Дорогой из желтого кирпича

Удача. Что вообще может знать об удаче человек, которому патологически не везет? Хотя вряд ли мое невезение можно отнести именно на счет удачи. Скорее всего оно - результат моих попыток упрямо поменять то, что меняться не должно. Так сказать, мочиться против ветра - это у меня в крови. Но иногда и мне везет. Вот сейчас, например, я ни встретил за весь свой путь ни одного враждебно настроенного человека. Звери, конечно, мне попадались, но большая часть из них вполне подходила для того, чтобы убить их, приготовить и съесть. Восемнадцать дней я шел на восток, перебираясь через горы Невады. Строго говоря, прямо на восток идти у меня не получалось из-за того, что я свернул к северу, чтобы не попасть в очередную пыльную бурю, разразившуюся на просторах Мохаве. Я знал, что такие бури часто начинаются в этой великой пустыне, а потом уходят с ветром на запад, пару раз я даже переживал такие, будучи в Нью-Рино. И попасть в нее сейчас было бы смерти подобно, поэтому я и ушел на север. Переход через горы оказался трудным, тем более, что у меня не было почти никакого снаряжения для этого. У меня не было даже веревки, и я пожалел, что не поторговал со встреченными мной ранее караванщиками, и не купил все, что мне нужно. Горы эти оказались пустынными, и за все время я не встретил ни одного человека. С одной стороны, это было хорошо, ведь я не оставлял таким образом лишних следов. А если подумать еще и о том, что встреченные могли оказаться агрессивными ублюдками из какой-нибудь банды рейдеров… С другой стороны, у меня не было возможности пополнить припасы. Даже патроны постепенно грозили подойти к концу, пусть я и старался охотиться, стреляя по кротокрысам и богомолам из пистолета. Патронов к Кольту у меня было предостаточно, и они вряд ли понадобились бы мне при боевом столкновении, в отличии от патронов к автомату. Скоро я выбрался на шоссе «Long 15», и отправился по нему на север. Об этих местах я почти ничего не знал, но я настолько устал во время перехода через горы, что движение по неплохо сохранившейся довоенной дороге показалось мне самым настоящим отдыхом. Карты этих земель у меня по-прежнему не было. Зато я нашел на одной из заброшенных и разграбленных заправок вдоль трассы автомобильный атлас дорог почти всего США. Карта, конечно, безнадежно устарела, почти все отмеченные на ней поселения наверняка были давно разбомблены, разорены мародерами и похоронены под слоем вездесущего песка. Все-таки с Великой Войны прошло уже почти двести лет, и нечего было рассчитывать на что-то другое. Шариковой ручкой, которую я нашел на той же заправке, я отметил на карте те места, о которых уже знал. Кое-что точно, как, например, Могильник или Нью-Рино, все-таки эти города находились на развалинах своих довоенных предшественников. Кое-что весьма приблизительно, как Шейди Сэндс или Брокен Хиллз. Больше всего в тот момент я жалел, что у меня нет персонального компьютера вроде “Пип-Боя”, которые имелись у некоторых из рейнджеров НКР. Такие штуки были жутко дорогими, и попадались очень редко. Все правильно, ведь они были наследием пятнадцатого убежища, бережно хранились в семьях и передавались из поколения в поколение. У моего отца был такой, но так как от него ничего не осталось, то и наследства в виде нарукавного компьютера я не получил. Да даже если и получил бы, то у меня все равно его отобрали бы. Кто позволит заключенному иметь такую игрушку? А жаль. Там ведь и карты, и заметки, и будильник нормальный. Все, что нужно для выживания. Не зря ими снаряжали выходцев из убежищ. По дорожным знакам я сумел определить, что нахожусь неподалеку от Солт-Лейк-Сити. В том, что этот достаточно большой по довоенным меркам город сохранился, я не верил. Однако, что-то подсказывало мне, что в этом городе должно было находиться убежище, причем, скорее всего, не одно. А, значит, там есть люди. А где люди, там возможность прибиться к хоть какому-то обществу. Новая Калифорнийская Республика далеко, так что о моих преступлениях вряд ли кто-то что-то знает. Все будут видеть во мне чужака в странной броне и с хорошим оружием, а это было мне только на руку. На такого чужака поостерегутся нападать. Нет, конечно, может получиться наоборот, и встреченные мной люди попытаются напасть на меня ради дорогого снаряжения, но тогда им мои вещи встанут костью в горле. Я убью столько нападавших, сколько смогу, прежде чем отправиться на тот свет. С другой стороны, почти везде имелись нормальные люди, которые не станут атаковать чужака, если он их не спровоцирует. А я не собирался никого провоцировать, мне хотелось только остаться и пожить среди людей. Нормальной жизнью: устроиться охранять караваны или сам город. Может быть, снова заняться полицейской работой. Короче, попытаться обрести свой дом. Я остановился переночевать в небольшом придорожном магазинчике, примерно в трети дневного перехода от Солт-Лейк-Сити. Специально остановился рано, для того чтобы хорошенько выспаться и отдохнуть, подкрепиться своими запасами. Я мог дойти до Солт-Лейка уже сегодня, но тогда мне пришлось бы подходить к городу ночью. А я всеми силами хотел этого избежать, потому что это было чревато различными неприятностями. Во-первых, там могли быть рейдеры. Все-таки разных отморозков, сбившихся в банды, по миру шатается не так уж и мало, так почему бы им не быть и в Солт-Лейк-Сити. А во-вторых, даже если я подойду к городу ночью, то все могло плохо закончиться. В лучшем случае меня могли туда не пустить. А в худшем могли ведь и выстрелить. Мало ли, вдруг там на стенах дежурят одни параноики, которые палят на каждый звук? Нет, это, конечно, вряд ли, потому что на каждый звук палить патронов не напасешься, но всякое может быть. Лучше было перестраховаться. Проснувшись с утра пораньше вполне себе выспавшимся, довольным и бодрым, я собрал вещи и отправился в дорогу. Хоть я и не хотел разочаровываться, но почему-то я продолжал тешить себя надеждой, что встречу в этом городе нормальных людей. Совсем небольшой переход после всех сложностей, с которыми я покинул Новую Калифорнийскую Республику, совсем не пугал. Но город встретил меня совсем не так, как я ожидал. В той части через которую я вошел, все было разрушено, вокруг были только груды битого кирпича и выгнутые силой ядерных взрывов стальные балки. В тот момент я впервые пожалел, что не подобрал с убитого налетчиками рейнджера шлем. Может быть, если бы я заклеил дыру хотя бы клейкой лентой, встроенный респиратор можно было бы использовать. А так мне оставалось обходиться только самой обычной повязкой на лицо, которую я сделал из шарфа с помощью ножа. Радиоактивную пыль она, конечно, задержит, да и сама броня тоже хоть как-то, но экранирует радиацию, но все равно понимать, с каждым дальнейшим шагом через твой организм проходят все новые и новые смертельные лучи было, мягко скажем, неприятно. Я намотал на лицо повязку, на всякий случай взял в руки винтовку и двинул дальше. Оставалось только надеяться, что я иду не в сторону кратера. Уж где-где, а там должно быть по-настоящему радиоактивно. Вопроса, что здесь случилось, у меня не возникало. Все было и так ясно, война, вот и все дела. В Лос-Анджелесе ведь наверняка было то же самое в первые годы после войны. А потом уровень радиации упал, открылось убежище, и люди снова населили когда-то заброшенный город. Может быть и тут уровень радиации уже упал? Кто знает, счетчика Гейгера у меня все равно с собой нет, а лучше лишний раз поберечься. Антирадин-то найти будет не так уж и просто. Неужели здесь, в таком крупном городе, а судя по найденному мной автомобильному атласу это был действительно большой город, не оказалось убежища? Или, может быть, оно не открылось? Или, возможно, оно как раз открылось, а его жители не пожелали жить среди развалин и откочевали куда-то? Оставалось только обследовать мертвый город, и попытаться узнать, есть ли тут кто-то живой. Все-таки пустынно тут, ни птиц, ни животных… Хотя животные-то наверняка были. Я на мгновение замер, увидев в одном из оконных проёмов движение, тут же вскинул винтовку, уставившись туда, но больше ничего не произошло. Что, неужели нервы совсем сдали? Хотя тут до полного срыва недалеко, в таком-то месте… Опустив винтовку, я пошел дальше. Здесь все было не так просто, как мне казалось. Оставалось только надеяться на то, что чутье, позволившее мне выжить во множестве переделок, не притупилось за пять лет, проведённых в тюрьме. Скоро я остановился на одном из перекрестков. На вкопанном в землю столбе висела табличка, это был первый признак, что когда-то город был обитаем. Я подошел поближе, чтобы осмотреть ее, и под слоем граффити, самым приличным из которых было "Нахуй вашего бога" увидел надпись: "Новый Иерусалим". Иерусалим… Было что-то такое в одной из прочитанных мной в детстве приключенческих книг. Кажется, был где-то далеко такой город, и за него воевали аж несколько сотен лет кряду. Да, точно крестоносцы воевали с сарацинами. Кто такие сарацины я не знал, они всегда ассоциировались у меня с чем-то вроде саранчи. Хотя я и саранчи никогда не видел, одних только гигантских богомолов. Но, значит, там, в далеких землях просто Иерусалим, а этот новый. Пожалуй, это было даже интересно. Только вот что-то подсказывает мне, что не одни они здесь жили или живут. Не сами же они на своих знаках расписались, верно? Так или иначе, я двинулся туда, куда показывал знак. Теперь у меня было, по крайней мере, направление. И на том спасибо. Еще дважды я встречал такие же знаки, и дважды мне приходилось сворачивать в разные стороны. Кто бы тут ни жил бы, но они явно обследовали руины города. А еще, скорее всего, когда-то торговали или, по крайней мере, поддерживали вполне себе добрососедские отношения с окружающими, иначе не стали бы развешивать свои знаки. Однако, похоже, потом это добрососедство сменилось явной враждой, иначе никто не стал бы зарисовывать знаки. Вопрос оставался только в том, пережили ли они это, или были убиты сплотившимися против них соседями. Впрочем, пока я не доберусь до места, я об этом так и не узнаю. Я снова заметил в оконном проеме шевеление, но стрелять не стал, только прибавил шагу. Лучше уж сдаться этим парням из Нового Иерусалима, не думаю, что они убьют меня просто так, из-за ничего. А вот те, кто меня преследуют, вполне могут это сделать. Скоро я остановился напротив того, что когда-то было воротами. Теперь же створки были варварски выворочены, и на них отчетливо было видно следы гари. Похоже, что их взорвали. Значит, я был прав, и этот город кто-то действительно брал штурмом. Мои надежды на то, что я встречу здесь нормальных людей, резко рухнули. Тем не менее, я решил идти внутрь. Стены напоминали мне о Шейди Сэндс, и они действительно, скорее всего, были построены по той же технологии. На стенах когда-то были установлены автоматические турели, но и они возвышались безмолвными грудами обгоревшего хлама. Да, кто бы не напал бы на этот город, они подошли к своему делу основательно. Я на всякий случай проверил патрон в патроннике винтовки, которая досталась мне в наследство от мертвого рейнджера. В таких местах всегда стоит быть начеку, пусть я и сомневался, что внутри остался хоть кто-нибудь живой. Да и загадочных преследователей никто не отменял. Может быть, устроить засаду? Если они идут за мной, им ведь в любом случае придется пройти через ворота. Хотя, если город атаковали с разных сторон, то стену могли и проломить. А через этот пролом можно забраться внутрь. Вот ведь ублюдки. Я прошел через ворота и замер от удивления. Этот город был похож на Шейди Сэндс гораздо сильнее, чем казалось снаружи. Здесь были точно такие же обтекаемой формы дома, построенные из песчаника, частично разрушенные временем и взрывами, газончики, которые никто не постригал уже десятки лет. На газонах росли и деревья, но мертвые и обгорелые. Город не только разграбили, его еще и пытались поджечь. Хоть я и не был в Шейди Сэндс уже пять с лишним лет, но мне все равно было больно смотреть на то, что его двойник оказался разрушен и покинут. Патриотизма во мне больше не было, но я все еще любил этот город, где провел самые беззаботные и счастливые времена своей жизни. Я двинулся дальше мимо ряда домов и наткнулся на первые скелеты. Кости были растащены животными в разные стороны, но я подсчитал черепа и решил, что здесь лежали как минимум десять человек. Похоже, что на этом перекрестке кто-то держал оборону от превосходящих сил. А трупы потом никто не похоронил, их просто бросили гнить на земле на поживу зверью. А дальше на земле лежали гильзы, огромные россыпи стреляных гильз, уже зеленых от патины. Кто бы тут не сражался бы, патронов они не жалели, это уж точно. Свернув за угол, я прижался к стене спиной и аккуратно выглянул на улицу. Нужно было немного подождать, чтобы понять, действительно ли за мной идут, или это всего лишь разыгравшееся воображение. Часов у меня не было, поэтому я принялся считать секунды в уме. Досчитал до трехста, но так никого и не заметил. И тут уж одно из двух, либо мне действительно показалось, что за мной кто-то идет, либо преследователи действительно знали другой вход в город. Тогда я двинулся дальше. Меня немного нервировало то, что если я не отыщу пролома в стене, то выбираться из города придется через ворота. Все-таки стена в двенадцать футов - это непреодолимая преграда. А вот в дома лучше не заходить, они легко могут оказаться ловушкой. Окон-то больших нет, а через оконца для вентиляции крыса-то с трудом проползет, чего вообще говорить о человеке. Да и разграблено все ведь наверняка. Не бывает такого, чтобы на город напали, разорили, но при этом не разграбили. Все ведь наверняка утащили, до последнего патрона. Я успел насмотреться на разное, пока ходил по городу. Скелеты и гильзы были практически везде, а на домах виднелись следы многочисленных источников огня, хотя сам песчаник, естественно, не горел. Все-таки здесь произошла самая настоящая бойня, на улицах этого города определенно проходили ожесточенные бои, и нападавшие явно дорого заплатили за каждый фут, который им удалось пройти. Хотя среди обороняющихся потери, наверняка, тоже были значительные. Но я не ставил себе цель исследовать город. Я просто шел по нему, потому что мне было некуда больше идти. Да, я все еще надеялся, что мне получится пополнить припасы, но с каждым пройденным разграбленным домом верил в это все меньше и меньше. Однако, добравшись до дома с вывеской магазина, я остановился и задумался. Магазин - это всегда много вещей, и ведь многое из того, что там есть, могло показаться нападавшим бесполезными вещами. Что-нибудь из реликвий старого мира, например, то, что можно будет выгодно продать в каком-нибудь из поселений. Да мне что угодно может пригодиться, уж дайте мне имущество. а применение я ему найду. Я все-таки решил войти. В помещении оказалось достаточно темно, поэтому мне пришлось постоять какое-то время, пока глаза не привыкли к отсутствию освещения. Потом я, правда, вспомнил, что у меня есть фонарик, достал его из кармана и включил, освещая себе путь. Комната, в которой я оказался, была достаточно большой, вдоль стен стояли полки, сейчас абсолютно пустые. На полу был свален всякий хлам, какие-то смятые коробки, пустые пачки из-под патронов, разбитые пустые шприцы. Похоже, что в этом магазине продавали все подряд, от оружия и патронов к нему до стимуляторов и прочих лекарств. Я двинулся за стойку, за которой раньше, очевидно, стоял продавец. За самой стойкой находились оружейные витрины, сейчас пустые. Впрочем, на то, чтобы найти оружие я и не рассчитывал, да и не нужно мне оно по большей части. Разве что от какого-нибудь дробовика я не отказался бы, он бы и для охоты, и для боя на ближней дистанции гораздо лучше подошел бы, чем автомат, который у меня сейчас. За стойкой не было кассового аппарата. Ну, видимо, здесь были не в ходу бумажные деньги, как у нас в НКР. Зато на стойке нашлась фотография в рамке, достаточно редкая штука в нынешние дни. Хотя, если вспомнить, что, например, у коронеров были фотоаппараты, которые сразу печатали и проявляли фото. Ими ведь активно пользовались в полиции. На фото были мужчина и три женщины, все примерно одного возраста. Видимо сфотографировались друзья, вряд ли это были брат с сестрами, уж слишком разными они выглядели. Мне стало интересно, я перевернул фото и открыл рамку в поисках подписи. Она, как ни странно, обнаружилась, на обратной стороне фото было написано “Джозефу Смиту и его прекрасным женам. Да хранит вас Иисус Христос”. Вот как? Похоже, у него было аж целых три жены. Видимо, мужчина был очень состоятельным, раз позволял себе содержать аж трех женщин. Ну или в этом самом Новом Иерусалиме было очень плохо с женихами, раз им приходилось жениться сразу на нескольких. На полу лежал листок бумаги. Я наклонился к нему, взял в руки и принялся читать. “Дуглас, я никоим образом не разделяю твоего убеждения, что мы должны покинуть Новый Иерусалим. Я считаю, что наш город выстоит перед натиском неверных, и все будет так, как говорит Проповедник. Более того, я считаю, что это предательство, и, если бы ты не был бы моим шурином, я непременно донес бы на тебя. Однако я все-таки выполню твою просьбу. Припасы, о которых ты просишь, будут в нерабочем трансформаторе на пустыре через три дома от магазина. Запомни: Левит глава 5, стих 18. Проследи, чтобы никто не видел, как ты их забираешь. Да хранит тебя Господь. Джозеф Смит”. Я поднял голову. Глаза болели, все-таки разбирать чей-то корявый почерк, да еще и в свете фонарика, было не так уж и просто. Странные же здесь люди жили, уж очень часто в их записках упоминался Бог. Конечно, я встречал верующих, более того в Нью-Рино была церковь, в которой нес службу вечно бухой отец Тулли. Да и рассказывали, что где-то неподалеку от Города Убежища находится большой монастырь, в котором живут люди, пытающиеся сохранить наследие прошлого. Но никто даже из искренне верующих не упоминал о Боге в таких переписках. И тут я вспомнил. Мормоны. Джимми Джи жил с мормонской медсестрой, которая как раз была откуда-то из этих мест родом. Я толком не разбирался в верующих, но знал, что эти самые мормоны очень сильно отличаются от хабологов. Да и если бы тут были хабологи, то они никак не обошлись бы без упоминания небесного колеса, спиц, мяса с обода и прочей это мути, о которой они были готовы рассказывать любому, кто был готов слушать. Значит, в этом городе жили именно они. И они же рассылали людей с миссиями в разные места. Некоторые из них добирались и до НКР. Но я понятия не имел о том, что главный город, в котором жили мормоны, оказался разрушен. Черт. Ну теперь я, по крайней мере, знал, что где-то неподалеку от магазина лежали припасы. Скорее всего этот самый Джозеф не мог забрать их, раз записка оказалась в магазине. Могли ли забрать груз нападавшие? Да, если умели читать и обратили внимания на валяющийся на полу листок бумаги. Если нет, то они могли ничего и не найти. Сохранились ли припасы за эти годы, что прошли с нападения? Патроны и оружие, лекарства, если они там были, вполне могли. Значит, нужно пройтись вокруг, отыскать нужный пустырь, открыть этот трансформатор. Глава 5 и стих 18 - это наверняка из Библии, но что может это означать? Может быть, какой-то шифр? Внимательно осмотрев помещение, я понял, что в нем не осталось ничего полезного. Тогда я вышел на улицу и двинулся дальше вдоль ряда домов в поисках нужного пустыря. Не забывая, при этом, конечно же смотреть по сторонам. Пустырь действительно оказался через три дома от магазина, но не с той стороны, куда я пошел вначале, а с обратной. И металлическая будка трансформатора, от которой отходили провода, тоже была здесь. Я подошел поближе и увидел кодовый замок. - Книга Левит, глава пять, стих восемнадцать, значит, - проговорил я, подивившись тому, насколько странно прозвучал мой голос в полной тишине. - Ну, попробуем. Я принялся вращать барабанчики кодового замка и скоро набрал на них число пятьсот восемнадцать. Замок тихо щелкнул и открылся, я потянул на себя дверцу и увидел лежавший внутри армейский рюкзак зеленого цвета. К рюкзаку был приторочен обрез. Я поморщился. Конечно это куда компактнее, чем полноразмерное ружье, но в целом почти бесполезная штука. С одной стороны - огромный урон, если стрелять в упор. С другой - зверская же отдача и очень долгая перезарядка. В бою так себе, а из-за невысокой дальности поражения и на охоте не поиспользуешь. Впрочем, ничего, пригодится. Смотреть, что в рюкзаке я не стал, убедился только, что он целый, и ничего из него не вываливается, после чего закинул его себе за спину. Теперь нужно было найти выход из города, желательно не через то же место, через которое я вошел. Но не успел я сдвинуться с места, как что-то с силой толкнуло меня в бок. Я упал, и только потом почувствовал боль, которой прострелило левую сторону моего тела. Я прощупал пластины брони и с облегчением выдохнул: дырки не было, бронежилет рейнджера НКР сдержал пулю. Последнее, что мне было нужно - это получить пулю в брюхо, а потом медленно подыхать в корчах. Уж в том, что мне не найти в этих местах нормального врача, я не сомневался. Стараясь действовать незаметно, я опустил руку и дотянулся до набедренной кобуры. Расстегнув хлястик, я достал из нее пистолет. Когда рукоятка оружия оказалась в моей ладони я почувствовал себя гораздо увереннее. Кто бы там ни был бы, я смогу дать отпор. Тем более, что моя броня держит их пули. Это уже радует.  Хотя особо я на нее не рассчитывал бы. Да, жизненно важные органы защищены, но стоит мне получить пулю в голову, как все закончится. К тому же я не думал, что щитки смогут защитить мои руки и ноги. От ножа, зубов или случайного осколка, может быть, и спасут, а вот от пули. Скоро я увидел нападавших. Это была целая компания людей, одетых в кожаные куртки. Даже отсюда я разглядел, что куртки эти были щедро украшены металлическими клепками и костями. На плече одного из этих ублюдков даже был виден почти целый человеческий череп, торчащий, будто уродливая вторая голова. А вот вооружения их я не узнал. Отсюда их оружие выглядело так, будто кто-то примотал к грубо вырезанным из дерева ложам ржавые сантехнические трубы. Похоже, что и пробивная сила у их оружия была так себе, раз мой бронежилет выдержал. Хотя, черт его знает, каким патроном они по мне стреляли. Все-таки меня бросило на землю, а, значит, он был достаточно мощным. Я старался лежать неподвижно, чтобы они приняли меня за труп. Вот подойдут поближе, и тогда можно будет разобраться с ними быстро и эффективно. Я не был до конца уверен в своих боевых навыках, но ведь что-то тело, да должно помнить? И что-то подсказывало, что на незнакомой территории лучше всего будет подпустить их ко мне поближе, чем позволить погнать меня по руинам Солт-Лейк-Сити и, возможно, загнать в какую-нибудь ловушку. Уж эти ублюдки точно знают территорию гораздо лучше, чем я, я-то тут вообще в первый раз. Я дождался, пока расстояние между нами не сократится до примерно восьмидесяти футов, после чего резко перекатился, укрывшись за трансформаторной будкой. - Он живой! - заорал кто-то из устроивших на меня засаду. Но я уже успел высунуться из-за укрытия, прицелиться и утопить спусковой крючок. Пистолет привычно лягнулся в ладонь, все-таки навеска пороха в десятимиллиметровом патроне была порядочная. И рассчитывать на то, что кожаная куртка убережет от такой пули было несколько наивно. Один из налетчиков, тот самый, что носил на куртке человеческий череп, запнулся и упал. Остальные стали разбегаться в разные стороны. - Он убил Джеймса! - послышался громкий женский голос. - Он убил Джеймса, достаньте его! Надо же, одного из налетчиков звали Джеймсом. Обычное человеческое имя, а не собачья кличка вроде тех, к которым я привык. Я успел дважды выстрелить еще по одному из них, после чего снова укрылся, прижавшись спиной к трансформаторной будке. Со стороны налетчиков послышались выстрелы, но я почти ничего не боялся. Я был надежно укрыт трансформаторной будкой. А если они попытаются меня обойти, то я должен успеть выстрелить первым. Должен успеть, ведь я всегда стрелял первым. Мне вспомнился бой с бандитами, которые заманили меня в заброшенный дом. Они избили меня и попытались убить, но не знали о спрятанном на лодыжке пистолете. Там все и остались, кроме ребенка, который меня заманил, да и тому повезло, что последний патрон в барабане оказался осечным. Впоследствии я был рад этому. Оплошность не дала мне перейти черту, и оно и к лучшему, что все так закончилось. Но эти мысли были совершенно лишними сейчас. Я высунулся всего на мгновение, чтобы успеть заметить, как налетчики заняли позиции за укрытиями. Время было на их стороне, кто-то вполне мог обойти попытаться обойти меня с другой стороны и попросту расстрелять в спину. Все-таки налетчиков было много, а я один. Я пожалел, что у рейнджера НКР не было ни одной гранаты, пусть даже и самоделки из бейсбольного мяча, какие, бывало, использовались бандами Нью-Рино. Сейчас бросить бы хотя бы одну, заставить ублюдков броситься врассыпную из-за укрытий… Об этом оставалось только мечтать. Гранат у меня к сожалению, не имелось, а даже если они были в рюкзаке, который сейчас висел у меня за спиной, то вот времени копаться в нем не было точно. Высунув руку, я дважды выстрелил в сторону рейдеров, после чего повернулся и побежал в сторону угла ближайшего дома. - Он убегает! - послышался за спиной громкий крик, а потом голоса заглушили звуки выстрелов. Оставалось надеяться лишь на то, что из самопалов толком невозможно прицелиться. Нет, какие-то прицельные приспособления на них наверняка были, но они безнадежно уступали любому заводскому оружию. Тому же пистолету, который был у меня в руках, из него-то можно было уверенно стрелять до восьмидесяти футов. Не выбирать в какую именно часть тела, конечно, но ростовую мишень я всегда поражал уверенно, хоть у меня и не было практики стрельбы целых пять лет. Вот и сейчас я попал, причем убил или тяжело ранил двоих. Я забежал за угол дома, прижавшись к нему спиной. Эти ублюдки так в меня и не попали. Ну что ж, им не повезло. Теперь им придется либо пересекать пустырь с понятным риском для жизни, либо пытаться меня обойти. А пока они будут меня обходить, я могу сдернуть в любую сторону. Уж чего-чего, а улочек, чтобы затеряться, тут предостаточно. Привычным движением убрав пистолет в кобуру, я взялся за винтовку, которая все это время висела у меня на груди. Использовать незнакомое оружие было опрометчиво, к тому же я толком не знал, как его обслуживать, и ни разу не почистил за время перехода через пустыню, но сейчас автоматический режим стрельбы был для меня важнее. Я щелкнул переключателем огня. - За ним! - снова кричала женщина. Неужели среди этих налетчиков командовала баба? Вот ведь, бывает же такое. За время, проведенное в Нью-Рино, я привык, что женщины выполняли исключительно роль обслуживающего персонала. А в тюрьме, где я сидел, их держали в отдельном блоке. Я высунулся, вскинув винтовку к плечу и дважды утопил спусковой крючок, выпуская короткие очереди. Винтовку достаточно сильно подбрасывало вверх, но я пытался контролировать отдачу, и я у меня это вполне себе получалось. Двое из налетчиков, что бежали в мою сторону, упали. Еще один залег, а самому удачливому удалось занять позицию за моим бывшим укрытием: за другой стороной трансформаторной будки. Я тут же перевел прицел на залегшего и снова выжал слабину спускового крючка. Винтовка лягнулась в плечо и выплюнула еще одну короткую очередь. Рейдер как лежал, так и осел, будто мешок, полный браминьего дерьма. По мне снова стали палить. В этот раз всего из одного ствола, но я прекрасно понимал, что меня попросту отвлекают. Похоже, что остальные рейдеры решили обойти меня с другой стороны. Я развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть рейдера, вскидывающего к плечу свое самодельное оружие. Прицелиться я уже не успевал, поэтому просто бросился на землю, одновременно поднимая винтовку. Что-то ударило меня в грудь, и одновременно обожгло болью левую руку, которая тут же повисла плетью. Я коротко вскрикнул, больно ударился о землю, но все-таки довершил движение и навел ствол винтовки на подстрелившего меня рейдера. Зажал приклад подмышкой, чтобы придать оружию большую устойчивость и утопил спуск. Оружие качнуло, но первые пули все-таки достигли цели. Налетчик рухнул на землю. как подкошенный, из-за его спины тут же появился второй, но высунулся неудачно, попав как раз под уведенный отдачей ствол. В его туловище попало сразу несколько пуль, он споткнулся и, так и не успев поднять оружия, упал. Курок винтовки сухо щелкнул. Я расстрелял все патроны в магазине, а менять его одной рукой я не умел. Понимал, что нужно было научиться перезаряжать оружие да хоть зубами, пока была такая возможность, но вот как-то мне не повезло и умная мысль пришла в голову позже, чем было нужно. Тогда я отпустил рукоять винтовки, оставив ее висеть на груди, и снова выхватил из кобуры пистолет. Рука, которую я только что не чувствовал, резко запульсировала болью. По ней, пропитывая рукав пыльника, потекла кровь. Сжимая зубы от злости и боли, я поднялся на ноги и, пригнувшись, побежал к следующему дому. Развернулся, увидев, как из-за угла, за которым я только что стоял, появляется женщина, одетая в сплошную кожу так, как даже шлюхи в Нью-Рино не одевались, вскинул оружие и выстрелил. Один раз, потом второй. Не попал. Неудивительно, на ходу, да еще и когда руки качаются от вплеснувшегося в кровь адреналина. А вот женщина попала. Пуля прошла по внешней стороне бедра, и от этого я споткнулся и свалился на землю. Упал удачно, за ограждение, через которое только что перепрыгнул. Даже представлять не хочу, что было бы, если бы я упал на дороге. Пистолет перезарядить я не смогу. Сколько раз я выстрелил, четыре, пять? В любом случае, это означало, что у меня в магазине еще больше полдесятка патронов. Хорошо, что в армейских Кольтах такие большие магазины. Я высунулся и тут же юркнул обратно, потому что по ограждению чиркнула пуля. Похоже, что последний, а точнее последняя оставшаяся в живых из налетчиков горела желанием меня прикончить. Ничего удивительного в этом не было, ведь я только что убил целую кучу ее товарищей. Я глубоко вдохнул, задержал дыхание и закрыл глаза, в надежде, что мне удастся услышать звук ее шагов, но биение моего сердца заглушало все звуки. И тогда я решил рискнуть. Я скинул рюкзак, перекатился вдоль заграждения, повернулся и встал на четвереньки, после чего изо всех сил оттолкнулся от земли здоровой ногой и встал. Девушка отреагировала мгновенно и тут же высадила по мне с полдюжины пуль. И три пули попали мне в бронежилет, снова сбив меня с ног. Но до этого я успел трижды спустить курок. Девушка упала на землю. Кое-как поднявшись, я похромал в ее сторону, стараясь не особо налегать на раненую ногу. Конечно по уму первым делом нужно было перевязать ее, да и руку тоже, потому что от кровопотери уже начинало шуметь в ушах, но у меня не было никаких перевязочных материалов. Возможно они имелись в рюкзаке, но это я выясню уже позже. Сейчас я хотел узнать, что за ублюдки преследовали меня. Девушка была еще жива, но с первого взгляда было ясно, что ненадолго. Из ран на ее груди пузырилась пена, а изо рта вытекала тонкая струйка крови. Но в глазах ее не было ни боли, ни страха смерти, в них была только чистая и незамутненная ярость. - Вы кто такие? - спросил я. - На кой хрен вам сдалось на меня нападать? Девушка не ответила, только смерила меня полным ненависти взглядом. И если уж быть совсем честным, то я понимал, что заслужил эту ненависть. - Ты труп, - вдруг прохрипела она. - Безбожники найдут тебя и убьют. - Ты не права, - качнул я головой. - Если они попытаются искать меня, то найдут только смерть. Так же, как ты и твои дружки. - Да кто ты вообще на хрен такой? - спросила она. Но ответить на вопрос я уже не успел. Мне не один раз приходилось видеть, как люди умирают. Больше того, я много раз убивал их собственными руками. Этот миг почти не заметен, вроде бы вот перед тобой живой человек, а проходит мгновения, и вместо него остывающий труп. Сперва я подумал, было, что стоит уйти с места бойни, чтобы перевязаться в более спокойной обстановке. Но потом понял, что в этом нет никакого смысла, потому что преследователи в любом случае отыщут меня по кровавому следу. Поэтому я вернулся за ограждение, за которым только что прятался, открыл горловину оставленного там рюкзака и принялся искать, что-нибудь, что сможет помочь мне. Сверху были навалены пачки патронов двенадцатого калибра по двадцать пять штук в каждой. А вот дальше обнаружилась небольшая аптечка. Там и было все, что мне нужно: бинты, пинцет, ножницы и прочая ерунда. Я смочил рану антисептиком, быстро вскрыл пачку бинта и прямо поверх штанины перемотал ногу. Чтобы уйти отсюда пойдет, а там уже, в более безопасном месте перевяжусь по-нормальному. А вот с рукой все было куда хуже. Сжимая от боли зубы, я ощупал рану и понял, что пуля осталась внутри. И что еще хуже, вошла она как-то боком, разорвав ткани. Похоже, что отрикошетила от брони, разорвала рукав пыльника и только потом пробила руку. Черт. Это ж сколько на ней должно быть всякой дряни? Мне стало дурно. Но делать было нечего. Так или иначе, но пулю придется доставать. В рюкзаке нашлось четыре стимулятора, и это было хорошо, значит, я смогу восстановить кровопотерю, да и антибиотики, которые входят в состав этого довоенного лекарства тоже пойдут мне на пользу. Только вот никакого обезболивающего в рюкзаке не было. Ни морфина, ни таблеток. Даже бухла и того не было. Я вспомнил, как использовал в качестве болеутоляющих таблетки от табачной зависимости, которые нашел в одном из шкафчиков в заброшенном доме. А, значит, все придется делать наживую. Я стащил с себя пыльник, оставшись в одном бронежилете, сунул в зубы рукав, чтобы не переполошить криком всю округу, и пинцетом расширил края раны. В глазах потемнело от боли, но я упрямо лез внутрь, чтобы добраться до кусочка свинца, застрявшего в мышце. Когда я нащупал его, я уже не видел и не слышал ничего вокруг. Рукав пыльника сам собой выпал изо рта, и я завопил, что было мочи. Это было не просто больно, это было охренеть, мать его, как больно. Почувствовав, что я царапаю пулю пинцетом, я захватил ее и рывком выдернул из раны. Я думал, что это принесет облегчение, но стало только в тысячу раз больнее. На меня накатила тьма и тишина.