***
Сегодня мы возвращаемся в США, а Грейс на ближайшие две недели останется в России. Как я понимаю, не совсем официально. Мне тоже предлагали, но я и так уже устала отдыхать. Захожу в воронку моста, и-и-и… Да-а уж-ж… Я теперь понимаю, почему Оптимус так легко оставил в России Грейс и предлагал остаться мне… У меня даже на несколько секунд возникает соблазн сказать, что я согласна, и попросить вернуть меня обратно к Уилджеку. База, как оказалось, строилась специально для трансформеров, только её не успели привести в нормальное жилое состояние. Совсем. Фактически это просто бетонные стены, проложенные коммуникации и вентиляция… но больше ничего. Ничего не подключено, ничего не работает, очень холодно, так как конструкция почти целиком находится под землёй. Сверху же она имеет вид уютного одноэтажного домика с полуоткрытой верандой и гаражом в который автоботы могут подняться с любого этажа. Только там тоже ничего нет. В итоге, почти всю первую неделю мне приходится жить у Фоулера. Да… я по-прежнему рисую. Как и Грейс, я пытаюсь нарисовать себя. Помимо отсутствия представления о том, что я хочу, навыка рисования у меня тоже нет. Вскоре выясняется, что у Фоулера раньше много рисовала дочь, и есть графический планшет, который он мне одалживает (а в итоге и дарит). С этим устройством дело идёт попроще — по крайней мере, невозможно, стирая то, что не устраивает, протереть дыру. Рисунок, который я забрала с собой из России, показывать кому бы то ни было стыдно, но сейчас я вижу явный прогресс. Этот прогресс вдохновляет не забрасывать свои попытки, плюс понимание того, что я хочу увидеть, становится всё более чётким. К тому же я наконец догадываюсь влезть в интернет и поинтересоваться, как люди рисуют трансформеров. Плюс я очень внимательно рассматриваю рисунки Грейс — они на удивление подробные, там даже узлы трансформации прорисованы отдельно (по крайней мере на конечностях). Это даёт дополнительное понимание, что и как делать. И тем не менее, пока что, увы, до идеала мало того, что далеко, так я до сих пор всё ещё этот идеал до конца не могу себе представить. Да и вообще, то, что я всё ещё не выбросила всё в помойку, похоже, заслуга исключительно моего ослиного упрямства — я начинаю злиться и теперь уже хочу доказать самой себе… и Грейс… что я тоже могу! Умом, правда, осознаю, что Грейс скорее всего вообще всё равно, что там у меня. Она, наверное, даже и не знает, что я делаю, если, конечно, Анна не рассказала, так как ей я рисунки специально не показывала. Как ни странно, не хочу советов. Когда я покидаю Фоулера и возвращаюсь на базу, то новое место жительства автоботов имеет уже довольно приличный вид — всё же способность работать двадцать четыре часа в сутки и при этом практически не уставать имеет значение. На верхнем этаже внутренней части базы, так же, как и в предыдущей, есть комнаты, предназначенные для людей. Плюс из человеческого сектора можно подняться и совсем наверх, где через неприметную дверь, встроенную в стену внутри гаража, попасть в летний домик. Отличие в первую очередь в том, что потолок (и прочее) на этом этаже такие, что, например, Арси может стоять, не нагибаясь. В данном случае это однозначный плюс — я боялась, что просто не смогу справиться с подключением всего, что требуется подключить, но к моему приезду комнаты для людей нуждаются в уборке, перестановке некоторых предметов мебели и тому подобном, но и только. Отопление на базе тоже, судя по всему, включили, хоть здесь по-прежнему и прохладно. Краткая поездка в гости к Грейс (точнее, в моём случае больше к Уилджеку) проходит в очень хорошей обстановке… Спустя две недели Грейс, наконец, возвращается. В её комнате я делала уборку, но не перестановку — к тому же складывать в шкаф нечего. Все вещи и документы уничтожены вместе со старой базой. Документы, правда, Фоулер восстановил довольно быстро. Грейс смотрит на всё это, благодарит. Её шорты и футболка в пакете, а сама она снова в каких-то слишком больших для неё спортивных штанах и в мужской рубашке, которая ей тоже велика. Я бы предложила ей одеть что-то из своих вещей (у меня уже всё есть), но боюсь, мои вещи ей будут малы. Совершенно точно нам нужно в магазин. Выбраться в город получится, правда, только завтра, но это и хорошо — шорты и футболка успеют высохнуть после стирки, и в магазин Грейс поедет в более или менее приличном виде. На следующий день «в магазин» с нами отправляются трое: Балкхед, Мираж и Арси. Правда это больше предосторожность — скорее всего десептиконов на Земле нет. Выезд успешный: вещи куплены, а заодно дополнительно куплена и еда. А ещё мы с Грейс довольно-таки спонтанно решаем сходить в кино… У меня ни на что глаз не ложится. Грейс же предлагает боевик, причём с весьма своеобразной агрументацией: надо «расслабить мозг», а бессмысленная стрелялка для этого подходит лучше всего. Фильм кстати, на удивление оказывается неплохим. И даже не бессмысленным. Вскоре мы окончательно обосновываемся на базе и начинает казаться, что мы тут были всегда. Здесь в основном зале не просто стоит диванчик, а есть чайник и столик. Чего-то более серьёзного нет, видимо, во избежание лишних запахов и грязи, но этого вполне хватает, чтобы довольно быстро, буквально через пару недель после приезда Грейс, образовалась традиция днём пить чай именно здесь. Во многом это связано с тем, что это единственный способ для Миранды с её же слов «чуть-чуть почувствовать себя человеком» — она почти всегда присоединяется к нам. Иногда с энергоном, но чаще всего просто так. Летний домик наверху, кстати тоже уже обустроен, но туда мы с Грейс чаще поднимаемся перед сном.***
Почти середина лета. Сегодня у меня юбилей! И пусть этот год был не самым лучшим в моей жизни, но новый я хочу встретить в хорошем настроении. И лучшее решение, это, конечно, поездка на природу! Десептиконов на Земле нет, но на пляж больше никто не рвётся. Туда, где была моя свадьба, я, естественно, не поеду больше никогда. Не хочу вспоминать. Но опыт у меня есть, плюс подключается Миранда — мы находим отличное место! Тепло, рядом горы, и снова водопад… не прямо рядом, но видно хорошо. Грейс косится на него весь вечер, но у меня хватает такта промолчать.***
Наступила осень… Оптимус в своё время не дал мне забыть японский, поэтому родной язык я знаю, может, и не в совершенстве, но довольно неплохо. Да и кибертронский отчасти знаю… В общем, лингвистика мне легко даётся, поэтому, когда речь зашла об обучении, то решила всё же выбрать университет, связанный с изучением иностранных языков. А музыку оставить чисто, как хобби, тем более после смерти Джеймса игра в группе для меня утратила прежнее значение. Понимая, что без дополнительной подготовки не поступлю, так как изначально собиралась связывать свою жизнь с музыкой, хожу на курсы. В прошлый выходной мы отпраздновали день рождения Миранды, а сегодня у нас просто немного необычное чаепитие: к нам присоединился Оптимус. Он, правда не сидит, а стоит (заодно рядом с ним стоит и Миранда), но всё равно ощущение необычное, и лично мне приятно, что и он решил «очеловечиться». К тому же я вчера вспоминала, как «травила» Грейс на старой базе, как она тогда перед своим исчезновением наговорила мне кучу гадостей, думала о том, что если отмести тон, то, по сути, она во многом была права… А потом я представила себе, что этой ссоры могло бы и не быть. Ведь что мне стоило просто не обратить на неё тогда внимание? И сделанный вывод… эм… в общем, у меня с утра немного философское настроение, которым хочется с кем-нибудь поделиться. Я теперь никак не могу отвязаться от одной мысли: — Знаете, — говорю я наконец, — я тут подумала, что если бы я тогда не поругалась с Грейс, то Саундвейв бы её не похитил… Мы бы не знали о нападении, сложно было бы успеть уйти с базы. Может так просто было нужно… Миранда реагирует немного замедленно и… странновато. Она вдруг опирается о стену, словно ей сложно стоять, и я вижу характерную для тяжёлых эмоций у трансформеров матовость в свете её оптики. Она оборачивается на Оптимуса, а он делает шаг в её сторону, пододвигаясь почти вплотную. — Что-то случилось? Миранда, продолжая смотреть на него, отвечает. Твёрдо, но голос немного глухой. — Мы бы погибли… там, у космического моста… Судя по тому, как, задумавшись на пару секунд, Оптимус подаётся назад, а потом утвердительно наклоняет голову, он её понял. И выражение его лица говорит о том же. Только я теперь ничего не поняла. — Что ты хочешь этим сказать? — спрашиваю я. — Не поняла, — одновременно со мной произносит Грейс. Миранда смотрит на нас, потом снова переводит взгляд на Оптимуса. Отвечает Оптимус. Непривычно. Подбирая каждое слово. — Мико, … мы с Мирандой… должны были там… быть… — молчит некоторое время. — Как партнёры… пара. Грейс с выдохом откидывается на спинку стула, а я… я не сразу въезжаю в сказанное. Как пара? В смысле? Наконец до меня доходит: у них же после интерфейса вылет в перезагрузку. Если бы это совпало по времени… они бы даже не поняли. Чувствую какое-то опустошение… Я ещё не успела сесть, так как пришла чуть позже Грейс, и сейчас осматриваюсь в поисках стула. Найдя, сажусь. Обхватываю свои плечи руками, словно пытаясь согреться. Выходит, наша с Грейс ссора спасла их? Это я тогда была виновата… а получается… — Получается я спасла вас? — Получается… — тихо отвечает Миранда. — Не судьба была… — ещё тише комментирует Грейс. Потом, подумав, продолжает: — Много «если». Если бы он мне… если бы не дождь, я бы не вышла на лестницу и не спустилась вниз, если бы не ты, я бы не оказалась на улице, если бы меня не похитил Саундвейв, вы бы не догадались о нападении… Он ведь мог меня и не забирать. А мне становится жутковато. Я додумываю эти «если»: — Если бы… если бы Джеймс был жив, мы бы и не поругались. — Думаю, тогда бы очень много было по-другому, — говорит Грейс. — Да, меня бы просто не было на базе… и ребёнок был бы жив. — Две жизни на две жизни… — как-то отстранённо произносит Грейс, покачивая головой. Лучше бы она промолчала. Больше никто ничего не говорит. В итоге, мы так и расходимся — молча. Не знаю, как Грейс с Мирандой. Но у меня даже голова теперь… не болит, а словно гудит. Я ухожу наверх и сажусь к себе на кровать. Дети довольно часто пытаются ответить на гипотетический вопрос: кого бы они выбрали? Маму или папу? Но в реальности никто бы не хотел оказаться перед таким выбором. Для меня этот выбор не реален и сейчас — уже всё решено. Я не могу выбирать между Оптимусом с Мирандой и Джеймсом… и ребёнком. И, как ни странно, но я сейчас понимаю, что выбирать я не могу, к счастью! Конечно, вроде выбор очевиден: муж и ребёнок! По-другому и быть не может… Но… Оптимус! Может, к Миранде я и не слишком привязана, но его я люблю! Он для меня… заменил мне родителей, что ли. По крайней мере очень… очень дорог! Я бы просто не вынесла потерять ещё и его! Честно, это тот случай, когда самым простым решением было бы выбрать себя, если бы это было возможно! Да и что бы вообще было, если бы Прайм с Мирандой погибли?! Если бы автоботов уничтожили, а Мегатрон был бы в здравии? Без автоботов с Землёй и людьми никто бы церемониться не стал. Даже если бы Джеймс был жив, то что бы было с моей семьёй в этом случае? Кто знает, может, я вообще бы потом жалела, что мы живём в этом мире. А тем более малышка. Я бы не хотела такого будущего… Но сейчас выбора нет. За меня всё решил Саундвейв! Снова задумываюсь: он ли? Это же не он меня заставил наехать на Грейс? Нет, не он… Как он первый раз нашёл базу, я не знаю… Но то, что Джеймса забрал он — это точно. А если копнуть глубже… Если бы Грейс не попала на Немезиду, он бы забрал Джеймса? Думаю, ему было бы всё равно. А он бы вообще нашёл базу? Что-то я сомневаюсь. Я не знаю, почему, но мне кажется, что связист как-то вышел именно на Грейс, а не на автоботов… А ведь то, что Грейс попала в плен, моя работа. Или тоже нет? Нет, не только моя — решение попытаться вернуть меня, это её решение. Если бы она не попала в плен — были бы мы вместе с Джеймсом? Или так и продолжали бы смотреть друг на друга? А завал? Это ведь именно тогда было принято решение отправить меня с мужем в город пораньше. И что? Если бы не завал — я бы была на базе, Джеймса бы всё равно похитили… Или нет? У десептиконов не было бы Ключ-Карты. Да и Саундвейв бы попал под завал один — что бы с ним было? Он бы вызвал помощь с Немезиды? Или он бы оказался в плену? А что бы было тогда с Грейс?.. Но точно тогда бы не было превращения Миранды… Или нет? Боже, сколько вариантов!!! И не одного нормального! Я запуталась! Я сейчас с ума сойду!!! Похоже, Грейс в чём-то права. Это судьба. Только всё же, наверное, не в смысле глобальной предопределённости, а в том смысле, что принятые нами… нами всеми… в какой-то момент решения, они предопределяют дальнейшие варианты развития событий. Я не могу распутать эту безумную цепочку факторов, но одно могу сказать точно: если бы я тогда, несколько месяцев назад, не пошла за автоботами, а Грейс не пошла бы за мной и так по-дурацки не попала бы под ноги Старскриму, то вообще все дальнейшие события развивались бы по-другому. Сегодняшнего момента в том виде, в котором он есть сейчас, просто бы не существовало. Но если вернуться к последнему значимому эпизоду — к нашей с Грейс ссоре, — то я бы её повторила без сожаления. Всё же я их спасла! Пусть даже и таким странным способом! Я лежу, на кровати, голова по-прежнему гудит, и глаза начинают слипаться… «Спасла! Спасла… — повторяю я про себя, не очень-то уже осознавая окружающий мир. — Я сейчас полежу пять минут и пойду вниз, а то получается, я просто сбежала…» Просыпаюсь от стука в дверь. — Ты в порядке? — спрашивает Грейс. — Я к тебе заходила пару раз, но ты спала. — Сколько времени? — спрашиваю я. Как же холодно спросонья! — Пора есть. Ужин уже, — вместо ответа на заданный вопрос говорит Грейс. Что-то после этого разговора в моём восприятии событий последнего времени изменилось. Что конкретно, я не знаю, но произошедшее словно отодвинулось ещё дальше. Словно я взглянула на всё со стороны и смогла увидеть что-то, что раньше не замечала. Как ни странно, мне стало спокойнее. Всё случилось, ничего уже не изменить, виноватых… Нет, я не могу принять, что виноватых нет, но я понимаю, что всё же у Саундвейва не было бы возможности выбрать Джеймса, если бы не более ранние события. Это явно снижает градус моей… ненависти?.. Даже её в чистом виде не осталось. Градус боли?.. Желания заставить осознать? Может, желания причинить боль?.. Но только, чтобы он знал — за что. Спустя некоторое время, я наконец-то показываю Грейс свои рисунки, о чём впоследствии не жалею. У неё, видать, уже довольно большой опыт, и она сразу подмечает некоторые вещи, в основном связанные с функционированием корпуса, которые нужно исправить. В частности, я нарисовала, как и хотела, движки для будущей третьей трансформации, но только два, как у любого земного самолёта, а Грейс говорит, что по факту их должно быть больше (я так поняла, она это от Миранды узнала). Плюс она заставляет меня задуматься и о функциональности вообще. Это тоже оказывается той ещё задачей — у меня желание напихать в корпус всего и побольше, но вскоре я понимаю, что это так не работает — элементарная логика строения, увы, оказывается в приоритете. Поэтому для начала я отбрасываю идею «больших пушек» (к сожалению такая махина может быть только наружной, а я представляла себе, что её можно спрятать в руку) и дорисовываю лёгкие встроенные в предплечья бластеры, а точнее просто подписываю что они есть, решаю, что мне точно нужна маскировка, и… О да!.. Мне нужны динамики! Остальное потом. Не могу определиться с цветом оптики: умом я хочу голубую, ибо я с автоботами, а по факту нравится мне красная, как у большинства десептиконов, и золотистая, как у Предакинга (да, я пересмотрела артов по трансформерам…)***
Уже ноябрь. Мы с Грейс общаемся всё чаще. Я стараюсь не спрашивать у неё лишнего, хоть иногда и очень хочется (я же сама просила её не упоминать кого не следует), а она делает вид, что у неё вообще всё хорошо. Тем не менее я иногда вижу, как она сидит в задумчивости, как изредка убирает подальше какие-то рисунки, когда я захожу. А однажды, найдя её и зайдя в комнату, вижу, что она явно плакала — но сейчас уже нет. Но больше всего мне запомнилось то, что случилось буквально позавчера. Некоторое время назад автоботы нашли, где десептиконы производят энергон. В результате слежки было выявлено, что вехиконов контролируют раз в несколько дней. В итоге, на общем совещании Мираж, который этой самой слежкой и занимался, с ходу предлагает план. Он говорит, что нужно взять пленника и либо извлечь информацию о Ключах, либо, если соответствующей информации нет, попробовать обменять его опять же на информацию. Он, видимо, хорошо подумал, прежде чем предлагать, потому что вполне реальный способ, как это сделать, у него уже тоже есть. Я смотрю на Грейс и даже со второго этажа вижу, как она меняется в лице. Не надо быть экспертом, чтобы понять, что она боится. За кого боится — тоже понятно. У меня же, как ни странно, очень противоречивые чувства — я хочу мести… но я не хочу видеть… вот это вот! Я ей… сочувствую. Миранда тоже явно взволнована — она оттаскивает Оптимуса в сторону, что-то говорит и даже, судя о всему, что-то показывает. В итоге, Прайм просит Миража постараться, чтобы пленник был менее проблемным, нежели Саундвейв. И я, услышав это, всё же куда в большей степени ощущаю облегчение, нежели разочарование. Долго не сплю в тот вечер, и в первом часу ночи иду посмотреть, спит ли Грейс. Её нет в комнате, дверь слегка приоткрыта, и я отправляюсь её искать. Нахожу пропажу наверху, на летней веранде. Она сидит за столом, уперевшись тыльной стороной ладоней в виски, и плачет. Точнее, если бы она просто плакала, как все нормальные люди, то я бы, наверное, не стала мешать и ушла. Но я уже близко и только сейчас замечаю слёзы. Она сидит абсолютно неподвижно, не обращая ни на что внимания, в том числе кажется, что она не заметила и меня, смотрит куда-то вниз, а слёзы… слёзы просто капают из отрытых глаз на стол. Есть цветы, у которых семенные коробочки при созревании взрываются, особенно, если дотронуться. Протягиваешь руку, лёгкое касание и — бац — семена разлетаются в разные стороны. Примерно так же и здесь. Я касаюсь Грейс, и она вдруг упирается лбом в стол, обхватывает голову руками, сжимая между пальцами волосы, и начинает натуральным образом рыдать. И я совершенно не знаю, как её успокоить, не знаю, что сказать, что делать. Пододвигаю стул, сажусь рядом, обнимаю и так и сижу вместе с ней. У меня тоже текут слёзы, и, если бы меня спросили сейчас, из-за чего, я бы и не нашлась, что ответить. Наконец рыдания становятся тише, и я слышу её голос. — Мираж… урод! Ненавижу! Если он это сделает, я не знаю… я ведь ничего не смогу предпринять… «Он того не стоит, я тебе докажу…» — судя по всему, пародирует она Миража. — Господи! Почему я не услышала и Уилджека?.. Я думала, всё нормально… И тут я понимаю, что я явно не в курсе каких-то вещей, происходящих на базе. И исходя из ситуации, несложно догадаться, каких. Тихушница, блин.