***
Довольный донельзя Курочкин встретил Олега на пороге радостным восклицанием. — Платонов, пакуй чемоданы! — Федя, что ж ты так пугаешь, — мужчина закатил глаза, — какие чемоданы? И ты вообще почему ещё здесь! Фёдор вальяжной походочкой прошёлся по кабинету и, остановившись, хитро посмотрел на коллегу. Платонов был в недоумении, ведь о приближающейся поездке он ещё не знал. Первой мыслью было, что его вместо Феди пошлют куда подальше на подмогу, но этого Олегу, конечно, совсем бы не хотелось. Благо Курочкин успел вовремя прояснить ситуацию. — Ты и Швецова едете в командировку! Да ещё и в Сочи! — Федь, ты ещё в ладоши похлопай, — Платонов с недоумением посмотрел на коллегу, — откуда новости вообще? Чтобы я и Швецова куда-то ехали… Она сама так решила? — Ковин подсказал, он у вас что-то вроде сводника. Олег задумался. Он был убеждён, что Маша бы использовала любые доступные ей способы, чтобы только не ехать в командировку с Олегом на пару. Не те у них сейчас взаимоотношения, совсем не те. Швецовой было бы попросту некомфортно, да и он сам понимал, что дистанция для них пока самый верный способ. Однако было у Платонова и другое предположение. Если они так, или иначе будут вынуждены провести какое-то время в дороге, может этим стоит наконец-то воспользоваться? Спокойно поговорить, попробовать помириться и перестать уже наконец враждовать. Сейчас этого хотелось даже больше, чем возобновить отношения, хотя и про данный момент Олег не забывал. «Однажды мы ещё помиримся, и все будет хорошо», — думал он. — А Кораблёв у себя или ещё не приехал? — Вдруг спросил Платонов у только-только устроившегося на своём месте Курочкина. — Неа, звонил недавно и сказал, что сегодня не вернётся. Конечно, куда уж там! Шесть вечера на дворе, пора бы и с Люсенькой отужинать. — Федя, ты с каким пор его к Люсе ревнуешь? — Рассмеялся Олег. — Я ревную?! Я не ревную, я просто теперь вынужден за него отчёт делать, потому что видите ли кто-то забыл! А Курочкин всегда под рукой… — Да ладно, — мужчина присел рядом с недовольным Фёдором и, выхватив бумаги, оценил фронт работ, — я тебе помогу. Мне же спешить некуда! — Мне тоже, — отмахнулся Федя, — Оля Машу читать учит, так что лучше пока домой не соваться… В восемь они пойдут укладываться, и вот тут я как раз приеду. — Умно придумано, — хмыкнул Платонов. — А то! Учись и запоминай пока я жив, авось пригодится, — с умным видом кивнул Фёдор и забрал свои бумаги назад. Так у него хотя бы будет отмазка, когда Ольга в очередной раз спросит почему мужчина задержался. Олег вернулся на своё место и от безделья решил навести там порядок. Первым под руку попался стаканчик, в который мужчина уже очень долго складывал использованные стикеры, чтобы не идти до мусорки. Чтобы ненароком не выкинуть ничего нужного, Платонов высыпал все перед собой на стол и принялся смотреть. Номера машин, какие-то фамилии, номера статей… Платонов визуально узнавал все это, а потому смело отправлял в корзину, но вот одна розовая бумажка привлекла его внимание больше остальных. Во-первых, она была сложена просто пополам, а не смята как остальные, а во-вторых внутри аккуратным Машиным почерком было выведено «хорошего тебе дня, целую» и сердечко. Рука Олега потянулась, чтобы отправить и это в мусор, но в последний момент он вдруг передумал. Эти записочки были их общей историей… И Маша, и Олег не упускали возможности подсунуть друг другу что-то в бумаги, в чашку или просто на стол, а потом ждали реакцию. Чаще всего она была незамедлительной, так как все происходило в их присутствии, но вот в случае с этой розовой запиской все было совсем иначе. Тогда Олег оставался на ночное дежурство, а Маша вдруг выторговала на допросе доступ к камерам наблюдения. У них было всего восемь часов, чтобы отсмотреть весь материал и Мария, прискакав в начале десятого в кабинет к Олегу, заставила бедного работать.***
— Машка, что ж ты за изверг… — Скривился Платонов. — У нас сегодня весь район на контроле, мышь не проскочит! Я собирался поспать, а ты мне предлагаешь до утра в экран пялить? — Олеж, у нас нет выбора. Там вся информация сгорит через восемь часов, уже и так семь с половиной осталось. Придётся отложить идею с поспать! Швецова и сама не горела желанием работать по ночам, ведь завтра никто ей выходной не даст, а послезавтра и так её очередь дежурить. Мария постаралась сделать максимально невинное личико, присела на стул напротив Платонова и подперла голову обеими руками. — С тебя кофе, — шутливо пригрозил ей Олег, стараясь не вестись на этот просящий взгляд, — а я пока начну смотреть. — Я голодная, с утра не ела, — пожаловалась Мария, — может закажем? — Ага, пиццу под сериальчик, — усмехнулся мужчина, кивая в сторону экрана, где уже загружались файлы, ссылку на которые дала Мария. — А что, идея! — Её глаза загорелись пуще прежнего и Олег не поверил своим ушам. Когда этот страстный борец за свои килограммы вдруг согласился на ночную пиццу? Но Платонов решил даже не давать Маше намёка на то, о чем он хотел пошутить, ведь он сам был жутко голодный. Получив согласие, Мария быстренько оформила заказ и села рядом с Платоновым, чтобы начать смотреть их увлекательное кино. Картинка была невероятно удивительной: парковка бизнес центра, на которой за сорок минут, что они посмотрели, не прошло ни одного человека. Не отводить от такого глаз было трудно, но если Платонов, который был уже приспособлен к подобному монотонному труду, справлялся с концентрацией неплохо, то по завершении первого часа Мария уже не могла найти себе места. — А может мы перемотаем? — Опасно, Маш, — покачал головой Олег, — иногда человек за секунду проскакивает, а мы так рисковать не можем. Швецова вздохнула, но постаралась сосредоточиться, чтобы не давать волю лени, которая вдруг накатила на следователя под конец дня. Всё-таки как бы не была сильна к работе, Маша живой человек и тоже устаёт. К её радости через пару минут позвонили с проходной и сообщили, что пришёл курьер. — Сходи ты, — предложил Олег, видя, что Маша уже вся извелась, — а я продолжу пока. — Я тогда ещё за кофе! — Воодушевилась Швецова. — Где тут у вас поприличнее? — Где поприличнее уже закрыто, — усмехнулся Платонов, — так что придётся тебе довольствоваться кафе через дорогу. — Не-ет, — скривилась Мария, вспоминая антураж и ассортимент заведения, — там очень невкусно. — Тогда могу предложить кофемашину из кабинета Кораблёва, его все равно нет уже, а ключи у меня. Маша с Олегом переглянулись, у следователя на лице появилась хитрая улыбка. — А если он узнает? — Я тебя прикрою, — пообещал мужчина, а затем притянул Швецову к себе за подбородок и поцеловал, — обещаю. — Ладно, давай, — она расплылась в довольной улыбке и протянула руку, чтобы забрать ключи. Небольшая связка опустилась к ней в ладошку, и Швецова вышла из кабинета. Первой её целью была всё-таки пицца, которая дожидалась её внизу. Когда Мария вернулась назад с кофе и провиантом, мужчина уже был готов вызывать поисковый отряд. — Маш, тебя только за смертью посылать, — покачал головой Олег, — ты чего так долго, не открыто было? — Да нет, я встретила старого знакомого. Витя, эксперт. Я думала, что он уже давно не работает, в преподавание ушёл, а тут… — Витя — это который такой низенький блондин, да? — Платонов поморщился, вспоминая кого он может знать с таким именем. — Он, да, — кивнула Маша, — вот мы с ним заболтались. Что-то без меня нашёл? — Нет, Машенька, — Олег пожал плечами и потянулся за кружкой с кофе, — ничего нет совсем. Мне кажется, что так восемь часов и пройдут. — В любом случае это нужно сделать, как бы не хотелось… Маша говорила о работе, но мысли её все были посвящены грядущему не бог весть какому, но всё-таки ужину. Пицца улетела практически в один миг, и полуночные работники почувствовали, как стало легче работать. Время пошло быстрее, и вот уже запись не вызывала таких отвратительных чувств. Надо значит надо. Тем более для них это было своеобразное, но всё-таки свидание. Пусть в стенах кабинета, пусть с дурацким поручением, но зато вдвоём, в тишине и полумраке. Он то и сыграл с Марией злую шутку. Ближе к утру она не выдержала и, мягко вынув свою руку из руки Олега, прилегла на стол на пять, как обещала Швецова, секундочек, но глаза так и не открыла. — Платонов, я пришёл! Отдавай ключи и… Олег приложил палец к губам, прося начальство быть потише, чтобы не разбудить Швецову. — И можешь идти домой, — уже шепотом закончил Леонид. Но надолго он не замолчал и, оглядев кабинет, где валялись кружки и коробка от пиццы, заговорил снова. — Что ты за дом свиданий здесь устроил? Одному не дежурится уже? — Да мы работали, — Олег указал рукой на монитор, — Машка притащила какие-то записи, а они всего восемь часов доступны. Вот пришлось смотреть сразу. — Ясно, — усмехнулся Лёня, — ладно, тогда просто давай ключи и разбирайся тут сам. Сегодня клятвенно обещаю тебя не кантовать даже если марсиане наступать будут. — Нет, в таком случае уж ты мне позвони, интересно всё-таки. Мужчины приглушенно засмеялись, но Мария все равно проснулась от шума, который появился с приходом Кораблёва. Когда за ним закрылась дверь, Маша подняла голову и сонно посмотрела на Платонова. — Я заснула? — Да, — тепло-тепло улыбаясь ей, Олег провёл рукой по заспанному лицу, — хоть чуть-чуть отдохнуть вышло? Готова работать? Мария пожала плечами и привалилась на мужчину, все ещё пытаясь окончательно проснуться. — Куда же я денусь! Пора… — Вот и славно, тем более, что я в твоём видео усмотрел двух интересных и очень знакомых товарищей, сейчас пойду распечатаю пока ты собираешься. — Правда? — Остатки сна моментально улетучились, Маша была готова с новыми силами браться за расследование. Мужчина ушёл, и Мария встала с места, разминая закостеневшее тело. Ночка выдалась жуткой, ничего не скажешь, зато не безрезультатной. Хоть она и проспала самый ответственный момент, но вот Олег справился с задачей чуть лучше. Маша порылась в бумагах и наконец-то нашла блок стикеров. Оторвав один, она быстренько черканула для мужчины пожелание хорошего дня и пошла ему навстречу. Платонов уже шёл по коридору с двумя свеженькими напечатанными листами и очень удивился такому темпу сборов Марии. — Уже уходишь? — Да, пора, — улыбнулась Маша и забрала у Олега бумаги, — поехала я. Платонов вернулся к себе в кабинет и первым делом решил убрать следы прошедшего дежурства. Мужчина вымыл чашки, выбросил коробку, салфетки и сложил аккуратно документы на столе. Вдруг его взгляд упал на стикер, который был прилеплен к монитору, и на душе стало чуточку теплее.***
— Олег, ты чего завис? — От размышлений Платонова оторвал Фёдор, который уже пять минут наблюдал за другом, который молча сидел и смотрел в одну точку. — А? — Встрепенулся тот. — Да нет, задумался просто. Что-то надо? — Мария Сергеевна сейчас приедет, просила нас съездить на Загородный с человечком поболтать и квартиру посмотреть заодно. Ты как? Олег равнодушно пожал плечами, не понимая сути вопроса. — Да, хорошо. Это по Чистякову что ли снова? Проклятое какое-то дельце, ничего там не накопать… — Нет, — ответил Курочкин, — это что-то из давнишнего, там экспертиза пришла и Мария Сергеевна сразу суть уловила. Похоже раскрытие. — Тогда тем более поедем, — кивнул Олег, — это же важно. Мария не заставила себя ждать и уже через десять минут стояла на пороге их кабинета в узком чёрном платье до колена. Платонов как заворожённый оглядел её с ног до головы и вдруг поймал себя на мысли, что невероятно долго не видел в ней женщину. Непонятная обида была так велика, что он даже забыл, когда в последний раз обращал на Машу внимание не по работе. — Привет, мальчики! — Легка на помине! — Кивнул следователю Курочкин и принялся доставать из сейфа пистолет. — Привет, Маша, — чуть тише, чем коллега, поздоровался Олег, — уже едем? — Сейчас, я должна ещё заскочить в отдел, меня просили. Я вещи положу тут? Платонов кивнул и сел обратно за стол, понимая, что Марию могут так быстро и не отпустить. — Марья Сергеевна, а вы не к Шемякиной? — Вдруг встрепенулся Федя и, получив согласие, сообщил, что и ему нужно было зайти к ней уже как три дня. Олег остался один. Поглядывая на вещи, которые положила на край его стола Маша, он вдруг понял, что она сменила блокнот, хотя год ещё не закончился. Раньше Швецовой хватало… Он взял вещицу в руки и покрутил. Какой-то слишком большой, серый и скучный. Были у Марии вещицы и повеселее! Вдруг, повинуясь какому-то внезапному порыву, Платонов взял со стола стикер и ручку, принимаясь за записку. Закончив, Олег вложил её Маше в блокнот и вернул все на место. Довольно скоро после этого Маша с Федей вернулись, и троица выдвинулась по делам. В тёмной и тесной квартире жило четверо: мать, бабушка и двое детей, которых по случаю незваных гостей выпроводили гулять. Федю с Олегом послали осмотреть каждую пылинку в комнатах, а Маша как и всегда взялась за допрос. Пока женщины ходили за паспортами, Марию осенило, что она совершенно забыла взять с собой бланки допросов, оставив только те, что на осмотр. Швецова позвала мужчин, но и они ничем не смогли ей помочь. Тогда Маше ничего не оставалось, как придумать себе двойную работу: сначала писать все в блокнот, а потом уже в комитете переписывать на бланк. Швецова открыла блокнот на чистой странице и увидела цветной листочек, который явно ей не принадлежал. Перевернув, она увидела, что там рукой Олега было написано «именно сегодня ты никак не выходишь из головы, и я вдруг подумал, что не готов тебя отпустить». Мария почувствовала, как по всему телу прошлась волна воспоминаний. Эти записочки были так важны для них в своё время, и даже теперь, когда столько воды утекло, Платонов все равно не забыл про них. — Маш, мы не это ищем? — Вдруг виновник внезапно подкравшегося Машиного волнения показался в дверном проёме и она тут же посмотрела на него, не выпуская записку из рук. Как непросто было осознавать, что всё случившееся необратимо… Маша тоже частенько ловила себя на мысли, что скучает, но признаваться этом не была готова. Олег заметил, что она в замешательстве, но причину этого понял не сразу. Но когда Платонов обратил внимание на записку в её руках, все сразу стало понятно. Швецова взволнована, она точно не пропустила написанное мимо себя. От этого мужчине стало чуточку приятнее. Значит шанс ещё есть! «Она тоже не отпустила, но никогда не признается первой. Что же, подтолкнём», — подумал Олег, но быстренько нацепил рабочее настроение и задал свой вопрос снова. — Так что, это тот нож? По описанию подходит. — Где? — Коротко поинтересовалась Мария, пряча листок. — Под подоконником в детской. — В детской? — Ужаснулась и Мария, и пришедшая с паспортом мать детей. О таких находках в их комнате она не могла бы и подозревать. — Ну да. Причём очень умно спрятано, так что думаю зря мы деток отпустили… — Сказал Олег, покручивая в руке нож, который уже был убран в пакет на радость Степану. — Нет, мы вот что сделаем. Собирайтесь все и поедем в комитет. Будем допрашивать с психологом, с камерами и всем прилагающимся. Кажется, дело зашло на новый виток Швецова поднялась с места, а за ней, словно свита, подтянулись и опера. Ситуация действительно была непредвиденная, но тем не менее имела все шансы подарить сыщикам через пару часов новое раскрытие. Тем временем Кораблёв со своим обыском уже закончил и вёз расстроенную Людмилу домой. Как он не пытался, разговорить девушку ему не удавалось. Она, отвернувшись к окну, пыталась не заплакать. Неудачный обыск, конечно, не был концом света, но навалившиеся неудачи заставили Колонкову призадуматься. В последнее время ей так не хватало внимания. — Может мне в другой район уйти, — вдруг заговорила она, нарушая тишину. Леонид удивленно покосился в её сторону, не понимая к чему клонит девушка. — В смысле, Люсь? — Ну а что, может быть там у меня будет получаться лучше. Я устала быть в тени Маши, вечно ей все самое лучшее достаётся… — Горько усмехнулась Людмила, уже жалея, что завела этот разговор. — Допустим не все! — Скромно заметил Кораблёв. — Я к Ковину пришла, спрашиваю как лучше, а он мне знаешь что? Спроси, мол, у Швецовой, она опытная. А я кто?! Я вчера родилась?! — Впервые Людмила негодовала по поводу недооцененности на работе перед кем-то кроме себя самой. — Люсь, да ты что? Вы же подруги. К чему это соперничество? — Кораблёв, тебе не понять! — Раздражённо огрызнулась Люда. — Тебя в помощники к Олегу или Феде не ставят, аргументируя это тем, что ты не справишься! А я тоже хочу интересные дела, но они у нас только Швецовой достаются. Мне сплошная бытовуха достаётся, где дела в два листка. Я не хочу так больше, хочу, чтобы меня ценили. — Ну, я тебя ценю… Как следователя, да и… — Каждое слово Леонид говорил с трудом, не зная, как правильнее поддержать девушку. Такие разговоры никогда не были его коньком, но сейчас Людмила выглядела очень подавленной. Он осторожно положил руку ей на коленку. — Спасибо за поддержку, — улыбнулась она, — правда. Только вот на работе мне это никак не поможет. — Тоже хочешь в кресло начальника? — Отшутился Кораблёв, прикрывая юмором неловкость ситуации. — Не боишься, что у меня как у Платонова сорвёт крышу и всё кончится? Людмила с недоумением посмотрела на мужчину, пытаясь понять к чему сейчас было это сравнение. Вроде как про карьеру она ничего не говорила, а он понял все не так, как нужно. — Я просто хочу, чтобы меня тоже ценили. А Маше и правда уже давно место в начальниках. — Вот и ответ, Люсь. Когда Швецова будет вместо Ковина, тогда ты и займёшь её место. Потерпи! За разговорами прошла оставшаяся часть пути, и вот уже впереди показался дом Колонковой. Ей казалось, что между ними все ещё осталась какая-то недосказанность, поэтому Людмила решила пригласить Лёню в гости. В надежде, что он не откажется, она заговорила снова. — Лёнь, оставайся у меня сегодня, ладно? — Улыбнулась следователь, наблюдая за реакцией Кораблёва. Леонид не ожидал, что она будет готова познакомить с ребёнком так скоро и сначала даже хотел отказаться, но в последний момент решил, что это ребячество. — Ваня в саду? — Спросил он, предварительно дав своё согласие. Людмила кивнула, и тогда мужчина предложил сначала заехать за ребёнком. — Нет, Лёнь, у тебя кресла в машине нет, а это небезопасно. Так что лучше прогуляемся, тут всего ничего идти. Мне, как сотруднику следственного комитета, к счастью были положены льготы. Кораблёв понимающе кивнул. В детях он смыслил не особо много, поэтому даже не подумал, что это и правда небезопасно. «Придётся теперь задуматься», — пронеслось у него в голове и мужчина неосознанно напрягся. К такому Лёню жизнь не готовила. Конечно, он задумывался о ребёнке ещё будучи в браке, но тогда мужчина посчитал себя неготовым. К счастью, этого так и не случилось, а вот теперь жизнь повернулась так, что ему достался сразу большой малыш, да ещё и не совсем его… «Наверное, ребёнок любимой женщины может стать родным», — продолжал копаться в своих мыслях Кораблёв, — «только вот что делать с детьми я без понятия, ладно хоть пацан…» Это было для Леонида то ещё испытание на прочность, но, кажется, он был готов идти туда, где страшно ради попытки стать счастливым и осчастливить Люду. До детского сада они дошли и правда быстро. Кораблёв остался ждать у ворот, а девушка пошла за сыном. Лёне захотелось срочно набрать Курочкина и спросить у него как общаться с детьми такого возраста, но к колкостям мужчина сейчас был не готов, а на большее Фёдор вряд ли сподобится. — А вот и мы! — Людмила с Ваней показались достаточно скоро. — Ну, Ванечка, давай знакомься. — Привет, Иван, — мужчина словно на автомате опустился перед ребёнком на корточки и протянул ему руку для приветствия, — меня Лёня зовут. — Пливет… — Скромно ответил мальчик и тут же спрятался за Людмилу. Она улыбнулась Леониду и, подхватив сына на руки, успокоила его. — Ничего, он с незнакомыми не сразу любезничает, сейчас освоится, и вы подружитесь точно. Кораблёв приобнял девушку за талию, и дружной компанией они неторопливо зашагали домой. Солнце садилось за панельные высотки, отражая свои закатные лучи в больших окнах лоджий. Людмила чувствовала себя как никогда защищённой. Ещё совсем недавно она и подумать не могла, что ввяжется в серьёзные отношения, да ещё и с человеком, который так хорошо знаком ей. Но чем больше они общались, тем сильнее Люся убеждалась, что вообще не знала Леонида. Он оказался гораздо менее заносчивым, чем могло казаться Колонковой раньше, яро отстаивал семейные ценности и в целом вёл себя так приятно, что внутри летали бабочки. Люся не была уверена, что это влюблённость, но то, что они вот-вот поймут, что это любовь знала наверняка. Вечер прошёл в уютной обстановке, смех за столом не стихал почти ни на секунду. — Люсь, я тебе сказать хочу кое-что, ложись, — позвал мужчина, когда Людмила показалась в проёме спальни, — спит птенчик? — Ага, все о тебе выспрашивал, — улыбнулась Колонкова, устраиваясь рядышком с Леонидом, — говорит дружить хочу, понравились твои рассказы про задержание. Что ты хотел мне сказать? — Через пару деньков я в командировку уеду, надеюсь, что надолго это не затянется, но кто знает. Швецова сама понимаешь очень заинтересована сейчас в раскрытии этого дела. Если она распутает историю с Чистяковым, то её назначение считай вопрос решённый. — В командировку? — Грустно вздохнула Людмила. — Ладно, возвращайся только поскорее. Кто с тобой едет, Федя? Олег тут остаётся? — Никакого тебе Олега, — ревностно хмыкнул Кораблёв, — он с нами едет. Фёдора, кстати, тоже не будет, у него другое задание… Скорее всего кого-то перекинут на подмогу из другого района, пока не знаю, надо будет обкашлять этот вопросик. Но ты по возможности оттяни время до приезда, пусть не суются чужие в нашу работу. Люся что-то невнятно, но согласно пробормотала и уже была готова окончательно заснуть, как вдруг на пороге босиком и с плюшевым зверем показался Ваня. Он выглядел довольно напуганным, и Людмила уже успела испугаться, что с ребёнком что-то не так. — Ванечка, что случилось? — Она моментально села на кровати и протянула к ребёнку руки. — Иди ко мне! — Лёня, — позвал малыш, всё ещё не заходя дальше порога комнаты, — а… а ты пожелаешь мне спокойной ночи? — Что? — Встрепенулся Леонид, который вглядывался до этого момента во встревоженное лицо Людмилы. — А, ну конечно! Расстраивать и без того стеснительного ребёнка не хотелось совершенно, поэтому Кораблёв поднялся с кровати и пошёл к Ване. — Лёнь, может я? — Не волнуйся, справлюсь уж как-нибудь, — подмигнул ей Лёня и подхватил ребёнка на руки, — пойдём спать, Вань, время уже. — А ты расскажешь ещё про злодеев? — Донеслось до Колонковой из коридора и, заслышав ответ Леонида, у неё в душе разлилось тепло. Страх стать никому не нужной с ребёнком преследовал её с самого начала, но Люда осознанно выбрала материнство, понимая, что таких возможностей может больше и не быть. Но теперь же все страхи развеялись. Кажется, счастливой можно стать и с малышом…