***
Наступила пятница. Оксана встала по будильнику в 09:00, как и во все предыдущие дни. За эти пару суток она привыкла к своей работе, успела понабрать книг в библиотеке и подготовиться к ждущему ее опросу. Одевшись и позавтракав, девушка направилась в университет. Там поднялась на второй этаж, нашла 205 аудиторию и постучала. После того, как прозвучало «входите», она отворила дверь и прошла. Такой же лекционный зал, как и в ее ВУЗе, не считая дикой раскраски, на которую Носкова уже не обращала внимания. За столом сидел пожилой мужчина, преподаватель по основам языкознания. «Поехали» — подумалось девушке перед началом опроса. Все прошло невероятно быстро, Оксана даже не заметила, как посетила всех нужных учителей. Ей обещали, что узнать решение приемной комиссии можно будет уже сегодня вечером. Для этого надо было зайти в канцелярию. Но девушка, уже сейчас уверенная, что ее возьмут, прибывала в приподнятом настроении, покидая стены учебного заведения. Сегодня, до начала смены в кафе, ей еще нужно было сходить в магазин за продуктами и приготовить что-нибудь поесть. Носкова старалась экономить, зная, что остальную зарплату получит только к концу месяца. Это было трудновато, потому что пока она плохо понимала, что здесь дорого, а что нет. Но по подсчетам девушки, ей должно было без особых проблем хватить. Что ее удивляло — так это отсутствие платежей за электричество и воду. И еще, как она поняла, здесь квартира считалась ее собственностью, а не являлась снятой. И это не могло не радовать. В середине смены Оксана отпросилась на двадцать минут и сбегала в университет узнать результаты. Как и ожидалось, ее приняли. Довольная, девушка отработала смену, которая кончалась в полночь, и сразу по приходе домой легла спать. Ведь на следующий день надо было вставать в 07:30 утра, чтобы успеть на пары.***
Университет встретил ее гамом голосов, смехом, заспанными ребятами и просторными аудиториями. Оксана, следуя выданному расписанию — все те же выпуклые буквы — поднималась к лекционному залу номер 353. Там уже собралась небольшая группа студентов. Носкова увидела свою ровесницу, стоящую в стороне от остальных, и решила подойти к ней, познакомиться. — Привет. Я Оксана, новенькая. А ты? Девушка повернулась к ней, хмуро и зло посмотрела. Неприятно удивленная Носкова подняла брови, выражая свое недовольство. Спустя пару секунд взгляд однокурсницы смягчился, и она вполне дружелюбным тоном ответила: — Я Тесса. Учусь здесь с первого курса. — Помолчав, добавила — А ты не такая, как все. — Как это? Тесса пожала плечами: — Не имею представления. Но что-то неуловимо отличает тебя от других. Озадаченная Оксана не успела придумать, что можно на это ответить, как их позвали в аудиторию. В предвкушении, девушка прошла внутрь и села поближе к преподавательнице — латынь она всегда любила. Новая знакомая уселась рядом, но в течение лекции не отвлекала разговорами, а молча слушала. Но, что было нехарактерным для студенток старших курсов, она ничего не записывала. Носкова огляделась и поняла, что конспектов не ведет никто. Добавив это в копилку странностей, девушка все же решила делать, как привыкла, и слова ровными строчками полились на страницы тетради. После трех пар изрядно проголодавшаяся Оксана поинтересовалась у Тессы, с которой успела пообщаться в перерывах между лекциями, есть ли где поблизости кафе, чтобы быстренько купить перекусить и не опоздать на фонетику. Оказалось, что небольшой буфет с парой столиков есть прямо на первом этаже университета, и новая знакомая даже сказала, что сходит вместе с Носковой. Обе девушки взяли крепкий кофе и по теплой булочке с корицей. Один столик у окна был свободен, туда они и направилась. Поставили еду и напитки и начали располагаться сами. С одного диванчика поднялись два юноши, вероятно, первокурсники. Ребята увлеченно что-то обсуждали, и, держа по подносу в руках, шли к столику с грязной посудой. Вдруг один из них запнулся о ножку выдвинутого кем-то стула, а поднос опасно накренился. Чашка не удержалась и соскользнула. Секунда, две… Оксана, заметив происходящее, среагировала мгновенно. Да, тело помнило все движения с тех времен, когда она профессионально занималась волейболом, и все произошло рефлекторно. Одной рукой она схватила кружку, уберегая от незавидной участи, а второй зафиксировала поднос в строго горизонтальном положении. Парень шумно выдохнул, и несколько человек обернулось в их сторону. Носкова, почувствовав, что он крепко держит поднос, выпрямилась и поставила спасенную чашку поближе к центру — так, на всякий случай. — Спасибо, — пролепетал еще не отошедший от пережитого студент. — Всегда пожалуйста. Оксана развернулась, напоследок одарив первокурсника насмешливой улыбкой, и хотела вернуться к ожидавшей ее Тессе, когда юноша окликнул ее: — Прости, а как ты успела поймать кружку? — Тебе повезло, я как раз в ту сторону смотрела, вот и увидела, что она падает. Тут на нее почему-то уставились все окружающие: начиная от кассирши и заканчивая другом невезучего парня. Не понимая, что она сделала или сказала не так, девушка поспешила присесть рядом с Тессой и спрятаться за чашкой кофе. Но новая знакомая тоже не отводила взгляда от нее, и Оксане стало совсем не по себе. Что же это за очередная странность? — Тесса, — прошептала она как можно тише, — почему вы все на меня так смотрите? Что-то не так? — Даже эти твои слова странны и непонятны мне. Больно необычно ты говоришь. После этой фразы Тесса замолчала и принялась задумчиво пить горячую и ароматную жидкость. Носкова запуталась еще больше, но спрашивать не стала. Лишь полностью ушла в свои мысли, откуда ее спустя пару минут выдернул голос новой знакомой: — Скоро уже лекция о фонетике начнется, нам стоит поторопиться. Кивнув, Оксана поднялась со стула и последовала за ней. Уже на подходе к аудитории, Тесса повернулась к ней и произнесла: — Я чувствую, ты в смятении и не можешь разобраться, что же происходит. Я тоже знаю, что что-то особенное и невнятное творится с тобой. Я это имела в виду, говоря, что ты другая. Носкова промолчала. Пара длилась уже минут сорок, к тому моменту, когда она вдруг поняла, что же не так. Осознание накатило холодной волной. Девушке стало жутковато, она лихорадочно зашептала: — Тесса, Тесса! Вы все — все! — не видите, верно? Сидящая рядом Тесса нахмурилась и вновь повторила, что заданный вопрос ей неясен. А для Оксаны все встало на свои места. Не сочетающиеся по цвету дома и одежда; странные объемные буквы в книгах; почему на нее с удивлением смотрела Карина, после того, как Носкова восхитилась внешним видом ее жилища; почему все так пялились на нее только что; почему никто не пишет конспектов и почему продавщица София в магазине специй щупала травы руками, будто слепая. Потому что та на самом деле была слепой, как и каждый из этих людей. И тот первокурсник, и его друг, и Карина, и Тесса, и все преподаватели и студенты. Это было страшно. Оксана задохнулась в понимании, а затем ее сердце сжала жалость. Эти люди живут в таком чудесном месте, но никогда не поймут его красоты. Они не мыслят категориями «красивый» и «уродливый», не используют слова «желтый», «яркий», «цветной». Не кричат «смотри, смотри!», не показывают рукой направление. И еще много-много «не». Они попросту не видят. Совсем. Каждый из них привык, и они не знают, что это вообще такое. Не знают, как много всего теряют. И она не сможет объяснить, потому что ей всегда казалось, что зрение — неотъемлемая часть существования, что-то, что есть почти у любого. А тех, кто не может видеть, Оксана всегда жалела и где-то в глубине души считала неполноценными. Как же так вышло, что здесь весь мир слеп? Почему? Вряд ли кто-либо сможет ей рассказать, потому что никто даже не поймет ее вопроса.