***
— Тень! — Нет… — Но там. — Я сказал нет. Ты слишком сильно наследил. Ему пришлось вмешаться, иначе равновесие пошатнулось бы. — Это всё Анахита виной. Если бы не она… — Она выполняла свой долг. Хранитель не имеет право вмешиваться. Наша главная задача лишь наблюдать во славу его. — Не начинай. Я знаю прописные истины. Но этот мальчик… — Ты и я прекрасно знаем. Его судьба неизменно связана с ним. Мы можем только наблюдать, в тяжёлую минуту подтолкнуть в правильную сторону. — Этого мало! Если всё так пойдёт и дальше, мы снова потеряем ключ. Тогда придётся ждать несколько веков, пока не явится новый скиталец. — Хватит! Ты слишком много говоришь, брат. Давай продолжим наблюдения. — Хорошо, брат.***
Первый населённый пункт я нашёл после того, как решил уйти в противоположную сторону от основной орды тварей и людской армии. Первый звоночек стал, когда стая стала медленнее двигаться вперёд, а вдали стали видеться шпили башен. Тогда я сразу понял, что тут меня ничего хорошего не ждёт, кроме крови и разрушения. Тогда было принято решение двигаться на юг, где примерно мог находиться ещё один не крупный город или захудалая деревня. Вот после недельного одинокого странствия я нашёл местных жителей этих окрестностей. Поселение оказалось не такое бедное, как могло показаться на первый взгляд. Бегала ребятня, гоняя мелкого поросёнка, по-хозяйски передвигая ластами шагала гусиная стая к ближайшему водоёму. Неподалёку от пастбища паслись рогатые. Во всей этой какофонии звуков раздался душераздирающий глотку петушиный крик, повествующий о новом дне. Кое-где проклёвывались человеческие силуэты, выбирающиеся из своих домишек. Всего в деревне находилось три десятка домишек, в каждом из которых кто-то да жил. После долгого путешествия мне ох как хотелось оказаться в тёплом помещении среди горячей еды и крепкого пойла, окунуться в мягкую постель и проспать два дня подряд. С этой целью я двигаюсь в сторону выделяющегося из всех домов трактира. Там по идее уже должны были начать готовить завтрак. Пройдя всего полпути и оказавшись в центре поселения, меня резко окружают десяток вооружённых баб, тыкая в мою сторону всем чем можно ранить, начиная от простых вил и заканчивая мотыгой. Уставший, измождённый путешествием, я с безразличием двигаюсь дальше, как тут же попытались меня остановить, нанизав на вилы. Отхожу в сторону, пропуская через себя горе-защитницу. — Стой, чужак! Только двинься снова! Я за свои действия не ручаюсь! — выкрикивает на панической нотке одна из десятерых баб. Я останавливаюсь, смотрю на валявшуюся в грязи напавшую на меня женщину сухим взглядом. Убеждаюсь, что мне ничего не угрожает, продолжаю притворяться статуей, наблюдая за бесплатным представлением. — Клара, зови атаманшу. Сообщи, у нас чужеземец. Пускай решает, что с ним делать. По его виду, у нас нет никаких шансов. — Одна из молоденьких рыжих кивает, бросает свой инструмент для работ по земле и стремглав бросается в сторону, где находилась таверна. — Ну, девоньки, давайте покажем этому чужаку, из какого теста мы сделаны, — воодушевлённая валькирия приготавливается напасть на меня, как тут же была остановлена самой старшей в этой группе. — Угомонись, егоза. Это тебе не простая шайка разбойников, а настоящий воин. Только взгляни на его шрамы, украшающие руки и лицо. Такое возможно лишь в двух случаях: либо он вернулся с войны, либо язычник. Подсказывает мне моя интуиция — он и то, и другое. — Слышь, парень. Если не будешь дурковать, мы не станем на тебя нападать. То, что было сейчас, так это Соня дура безголовая. Она всегда в начале действует, а только потом думает. — после слов старшей из группы я сажусь на землю, подбираю ноги под себя, принимая выжидающую позу. Пять минут, столько потребовалось самой молодой девушки вернуться не одной. За ней следом шла седовласая женщина старше всех присутствующих, с волевым лицом и мудрыми сапфировыми глазами. Она внимательно изучает меня, даже не переспрашивая, кто перед ней сидит. Секунд восемь, щелчок пальцами, предзнаменующий остальным вольность. Женская дружина расслабляется, часть из них разбегается по своим делам. Другая встаёт за спиной атаманши, выжидая дальнейших её решений. — Как тебя зовут, юный Зерриканец? — разбивает тишину осуждения. — Хантер. — Скажи, с добром ты к нам иль со злыми умыслами? — Вода, еда, очаг, тепло и отдых. Эти пять причин, которые заставили меня сюда прийти. Если ваша община сможет всем этим меня обеспечить, я не останусь в долгу. — Сбоку что-то звонко звякает. Это послужило точкой столкновения новых переговоров. — Будет тебе вода, еда, очаг и отдых. — сообщает она. Развернувшись, атаманша хотела было двинуться обратно, но останавливается перед молодой рыжей девушкой. — Клара, вот и настала твоя очередь. Ты больше всех жаловалась, потому он под твоей опекой. Обеспечь его теплом. — От слов главы девушка покраснела. Как только вся процессия нас покинула, остались только я, сидящий на земле, да смущённая девушка, скрывающая лицо под прядями. Рыжая смогла прийти в себя только через десять минут. Она всё это время бранила свою главу и проклинала за несправедливость. Только выговорившись она успокоилась. — Как я могу к вам обращаться? — более мило обращается она ко мне. — Хан, либо Хантер. К тебе? — Клара. Если будет тяжело, тогда просто Рыжая. Пойдём. Я покажу, где ты будешь жить, — она не стала меня ждать, а сразу же двинулась в сторону центра поселения. Недолго мешкая, выпрямившись, я двигаюсь следом, не упуская её из виду. Выбор маски хладнокровного молчуна оказался самой лучшей идеей. За проведённое тут время я уяснил для себя только одно: никогда не открывайся никому, всегда держи маску. Если не вышло с одной, тогда пробуй другую. С помощью проб и ошибок можно найти идеальную личность для этого мира. Такая вот маска потихоньку стала подходить для этого места. Я избавился от лишних проблем и разговоров, давая всему идти своим чередом. Это сработало, я практически не напрягаясь получил то, что хотел. Осталось только поработать ещё чуть-чуть над образом, убрать острые углы, и тогда этот мир примет меня. В задумчивости мы наконец-то подошли к небольшому домику. Рыжая останавливается у входной двери, по-видимому что-то решает для себя. Оборачивается немного смущённая. — Это будет мой первый раз. Прошу… — она замешкивается, понимая, что торопит события. — Забудь, — отворачивается и открывает дверь. Не успел я понять, о чём она, как Клара тут же пропала в чертогах своего дома. Как странно, о чём она сейчас говорила? Её первый раз. Слова атаманши «Настала твоя очередь. Ты больше всех жаловалась, потому он под твоей опекой. Обеспечь его теплом». Они так со всеми гостями поступают? Отдают на обеспечение чужого для себя человека? Не боятся, что чужак может оказаться ещё той сволочью и убьёт своего благодетеля? Хм… Может, я глубоко ошибаюсь, это традиция для поселения, приглашать гостя в дома, а я своей нерешительностью могу обидеть хозяина. Лучше пока понаблюдаю, если почувствую странность, тогда начну действовать. С этой мыслью вхожу следом за девушкой, где меня ждал очаг, сытый накрытый стол, большая кружка пенного и долгожданный отдых. Снаружи домик казался однотипный, не отличающийся от других, обычных из бруса. Касаемо внутреннего отдела, то тут местные не мелочились: разрисованные стены, в каких-то частях даже имелись ручной работы, вырезанные из дерева фигуры-изображение лесных обителей, держащих столешницу, ручки полок и тому подобное. Оглядевшись по сторонам, я убедился, что мы тут одни и опасности можно не ожидать. Клара закончила сервировать стол приглашающе и хлопает по деревянной скамье, подзывая меня к себе. Недолго думая, глазами обнаруживаю умывальник, который состоял из глубокой чаши со странным стержнем, торчащим из днища. С помощью проб и ошибок я смог быстро найти ключик к этому устройству. Всего лишь нужно поднять этот штырь наверх, и прямо из щелей пойдёт вода. Как только он возвращается на своё прежнее место, вода останавливается. Умывшись и сняв корки грязи с лица, я стал походить на нормального человека. Рыжая оценила мой шаг, немного расслабившись. Когда я более-менее привёл себя в порядок и сел рядом с ней, тут же был атакован вопросами: — Хантер, скажите, вы правда из Заррикании? По вашему внешнему виду не скажешь, что вы зарриканец. Но шрамы… — Вы правы, я с Континента. Всё, что сейчас видите, это закалённое боем тело и признание. Остальное вам лучше не знать, — сразу ставлю точку. Мне честно не хотелось развивать тему, потому решил сразу уклониться от дальнейших расспросов. Клара даже не обиделась, нормально восприняла. Молча стали принимать пищу, получая удовольствие от еды. Давно я так не отдыхал душой и телом, когда не нужно каждый раз отвлекаться на каждое шуршание листвы или хруст веток. Я наконец-то мог спокойно вздохнуть и подумать о чём-то посторонним. Например, какие у хозяйки красивые огненные волосы, а само тело тонкое, пышная грудь, аккуратные талия. Видно красавица ухаживает за собой и следит за телом, не даёт себе распуститься, как это стало с одной из моих знакомых на телеге. Та вообще занимала полтора раза больше места положенного для возничего. Как там сухощавый муженёк помещался ума не приложу. По всему выходило его должно было при каждой кочке скидывать на обочину или местную канаву, тут ему удавалось усидеть на месте, ещё получать попутно тумаков от милой. Представляя мысленно эту картинку, улыбаюсь сам себе. Как это интересно выходит… Моя эмоция не прошла мимо хозяйки. Она смотрит на меня миловидным личиком и с таким взглядом, как смотрят охотницы на свою добычу. — Вы не такой простой. Как орешек, хладнокровный снаружи, но при этом мягкий внутри. Зачем вы скрываете себя настоящего под этой маской отчуждения? Ведь быть естественным куда лучше, чем обманывать себя, — невзначай проводит рукой по моей ноге. Вот чертовка, пытается раскусить меня. Я тоже молодец, взял и расслабился перед ней. Ведь должен понимать, что тут нахожусь не один. Это значит нельзя расслабляться, иначе мною спокойно воспользуются или ещё хуже. Сухо смотрю на собеседницу, теряя любой интерес с ней разговаривать. Убираю её руку от своей ноги, молча благодарю её кивком и выхожу из-за стола, отправившись к местному колодцу, где в первую очередь хотел снять себя всю налипшую в пути грязь. Клара растерянно хлопает глазами, не веря происходящему: она думала, что поступает правильно, но на деле сама не заметила, как совершила грубую ошибку, когда решила перейти на более тесный контакт в виде физической близости. Это оставлять так просто нельзя, иначе все, кому не попадя, станут тобой управлять как какой-то марионеткой. С меня этого хватит, наигрался в куклы. Не дам какой-то девчонке собой манипулировать. Лучшим решением будет на время покинуть её компанию. Пускай хозяйка подумает, чем же мне она не угодила, авось придёт к какому умозаключению. Следующие несколько минут я искал источник воды. Колодец оказался общественный, и меня просто не допустили своими взглядами две стоящих на дежурстве воительницы. По виду их только недавно поставили сторожить стратегическое место в деревне. Пришлось искать альтернативу, и такая мне попалась скоро. Мне молча указали одним лишь взглядом, куда идти. Проследив за взглядом, обнаруживаю местную речушку в нескольких сотен шагов от населения. Кажется, это место считается главным источником для бытовых нужд. Прямым ходом направляюсь в сторону местной речки, где стал снимать себя провонявшую кровью, а потом снаряжение. Я удивлялся выдержке Клары, с ней рядом сидело вонючее существо, по-другому я не могу себя называть, ело с ней с одного стола, а она ни разу не сморщила носик от отвращения. Мне было бы самому противно, если ко мне за компанию присела чушка. Непонятно откуда взялось это чуждое мне чувство брезгливости, теперь буду стараться каждый раз приводить себя после долгих походов в божеский вид, начиная прямо с этого дня. С этими мыслями раздеваюсь догола и прыгаю в речку, уходя под воду. Полоскаюсь несколько минут, увлёкшись, я не замечаю, как кто-то ко мне присоединился в купании. Неизвестный подплывает со спины и чуть не оказывается тут же замороженным трупом. Мне удаётся сдержаться, не давая главному узору активироваться. В спину упираются два мягких шарика, что служит сдерживающим триггером от рефлекторного осушения. — Какой ты странный… — слышится знакомый голос. — Секунду назад ты был готов убивать, но сейчас я не чувствую в тебе опасности. — Её нежные руки текут вперёд, исследуя рельефы моего тела. — Хорошо сложен, но не так как заррикацен. Их тренировку куда гуманнее, чем твои. Много шрамов… Ты прошёл через горнило тварей и людей. У тебя было много битв, которые ты хотел избежать. Но каждый раз она находила тебя, и даже один раз ей удалось получить твою душу. Вот только ты снова ускользнул от неё, — шаловливые пальчики атаманши проходятся по главному узору на затылке. — Тебе пришлось заплатить огромную цену за силу, — она отступает, рукой поворачивает меня к себе. — Твоя маска… Говорят, что у каждого три лица: первое мы показываем миру, второе — близким и друзьям. Третье вы никогда не покажете никому. Оно и есть истинное отражение того, кто вы есть. — Какую из двух я сейчас вижу? — Попробуй догадаться. Уверяю, я тебя не разочарую. — Нежные касания заставляют всё моё тело содрогнуться. Атаманша продолжает водить по моей груди шаловливыми пальчиками. — Советую вам перестать заигрывать со мной. В худшем случае вам не понравится то, что я сделаю, — с холодом в голосе предупреждаю её. Она не послушалась, продолжила свои игрища. — Ну почему ты холоден ко мне? Я ведь не хуже этой простушки Клары. Моя грудь не хуже, — атаманша демонстративно обхватывает их, чуть выставляет вперёд, показывая пышный объём с розовыми сосками. — Все мужчины всегда уходили от меня удовлетворёнными, потом снова шли ко мне, как пчелы на мёд. Вот только я им давала отворот-поворот, от чего бедолаги страдали от безответной любви. У тебя есть шанс попробовать запретный плод. — Не играй со льдом, атаманша. Я реально не выдержу. Тогда сама пожалеешь об этом, — в моём голосе отражаются угрожающие нотки. — Какой ты страшный, — наигранно произносит она, отойдя от меня. — Чем невиннее жертва, тем интереснее с ней играть. Я отпущу тебя. На этот раз, — развернувшись она с грацией кошки идёт к берегу. Выбравшись, к ней из теней деревьев выходит тройка молодых девушек. Каждая из них держала в руках отдельный элемент одежды. Потребовалось всего несколько минут, чтобы облачить атаманшу во всё белоснежное. Как только она оказывается одетой, поворачивается ко мне, мажет своим взглядом. — Надеюсь ты примешь правильное решение. После ухода атаманши я до сих пор оставался в напряжении. Сколько не пытался себя успокоить, мужское естество просто разрывало на части. Ей удалось застать меня врасплох, от чего мне становилось с каждой секундой хуже. Она знала, куда нужно бить, чтобы заставить других подчиниться себе. Вот только меня не так легко сломить своей воли. Я прошёл через множество испытаний, и это… Да кого я обманываю! Эта сучка сломала меня, даже не постеснялась. Мля-я-я… Вот что теперь прикажете с этим делать. Зудит неимоверно, хоть сам себя, но я не опущусь настолько низко. Так! Где эта Клара? Она проявляла ко мне интерес. Будет ей ответный с моей стороны, так просто не оставлю бедняжку одну. Вылезаю из реки, споласкиваю одежду и напяливаю её на себя. Мокрым шагаю в сторону деревни. Проходит несколько минут, и я замечаю завистливые взгляды разных женщин и девушек. Все просто разрывали меня на части, от чего мне становилось только хуже. Я мог в любой момент схватить любую из них и просто опорочить перед всеми. Но сила воли и мужская гордость не позволяли мне причинить слабому полу вред. Я кое-как добрался к избе Клары, меня уже ждали. У входа стояла в чем мать родила рыжеволосая с веснушками на лице девушка. Она манит меня своим указательным пальчиком к себе. Такого зрелища я не ожидал увидеть. Я, честно, старался сдерживаться, но однажды опробовав женское тело, становишься рабом их чар. После небольшого воздержания хотелось как можно скорее завладеть телом этой девушки. Она со своей стороны была даже не против этого. Наоборот хотела, чтобы я схватил её, как хищник свою жертву, и завладел ею. Мгновение — я снимаю себя одежду, даже не обращая внимания, что нахожусь во дворе. Грубо хватаю Клару, забрасываю на плечо. Она издаёт неожиданный писк. Войдя внутрь, глазами нахожу комнату, откуда выходила Клара после переодевания. Вышибаю дверь и сразу вижу большую кровать. Подойдя к ней, бросаю свою жертву на неё. Раздаётся снова писк, а затем безудержное рычание. В ответ от меня также исходит звериный рык…***
«Баазар» «Совет пяти кланов» — Вы отдаёте себе отчёт, какой вред нанесли своими действиями? Если в ближайшее время его не вернуть, Зарриканию захлестнёт народная волна недовольства, которая может перерасти в бунт. Тогда клановые междоусобицы покажутся вам обычной детской забавой. Клан когтя выдвигает на голосование… — Погодите минутку, советник главы клана когтя. Давайте для начала мы послушаем других. Ведь у нас справедливый совет, а не сброд на рынке. — перебил его представитель из клана хребта. Молодая, совсем юная девушка, которой не дашь и четырнадцати лет, оглядывает всех присутствующих. Это не понравилось представителю когтя, он сжимает губы в тонкую нить, но решает промолчать. Он понимал, ему не тягаться с девкой, которая является дочерью вождя чужого для него клана. — Я соглашусь с Элизабетой Тёрнер из клана хребта. Нельзя делать поспешные решения, не обсудив детали. В худшем случае мы можем совершить ошибки, которые впоследствии аукнутся нам втрое, — поддерживает свою юную союзницу клан клыка. Молодой человек не старше собеседницы из хребта подмигивает ей. Все по секрету знали, как парень влюблён в прекрасную Элизабет и старался всегда быть на стороне чужого для него клана. Он просто души не чаял в ней, ему только дай повод лишний раз покрасоваться перед дочкой вождя. Сам же являлся племянником главы клыка, который не очень одобрял интересы пацана, но не препятствовал ему, давая свободу выбора. Лучше контролировать свободного человека, чем злого, который может в любой момент взбрыкнуть. Сейчас молодой представитель клыка души не чаял, что наконец-то мог лицезреть ту, в которую в по уши влюблён. — Я поддерживаю господина Арлона в этом вопросе. Нельзя позволить нейтралам уничтожить стоящий уже несколько поколений устой. Их шаги к свободе от тирании кланов и оков заставляют мелкие общины и побочные ветви поднимать головы на главные ветви. Сейчас нам удаётся их усмирить, закидывая обещаниями и пропагандой, заявляя, что это всего лишь очередной обман и их ничего хорошего не ждёт в будущем. Но если так продолжится, при этом ничего не будет меняться, они просто перестанут нас слушать. Потому я поддерживаю господина Оркуса. Нужно вывести на голо… — Может мы прекратим действовать бездумно, юный воин Алексайн? Я понимаю вашу озабоченность, но любая поспешность может привести к неизвестным переменным. Лучше сейчас нам обговорить множество нюансов, которые могут ждать нас в будущем, если мы сделаем поспешные решения, — подаёт голос клановая из сердца, самая старшая из присутствующих. Она являлась правой рукой самой главы кланы. Вся четвёрка подростков смотрит на пятую, более опытную и уважаемую представительницу совета. Каждый из них когда-то да встречался с ней на разных мероприятиях в резиденции клана. Потому много слышали о её остром уме и одержимости клана. Она готова вцепиться в горло в любого, если тот перейдёт ей дорогу и интересам сердца. Оглядев присутствующих, она задерживает свой взгляд на молодую парочку. Клык и хребет самый влиятельный и сильный клан, если они объединятся браком, тогда шаткое положение сердца пошатнется ещё сильнее. Их влияние ослабнет, никто более не станет прислушиваться к ним. Такого Региона не могла допустить. Пускай ей придётся замарать руки в детской крови, но она не позволит своему кланы уйти на второй план. Клан сердца будет вечно править Зарриканией, а в будущем и всем миром. Остро посмотрев на присутствующих, Региона изрекает свой план, а затем, не слушая возражения влюблённой парочки, выдвигает на общее голосование своё предложение. Ей было всё равно, как претенденты на места глав проголосуют, это лишь формальность. Она хотела увидеть, кто до сих поддерживает её клан, а кто против них. Какое было её удивление, когда все четыре клана проголосовали за. Региона скептически отнеслась к их решению. «Лицемеры и трусы. Но при этом у них есть задатки разума. Это и делает их наследниками клана. Они не дёргают усы дракона, а просто приспосабливаются к неизбежному. Я запомню каждого из вас, когда настанет день, каждый получит по заслуги», — мысленно проговаривает она, притворно улыбаясь и благодаря за поддержку. Вот только Региона не знала правду. В то же время четыре лидера главных кланов начали играть свою игру, объединившись против главного конкурента.***
«Деревня в чаще леса» Эту ночь и часть дня я никогда не забуду. Я понимал, что девушки, у которых ни разу не было мужчин, не особо опытны в этом процессе. Но Клара превзошла все мои ожидания. Жрицы любви позавидовали бы её мастерству, как ловко она двигалась в кровати и позволяла себя изгибать, как мне хотелось. А как целовалась! Боже, такие сладкие губки просто таяли от прикосновений. Я просто не мог насытиться этой девушкой, я всё продолжал и продолжал наслаждаться ею, пока в один прекрасный момент тьма не забрала меня в свои объятия. Проснувшись, я обнаружил себя один в постели. Рыжей бестии не наблюдалось, а сил после бурной ночи совсем не осталось. Меня можно прямо сейчас брать тёпленьким, я даже сопротивляться не буду. Это меня напрягало куда больше, чем отсутствие моего снаряжения. Как за такой маленький период времени я мог утомиться, будто снова схлестнулся с полчищами гулей? Тут дверь комнаты отворяется, внутрь входит Клара, как блаженная кошка, объевшаяся сметаной, приветствует меня она: — Доброе, Хантер. Вижу ты полон сил. Завтрак, баня или может я.… — многозначительно намекает, проводя ладонью груди. Я судорожно сглатываю, зацепившись взглядом за её прелести. Мужское естественно вопило вовсю, подталкивая меня к верному решению. Вот только у тела было совсем другое мнение об этом. Оно подсказывало мне, этот раз я могу не пережить. Пришлось прислушаться к нему в этот раз. Я головой понимал, это очень странно после бурной ночи меня так подкосило. Раньше с Рату или с Милианой меня так сильно не утомляла ночь, а наоборот расслабляла, я чувствовал себя бодрым и свободным. Казалось, все свои переживания с проблемами я разделял со своей партнёршей. Но в этот раз совсем по-другому, не так всё радужно, и это меня сильно напрягает. Если это всего лишь в первый и последний раз, тогда ладно, а если наоборот, на постоянную основу, тогда самое лучшее времяпровождение по вечерам может стать очередной рутиной без удовольствия и расслабления… Такие мысли бросали в холодный пот. Хозяйка заметила, как я странно стал себя вести. — Хан, успокойся, я пошутила, — невинно произносит она. — Мне просто захотелось немного подурачиться. Завтрак уже готов, а баня будет чуть позже. Твоё снаряжение я подобрала и почистила от остатков крови и запаха гулей и трупоедов. Завтрак на столе, как только будешь готов. Также атаманша просила тебя к ней зайти, — тараторит она, быстро ретируется, оставляя меня одного. В конце слышатся удаляющиеся шаги и скрип закрывающейся двери. Как неожиданно. Клара резко сбежала, даже не дала мне слова сказать, будто чего-то испугалась. Я, конечно, понимаю, что лицом не вышел, но зачем так буквально воспринимать меня. Может… Погодите? Что она говорила про снаряжение… Почистила от крови и запаха. Но я ничего не говорил про это. Откуда молодой девушке знать, как пахнет мёртвый гуль и тем более трупоед? Предположим, в деревню наведываются вышеупомянутые, но она чётко сказала, чей запах больше выделялся. Она полностью права в своих догадках, совпадение? Не думаю. При прорыве через кольцо тварей я сильно испачкался их кровью и внутренностями. Догадаться, кому она принадлежит, не так легко. У каждого порождения магии есть свой запах. Как Кларе удалось различить, кому она в основном принадлежала? Пролежал ещё с часу с этой мыслью прокручивая все варианты, пока не отмахнулся от неё. Главное зафиксировал странность и буду держать её в голове. При первой же аномалии развития событий начну действовать. Пока нужно всё оставить как есть, не давая противнику лишнего повода усомниться во мне. С этим решением я вылезаю из кровати, провожу несколько физических упражнений, давая организму проснуться, надеваю своё снаряжение и проверяю, ничего не пропало ли из моих запасов и подсумок. Наглядно всё находилось на своих местах, также оглядел ариты. Парные серповидные клинки всё также верой и правдой исправно мне служат, кромка лезвий ничуть не затупилась после битвы с ордой. Интересно посмотреть, удалось ли защитникам города удержать стены и не позволить тварям заполонить кварталы и улицы мирных жителей. С отвлечённой мыслями я покидаю здание, где меня ждала рыжая. Клара прилежно сидела на лавке, уставившись на чистый небосвод. Под лучами светила и порывистым ветром волосы Клары резвились подобно язычком пламени, а веснушки, как маленькие угольки, красили её миловидное личико. Я сам не заметил, как завороженный любовался ею, а моё мужское естество снова схлестнулось с разумом. Мне хотелось снова схватить, разорвать на ней одежду и полностью завладеть, и плевать, что со мной будет. Ради такой красоты не жалко и… Жизни… Как только я произнёс в голове это слово, меня будто обухом по голове огрели. Просто из ничего мне захотелось отдать свою жизнь ради мимолетного удовольствия. Проклятье! Второй раз, это уже не случайность. В начале в реке, атаманша пыталась меня соблазнить, а теперь снова. Будто они специально воздействуют на менталь… Вот чёрт, я ведь больше не защищён от воздействия на разум. Сейчас любой менталист может вбить мне в голову всё что угодно, я как собачка буду прыгать под их дудку. Проклятие, а как защититься от этого я просто не знаю. Меня этому никто не учил… Теперь, когда мне стало ясно, из-за чего я стал себя так странно вести, переговоры пойдут совсем по-другому. Ариты оказываются в руке, делаю себе надрез на предплечье. Боль частично возвращает мне контроль ситуации и благодаря этому я действую, не задумываясь о последствиях. Рывок — хватаю Клару за волосы, тяну назад, а затем подставляю серп к горлу. — Даю первый и последний шанс. Убери от меня свои чары, либо я перережу тебе горло. У тебя три секунды, — шиплю сквозь зубы, начиная считать. Она взвизгивает больше не от боли, а от неожиданности. — О чём ты говоришь? — Клара пытается притвориться дурочкой, как воздействие очарования на меня усиливается. Этой попыткой она совершила огромную ошибку. Арит у горла медленно начинает разрывать её плоть. Тело Клары изгибается дугой, она попыталась вырваться, я цепляюсь сильно в её волосы. Я хотел бы всё сделать быстро, но её попытка очаровать меня замедлили. Если бы не это, то Клара давно уже лежала без головы. Да и мне не хотелось убивать такую красоту. Но другого выхода я не видел из этой ситуации, каждый раз, как я вижу Клару, мне хочется её тело до безумия. Сопротивление с её стороны становилось всё меньше. Арит потихоньку делал своё дело, ещё несколько секунд, и я закончил бы своё движение, полностью освобождая выход для крови. — Хватит! — раздаётся голос из-за спины. Вполоборота кручу голову через силу воли, чтобы взглянуть, кто же к нам пожаловался. — Отпусти нашу младшую сестру. Мы не станем тебя убивать, — произносит одна из множества девушек, выйдя вперёд. — Пускай она уберёт от меня своё проклятие! — рявкаю в ответ. Арит в руках начинает ослабевать. Эти слова дались мне куда тяжелее, чем простое удерживание пленницы. — Она… — пытается что-то сказать самая смелая из них, но голос подаёт лидер общины: — Я понимаю твоё негодование, Хантер. Клара, отпусти его. Сейчас ты не контролируешь свою силу, от чего человек раскрыл тебя. — Клара смотрит в сторону, где примерно раздавался голос атаманши. Потребовалось всего пару секунд, чтобы я почувствовал полное облегчения. Зуд прекратился, мужское естество перестало кипеть подобно воде в котле. Теперь я мог трезво думать и размышлять. Освободившись, я не стал отпускать Клару, но арит убрал от горла. С горла жертвы потекла тонкая ниточка крови, а затем рана на шее стала заживать, причём так легко, будто я не ранил её. — Отпусти нашу сестру, и мы просто поговорим, — спокойным тоном сообщает мне атаманша. — Где гарантии?! Как только она окажется на свободе, вы не наброситесь на меня всем скопом, или, ещё хуже, не попытаетесь использовать своё проклятие? Нет. Пусть пока побудет моей пленницей. Она гарант моей безопасности и переговоров. — Как интересно… Ты первый, кто смог увидеть истину. Даже сопротивлялся, — она глазами указывает на мою рану. — Значит, боль. Верное решение, это помогло тебе на время выйти из-под чужого влияния. Это не панацея, тебе с трудом удалось удержать себя. Похвально. Но сейчас у тебя нет шансов против нас, а тем более меня. Вся община резко изменилась. Пелена красоты, что их покрывала подобно туману, стала спадать. Кожа у всех потемнела, а у других наоборот посветлела, потеряв привычный человеческий оттенок. Тела и лица украсились татуировками и узорами различными красками. Лишь у атаманши узоры на теле светились, двигались в такт биения сердца. Но не это меня смутило, а их происхождение: козьи ноги с копытцами до примерно середины бедра, хвосты с кисточками и рога. У всех присутствующих, у атаманши особенно, были большие рога, закрученные, как у баранов. На всех практически отсутствовала какая-либо одежда, грудь полностью оголена, а вот низ прикрывала тонкая вуаль, через которую невооружённым взглядом можно всё увидеть. Первые, о ком я подумал, были сатиры, но потом я отмёл это предположение, добавив такой момент как очарование. Тогда мне получилось сложить два плюс два и вышел суккуб. Известно о них не так много. Суккубы — родственные бесам, сильванам и чертам реликты Сопряжения Сфер. Суккубы почти во всём выглядят как молодые привлекательные девушки. В принципе, суккубы не опасны для людей — ими движут похоть и вожделение, а потому они не нападают, а ищут любой возможности заняться сексом с самцами многих разумных видов: людьми, эльфами, даже высшими вампирами — и, пожалуй, не желают причинить им вред. Тем не менее через физическую близость они питаются жизненной сущностью партнёра, что вызывает истощение разной степени в зависимости от самого мужчины, а после достаточного количества встреч это может закончиться для него летальным исходом. Их сейчас так редко можно встретить на пути, а тут на тебе, угораздило наткнуться на целую общину. Вот сейчас одна из них у меня в руках, а вокруг меня толпа этих парнокопытных смотрит с осторожностью. Видимо боятся за свою младшенькую, не делают резких движений в мою сторону. Держа рыжую за волосы, не замечаю никаких изменений. Она не стала похоже на других, потому… — Не удивляйся… Она прошла только инициацию. До полного перевоплощения нужно время и много мужской эссенции. Сейчас она беспомощна и не может контролировать свою силу. Как ребёнок с мечом, который неумело обращается им, так наша младшая сестра. Позволь мне помочь ей обуздать силу. Иначе она навредит вам обоим. — В словах атаманши я не почувствовал угрозы, а интуиция молчала. Мне до последнего не хотелось верить ей, но ситуация требовала действий. Если это правда… Гулья отрыжка, почему я снова оказался в такой ситуации! Каждый раз, когда я начинаю всё сначала, я натыкаюсь на новые проблемы. Где я успел нагрешить?! Бездна, когда же закончится это чёрная полоса и настанет белая. Смогу наконец-то спокойно отдохнуть от всего этого гулья дерьма! С каждым биением сердца я накручивал себя, забивая голову всякой ерундой, не нужными мыслями. Настолько мне всё это надоело, я отбросил девку назад, арит убрал в ножны. Очарование, что должно было меня подкосить, прекратило действовать на меня. Широким шагом двигаюсь вперёд, подобно кабану через преграду. Суккубы напрягаются, копытами, стали угрожающе натирать землю под собой. Атаманша наоборот спокойная, провожает меня взглядом, пропуская пройти дальше. — На тебе кровь нашей сестры. Я закрою глаза на это. Отпущу тебя. Но ты будешь нам должен, зарриканец, — сообщает она мне в спину. Пять тактов сердца, и лидер Суккубов чувствует прохладу. Выдыхает пар изо рта, она обескураженная поворачивает голову в сторону парня. Расстояние, которое их отделяло, покрылост коркой льда, а копытца уже покрывались инеем. Она ощутила, как сам хлад из легенд достал её до самых костей. Забытое чувство после долгих лет вернулось из глубин сознания. Тревога сжала холодными тисками сердце, а страх охватил душу. Она почувствовала смерть, что Дамокловым мечом нависла над ней. Ей стоило много усилий, чтобы не спровоцировать того, кто может одним лишь взглядом заморозить саму душу. — Сын хлада… — произносит атаманша, выпуская клуб пара изо рта.