Ночная мгла

      За последние месяцы моя жизнь повернулась очень круто. Непривычно. Я долгие годы жила по обычному, выверенному плану, где каждый предыдущий день похож на следующий и наоборот. Да, это было скучно и утомляло даже такого уравновешенного человека, как я. Но и определённые плюсы всё же были. Одними из них, конечно же, являлись спокойный сон и отсутствие риска для жизни, важность которых я не умоляю. Но теперь понимаю, что стремясь к безопасности, я упускала в жизни очень многое. К примеру, путешествия. Как оказалось, мне очень нравится бывать в новых местах, гулять по незнакомым городам, пробовать местную еду.       Не теряя возможности познакомиться и с этой местностью, я исследовала и этот город.       Целый день я провела неспешно гуляя по городу, так сказать, пользовалась случаем, в конце концов, после тяжёлого испытания у меня был заслуженный выходной.       Ко мне на плечо приземлилась птица.       — Привет, Момо, — поприветствовала я своего ворона Уз.       Кстати, оказалось, что мой ворон — самка. Я дала ей имя Момо, вернее это имя мы выбирали вдвоём, когда она вернулась с ответными письмами ко мне. Момо достаточно самостоятельная птица и не любит, когда ей руководят и навязывают мнение. А ещё она ужасная лентяйка и оповестила меня о том, что «не собирается летать во всякую глушь, чтобы передавать каждую мою писульку». От такого заявления я сначала выпала в осадок, но затем вынужденно согласилась на её условия. Интересно, характер воронов подбирается специально под хозяина или нас, как подобное к подобному, притянула судьба?       Если бы я не убедилась своими глазами, то никогда бы не поверила, что у птиц может быть свой характер, свои предпочтения, эмоции. Что они в принципе настолько умны. Я мало общалась с вороном Кацу, но судя по всему, он был образцовым членом организации и не болтал лишнего, поэтому у меня и создалось впечатление, что он был обычным вороном, просто выдрессировано передающим послания штаба. Чем дольше я остаюсь вовлечённой в дела истребителей, тем больше поражаюсь происходящему.       Умные вороны ещё полбеды. Сума рассказывала мне об исключительных питомцах Тенгена, обученных искусству ниндзя мышах… Мышах с мышцами. Честно говоря, пока не увижу не поверю. А если увижу, то наверняка у меня случится истерика.       — Надеюсь, ты не с заданием? Просто у меня есть кое-какие планы.       Птица не ответила, а это, думаю, означало, что никакого задания у неё пока нет. Момо не любит лишний раз напрягать голосовые связки, насколько я успела понять, поэтому уже не первый раз заставляет меня найти ответ самой.       В лавке уличной еды я заказала жареных кальмаров Икаяки. И устроилась на уютной скамейке чуть в отдалении от оживлённой улицы.       — Слушай, Момо. Раз уж ты здесь, может расскажешь об общей обстановке в организации? Я уже в ней состою, но до сих пор знаю немного.       Момо с трудом оторвалась от поклёвывания кальмара и посмотрела на меня так, будто отвечать — это меньшее, чего ей сейчас хотелось.       — Ор-рганизация была основана более тысячи лет назад. В ор-рганизации более сотни человек…       Я сидела и внимательно слушала лекцию Момо, не забывая пожёвывать кальмаров. Она рассказала краткую историю организации, немного о её структуре и, что самое важное, условия работы и зарплату. Для мидзуното, самого низшего ранга в системе, коим я и обладаю на данный момент, денежные отчисления будут поступать достаточно скромные. Но чем сильнее повысится ранг, тем больше станет зарплата.       — Чисто из любопытства, а сколько получают столпы? — спросила я невзначай.       — Сколько хотят, — каркнула Момо.       Такой ответ вызвал ещё больше вопросов.       — Что это ещё значит? Это же просто невозможно, — скептически заметила я. Хотя в данной организации уже видимо ничему нельзя удивляться, — То есть если, допустим гипотетически, я стану столпом, то мне будут платить сколько хочу? А если я захочу купить себе остров? И вообще не буду себя ни в чём ограничивать.       — Ты? Столпом? — после этого Момо начала издавать звуки, отдалённо похожие на смех и упала на спину.       — Слушай, я не такая уж слабая, а мой ранг самый низкий потому что я только вчера стала охотником. Ты удивишься, когда увидишь, что я могу. Если очень постараюсь.       Не знаю для чего я пытаюсь красоваться перед вороном, наверное мне просто не хватало собеседника, с которым я бы поделилась мыслями после таких важных событий.       — Хотя мне ещё не приходилось сражаться с могущественными демонами, и это слишком самонадеянное заявление. Момо, насколько опасны высшие демоны? Демоны двенадцати лун.       — В иерархии демонов двенадцати есть деление на низших и высших лун!       — Это я знаю. С третьей низшей луной расправились двое столпов, но думаю они пошли вдвоём, потому что действовали наверняка. Значит, с шансами людей на победу всё не так плохо, правда? У нас есть девять столпов, а демонов двенадцати уже начали уничтожать, хоть и по одному за раз.       — Демонов низшей Луны, — поправил меня ворон, — Демонов высшей Луны не побеждали более двух сотен лет!       У меня по коже прошёл холод.       — Потому что они прячутся? — с надеждой спросила я.       — Много сотен охотников отдали жизни в борьбе с ними!       — Что, даже столпы?       А на что я надеялась? Насколько я знаю, у людей до сих пор не было ни единого шанса покончить с демонами. Ведь борьба идёт на протяжении тысячелетия. Победила парочку слабых демонов и размечталась, что теперь всегда будет так просто?       Мысли о том, что всё гораздо сложнее и безнадёжнее, чем я думала, чем я позволила себе думать, принесли тупую головную боль.       И что же? Как сражаться с теми, кого никто не побеждал сотнями лет. Что мы можем противопоставить им? Девять столпов и сто рядовых мечников. Как на войне, идти толпой на пролом, неизбежно превращаясь в пушечное мясо? Попытаться взять числом группу сильнейших?       Возможно мне ещё придётся пожалеть о своём решении быть частью этого безумия. Но пути назад нет и оглядываться поздно. Я всё решила с трезвой головой.       Ветер развевал ветви камфорного дерева, что склонились прямо над нами, и время от времени мне на колени сыпались его белые семена.       Не то чтобы я заново хотела завести старую песню, но всё же почему разгребать весь этот мрак должны именно мы. То есть, конечно, на войне с мерзкими и безжалостными людоедами, которые являются злом по своей природе, не остаётся никаких сомнений, что наше дело правое. И всё-таки почему мы? Неужели никто кроме меня не задаётся таким вопросом, не дорожит своей личной судьбой?       Однажды я говорила о чём-то подобном с Ренгоку — вот уж действительно человек, задвинувший собственное благополучие куда подальше, не в пример многим из нас.       Как-то раз он обронил, что на путь, который он выбрал, его вдохновила матушка, что именно её слова и действия повлияли на всю его жизнь, взгляды и видение мира в целом. И я думаю, это очень важно.       Конечно, все мы должны сделать глубокий поклон перед этой женщиной, каким бы человеком она в действительности не была. Ведь именно благодаря её воспитанию появился такой добрый и самоотверженный человек. И с абсолютной точки зрения это прекрасно, но с точки зрения конкретного человека, с его желаниями, мечтами, целями… правильно ли быть человеком, ставившим в приоритет не свою жизнь, а чужие? Не значит ли это обречься на мучения — всегда делать выбор не в свою пользу?       Ведь я уверена, если бы пришлось делать выбор, он бы пожертвовал своей жизнью ради моей. Или Кацу. Или любого другого человека, потому что спасение жизни — это всегда единственно верный выбор. Смогла бы я научить этому своего сына? Мне не дано понять правильно это или нет, но в том, что я бы так не смогла у меня есть полная уверенность.       Моя семья и я сама, потом всё остальное. Другое дело, что больше не получится отсиживаться в стороне как раньше. Я и так потеряла слишком много.       Посмотрев на круглый циферблат часов на фасаде соседнего здания, я поднялась с места.       — Куда мы направляемся? — спросила Момо, вновь усевшись на моё плечо.       — На вокзал.       Уже давно стемнело, но огни городка ярко освещали улицы. И я чувствовала себя в безопасности. Насколько я знаю, на станцию скоро прибудет поезд Бесконечный, ведь его маршрут следует через этот город. Если Ренгоку закончил свою миссию, то вполне возможно, что он высадится здесь. Ведь он же хотел приехать. А если я ошибаюсь, то ничего страшного — мне всё равно заняться нечем.       Не самые приятные мысли не покидали меня, и в действительности всё, чего сейчас хотелось — это увидеться с другом и в очередной раз убедиться, что в своих суждениях он прав, а я не права. Надеюсь.       На вокзале в это время стояла непонятная суета. Вместе с недовольной птицей мы пробирались сквозь нестройные ряды бушуюших граждан, попутно пытаясь понять, что здесь происходит. В то, что в мои планы постоянно вмешивается очередная суета и неразбериха не приходилось уже даже сомневаться. Люди были недовольны отменой рейса поезда в самый последний момент. Нетрудно было догадаться какой именно поезд не приедет.       Я подняла голову на расписание поездов, мои опасения подтвердились — рейс Бесконечного поезда по техническим причинам отменён.       — Выходит, зр-ря мы сюда притащились, — сказала Момо.       — Это мы ещё посмотрим.       Если за это время жизнь и научила меня чему-то, так это тому, что для людей, связанных с инфернальной стороной мира не бывает случайностей и несчастных случаев. Отменённый рейс, на котором Ренгоку отправился на задание. По убийству демона? Догадываюсь, какие именно технические неполадки там возникли.       От неопределенности хотелось захныкать. И что? Значит ли это, что на задании у него возникли какие-то проблемы. И насколько они серьёзны?       Я топталась на вокзале в нерешительности, идти ли мне обратно в гостиницу и ждать новостей, ведь вероятнее всего, пламенный столп сам разберётся со своими проблемами. Или этих проблем и вовсе нет.       Раньше я именно так и поступила бы, но…       — Думаю, я ещё пожалею об этом.       Наплевав сразу на всё, я пулей выскочила на улицу, попросила первого попавшегося извозчика ехать вдоль путей на юг. Стоит ли мне говорить, что такая просьба от молодой особы посреди ночи показалась ему несколько странной. Но после продемонстрированной мною купюры, вопросы у извозчика пропали. Мы поднялись в повозку.       — Момо, как думаешь, если я поеду туда, то буду выглядеть, как сумасшедшая преследовательница? — спросила я, чтобы разбавить обстановку.       — Так точно! — прокаркала птица.       — Это да… Но поверь, если бы ты знала его, то поступила бы также.       К тому же он сам обещал мне встречу.       Повозка тронулась. После моей просьбы поторопиться, извозчик гнал как-будто от этого зависела чья-то жизнь, создавалось впечатление, что весь вечер он только и ждал возможности погонять своих лошадей. Мне приходилось крепко держаться за сидение, чтобы ненароком не вылететь на дорогу.       С каждой минутой страх и нерешительность охватывали сердце всё сильнее. Но я упрямо смотрела вперёд, выискивая остановившийся поезд. Пока безуспешно.       — Поезд мог сломаться. И стоять сейчас в де-по! — каркнувшая здравую мысль Момо.       Сил спорить не было. Быть может и так, тогда мы будем ехать всю ночь, я просажу все деньги, что взяла у наставницы с обещанием вернуть после первой зарплаты, а мой ворон Уз окончательно убедиться в моей неадекватности.       А может окажусь права я.       Дальше вдоль рельс было не проехать и мы свернули на просёлочную дорогу чуть в сторону.       Что я там говорила про путешествия? Поняла, что люблю новые места? Кажется, я забыла упомянуть, что люблю исключительно безопасные путешествия и красивые виды. Потому что скакание по ухабам по ночной тьме, зная кто в любой момент может из неё выскочить, не приносит никакого удовольствия.       И только я задумалась о том, что зря придумала эту глупую затею с поездом, из-за очередного лесного массива показались смутные очертания чего-то большого и тёмного.       Мы затормозили.       — Бог ты мой, должно быть поезд сошёл с рельс! — воскликнул извозчик, озвучив общую мысль.       Он спрыгнул с повозки, намереваясь подойти к поезду поближе.       — Постойте, господин! — собралась я с мыслями, — Приближаться туда слишком опасно. Быть может, это террористы… государственные изменники! Тогда добропорядочным гражданам лучше не приближаться. Специальные органы сами разберутся, вам стоит уезжать.       — Террористы? Да, такой надёжный поезд не мог просто взять и упасть. Не в такое неспокойное время! — покачал головой извозчик, — Тогда улепётываем по добру, по здорову… Эй, девушка!       Но я уже успела соскочить с повозки и знаком дала знать, чтобы он ехал один.       Будем надеяться, что судьба незнакомой девушки ему безразлична. Потому что обычному гражданину действительно там лучше не находиться.       Обогнуть линию деревьев и покажется железная дорога. Я не останавливалась. Видимость была чуть лучше нулевой, а идти в одиночестве ночью между деревьев было немного страшно. Сердце билось как сумасшедшее, то ли от плохого предчувствия, то ли из-за волнения перед возможной встречей. А ведь где-то здесь ещё и может быть демон, из-за которого поезд и потерпел крушение. Нужно всегда оставаться начеку.       Наконец, я вышла из лесополосы. Поезд, будто бы тянувшийся далеко за горизонт лежал как огромная несуразная груда металла. Такая мощь, и одновременно такая нелепость. Видимо, я вышла у самого хвоста.       Было тихо. Не было видно ни единой души, что наталкивало на страшные мысли. Всё было разворочено так, будто что-то огромное и сильное вырывало куски из вагонов и кидало в разные стороны. Никогда подобного не видела и, признаюсь, в какой-то момент я и сама хотела побежать отсюда как можно дальше, чтобы не видеть то, что может быть внутри…       Приблизившись, я заглянула в покрытое трещинами окно.       Пассажиры беспомощно лежали кто на сидениях, кто в проходе без сознания. Надеюсь, без сознания. Хотя верить в это наверное и было слишком наивно. У меня потемнело в глазах.       Воняло машинным маслом, жжённой резиной и ещё чем-то «металлическим». Я хотела закрыть глаза или загородиться рукой, и в то же время хотела смотреть, насмотреться вдоволь, впитать взглядом открывшуюся передо мной непостижимую картину и, может быть, таким образом ухватить нечто ускользающее от человеческого понимания.       — Возможно, кому-то требуется помощь, — озвучила я свои мысли, обращаясь к Момо.       Осторожно, стараясь не упасть, я взобралась в извороченный вагон. Меня замутило. Я подошла к ближайшему человеку — мужчина лежал на полу, и не подавал признаков жизни. Я опустилась рядом с ним, нащупала пульс на шее.       — Живой.       В это даже не верилось. Куда же я попала? Что теперь предпринять? Передо мной куча невинных граждан без сознания, будто безмятежно спящих посреди всего этого кошмара. Мужчины, женщины, даже несколько детей. От картины того, как они лежали в рухнувшем поезде и не подавали признаков жизни стало так невероятно страшно. Что мне нужно делать по инструкции?       В итоге Момо отправилась за помощью в штаб доложить о случившемся, а я, вооружившись катаной, решила осмотреться и в случае необходимости оказать людям помощь.       — Что же тут произошло?       Придя в себя от увиденного, вскоре я услышала звуки — кто-то ходил по другому, более устойчиво стоявшему вагону. Я покрепче сжала эфес катаны и осторожно приоткрыла дверь тамбура.       Здесь работал свет. Я ожидала увидеть кого угодно: очнувшегося пассажира, не понимающего, что вокруг происходит или напротив, ужасного демона, хищно ходившего над телами людей и выбирающего следующую жертву. Но фигура, перемещающаяся по проходу не вписывалась сюда абсолютно. Это была девочка или совсем юная девушка, маленькой роста и с очень уж хрупкой фигурой. И она не выглядела потрясённой или напуганной происходящим.       Сердце упало в пятки. От увиденного хотелось плакать и злиться одновременно. Я встала в позу одной из самых быстрых атакующих стилей. Девочка вне всяких сомнений была демоном. Это вселяет ещё больший ужас, чем если бы передо мной было полное уродство и само порождение тьмы, как это бывает обычно. Но я не должна обманываться.       Резко, с быстрого удара ногой, я распахнула дверь, демон не успел даже обернуться в мою сторону. Подскочила с места, в голове повторяя очерёдность движений выученного наизусть первого стиля. Когда мысли сосредоточены на точном исполнении движений не остаётся времени задуматься над тем, что я собираюсь разрубить катаной ребёнка.       Всего один взмах, в который я постаралась вложить как можно больше силы, чтобы смерть была быстрой и безболезненной и… ничего, лезвие прошлось лишь по воздуху.       — Чёрт, — выругалась сквозь зубы.       Демоница оказалась проворной и ушла от первой атаки без особых усилий, почти в самый последний момент. Я стала размахивать мечом наугад, как на самых старых тренировках, придумывая тактику боя на ходу. Демон уклонялся от каждого выпада, я била сбоку — она отпрыгивала, сверху — приседала, и даже не пыталась пока нападать в ответ. Со стороны это наверное даже смотрелось смешно, но мне в тот момент было уж точно не до смеха.       — Остановитесь!       Очередной выпад был уже отражён чужим оружием. Увлечённая боем, я даже не заметила приближение третьей фигуры в развернувшемся действе. Всё-таки с реакцией и предчувствием у меня оставались проблемы, которые однажды могут стоить жизни.       Юноша, отразивший мой удар, был как и я истребителем демонов.       — Что здесь вообще твориться?       — Ты ведь тоже из организации? Я всё объясню, Незуко не опасна и не враг нам, так что, пожалуйста, не нужно нападать!       Говорил он при этом невнятно и как-то слишком поспешно.       — Демон. И не враг нам?       — Да, поэтому, пожалуйста, хватит нападать!       Хотелось, чтобы мальчишка перестал мямлить и внятно сказал, что происходит, потому что теряться в догадках мне уже порядком надоело.       — Почему поезд сошёл с рельс и почему все пассажиры без сознания? Этот демон сделал это?       — Нет! Конечно, это была не она, тот демон уже убит. А Незуко помогла нам победить.       Демоница всё это время молча стояла позади истребителя, безучастно наблюдая за нашим разговором. Возможно, она не говорит из-за странной бамбуковой палки, которую держит во рту?       — Даже если так, она демон-людоед, инструкция предписывает убивать их без всяких разбирательств.       Мои слова — это лукавство. Кому же захочется убивать столь невинно выглядевшего ребёнка. Ещё раз пытаться нападать я больше не собиралась. Не знаю дело ли в том, что эта Незуко не была похожа на угрозу человечеству, или я просто ухватилась за ниточку. Ведь лишний раз убивать никого действительно не хотелось.       — Но Незуко никого никогда не ела!       От этих слов я невольно поморщилась.       Никого не ела? Она? Хрупкая девочка смогла справиться с самой сильной жаждой, что только могло испытать её тело? Не верилось ли мне потому что подобных прецедентов не было или потому что Кацу в своё время не смог справиться с этим?       — Извини… но кто ты такая?       — Я новобранец. Случайно узнала что на поезде возникли какие-то проблемы и решила проверить всё ли в порядке. А ты..?       Оказалось, что этого истребителя демонов зовут Зеницу Агацума. Он вместе с друзьями, другими членами организации, и демоном Незуко помогал Кёджуро выполнять задание, и все вместе они кажется уже успели добиться в этом успеха. А значит, я приехала сюда напрасно. Ну и славно.       Всё это время я старалась не смотреть на Незуко, болезненно проводя аналогии между её ситуацией с той, что случилась в моей семье. Может ли это значить, что у нас был другой выбор, что я должна была настоять на том, чтобы Ренгоку не трогал моего брата. Скорее всего нет, ведь эта девочка не питалась, как бы невероятно это не звучало, а Кацу сорвался в первую же ночь.       А если бы я была рядом, то смогла бы ему помочь?       — Мисора?       В покосившемся дверном проёме стоял Ренгоку…       Увлёкшись разговором с подростками, я почти забыла о том, зачем вообще пришла сюда. Стоп, а зачем я пришла?       — Здравствуйте, — я смутилась.       — Рад тебя видеть. Но что ты тут делаешь?       Туманно ответила.       Невольно вспомнилось как я оправдывалась перед Кацу, если он видел, что я следила за ним, проверяла всё ли с ним в порядке, когда он уходил на задания. Любопытство сгубило кошку. Сейчас оправдывать своё присутствие мне было просто ужасно неловко, и я попыталась как можно скорее соскочить с этой темы.       — Раз уж я здесь, то могу чем-нибудь помочь, — сказала я, сделав вид, что хочу усердно поработать, как примерный член организации.       Этого оказалось достаточно. Зеницу и Незуко было поручено остаться охранять пассажиров вагонов и проверять раненых, а меня Ренгоку позвал пойти с ним. Мы направились к локомотиву. Как оказалось остальные только-только одолели демона, сотворившего всё это. И стоило проведать их.       Идти по вагонам дальше стало невозможно, если только не прыгать по стенам или потолку, которые из-за тяжёлого падения стали где-то полом, поэтому мы шли вдоль железных путей по земле.       — Это был демон двенадцати Лун?       — Да. Первая низшая Луна.       — Первая! Это не может не радовать.       Хотя опять же он был из низших. Как мне объяснил Ренгоку, одолеть его они смогли только общими усилиями — демон взял в заложники всех пассажиров поезда и столпу пришлось взять на себя защиту невиновных, тогда как пара особенно способных молодых охотников должны были уничтожить врага.       — Сегодня я впервые готовилась ко встрече с демоном при исполнении, — обвела рукой свою чёрную форму для показательности, — Но мне повезло, ни с кем драться не пришлось, даже странно, с моим-то везением. Надеюсь, у вас всё прошло нормально?       — Бой был нелёгким, но ребята справились. Они молодцы, глядя на них, понимаешь, что у нашей организации есть будущее.       Я согласно кивнула, хотя и понятия не имела что же это были за чудо-ребята.       — А этот демон, Незуко..?       Ренгоку остановил шаг.       — Когда я впервые услышал про девочку, то выступал за её казнь, — безапелляционно заявил он, — Но Глава принял решение дать ей шанс, покуда она сохраняет человеческий рассудок и не питается.       — И это возможно?       — Для этой девочки — да. Теперь я в это верю.       — Что же в ней особенного? — против воли я спросила это с плохо скрываемым скептицизмом. Но ответ получать не хотелось, — Впрочем, это безусловно внушает надежду, что человеческое в людях всё же может победить. А значит мы сильнее.       — Такая жизнь похожа на ад. У неё есть силы бороться, но осуждать тех, у кого их не было нельзя.       — Наверное, Вы правы.       Для убедительности я улыбнулась, как бы говоря, что принимаю эту информацию. А затем возобновила шаг.       — Я не спросил как твои дела. Как прошло испытание?       Точно. Столько произошло за это время. Я же стольким хотела поделиться. Наконец-то можно выдохнуть — это же Кёджуро.       — Ну что ж… — я сделала вид, что задумалась, — Для начала почему никто не говорил, что ночью на этой горе так холодно?