Тёмный рыцарь Тибы

Хатиман продолжал бегать по навесам зданий с сумкой через плечо. Сердце бешено колотилось в груди. -ГДЕ ОНА?.. Он мысленно кричал, оглядывая каждый угол в любом переулке, который попадался ему сверху на крышах. Ее не было ни в одной щели между зданиями, он мог заметить ее на главных дорожках или дорогах. Он вытащил из сумки телефон, чтобы проверить время. — Вот дерьмо. Время, показанное на телефоне, остановило его на бегу, было почти одиннадцать часов. Ему нужно было вернуться домой, иначе родители могли вернуться раньше него. Он не хотел прекращать охоту, не хотел сдаваться. Но голод в желудке вызвал сильный дискомфорт в животе. Голова раскалывалась от боли, в горле пересохло. Он почувствовал, как из ноздри на верхнюю губу скатилась капля густой жидкости. Он вытер его пальцем и увидел на нем кровь. Измученный, голодный, обезвоженный и опьяненный, он стряхнул головокружение. — ГДЕ ОНА?.. Хатиман споткнулся о собственную ногу из-за дезориентации в зрении, падая, он быстро выставил руки вперед, не давая лицу удариться об пол. Задыхаясь, он глубоко вдохнул через нос, прежде чем встать. Он перевалился через край крыши, всматриваясь, нет ли ее там, но, как он и ожидал, ее не было. Он был в конце концов, он был не в том состоянии и не в том наряде, чтобы проводить какую-либо охоту, и был тот факт, что он не мог повесить ничего на Ироху, чтобы сказать, что она была ответственна за беспорядок, в котором все были. Это была ужасная ситуация, но ему нужно было возвращаться. Он подозревал, что любые граждане поблизости были бы предупреждены выстрелами, а он был достаточно далеко, чтобы быть в безопасности, тем более что он был на крышах, но ему нужно было вернуться. — Черт побери! — Крикнул он, прежде чем сменить направление и двинуться по крышам к своему дому. Ярость, боль, поражение. Эти эмоции бурлили у него в голове, как буря, и в голове крутилась ужасная мысль. -Я не мог ее остановить. Я не смог ее спасти. После долгого перехода Хатиман перепрыгнул через еще один промежуток между домами и оказался на крыше своего собственного дома. К счастью, семейной машины на стоянке перед домом не было, что указывало на то, что его родителей еще нет дома. Повиснув на карнизе, он ослабил хватку и бесшумно приземлился у входной двери. Оглянувшись в последний раз через плечо, он прокрался в свой дом, даже не объявив о своем присутствии. На лестнице горел свет, но в кухне и гостиной — нет. В темноте он прошел на кухню и открыл шкаф. Он достал пластиковую бутылку с водой и, открыв крышку, быстро выпил всю бутылку, утоляя жажду. Следующее, что он взял из кухни, была коробка клюквенного сока в холодильнике, и, наполнив чашку, он залпом выпил сок. Поставив чашку на стол, он налил воды в электрический чайник и поставил его кипеть. Волоча ноги к дивану, он упал на спину и опустился на диван, ожидая, пока закипит вода. Хатиман, развалившийся на диване, уставился в потолок, голод привел его в еще более отвратительное настроение, чем сейчас. В голове у него был такой беспорядок, что он пытался сообразить, куда исчезла Ироха, и не мог сказать, вернется она в школу или нет. После минутного бульканья кипящей воды чайник выключился, и вода была поставлена на место. Он снова вздохнул и стиснул зубы. Он не знал, считать ли сложившуюся ситуацию победой, поскольку сбежал, или проигрышем, поскольку не смог остановить ее. Он услышал шаркающие шаги, приближающиеся к двери, и, судя по тяжести каждого шага и характеру движений, понял, что сестра идет. Он скрестил руки на груди. — Серьезно, сейчас мне это не нужно. Дверь открылась, и в комнату ворвался свет с лестницы. И силуэт его сестры стоял у входа. Комачи бросила на Хатимана взгляд, который он истолковал как нежелание разговаривать с ним. -Тогда не надо. Если она все еще затаила на него обиду, он не собирался ее скрывать. Хатиман, все еще скрестив руки на груди, смотрел на нее, его рот был нахмурен. Он тоже не хотел, чтобы она его беспокоила, да и вообще кто бы то ни было. Его ночь была достаточно ужасной. Не обменявшись ни единым словом, Комачи направилась к холодильнику. Ища какой-нибудь напиток, она проворчала и достала банку кофе max, как ни странно. Закрыв холодильник, она даже не взглянула на Хатимана. Но Хатиман продолжал смотреть на нее, пока она не вышла из комнаты. Он встал, подошел к кружке с пакетиком зеленого чая и наполнил ее горячей водой. Сев обратно на диван, он медленно выпил антиоксидантный напиток. Вскоре после этого он был уже на полпути вверх по лестнице и услышал звон ключей от входной двери. Родители возвращались, и Хатиман бросился вверх по лестнице. Поставив сумку в спальню, он взял белую футболку и черные шорты. Он прошел в ванную и принял душ. Вода разлилась по всему телу, разбудив его немного посвежевшим, но на сердце все еще было так тяжело. Он ударил кулаком в стену, костяшки пальцев заныли. -Я не мог ее остановить. В темноте, в которой он находился, он мог слышать что-то издалека. Что-то такое, что заставило его снова стиснуть зубы. — Хе-хе-хе. Хихиканье в темноте. — Ты не отпустишь меня и не нырнешь вниз по спирали. Вскоре Хатиман почувствовал, что его затягивает все глубже в глубину. Он размахивает руками, отчаянно пытаясь ухватиться за что-нибудь, чтобы остановить падение. «Hehehehahaha!» В бездне раздался смех, а Хатиман все падал и падал. — Урод, урод, чудовище! Hehehehehaha!» Снизу что-то появилось в поле зрения Хатимана, и он стремительно падал прямо на это. Криминальный переулок Хатимана. — Тебе не все равно, да? Помочь мне? — Спросила она. Хатиман рухнул вниз, чуть не упав на пол Преступного Переулка. — ХА-Ха-ХА-ХА! Тяжело дыша, Хачиман сорвал с себя одеяло, и по его лбу скатилась капля холодного пота. — Тч. Он помассировал брови. Его голос надломился: Ты в порядке, ты в порядке. Он расхаживал по комнате, пытаясь успокоить свои беспокойные ноги, и его дыхание замедлилось. Он плюхнулся обратно на кровать. Он крепко зажмурился и попытался заснуть. — Боже. Через несколько часов взошло утреннее солнце. Хатиман медленно открыл глаза, оторвал голову от подушки и встал с кровати. Желудок ныл от голода. Он двинулся дальше и, войдя в ванную, умылся. Освежившись в ванной, он вернулся в свою комнату. Пока он надевал школьную форму, нежелание идти сегодня в школу висело у него в голове. У него был ужасный сон, он был не в самом здоровом состоянии и действительно был не в настроении иметь дело с кем-либо в школе. Однако, если есть хоть малейший шанс, что Ироха тоже появится, он должен быть там, иначе она может подвергнуть опасности всех остальных. Он вздохнул и приготовился к школе, в том числе взял с собой другую форму. Быстро съев на завтрак хлебный тост с джемом, он, к своему невероятному неудовольствию, отправился в школу. Добравшись до школы, он сразу же перешел на уровень первокурсников, просматривая каждый класс, в котором учатся студенты Первого года обучения. Но среди групп первокурсников он не видел никого похожего на Исики Ироху, ни единого признака ее присутствия. И он не мог спросить, видел ли ее кто-нибудь еще из студентов, это вызвало бы какие-то подозрения. Хатиман раздраженно покачал головой: ему нужно было вернуться в класс, чтобы присутствовать на занятиях. В его классе «клика» класса была в некотором роде разделена. Мальчики разговаривали, Юи пыталась связаться с Хиной, а Юмико занималась собой. Хатиман сел на стул и облокотился на стол. На самом деле его не волновала кандидатура президента, происходящая в настоящее время, он, очевидно, был гораздо более озабочен своим умом. Во время обеденного перерыва Хатиман отправился в столовую. Стоя в углу, он огляделся по сторонам. И снова он просто не мог найти ни единого следа или следа Ишики Ирохи, как он цинично ожидал. Он ушел, прежде чем начал выглядеть подозрительно, подошел к торговым автоматам и купил бутылку клюквенного сока. Теперь он был уверен, что ее нет в школе, уверен, что она пропала в городе. Допив свой напиток, он вернулся в класс. Он мог бы как следует отдохнуть, если бы остался дома, но он решил посещать школу только для того, чтобы посмотреть, не появятся ли Ишики Ироха или Леди Комедия, чтобы вызвать неприятности, или если она попытается найти его. Занятия не были особенно насыщенными, и Хатиман прекрасно справлялся с учебой, но он должен был признать, что его отвлекла последняя проблема. После уроков Хатиман ждал на лестничной клетке, давая время футбольному клубу начать свою деятельность. В данный момент ему не хотелось идти в Сервисный клуб. Солнце начинало светить на небе темно-оранжевым светом. Хатиман спустился вниз и вышел из здания школы. Направляясь к футбольному полю, члены футбольного клуба уже участвовали в игре, и два человека, которых он искал, тоже участвовали в матче. Какеру — вратарь, а Хаято — защитник. Он стоял в нескольких метрах от стойки ворот, ожидая, когда Какару и Хаято наконец заметят, что Хатиман стоит рядом со стойкой ворот. Мяч полетел в сторону Какеру, и он прыгнул и поймал его, спасая стойку ворот. Обернувшись, он наконец увидел Хатимана. — Хикитани-кун? — Сказал Какеру. Услышав своего друга, Хаято обернулся и увидел своего одноклассника. — Хикитани-кун? — Повторил Хаято за Какеру. Хатиман кивнул им обоим, не обращая внимания на то, что они назвали неправильное имя. Он приветствовал их: «Тоби. Хаяма. — Тебе что-нибудь нужно? — Вежливо спросил его Хаяма. — У тебя есть минутка? — Спросил Хатиман, засунув руки в карманы. Хаято на секунду прикусил губу, а затем повернулся к членам клуба, призывая их сделать минутный перерыв. Подбежав к Хатиману, он вытер пот со лба и спросил: — Я ищу Ишики, — сразу перешел к делу Хатиман. — Ироха? Хаято поднял брови. — Да. — Гм… ну, ее здесь нет. Хаято повернул голову к футбольному клубу на поле. — Разве она не менеджер футбольного клуба? — Спросил Хатиман. — Ну да, но сегодня она не появилась. — Невинно спросил Хаято. — Она не пришла сегодня? Хатиман изобразил легкое удивление. — Да, ее здесь нет. Затем Хаято спросил: Зачем она тебе нужна? — Ну что ж, — придумал оправдание Хатиман, — она пришла в Клуб обслуживания по поводу своей кандидатуры на выборах студенческого президента, она не хотела становиться президентом. Мне нужно сказать ей, что Юкиносита будет участвовать в выборах. — П- подожди. Юкино собирается участвовать в выборах? — Удивленно спросил Хаято. — Ага. — Я… я понимаю. Прикусив язык, Хатиман сказал: — Э-э-э, да, конечно. — Спросил Хаято. Затем Хатиман решил спросить: «Вы… э-э… хорошо воспринимаете происходящее? С тех пор как на нас напала та женщина в преподавательском кабинете. Хаято не ожидал такого вопроса, он ответил: …Наверное. Сразу после этого надо идти домой. Тогда Хатиман решил закончить разговор. — Что ж, еще раз спасибо, что уделили мне время. Они оба повернулись и отошли друг от друга, но затем Хаято решил задать Хатиману тот же вопрос. — Эй, эм, ты держишься… — Однако, когда он оглянулся через плечо, Хатиман уже исчез. — Ну и что? Вернулась ночь, и небо очистилось от облаков. Башня Уэйна в Тибе возвышалась среди остальных небоскребов города. Охотник сидел на одной из гигантских орлиных горгулий здания, высоко над землей. Отойдя назад, Хантсман сел на горгулью, прислонившись спиной к стене здания, одно колено прижал к груди, а другую ногу расслабленно вытянул. В одной руке он держал недоеденный хлеб якисоба, а в другой — бутылку зеленого чая. Он набил рот хлебом, прежде чем выпить зеленый чай. Поставив бутылку на угол горгульи, Хантсман медленно отошел от стены здания, ближе к краю горгульи. -Я не мог остановить ее, я не мог спасти ее, — простонал он, снимая капюшон и маску. Хачиман продолжал чесать голову и дергать себя за волосы. Он не знал, следует ли ему считать Леди Комедию опасным врагом или Исики Ироха стала жертвой преступления, которое просочилось в город Тиба, и что ей нужна помощь. Она была ответственна за зверства, которые совершила, причинив боль людям, о которых он заботился. Но она также находилась под влиянием какой-то субстанции, которая отравляла ее разум. Он не знал, что ее заразило, он не спас ее от самой себя, а теперь она где-то там, и он вообще не может ее найти. Быть избитым злодеем — это то, что он уже видел воочию, но не иметь возможности спасти кого-то — это еще хуже, даже если это было от нее самой. И из-за всей этой катастрофы он просто продолжал играть этой мыслью, проклиная себя. — Я ненавижу тебя. Я ненавижу тебя! Я ненавижу тебя! Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! Рука Хатимана сжала его челку, он откинулся назад, лежа на горгулье, и закричал в ночь, когда ярко светила Охотничья Луна. -ФФААААААККЧХХХ! ААААААХХХХХ! Его рев эхом разнесся по небу. Его пульс участился, а грудь быстро поднималась и опускалась. Он отпустил челку и уставился в ночное небо усталыми глазами. Разум Хатимана строил козни и интриги после того, как он так долго давал ему волю. -Они сделали это, «Юкиносита Констракшнс». Они проложили трубопровод, по которому преступность просачивалась в Тиба-Сити. И из-за этого преступление чуть не лишило меня жизни. Преступность забрала того, кто привел к такому хаосу. Его ненависть к себе превратилась в гнев, и месть заполнила его сердце, он стоял на горгулье, плащ развевался на легком ветру. Исики Ироха может справиться сама, он подозревал, что пройдет совсем немного времени, прежде чем люди начнут спрашивать, куда она делась, и заявят в полицию, что она пропала. И если Ироха все еще собиралась искать Хатимана по какой-то извращенной причине, то до тех пор, пока она не обращала своего внимания ни на кого другого, это было прекрасно для Хатимана. Но теперь главная причина боли, страдания и гнева должна была быть в центре внимания. Конструкции Юкиносита. Вытащив из-за пояса бинокль, он посмотрел на здание на другом конце города. -Вот оно. — Хачиман нахмурился. Здание Yukinoshita Constructions, стоящее ниже Wayne Enterprises и в деловом районе. До корпоратива, о котором говорила Харуно, оставалось почти две недели, но Охотник хотел разведать свои охотничьи угодья до начала охоты. Он обдумывал, как восстановить справедливость в деле хаоса, и Охотник намеревался получше узнать добычу. А если он обнаружит еще какую-нибудь важную информацию, тем лучше. Охотник за Местью сунул бинокль за пояс и встал поближе к краю горгульи. Он глубоко вздохнул и прорычал: Давай, Охотник. Расправив крылья, Охотник вышел из горгульи и устремился вниз. Подтянув свое тело, его плащ поймал больше воздуха, и он скользнул в ночь.