Спустя столько лет

Постепенно я просыпалась. Первым, что я почувствовала, было что-то мягкое подо мной. Несложно было догадаться, что это была кровать. Со второй или третьей попытки у меня получилось открыть глаза. Увидев чисто белый потолок, я поняла, что точно нахожусь у себя в спальне, поскольку больше нигде в замке не было белых потолков. Так было не принято, да и родителям больше нравились разрисованные, а я не видела в них смысла и поэтому всё же смогла добиться чисто белого потолка у себя в спальне. Не успела я толком повернуть голову, как услышала крик, который словно гром ударил в мою голову, что и без того болела. — Валтор, она очнулась! — о Великий Дракон, голос Дафны когда-нибудь меня точно убьёт. И погодите, что Валтор забыл в моей спальне, ещё и с самого утра? — Не кричи ты так, у неё голова наверняка раскалывается и без твоего крика, который сейчас ничем не поможет, а только сделает ей хуже. А судя по синякам на её ногах, болит не только её голова. Несколько секунд прошли без разговоров; я слышала тихие, осторожные шаги, а потом почувствовала, как кровать прогнулась под чьим-то весом. Сама не понимая как, я одним движением оказалась на противоположной стороне кровати, чуть ли не падая с неё. И я могла бы спокойно упасть, если бы меня не схватили за руку и не потянули на себя. Страх. Снова этот страх, который парализовывал всё тело и не давал возможности двигаться. На этот раз парализовало и горло, поэтому даже кричать я не могла, но мне и не хотелось… — Блум… — ничего не понимающий голос разбил эту тишину на тысячи мелких осколков, которые обрушились на меня. — Дафна, выйди, — на этот раз тон был грубый, холодный. Такой интонацией разговаривают с людьми, которых избивают или собираются убить. Но почему-то именно этот голос не доставлял мне какого-то дискомфорта. Мне не хотелось убежать, мне не хотелось спрятаться, я просто расслабилась и ждала, пока он снова начнёт говорить. — Нет, Валтор. Блум моя сестра, и я ни за что не покину её в таком состоянии! Ей плохо и ей нужна моя помощь. А если ты не готов принимать мою помощь, то я буду вынуждена позвать доктора, поскольку твой максимум калечить, а не исцелять! — Слишком громко, — я едва ли смогла прошептать эти слова, но громче оказалось и не нужно. Человек, который сидел у меня на кровати (скорее всего, Валтор), это услышал. Я была уверена в этом. Я была уверена в нём. — Дура, не ори ты так. Твоя сестра только что сама об этом попросила. И если ты не хочешь, чтобы на ней в скором времени снова появились синяки, будь любезна покинуть её покои и никому об этом не рассказывать, — тихий, но грозный шёпот. Он был достаточно громким для того, чтобы его услышала Дафна, но также он был относительно тихим, чтобы у меня не раскалывалась голова от него. Несколько секунд в комнате стояла тишина, я, казалось, могла услышать собственное сердце. Потом по комнате разошёлся эхом стук каблуков. — Дафна! Я перестала чувствовать, что на кровати возле меня сидел Валтор. Всё ещё смотря в потолок, я услышала быстрые шаги, на этот раз это были шаги Валтора. Не удержавшись от любопытства, я аккуратно поднялась, села в кровати, опёршись на изголовье, и принялась наблюдать за этими двумя. Валтор остановился возле Дафны, что-то сказал ей. На этот раз это было слишком тихо, чтобы я услышала. Ответила она так же тихо… Или это у меня уже проблемы со слухом начались? Валтор вдруг приподнял голову Дафны двумя пальчиками и, глядя ей прямо в глаза, что-то начал шептать. Кончики его пальцев, которыми он держал подбородок Дафны, вдруг засветились нежно-фиолетовым цветом, и этот цвет распространился на голову Дафны. После минуты в таком положении он отпустил голову моей сестры и выпустил её из комнаты. — Что ты сделал? — спросила я, но уже не шёпотом. Мои силы как будто вернулись ко мне, и я могла снова нормально разговаривать. Голова, как и тело, больше не болели. — Не болит ничего? — любимая игра Валтора вопросом на вопрос, но я кивнула, поскольку мне не терпелось услышать ответ на свой вопрос. — Значит, у тебя хорошая регенерация, раз ты так быстро отошла от тех травм. С Дафной всё в порядке, можешь не переживать. Это была всего лишь маленькая капелька гипноза, чтобы она забыла, что видела тебя с такими травмами, и никому не рассказала. Проблемы тебе не нужны, как и мне. — А при чём здесь ты? — Если бы все увидели на тебе синяки, могу гарантировать, что они подумали бы на меня. Поскольку новоиспечённый «муженёк» не будет поднимать руку на свою «любимую» жену. А все и без этого думали, что мы с тобой любовники, — увидев на губах Валтора лёгкую усмешку, я поняла, что покраснела. — И просто посмотри со стороны, какая замечательная песня получается: крон-принцесса резко выходит замуж в своё восемнадцатилетие и за совсем другого парня, а не за того, с кем её всегда видели. А я, который с тобой с твоих шестнадцати, вдруг оказываюсь снова на ступеньке обычного «учителя», которому сейчас уже не светит королева Домино, её замок, владения, деньги… Все подумали бы, что я разозлился на тебя из-за того, что ты вышла за другого человека замуж. И вот, в порыве ревности посреди ночи я прихожу в твою комнату и избиваю тебя. А твой муженёк сообщает всем, что его любимая жена пострадала от лап чудовища. У меня выходит: изгнание, ненависть всего народа Домино и других планет и вечное прозвище «Чудовище». У тебя получается, что ты бедная и ни в чём неповинная принцесса, которая пострадала от лап чудовища. Ривен в этой ситуации выходит как герой, который спас бедную принцессу, сделал чудовище изгнанником всего измерения и стал достаточно счастливым королём. С которым ты проживёшь вечную жизнь в горе и радости, но горя, конечно же, не будет, поскольку он король Домино. Но никто и не знает, что именно он избил тебя до потери сознания из-за болевого шока, и если бы не твоя магия, которая очень сильная, то ты сейчас была бы на грани жизни и смерти. Поскольку травмы у тебя были достаточно серьёзные, обычный человек не выжил бы при таких условиях. Всё это я слушала с неутомимым интересом и открытым ртом, поскольку я была очень сильно удивлена словами Валтора. Он был прав. В каждом своём слове, сам того не подозревая (а зная его, я могла с точностью сказать, что он был уверен, что он прав), он был прав на все тысячу процентов. Он сумел идеально передать картину того, что случилось бы, если бы кто-нибудь узнал про наличие синяков на мне. Целители на Домино были очень мудрыми и они смогли бы точно так же рассказать про травмы, которые не видны нашему глазу из-за недостатка опыта и знаний. Но у меня всё ещё оставался один вопрос. — Как ты узнал, что он меня избил? — мой шёпот был тише моря в самый свой спокойный день. — По твоим синякам и травмам я понял, что здесь что-то нечисто. Самостоятельно так сильно упасть ты не могла, значит, тебе кто-то помог. А кто это был, очень легко догадаться. И твоя реакция, когда я сел на кровать, тебя выдала. Ты почти моментально оказалась по другую сторону кровати, чуть ли не падая с неё. Это была защитная реакция твоей психики из-за вчерашних событий. Поскольку раньше у тебя такого рефлекса не было, а я тебя им не награждал, я всё понял. Даже слишком быстро и легко. Даже твоя сестра не поняла, в чём дело. Ну и ещё я посмотрел то, что произошло вчера. — Ты можешь смотреть события, которые произошли в прошлом? И почему я узнаю об этом только сейчас? — недовольно спросила я. — Потому что раньше мне не было необходимости тебе об этом рассказывать, да и знать тебе об этом тоже не стоило и по-прежнему не стоит. Я надеюсь, что ты никому об этом не расскажешь. — Почему мне нельзя кому-то об этом рассказать? Это ведь очень классная способность. — Потому что так нужно, Блум. Я шокировано уставилась на него и медленно кивнула. Он чуть ли не впервые назвал меня по имени. Он так делал только в одном случае: когда происходило действительно что-то серьёзное. Валтор вздохнул и сел на кровать. — Я догадывался, что Ривен может быть твоим мужем, но не хотел тебя пугать. Про него ходили и до сих пор ходят различные слухи. Одни называли его героем-спасателем. Вторые называли его ещё хуже, чем самых тёмных магов, которые есть в этом измерении. И Валтор рассказал мне абсолютно всё, что касалось Ривена. Живя настолько близко друг к другу (он был родом с Эраклиона), я даже заподозрить не могла, что в нашем измерении существуют такие люди, специалисты. Я даже не знала, как его называть теперь. Мне с ним нужно будет провести вечную жизнь, а это невозможно из-за глупых ошибок. Почему я должна проводить вечность с человеком, которого не люблю, из-за того, что так нужно? Я ведь хочу провести с человеком, которого я люблю, хотя бы один денёк. Просить вечность — это слишком большая прихоть. Мне с ним хватило бы и дня, чтобы быть счастливой до конца жизни. Слёзы медленно стали собираться в моих глазах. Я уже не осознавала, что плачу, как Валтор вдруг прижал меня к себе в тщательных попытках успокоить. Не получится. — Валтор, по… почему всё так? Я ведь не люблю его и я никогда не хотела быть принцессой или королевой. Я просто хотела быть счастливой, пусть и бедной. Уж лучше я бы собирала деньги на жильё, нежели собирала различные лекарства и знания о том, как залечивать раны! — я всхлипывала, плакала, говорила снова и снова… — Я не знаю, Блум… Моментами жизнь несправедлива, и нам приходится проводить её не так, как нам хочется. И даже не с теми людьми, с которыми нам так хочется её провести. — Я не люблю Ривена, я не хочу проводить с ним целую вечность, дайте мне кто-нибудь возможность провести с тобой хотя бы ещё один день, и я буду счастлива до конца своей жизни. И даже умирая от рук Ривена, я буду вспоминать дни с тобой. Потому что ты мне небезразличен, Валтор… Он замер, не двигался, пока я практически успокоилась от рыданий. Как давно я поняла, что мне небезразличен Валтор? Честно, я понятия не имела… Но каждый раз, когда я буду видеть падающую звезду, у меня будет только одно желание: умереть и хотя бы с того света смотреть за Валтором. Я буду рада, если у него будет другая девушка, семья, дети. Они будут самыми счастливыми в этом мире. Пусть мне никогда не суждено оказаться Валтору кем-то ближе, мне достаточно знать, что он счастлив. — Блум… — Валтор тяжело вздохнул, явно не зная, что сказать. — Ничего не говори, Валтор. Не нужно. Я рассказала всё как есть, и у меня к тебе единственная просьба. — Ты говоришь так, будто прощаешься со мной на вечность. — Потому что я действительно прощаюсь с тобой на целую вечность. Будь счастлив, заведи детишек, которые будут полной копией тебя, потому что тогда они будут самыми лучшими на свете. И изредка, смотря на море, вспоминай меня. Мне больше ничего не нужно. — О Дракон, Блум, — Валтор отстранился, держа меня за предплечья и смотря на меня. — Не говори так, будто ты завтра умрёшь. — Я умерла в тот же день, когда поняла, что мне не судьба быть с тобой. А у тебя всё ещё есть шанс построить свою счастливую семью, без меня и без моего дара разрушения всего хорошего, что есть у меня в жизни. У тебя ровно десять секунд, — слёзы катились с моих глаз не переставая. — Что? — Девять. — Если ты завтра умрёшь, пообещай мне стать самой яркой звездой на ночном небе. — Обещаю… — давясь в своих слезах, я прижалась к Валтору, а он ко мне. На последние доли секунды наши губы прижались друг к другу в попытках запомнить этот вкус навсегда. Двери резко распахнулись, в них влетела охрана, которая моментально оттянула Валтора от меня, под его ничего не понимающий взгляд я только пожала плечами и махнула головой вбок. Так я дала ему понять, что всё из-за событий прошлой ночи. Я не знала, что такого придумал Ривен, что Валтора так резко забрали, но я уверена, что больше никогда его не увижу. Ненавижу Ривена целую вечность, но одновременно мечтаю провести эту вечность с Валтором. — Прощай, — прошептала я, когда его оттащили уже к дверям. — Прощай, — беззвучно ответил мне Валтор. Дверь закрылась, а с ней и моя надежда на счастливое будущее. Последняя слеза скатилась по щеке, и я поняла, что это мой конец.