***
— Виктор Иванович, вот и что это было? Зачем меня дёргать ради того, чтобы два слова спросить и с умным видом сказать «работайте, Мария Сергеевна»! — Маша не на шутку разбушевалась после приёма у начальства. По её представлениям поводом вызова послужило что-то серьёзное, но на деле оказалось совсем иначе. — Солидарен с твоими чувствами, Маша, тоже не понял смысла, — поддержал её Ковин. Тут вдруг из-за угла на них выскочила запыхавшаяся молоденькая девушка в форме и, увидев Марию, страшно обрадовалась. — Вы Швецова? Слава богу не уехали! Вас ждёт Евгений Львович, срочно к нему. Маша посмотрела на начальника, ища поддержки. Если к себе зовёт первый в городе человек, да ещё и срочно, то дело труба. О хорошем следователь почему-то даже не думала. — Ну всё, Машка, сейчас твоя судьба и решится, — тепло улыбнулся Ковин, — если что, то подписывай все сразу, не береги для меня время. Мне уже пора отдыхать! — Виктор Иванович, не сглазьте! — Чуть ли не взмолилась Мария. — Я пошла. Держите кулачки! Швецова распрямила спину и с гордой осанкой отправилась по коридорам вслед за девушкой. Сердце тревожно билось в ожидании решения. Маше уже был не столь важен результат, она просто мечтала, чтобы вся эта нервотрёпка закончилась. Девушку не покидала мысль, что что-то здесь не так: этот пустяковый вызов на доклад, теперь срочно к начальству… Но времени поразмышлять над этим больше не было: они пришли. Мария выдохнула и, набрав побольше воздуха в лёгкие, трижды постучала в дверь. Получив разрешение войти, она бойко зашла в кабинет и встала, ожидая позволения сесть. — Мария Сергеевна, рад вас видеть, — приветливо поздоровался мужчина, — присаживайтесь. «Хороший знак», — подумала Маша, садясь за стол. — Я сегодня был у вас в комитете с внезапным визитом, чтобы собрать как можно более правдивый взгляд ваших коллег. Скажу честно, что оказался крайне удивлён. Я ожидал единогласного согласия, вас мне всегда описывали как человека, которого любят все. Однако на деле выходит, что не все? — Ну, — Швецова уже понимала к чему клонит начальник, но старалась не терять лица, — я не могу нравится всем, это, знаете ли, невозможно. — Понимаю, — к удивлению Маши кивнул мужчина, — но я задавал вопрос о вашем назначении, и далеко не все поддержали меня. — Евгений Львович, давайте прямо: моя кандидатура мимо? — Швецова под столом сжимала кулаки, и острые края ногтей впивались в ладони. Только это помогало Маше сохранять хладнокровие. — Нет, но теперь под очень большим вопросом, Мария Сергеевна. Двоих мы уже отмели, теперь остались только вы и Буевич Пётр Анисимович. Он, конечно, тоже не идеал, но его честность поражает. Мария еле сдержалась, чтобы не скривить скептическую гримасу. Кто, мол, честный, Петя? Ну-ну! Швецова кисло улыбнулась и, не имея больше никаких сил сидеть здесь, попросила разрешения вернуться на службу. — Конечно, Мария Сергеевна. В случае чего вас вызовут! Швецова, пытаясь всеми силами подавить в себе ярость и желание убивать, стремглав вылетела на улицу и села в машину, где её нетерпеливо дожидался Ковин. — Ну, что?! — Спросил он, понимая, что лицо Марии явно не сулит ничего хорошего. — Виктор Иванович, а вы знали, что пока мы с вами тут на дурацком совещании были в комитете Веровенко допрашивал следователей по поводу меня?! — Что? — Мужчина попытался понять, а точно ли он не ослышался. — Нет конечно! И без моего ведома?! — Да, специально. К слову, против меня высказалось похоже так много человек, что мне чётко дали понять: Маша, не надейся. — Быть такого не может, — покачал голову Ковин, — Маш, ну кто мог сказать, что ты не годишься! Петька разве что. — Волохов мог, — предположила Швецова, — помните же, как он возмущался, когда мне под конец года отписали три дела на раскрытие. — И какая ему выгода если тебя не назначат? Нет, Маш, ты не туда думаешь. Есть вероятность, что тебя хотят снять откуда-то повыше, и все эти заседания с твоими коллегами лишь для отвода глаз. — Плавали, знаем, — фыркнула Мария, — только толку уже теперь думать о чём-то? Ладно, третий раз смириться с тем, что меня не повысили уже не так сложно. — Не беги впереди паровоза, тебе ещё не сказали, что не назначили, — мудро заметил Ковин, — время покажет. Маша обречённо махнула рукой и уставилась в окно. Так она и просидела всю дорогу до комитета, лишь изредка незаметно от мужчины стирая со щёк мелкие слёзы обиды. Мария вдруг вспомнила слова Олега о том, что она ни с одной своей сферой жизни разобраться не может. Работа топчется на месте, с дочкой без помощи посторонних не сладить, да и Платонов… В последнее время они жили по соседству, в одной комнате, но никак не вместе. У Маши не было сил заниматься личной жизнью, а Олег будто бы и не сильно противился этому. Швецовой хотелось бросить все, забиться в уголок и просто отдохнуть, а не разруливать все это. Однако сейчас она находилась в том самом моменте, когда именно от неё требовалась выдержка, сила духа и воля к победе. В тридцать пятый раз выслушав от Ковина подбадривающее «не расстраивайся», Мария дошла до своего кабинета в надежде спокойно поработать и забыть о проблемах. Но её надеждам было не суждено сбыться: едва она закрыла дверь, к ней без стука и разрешения влетел Буевич. — Стучаться не учили? — Зло спросила Мария, не желая никого видеть сейчас. Мужчина никак не отреагировал на замечание, вальяжно сел за стол и посмотрел на Швецову. — Ну что, Мария Сергеевна, вы уже в курсе? — В курсе чего? — Как ни в чем не бывало спросила та. — Ой ну только не притворяйтесь! — Скривился Пётр. — Я о том, что нас собирали и спрашивали относительно вашей кандидатуры. Приятно, приятно знать, что не я один среди следователей и оперов имею глаза и вижу, что это не ваше место. — Оперов? — Маша вскинула голову. О том, что Веровенко собирал не только следователей, но ещё и оперативников она не знала… — Да. Ваши закадычные друзья, конечно, лицемерно промолчали, но вот один всё-таки оказался умным. Маша даже не стала спрашивать кто именно этот умный. На неё словно вылили ушат с ледяной водой, она не могла пошевелиться, начиная осознавать, что именно произошло. Олег так убедительно обещал ей поддержать, а в результате воткнул нож в спину и прилюдно сообщил, что не верит в неё. — Послушай, Петя. Ты меня прости за фамильярность, но всё-таки буквально вчера ты ещё за юбку мою держался и просил помочь с расследованиями… Так вот, я отдала этой работе всю свою жизнь, всю себя без остатка. Я жертвовала молодостью, развлечениями, поездками, друзьями и семьей. Ей, кстати, я все ещё продолжаю жертвовать. И поверь мне, сейчас я сделаю все, чтобы получить эту должность. Я заслуживаю её как никто другой, я шла к этому долго и кропотливо, никто лучше меня не сможет руководить следователями. Я знаю о своём деле все и готова учить молодые поколения! А таких как ты я пущу под сокращение первыми. Мария закончила свою речь и победным взглядом посмотрела на Буевича. Она не жалела ни об одном сказанном слове. Маша молча указала мужчине на дверь и, к её удивлению, он без пререканий и едких комментариев встал и ушёл. Швецова опустила голову на руки, лежащие на столе. Ни о какой работе, конечно, не могло идти и речи… Мария едва дождалась конца рабочего дня и вышла из душащих стен кабинета. Как жить дальше она не знала, ведь буквально пару минут назад ею было принято тяжелейшее решение.9.
30 сентября 2022 г. в 22:34
— Добрый день, коллеги. Проходите, присаживайтесь!
За столом вместо Виктора Ивановича сидел начальник городского комитета. Все входящие притихали, видя такую фигуру в стенах родного здания и старались рассесться как можно дальше от стола. Олег, Федя и Лёня же как самые отважные сели рядом, полагая, что им, в отличие от следователей, беспокоиться вообще не о чем.
— Коллеги, много вашего времени я не займу. Служба, сам понимаю, но собрались мы здесь с вами по очень важному вопросу. Виктор Иванович Ковин подал в отставку и в скором времени покинет это самое кресло.
В кабинете послышались взволнованные перешёптывания, и лишь Олег сидел молча, становясь с каждым мгновением чернее тучи. Он прекрасно понимал о чем сейчас пойдёт речь, но вот отсутствие Швецовой объяснить не мог. «По-моему, когда представляют нового начальника, то он должен быть здесь. Или Маша войдёт под аплодисменты?» — подумал Олег и мысленно отругал себя за этот скептицизм.
— Одним из главных претендентов на это место является ваша коллега, подполковник юстиции Мария Сергеевна Швецова. Думаю, что рассказывать о ней нет смысла, поэтому я сразу задам вопрос. Кто против её назначения?
В кабинете воцарилась тишина. Людям надо было сначала переварить информацию, а уж потом как-то реагировать. С Машей у многих были нормальные отношения, но далеко не каждый хотел видеть её на месте начальника, ведь о её требовательности и дотошности на следствии ходили легенды.
— Я! — Первым осмелился поднять руку Буевич. — Я считаю, что она не достойна новой должности. И вообще, следствием должен руководить мужчина.
— Я вас услышал, Пётр Анисимович, правда в комментариях не нуждался. Можно было просто поднять руку.
Кто-то ещё из осмелевших сказал, что против, но это было довольно ожидаемо. Все вымещали на Маше свои отношения с ней, но больше всех присутствующих удивило, когда руку поднял Олег.
— Платонов, ты что?! — Ему тут же прилетело в бок локтем от озадаченного Леонида, но мужчина лишь промолчал. Людмила из другого конца кабинета посмотрела на Олега и разочарованно покачала головой. От кого, но от Платонова подобного поступка не ожидал никто. Его забота о Маше всегда превосходила все имеющиеся границы, и никому бы в голову не пришло думать, что Олег хоть делом, хоть словом посмеет встать у Марии на пути. У самого Платонова в голове был хаос. Он не знал, какие небесные силы заставили его поднять руку и сделать то, что он сделал, но тем не менее прошлого было уже не вернуть. Конечно, мужчина обещал Маше свою поддержку, но на деле вышло совсем наоборот. Олег старался даже не думать как отнесётся к этому Швецова и скажется ли это как-то на будущем назначении. Ему вдруг показалось, что он понял истинный мотив своего поступка сейчас и тогда, когда Олег только узнал о том, что Маша возможно получит должность. Платонов подсознательно понимал, что в один момент перед Марией встанет выбор: он или работа, и был крайне не уверен в том, что девушка выберет его.
Совещание закончилось, и Олег поспешил в числе первых покинуть кабинет, а затем и здание. Трое друзей тут же устремились за ним, чтобы спросить что это сейчас такое было. Никто не мог понять что кроется за таким поведением, и Леонид по пути даже предположил, что Мария сама попросила его об этом, но такой вариант быстро отмели. Олег выглядел слишком мрачным для человека, который просто исполняет просьбу любимой.
— Олег, что это за хрень была? — Налетел на Платонова с расспросами Кораблёв, едва они встретились на парковке.
— Леонид Николаевич, обойдёмся без комментариев, — безаппеляционным тоном произнёс Олег, — я это обсуждать не хочу.
— Это было подло, зачем ты так с ней? — Встряла в разговор Колонкова, которой было обидно за подругу чуть ли не до слез. Бог с ним с должностью, но такого поступка Мария точно не заслуживала.
— Разве не видишь, Люсь, — презрительно хмыкнул Леонид и под шумок устроил свою руку у девушки на талии, — тут у кого-то корона выросла. Не потерпит, чтобы женщина была главнее.
Платонов молча посмотрел на тех, кого раньше смело называл друзьями. Да, сейчас его никто не захочет слушать, а он и объясняться не будет. Зачем! У каждого своя правда. Олег торопливо сел в автомобиль и, хлопнув дверью так, что это услышали во всем районе, стартанул с места.
— Жестко ты с ним, — сказал другу Фёдор, провожая машину взглядом, — не надо было, наверное.
— Поучи меня ещё, — процедил сквозь зубы Лёня, — живо на работу, Курочкин! У тебя куча дел.
Леонид и Людмила остались одни. Мужчина облокотился на машину и покачал головой, прокручивая в голове ещё раз всю сложившуюся ситуацию. Неприятно получилось, да и к тому же теперь выходило так, что весь их дружеский коллектив ополчился на Олега.
— Как думаешь, — заговорила Люда, — теперь Машке ничего не светит?
— Не думаю, Люсь. Всё-таки таких уникумов мало было. Так что наверняка все обойдётся, если кто-то сверху только не захочет Марью Сергеевну не назначать.
Кораблёв посмотрел на девушку и та тут же отвела взгляд, заставляя его улыбнуться. Такое поведение Люси было словно солнышко среди сегодняшнего дождливого дня. Мужчина вдруг, осмелев, решил взять Колонкову за руку и, когда она подняла глаза, сказал.
— Может пойдём куда-нибудь выпьем кофе?
— Работы много, а так бы с радостью, — улыбнулась она, — давай договоримся на другой день?
Не то, чтобы у Людмилы не было даже полчаса на кафе, просто это был момент женской принципиальности. Пусть походит пару дней, поуговаривает её, и тогда она конечно согласится.