Ночная мгла

      На следующий день пришли просто невероятные новости. И ко мне, и к Кёджуро прилетели вороны с письмами одного и того же содержания: ему официальное от штаба, мне личное от Сумы. На своей последней миссии она вместе с мужем и другими жёнами сражалась с Шестой Молодой Луной. Первой реакцией при прочтении этих слов была самая настоящая паника. Опять объявилось высшее зло, а значит, обязательно должно было случиться что-то страшное. Я жадно читала содержание письма, перескакивая через целые предложения, чтобы поскорее узнать, что случилось дальше.       И да, они там были не одни. Я ничуть не удивилась, когда узнала, что там же отличилась уже знакомая компания подростков, что не так давно помогали Кёджуро на миссии в Бесконечном поезде. Только вот на этот раз произошло удивительное — высший демон мёртв! Впервые за сотни лет был убит один из Молодых Лун, в это было так сложно поверить! И всё же им удалось, был запущен этот механизм, у людей появилась надежда.       Кёджуро воспринял новость восторженно, впрочем, как и я — хотя до сих пор не верилось, что такое вообще было возможно. Конечно же, далась победа очень и очень нелегко. Не знаю, что именно произошло в квартале Красных фонарей, в месте, где обитала Шестая Луна, но по словам Сумы, она до сих пор прибывает в шоке и не может остановить слёзы, когда вспоминает случившееся.       А последствия были таковыми: Тенген покинул свой пост в связи с серьёзными ранениями и увечьями, да и выжить вообще всем удалось просто каким-то чудом. Выйдя в отставку, он, Сума, Макио и Хинацуру смогут теперь зажить спокойной и счастливой жизнью, как и мечтали.        После столкновения с Третьей Молодой Луной, в котором я лично смогла принять участие, надежды на то, что однажды люди смогут победить в этой безнадёжной, убогой войне, что длится уже тысячу лет, у меня не было. Только не после того, что они сделали с Кёджуро. И всё же! Пускай одолеть получилось шестого по счёту высшего демона, теперь хотя бы появился шанс.       Я тут же застрочила огромное лихорадочное письмо в ответ с самыми сердечными поздравлениями, обратилась сразу ко всем и постаралась хоть как-то передать бурю эмоций, что испытала при первом прочтении. Кёджуро, кстати, тоже захотел дополнить письмо своей рукой, и понаписал даже больше, чем я. Да так, что на бумаге не осталось ни кусочка свободного пространства.       Момо шокированно приняла свою ношу, получившееся большим и тяжёлым послание, наградила меня недовольным взглядом, но не стала перечить перед столпом. И только потом полетела по адресу.       Вдохновившись новостями, я во что бы то ни стало решила вернуть катану. А для этого, уже в третий раз, мне пришлось снова незаконно проникнуть в окия. Кёджуро после вчерашнего случая был здесь в чёрном списке, впрочем, как и некий господин Мисото, поэтому просто зайти и забрать, что мне нужно, уже не получится. Я твёрдо заявила, что хочу справится с этой задачей сама. Если меня опять поймают, то клянусь, что сама напрошусь на безжалостную тренировку с Айзавой. Вообще-то, стиль моего Дыхания предполагает такие немаловажные способности, как скрытность и ловкость, и мне ни раз приходилось слышать похвалу за эти качества в бою. Вот только в обычной жизни я, как оказалось, забываю про них напрочь.        Катана покоилась на том же самом месте, где и была мною брошена вчера, погребённая под завалом от разрушенных перегородок — кажется, тут сейчас проводится расследование пропажи гейко, но найти столь примечательный предмет пока что никто не смог. Вместе с катаной я прихватила с собой и гребень демона, тот самый с изображением камелий — мне показалось, что он имеет для демона особое значение. На нём красовался всего один иероглиф — Коу, чтобы это не значило.       На этом работа была закончена. Смысла оставаться в Киото больше не было, но я пообещала себе, что обязательно вернусь в этот город, чтобы изучить его получше. А пока можно смело вернуться к тому, с чего всё начиналось: если бы не внезапное письмо Тенгена, мы бы преспокойно гостили у наставницы. О чём я сейчас только и мечтала.       По пути Кёджуро поинтересовался состоянием моей пустяковой раны, и я сразу же заверила, что уже успела про неё даже позабыть. А вот состояние его здоровья волновало меня гораздо сильнее.       — Может, стоит вернуться в поместье Бабочки? Шинобу смогла бы что-нибудь придумать.       — Спасибо за беспокойство, но мне и так всё ясно! — непосредственно заявил он, — У меня есть кое-какие мысли на этот счёт.       Тем временем наш путь домой пролегал через уже знакомую мне деревню.       — Я знаю одно место, где мы сможем остановиться. Домов глицинии поблизости точно нет.       И вот я снова на пороге чайной лавки господина Фумицу.       Радушный старичок тут же радостно поприветствовал меня, побросав все свои дела перед прилавком.       — Добрый вечер, господин Фумицу. Простите за беспокойство, но я была бы очень признательна, если вы разрешите остаться нам в Вашем доме на одну ночь. Мы проделали очень долгий путь…       — Конечно, дорогая! Ты же знаешь, в моём доме ты всегда самый желанный гость! — быть может, пора уже предложить ему высадить во дворе своего дома глицинию? — Йоко, у нас гости!       Узнав, что остановиться у них дома пришла никто иная, как я собственной персоной, госпожа Фумицу совершенно засуетилась. А увидев, что я пришла не одна, она и вовсе смотрела на меня просиявшими глазами.       — Мисора, деточка! Как же я рада тебя видеть, не забываешь стариков.       Как-то спонтанно так оказалось, что старички, которым я помогла всего один раз стали настолько любезны ко мне, что пеклись почти как о собственной воспитаннице. Или, возможно, такую заботу им диктовали правила приличия? Как бы то ни было, нас обоих моментально пригласили в дом, опять потчевать чаем. Даже не удивляясь такой расторопности, я приготовилась хорошо отдохнуть и хоть немного расслабиться после всего, что было.       Я представила чете Фумицу Кёджуро Ренгоку как одного из лучших охотников на демонов.       — И вы путешествуете вместе? Вдвоём? — спросила госпожа Фумицу, переводя подозрительный взгляд с него на меня и обратно, — Этот молодой господин твой жених?       От такого пристального взгляда и сбивающего с ног своей бесцеремонностью вопроса я чуть не споткнулась прямо на лестнице. Для таких старомодных и почтенных дам, как госпожа Фумицу, конечно же, ночью гулять по улицам и гостить в чужих домах с мужчиной показалось бы занятием крайне неприличным. Расстраивать старушку или разочаровывать почему-то ужасно не хотелось, да и господин Фумицу, который раньше притормаживал супругу в подобных провокационных вопросах, прислушался и также ждал моего ответа. Поэтому я не придумала ничего лучше, как сказать:       — А, ну... — с опаской глянула на Кёджуро. Он вообще никак не изменился в лице, всё тоже приветливое выражение, что и раньше. Как-будто тема обсуждения его вообще не касалась, — Да?       Опять никакой реакции. Значит, ничего страшного, что я немного приукрасила? Слишком неловкая и глупая ситуация, постараюсь поскорее выбросить её из головы.       Перед нами на стол выставили такое количество блюд, что глаза разбегались. Мне есть после всех потрясений почти не хотелось — кусок в горло не лез. Зато Кёджуро вполне успешно справлялся за нас двоих и съедал всё, что подсовывала ему госпожа Фумицу, каждому блюду вынося один и тот же вердикт — вкусно. А затем подали и главный гвоздь программы — тот самый зелёный чай, что, увы, у меня пока что никак не выходило приготовить.       — Это что-то невероятное, госпожа!       — Вкусно!       Старушка была довольна нашей похвалой и аппетитом гостя.       — Вы, молодой человек, значит, тоже убиваете нечисть? — спросил хозяин дома.       — Да, именно!       — И возможно ли, что вы когда-нибудь победите нечистую силу окончательно?       — Всё возможно, — запросто ответил он, — Хотя такое пока и трудно представить, мы будем стараться!       Что представить победу над демонами трудно — мягко сказано. О том, кто и каким образом будет пытаться одолеть демонов Молодой Луны, мне было страшно даже думать. Пускай со вчерашней ночи на одного и стало меньше. Надеюсь, Кёджуро в следующий раз не окажется в первых рядах, только не в нынешних условиях. Хотя, зная его, это слишком маловероятно. Но я сделаю всё, чтобы помочь — другого выбора всё равно не было. А пока можно попытаться выбросить это из головы и успокоиться. В конце концов, вчера я узнала правду про свою деревню, а это принесло в душу некий покой.       Я пыталась проанализировать всё, что узнала от демоницы, воскресить в своей памяти все увиденные воспоминания. Интересно, какой момент стал переломным и так круто изменил мою жизнь? Тогда, рядом с потерпевшим крушение поездом Бесконечным? Когда мы нашли моего брата, и Кёджуро пришлось убить его? Или ещё раньше…       Мне приятно думать о нашей первой встрече, как о том самом событии, которое привело к пересмотру взглядов в целом. Переломный момент, о котором можно сказать: «Всё началось в том месте, в то время и с того события». Надо же, я ведь тогда решила, что Пламенный столп очень чудной человек со странностями — чего только стоила эта беспричинная улыбка и неоправданно вдохновлённый взгляд. Воспоминания навеевали теплоту.       Перед сном хотелось подышать немного свежим ночным воздухом. Удивительно: я стою на улице, полностью погруженной в ночную мглу, но больше не чувствую обычной тревоги. Госпожа Фумицу всучила мне добавку чая, поэтому я стояла на террасе, что выходила во внутренний двор с небольшим прудом, грея руки о чашу с ещё слишком горячим напитком. Над ним причудливо закручивался тонкий пар. Где-то позади я слышала, как суетятся хозяева дома. Всё это было так уютно, так по-домашнему. Через какое-то время Кёджуро присоединился ко мне.       — Отправившись за братом на задание я и не подозревала, как далеко всё может зайти, — тихо завожу с ним беседу, — Если бы я осталась тогда дома, всё бы сейчас было по-другому.       — Не жалеешь, что всё-таки решила пополнить наши ряды? — Кёджуро облокотился на невысокие перила, за которыми тихо и мерно плескалась тёмная вода.       На этот счёт до сих пор у меня были двойственные мысли. Временами мне кажется, что это решение было лучшим и самым правильным в моей жизни. Но страх, желание жить тихо и спокойно, желательно до глубокой старости, тоже никуда не делись.       — В какие-то моменты у меня были сомнения, но от своего выбора я уж точно теперь не откажусь.       — Понятно, — он тепло улыбнулся мне.       Я не могла оторвать глаз от воды: в ней звёзды отражались так красиво, будто тёмная гладь — холст, а белые яркие пятна на нём — брызги краски. Даже зная что происходит в нашем мире по ночам, как страшны бывают эти тени, было невозможно не признать красоту и магию этого времени суток.       — Итак, что будет дальше? — произнесла я, будто озвучивая внутренний вопрос, который задавала сама себе.       — Сначала доберёмся до поместья Айзавы.       — Долго планируешь погостить у нас, когда вернемся? Это же ещё в силе?       — Да, но долго не получится, — от его слов стало немного тоскливо, но я согласно кивнула, — А потом поедем домой. Сенджуро уже давно ждёт. Не хочется его расстраивать.       Подумав, что видимо я что-то не так поняла, на всякий случай переспросила:       — Как это «поедем»? Я что, тоже?       — Ну конечно!       От этого заявления я растерялась окончательно.       — Но зачем? — кажется, он уже предлагал нечто подобное, но его мотивы мне до сих пор не ясны.       — Должен же я познакомить семью со своей невестой?       Он умолк, вопросительно глядя на меня — от этого взгляда, от этих слов у меня подломились колени. Не сразу я догадалась к чему вообще это было сказано, но потом вспомнила ту глупую ситуацию на лестнице. И тогда мне стало так стыдно как никогда в жизни.       — Тогда мне пришлось подтвердить слова госпожи Фумицу потому что не хотелось расстраивать её. Она весьма... вездесущая дама, — краснея, стала судорожно оправдываться я, — Ничего такого, я не имела в виду.       — Правда? А я думал, ты уже сама всё поняла.       — Поняла… что? — спросила я, чтобы дать ему возможность самому всё озвучить, себе я в таких вопросах больше не доверяю.       — Ради чего я приехал к твоей наставнице, конечно.       Я стояла и молчала, не зная, что на это сказать. Всё это было так странно, так неожиданно!       — Но как же…       — Милая, дорогая Мисора, прости, я сделал ошибку, — продолжал он вскоре, и такою откровенной, искренней, нескрываемой нежностью звенел его голос, что все сомненья мои исчезли, — То есть я должен был тебя прямо так и спросить, не додумывать…       Я едва держалась на ногах от наплыва чувств, догадываясь обо всём, что он пытался сказать. Больше всего, пожалуй, мне страшно сейчас, как бы меня не разбудили, как бы не кончился этот счастливый сон.       — Я не мог знать, чем всё обернётся, как долго мне отведено времени на этой земле, что мне удастся сделать и испытать. Но с тобой я понимаю, что хотел бы успеть ещё многое.       Покуда он говорил, мысль работала с лихорадочной скоростью, и с этой чудодейственной быстротой я не пропустила мимо ни единого его слова. Все сомнения, страхи тут же рассеялись — хотя поверить в то, что всё может закончиться так хорошо, настолько, что я и надеяться себе не позволяла, было до сих пор очень сложно. Я не представляла, насколько для него всё это может быть серьёзно, а спрашивать попросту не смела. И всё же ничего ещё не было озвучено, я ждала, что он скажет не перебивая, даже не дыша.       — Мы неплохо сработались на задании, — в голове тут же промелькнуло, что сработались мы хорошо только благодаря ему, я же всё это время лишь плакала, удивлялась, задавалась бесконечными вопросами по поводу и без и звала его на помощь, — Может, ты бы хотела, как и я, дальше продолжать ходить на задания вместе? Как ты знаешь, кажется, я сейчас немного не в форме. Но ради тебя я постараюсь стать сильнее!       Нет, это не то... не то, что я хотела от него услышать.       — Ты сильный, очень сильный и без использования Дыхания, — нетерпеливо заверила его я, — И мне бы тоже хотелось вместе ходить на здания. Не знаю, чем могу быть полезна, но я очень хочу!       Спорить, кому на самом деле нужно постараться и прийти в эту самую «форму», не хотелось. Очевидно, что из нас двоих недостаточно старалась и проигрывала в этом деле исключительно я. Говорить о тренировках, заданиях и Организации сейчас мне было совсем невыносимо.       Чай в руках уже начал остывать, но я не сделала до сих пор ни глоточка. По террасе прыгали тени, напоминающие, что мы не были одни, но я ни на что больше не обращала внимания.       — Тогда ты поедешь в моё поместье? — спросил он будто бы даже робко, и лишь после короткого молчания, решившись, добавил, — И если посчитаешь возможным, то согласишься ли ты связать со мной оставшуюся жизнь?       Мне захотелось запомнить, запечатлеть это мгновение в памяти навсегда. Внутри было так тепло, я дала ответ — в голосе чувствовалась дрожь, но я приняла его предложение с благодарностью и радостью такой, на которую только могло быть способно моё сердце.       Он приблизился ко мне, оставил на губах короткий, но переполненный таким сильным чувством поцелуй, что на мгновение мне показалось, что я вот-вот потеряю сознание. От этого в душе зародился такой восторг, который выразить было просто невозможно.       Несмотря на внешние преграды и перипетии, эти чувства — безоблачное небо. И я буду доверять им всегда, искренне, с полной отдачей. Потому что с Ренгоку Кёджуро и не бывает по-другому.