***
— Тень, мы не успели. — Знаю. — Что нам теперь делать? Ведь он не оставит это так просто. — Знаю. — Тень, мы не можем сидеть тут сложа руки. Это анима в опасности. Без поддержки «Дыхание луны» его просто уничтожат. — Знаю. — Позволь мне снова. — Нет. — Но… — Ты вмешался, из этого ничего хорошего не вышло. Я, хранитель тёмного естества, запрещаю. Ты получил своё наказание. Наша задача наблюдать. Любое вмешательство лишь сломит цепи судьбы, связывающие его с тем миром. Мы ничего не можем сделать без прямого приказа старшего. Лишь его тень может дать нам знак, когда вмешиваться. — Тень, ты…. — Не думай, что я немногословен, брат. Мы с тобой одно целое. Вот только ты всегда рвёшься туда, куда тебя не просят, когда я рационально выбирал. Думал за нас двоих. — Те… Брат, я… — Наблюдай за ним, пока я буду разгребать твои последствия. — Хорошо, брат.***
Очнулся я резко, глотая воздух ртом, будто выброшенная рыба на берег. Тело просто разрывало на части. Каждая клеточка ныла в агонии. Меня всего трясло, тело горело, как в адском котле. Но больше всего досталось моим костям: их будто перемололи в мелкую стружку, потом кинули в жаровню и, подобно кузнечным заготовкам, выплавили их заново, затем вернули каждую на своё родное место. Это боль просто сводила меня с ума. Любой на моём месте уже давно умер бы от болевого шока. Боль — неприятное или мучительное ощущение, переживание физического или эмоционального страдания, служит защитным сигналом реального или предполагаемого повреждения тканей или психологического неблагополучия. Также боль может быть вызвана нарушениями в работе нервной системы. Боль хлестала по нервным окончаниям, но спецобучение, поставленное Орденом, позволило взять её под контроль и загнать под тяжёлый гнет подсознания. В конце концов, боль — это всего лишь сигналы мозгу о том, что телу приходит пиздец. А что он приходит, я и так знал. Где-то мне попалось утверждение, что боль — неприятное сенсорное и эмоциональное переживание, связанное с истинным или потенциальным повреждением ткани или описываемое в терминах такого повреждения. Заумное разъяснение того, что нервные окончания орут мозгу о своих повреждениях. Эмоциональная боль другая, но от неё труднее избавиться. Зато и ту, и другую можно приглушить отвлечением, либо воспользуюсь тем, что я тренировал в себе. Вот только я почему-то до сих пор держался. Возможно это сопровождал мой высокий болевой порог, который я выработал, используя КВС. Именно используя Вегетативную систему в боях я мог спокойно управлять нервными окончаниями, таким образом блокируя боль в самом его зародыше. — Живой? Живой! Слава дракону единства. Он жив! — раздаётся счастливый голос девушки. Она, не думая о моём состоянии, бесцеремонно переворачивает меня на спину. Это было роковой ошибкой. — Мля-я-я-я! — выкрикиваю, выгибаясь дугой. Боль просто сжала моё естество в кулак. Перед глазами всё меркнет на мгновение. Даже попытки убрать её в самые глубины сознания и использовать свой порог никак не помогали мне избавиться от костной боли. Я хватаюсь руками за воздух, надеясь отдать ей всю эту боль. Милиана только сейчас понимает, какую несусветную глупость совершила, когда решила перевернуть меня. Она резко меняет своё решение, возвращает меня в исходное положение. Руками проделывает странные манипуляции на затылочной части моей головы, после чего боль начинает отступать, пропуская вперёд тёплое блаженное ощущение исцеления. Кости перестают гореть, тело потихоньку восстанавливается. Жар отступает. — Я… я… я… Смогла… Главный узор исцеления, — не веря самой себе, она с облегчением вздыхает. — Что ты сделала? — через боль задаю вопрос, глубоко дыша. Как только Милиана слышит мой голос, она смещается к моему лицу, садится так, чтобы я видел полностью её. — Я смогла начертить узор, чтобы спасти вашу жизнь. Для этого мне пришлось использовать все ресурсы, которые находились под рукой. В дело пошло практически всё: туша и кости грифона, кровь василиска, кровь эльфа, все артефакты, которые у нас имелись при себе, — отчитывается она. На её глазах стали наворачиваться слезы. Ещё не до конца осознав, что конкретно произошло со мной, решаю пока оставить этот вопрос на потом. Лучше об этом расспросить чуть позже, когда я оклемаюсь немного. Пока нужно как можно скорее заканчивать откисать. В скором времени наступят сумерки, и на запах разложения двинутся падальщики. Двигаться не было сил, пришлось просить помощи у напарницы. После принятия артефакта внутрь, силы по идее силы должны вернуться к ней. Я точно не уверен, как действует это так называемое начертание на самого использующего, но по внешнему виду не скажешь, что она истощена как-то. Уверена передвигается, тащит меня и успевает рассказывать интересные истории. — Каждый, кто проходит через начертания главного узора, проходит черту перерождения. Его тело и структура костей с внутренними органами меняются. Вы становитесь выносливее, сильнее, ловчее, ваше тело способно выдержать куда большие нагрузки, чем обычный человек. Тут меня ударяет в голову мысль. — Ты решила пойти против своего народа, чтобы спасти мою жизнь… Но почему? На этот вопрос она решает не отвечать. Вместо этого продолжает просвещать меня о плюсах узорах. — Я потратила все самые лучшие ингредиенты, чтобы твой главный узор был высокой чистоты. Сейчас он составляет восемьдесят девять процентов. Самая лучшая моя работа, которая я когда-либо делала, будучи простой знахаркой, а не начертателем. — Погоди, но я слышал, только начертатели могут оставлять узоры. Как вышло… — Мой отец был начертателем, а мать местной знахаркой. Учить меня отец не стал, это не женское дело. В основном я училась у матери, а когда оставалось свободное время, помогала отцу. Скажу тебе сразу, это самое лучшая моя работа за столько лет. Для первого раза, скажи, отлично получилось? — более позитивно оценивает свою работу Милиана. Последняя её фраза заставляет меня обалдеть. — Для первого раза? Ты хочешь сказать, я стал для тебя подопытным кроликом или чистым холстом, на котором можно рисовать что угодно? Если ничего не выйдет, просто смять да выбросить, как переработанный материал? — говорю риторически, не требуя на это никаких ответов. — Уф… Я тут, понимаешь, для него старалась, потратила много усилий и материалов. Заместо благодарности вижу один негатив. Зачем я вообще тебя спасала? Могла забрать всё добро себе и уйти обратно в один из пяти кланов. Вот там точно бы оценили меня и мои навыки, — Милиана было надувается, как тут же чувствует, как её силой притягивают и ощущает тёплое прикосновение на губах. Поцелуй длится всего несколько секунд, но это были самые лучшие её секунды в жизни. Не хватало мне ещё дезертиров в моём и так маленьком отряде. Милиана правда спасла мне жизнь, не дав этой кляксе избавиться от меня. Эта сущность здорово так поиграла с моей анимой. Я утратил множество способностей, дарованных Столасом, также потерял силу предвидения и сбора информации, которая помогала мне — вот откуда у меня во сне появлялись странные знания. Но самое обидное — я теперь не мог использовать «Яки». Теперь я стал обычным человеком с навыками ордена и знаниями, которыми до этого дня обладал. Теперь мне придётся действовать как все. Касаемо предвидения… Не хочу показать многословным, но я мог каким-то странным образом предвидеть дальнейшие события в этом мире. Вот поэтому я выходил сухим из разных передряг. Я, конечно, не точно мог видеть будущее, а лишь предполагать возможности и вероятности событий ближайших дней. Так сказать, в голове собиралась информация, которую я так просто не мог получить со стороны. Когда я знал о противнике практически всё, план собирался самим собой. Так как я лишился такого козыря, мне предстоит, словно слепому котёнку, двигаться из угла в угол до мамкиной сиськи. Обождав какое-то время, мы всё-таки смогли как-то заставить себя покинуть место бойни. Для отдыха мы выбрали бывшую пещеру василиска, где кучей валялись обглоданные кости разных животных и монстров. Заприметив её, Милиана с одушевлением набрасывается на это сокровища. Я не придал этому значения, продолжая раздумывать, в какую ситуацию я попал. До сих пор не хотел верить в то, кем я являлся на самом деле и действовал под чью дудку. Ещё этот радужный жемчуг, на кой ляд я вообще стремился его заполучить? Ведь я вообще не знаю его главного предназначения. Конечно, у меня имеются догадки по этому поводу, но это не объясняет всю эту чертовщину, творившуюся с моей анимой… — Хантер, как ты? — любопытствует моя спутница. — В норме, — брякаю небрежно, продолжая закапываться. — Если нормально, тогда перестать вести себя как гуль при случке. — Это как? — риторически спрашиваю, не требуя от неё ответа. — Это когда два одинакова пола пытаются пересмотреть друг друга. Проигравший должен стать пассивом, а вот победитель активом. Мне продолжать…? — многозначительно смотрит она на меня. — Это был риторический вопрос, не требующий ответа, — я сокрушённо закатываю глаза. — Лучше давай сменим тему, ты мне поведаешь об этих узорах. Если одна из этих штук у меня на затылке, лучше узнать о ней побольше. Смены темы очень заинтересовывает Милиану. Она, одушевлённая услышанным, как заправская учительница, приготовилась читать мне лекцию. — Ладно. Начнём с азов. Что такое узор, Хантер? Я призадумываюсь, постарался вытащить из своей памяти всё, что читал об этом в деревне. Но ничего толкового не выходило. Получалось, узоры — это аналог магии Континента. Узор делает их сильнее и выносливее. Благодаря ему они могут усиливать свои атаки. Скудно ведаю ей всё, что мне удалось узнать. — Узор — это преобразователь магии в способность, — коротким определением отвечает за меня собеседница. Мне не хотелось перед ней казаться настолько глупым. Я постарался собрать свои мысли в едино и ляпаю то, что пришло в голову: — Единственное, что я знаю, — узоры наносятся на тело, а потом вгрызаются в кости. — Для своего уровня ты весьма точно сформулировал определение, — соглашается Милиана. — Пока ты Персар — этих знаний достаточно. — А потом? — очень любопытно. Информация никогда не помешает. Милиана усмехается моему любопытству. — Дейсары способны переносить узоры на оружие. И там мало одной магии, — она достаёт одну из своих костяных игл. Демонстративно крутит перед моим носом, показывая на ней узоры. — Узор не так прост, Хантер. — На игле? — я удивился. — Узоры вырезают на костях? — Так и есть, — спокойно кивает. — И один из постулатов дракона гласит: Если узор нарисован — его невозможно удалить. Только вот к узору можно добавить Грань. Добавишь вторую Грань — станешь Дейсаром. Третью — Трисаром. И так далее. Чем больше Граней, тем сложнее использовать узоры, тем глубже их действие. — Узор нельзя изменить? — бормочу я. — Именно. — Но… — Я изменила Чистоту Главного узора, заметь, — Милиана внимательно смотрит мне в глаза. — Главный узор отличается от остальных. Его чистота не так важна. Но вот узор Исцеления, который у тебя на затылке… Я использовала кости грифона, кровь василиска, а также все имеющие на тот момент артефакты. Благодаря им мне удалось закончить твой главный узор, рискуя своей и твоей жизнью. Потенциал чистоты варьировался от сорока до шестидесяти. Но удача оказалась на твоей стороне. Благодаря редким ингредиентам, мы смогли завысить планку ожидания. Восемьдесят девять процентов — самый лучший результат среди Персар. Максимум удавалось доводить до шестого десятка, не больше, а дальше только с помощью артефактов поднимают частоту. Полученная информации открывала мне всё больше перспективы. Выходило, узоры — это не приговор. Наоборот, огромный потенциал, есть куда расти. Получаемые знания от спутницы заставили пересмотреть свои планы. Ставить крест я уже точно не стану. Сейчас было необходимо получить как можно больше знаний. Этим я решился озаботиться, задавая вопросами. — Как можно получить грань? Что для этого нужно сделать? Каким образом наносятся узоры? Какие бывают узоры? Главный узор, что он мне даёт? Что будет, если повредить его? Есть ли способ восстановить его? Если моя чистота восемьдесят девять, можно ли её улучшить и что будет? На что вообще влияет главный узор? — Тише ты. Всё тебе нужно знать… — стучит ладонью по коленке. — Я не смогу ответить на все твои вопросы. Это не из-за того, что я не хочу. Просто я не знаю на них ответы. Если тебе очень интересно, то лучше обратиться к самим огранщикам. — Я расстроено киваю. Досадно. — Но я смогу ответить на некоторые из них, — Милиана решает смилостивиться. — Чистоту узора можно улучшить, для этого нужны артефакты. Их добывают из монстров. Пример — вот этот грифон. Благодаря его костям, артефактам и крови, мне удалось с большой частотой нарисовать узор. Но даже этого оказалось мало, пришлось задействовать даже тело виверны и кровь эльфа. — Кровь эльфа? — Да. Его кровь пропитана магией. Это очень хорошо повышает чистоту узора. — Интересно… Значит, всякое магическое существо, у которого имеется предрасположенность к магии, может послужить хорошим катализатором для улучшения. Касаемо моего узора? — Исцеление. — Я киваю. Меня просто разрывал интерес к новой силе. — Мне жаль… Если бы не твоё состояние… Я могла поставить другой узор… — она оправдывается передо мной. Это мне не очень нравилось. Что же такого страшного Милиана сделала со мной? Задав самому себе вопрос, сразу понимаю, о чём идёт речь. — Понимаешь, Постулат Пути Дракона гласит: Узор — это имя, дарованное с самого рождения. К нему нужно подходить с умом и тщательной ответственностью, ведь однажды нанеся на кость узор, он останется с тобой на всю жизнь. Верой и правдой вы будете идти рука об руку, постигать путь дракона. Выходит из её слов, этот узор у меня на затылке на всю жизнь, и фиг я от него избавлюсь. Теперь оставался главный вопрос: в каком это смысле ей жаль, если недавно только нахваливала свою проделанную работу? Ответ я получаю сразу же: — Исцеление считается не боевым узором, относится по большей части к поддержке. Из этого выходит, ты не сможешь использовать узоры атакующего или защитного типа. Тем более, если человек берёт себе тип поддержки, главный узор наносится на руки. Это позволяет использовать его более эффективно. В твоём случае у меня просто не было другого выхода, как нанести узор на повреждённый участок. Так был большой шанс того, что ты выживешь. Сейчас ты можешь лечить только самого себя, используя только три истока, — она ещё сильнее пригорюнивается. — Тут такое дела… Огранщику даётся на выбор множество путей, по которому он может развиваться сам и свой узор. Либо идти по одному, становясь мастером в одной области, либо охватить всё области. При этом ты станешь разносторонним и теряешь путь становления мастером. Вот только с тобой такого не получится. Учитывая расположение узора, ты не сможешь использовать другие пути. — Погоди… — останавливаю её тираду, выставив раскрытую ладонь перед ней. — Из-за того, что узор находится у меня на затылочной части, я не могу полноценно её использовать? — Милиана кивает. — По этой же причине у меня ограничения по путям развития? — Снова кивок. — Тогда какие у меня есть варианты развития? С досадой она вбирает в себя воздух сквозь зубы. — Я знаю всего лишь два пути: «Поглощение и Исцеление». Первый путь — самый отвратительный, считается у нас запретным. Ты поглощаешь тела мёртвых, чтобы заполучить их силу. Так как твой узор на затылке, твой способ поглощения будет в традиционном варианте. Через ротовое отверстие, — от её слов меня всего корёжит. Поглощать трупы мёртвых не очень меня прельщало. Тем более жрать их через рот. Хм… Интересно, я должен их съедать как обычную еду или есть другой вариант. Мля-я-я-я-я! Почему я думаю об этом! Я точно не буду идти по этому пути развития. Вариант исцеления самый оптимальный. Даже если там будет зверские затраты, лучше пожертвую кем-то, чем потеряю свою человечность. — Исцеление — это самый простой и бесполезный для других путь развития. Источником для узора будет служить внутренний резерв организма. Чем чаще ты будешь использовать свой узор, тем скорее ты сократишь свою жизнь. Не многие соглашаются на такое в угоду неуязвимости, ведь после интенсивного использования узора пользователь максимум живёт три-пять лет от нанесения узора, — заканчивает она на неутешительной ноте. — Да твою мать! Кого хрена ты мне не дала просто сдохнуть! Выбирая исцеление, помру от истощения. Если поглощение, то стану каким-то монстром. Да почему у меня всё никак у людей?! Всегда найдётся херня, которая захочет прилипнуть как банный лист к жопе, — в полный голос возмущаюсь я такой несправедливости. От моей тирады Милиана сильнее погружается в свои мысли, чувствуя себя виноватой. Пришлось заткнуть свой фонтан, успокоить расшатавшиеся нервы. Продвигаюсь к спутнице, беру её за руку и сжимаю ладонь. Она вздрагивает от неожиданного прикосновения с моей стороны. Я впервые делаю такие подвижки в сторону противоположного пола. — Хантер… — робким голосом, не подымая головы, буркает она. — Тут нет никакой твоей вины. Не обращай на мои слова внимания. Для меня всё это неожиданно завертелось, поэтому так реагирую. Мне нужно время, чтобы принять свою судьбу. Я благодарен тебе, что спасла мне жизнь и вернула с той стороны. Правда, если бы не ты, не знаю, что тогда со мной было бы. Ты молодец, — замечаю, как на грустном личике появляется улыбка. Решаю закрепить успех. — Не многие смогли так оперативно действовать. Но тебе это удалось, даже вернула меня с того света. Это многое стоит. Да тебе памятник нужно поставить за это: «Милиана, мать душ», «Милиана, покорительница смерти» или… — тут она уже смотрит на меня, как на полного идиота. Виновато строю моську. — Переигрываю? — Угу, — с задорной улыбкой кивает, сжимая мою ладонь. Вот и ладушки, я сделал доброе дело, а теперь можно будет заняться главным… Только хотел начать обдумывать дальнейший план, как что-то тёплое касается моих губ. Неожиданный поцелуй со стороны Милианы застаёт меня врасплох. Мы просидели так каких-то считанные мгновения, но эти мгновения были самые лучшие в моей жизни. Как ни странно, мне не хотелось расставаться с этими нежными, словно мякиш пышного хлеба, губами. По виду Милиане также не хотелось этого, наоборот она ждала продолжения с моей стороны. Я не заставляю её ждать, беру инициативу в свои руки. Пускай мы ранены, вокруг нас трупы, надвигаются сумерки, наплевать на всё. Сейчас нами двигал первобытный инстинкт, я хотел её, а она меня. Всё, что произойдёт дальше, будет потом, а сейчас мы хотим насладиться друг другом.***
Баазар встречает меня как старого друга, без вести пропавшего в глубинах чужой страны. Главный торговый город ничуть не изменился за эти пару лет моего отсутствия: всё те же лавки с торговцами, предлагающими свои товары и услуги; спорящие караванщики за каждый Орен; пьянчуги ещё не успели понять, какое сейчас время суток, из-за чего их гонят взашей хозяева трактиров и харчевен; клановые, патрулирующие свою вотчину, представляя силу из пяти. Нет, ошибочка, кое-что изменилось. Вон той большой башни практически в центре города не было. Интерес к этой инфраструктуре разыгрался не по-детски. Хотелось в подробностях осмотреть достопримечательность, но резко себя одёргиваю. Сейчас моя главная цель — это таверна, где меня уже давно заждался партнёр. Путь к нему занимает не так уж много, но прилично времени, ведь его точка находится практически на другой стороне, за пределами самого лучшего Колизея в Заррикании. Харчевня «Голодный путник» встречает меня покосившейся табличкой, разбитыми окнами и покрытым рваными ранами зданием. Такой неожиданной картины я не ожидал увидеть. Требуется пара секунд, чтобы проникнуться к реальности. — Это есть твоё хваленое предприятия? — в голосе моей спутницы слышатся нотки недоверие. — Мне казалось, тут будет всё поживее. Ты точно уверен, что мы правильно пришли? — задаёт вопрос Милиана, не ожидая от меня прямого ответа. Во время нашего путешествия она уже стала привыкать ко мне и понимала, когда я отвечу ей, а когда проигнорирую. Прямо сейчас я стоял и с задумчивым видом анализировал увиденное. Сейчас происходящее не очень мне нравилось. Секреты, выстроенная многими неделями логистика, обустроенное по высшему качеству производство, да сама харчевня, была уничтожены. Юрген куда-то запропастился со своей семьёй. Все мои планы, которые я вынашивал за последние дни, требовали пересмотр. Придётся всё начинать заново, возвращаться на Континент с голой жопой не хотелось, когда тут можно спокойно, не напрягаясь, заработать лёгкие золотые. Главное найти человека, как Юрген, тогда будет легко. Но в начале, пожалуй, я войду внутрь и осмотрюсь. Может не так всё плохо на самом деле. С этими мыслями я отворяю со скрипом дверь и через секунду оказываюсь внутри. Внешний вид помещения не внушал ничего хорошего. Вся мебель, или что от неё осталось, валялась и была грубым образом разрублена, в некоторых случаях сломана рукотворным способом. Судя по осевшей на них слою пыли и паутины на стенах, всё это происходило очень давно, несколько месяцев назад. Оглядевшись, я решаю зайти на кухню: там всё повторялось, как в предыдущем помещении. Ничего не оставили целым, будто они что-то искали, и с таким остервенением, что попытались разобрать печь. Судя по оставленным на камне царапинам, у них это не получилось. Следующим местом стала моя бывшая лаборатория, путь в которую знал только хозяин харчевни да его дочка. Но и тут не обошлось без вандализма. Дверь в подвал была выкорчевана с петлями. На ступенях имелись следы высохшей крови. Об этом мне сообщила Милиана, обратив своё внимание на оставленные странные пятна. Это новость не очень меня радовала. Чем дальше мы спускались, тем больше видели окровавленные пятна, оставленные в разных местах. Как только мы вошли в само помещение, то столкнулись самым неприятным зрелищем. Три взрослых, ещё разлагающихся трупа, высохшие лишь наполовину. Я быстро определил по одежде, кто сейчас лежит перед нами. — Милиана, знакомься, это Юрген и его семья. Ребята, знакомитесь, это Милиана, уроженка Заррикани. Прошу любить и жаловать. — Дурак, — она тычет меня локтем в бок. — Сейчас не до шуток твоих. Мне и так неприятно находиться в этом месте, ты… — не дав договорить, я останавливаю её многозначительным монолог, что такое хорошо, а что плохо. Моё внимание привлекает послание, оставленное тем, кто тут всё это учинил. Написано было на диалекте Заррикании, и моей спутнице пришлось мне переводить всё дословно. Надпись была грубо начерчена на стене. Говорилось там вот что: «Нарушавший однажды слово будет казнён, а все его последователи убиты». Тут не требовалось пяти пядей на лбу, чтобы понять, о чём шла речь. Кажется, либо по моей вине их убили, либо из-за жадности самого Хозяина. Зная его любовь к деньгам и алчность ко всему блестящему, уверен, он бы не оставил попытку нагреть кого-то на крупную сумму. Спустя некоторое время я нашёл ответ на этот вопрос. Оказывается, после моего исчезновения Юрген вломился в мою лабораторию в попытке узнать рецепт такого долгожданного белого допинга. Но увы, я не настолько наивный, чтобы оставлять хоть какие-то записи. Всё необходимое я храню в своей голове и, если бы я не по своей вине исчез, то обещал в подобных случаях отдать всё им. Извините, но судьба