Дорогой из желтого кирпича

Сюрпризы и неожиданности встречаются в жизни каждого человека. Даже у меня их было несколько, а воспринимать их приятными или нет - это уже зависит от конкретного человека. Хотя с другой стороны, когда ты узнаешь, что твой лучший друг работает на мафию, хотя вы оба клялись на флаге НКР, что будете добропорядочными полицейскими, это сложно воспринять позитивно. Даже если ты привык считать, что стакан всегда наполовину полон. Ну или выясняется, что девушка, в которую ты влюблен, и о которой ты знаешь, что она работает шлюхой в одном из самых больших борделей Нью-Рино, трахается с твоим лучшим другом, позволяет пороть себе плеткой и рассказывает ему о тебе все. Впрочем, были в моей жизни и приятные сюрпризы. Например, дочка Райта, которая выхаживала меня после тяжелого ранения на Конюшнях. Очень горячая дочка была у Райта, и воспоминания о ней грели меня в тюрьме. Были даже моменты, когда я жалел, что не принял предложения старого Орвилла, и не согласился работать на его семью. Тем более, что бизнесом потомков ирландских поселенцев был алкоголь, а я алкоголь всегда любил и уважал. Вот только умом я понимал, что этого никогда не случилось бы. Хотя бы потому, что я жестко попортил игру трем семьям Нью-Рино и продажным полицейским, и Райты вряд ли сумели бы меня защитить. Так же, как они не смогли, например, помешать убить одного из своих младших, за пару лет до объединения с НКР. Так что мечты и воспоминания о той рыжуле в любом случае так и остались бы только мечтами и воспоминаниями. Тем не менее, сегодняшний сюрприз можно было назвать приятным. Да, открыв глаза, я понял, что нахожусь совсем не в том месте, где был прежде чем отключиться. Последнее, что я помнил, это как я попытался вытащить из руки застрявшую в ней пулю без обезбола, и потерял сознание. И в этом не было ничего удивительного, с учетом того, сколько крови я потерял. Неожиданность была в другом: я лежал в чистом помещении, пахнущем дезинфицирующим средством и лекарствами. Приподняв одеяло, я поморщился от боли в раненой руке, и рассмотрел себя. Я был полностью голым, даже тюремного белья, которое я носил на себе несколько дней, не было. Зато на бедро была наложена повязка из чистого бинта, и наложена она была аккуратно. На плече была такая же. Я напряг мышцу и зашипел, нет, все-таки было больно. Но готов поставить все, что угодно, что злополучного кусочка свинца там уже нет. И в этом была хорошая сторона сегодняшней неожиданности. Меня перенесли в какое-то место и даже оказали медицинскую помощь. Я отдавал себе отчет в том, что цена ее может оказаться для меня высока, но это все равно лучше, чем загнуться от кровопотери на руинах Нового Иерусалима. Я уже подумывал о том, чтобы подать голос и позвать кого-нибудь, когда дверь комнаты, в которой я находился, распахнулась, и в помещение вошел мужчина в белом халате поверх джинсов и жилета. - О, ты пришел в себя, - проговорил, заметив, что мои глаза открыты. - Похоже, что ты очень крепкий парень, раз так быстро очухался после коктейля, который тебе вкололи наши разведчики. Как себя чувствуешь? Судя по белому халату, мужчина был врачом. Я прислушался к своим ощущениям, но ничего толком не понял. Вроде бы я чувствовал себя как всегда, разве что раны немного болели. - В глазах не двоится? - спросил он, подойдя ближе. Он поднял руку, выставив один палец и добавил. - Сколько пальцев показываю? - Один, - ответил я. - Нет, не двоится. А с чего двоиться, я же головой не бился, да и никто мне в нее не стрелял. В ногу попали да, и еще пару раз в броню, одна из пуль в руку отрикошетила. Я ее пытался достать… Кстати, а где моя броня? И одежда? - Не волнуйся, с твоими вещами все в порядке, - ответил доктор. - Ты сможешь забрать их, когда выздоровеешь и будешь готов… Ну, я даже не знаю, к чему ты будешь готов. Ты знаешь, у нас еще не было такого, чтобы мне приходилось лечить чужаков. А насчет пальцев я тебе отвечу, чтобы спокойно донести тебя до Нового Ханаана, тебе вкололи коктейль из снотворного и морфина. К тому же ты потерял много крови, так что в слабости и головокружении нет ничего удивительного... - Спасибо, что хоть слабительного сверху не добавили, - ответил я. - Слабительного? - прищурился доктор. - А, я понял, это шутка такая. Да, очень остроумно, ведь из слабительного со снотворным ничего хорошего не будет. Последствия будут… Неприятными. Я мотнул головой. Да, странный какой-то врач, и без какого-то намека на чувство юмора. Те врачи, которых я встречал ранее, были теми еще юмористами, хоть и с несколько циничным взглядом на жизнь. - Почему у вас все новое? - спросил я. - Новый Иерусалим, Новый Ханаан. Неужели где-то были старые? Где они находятся, и почему вы так назвали города? - Конечно есть старые, - удивился доктор. - Хотя да, откуда тебе об этом знать, ты ведь, наверное, и не читал Священного Писания. - Про Иерусалим я знаю, - ответил я. - Там крестоносцы с сарацинами воевали. А вот про Ханаан ничего не слышал. - Ты знаешь о следствиях, но понятия не имеешь о причинах, - улыбнулся доктор. - В Иерусалиме был распят Спаситель. Иисус Христос. А крестоносцы пытались отбить его, потому что там находится Храм Гроба Господня и Голгофа… Хотя, если честно, я не уверен, что они до сих пор целы. Я толком ничего не понял, ни про Спасителя, ни про остальное. Похоже, что это были очередные религиозные бредни, вроде тех, которые твердили друг другу Хабологи. Только, наверное, очень древние, ведь действие в той книге, которую я читал, происходило задолго не только до нынешних времен, но и до Великой Войны. Люди тогда ездили на странных зверях, которых называли “лошадьми”, и били друг друга заточенными кусками железа под названием “мечи”. - Ладно, - решил я. - А теперь расскажите мне, что случилось. Последнее, что я помню, это как попытался вытащить из руки пулю и потерял сознание. Что было дальше? - Дальше тебя подобрали разведчики и принесли сюда, в Новый Ханаан, - ответил доктор. - Если хочешь, можешь сам потом поговорить с разведчиками. Ну или даже сейчас, если ты, конечно, готов встать с постели. - Я готов, - я решительно оперся обеими руками о койку, опустил ноги на пол и встал. Вернее, попытался встать, потому что нога тут же подогнулась, и я упал обратно на лежак. Да, похоже какое-то время я не смогу даже встать. Хотя, если мне дадут палку или костыль какой-нибудь, я, пожалуй, вполне смогу передвигаться самостоятельно. Только еще вернуть бы свои одежду и оружие, потому что без них я чувствовал себя, словно голый. Хотя, я сейчас и был голый, если не считать двух повязок, которые совершенно ничего не прикрывали. Вот ведь глупость, а. И ведь похоже они действительно покопались в моих ранах, после чего их наверняка зашили и перевязали. Я ведь до этого ходил, пусть и с большим трудом, а сейчас… Хотя, может быть, это на адреналине получалось. С другой стороны, раны ведь обрабатывали, а хирурги обычно делают из маленькой дырки большую, зато чистую. Ну и заживают они в итоге быстрее и без нагноения. - Ты уверен? - с сомнением посмотрел на меня доктор. - Кажется, ты не можешь идти. - Могу, - мотнул я головой. - Дай мне одежду какую-нибудь, желательно мою собственную. И палку или костыль. Ну и покажи, куда идти, чтобы поговорить с кем-нибудь из разведчиков, что спасли меня. - Как скажешь, я ведь так понимаю, мне тебя все равно здесь не удержать, - пожал плечами док, после чего развернулся и вышел из помещения. Мне оставалось только ждать, и, как я предполагал, ждать придется не так уж мало. Поэтому я снова улегся на постель и накрылся покрывалом, мало ли, кто-то зайдет. Одно радовало, я среди мормонов, а не среди каких-нибудь рейдеров. Они оказали мне помощь, да и вообще спасли тем, что не оставили валяться посреди разрушенного Нового Иерусалима. Мало ли, кто меня там нашел бы, может быть другие налетчики, а, возможно и дикие звери. Уж чего мне не хотелось бы, так это оказаться съеденным заживо. Как оказалось, я укрылся не зря, доктор действительно скоро вернулся, но без обещанных одежды и костыля. Зато с молодой девушкой, одетой в кожаную одежду, укрепленную накладками из металла и кожи. Оба плеча были защищены наплечниками, еще имелся металлический нагрудник, который в случае чего наверняка мог остановить и мелкокалиберную пулю. Пояс тоже был сшит из кожи и помимо ножен на боку имел несколько подсумков под магазины. Я бы с удовольствием разжился бы таким поясом в дополнение к своему разгрузочному жилету, который снял с рейнджера. Распихал бы по подсумкам пистолетные магазины, все лучше, чем таскать их в тех же карманах, что и винтовочные. - Значит ты пришел в себя? - голос девушки звучал грубо. Более того, в нем были слышны нотки той самой нарочитой грубости, которая зачастую прячет за собой что-то. - Это хорошо. Значит, ты не только в бою хорош, но и вообще крепкий парень. Можешь пригодиться. - Хорош в бою? - не понял я. - А с чего ты такие выводы сделала? - Так мы видели, как ты с “безбожниками” разобрался, - ответила девушка. - Со стороны наблюдали. Ты же их без малого десяток положил, причем еще и суку, которая ими командовала, достал. Ее Джейн звали, и мы за ней не один год охотились. Ты бы знал, сколько хороших людей она отправила на тот свет. - То есть, - я даже приподнялся на койке, опершись на локти. - Вы видели, как я перестреливался с этими налетчиками и решили не влезать? - Мы наблюдали с тобой, с тех самых пор, как ты вошел в Новый Иерусалим. А “безбожники” тебя пасли гораздо дольше, наверняка с тех самых пор, как ты вошел на руины Солт-Лейк-Сити. И ты что же, думаешь. мы помогаем всем мародерам, которые шарят по руинам, и кому не повезло столкнуться с налетчиками? Нет, дело обстоит далеко не так. Но ты убил их, и поэтому мы решили, что стоит тебя спасти. - Вот как? - такой оборот дела мне не понравился. Я-то всерьез думал, что меня спасли исключительно из благородства и красоты души. А оказалось, что все это произошло только потому что мне повезло убить какую-то известную налетчицу. - Именно так, - кивнула разведчица. - Если ты думаешь, что я собиралась рисковать жизнями хоть кого-то из своих людей, то ты очень сильно ошибаешься. Но, так как ты разобрался с налетчиками самостоятельно, я решила, что можно тебе помочь. - И на том спасибо, - пробормотал я. - Да на здоровье, - кивнула девушка. - А теперь расскажи-ка мне кто ты и откуда. Уж извини, но на обыкновенного скитальца ты похож так же, как Джейн, которую ты убил, на истинно верующую. То есть, если ты не до конца меня понял, совершенно не похож. Честно говоря, я ожидал, что меня скоро начнут расспрашивать. Правда, я думал, что допрашивать меня будет кто-нибудь повыше рангом, чем даже командир отряда разведчиков. Хотя, честно говоря, я понятия не имел ни о каких рангах среди местных. Знал бы я, что меня сюда занесет, всенепременно расспросил бы кого-нибудь об этих местах. Только вот я ведь и сам попал сюда совершенно случайно, потому что обходил песчаную бурю. Если я планирую продолжать свое путешествие, мне придется впитывать все знания, которые способна дать мне пустыня. Придется снова учиться, причем не как в Хабе - в перерывах между подработками и распитием пива с друзьями. Придется учиться по-настоящему, потому что впереди меня ждет самый жесткий экзаменатор - жизнь. Я был откровенно дерьмовым детективом, пусть в большинстве случаев у меня и получалось докапываться до правды. Правда, зачастую слишком поздно, чтобы эта правда была кому-то нужна. Да, я неплохой стрелок и, смею надеяться, хороший боец, мой предыдущий опыт уже доказал это. Но чтобы выжить в Пустошах недостаточно быть просто ганфайтером. Нужно учиться разбираться в тех осколках технологий, что остались нам от древних, нужно учиться врачеванию. Нужно учиться выживать, в конце концов. Могут ли мне это дать местные мормоны? С учетом того, что им удается выживать здесь во враждебной среде, то, значит, вполне себе и могут меня научить. Только вот как мне к ним примазаться? Сказать, что меня заинтересовала их вера? А берут ли они вообще к себе чужаков? Да кто их знает, надо выяснять. - Я думал меня отправят к кому-то из ваших главных, - решил все-таки сказать я. - Не думал, что меня будут расспрашивать прямо тут, у постели больного. Ну и я думал, что спрашивать меня будет кто-то другой, не командир отряда разведчиков. - Думал, тебя будет спрашивать кто-то рангом повыше? - усмехнулась девушка. - Нет, ты пока что - полностью моя забота. А вот если ты расскажешь что-нибудь интересное то, возможно, с тобой захочет поговорить и сам Проповедник. Нужно было догадаться заранее, что лидер у них будет не столько военным или политическим вождем, сколько духовным лицом. Проповедником. И думаю, в отличие от памятного по Нью-Рино отца Тулли, к проповедям этого человека действительно прислушиваются. - Честно говоря, так я и думал, - решил я ответить максимально открыто. - Но, если меня будешь спрашивать ты, то я готов ответить на твои вопросы. - И будешь отвечать честно? - с сомнением посмотрела на меня девушка. - Да. - кивнул я. - Я думаю вы, мормоны, цените честность. - Мы не любим, когда нас называют мормонами, - вдруг вступил в разговор доктор. - Мы предпочитаем говорить: последователи святых последних дней. Это будет более правильно. - Как скажете, кивнул я. - Ну так спрашивайте, чего бы вам хотелось узнать? - Откуда ты пришел? - К юго-западу отсюда есть место, которое называется Новой Калифорнийской Республикой, - ответил я. - Это достаточно большая… Республика, черт, я не знаю, как ее еще назвать. Туда входит достаточно много городов, которые соединяются в пять штатов: Шейди Сэндс, Хаб, Лос-Анджелес, Максон и Сияние Дня. Недавно присоединили еще и Нью-Рино. Вот-вот должны аннексировать Реддинг и Город Убежища. - То есть там, на юго-западе есть целое государство? - девушка прищурилась. - Ну и из какого города ты родом. - Из столицы, - ответил я. - Шейди Сэндс, она так и называется. Но я мало где бывал. Учился в Хабе на детектива, потом работал в Нью-Рино. Кстати говоря, в Нью-Рино я уже встречал одного, вернее одну из ваших. Из мор… в смысле из последователей святых последних дней. - Вот как? И как ее звали? - Я не помню, - я качнул головой. - Я видел ее всего один раз, причем это было пять лет назад. Знаю только, что она жила вместе с одним парнем, его зовут Джимми Джи. И, кажется, у них все было хорошо, она, вроде как, почти обратила его в свою веру. - Наша сестра жила в грехе с чужаком? - в голосе доктора было слышно сомнение. - Ты уверен в этом? - Не знаю насчет грехов, но Джимми Джи - хороший парень, - ответил я. - Нет, не совсем, конечно, но для такого гадюшника, как Нью-Рино - он действительно отличный парень. И для вашей сестры, как ты изволил выразиться, он - один из лучших вариантов. По крайней мере, он не станет ее лупить почем зря, не убьет в случае чего, и не продаст в бордель. - Ну и нравы у вас там в НКР, - покачала головой девушка. - Не во всем НКР, там-то в большинстве мест и рабство запрещено, и проституция, и к насилию относятся очень строго. Просто Нью-Рино - особое место. Есть там такой, своего рода, колорит. - Нужно будет уточнить у Проповедника, может быть он что-то знает, - девушка повернулась к доктору. - Может быть, кто-то действительно отправлялся туда из Нового Иерусалима. - Ага, то есть вы мне не верите? - я усмехнулся. - И зачем мне вам врать? - Чтобы в доверие втереться, - без обиняков заявила девушка. - Может быть, ты шпион попросту? И “безбожников” ты по этой же причине поубивал. - И что мне теперь, доказывать, что я не шпион? - мне оставалось только развести руками. - Так вот, я и не шпион. Я вообще в эти места случайно попал, потому что свернул на север, чтобы обойти песчаную бурю, которая разразилась в Мохаве. Знаете, пыльные бури - это не самое полезное, что можно придумать для здоровья. - А в город зачем полез, если ты мимо шел? - продолжила допрашивать меня девушка. - Да, потому что думал, что получится найти людей, - пожал я плечами. - Я - изгой, в НКР мне места больше нет. Поэтому я и ищу населенные места, чтобы прибиться к людям. А когда понял, что город разрушен, подумал, что, может быть, у меня получится найти что-нибудь полезное. Я и нашел, кстати говоря, целый рюкзак. Он рядом со мной был. - Был, - кивнула девушка. - Но там имущество жителей Нового Иерусалима. Оно наше, а не твое. - Вообще, кто нашел, того и вещи, - ответил я. - Но спорить не буду, я в вашей власти, в конце концов. Захотите забрать, все равно заберете ведь. Но зачем тогда меня лечить было, на ноги поднимать? - Ты сказал, что ты изгой, - девушка посмотрела на меня еще внимательнее. - А теперь расскажи, как так получилось. Ты ведь родился в Шейди Сэндс, сам говоришь, в столице одного из штатов. Как ты лишился дома? - Убил того, кого не следовало трогать, - решил я отвечать честно. - Я работал в полиции. Детективом, учился на это. А потом меня отправили в Нью-Рино, местечко веселое, хоть и по-своему мрачное. Там всем правят, ну, точнее, тогда правили четыре мафиозные семьи. Бандитские группировки, достаточно большие, раз смогли поделить между собой целый город. Кто-то из моих коллег стал открыто работать на их главарей, кто-то пытался бороться. Я был из вторых. А потом влез слишком глубоко в дела канцлера, и на меня объявили охоту. Город стал для меня ловушкой. - И после этого ты сбежал сюда? - перебила меня девушка. - Нет, - покачал я головой. - Там много что было, но если в общих чертах, то я сумел вскрыть дела канцлера и настучать вышестоящему руководству. Получил амнистию, а потом пошел и грохнул канцлера. Тогда меня посадили в тюрьму. - И ты сбежал? - спросил доктор, который слушал меня с широко открытыми глазами. Похоже, что ему было очень интересно. - Из такой тюрьмы не сбежишь, - я улыбнулся. - Но, можно сказать, мне повезло. Нас решили перевести на юг, для работы в железных рудниках. Помимо меня под конвоем вели еще и крупную шишку из налетчиков. Те устроили засаду на конвой, и я под шумок сумел снять с одного из рейнджеров броню и оружие, и ушел. За мной даже не пошел никто, да и трудно это, одиночке выжить. - Откуда нам знать, что все это правда? - посмотрела на меня девушка. - Вдруг ты все врешь, и ты на самом деле не из какого не НКР? Или из НКР, но наоборот, бандит и разбойник? - Знаешь, иногда я хотел бы и в самом деле быть обычным бандитом и разбойником, - я улыбнулся. - Тогда моя жизнь закончилась бы гораздо раньше и гораздо быстрее, нарвался бы на пулю и сдох, или, может быть, свои добили бы, чтобы стимуляторы не тратить. Но, увы, все это не так. А проверить то, что я говорю, вы все равно не можете. Только поверить и остается. - Хорошо, - разведчица чуть отстранилась. - Я расскажу Проповеднику твою историю. Верить тебе или нет, будет решать он. А пока что тебе придется остаться здесь, в лазарете. Вещи твои тебе вернут, когда решат, что ты можешь покинуть лазарет. Можешь считать, что ты под арестом, это ведь уже не в первый раз? - Ну, до этого в тюрьме было гораздо хуже, - я улыбнулся. - Тут, по крайней мере, обработали мои раны, да и работать не заставляют. Я ведь занимался тем, что мел и известняк колол. А валяться в постели и ничего не делать, мне нравится больше. - Тогда я пошла, - проговорила девушка. - И что, даже не пожелаешь мне скорейшего выздоровления? - на кураже решил спросить я. Девушка криво усмехнулась и покинула лазарет, оставив меня наедине с доктором. Тот сразу же отошел куда-то в угол и скоро вернулся со стимулятором. Похоже, что мне тут собирались и дальше проводить процедуры. Ну ничего, если у меня действительно заберут найденный рюкзак, то почему бы и нет. Там ведь и стимпаки были. - Я бы на твоем месте не стал бы так разговаривать с Евой, - проговорил он, присел на край койки и жестом показал, чтобы я протянул ему руку. - Она жесткая. Ничего удивительного в этом нет, женщина, а командует разведчиками. - Она симпатичная, - я улыбнулся. Доктор перетянул мою руку жгутом. - Значит мне придется сидеть тут, пока со мной не захочет поговорить сам Проповедник? - Не обязательно - мотнул головой доктор и стал вводить содержимое шприца мне в вену. - Может быть, его удовлетворит то, что Ева передаст ему. Тогда, возможно, тебе разрешат покинуть лазарет. Хотя, с учетом того, что ты преступник. - Да, я преступник, - ответил я. - Но я преступил закон не потому что сам хотел этого. У меня были на то очень веские причины. Знаешь, у меня было двое друзей, мы были вместе с самого детства, и были друг другу как братья. Но один из нас, Галлас, пошел работать к Бишопам, одной из мафиозных семей. А я, когда украл документы канцлера, навел на другого своего друга, Каноля, подозрения. Галлас убил его, я убил Галласа. И все бы ничего, но я жалел об этом и считал, да и до сих пор считаю, что виной всему был именно канцлер. - И ты решил отомстить ему за порушенную дружбу и мертвых друзей? - спросил доктор, отошел чуть в сторону и подкатил ко мне капельницу. Повесил на нее знакомый мне пакет из какого-то полимера. Я не сомневался, что его содержимое - антирадин. Пожалуй, после перехода по Пустоши и брождения по разрушенному городу это будет совсем не лишним. - Точно, - кивнул я. - Я и отомстил. - Господь говорил: “мне отомщение и аз воздам”, - ответил док, сел, снова затянул жгут и воткнул мне в вену иглу капельницы. - После препарата придется полежать. Он слабость вызывает, и живот может заболеть, но я тебе утку принесу. - Вот еще, уток мне только не хватало, - я нахмурился. - Лучше скажи, куда в туалет пойти. А про то, что ты сказал, это очень удобная отмазка для трусов. Хотя… Наверное, в чем-то тот, кто это сказал, и прав. Если бы я не стал мстить, то жизнь моя сложилась бы гораздо лучше. Сейчас служил бы в тайной полиции, занимался бы внутренними расследованиями. Все лучше, чем в тюрьме сидеть, а потом по Пустошам шататься. - Ты только такого смотри Проповеднику не скажи. Да и вообще аккуратнее бы, - нахмурился доктор. - У нас богохульства не терпят, а все, что написано в Святом Писании и Книге Мормона - святая истина. - Как скажешь, - пожал я плечами. - Ты расскажи лучше, как у вас тут живут? Я в Новом Иерусалиме записку и фотографию нашел, на ней какой-то человек с двумя женами. У вас что, многоженство разрешено? - Разрешено, - кивнул док. - Раньше не было, но после того как мы вышли из Убежища, много мужчин умерли в первые годы. Тогда многоженство снова разрешили. - Мы тоже из Убежища, - ответил я. - Из пятнадцатого. Знали, что их больше, конечно. Столкнулись с Городом Убежища, только мы не знаем, под каким номером их Убежище. Еще было демонстрационное в Лос-Анджелесе, но его вроде бы взорвали много лет назад. Двенадцатое в Бейкерсфилде, только там никто не жил. А, еще рассказывали про тринадцатое, и о том, что выходец из тринадцатого в свое время спас нашего президента. Но я лично думаю, что байки это все, потому что никто этого самого тринадцатого не нашел, и никто из него не вышел. Хотя выходцу даже памятник строили. - Наше было под номером семьдесят, - ответил доктор. - Там только последователи церкви святых последних дней и жили. Выкупили для себя места. Да и вообще в Юте много наших проживало. Ладно. Лежи и отдыхай, мне за другими ранеными и больными тоже смотреть нужно. Может быть, потом еще поговорим. *** Прошло две недели с того разговора. Меня уже давно не держали в лазарете, тем более, что раны мои достаточно быстро затянулись, и не прошло и трех дней, как я снова мог ходить и управляться левой рукой, будто ничего и не было. После этого мне разрешили покинуть лазарет и переселили меня в небольшой пустующий домик. И даже все мои вещи мне вернули, включая найденные в Солт-Лейк-Сити вещи. Оружие тоже вернули, причем все: и винтовку, и пистолет, и даже почти бесполезный обрез двенадцатого калибра. А вот патроны пока что нет. До конца мне не доверяли. Зато я мог бродить по всему поселению, как мне захочется, только вот наружу меня не выпускали. Поселение оказалось совсем небольшим, гораздо меньше чем Новый Иерусалим. Как я понял, здесь действительно жили спасшиеся после нападения рейдеров, а их было не так уж и много. Они еще даже не начинали восстанавливать свою численность, хотя дети тут, конечно, рождались. Стены здесь были, причем высокие, и на них были установлены автоматические турели. По сути я оказался в небольшой, но очень хорошо укрепленной крепости, снаружи от которой находились поля, на которых тоже постоянно кто-то дежурил. Здесь было очень много богомолов, и местные фермеры нещадно с ними боролись. За время, проведенное здесь, я завел себе приятелей. Помимо доктора, которого звали Филом, и с которым мы достаточно много общались, пока я лежал в лазарете, я познакомился с местным механиком, которого звали Биллом. Все было просто: его заинтересовала моя броня. Он ни разу не видел ничего такого, и ему стало интересно поковыряться, разобраться с ее устройством, а, возможно, и усовершенствовать, если получится. Я согласился и предоставил ему броню в полном объеме, включая наплечники и наколенники. Несколько дней мы провели вместе, исследуя эту броню, после чего Билл пришел к выводу, что никогда не видел ничего подобного. Он был уверен, что броня построена на основе обычной боевой брони, которая широко ходила в армии довоенных США, но была следующей, более усовершенствованной версией. Повторить такое Билл не смог бы при любом желании, как и усовершенствовать, а вот подогнать под меня вполне. Еще один день мы потратили на работы, и теперь доспех сидел на мне как влитой. Так было гораздо удобнее, чем до этого и я уверен, что если бы раньше заморочился с подгонкой, то потратил бы на переход через Пустоши гораздо меньше сил, и закончил бы его быстрее. Еще Билла, который был еще и оружейником, заинтересовал и мой карабин. Такого он тоже раньше не видел и тоже заявил, что это какая-то усовершенствованная версия обычной винтовки. Забрав мое оружие, он разобрал его чуть ли не до винтика, полностью изучил, после чего собрал обратно. Я, конечно, побаивался, что у него этого не получится, и я так и останусь с разобранными деталями вместо винтовки, но нет. Все сладилось. По результатам своих исследований он научил меня разбирать чистить и смазывать это, пусть и мощное, и убойное, но очень капризное оружие. Объяснил, что в песках воевать с ним будет не так уж удобно, и мне лучше иметь что-нибудь запасное. Впрочем, у меня оно имелось: удобный, мощный и надежный пистолет, старое и привычное оружие, знакомое до самого последнего винтика. В мастерской Билла я разобрал его, вычистил и смазал. Мы даже постреляли из всего, что у нас имелось, включая обрез двустволки. Стрельбище у мормонов имелось, пусть и небольшое и мы потратили время, развлекаясь, и сжигая патроны. Гильзы, кстати, Билл собрал и пообещал переснарядить их для меня, так что получалось, что я ничего и не потратил. Продолжали общаться мы и с доктором, правда с ним общение было немного в другой плоскости. Он стал учить меня Святому Писанию, и хоть я сначала и не понимал, зачем он это делает, но в итоге смекнул. что это может оказаться моим шансом остаться среди местных жителей. Но было очевидно, что для этого надо стать одним из мормонов, то есть одним из “последователей церкви святых последних дней”. Тогда я согласился учиться. Мне понравились местные люди, понравилась их честность и открытость, определенное дружелюбие, которое они ко мне проявляли. В конце концов, я был обязан им своим спасением, потому что если бы они не подобрали меня, то я бы очнулся бы в гораздо менее дружелюбном обществе. А, скорее всего, не проснулся бы вообще. А, что самое главное, в них не было того лицемерия, с которым я сталкивался среди жителей, а особенно среди верхушки НКР. Они жили своей маленькой коммуной, в маленьком мире, который построили сами. И все в этом мире друг друга знали, уважали и ценили, потому что все были ценными членами общества. Просто потому что других людей взять было неоткуда. Так и прошли две недели, которые я проводил с Биллом и Филом. Я к этому времени немного изучил Библию и Книгу Мормона, пусть и понимал, что для более-менее полного изучения этих вещей у меня уйдет не один год. Но поверхностного изучения более-менее хватило для того, чтобы понять, что учат они добродетелям. То есть, их религия действительно учила просто быть хорошим и не делать плохих дел. Не убивать, не воровать, не совершать ложного свидетельства на ближнего своего, то есть не лгать. И честное слово, если бы все люди жили по этим заповедям. то все в мире было бы гораздо лучше. Может быть, и не случилось бы той самой Великой Войны, после которого потомкам переживших ее пришлось жить в таком мире. Поэтому, когда меня позвал к себе Проповедник, я был к этому готов. Я провел в его доме несколько часов, мы общались о моем прошлом, о том, что мне пришлось пережить. А потом он рассказал о том, что произошло с их поселением. Как его предки вышли из убежища, как они отстроили Новый Иерусалим на руинах Солт-Лейк-Сити. Я угадал что они, как и жители Шейди Сэндс, использовали ГЭКК для того чтобы хоть как-то устроить жизнь в разрушенном городе. Оттуда и схожесть моего родного города и руин, в которых я недавно оказался. Их там было много, и они занимались торговлей и проповедями среди местных племен. Но вышло так, что рейдеры собрались все вместе под предводительством тех самых “Безбожников” и уничтожили Новый Иерусалим, после чего выжившие под руководством старого проповедника, Иуды Черного ушли на север. О том, как они основали Нью-Ханаан и снова стали заниматься торговлей и проповедями. Я уже знал, что здесь собрались трудолюбивые люди, но я даже не представлял, что так можно работать. Они восстановили почти все, что потеряли во время нападения на Новый Иерусалим. Они не потеряли надежды, не решили, что их Бог покинул их, не опустили руки, а продолжали работать, несмотря ни на что. И многого добились на новом месте. Мы поговорили и о религии. Я задавал вопросы, которые меня волновали, а Проповедник давал ответы. Мне даже казалось, что он наизусть знает и Писание, и Книгу Мормона, что наверняка было недалеко от истины. После этого он спросил у меня, хочу ли я креститься и стать одним из них. И я согласился. Дал добро на то, чтобы меня крестили. Поверил ли я в их Бога? Вряд ли, потому что после всего случившегося со мной не мог верить ни в каких богов. Но я всем сердцем желал остаться среди этих людей. Я чувствовал, что смогу стать здесь полезным членом этого маленького общества. Третья неделя началась для меня с крещения. Весь день меня расспрашивали о том, что я узнал из Писания, и хоть я и слушал Фила достаточно внимательно, на многие вопросы я не знал ответа. Впрочем, это не помешало им принять решение, что я готов. После этого меня нарядили в белые одежды с разрезами на груди, животе и колене и отвели в специальное место, где крестили всех местных жителей. Меня заставили окунаться в воду и читали молитвы. А после того, как обряд был завершен, мне дали новое имя, но оно было тайным и должно было быть известно только мне и Богу. Именно по этому имени Бог должен будет позвать меня в последний день. Так что для остальных я так и останусь всего лишь Михаилом Стрелецки. И, честно говоря, я чувствовал себя как никогда раньше. Будто эта вода смыла мое прошлое. Я чувствовал себя новым человеком в начале своего жизненного пути, пусть и с определенными навыками, оставшимися от старой жизни. Впрочем, я был готов использовать их в жизни новой. Но скоро меня огорошили новостью о том, что я не могу остаться в Новом Ханаане. Я должен буду вернуться туда через год, проведенный среди племен, и весь этот год я должен буду учить их тому, что умею сам, и своей новой вере. Впрочем, отправиться я туда должен был еще не сейчас, ведь меня самого следовало многому научить.