к Коммуне. За взгорьем подсвечивала небо база людей. Должно быть, она стала больше, потому что интенсивность этого света явно выросла: он даже затмевал звезды, которые раньше легко было рассмотреть. — Как ты думаешь, что с ними? — спросил Винсент. — Ты задаешь этот вопрос не в первый раз, — заметила Кристева, следуя за ним. — Ответ на него, и на другие тоже, мы получим очень скоро. Мое мнение не имеет значения. — Оно имеет значение для меня, — ответил Винсент, — иначе я бы не спрашивал. — Я считаю, что вероятность того, что люди остались там же, где и были, невысока, — сказала Кристева. — Основываясь на предыдущем опыте. — Поясни. — Никто из выживших не был приспособлен к жизни вне купола. Вероятность того, что они выживут там без помощи, крайне низкая. Одновременно я полагаю, что пришельцы не оставили бы их без присмотра, как мы выяснили, дроны буквально наводнили все пространство вокруг их баз. — Но шанс есть, — заметил Винсент из чистого упрямства. — Шанс есть, — согласилась Кристева. — Но небольшой. Винсент искоса посмотрел на нее: наверное, рационально мыслящий незараженный авторейв был последним, к кому стоило обращаться со своими чаяниями. Но сейчас больше никого у Винсента не было. — Не беспокойся, — добавила она. — Шансы Рил Мейер на выживание гораздо выше, чем у остальных. Когда они добрались до Коммуны, то не увидели ни огонька. Не курился над трубами самопальных печек дымок. Коммуна вымерла — опять. — Что-то случилось, — негромко заметил Винсент. — Мы не можем этого знать, — в который уже раз повторила Кристева. — Нужно обследовать поселение. Винсент не ответил. Он первым заметил движение и первым замер. Далекая фигурка, пробиравшаяся меж домов Коммуны, замерла тоже. Какое-то время неизвестный рассматривал их, а потом начал спуск по мосткам в их сторону. — Идем к нему, — предложил Винсент. — Кристева? — Анализ движений говорит, что это авторейв, — сообщила Кристева. — Любопытно. Если он был тут сам по себе, где он подзаряжался? — Спросишь у него, — ответил Винсент. Теперь и он мог рассмотреть авторейва — это был компаньон наподобие Пино, но более старой модели. Чем ближе они подходили, тем медленнее шел он. На плече у авторейва моталась вместительная, хоть и полупустая сумка. Наконец он остановился в некотором отдалении от них. Винсент молча поднял руку в приветствии, и авторейв неуверенно помахал в ответ. — Привет! — сказал Винсент. — Мы ищем людей, которые жили здесь! — Здесь никого не было, — ответил авторейв. — Когда я пришел сюда… Винсент нахмурился. — Женщина и девочка-авторейв, — громко сказал Кристева. — Мы ищем их. Ты видел их? Авторейв крепко взялся за ремень своей сумки и уточнил: — Пино? Пино и женщина с ней? — Да, — ответила Кристева. — Мы ищем их. Авторейв размышлял какое-то время: он замер, а его глаза замерцали красным, но потом он все же пришел к какому-то заключению. — Я могу показать вам, — сказал он, — но сам туда не пойду. Пино там. Там ли женщина узнаете сами. Винсент переглянулся с Кристевой, и Кристева кивнула авторейву. — Хорошо. Веди нас. Как тебя зовут? — Лони, — отозвался авторейв. — А ты?.. — Кристева, — ответила Кристева. — Ты ведь не заражена, — сказал авторейв. — Как?.. А, — и прежде, чем Кристева успела ответить, он пожал плечами, — теперь уже неважно. Идемте. Я покажу вам путь. Он первым заспешил прочь, и Винсенту с Кристевой ничего не оставалось, только направиться за ним. — Как долго ты живешь здесь? — спросила Кристева. — Достаточно долго, — откликнулся Лони. — С тех пор, как люди из Ромдо ушли отсюда. — Они ушли! — заметил Винсент, но Кристева сделала упреждающий жест рукой и продолжила: — А как тогда ты познакомился с Пино? Ведь она была с теми людьми. — Она со своей женщиной приходила сюда, — ответил Лони. — Искали забытые вещи. Я… я думал, они останутся. Но они не вернулись. Винсент против воли почувствовал, что беспокойство, змеей свившееся где-то в солнечном сплетении, подняло голову. Что-то случилось. Случилось с Рил. — А куда ушли люди ты не знаешь? — спросила Кристева. Лони пожал плечами. — Какие-то туда, какие-то сюда… Я не люблю людей. Стараюсь с ними не пересекаться. Но тебе-то не понять. Кристева внимательно посмотрела на него, но ничего не ответила. Очень скоро они достигли границы Коммуны, и Лони остановился. — Вон там, — указал он. — Видите? В скалах есть проход. Раньше они жили в другом месте, но теперь ушли туда. Будьте осторожны, они охраняют это место и прячутся. — От кого? — спросил Винсент. Лони покосился на него и ответил, как само собой разумеющееся: — От других людей. Тех, что пришли с неба. Когда они разошлись с Лони, Винсент заговорил: — Что-то случилось. Должно быть, на них напали люди неба. — Мы слишком мало знаем, чтобы делать поспешные выводы, — возразила Кристева. — Но такая вероятность велика. Сначала нужно узнать, что с Рил и Пино. Если Лони видел их, скорее всего они в порядке. Путь сред скал, который указал им Лони, был старым неглубоким оврагом с осыпающимися земляными стенами и торчащими из них корнями. Не было похоже, чтобы тут кто-то проходил, и Винсент подумал, что авторейв что-то перепутал. Однако в какой-то момент его взгляд уловил слабое мерцание, и Винсент остановился, и знаком приказал Кристеве встать — он сумел разглядеть тонкий лазерный луч, пересекавший их путь. Будь он человеком, вряд ли бы он смог его увидеть. Да и раньше в своей человеческой форме вряд ли бы он смог что-то рассмотреть. — Тут точно кто-то есть, — негромко сказал Винсент. — Идем. Только осторожно. Они встретили еще несколько таких лазерных датчиков. Стены оврага становились все более пологими, под земляными осыпями обнаружились бетонные плиты и очень скоро стало ясно, что они идут по полуразрушенному каналу для отвода воды. Винсент смутно припомнил, что возле Ромдо были такие. Но куда вел этот?.. — Насосная станция. Когда река, впадавшая в залив, окончательно пересохла и промерзла до дна, необходимость в ней отпала. Если они где-то прячутся, они там. — Надо же, а я уже заскучал, — негромко сказал Винсент, и Кристева повернулась к нему. — Что-то не так? — Все нормально, Кристева, — ответил он. — Идем дальше. Они нашли место, где можно было подняться, и теперь шли по берегу канала, выглядывая станцию. Первым ее увидел Винсент, и, если бы не знал — благодаря Единому — что она должна быть там, вряд ли бы обратил внимание — развалины и развалины. — Фиксирую тепловое излучение, — сообщила Кристева. — Слабое. — Идем! — Винсент ускорил шаг, забыв обо всякой осторожности. — Винсент, за нами следят, — сказала Кристева. — Я фиксирую движение. — Все в порядке, — Винсент вздохнул и демонстративно поднял руки. — Идем. Так они и дошли до самых развалин. Там их и встретили двое: оборванцы, вроде тех, что Винсент когда-то встретил в Коммуне. Их лица ему были незнакомы, его им — тоже. А еще они были вооружены — чем попало, от строительных пистолетов до средств устранения авторейвов, но все же… — Мы ищем женщину, ее зовут Рил Мейер, и девочку-авторейва, Пино, — сказал Винсент. — Авторейв со мной не заражен, она не причинит вам вреда. Оборванцы посовещались между собой, потом обыскали их и, не найдя ничего похожего ни на оружие, ни на средства связи, сообщили, что отведут их к Пино. — Она здесь? — спросил Винсент. — Обе они. — Иди, иди, — буркнул один из оборванцев. — Нехрен светиться, скоро солнце взойдет, а вы тут как по проспекту гуляете… Они провели их в развалины станции, которая, как оказалось, внутри сохранилась гораздо лучше, чем казалось снаружи. Места там было немного, но, как предположил Винсент, тех, кто там скрывался, тоже можно было по пальцам одной руки пересчитать. Беспокойство снедало его, мучило его почти физической болью. Их привели в крошечное полуподвальное помещение. Там было теплее, там горели фонари, и пахло человеческим духом — немытым телом, потом и, совсем немного, но отчетливо, кровью. — Лудд, — обратился к кому-то один из оборванцев. — Тут двое, ищут принцессу. Обыскали. По виду вроде не эти… Навстречу им вышел другой мужчина с рукой на перевязи, одетый в изрядно потрепанную униформу техника. Сначала он выслушал короткий доклад, потом перевел взгляд на Винсента и Кристеву… и изменился в лице. — Ты! — выдохнул мужчина. Его лицо было знакомо Винсенту — когда-то они вместе работали в управлении по контролю за авторейвами, но не общались. И поначалу он подумал, что восклицание относилось к нему-старому: мужчина удивился, что Винсент жив. Но этот взгляд — это было не просто удивление или узнавание. Кажется… или тот мужчина боялся его? *** Когда собрание, посвященное Рил Мейер и клеткам, найденным в ее крови, закончилось, Ричард Мадсен остался в зале один — если не считать синтета, неподвижно застывшего в углу. Свет был приглушен: работала лишь подсветка стола да демонстрационный экран на стене. — Уилсон, — позвал Мадсен, покручиваясь на стуле и с задумчивой улыбкой глядя на экран, на котором нервно пульсировали чужеродные клетки, — вызови доктора Пола. У него ведь есть для меня новости. Синтет кивнул и вышел, а уже через несколько минут внутрь шагнул доктор Пол, словно под дверью ждал, когда его позовут. Может быть и ждал — Мадсен позволил себе улыбнуться шире. Все-таки работа Пола зависела от его, Мадсена, разрешения. — Вы закончили, доктор? — спросил он. — Да, — быстро ответил Пол, — и… — И преуспели, надеюсь? — Разумеется! — с воодушевлением ответил тот. — Благодаря изобретенному мною сканеру, мы можем изучать… Мадсен быстро потерял к монологу доктора интерес. Его не волновали средства, которыми будет достигнута цель — главное, чтобы она была достигнута. Уилсон, вернувшийся следом за доктором, положил на стол перед Мадсеном небольшой черный ящичек, открыл его, и отступил в сторону. В ящике в углублении покоился пистолет, когда-то принадлежавший Рил Мейер, а рядом с ним в углублении поменьше — одинокая FP-пуля, над изучением которой и корпел доктор Пол. — Значит, мы можем наладить производство этих патронов? — резюмировал Мадсен, когда заметил, что доктор Пол слегка подвыдохся, расписывая достоинства своего чудо-сканера и слаженную работу своей команды. — Да. Первые пробные партии вполне работают, насколько мы можем судить… — Пол чуть нахмурился. — Вы уверены, что эти патроны нам необходимы? Затраты на их производство пока себя не оправдывает. И… — доктор Пол осекся. Он хотел пошутить, что единственный, кто верит в необходимость этих патронов — это профессор Боргман, а он давно не отличался ясным умом… Но что-то в выражении лица Мадсена подсказало ему, что эту мысль стоит оставить при себе. — Нам не нужен целый арсенал, — ответил Мадсен. — Лишь некоторое количество… Он взял пистолет и взвесил его в руке — оружие в его ладони казалось небольшим, как игрушка. Рукоять была потертой с одной стороны, а ствол был вороненым, и тускло поблескивал как новенький. — Вы знаете, как говорят, — добавил Мадсен. — Лучше иметь что-то и не нуждаться в этом, чем нуждаться, но не иметь. Спасибо вам за вашу работу, доктор. История вас не забудет. Когда доктор Пол ушел, Мадсен вставил в пистолет пулю и ради забавы прицелился в экран на стене, прямо в ядро пульсирующей клетки. Странное происшествие возле соседней базы, упорное молчание Рил Мейер и таинственный сухопутный парусник, замеченный дронами... Возможно, старый маразматик Боргман был прав. Возможно, прокси ещё существовали, и делом Мадсена было с этим существованием разобраться — как и с любой другой помехой в построении их нового мира. — Ты знаешь, что бог солнца был также богом воинов у ацтеков? — спросил Мадсен. Уилсон, неподвижно стоявший за его креслом, переменил позу. — Да, в моей базе данных есть несколько статей по культуре Мезоамерики. Этого бога называли по-разному: Пильцинтекутли, Тотек и… — Тонатиу, — закончил Мадсен. — С сегодняшнего дня разработки этого оружия и все исследования клеток, найденных в крови Рил Мейер проходят под грифом «секретно», доступ к ним ограничен. Составь список лиц, ознакомленных с информацией, убедись, что они подписали документы о неразглашении. Всю информацию об этом следует изъять из «облака» и с серверов доктора Пола и его команды. Мы не просто должны скопировать это оружие, а улучшить его. Никогда не знаешь, где оно может пригодиться. И клетки… их мы тоже должны суметь воспроизвести. Ключевое слово для всего проекта — «Тонатиу».